Это наказание такое

      Она стояла, переминаясь с ноги на ногу: неведомая сила подсказывала, что ушел Флегий не просто так. В комнате повеяло холодом, хотя откуда мог так внезапно взяться сквозняк, Аннушка даже не подозревала. Девушка закрыла глаза на долю секунды, но этого срока хватило на нечто большее, чем подумать, что это все происходит не с ней: когда она их открыла, то испугалась от увиденного, ведь находилась теперь в другом месте.       Но и тут опять камни, только помещение теперь кабинет напоминает. Справа от нее располагался массивный книжный шкаф, который пропах сыростью и давностью, а слева — небольшой черный кожаный диван, на котором кто-то по-хозяйски расположился, закинув ногу на ногу и перелистывая страницы книги, похожей на одну из тех, что стояли рядом. В углу виднелся стол, заваленный бумагами.       Оказывается, даже в Аду есть свои нюансы, связанные с заполнением каких-то документов и прочими хлопотами. Бухгалтера наняли бы, или какого-нибудь юриста вместе с нотариусом.       От этих мыслей стало чуть полегче, однако Аннуша все равно не знала, как ей быть. Кричать и злиться, паниковать, сохранять спокойствие? В любых моментах растерянность бывает, но вот незнание, как себя вести…       Как бы то ни было, девушка решила, что начинать надо с малого, ведь спешить сейчас некуда, да и не к кому, но слова вымолвить так и не получилось. Вместо этого она сделала пару шагов босыми ногами в сторону шкафа и стала проводить кончиками пальцев по книжным переплетам, покрытым многовековой пылью. Названия изучить не получалось, ведь на латыни Аннушка знала от силы слов двадцать, а остальные языки казались такими старыми, что до наших дней и не дошли вовсе.       Девушка оглянулась через плечо и заметила, что незнакомец отложил книгу на пол и принялся внимательно разглядывать ее. Было как-то не по себе. А еще Аннушке стало казаться, что только она достанет одну из этих книг — так он мигом окажется рядом с ней, книгу аккуратно вернет на место, а вот с девушкой так любезен не будет, потому она машинально одернула руку.       И что делать? Бейджики в Аду, к слову, были бы ничуть не лишними.       Незнакомец улыбнулся, все так же глядя на девушку, но быстро попытался это скрыть. Однако карие глаза продолжали усмехаться.        — Видимо, вспомнил что-то интересное, — подумала Аннушка. — Пытки там…не знаю.       В голове у нее сидело одно подозрение, и если оно окажется правдой, то молчать — вообще не лучшее занятие, а то все это смущение полное игнорирование напоминает.        — Можешь как-нибудь прибрать в свободное время, — из собственных мыслей Аннушку вывел низкий бархатистый голос, от которого мурашки по телу бегут. Кем бы он ни был его обладатель, а остаться девушке уже хотелось больше. Он все продолжал изучать ее взглядом, не упуская ни малейшей детали, от чего Аннушке становилось неловко. Она посмотрела на себя.        — Собралась в Ад, не смогла нормально одеться и пошла на халате, — подумала девушка. — Прекрасное было решение.       Собеседник снова рассмеялся, но на этот раз не пытался это скрыть.        — Смешно как-то, что твоим главным условием была память, — произнес он, откидываясь на спинку кожаного дивана и слегла прищуриваясь.        — И ты этого меня лишил? — девушка проверила свою догадку, как только выпал шанс.        — Да, — спокойно ответил Люцифер, наблюдая, как его пленница мнется у шкафа, не зная, куда себя деть. Какого-то особого и почтенного отношения к себе он вовсе не ожидал, как считала Аннушка. — И, наверное, если верну сейчас — ты будешь так же просить забрать ее, как хочешь вернуть. Что только не делали с тобой за время посещений… Он ожидал ответной реплики от девушки, но та молчала.        — Рассказать? — спросил тот, вопросительно поднимая брови. Опять ответа не последовало. — Так уж и быть, не буду вдаваться в подробности, но если совсем кратко, то почему-то каждый второй, если не первый, считал, что в его бедах виновата ты, поэтому как-то навредить тебе для них было делом святым, — он ловит на себе взгляд девушки, рассматривающей его. — Но я был против такого. Мы вот с тобой неплохо проводим время, правда?        — Я же не знаю, — ответила Аннушка. Если в целом все шло нормально, то почему-то сейчас эту реплику он воспринял в штыки, и теперь ей следовало бы побояться. Но в ее голове все еще была информация про пытки, потому ей хотелось понять, зачем все это, почему демоны такие злые.        — Как и за что продалась тоже, — надавил он на больную тема, что стало понятно по выражению ее лица. Люцифер жестом позвал к себе девушку, однако та какое-то время осталась неподвижно стоять на своем месте. Думает, наверное, что тоже причинит ей вред. — Боишься? Не демоны здесь злые, а люди.        — Нет. Какое было мое желание? — очень рискованный вопрос. Совсем небольшой шанс, но он все-таки был, поэтому она сдалась и робко подошла, остановившись перед ним. Сильные руки ловко подхватили девушку и усадили ее вовсе не рядом, а на колени.        — Какое? — прошептал он на ухо девушке, выдыхая в шею, от чего у той дух перехватило. — Ммм, благородное. А может странное. Или же просто нетипичное. Где-то там прописано, — он указал рукой на кипу бумаг на столе. Аннушка повернулась и посмотрела в ту сторону, когда ее снова быстро подхватили и теперь уже уложили так, что она прогнулась в спине, ведь на коленях было лежать не очень-то удобно. — Эх, что мне нравится, так это то, что каждый день к старым вопросам добавляются новые, как раз к теме, предложенной мной, — склонившись над ней, он произнес это шепотом, словно их могли услышать. Аннушка напрягала слух, после чего обострялись и остальные чувства.       Люцифер плавно провел рукой по шее Анушки, остановившись у ключиц. Теперь там красовалась красная небольшая царапина, не приносящая, к удивлению, никакого дискомфорта.        — Опять когти, — подумала девушка, — и как это раньше не разглядела. Или же их не было?       Правая рука переместилась на пояс от халата, который так и норовился развязаться, левая же остановилась на внутренней части бедра, выше, чем там, где ткань халата заканчивалась.        — Так и веселимся, собственно, — продолжил он, обаятельно улыбаясь. — Ну, еще спим вместе. Можешь радоваться, что из всей преисподней была выбрана именно ты.       От каждого прикосновения Аннушка вздрагивала, хотя это были вовсе не пытки, а потому ей должно было нравится. Но вот то продемонстрированная нежность казалась фальшью, то самой настоящей правдой. А потому чувства менялись.        — Еще бы где уточнил, — думала девушка, — тут неудобно, наверно. На полу тоже, стол — ну, уже лучше. Или же быть может на той самой кровати?       Вот Люцифер щелкнул пальцами и на теле девушки появилось множество порезов. Аннушка была напугана, хотела было встать, но ее сильнее прижали и не дали этого сделать. Только и оставалось, что непонимающе смотреть на собственные ладони. Но тут он снова щелкнул пальцами и все исчезло.        — Что же я такое натворила при жизни? — спрашивала она, вглядываясь в его глаза.        — Да ничего, это личное предпочтение, — спокойно ответил тот. — Скажи мне лучше что-нибудь, на что не решилась бы, будь у тебя выбор.        — Для Дьявола ты как-то слишком красив, — недолго думая, ответила Аннушка. А ведь он даже на какого-то знаменитого актера похож, на которого она еще при жизни глаз положила. Да даже если так и кажется, то шарм все-таки был, а голос какой…        — Любимая часть разговоров, — довольно ответил тот, дернув наконец сильнее за узел на поясе. — Искушать надо же других.        — А это зачем это надо было? — Аннушка подняла одну руку и показала на нее, после чего он лишь провел коготком по гладкой поверхности кожи. Объяснять дальше не пришлось.        — Не знаю, — пожал плечами Люцифер, — что-то в тебе в такие минуты меняется.        — А они есть на самом деле?       Собеседник кивнул.        — Заживут, а пока ты просто не видишь их, — произнес и задумался о чем-то своем. — Утомил меня сегодня шестой круг: там права свои качают, работать не хотят. Разговоров много — вот и присмирил их. Решил с тобой поделиться, — поднимая за подбородок, он всматривался в чужие зрачки как в зеркало. — Ну, если с разговором закончили, то перейдем ко второму? — Аннушка почему-то была уверена, что эта улыбка не предвещала ничего хорошего. Ту единственная вещь, которая не так давно была на ней, посчитали ненужной, потому она уже валялась где-то на полу. — Это так ты свою просьбу отрабатываешь, — пояснил он. — Напоминаю, что мне все должно понравиться, поэтому я говорю — ты выполняешь. Ну что, поехали?       Девушка лишь знала, что слова «нет» на этот вечер, а может быть ночь, не существовало. Потому она еще думала, когда ее уложили спиной на стол и когда в воздухе разлетелись все те листы. Но после за ненадобностью пропал и здравый смысл.       Рассудок потерялся, все растворилось, а те кадры, что остались, плыли перед глазами. Уже не было стыда от собственной наготы, от стонов, часть из которых она пыталась сдержать в себе, на что получила замечание и даже наказание. Чужие руки свободно блуждали по телу, сильнее сжимались, оставляя на нежной коже новые следы.        Воздуха не хватало: в легких совсем мало места. Но это не останавливало. Он держал ее за волосы, наслаждался полной властью над телом и разумом, заставляя понять, что все-таки ей нравится происходящее. Однако местами наслаждение превышало все границы и смешивалось с болью.        Хотелось, чтобы было не так, но теперь уже он не мог ничего поделать, а уж тем более оторваться от девушки и остановиться.