***
- Открытый перелом верхней и нижней челюсти. Переломы лобной кости, грудных позвонков и нескольких рёбер, а также повреждение шейных связок и брюшной полости. Разрыв мышц в плечах и грудной клетки, травмирование внутренних органов, множественные гематомы и ожоги второй степени в верхней и нижней части тела. В настоящий момент, заключенный №15 находится в коме... - зачитала медицинское заключение безжизненным голосом, стоя перед столом начальницы. - Ясно. - тяжело вздохнула Хякушики-старшая, и уставилась на экран ноутбука, на котором в очередной раз прокручивала видео с турнира. - Кто же они на самом деле такие? - Сестра! - позвала её, и чтоб обратить на себя больше внимания, хлопнула ладонями по поверхности стола. Момоко, вздрогнув, с недовольством взглянула на меня исподлобья: - Что? - Я, надеюсь, ты это дело так просто не оставишь?! - нахмурившись вопросила я. - Сугороку Хаджиме, превысил свои полномочия, и должен быть наказан. - Да, я уже думала об этом. - замялась она, упорно не встречаясь со мной взглядом. - Думаю, с него хватит отстранения на т-т-три дня... - Сестра! Ты издеваешься?!! - вскричала на неё я, отчего женщина вжала голову в плечи. Ну, и кто из нас старше в данный момент? - Три дня? Смеёшься?! Месяц! Не меньше!! - Что?!! - теперь уже Момо-нэ вскочила со своего кресла, как ошпаренная. Глаза сестрицы предательски заслезились. Вот-вот был готов хлынуть горный поток слёз. Я неприязненно поморщилась. Бабе скоро тридцатник стукнет, а она пытается разжалобить меня слезами. Не выйдет! Я даже на слезы своих будущих деток вестись не буду, так что зря старается. С этим у меня строго. - Йори! За что ты ненавидишь свою сестру?! - кричала смотрительница, а я показательно закрыла свои уши руками, но женщину это не остановило, и она продолжала сокрушенно стенать: - Как я могу хотя бы день прожить, не видя даже одним глазком моего милого Хаджиме?! Ты смерти моей хочешь?!! - Выживешь. - сплюнула я, убрав руки от ушей и ткнув в сестру пальцем. - Если уж совсем невтерпеж, приобрети его фотографию в полный рост и оргазмируй сколько хочешь! - Йори, что за пошлые слова! Как ты можешь, думать обо мне такое?! Ты не любишь свою сестру! - продолжала истерить она, обливаясь слезами. - Я не могу. Месяц. Это так долго-о-о-о! - Ты говорила, что он трудоголик? - решила сменить тему я, устав слушать нытьё Хякушики-старшей. И так день и ночь выдались насыщенными, уже нет сил спорить ещё и с упрямой сестрой. Хорошо, что только я могу видеть её такой, а то стыдно было бы. - Да. - всхлипнула она, и вновь уселась в кресло. Больше не захотев смотреть на её зареванное лицо, я протянула Момо-нэ белоснежный платок, что достала из кармана штанов. Кусочек ткани быстро приобрел черные разводы от потекшей туши. - Ладно, твоя взяла. Пойду, лично тебе, на уступки и не буду писать жалобу вышестоящим чинам на злоупотребление тобой полномочий в отношении этого... мужчины. - сдалась-таки я, на что сестренка засияла от счастья, как заря на востоке. Грозно цыкнув, я пригрозила ей следующим: - Но! Ещё хоть раз случится подобное, что мне придется заключенного буквально клещами вытаскивать с того света, из-за какого-то слетевшего с катушек офицера, и вся правда окажется в электронном письме и отправлена твоему начальству! - Хорошо. - покорно покивала она, убирая носовой платок в ящик стола, видимо потом отстиранным вернет. - Тогда, три дня? - Неделя! - твердо заявила я, стукнув кулаком по столу. - Н-неделя? - чуть ли не схватилась за сердце она, вытаращив на меня страшные глаза. Ага, блин, прям трагедия вселенского масштаба. По ней театр плачет. - Щас будет две. - припугнула я. - Две же, не три, да, сестренка Момо? - Л-ладно, неделя так неделя. - со скрипом капитулировала она, и с тяжелым вздохом, принялась, дрожащей рукой, строчить приказ. - Ты режешь меня без ножа... - Ты пиши, пиши. - нависнув над ней, как коршун над кроликом, я внимательно следила, чтобы все нужные формальности в написании приказа были соблюдены. А, то не будет хватать какой-то печати, или кое-кто как бы "случайно", забудет поставить свою подпись в конце. Знаем, плавали. Больше меня подобным не наебать. - Вот. - сказала Хякушики-старшая, выводя последнюю закорючку и хлопая по листу печатью со знаком Нанбы. С трудом выдираю приказ из руки синеволосой и быстро прохожусь по написанному взглядом. - Любимая моя сестренка... - зловещим низким голосом произнесла я, склонившись к лицу оторопелой родственницы. Та вжалась в кресло, бегло и чуть криво улыбнувшись. - У нас в неделе сколько дней? - Семь? - нервозно хихикнула она, но поймав мой недобрый взгляд, тяжело сглотнула подступивший к горлу ком, и быстро умолкла. - Это ты у меня спрашиваешь, сколько у нас дней в неделе?! - вскричала я, махая перед её лицом свеженьким приказом, который я со злости сжала рукой в кулак. - Горбатого не лепи! Почему тогда черным по белому написано – пять дней?!! Кто из нас считать не умеет, а, ты или я?! Где ещё два дня потеряла?!! - Прости-прости! - раскаянно вскрикнула она, выдирая из моей руки смятый лист. - Я сейчас быстро всё перепишу! - То-то же. - хмыкнула я, устало потирая лицо руками. Чёрт, честное слово, как дитя малое, когда дело касается её ненаглядного Хаджиме. - Тебе бы отдохнуть. - между тем говорит Момоко, мельком смотря на настольные часы. Её рука теперь более твердо проводила ручкой по бумаге. Видимо, смерилась с неизбежным. - Иди спать. Я разрешаю тебе приступить к своим обязанностям к обеду. - Да уж. Сон мне бы не помешал. - тоже смотрю на часы, только на своей руке. Полпятого утра. А операция 15-го началась в девять вечера. Кошмар. - В двенадцать буду встрою. - Конечно. - отзывается Хякушики-старшая, и со стуком ставит печать на новый приказ. Я тут же выхватываю лист, поскольку до сих пор не доверяла родственнице, и снова пробегаюсь по нему внимательным взглядом. В этот раз всё было написано правильно. Довольно кивнув, быстро подкладываю приказ в папку и молча иду к выходу. - Ээ... куда?! - удивилась она, рукой показывая на папку в моей руке. - Спокойно ночи, сестрица Момоко. - с нажимом проговариваю я, и приоткрыв дверь, у самого порога кидаю напоследок: - А это побудет у меня. Не волнуйся, я сама сообщу Сугороку Хаджиме, всё что ему причитается. А также не обделю вниманием трех оставшихся старших офицеров – 3-го, 4-го и 5-го корпусов. Должны же они быть в курсе, что теперь им придется временно заменять своего проблемного товарища. Пока ошарашенная смотрительница не успела что-либо ещё сказать или возразить, я быстро захлопываю за собой дверь и быстрым шагом отправляюсь в своё отделение. В коридорах глав-штаба, ещё долго разносились эхом завывающие рыдания, с просьбами прощения в сторону лысого надзирателя. Тихо и мирно добравшись до лазарета, я, предусмотрительно забрав приказ с собой, оставила папку с медицинским заключением 15-го на столе куратора и заперев дверь, уже со спокойной душой прошла к себе. Оказавшись в комнате, я быстро скинула с себя всю одежду, раскидав когда-то стерильные вещи по полу, и прошмыгнула в ванную. Из зеркала над раковиной на меня смотрела бледная и утомленная девушка, у которой под глазами залегли темные круги. С минуту постояв неподвижно, развернулась, и прошла в душевую кабинку. Мне нужно было смыть с себя весь накопившийся за этот день пот. Смыть усталость. А ещё, гадкое чувство, что тихонько скреблось в душе. Я не могла объяснить самой себе что по истине испытываю. Сначала меня начал переполнять гнев. Я была зла на всю произошедшую ситуацию. Я злилась на Мусаши, за то, что тот устроил на арене Армагеддон, всполошив всех людей. Я злилась на Джуго, за то, что тот скрывал от меня правду о себе (хотя в глубине души понимала, что он мне ничего не должен, но мне было всё равно обидно). Я злилась на Хаджиме-сана, за то, что тот чуть не убил заключенного. Я злилась на Момоко, за то, что она прикрывает надзирателя из личных побуждений. И, наконец, я злилась на себя, за то, что оказалась бессильна предотвратить побоище. Потом меня пробрал страх. Я боялась, оказаться под ударом. Я столько лет скрывалась, делала всё, лишь бы меня не нашли. А что теперь? Не хочу вновь оказаться на операционном столе, либо прикованной к стулу, когда в тебя насильно вливают через шприц непонятный препарат. От которого тебя буквально начинает выворачивать наизнанку. Словно раскаленный металл течет по твоим венам, и ты от невообразимой боли надрываешь протяжным криком горло. Будто черви копошатся под твоей кожей, и ты начинаешь обломанными ногтями впиваться в мягкую плоть, раздирая собственную кожу до кровавых борозд, причиняя себе мучительное страдание. Кажется, что тебя разъедает изнутри смертоносным ядом, от которого ты гниёшь, из-за этого тебе нестерпимо холодно и одновременно ты готова сдохнуть от поднявшейся температуры. В виски вколачивают ржавые гвозди, внутренности скрючивает так, что ты воешь, ты умоляешь, ты рыдаешь, ты хочешь, чтобы адские пытки кончилась разом. Когда ты готова умереть, лишь бы прекратились твои страдания. Всё тело передергивает, и я выключаю воду, судорожно задышав. Быстрое биение сердца отдавалось стуком в голове. В тишине слышался только звук падающей из крана воды, капли которой по одной разбивались об пол. «Мне определенно пора спать.» - делаю глубокие вдохи, успокаивая бешеные удары сердца. Внутри всё сотрясалось мелкой дрожью. - «Этого больше не случиться. Я стала сильнее. Меня так просто не сломить.» Ступаю на холодный кафель босыми ногами, не замечая пронизывающего холода, что вонзался ледяными шипами в ступни. Быстро обтираюсь махровым полотенцем, чищу зубы, упорно игнорируя своё отражение в зеркале и накинув на себя растянутую футболку, заваливаюсь спать. «Завтра, а теперь уже сегодня, меня ждет тяжелый день. Хоть немного, но должна поспать.» - убеждаю себя и прикрываю глаза. Только вот сон совсем не шел, мысли были заняты абсолютно другим, точнее, в них царил настоящий хаос. Но это ещё полбеды. Поворочавшись с полчаса, понимаю, что чего-то не хватает. А если быть точнее, кого-то. Очень важного… «Ну надо же, как интересно получилось! Кто бы мог подумать, что теперь я не смогу заснуть без тебя!» - яростно вонзала свои кулаки, в ни в чем неповинную подушку. Как же бесило. - «Джуго, как ты посмел так сильно запасть мне в душу и крепко привязать к себе?!! Я была довольно беспечной и слишком долго находилась с тобой рядом. Непростительно!» Умаявшись избивать предмет мебели, я с психом зашвырнула его за изголовье кровати. Уже взявшись за вторую подушку, как внезапно, мой нос уловил знакомый аромат. Внутри словно что-то надломилось. - Почему так получилось? - несколько растерянно всхлипнула я, и уткнулась носом в подушку, что пропитала в себе запах Джуго. Легкий аромат шафрана и красного апельсина. - Совсем расклеилась. - порывисто хихикнув, вдыхаю сладковато-терпкий букет и понемногу успокаиваюсь. - Ты себе даже не представляешь, как я за тебя испугалась. Мне стоило огромных усилий, чтобы взять себя в руки, и не напортачить во время операции. Я так боялась, что ты... чёрт, начинаю походить на свою сестру. Сажусь, и истерический смех с надрывом, вырывается из моей груди. Из правого глаза крупными каплями вырываются горячие слезы (ибо во втором были удалены слезные железы из-за микрокомпьютера), и скатываясь по щеке и подбородку падают на белоснежную наволочку подушки. Тело снова пробирает дрожь, всё что сегодня накопилось, безумным потоком выплескивалось наружу. Я прижимаю подушку к груди и что есть сил кричу в неё, заглушая яростный вопль и безудержные рыдания. Потихоньку начало отпускать. Срыв, стих так же внезапно, как и начался. Рвано втягиваю ртом воздух – ощущаю опустошение. Стало немного легче. - Джуго... Джуго, ты всё мне объяснишь, слышишь! - тихим сорванным голосом твердила, как мантру, раскачиваясь из стороны в сторону. - Ты и Мусаши... вы оба.***
Так толком не выспавшись, я в весьма скверном настроении, отправилась в штаб-квартиру, но перед этим забежала в столовую 13-го корпуса, чтобы перекусить. Честно, лучше бы поголодала. Такой гнетущей и безнадежной атмосферы, я не видела со времен своей первой сессии, когда преподы рвали и метали, а бестолковые студенты любыми всеми возможными способами пытались сдать им экзамены. Ужасное было время, даже вспоминать не хочется. У меня лафа ещё полтора месяца, дайте пожить спокойно. Переступив порог учреждения, поднялась на второй этаж, и прошла к курильне. Именно там, по заверениям Сейтаро, которого я недавно отловила у комнаты отдыха, сейчас находятся нужные мне надзиратели. Уже подходя к двери, услышала занятный разговор и решила немного повременить со своим донесением. Интересно было подглядеть и подслушать, о чем там переругиваются четыре здоровенных амбала: - Ну, ты и придурок! - слышался возмущенный голос надзирателя Самон Гокуу. Тот кого-то яростно отчитывал. Хотя, я догадывалась кого. - Что... - донесся недоуменный голос Сугороку. - О чём ты только думал?! - наорали на него коллеги. - Ты должен был схватить заключенного, а не избивать его до полусмерти, дебила кусок! - Нам даже пришлось оттаскивать его от тебя! И если быть точнее, то благодаря именно Йори-чан, ты не прикончил 15-го! - продолжал раздаваться сердитый голос Самона. - А ведь ты надзиратель, чтоб тебя! Совсем рехнулся!! - Вот-вот, ты доставил нам ещё больше хлопот, чем сами заключенные. - поддакнул ему Киджи Мицуба. - Я всего лишь слегка его ударил. Вы преувеличиваете. «"Всего лишь"? Он издевается?!!» - с хрустом сжала я в руках черную папку, в которой хранился приказ с другими важными документами, и злостно скрипнула зубами. От его пренебрежительного тона, я была в бешенстве, но с трудом сдерживала себя, чтобы не ворваться и не припечатать лысого надзирателя к стенке, со всей, мать его, дури. Чтоб аж кости затрещали. Он даже не жалеет о содеянном! Припоминаю, кстати, что после того, как Джуго унесли, я, перед тем как покинуть поле, успела уловить взглядом мгновение, где лысый хрен, воспользовавшись суматохой, расхреначил крышку бочки с сакэ, что символизировало победу 13-го корпуса в новогоднем турнире. Вот, ублюдок! «От его "всего лишь", ребенок в кому впал! И да, чёрт возьми, я теперь наглядно знаю, какую в себе опасность несет Джуго. Но он не виноват в том, кто он есть... его таким сделали...» - судорожно вздохнула я. - «Чёртов ублюдок со шрамом... сколько ещё людей должно пострадать, чтобы ты наконец насытился и удовлетворил своё Эго...?!» - По-твоему "слегка ударить" – это избить до потери сознания? Его оттуда медики чуть ли не соскребали! Да, ты ещё тот монстр, конченая горилла! - тут я была согласна с Гокуу на все 100%. - Ща договоришься у меня хренова мартышка! - А ты тему-то не меняй. - ворчливо поддел его Самон. - На сей раз ты избил 15-го в полную силу, на нем живого места не осталось. Это ж сколько ты костей бедному парню переломал? Не говоря уже про отбитые внутренние органы. Он кровью блевал дальше, чем видел! - Ты даже ударил его по лицу шесть или семь раз. - дополнил Киджи. - Бедняжка... его милое личико превратилось в сплошное месиво. - А столько ударов в брюшную, грудную и черепную полость... - продолжил за ними Йозакура. - Я бы не назвал это "слегка побить" – заключенный всё ещё без сознания и в ужаснейшем состоянии. То, что я успел узнать, это то, что операция проходила крайне тяжело и заключённый №15 до сих пор в критическом состоянии. - Оу, ну хватит на него так наседать. - подал голос, доселе молчавший Мицуру. Хм, я даже не догадывалась, что вещатель с ними. - Вы же знаете, что он тот тип людей, который сначала бьёт, а потом задаёт вопросы. Не понимаю, он его так оправдать пытается?! Получается, по его словам, в этот критерий попадает каждый второй зек, которого можно ассоциировать с таким человеком, а значит, прощать и отпускать на волю? Цуру-семпай, что вы городите?!! - Кстати, Цуру, тебя я в этом хаосе не углядел... полагаю, ты, как всегда дёру дал? - подметил Мицуба. - Да, за кого ты меня принимаешь?! Я бы никогда... - начал было негодовать Хитокоэ, но поняв, по брошенным на него скептическим взглядам, что его словам не особо-то верят, махнул на свои старания рукой. - Я, вообще-то тоже работал, мисс Злюка! - было произнесено дразнящим тоном, и могу поклясться, семпай показал надзирателю 3-го корпуса язык. - Вы же знаете, что турнир транслировался по всей тюрьме? Начальница приказала мне отключить камеры и не показывать 15-го и 634-го. Именно благодаря мне – вашему покорному слуге, ни один заключенный не знает подробности этого инцидента. - хорохорился тот. - Но ведь там был сплошной беспорядок, возможно некоторые заключенные начали что-то подозревать? - засомневался в квалификации вещателя, Самон. - Ах! Не стоит волноваться, я и об этом позаботился. - с гордым видом известил надзирателей он. - Я объявил по системе оповещения, что четыре крайне глупых надзирателя опять надрались и устроили мамаево побоище. Они вроде поверили. Даже скорее подумали – ну вот, опять! «Пф, ох, семпай, почему я не удивлена?» - про себя фыркнула я. - «Хотя, чего уж там, я бы тоже поверила...» - Чёрт бы тебя побрал! - проорали хором злющие надзиратели. - Мицуру! Дождешься ведь, по мордасам отхватишь! - Но ведь, если подумать, то турнир стал сплошным кошмаром, из-за тебя, Хаджимешечка. - недовольно произнес Киджи. - И именно ты будешь нести за это ответственность. - Почему только я? - раздраженно вскинулся тот. - Завали хлебало! - накинулся на него Мицуба, отчего надзиратель 13-го блока слегка растерялся. - Это ты испортил всю атмосферу, избивая своего заключенного! Ты думаешь, люди спокойно будут есть, после того как увидели, как ты превратил парня в фарш?! - Между прочим, то что должно было стать роскошным пиром после турнира, больше походило на поминальную трапезу! - поддакнул ему Гокуу. - Потому что все сидели с угрюмыми рожами, словно это их последний ужин! Точно подметил! Я, когда зашла в столовую 13-го корпуса, чтобы по-быстрому перекусить, то атмосфера там и правда была такая гнетущая и унылая, словно траур по кому-то устроили. У меня даже аппетит пропал. Правда, Широ-кун, находясь в весьма мрачном свете, с тяжелым взглядом исподлобья втемяшил мне среднюю тарелку супа и даже не предложил второго к нему. Вот как "поваренка" пронял этот ужасный, просто вопиющий случай. Его настрой, так же передался всем зекам тринадцатого блока. Те чахли над своими блюдами, даже не думая притрагиваться к еде. Стыдно должно быть, Сугороку-сан! - Ты хоть видел лицо повара из тринадцатого корпуса? - с психом вопрошал надзиратель 3-го блока. - У меня душа в пятки ушла! - Ну да, он выглядел довольно печально. - так и хочется после этих небрежных слов, заехать по его непрошибаемому паяльнику, и желательно арматурой. Того глядишь, дождется, одолжу у сестрицы железную, шипованную биту, и не скажу той зачем. - Да, иди ты в жопу! Он был в ярости!! - ругнулся Гокуу. - В любом случае, начальство точно что-то предпримет в связи с произошедшим. Оно не оставит этот инцидент без внимания. - серьёзно вставил Йозакура. - У нас нет времени на отдых, поэтому мы не имеем права расслабляться. Нам ещё предстоит минимизировать ущерб устроенный нашими заключенными. - Раз так, тогда мне лучше вернуться в свой блок, не хочу оставлять всё на Ямато... - сказал Хаджиме. Слышу, как скрипнула кожа дивана, свидетельствуя о том, что мужчина с него поднялся. - А ещё я не могу здесь вечно торчать с крикливой обезьяной, накрашенным петухом и тявкающей псиной. - Пиздюлей захотел, горилла ты неотесанная?! - разозлено прикрикнул на него Мицуба. В этот самый момент я поняла, что мне пора показать себя, и с грохотом отворяю дверь, что створка чудом не задевает подошедшего к выходу Сугороку и, с силой припечатывается к стенке, которая тут же пошла трещинами. Наступила тишина, нарушаемая только стуком настенных часов. Находящиеся в помещении мужчины, с удивлением воззрились на меня. С гордым видом выпрямляюсь и, ни на кого не глядя, поправляю полы своего халата. - Кхе, Йори-тян... - нарушив затишье, порывисто крякнул Цуру-семпай. - Какими судьбами, моя звёздочка? По моим вмиг зловеще сощуренным глазам, тот шустро поспешил захлопнуть свою трепалку и скромненько уместить пятую точку на диванчик. Чему сподобились ещё трое надзирателей, один только Сугороку-сан, смотрел на меня недоуменно-опасливым взглядом, зажимая между тонкими губами недокуренную сигарету. - Рада, что смогла вас всех здесь застать. - неискренне благодушно поприветствовала старших офицеров я. Однако, никто из них, кроме семпая, не мог ответить мне тем же, ибо в их памяти до сих пор отпечатан момент, применения на них моих способностей. Судя по беспокойным выражениям лиц – было больно. - Я пришла сообщить вам всем занимательную новость, от лица вашей начальницы. - растянула губы в обворожительную улыбку, отчего надзиратели нервно выдохнули. Поскольку чёлка накидывала тень на мои глаза, никто толком не мог разглядеть моих истинных чувств. - Ох, и что же от нас хочет начальница? - полюбопытствовал надзиратель 3-го блока. - Ох, всего ничего. - с такой же миленькой улыбочкой спародировала его я, доставая из папки лист с приказом. - Сугороку-сан. - сладким как патока голосом начала я, а того аж передернуло от моего обращения, ввиду того, что я всегда обращалась к нему как "Хаджиме-сан". Он уже нутром чувствовал, что на него надвигается пиздец размером с гору. - Зачитываю следующий приказ: "Надзиратель 13-го корпуса тюрьмы Нанба, Сугороку Хаджиме..." - делаю паузу, и вижу, как мужчину прошиб холодный пот. - "Временно отстраняется от служебных обязанностей на неделю." А это, на целых семь дней. Вообще, начальница хотела на три дня, но я уломала её на неделю. Желаю вам приятного отдыха, Сугороку-сан. - с мстительным оскалом сообщила я потрясенному до глубины души мужчине "наиприятнейшую" для него новость, так же небрежно смахивая с его плеча невидимые пылинки, как и сказанные им же ранее слова. После замечаю выроненную, от шока, недокуренную сигарету, что дотлевала на полу у наших сапог. - И не забудьте убрать за собой мусор, а то недавно нанятая, начальницей, уборщица имеющая русские корни, нынче очень сурова, что способна за маломальское пятнышко, вам швабру в одно интересное место засунуть. Тогда, ещё на недельку продлите свой "отпуск", ибо сидеть не сможете. - говорила я со слащавой улыбкой, тогда как в моих глазах черти выплясывали победный танец. - После того что ты натворил, не удивительно, что тебя таким образом хоть как-то наказали. - хмыкнул Самон, не скрывая своего злорадства. - А, что насчет нас, Йори-тян? - с нервным смешком поинтересовался Цуру-семпай. - Ха? - удивлено вскинула я бровь, когда до меня дошло, о чём шла речь, я снова мило улыбнулась: - А вам, господа, предстоит по очереди заменять Сугороку-сана, пока он будет в "неоплаченном отпуске". - Кхе. - крякнули трое, устремив негодующий взгляд в спину их накосячевшего коллеги. Хитокоэ, в отличие от них, сложился по полам, разбираемый гомерическим смехом. - Надеюсь, Сугороку-сан, вы отлично проведете своё время вне рабочего места. - продолжала я вгонять ядовитые шпильки в его адрес. С каждым моим словом, мужчина бледнел всё больше, пока не смог посоперничать с побелкой. - Ведь для вас, как для настоящего трудоголика и недели будет достаточно, чтобы вогнать самого себя в депрессию. Но вы уж постарайтесь вернуться к нам с новыми силами, которые вы примените в усмирение заключенных, а не на их избиение до полусмерти. Сложив приказ пополам, я аккуратно оттянула нагрудный карман верхней униформы Сугороку-сана, и вложила в него приказ, после чего с довольным видом похлопала то место ладошкой. Хаджиме-сан, в данный момент никак не отреагировал на моё действие. Сказался глубокий шок. Ничего-ничего, избитому им же заключенному пришлось в сотню раз хуже. - П-подожди, Йори-чан! - заикаясь вскричал Гокуу, подскочив с дивана. Ох, как давно я не тискала этого милейшего обезьяна, может сцапать его, пока момент удобный подвернулся? А что, неплохое снятие стресса будет. Вот и он, заметив на себе мой заинтересованный взгляд, сделал пару предусмотрительных шагов назад. Мх-х-х, от меня не убежишь. - Что такое, Сару-тян? - мечтательно протянула я, медленно подбираясь к Гокуу всё ближе. Тот аж в стенку спиной вжался, но продолжал маленькими шажками двигаться всё дальше от моих поступательных движений. Остальные офицеры, что остались в сознании, с интересом наблюдали за нашими "играми". - Я... э-это... чего хотел с-спросить... - замялся он, кидая на своих недоуменных коллег молящий взор. Его взгляд так и кричал: "спасите меня хоть кто-нибудь!" Внезапно, надзирателя 5-го корпуса накреняет, и он боком летит на диван. Не успевает он что-либо сообразить, как я с радостным визгом запрыгиваю на него сверху, перекрывая ему любые ходы к отступлению. Тот с криком начинает яростно вырываться, но я наученная опытом, умело скручиваю его тело, его же хвостом. Каким полезным, однако, оказался! - Сару-тян, куда же ты? - сжимаю хрипящего Гокуу в кольце своих рук, моё лицо оказывается в опасной близости от его, и он с шумом сглатывает. - Так, что ты хотел спросить? - Ээ, аа... - пытался подобрать тот слова, но его мысли еще больше спутались, а лицо приобрело пунцовый цвет, когда я случайно съехала с его живота, оказавшись ягодицами на его паху. - Сару-тян? - но он походу сподобился Хаджиме, и впал в шоковое состояние. - Скучный ты, Самон Гокуу. - обиженно поджала я губы, но из объятий надзирателя так и не выпустила, зато обратила внимание на обалдевших офицеров, что сидели на другом диване, напротив. - Может вы знаете, что он хотел спросить, а? Киджи-сан, Кенширо-сан? От Цуру-семпая толку никакого, его угар до сих пор не отпускает. - тычу пальцем на ржущего над нами, Хитокоэ. Если бы не знала его, подумала, что обкурился. - Эм, кхм, Йори-чан, смею предположить, что Самончик, хотел узнать: серьезно ли ты говорила про то, что нам придется на целую неделю подменять Хаджи-тяна? - сказал Мицуба. - Ум, ничего не поделать, - пожала я плечами, размещая голову, находившегося в отрубе Самона на своей груди, и с удовольствием зарываясь пальцами в его мягкие волосы. Его фуражка, чтобы не мешаться, благополучно разместилась у меня на голове. - Приказ начальницы не обсуждается: пока Сугороку-сан отстранен от своей работы на неделю, вы трое будете заменять его по очереди все эти дни, пока не истечет срок наказания. - Чё!! - наконец-то до них дошла вся ущербность ситуации, в которую их вовлек их сослуживец. Даже Самон очнулся, поняв, какую им подложили свинью. Кстати, пока мы были заняты разговором, Хаджиме-сан успел уползти из курилки на полусогнутых. Толи понял, что он сейчас не в состоянии дать отпор всем трем надзирателям, если те возжелают ему навалять, либо пошел вешаться. Хочу думать, что первое, потому что в случае его смерти, сестра меня со свету сживет. А я ещё пожить хочу. - Стоп-стоп-стоп, Йори-чан, то есть как это?! - вознегодовал Киджи. - Почему мы должны работать за этого засранца?! - в раздражении поддакнул ему Гокуу, и заелозил на месте, чтобы я попала в поле его зрения, на что, ухмыльнувшись, хмыкнула: - У вас нет выбора. - было произнесено чересчур зловеще, чем хотелось. Надзиратели смиренно встали по струнке. Ну, кроме Самона, тот чисто физически не мог пошевелиться. Вещатель же упорхнул в дальний угол курилки, чтобы дальше вдоволь наблюдать за развернувшимся представлением. - В тринадцатом корпусе полно непослушных заключенных. - продолжила озвучивать ранее сказанные мне Момо-нэ слова, попутно продолжая перебирать локоны волос, притихшего Гокуу. Странно, что вырываться перестал. Понравилось, что ли? - Хоть, его не будет всего неделю, оставлять корпус без какого-либо присмотра нельзя. Вы это и сами должны понимать. - Будь он проклят! От этого ублюдка больше проблем, чем пользы. - бесновал надзиратель 5-го корпуса. - Вот поэтому я ненавижу смутьянов! - вторил ему Мицуба. - Хаджимешечка, ты худший из худших! - Раз это приказ от начальницы, то мы обязаны его выполнить. - подал голос, как всегда серьёзный Йозакура. - Ты серьёзно, Кенширо?! Почему это тебя не напрягает?!! - вскинул на него голову, Самон. - Вот, именно! Хаджи-тян, ведь твой соперник, я прав? - поддел его Киджи. - И тебе ли не знать, как тяжело нести ответственность за 13-й корпус! В следующий момент мы наблюдаем, как Кенширо-сан, резко разворачивается и со всей силы лупит кулаком об стену, создавая на ней обширную вмятину и, по которой тут же пошли трещины. Ох, ты ж божечки. - Это... приказ... от начальницы. - сквозь зубы прорычал он. Было видно, как его плечи тряслись от сдерживаемой ярости. - Да, он в бешенстве. - тихо присвистнула я. - Ну, а то. - ответили мне в три голоса. - Так, господа, - позвала я их. Йозакура взяв себя в руки, повернулся ко мне с угрюмым лицом. Ах-х, вот теперь мне хочется приласкать эту многострадальную мордашку. Не понимаю, почему сеструха не обращает на такого милашку внимания? Истинный мужчина, преданный, любящий… не то, что этот Сугороку Хаджиме. Но сердцу, как видимо, не прикажешь, эх. - Как решать будете, мм? Кто первым приступит к завтрашнему дежурству? - надзиратели призадумались, пока Кенширо-сан не выдал: - Джакен? - его сослуживцы синхронно кивнули. «Джакен? Камень-ножницы-бумага? Они это серьезно?!» - прифигела я. Да так, что не успела уловить момент, когда Самон распутался и уже принимал участие в игре на выбывание. - Раз, два, три... - и Йозакура-сан выбыл. - Отлично, так держать, щенок! - потешался над ним Гокуу, подымаясь с дивана. - Хе-хе, ты действительно отстойно играешь в джакен. - повторял за ним Мицуба. - Сочувствую. - участливо хмыкнула я, мягко похлопав по плечу пригорюнившегося надзирателя 4-го корпуса. - Что ж, раз теперь всё решено, то я пойду по своим делам. Удачного вам дня! - пожелала я, и только двинулась к выходу, как меня окликнули: - А ну, стоять! - вскричал Самон, и кинулся ко мне. Я же от такой радости распахнула свои объятья думая, что моя милая обезьянка хочет меня напоследок обнять, но не тут-то было. Недоуменно хлопаю глазками, поскольку с моей головы быстро стягивают чужую фуражку и с торжественным видом, водружают её на голову хозяина. - Это моё. - говорит Гокуу, и победно скалится. Делаю недовольное лицо, но вмиг соображаю сделать напоследок пакость, поэтому мои губы быстро растягиваются в хитрую улыбку, от которой надзирателя передергивает. Не успевает тот и шагу сделать, как я шустро протягиваю руку, сцапываю болтающийся на его шее красный галстук и тяну тот на себя. Самон, по инерции наклоняется ко мне, и пока он не смекнул что к чему, я под изумленные выкрики Киджи и Хитокоэ, мягко целую того в губы. Глаза Гокуу изумленно распахиваются, и он ошарашено замирает на месте. Кажется, что он даже перестал дышать. Возликовав про себя, в заключение, слегка прикусываю его нижнюю губу и отпустив его, отхожу к двери. - Моя взяла, Сару-тян. - проказливо показываю язык, со смешком наблюдая, как лицо Самона покрывается смущенным румянцем. Уже на выходе, успеваю уловить миг, как надзиратель 5-го корпуса, с трепетом прикасается подушечками пальцев к своим слегка припухшим губам.