Операция "Сестрёнка"

Вечер близился к концу, когда Феодора, довольная и предвкушающая отличную ночь, приближалась к своему дому. Огромный туристический рюкзак за её спиной был битком набит всяким пищевым и непищевым барахлом, Феодора вышла из душного склепа метрополитена под самый конец рыжей ветки и, поправив лямки, пошла домой пешком под нехитрые мотивы Монгол Шуудана в ушах. Пусть до их дома оставалось пару километров, Дора решила преодолеть это расстояние пешком, благо погода позволяла. Их дом, панельник в полтора десятка этажей, располагался по диагонали от любимого ими в детстве парка. Вид с балкона открывался непримечательный — пересечение двух загруженных улиц, растительность да стеклянный вырост из проходящего вдоль проспекта Дежнёва здания, но она в своём сопливом детстве очень любила подходить к самым перилами и заглядывать за них — горизонт тонул в деревьях, а уж как выглядел салют с этого балкона, когда сильные руки матери поднимали её на перила… Пейзажи невероятные. Он хорошо помнила детство и родителей тогда, с десяток назад — маму, спокойно носящую отчима на руках и с хохотом открывающую пивные бутылки зубами, и самого отчима, вертлявого молодого паренька в очках с неизменной улыбкой, который развлекал её, рассказывая забавные истории из лабы. Конечно, они изменились с этих времён, и последние года два между поколениями были затяжные конфликты. Точнее, между Котом с Дорой и матерью — отчим не лез, лишь грустно улыбаясь и записывая что-то в ноут, жестко запароленный и работающий на каком-то самописном линуксе. Ему было всё без разницы — лишь бы была крыша над головой, розетка и ноут, но именно он был человеком, которому Дора могла рассказать всё, что угодно. Впрочем, она не могла забыть ещё одного персонажа из своего детства — своего биологического отца. Она помнила только его внешность — он был старше матери, имел полуседые волосы, толстые очки, постоянно вымазанные в чём-то буром рукава рубашки и красивое, аристократическое лицо. А ещё как у него дрожали руки, когда он обнимал её, его бледность, мешки под глазами и постоянные падения на ровном месте. Он ушел из семьи, когда ей было два года, и мама отказывалась о нём говорить. Дора подозревала, что он не ушел из семьи, а просто умер, но никаких данных для поиска не оставалось — даже фамилия детям досталось от матери, а отчество было по имени отчима — Константиновна. — Через два патрона — папироса с анашой, атаман не пьян сегодня, значит, небо в бриллиантах… — шепотом подпевала Дора, переходя через мост над речкой-говнотечкой. Ветер трепал её хвост, но температура была идеальной, разве что штаны натирали и ушибленный вчера об стол палец левой ноги побаливал. Она и не подозревала, что на пол-пути в магаз за пещевыми ресами ей позвонят и сообщат, что Дядюшка Хуэй соизволил поторопить ездовых улиток и её чудо приехало в город. Оставшееся время ушло на мини-скандал в банке, обналичку старого счёта, дорогу до почтового офиса, размышления о цене доставки, дорогу на ближайшую вещёвку, подбор рюкзака посимпатичнее и, наконец, получение на руки огромной картонной коробки с клоном «таракана». — Ох, и наебусь сегодня — Предвкушая вечер, Дора похлопала по рюкзаку и потёрла руки. Проходящий мимо мужчина с тревогой уставился ей вослед. Подходя к дому, она зашла в «Пятерку» и купила две бутылки йобурта — одну себе, а вторую братишке. «Сидит там как сыч» — с усмешкой подумала она — «Пошел бы пробзделся, погода то-какая. Небось лимонит там вовсю.» Котофей был встревожен. Он разгуливал по комнате в растянутой майке и старых трениках, почёсывая то место, где у хипстеров растёт борода. Сообщения его нового знакомого звенели в его мозгу. «Любовь есть война. Любовь к имоте (он почему-то именно так называл младшую сестру Котофея) — это гражданская война. Если хочешь её заполучить — тебе придётся побеждать. Выясни слабости и атакуй тогда, когда этого не ожидают.» Котофей потребовал от этого НИИ-сана объяснений, но тот молчал. — Значит, будем действовать именно так, — прошептал парень, почёсывая зад — Неожиданность в приоритете. Дора пришла под закат, когда Котофей, выполнив все этапы своего коварного плана, играл в Бесконечное лето на медиацентре в гостевой комнате. Он второй раз подряд хотел вскрыть хорошую концовку Лены, но выходил на плохую Алисью. А ещё один из персонажей внешне сильно напоминал ему Нерпу, что показалось Коту забавным. Забросив ноги на пуфик и откинувшись на диване, он с декадантским видом хлебал апельсиновый сок, покрашенный голубым сиропом. Дора открыла дверь своим ключом, кое-как стянула кроссаны с ног и с топотом прошла в гостевую, на ходу снимая рюкзак. — Уфф! — заметила она, переводя дух — Надеюсь, ты тут с голода не сдох. Возникли обстоятельства. «Выясни слабости.» 0 подумал парень и обернулся, неестественно и широко улыбаясь как кубический Кокмонглер. — Да ничего страшного! Я уже покушал! — произнёс он с неподдельной радостью. Дора сосредоточенно поглядела на брата, опершись руками об рюкзак, и нахмурилась: — Ты, что, объебался?! — спросила она в пульсирующей тишине — Я? — Кот опешил. Это в его планы не входило. Надо было срочно как-то отреагировать — Нет, с чего ты взяла?! Дора продолжала буравить Кота взглядом. Наконец, отвела взгляд. — Сильно на себя не похож — заключила она — Но я рада, что не ноешь. Так, что жрать будешь? Я была в мясной лавке, купила те… — Я решил сам приготовить сегодня — произнёс Кот с напряжением — Суп с гре… Девушка переменилась в лице и метнулась на кухню. Оттуда послышались стуки кастрюльных крышек и её негромкое бормотание: — Блядь, всё-таки сварил… Еб твою мать, и второе приготовил… Сейчас будем всё это есть. Затем она вышла с кухни, с минуту поморгала и положила руку на плечо брату, тревожно вглядываясь в его глаза. — Ты не брал ничего из моей комнаты? — обеспокоенно произнесла она. — Нет. — напряженно произнёс Кот, внимательно вглядываясь в ответ — А должен был? Сестра похлопала Кота по плечу и рассмеялась. — Не, ничего. Просто странно так, ты же раньше был готов что угодно сделать, чтобы не готовить, а сейчас сам, без напоминаний, да ещё и не в свой день. Подлизываешься, что ли? «Бля, ну и интуиция!» — и Котофей выкрутился: — Да ты, бля, загуляла где-то там, вот я и приготовил, чтобы голодным не сидеть! Дора, кажется, была удовлетворена. Она с материнской нежностью отволокла рюкзак в угол комнаты, вытащила из него всю еду, отнесла её на кухню и пропала в санузле. Котофей ухмыльнулся. План работал. Есть они сели уже тогда, когда небо окрасилось в московский цвет, а на часах было десять вечера. Нерпа стучался в скайп и предлагал что-то обсудить, но Котофей проигнорировал все 40 сообщений. Скорее всего, обсудить он хотел майнкрафт, а Кот не хотел говорить другу, что он смертельно устал от копрокубов. Дора весь вечер была сама не своя — её глаза пьяно блестели, когда она говорила с братом, даже походка стала другой. Пару раз он заметил, как она довольно жмурится, будто вспоминая что-то… или предвкушая. В Сестроебаче в буйстве просили продолжения зимней истории, где Кот остановился на том, что сестрёнка готовится употребить per os его мохнатую палочку, но никакого вдохновения он не испытывал. Его беспокоило поведение сестры. Предела его беспокойство достигло, когда он направился на кухню и краем глаза увидел Дору, сыто потягивающуюся перед окном. — Вот сегодня поебёёёмся… — протянула она полушепотом. Кот сел на стул и мелко задрожал. Неслыханно, он же только начал соблазнение! Его первой мыслью почему-то было, что его сестра, наверное, жуткая шлюха. Или она не с ним планирует поебаться?! Во время ужина Котофей ел нервно и следил за мельчайшими движениями сестры. Сегодня он прибрал стол, сложив все технические детали на столик под шкафом, предназначенный для готовки еды, поэтому за столом было неожиданно свободно. Сестра же поглощала суп, заедая бутером с салями и Ламбером, и не обращала на брата особого внимания. «Может, послышалось» — мысли ворочались в голове — «Может, она сказала… ну не знаю, „сегодня поебём Си“, был такой язык, вроде. Небось купила опять ардуину по дороге домой…» Что такое ардуина Котофей не знал и называл так любую микросхему. Сестра уже заебалась ему говорить, что давно работает с атмегой. Впрочем, сейчас она, доев, растянулась на стуле, опять засунув под себя блядскую ногу. — Слушай — протянула она, глядя на брата. Лицо у неё было покрыто неровным румянцем, но, скорее, от жары — она забыла снять уличную одежду по старой привычке. — У меня тут возникла… потребность. Кот перестал дышать. Он не верил своим ушам. В который раз за день. — Я сама не справлюсь — продолжала Дора, отпив из стакана — Точнее, справлюсь, но на это уйдёт больше времени. Всё-таки… — Я согласен. Я с радостью тебе помогу — сглотнул Котофей. — П…прямо сейчас? Дора улыбнулась и помотала головой. — Не, я в душ хочу сходить и переодеться. От меня воняет ужасно, я ж весь день на ногах. — А… ага — кивнул парень, сжимая руками столешницу, — Я п-подожду. — Умница — кивнула девушка, — Я тебя прямо не узнаю. «Сап, сестроебач, только что моя няшная младшая сестрёнка попросила меня о сексе. Я шокирован. Она так плакала, жаловалась, что в её жизни не хватает мужского тепла, и маленькие слёзки текли по её женственному личику, ползала передо мной на коленях. Только у нас очень строгие родители и ей не простят, если вдруг выяснится, что их маленькая дочка потеряла невинность, поэтому я предложил ей в попку.» Дорофей выругался и стёр последние несколько слов. Он подумал, что аноны перепутают, кто кого будет ебать. Одна мысль об этом вызывала у него оторопь. Надо поменять формулировку. «… я предложил ей в её попку» А так ещё хуже. «…я предложил заменить вагинальный секс на анальный.» А так звучит слишком официально. Ладно, похуй, сойдёт и так. «Я не уверен, что смогу всё сделать правильно. У меня очень большой член, и мои многочисленные партнёрши жаловались на боль, а сестрёнка совсем небольшая. Я предупредил её об этом, но она сказала, что готова на всё, лишь бы почувствовать своего братика в себе. Пожелай мне удачи, сестроебач.» Парень отправил пост, ввёл забавную кириллическую капчу (ССУВМЯТ) и немного успокоился. Он достал салфетки и быстро насухую выделил белковый *extractum masculinum*, представляя то, что будет происходить через пару минут. Он заранее прочитал все пособия по сексу и уже представлял, как с прохода накинется на сестру и начнёт всё с поцелуя. Не считая опыт, о которым не хотелось вспоминать, он целовал только мамку и то, лет до десяти. Далее он планировал облобызать шею и начать лапать Дору за разные места — за задницу, например. Его привлекала её задница. — Дальше — как получится. — тихо сказал он. Дора мылась уже под полчаса. Наконец, звуки душа стихли и послышались босые шлепки ног по линолеуму. Сестра, что-то напевая и шурша волосами, направилась в свою комнату и затихла там. Котофей закрыл глаза, приводя в порядок сердцебиение. Вдох-выдох. Медленно. Он справится. — Эй, я готова! — послышался крик девушки через пару долгих, как президентский срок, минут. — Иди сюда! Вдох-выдох. Сердце билось в ритме брейккора. Дорофей добежал до ванны, помыл причиндалы холодной водой, наскоро переоделся в менее дырявую одежду — идти голым ему показалось совсем уж неэтично — и вышел из ванны, и услышал крик. — И смазку из шкафа в прихожей возьми! Да. Быть.Этого. Не. Может. Парень затрясся и насилу собрал волю в кулак. Дело пахло приглашением долговязого чиновника на открытие угольной шахты. Перспектива ему нравилась. Только в прихожей никакой смазки не было — в шкафчике были только дезодоранты, оставленные матерью, лак для обуви и какая-то странная сине-белая банка с красной крышкой. Поняв, что так дело не войдёт, парень полез на кухню и нашел литровую бутылку оливкового масла. Он слышал, что оно хорошая смазка. «Extra Virgin» — гласила надпись на бутылке, заставляя парня возбудиться ещё сильнее. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Руки тряслись. Парень вытащил из другого шкафа початую бутыль беленькой и накатил четверть кружки. Он никогда не пил водку, но слышал, что она поможет в таком случае. Водка была противная и жгучая на вкус.  — Ну ты там идёшь или как?! Дорофей зажмурился, и, крепко прижимая бутылку оливкового масла к груди, пошел к комнате сестры.  — Начнём — сказал он и отворил дверь.