Потухнет боль, печаль умрет, И вместе с тем покой придет!
Ты знаешь, что такое одиночество? Нет ничего. Есть только ты. Порой бывает очень хочется Поверить в детские мечты… Поставишь зеркало и смотришься, А в нём не ты - в нём ничего. И лишь душа на волю просится Долой из тела твоего. И, вспомнив прошлое, подумаешь, Что ты живёшь, наверно, зря. А что же будет дальше в будущем? Возможно только пустота… Вот так стоишь, в себя погруженная, Срываешь дни с календаря, Покинута и всеми брошена, Ругаешь ты саму себя. Но рано ль поздно ль всё изменится - У этой жизни два пути: Остаться в прошлом или всё-таки Своё среди чужого разгрести... Стихотворение взято с сайта Я Поэт.ру. Автор - Сонсе. Немного перефразировано. - Пип! Пип! Пип! Пип! Раздражающий писк отдавался болью в висках. В ушах стояло шипение и звон. По лицу от носа к затылку тянулись какие-то трубки, обеспечивавшие легкие свежим кислородом, тело все словно бы превратилось в железную груду. Правая рука, кажется, была перевязана, левое бедро тоже что-то стягивало. И голову по ощущениям перемотали бинтами, но череп все равно трещал так, словно готов был вот-вот разорваться на куски. Она никак не могла понять, где находится. Сквозь разлепленные веки не видно было ни черта, все плыло и размазывалось, едва-едва проступали рядом очертания брюнета, сидевшего возле нее. Его теплые пальцы сдавили ей запястье. - Ш… Шерлок… - хрипло вырвалось у нее одно единственное слово, но дальше этого не пошло - звуки застревали в горле. - Все хорошо, просто спи, - успокаивал бархатистый голос и, честно говоря, в таком состоянии она не имела возможности сопротивляться и легко подчинилась ему.* * *
“Мирно, тихо, спокойно… Раньше эти три слова ее бесили в высшей степени, теперь же в них плескалось давно утерянное равновесие, что-то, что было забыто, заброшено далеко и надолго, но вернулось снова и больше не желало отпускать…” Она очнулась снова. Те же запахи, те же звуки. Где она находится? Она умерла? Хотя нет, мертвые ведь ничего не чувствуют. Это обнадеживало, во всяком случае, жизнь все еще не покинула ее. Какое счастье! А что, собственно говоря, произошло? На краю сознания еще метались отголоски ужасного сна. Сна? Нет, прошлого! Трясущийся на колдобинах грузовик, запах хвои, серый дом, злые голубые глаза, выстрел, еще, еще, темнота, нечем дышать, земля вокруг, потом воздух, вертящийся и шатающийся мир, топор, дверь закрыта, а затем ничего… Сплошной мрак. Похоже, ее все-таки спасли. Хорошая новость. Приложив максимум усилий – все тело было слабым, как никогда раньше, - Лион заставила себя открыть глаза. Это удалось не сразу, веки будто бы налились металлом. Сперва изображение расплывалось, но потом проступили очертания. Палата. Больничная палата. Все белое, чистое. Черт возьми, как она ненавидела такие места! Все вокруг носятся, стараются чем-нибудь помочь, глупо кудахтая, пытаются впихнуть в рот какое-нибудь отвратительное на вкус лекарство или подоткнуть одеяло. Как будто она фарфоровая ваза династии Минг, чуть что не так - разобьется. Всласть наругавшись про себя, Лион с трудом повернула голову и обнаружила справа от своей кровати Шерлока. Он сидел на стуле, опустив подбородок на руку, локоть которой упирался в коленку, и дремал. Белый халат был скомкан и закинут в дальний угол комнаты. Лицо Шерлока казалось еще бледнее, чем обычно, угольные кудри на его фоне выглядели слишком уж черными. Он осунулся, очертились скулы, под глазами виднелись синеватые мешки от недосыпания. Интересно, сколько времени ему пришлось вот так вот провести? День? Два? Три? Судя по всему, долго, и изнеможденный организм все же взял свое, заставив поспать. Шерлок выглядел усталым и измученным, и это, пожалуй, было первый раз на памяти Лион. Ей внезапно стало его так жалко, что сердце словно бы превратилось в маленький кулек. Сейчас он был похож на беззащитного обессиленного человека, не гениального сыщика, единственного на всей планете Земля консультирующего детектива Шерлока Холмса, а простого жителя города Лондона, со своими проблемами, идеями, чувствами, не способного бросить один взгляд на кого-нибудь и сразу же все-все о нем рассказать. Но от такого образа становилось чуть неуютно, пожалуй, даже страшновато. Мысль о том, что он стал обыкновенным, несколько ужасала, поскольку Лион никогда бы с этим не смогла примириться. Поглядев на Шерлока еще минут десять, девушка аккуратно протянула левую руку и прикоснулась к коленке напарника. От этого он дернулся, проснулся, растерянно заморгал и, увидев проснувшуюся Скай, весь просиял. - Лион. Она слабо улыбнулась. - Лион, ты очнулась. Тихий вздох. Еще немного приподнялись уголки губ. - Где я? – голос такой тихий и неуверенный, держится на честном слове. - Клиника “Хаммерсмит”, пятый этаж, палата №512. - А… Понятно… - Лион сомкнула веки и задала вертевшийся на языке вопрос. – Сколько я пролежала? - Ты проспала почти полторы недели. Восемь дней назад ты внезапно очнулась, но состояние по-прежнему было очень серьезным, и тебе сразу снова ввели еще болеутоляющего. Ты тут же отключилась, - Шерлок замолчал, но потом заговорил снова: - Ты что-нибудь помнишь? Скай медленно кивнула. - Я помню все, но, кажется, забыла, куда попали пули. Меня ведь использовали в качестве живой мишени, да? - Тебе прострелили ногу, лопатку и еще… голову. Доктор Стейлз извлек пулю из твоего черепа. Лион дернулась и на секунду зажмурилась. В затылке стрельнула боль. Вместе с ней в ушах отдался отчетливый звук выстрела. Шерлок, заметив это, с тревогой нахмурился. - Все нормально? Она вздохнула и, открыв глаза, посмотрела на него. - Не знаю… Я очень устала, и раны болят… сильно… - Тогда спи! – Шерлок тыльной стороной ладони погладил девушку по бледной щеке. – Отдыхай, – и нажал кнопку, которая обеспечивала ввод обезболивающего в организм. - Ты... - худые пальцы судорожно вцепились ему в руку, в сознание уже начало уплывать и терять всякую форму, – ты будешь здесь, со мной? Ты не уйдешь? Сил на то, чтобы признаться, насколько ей было страшно там, под землей, без воздуха и света, без надежды на спасение, уже не оставалось. Шерлок наклонился к самому ее лицу и тихо прошептал на ухо: - Я всегда буду рядом... После этого все провалилось в никуда, остался только покой…* * *
Лион проспала еще трое суток, а когда снова пришла в себя, то почувствовала, что слабость уже успела покинуть ее. По крайней мере, ее большую часть. Девушка, заметив, что часы показывали три дня, как раз собиралась позвать кого-нибудь, когда дверь открылась, и на пороге возник голубоглазый шатен с папкой в руках и в типичной для больничного персонала одежде. На бейдже виднелось имя: “Доктор Стейлз”. - Вижу, вы наконец-то проснулись! – с улыбкой констатировал он и подошел к кровати. – Стейлз, Майкл Стейлз. Я ваш лечащий врач, мисс Скай. - Очень приятно, – вежливо ответила Лион. - Да, мне тоже. Я много о вас слышал, в основном в новостях. Или в газетах: вы – личность популярная. - Ага, но у меня, к счастью, не берут автографов. Стейлз усмехнулся. - Рад, что с вашим чувством юмора все в порядке. - Да, кажется, оно не пострадало, – Лион мотнула головой в сторону бежевого байндера. – У меня все очень серьезно? - Нет, вы счастливо отделались, – шатен присел на краешек койки. – Любой другой на вашем месте… Ну, вы меня поняли. - Да, но я задала немного другой вопрос. Можете говорить правду. Я тоже имею медицинское образование, я пойму. - Раны на бедре и в лопатке не очень серьезные, они заживут и не будут вас мучить, а вот голова… Я сделал все возможное, удалил все осколки кости, которые были, и извлек пулю. Но к этому всему еще примешалось сильное сотрясение мозга в результате удара по затылку, так что, боюсь, вы здесь надолго. - О, нет! – простонала девушка. – Какой кошмар! Не хочу тут валяться! Погодите, а если я вам скажу, что у меня ничего не болит, и я прямо сейчас могу встать, вы меня отпустите? - Попробуете подняться без посторонней помощи или хотя бы предпримите такую попытку, я продержу вас здесь на месяц дольше нужного, – строго пригрозил Стейлз. - Ой, нет, не надо! – искренне испугалась Скай. Мужчина засмеялся. - Ладно, поживем - увидим. А пока, я думаю, ваши друзья там уже все ногти сгрызли в ожидании, – Майкл отошел к косяку и громко крикнул: - Можно! В ту же секунду дверь распахнулась, и в комнату ворвалась толпа. Кто в ней был? Лестрейд, Салли, Бьюкенен, Андерсон, Сандра, Дэмиэн, еще половина сотрудников Скотланд-Ярда и миссис Хадсон. Когда люди увидели улыбающуюся до ушей Лион, их восторгу не было предела. Посыпались радостные восклицания, крики, визг женской половины собравшихся и аплодисменты мужской. Все наперебой кинулись обнимать девушку, тискать как плюшевую игрушку. Точнее, все собирались это сделать, но строгий голос врача, напомнивший о том, что швы у его пациентки от такого обильного внимания могут вмиг разойтись, остановил их, так что все ограничились простыми поцелуями: кто в щеку, кто в лоб. Девушки наперебой рассказывали какие-то новости, оживленно щебетали о том, о сем, остальные тоже что-то говорили. В палате было так весело и шумно как никогда. Скай при помощи подруг сумела привести себя в более вертикальное положение и теперь внимательно их слушала. Ее даже не смущал тот факт, что все тараторили одновременно – она без труда различала все аспекты речи и переваривала всю поступающую информацию. Сандра и Салли пытались поделить Лион между собой и чуть ли не передрались из-за того, что не могли решить, кто из них будет сидеть с ней рядом. В результате друг от друга их отдирали Андерсон и Дэмиэн, а между тем так и незанятое место умудрился застолбить Бьюкенен. Где-то в середине появился Уолли Мерс. Он пробыл недолго, только шепнул на ухо Лион пару слов и быстро ретировался. После его визита Скай стала какой-то немного другой, более печальной и задумчивой, но всеми силами старалась этого не показывать. Беседы и хохот продолжались до самого вечера. Уже в десять неугомонную компанию начали разгонять, так как настало время для короткого визита самых важных персон. Люди отправились по домам, а в комнату вошел Майкрофт Холмс все в том же сером костюме и с вездесущим зонтиком. - Ну, как ваше самочувствие, мисс Скай? – вежливо поинтересовался он. - Спасибо, не жалуюсь. А когда вас увидела, так восторг совсем зашкаливать начал. - Это почему же? - Как “почему”? – удивилась Лион. – Ко мне зашло само Британское правительство в вашем лице. Может, стоит отметить этот день в календаре красным и отмечать его как национальный праздник? Майкрофт от души рассмеялся. - Ваш сарказм по-прежнему при вас. - Ну, разумеется. Куда ж он от меня денется? - Н-да, что верно, то верно. Шерлок, давай, заходи. Внутрь протиснулась миссис Хадсон, а за ней вошел Холмс-младший. Ну, как вошел? Его чуть ли не за ноги втащила храбрая старушка, правда, она усиленно толкала его в лопатки, а сам Шерлок что-то старательно прятал за спиной. - Это вообще было обязательно? – прошипел на Майкрофта детектив. - Ты же сам обо всем попросил. Я свою часть выполнил, теперь твоя очередь. Что ж, не будем вам мешать, – и Майкрофт, взяв миссис Хадсон под локоть, закрыл за собой дверь. Лион с некоторым недоумением посмотрела на сыщика. Тот же стоял неподвижно, и вид у него был какой-то непривычно смущенный. - Ты чего? – не выдержала она, улыбаясь. Шерлок пробормотал нечто невразумительное, потом в два шага достиг кровати и протянул Скай то, что скрывал за спиной. Этим “то” оказался коричневый садовый горшок, точнее, его содержимое: это было какое-то экзотическое растение. Оно выскальзывало из воронковидной розетки, а листья, густо покрытые шипами, плавно спускались вниз, и даже цветки, имевшие розоватый, коралловый, красный и чуть голубоватый оттенки, были защищены заостренными прицветниками. - Что это? – удивилась девушка, переводя взгляд с Шерлока на растение и обратно. - Это эхмея, - объяснил Холмс. Ну да, как же она сама-то сразу не догадалась? - Это что-то греческое? – прищурилась Лион. - Да. Эхмея переводится как “наконечник пики” - из-за сходства заостренных прицветников с пикой. - Ух ты! - Да, а еще оно похоже на тебя. - Чем это? - Она как воин, хорошо подготовившийся к бою. Несгибаемый и непобедимый, – Шерлок поставил горшок на столик, доверху заваленный другими букетами, а также конфетами, леденцами и молочным шоколадом с миндалем, который девушка очень любила, а потом притулился на стуле. – Нравится? - Да, очень. Такой красивый... Знаешь, ты, кстати, не первый кто говорит мне, что у меня такой характер. - Да? А кто меня опередил? - Одна моя старая знакомая, - Лион улыбнулась каким-то воспоминаниям. – Одна моя старая очень хорошая знакомая… - И кто же она? - Ну-у… - протянула детектив, словно ища подходящие слова. - Загадка. Тайна. Ребус. Вопрос. Нечто среднее, короче. - Любопытно, – хмыкнул Шерлок. - Как зовут-то хотя бы? - У нее много имен, Шерлок. Даже я всех не знаю. Мне она известна как Вонда Мур. - Понятно. На самом деле ему ничего не было понятно. Тут зашел врач и сказал, что пациентке пора отдыхать. - Я буду снаружи, там есть один очень удобный кожаный диванчик. Спокойной… - Шерлок, погоди, – перебила его Лион. – Подойди сюда, – молодой человек послушался и встал у изголовья. – Сегодня все какие-то странные. Ответь мне на один вопрос: что с Зубровским? Шерлок стиснул зубы, но промолчал. - Шерлок. Опять тишина. - Шерлок, мне нужно знать. - Он мертв, Лион. Девушка широко раскрыла глаза. - То есть… то есть… как “мертв”? - Он умер в тот же вечер, когда вас сюда доставили. Случился сердечный приступ. Его не откачали. Лион заморгала. - Ты в порядке? – заволновался Шерлок, заметив мимолетный черный туман в ее глазах. - Да-да, конечно. Я просто хочу спать… - Все, все. Уже ухожу, – и Холмс, быстро поцеловав напарницу в лоб, выскользнул в коридор, погасив за собой свет. Лион подождала, пока он скроется, потом отвернулась к стенке, насколько того позволили повязки и зажмурилась. Почему, Господи, ну почему ей так больно? Она же добилась того, чего хотела: Зубр мертв. Его больше нет. Но это вместе с облегчением принесло осознание другой истины: дядя умер, ее мать убита, а отец… Да, она его ненавидела больше всего на свете, но, тем не менее, он все равно оставался тем, благодаря кому она когда-то появилась… Ей вспомнились слова Виолет: “Я не хочу терять единственную ниточку, связывающую меня с моей семьей”. Она была так права! Анализ ДНК подтвердил родство между девушками, а это значило, что Дюпорт была ее родной сестрой и той самой ниточкой. Но и Лион тоже не хотела упускать эту связь, а теперь… теперь все. Нить осталась, Лион была этой нитью, а семьи… семьи больше нет. Она одна. Совсем одна... Скай почувствовала, как по щекам потекли горячие обжигающие слезы, но девушка только крепче стиснула зубы и, повернув голову так, чтобы ее лица не было видно из-за двери, начала молча глотать судорожные рыдания.