***
Хельга вздрогнула и проснулась. У ее груди лежала голова Арнольда, а рука крепко обнимала за талию. Он выглядел еще более милым, чем обычно. Девушка закрыла глаза и сглотнула, попыталась аккуратно пошевелиться. По темному небу за окном над головой она определила, что еще на дворе ночь. Ей удалось удачно выбраться из постели. «Господи, сколько всего произошло за этот день!» — подумала она, пока собирала волосы в косу. Сев на пол, она попыталась сосредоточиться на своих собственных мыслях. Но все думы были лишь об одном. О том, кто спал у нее за спиной. «Черт, репоголовый, только ты можешь дарить счастье и несчастье одновременно!» Хельга посмотрела на компьютерный стол, где что-то блеснуло. Она встала и взглянула. Это был ее медальон, который сопровождал девушку почти всю жизнь. Слегка улыбнувшись, она провела кончиками пальцев по портрету Арнольда. — Люблю… — ее губы дрожали, потому что она никогда не говорила этих слов вслух. Девушка вернулась в кровать, но на этот раз не слишком тихо. Арнольд проснулся. Сначала в его глазах показалось беспокойство, но как только он встретился с дорогим взглядом, успокоился. Она лежала и гладила его скулы, нос, изгиб губ. — Арнольд, я не знаю, что делать, — прошептала Хельга срывающимся голосом. — Ты о чем? — Мы же не будем встречаться! Не будем держаться за ручки у всех на виду. Я не хочу этого! — Я тоже. Хельгу это ошарашило, и она остановила ласки, уставившись на него. Он бережно погладил ее подбородок. — И что будем делать? — Почему ты плакала? — серьезно спросил Арнольд. — Потому, что… мне сделали больно, — она взглянула на него мельком. — Гораздо больнее, чем ты, репоголовый. — Кто? — Я не буду это комментировать. Все прошло… Арнольд сжал губы и слегка нахмурился, наблюдая за ее голубыми глазами, которые без стыда смотрели прямо на него. — Хельга, ты должна помириться с Фиби, да и с остальными. — Не знаю как… — Что ты такое говоришь? — слегка повысил парень голос. — Ты не знаешь, как помириться с собственной лучшей подругой? Я тебя не узнаю. Та Хельга, что давала мне подзатыльники, четко знала, как справиться с ситуацией. — Но ты всегда появлялся неподалеку и давал совет. — Я и сейчас даю. Поговори с ней, а уж остальные подтянутся! — Твоя взяла, желтоволосая креветка! Он хохотнул, опустил голову и помотал ею. — Арнольд, — серьезно сказала девушка, — ты по… Губы не слушались ее. Не в характере Хельги Патаки было просить о помощи. Но она заглянула в его глаза, увидела лишь ласку и доброту, чего так сильно хотелось ей всю жизнь. — Я помогу тебе. И еще миллион раз, если попросишь. — Спасибо! — она обняла его и поцеловала в щеку. — Мало! — недовольно проворчал он. Тогда Хельге пришлось вновь подарить ему поцелуй. Она придвинулась как можно ближе, путаясь в одеяле и его объятиях. Закрыв глаза, Хельга увидела разноцветные узоры, ком в горле не давал нормально дышать, кончики ее пальцев подергивались от тока, который проходил между их телами. Ей было чуждо вот такое проявление любви. Она почти никогда никому не дарила ее, кроме Арнольда, да и то скрытно. Родители сами не радовали жестами любви, поэтому и дочь навсегда зареклась не отвечать им ею. Вот только Ольга, нелюбимая сестра, заставляла в Хельге оживлять частицу любви к родственникам. Она любила свою сестру, очень. Девушка улыбнулась и подумала о словах Ольги сегодня. — Так мы вместе? — спросил Арнольд после долгого и жаркого поцелуя. — Только когда вдвоем! — вдруг покраснела, сама не зная отчего, Хельга. Он согласно кивнул и предложил ей пойти подышать свежим воздухом на крыше. Одевшись потеплее, они просидели там всю ночь, обсуждая разные темы, но касающиеся только их. Хельга раскрыла всю себя. Арнольд держал ее в объятиях и был самым счастливым человеком, потому что наконец-то он увидел эту настоящую Хельгу, о которой талдычил ей все детство. А еще он гордился собой, потому что смог разыскать ее среди того тумана, что она создала для отвлечения внимания. Он открыл тот занавес Хельги и стал главным и дорогим актером в ее глазах.***
Хельга ушла рано утром. Арнольду совсем не хотелось отпускать девушку. Он старался как можно дольше задерживать ее, но она, как всегда, оказалась проворнее и настойчивее. — Хельга, когда мы увидимся? — Скоро, репо… — она осеклась, потом нежно улыбнулась и произнесла: — Арнольд! Ноги парня прямо подкашивались, но он ухватился за косяк входной двери, не на миг не спуская с нее глаз. — Не успеешь и глазом моргнуть! — крикнула она, развернувшись к нему и помахав рукой. Арнольд тревожно смотрел ей в след, потому что девушка так и не рассказала причину тех слез. Слез, которые всполошили все его внутренности. Таких слез не бывает просто так. И как бы Хельга мастерски не пыталась скрыть это, теперь Арнольд мог все прочитать в ее глазах. Хельга вошла в дом, где ее тут же встретила Ольга. Сестра крепко обняла, заливаясь слезами. — Где же ты была, Хельга? Сестричка моя родная! — провыла девушка. — Что такое? — Мы тебя все искали, звонили! — Я была у Фиби. Сестра утерла слезы и улыбнулась, удовлетворенно кивая. Из кухни вышла Мириам и подбежала к девушкам. Она обняла Хельгу не хуже Ольги и прошептала ей прямо на ухо: — Хельга, дорогая, пожалуйста, не убегай из дома! Хотя бы сообщай нам! — Не волнуйся, мам! — похлопала она мать по плечу. — Не только вы, но и весь квартал узнает, если я уйду из дома! Ольга с Мириам залились смехом. Хельга вырвалась из объятий и поспешила наверх, ссылаясь на то, что хочет принять душ. «Боже мой, сколько я обнимашек получила за эту ночь и утро!» В душ она не пошла, так как приятный запах духов Арнольда еще присутствовал на ее коже. А уж смывать его ей никак не хотелось. Она взяла мобильник со стола, который забыла захватить вчера с собой. Телефон разрывался от многочисленных смс ее новых подруг. Но Хельгу удивило больше то, что не было ни одного сообщения от Джеймса. «Значит, его словила полиция!» Она гордо кивнула сама себе, чувствуя только отвращение и ярость к нему. — Хельга! — раздался звонкий голос Ольги за дверью. — Можно войти? Девушка чуть не выронила телефон из рук от ее высоких басов. — Давай! — проворчала она в дверь. Сестра не стала проходить, а сказала сразу же с порога: — Ты была у Арнольда? Хельгу прошиб озноб, и она накинула на себя плед. — Ольга, я не буду ничего говорить… — Не говори, я и так все знаю. Хельга закатила глаза. — Рождество через пять дней. Что ты хочешь в подарок? — Боксера! — Господи, Хельга! — воскликнула Ольга, вскидывая руки к потолку. — Да не знаю я! — отмахнулась младшая, продолжая тыкать в телефоне, читая разные сообщения от Хлои. Они были обычными, словно та была не в курсе того, что случилось с Джеймсом. Это насторожило Хельгу. — Тогда ты позволишь мне самой тебе придумать подарок? — щебетала между тем Ольга. — Да, да… — махнула на нее Хельга. — Договорились! — она подбежала и поцеловала сестру в макушку. — Ольга! Прекрати! — Да ладно тебе. Знаю, что поцелуи другого человека тебе приятнее… Хельга издала вой и кинула в сестру подушку. Та рассмеялась и по-быстрому удрала. На следующий день Хельга собиралась в школу, будто в первый раз. Оно так и было, потому что теперь в ее жизни все поменялось, а точнее перемешалось, как в блендере Мириам. Она так хотела незаметно прожить этот год, скопить всю свою энергию и выплеснуть в новую жизнь, в которую бы она уехала после окончания школы. Эти мысли были на протяжении всего утра. В ванной, на кухне пока завтракала. Боб болтал о своем, но дочь совершенно не слышала его слов. Ей даже показалось, что она выключила звук как в телевизоре, нажав на кнопку. Каменными ногами она спустилась по ступенькам крыльца, скрепя ботинками о снег. Автобус был забит, поэтому ей пришлось пристроиться с Шиной. Взглянув на Фиби, которая сидела на два сидения дальше, Хельга почувствовала укол совести. Ей хотелось, чтобы ее подруга подошла к ней и присела, как делала это всегда. Осторожно заглянула в глаза и поинтересовалась. Ну, а после предложила бы помочь сделать жуткую домашнюю работу вечером. Хельга вздохнула, смотря на свои скрещенные руки на коленях. Автобус притормозил у дома Арнольда. Она вспомнила, как в прошлый раз отвела глаза к окну, теперь девушка стала вовсю смотреть на то, как он заходит. Ее сердце радостно подпрыгнуло, как только взгляд уловил причудливой формы голову с взъершенными волосами. Арнольд сразу же заметил ее, попытался смотреть на кого-то еще, но зеленые глаза так и возвращались к ней. Проходя мимо нее, он дернул слегка и незаметно ее за косичку. Хельга почувствовала то, как дрожь распространяется по всему телу до самых кончиков пальцев. В автобусе всегда был шум, будто он вез не школьников, а стадо диких гусей, которые все время гоготали. Поэтому она аккуратно обернулась и отыскала его взглядом, потом улыбнулась заговорщицки лишь уголком губ.***
Арнольд принял эту улыбку и обжигающий взгляд голубых бездонных глаз. Ему не сиделось на месте, поэтому он попытался разговориться с Джеральдом. Тот был еще до сих пор в шоке от того, что сотворил его лучший друг, сокрушался всю дорогу. Арнольд понимал, что это можно было ожидать от оживленного и более открытого для общества Джеральда, но никак не от него. Да еще и с Хельгой. Он смущенно улыбался сам себе, понимая как все-таки это выглядело прекрасно со стороны. Парень никогда этого не забудет. И это не один и тот же поцелуй с Лайлой посередине школьного коридора. Это сильнее, слаще, сногсшибательнее! Первый урок он ждал больше всех остальных, так как Хельга сидела прямо перед ним. Раньше это сильно бесило, так как она постоянно стукала спинкой стула его парту, когда он пытался красиво написать предложение. Сейчас Арнольд даже не вспоминал об этом, так как это было очень давно. Хельга уже сидела за своей партой. Она не посмотрела на него, но парень заметил небольшой румянец на ее щеках, которые вчера были такими мокрыми и горячими, что Арнольд вновь почувствовал то ощущение на себе. Он сел и принялся искать нужную тетрадку в сумке. Джеральд на другом конце класса показал ему два больших пальца и улыбнулся во весь рот. Парень усмехнулся, понимая, как ему все-таки повезло с лучшим другом. Прозвенел звонок. Учитель начал читать лекцию по истории слегка скучающим голосом, но все же с каплей интереса. Спустя двадцать минут от урока Арнольд осмотрел класс: Сид спал на задней парте, Юджин на первой парте уже тянул руку, Ронда тайно переписывалась в телефоне, изредка поглядывая на учителя, Фиби единственная строчила каждое слово, поправляя очки на маленьком носике, Джеральд жевал жвачку и делал небольшие пометки в тетради. Арнольд перевел взгляд на спину Хельги и тут же понял, что не может оторваться. Она перебросила косу набок, оголяя значимый участок тонкой шеи и начало спины. Склонив голову, девушка писала. Плечи поднимались в такт дыханию. Парень заметил, что они вздымаются очень часто, значит, дыхание быстрое, неровное. Он еще раз осмотрелся, отвел и опустил руку вправо, вдоль своей парты. Поскольку они сидели на ряду у стены, справа их никто не мог заметить. Продолжая аккуратно и незаметно тянуть руку к ней, Арнольд попытался дышать чуть ровнее, но это плохо получалось. Как только он коснулся ее локтя, почувствовал, как по пальцам пробежал ток. Хельга вздрогнула, но не обернулась. Она отложила ручку и опустила свою ладонь, отводя назад. Их пальцы скрестились под партой. И пусть улыбки сдерживать как-то удавалось, но быстро бьющееся сердце в груди точно не получалось. После урока Хельга многозначительным взглядом посмотрела на него и слегка кивнула в сторону двери. Она вышла первая, а Арнольд, чуть помедлив, следом. Девушка уже свернула за угол, а он еле поспевал. Они оказались в раздевалке, где сейчас ни у кого не было урока. Шкафчики пустовали, позабытые вещи валялись на скамейках. Хельга первая налетела на Арнольда, что тот даже не успел закрыть дверь. — Слишком большой соблазн, репоголовый! Я не могу! — Я тоже! — краснея, признается он. Арнольд крепко обнимает и целует ее без памяти. Этими рукопожатиями в классе они только разожгли в себе огонь. Он вырывается как бешенный зверь, обжигая обоих, но не нанося ожогов. Огонь любви не может наносить ран. Он только разрастается от подброшенных дров, которые подкидывают Арнольд и Хельга. Эти взгляды, небольшие прикосновения, присутствие в одном помещении. Все, что принадлежит твоему любимому человеку, становится и твоим любимым тоже. Ты не можешь сдержаться, потому что любишь это. Оно оживляет тебя, вдохновляет и окрыляет. И хочется, чтобы это чувство никогда не заканчивалось, потому что тебе хорошо. Потому что ты любишь. А любить — самое главное на свете.