Молли

      — Хорошо, мистер Шоу, на сегодня сеанс окончен.       — Спасибо, Эрик, — мужчина лет сорока широко улыбнулся своему психотерапевту, которого посещает уже целый год. Он поднялся с небольшого кожаного диванчика темно-зеленого цвета и потер затекшие мышцы шеи, все еще не отрывая взгляд от сидящего перед ним человека, который с серьезным видом что-то записывал в свой небольшой блокнот с рисунком ночной Эйфелевой башни на обложке. — Что скажешь? На поправку иду?       Эрик тяжело и устало выдохнул: как же его достал этот пациент. У мистера Себастьяна Шоу обострение гомицидомании*. Поэтому визит этого человека постоянно омрачает день Леншерра и делает его невыносимым в прямом смысле. От одного взгляда Себастьяна по спине Эрика пробегает неприятный холодок. Это непросто взгляд психически больного человека, а настоящего убийцы, которому было бы мало умертвить жертву, но еще и распотрошить самым изощренным способом.       — Надеюсь, что скоро так и будет, — мужчина попытался улыбнуться, но вышло как-то не очень правдоподобно.       — О, неужели я настолько надоел тебе, — пациент приблизился к сидящему в черном кресле Леншерру и мог спокойно до него дотянуться, но возле входной двери кабинета стоял охранник больницы, который тоже сделал пару шагов и взял Шоу за руку выше локтя, несильно сжимая.       — На сегодня ваш сеанс окончен, — спокойно повторил ранее сказанные слова Джимми или, как его называли друзья — Логан. — Покиньте, пожалуйста, кабинет.       Себастьян брезгливо сбросил руку охранника и обратился к нему с хищным оскалом и зубастой маниакальной улыбкой:       — Не мешайте мне общаться со своим терапевтом.       — Мы продолжим наш сеанс через три дня, — вмешался Леншерр, продолжая говорить ровно и спокойно, так, как их учили на курсах психологии. Первое правило общения с пациентами — это создать приятную атмосферу разговора. Эрик уже достаточно пообщался с Шоу и знал, на что способен этот неуравновешенный человек в гневе. — Давайте я провожу Вас.

***

      Кабинет Чарльза был гораздо просторнее и удобнее, чем у Эрика. Но это было не удивительно. Его единственный друг был заведующим отделения. Широкие белые шкафы были заставлены множеством книг, относящихся не только к медицине. На полках можно было найти книги о способах наладить контакт с детьми дошкольного и школьного возраста, да, в их больнице были и маленькие пациенты, общение с которыми не всегда являлось простым делом. Еще стояла толстая книга по кулинарии. «Когда Чарльз успел заинтересоваться готовкой?» — подумал психотерапевт и продолжил водить подушечками пальцев по коркам фолиантов и справочников. Некоторые обложки были старыми и жесткими, другие казались еще совсем новыми и были достаточно гладкими и приятными на ощупь, а некоторые были обклеены прозрачным скотчем.       — Меня тоже не перестает удивлять многообразие книг, которые я собрал.       Ксавье держал в руках черную планшетку с прикрепленной историей болезни, видимо, только поступившего пациента. Молодой мужчина в безупречно-белом халате, из-под которого высовывался воротник клетчатой рубашки, непринужденно и легко прошел по своему рабочему кабинету и рухнул на небольшой диванчик возле широкого окна, которое в данный момент было закрыто светло-коричневыми жалюзи.       — Поступил новый пациент, — главврач жестом пригласил друга присесть рядом.       Эрик внимательно оглядел начальника. Он знал, что его друг всегда надевает маску, за которой скрываются настоящие эмоции, которые Ксавье не мог себе позволить на рабочем месте и по тому, как дрожало его правое колено, психотерапевт с легкостью мог понять, насколько сильно тот нервничал. Он сел перед Чарльзом, лицом к лицу.       — Как ты себя чувствуешь?       — Нормально, — Чарльз немного улыбнулся, делая вид, что совершенно не понимает, о чем говорил Леншерр.       — Врешь, — Эрик прищурил глаза и положил руку на колено друга, немного надавив. Колено сразу же замерло. — Когда ты нервничаешь, твое колено всегда дрожит. Для чего ты позвал меня?       — Как я сказал, к нам поступил новый пациент, — начал главврач, с трудом выдавливая из себя слова. — А позвал я тебя для того, чтобы ты занялся этим случаем.       Мужчина передал планшетку в руки Эрику и стал терпеливо ожидать какое же его друг примет решение.

Больница Андоувера. Дело: 2506200945010

Фамилия: Шимофф; Имя: Молли; Ср. Имя: -; Возраст: 12; Пол: женский; Адрес: 56 Карлин-стрит, Вестоувер (Штат Мэн); Ближайшие родственники: -; Лечащий (е) Врач (и): Сьюзен Д. Уайт; Джеймс Дотит; Абрахам Вергезе

История болезни:

Пациент была найдена недалеко от Собора Св. Патрика. Доставлена в Детскую Психиатрическую больницу №1, 15.06.13 в 00:30 часов машиной скорой помощи с признаками психоза. Находилась на улице в школьной форме, разговаривала сама с собой. Лечение: нахождение в надзорной палате, консультации психолога, посещение групповой психотерапии, аминазин табл. п/о 0,15-0,2 г в сутки, клопазин внутримышечно 1-2 мл 1,5% раствора перед сном…

      В графе назначений обнаружился внушительный список медицинских препаратов, заставивший Эрика покачать головой. Он без всякого интереса вернул карточку в руки Чарльза и хмуро уставился куда-то в сторону двери, глубоко погрузившись в свои мысли.       — И? — не дождавшись какого-нибудь ответа, Ксавье решил вытянуть решение силой.       — Определенно нет, — фыркнул психолог и резко поднялся на ноги, чтобы покинуть кабинет, но главврач опередил его и встал перед ним, загораживая дверь спиной. — Чарльз…       — Посмотри, — мужчина достал из кармана фотографию больной девочки. На него смотрели ярко изумрудные глаза, в которых читалось детское искреннее счастье, коротко подстриженные темно-русые волосы с шоколадным оттенком, не достающие до плеч, девочка была одета в летний легкий сарафанчик небесно-голубого цвета и держала в руках плюшевого мишку, который был немного больше ее самой. За спиной девчушки был парк развлечений, можно было даже рассмотреть размазанное Колесо Обозрения. Этот ребенок напомнил психотерапевту Лорну — девочку, чудом выжившую в автокатастрофе, которая перечеркнула все ее детские мечты, жизнь… Она не могла выйти за пределы своей палаты потому, что была прикована к постели. Лучшим хирургам пришлось собирать и без того хрупкое тело по частям. Эрик часто проводил сеансы и не переставал удивляться, насколько малышка сильна духом. Она всегда улыбалась, много и охотно разговаривала, делилась с ним сплетнями, которые слышала… — От нее отказались три врача, — голос Чарльза выдернул Леншерра из облака воспоминаний. — Они сочли лечение бесполезным. Все ставят совершенно разные диагнозы. Один говорит, что у нее психоз, другой, что синдром дереализации**… — у Ксавье покраснели глаза от наступивших внезапно жгучих слез.       Эрик ненавидел, когда Чарльз начинал плакать. Для мужчины он был слишком мягок и сентиментален, но именно его доброе сердце и открытость делали его авторитетом для Леншерра. Он хотел быть таким же, но повидавший в своей жизни так много людской злобы и гнили, совершенно разучился испытывать жалость к таким же как он. Порой ему казалось, что животные гораздо человечнее людей.       — Хорошо… — на выдохе произнес психолог, наблюдая, как нежно-голубые глаза Чарльза словно начали светиться изнутри от подступившей радости. — Я попробую.