Машина Сновидений. Продолжение.

      Утро меня встретило недовольным кряхтением.       Джек продрал глаза, в ужасе сбрасывая мою руку со своей талии.       Я спокойно наблюдал за его выражением лица, покуда парень приходил в себя, свесив ноги с кровати, в поиске кедов с загнутыми задниками.       — Брайан, нам надо поговорить об этом, — Серьезно сказал он, оглядываясь на меня и запуская пятерню в волосы. — Ночуй — ка ты на кресле.       — Скажешь тоже, — Пробурчал я, потирая глаза и разваливаясь в полный рост, — Оно ведь не раскладывается.       — Хорошо, тогда я буду ночевать на кресле, а ты оставайся на софе, — Резко ответил он, сдергивая с себя одеяло и проходя на кухню. — Мне не нравится, когда распускают руки без моего согласия…       Я вышел вслед за ним.       Джек возился с кофеваркой, делая капучино и изредка посматривая в открытый на столешнице ноутбук.       Когда он начал говорить, его голос был довольно мягким, но, видимо, вспомнив об утрешнем событии, позже парень сделал акцент на последнем предложении. Отчего-то самое прозвучало скорее, как проклятие, чем как нечто иное.       Я нехотя поднял голову, пригубив чашку с чаем и закуривая.       — Я заказал нам два билета в Россию.       — Здорово, — Безразлично ответил я, созерцая его спину и ухмыляясь.       — Ты чего лыбишься, психопат недоделанный? — Джек встал в стойку бойцовского пса.       — А почему мне нельзя улыбаться с утра — пораньше? — Я вознегодовал.       — Я привык к твоим соплям, вот поэтому и удивляюсь, — Ответил блондин в привычной ему манере.       Правда в этот раз вышло как — то слабовато.       — Я пошел собирать вещи и… — Я остановился на полпути и искоса глянул на эту стерву, — И лить слезы.       — Валяй…       Ближе к полудню мы упаковались в машину, где разместились с завидным удобством — включили печь, музыку.       Паром уходил примерно через час, поэтому мы не особо торопились, поскольку не было особых пробок.       Я настоял на идее переправки через море, ведь не был готов оставить свою любимую машину в гараже. И эту любовь к железной детке вряд ли бы понял простой пешеход.       У меня любовь к тачкам была привита с самого рождения, в силу частых поездок с родителями, когда засыпал и просыпался посреди, завьюженной автомобилями, трассы, отоварился в забегаловках и бегал по коридорах гостиниц, напрягая постояльцев своим несносным поведением.       Кровь путешественника торжественно клокотала в моих венах, покуда мы расплачивались за очередную порцию кофеина, позже, проползая вверх по эскалатору на верхнюю площадку.       Там мы позволили закинуть наши вещи в багажный отсек, а сами разместились на палубе — многообещающей и уставленной разномастными белыми столами, предвестниками шикарной пирушки под оранжевым оком палящего солнца.       Отсюда мы могли наблюдать тот самый отсек, в который заезжала моя машина, под бдительным оком широкоплечего грузчика.       — Бля, здесь холодно, — Джек съежился, прочесывая морскую гладь ненавистным взором.       Позади нас что — то кракнуло. Я молча стянул с себя кожаную куртку, кинув ею в парня. — Пойду, помогу с перевозкой, иначе эти рукожопые разнесут мою колымагу вдребезги.       — Вот именно, что колымагу, — Злобно пробормотал блондин, но курткой все — таки не побрезговал.       Я быстренько перемахнул через пару — тройку ступенек, отчаянно махая руками водителю.       Думаю, не стоит говорить, каких нервов мне стоило «это» зрелище, в виде бедняги доджа со спущенным колесом.       — Вы оплатите мне ремонт, гады! — Рычал я, сотрясаясь от гнева.       Джек лишь тихонько хихикал с палубы, насмехаясь над моими потугами.       — Это всего лишь колесо, Брайан, — Парень добавил это с неожиданно рассудительным оттенком голоса, отчего я встал по стойке смирно, почесывая голову.       — Может и правда — ну ее?       Мне пришлось возвращаться обратно, нервно куря и уперев руки в бока…       С этими гонками я чуть было не забыл о истинной цели нашего путешествия.       На самом деле машина была не такой уж и проблемой по сравнению с поисками Курта Кобейна в многонациональной стране.       Если честно, мои внутренности сжимало от предстоящих поисков.       Благо, что Джек сумел отвлечь меня своими злобными насмешками.       Через некоторое время мы забурились в каюту, где неспешно потягивали кофе и обговаривали дальнейший план действий.       Путешествие обещало быть прекрасным.       Я находил данную цель единственным движением в моей не прогрессивной и утопической жизни.       — Неплохое местечко, — Процедил Джек, располагаясь на кровати и вытягивая ноги. — Будто дома, и совсем ничего не изменилось.       — Разве что, мух стало больше, — Я принялся выгонять их полотенцем, которое обозначилось на соседнем крючке каюты. — Такое впечатление, что где — то здесь спрятан труп.       — Не воруй у меня идею, — Джек нахмурился, — Труп вывалился вчера в твоём коридоре.       — А, ну да, как я мог забыть, — Я сморщился, припоминая отвратительный сон, свидетельствовавший о еще одной бессонной ночи, предвестнике чего — то страшного, мерзкого и неотвратимого…       Корабль отчалил от берега.       Последние пассажиры закончили располагаться и теперь вылезали из трюма, чтобы проветрить мозги и вдохнуть полной грудью печальный, густой воздух Северного моря.       Остенд остался справа, но мы с Джеком не могли этого видеть, поскольку просидели долгое время в томительных раздумьях касаемо нашей основной цели.       Джек, если хорошенько присмотреться, не горел особым желанием совершить столь длительный путь ради моего друга, но его прерогатива, это тоже было заметно, управляла телом почище наркотического препарата.       Он давно избавился от тяги к героину, но, как оно обычно бывает с заядлыми фанатиками, пристрастился к извлечению из своих планов максимального объема результативности.       Теперь он был погружен в свои тяжкие думы, загнув страничку атласа на Брюгге и проводя пальцем через море, в сторону прибалтийского побережья.       Как Вы наверное успели понять, наш путь делился на несколько пересадок, наиболее удобных для скоропостижного прибытия в назначенное место раньше запланированного срока.       — На самолете было бы быстрее, — Ехидно проворчал Джек, — Сели бы Дюйнкерке и были бы к концу дня в Москве.       — Мне нравится Балтика, — Строго оборвал его я. — В Москве слишком мало места для таких как мы.       — Не скучно без Леона? — Вдруг поинтересовался парень, поднимая на меня взгляд своих глубоких глаз, — Я видел, с какой неохотой ты отдавал его в багажное отделение.       — Ну да, наверное. Таковы правила, — Я развел руками. — Животное стало стареть, надо было оставить его маме, а не тащить в дали дальние…       — Веселая у него была жизнь, — Неприметно заметил Джек, — С таким — то хозяином.       — О, ты пытаешься сделать мне комплимент? — Я вытаращил глаза и посмотрел на него с полнейшим недоумением. — Жуть какая. Надеюсь, за такую поблажку, ты не заставишь меня распять младенца…       — Надейся, — Джек махнул рукой и указал на дверь, — Пошли, пройдемся.       Мы покинули каюту и, пошатываясь, взошли по лестнице на первую палубу.       Расстояние корабля от берега увеличивалось, но все — таки мы могли видеть янтарно — желтую полоску пляжа, которая зияла далеко позади, оставляя берег на попечение румяных туристов.       Словно два мира отделялись друг от друга, унося нас в другое измерение.       А может так оно и было, исходя из домыслов какого — нибудь инопланетного исследователя. Кто ведь знает, какие тайны сокрыла в себе беспорядочная и бесконечная в своем размахе вселенная?       Предположительно, я знал о лимбо, но, допустим, не мог догадываться о пресловутом «хренинбо», чтоб его… И оно продолжит существовать среди Нас, сопутствуя и идя в ногу с нашим реальным временем.       Это транс, в котором мы ходим, акцентируя на подножных заботах и, никому ненужных кроме нас самих, побрекушках.       Пусть будет так. Время рассудит…       — А ты ведь не такой, как все, — Меня озарило и я схватил Джека за локоть. Тот нервно отшатнулся.       — Ты только это заметил?       — Нет, давно. Но, также, я знаю, что ты не выносишь законов лимботического мира. Тогда чей ты? — Я вопросительно приподнял брови, оглядываясь и убеждаясь в конфиденциальности нашего разговора.       — Ничейный.       — А если по — честному?       — Брайан, не мути воду. — Джек криво улыбнулся и чуть кивнул в сторону второй палубы. — Смотри, кто к нам пожаловал: сама царица — природа, мать её.       Я посмотрел вверх и вздрогнул.       На верхней палубе, в голубом, развевающемся платье из шелка и шифона, стояла Амели, сжимая в руке чемодан и придерживая шляпку правой рукой. Выглядела она сейчас как модель из номера посвященного стилю пин — ап.       — Где же Ваше гостеприимство, сударь? — Она хитро посмотрела на Джека и ласково улыбнулась мне.       Я тут же помог ей с чемоданом, осведомляясь о номере каюты.       — Ты словно бы из воздуха возникла, — Джек закутался в шарф и опустил взгляд, стоя чуть поодаль от нас с гостью.       — А точнее — свалилась с неба, — Простецки заявила она, запирая за собой дверь и оставляя меня с открытым ртом, а Джека с улыбкой в тридцать два.       — Мне одному это померещилось?       — Нет, «мамаше» что — то надо от нас. — Джек взял меня под руку и юркнул в сторону багажного отделения.       Там, сидя напротив гигантских строп вентилятора, он устало закурил и подложил кулак под подбородок.       — Она знает о тебе, но мы оба не можем понять, кто ты такой. — Наконец проговорил Джек, пристально разглядывая меня.       — Во мне нет ничего особенного, — Возразил я, для пущей убедительности оттягивая свой черный свитер и переминаясь с ноги на ногу, как тюлень. — Я иногда хожу во сне, и это, пожалуй, единственная моя сверх способность…       — Далеко нет, чароплет ты хренов. Я никогда не видел такого сильного ублюдка, который бы так мастерски строил из себя недотепу со старым псом, однеркой во Франции и колымагой прошлого века…       — Я помню, что принадлежу роду повелителей снов, но толку от этого покамест меньше, чем огромных минусов. — Я сел напротив Джека, все еще ничего не понимая.       — Спорим, что я скину тебя за борт, а тебе ничего от этого не будет? — Джек резко поднялся.       Я отскочил в сторону.       — Эй, ты нормальный? — Зло вскричал я, осаждая его взмахом руки, — Так и быть, я поверю тебе, но не смей меня трогать, или я врежу тебе.       Джек фыркнул и сел обратно.       — Если не хочешь последствий, то не спрашивай о моем происхождении. Иначе мне придется воспользоваться силой. Хотя, меня так и подмывает вытащить таковую из тебя самого.       — Ты просто больной, ты… — Я покачал головой и покинул багажное отделение, краем глаза глядя на вальер с собаками. Я не мог видеть Леона, но знал, что пес находится среди остальных животных.       Пнув клетку с попугаями, я еще раз посмотрел назад и взлетел вверх по лестнице.       Ночной воздух безэмоционально шлифовал мое лицо, в тон скорости корабля.       Иногда он нещадно лохматил волосы, а иногда прекращался насовсем, оставляя мое шумное, встревоженное дыхание соревноваться с гулом двигателей.       На нижней палубе загремела посуда.       Вслед за этим звуками пришел новый — легкая, плавная музыка, с характерным набором фортепиано, виолончели и духового оркестра. Она приглушала признаки намечавшейся пирушки, создавая идеальную атмосферу для пассажиров, которые выходили наружу, ведя монотонные и усталые диалоги о бизнесе, путешествиях и убранстве данного корабля.       Я пытался сосредоточиться на дальнейших своих действиях, но искаженное злостью лицо Джека не желало улетучиваться из моей головы.       Кто мог ответить на вопрос, скажите: была ли та наша встреча на Саммамиш в Сиэтле простой случайностью?       Нет, судьбы не бывает. — Я это знал.       Но можно вполне предположить, что кто — то мог обманным путем заставить меня поверить в обратное.       А мог и предложить на выбор две дороги, закрывая третий, истинный путь…       — Брайан… — Кто — то легонько тронул меня за плечо.       Мать природа переоделась в привычные джинсы и стояла позади меня, сокрушенно покачивая головой.       — А, это ты. — Я насупился. — Коли ты здесь, то может объяснишь мне, что происходит с Джеком?       — Ничего особенного, дружище. Ты придаешь поведению своего напарника слишком большое значение. Он не Хранитель сновидений. И даже не Повелитель. — Амели хмыкнула и вдруг широко улыбнулась, — Он термит, с точки зрения людей. Эдакий паразит, который начиняет сновидения страхами и волнениями.       — Не понял…       — Ну, может слышал истории некоторых людей, которые мучились от ночных кошмаров, открывали глаза в реальности и видели будто кто — то сидит на их животе и держит за горло? Или стоит на фоне окна, например. Переворачивает предметы, когда человек остается один в квартире…       — Ты это серьезно? — Я вдруг осекся.       И начал вспоминать момент нашей первой встречи с Джеком. Он тогда болтал о потусторонних вещах, а потом растворился в воздухе.       Мне казалось, что я сходил с ума, но слова Амели развеяли мое замешательство.       Взять хотя бы тот случай, когда Джек опередил меня и приехал к дому Курта на день раньше… Он мог и не ехать, а просто щелкнуть пальцами, переместившись в любую точку земного шара…       Эврика!       Я немного поулыбался своим догадкам, но вдруг стал очень мрачным.       — Почему он не оставляет меня в покое? — Встревоженно спросил я у Природы.       — Эх, чего не знаю — того не знаю. Хотелось бы и мне получить ответ на этот вопрос, ведь в данном путешествии я обязана тебя защищать.       — Чудеса… Да кому я вообще сдался? — Пойду и найду Джека — пускай отвечает перед Хранителем.       — Только не смей ущемлять его права, — Амели хохотнула и подняла вверх большие пальцы, — А я пойду, пожру чего — нибудь.       Мы разошлись в разные стороны.       Джек оказался в каюте раньше меня, но я уже не удивлялся его таинственной привычке опережать события. Теперь, когда я знал его тайну, мне стало в сотню раз легче.       Войдя внутрь, я презрительно скривился, двигаясь по направлению к кровати.       Настигая блондина, мне пришлось пересилить свой скромный характер и пуститься во все тяжкие.       Джек угрюмо оторвался от гитары и выжидающе вскинул брови.       — Ну что, супер — герой, решил продемонстрировать мне свое могущество? — Парень хитро прищурился, убирая инструмент в сторону и потирая кулаки.       — Слабак. — Прошипел я, — Ты маленькая стигмата в мозгу человека, и он даже не подозревает о твоем существовании… Так нельзя.       — С твоего позволения будет сказано, я так питаюсь.       — Тогда тебе стоит сесть на диету, — Пробормотал я.       — Давай — ка ты не будешь мне указывать, дурацкая заноза в заднице!       — Если я заноза, то чего ты ко мне прилип? — Я задал встречный вопрос, намереваясь услышать полный ответ во всех красках и деталях.       — Потому что у тебя самые питательные сны, — Глухо откликнулся блондин, опуская кулаки, — Да и парень ты, вроде, хороший.       — Надо бы брать с тебя деньги за стейки из отменной паранойи… Господи, ну почему так всегда в моей жизни? — Вскричал я, — Нет, чтобы ко мне привязалась какая — нибудь зубная, грудастая фея, давайте злобного мужика, который будет пичкать меня негативом среди дня, а вечером посасывать коктейльчики из серого вещества.       — Слышал о всемирном законе тяготения? Считай, что я притянулся к тебе из — за банальной схожести нашего существования. — Джек снова присел на кровать и сложил руки. — Можем даже подраться, если тебе это необходимо…       — Да вроде, нет. — Я всплеснул руками.       Сел рядом.       — Могу я тебя спросить, как ты умудряешься проникать в мои мозги? Мне интересны твои действия… Это очень странно, в общем.       — Я медиум, иногда телепатирую мысли человека или питаюсь его энергией на расстоянии. Ничего особенного.       — Вот почему ты появился в доме Кобейнов… — Я утвердительно кивнул. — Значит ты не опасен для меня.       — Кто тебе вообще дал право думать об этом? — Вознегодовал напарник, — Мы с Природой защищаем тебя от…       — От кого? — Я по — лисьи ухмыльнулся.       — Помимо Хранителей есть и такие как я. Но, в отличие от меня, они пришли в этот мир серфить чужую энергию. И, в отличие от меня, опять же, выпивают ее из человека вместе с жизненной силой.       — В какую — то странную херню я ввязался…       — Просто ты чужой, с самого своего рождения. И вовсе не обязательно думать, что один такой на всем белом свете. — Джек развел руками.       — Мне надо переварить эту безумную кашу, иначе я сойду с ума. — Глухо откликнулся я.       Полежав на спине, я с минуту вслушивался в рев двигателя.       Иногда у меня возникало впечатление, что он находился прямо под нами. Хотя, может так оно и было…       — Скажи мне, только честно, сколько процентов из ста у нас имеется в поисках Курта Кобейна?       — Один из шести миллиардов. — Проникновенно заявил Джек. — Оставь эту затею, Брайан. Пусть себе живет: играет, работает, смотрит дурацкие ток — шоу.       — Ты сказал один процент? Мне этого всегда хватало, — Уверенно сказал я, вскидывая кулак. — Пусть только попробует не признать меня.       — Я за дверью, если что, — В каюту протиснулась голова Амели. — Охраняю пост.       — Я никогда не устану спрашивать о том, что за хрень тут происходит. — Я устало потер лицо и натянул одеяло до подбородка. — Гасите свет. Надоело.       Джек посмотрел на лампочку и та вдруг померкла.       — Не благодари, — он позабавлялся над моим ошеломленным лицом, укладываясь рядом.       — Дьявольщина, — Пробормотал я в подушку. ***       И опять и снова, я повелся на происки этого блондинистого лиса…       Хотя, что я терял от этого, кроме того, что немного разбавлял серые оттенки прозаичных будней в компании паразита? И, надо сказать, я был неимоверно рад такому спутнику, ибо я сам, чего уж греха таить, был весьма заунывной особой, которая постоянно молчала, делая многозначительные выводы, но не произнося ни слова в слух.       И добавлю помимо всего прочего, мне всячески симпатизировала его неповторимая манера поведения.       Чтобы ее обозначить я приведу несколько фактов из наблюдения за Джеком.       Он не мог быть спокойным, и он не хотел быть спокойным.       Считал ли он тихий и безбрежный океан моего молчания непостижимой мукой или же по более всего прочего, познав однажды антуражность взвинченного психопата, больше не мог совладать с собою?..       Да и не хотел, ей богу.       Познавшему водовороты и ураганы вовек не снести тихий штиль вечного ожидания в тени собственных размышлений.       Это одна из главенствующих истин среди натуральных психопатов.       Этой ночью сон выдался воистину спокойным и гладким, как поверхность зеркала. Да и не зря я привел в пример такое сравнение, ибо купол, так мне мерещилось, возникший между моим восприятием и тотальной угрозой, превратился в зеркальную субстанцию, отражающую негативные влияния с наилучшим успехом, каковым мне когда — либо приходилось довольствоваться.       Иными словами, я прочувствовал защиту, которую Джек навесил на мое сознание.       И не стал бы я спрашивать, каким образом ему это удалось. Один черт — не ответил бы.       Я бы назвал это существо энергетическим вампиром, исходя из его основных рефлексов черпать силы из эмоциональных настроений собеседника.       Кому — то, возможно, данная тема стала бы воистину отвратительной, ведь любой человек разозлился бы от чужого вторжения в свое личное пространство, но я повел себя несколько иначе.       С практической точки зрения наблюдателя данный эксперимент нисколько не вредил моему и без того пагубному состоянию. Все что я мог сделать — не мешать Джеку дергать за ниточки моих нервных окончаний.       Меня не смущала роль марионетки под властью опытного кукловода, ведь мой наставник сумел сделать просто потрясающую вещь. Джек не просто убрал кошмары из моих снов, но и принес в них что — то неуловимо приятное, легкое как ветерок и пряное, как душистые травы, кои любят добавлять в свои шедевры кулинарные мастера.       Я парил над землей, вдыхая ароматы выше описанных и был бы рад, чтобы это действо никогда не прекращалось.       Тогда мне начинало казаться, что весь мир — это одна большая семья. Опасения отступали на полшага назад, являя заместо тех самых прекрасные, живописные картины в стиле нео — пацифизма.       Кем я только не был, только что не размажживался до состояния кровавой каши, чтобы почувствовать себя целым и защищенным.       И большое благо, что рядом со мной были два адепта мифического мира, способные облагородить мир вокруг меня в более пригодное место для дальнейшего существования.       Абзацу выше весьма подошло бы название «нирвана». То состояние абсолютной расслабленности и эйфории.       К чему я и Курт стремились весь свой век, пребывая в вечной войне со своим внутренним миром.       Я встал с кровати, перешагнув через Джека, и отправился на палубу, где звучала всё та же спокойная музыка.       Редкие попутчики покуривали сигареты, переговариваясь о завтрашнем дне.       Я остановился поодаль.       Без переживаний было проще дышать. Даже комок из горла пропал, ухнув в глубины желудка.       Я поискал взглядом Амели, которую не видел со вчерашнего вечера.       Мне хотелось расспросить ее снова, о том, в каком виде стоит ожидать грядущую опасность, и со стороны кого, в том числе.       Я мог обманываться в силу своего нынешнего состояния, упрямо рисуя мир во всем мире и отрекая любое волнение извне, что несколько туманило мой разум.       Сосредоточившись на внутреннем состоянии, я пытался воззвать к силе, о которой твердили мои приятели, но не найдя таковой устало присел на стул и обвел морские просторы спокойным взглядом.       Джек пришел чуть позже, прознав о моем отсутствии.       Он на секунду остановился посреди палубы, замечая меня и направляясь в соответствующую сторону.       Я придвинул к нему стул и улыбнулся.       — Мне повторить дважды? — Недовольно произнес он, закидывая ногу на ногу и отбирая у меня сигарету, — Выходить в люди небезопасно.       — Вздумал посадить меня на цепь, да? Тоже мне, защитничек.       — Брайан, — Он тяжело вздохнул, — Если тебе хочется жить, то исполняй мои просьбы. Я многого не прошу, поверь.       — Я пытался прибегнуть к энергии, — Спокойно проговорил я, стараясь увести тему в другое русло. — Ничего не происходит.       — И не будет.       — Что значит — не будет? Грош цена Хранителю без профессиональных навыков, — Я фыркнул, обидевшись на данный факт.       — Не мне тебе говорить, что сила не возникает в реальном мире на пустом месте. Ты либо используешь ее в снах, либо забираешь чужую так, как это делаю я.       — Интересно, а чьей силой ты не пренебрег потушив вчерашнюю лампочку? — Я слегка насупился.       — Легко и просто — я забрал ее у тебя, — Джек ни капли не засмущался от моего злого взгляда. — Не бойся, это маленькая монета из целой сокровищницы, поэтому можешь перестать меня ненавидеть.       — Интересно, а ты знаешь, о чем я сейчас думаю? — Я сдвинул брови и достал новую сигарету.       — Даже медиумов не надо, чтобы прочесть твою ненависть в мой адрес, — Преспокойно откликнулся собеседник. — Кстати, когда волнуются Хранители волнуется и природа вокруг них. Амели слегка нездоровится. Даже ночь темнее обычного, чем того требуют погодные условия.       — В том — то и дело, что я не могу себя контролировать.       — Предлагаю тебе прогуляться со мной по снам, — Джек повел рукой в сторону нижней палубы, — Заодно и поучишься. В скором времени тебе предстоит запоминать на ходу.       — Джек, — Рявкнул я, резко встав, — Я здесь не для этого. Я отправился на поиски Курта, а не на спасение несуществующей цивилизации. Или существующей, но лишь в чьем — то больном воображении.       — А ты не находишь, что эти две вещи тесно связаны друг с другом? Думаешь, пришел в чужой мир и его жители примут тебя с распростертыми объятьями? Вздор, — Он вскинул палец, — Для того надо заслужить право на свободное хождение по лимбо и воскрешение его мертвых обитателей. Чтобы найти одного человека среди живых надо перелопатить и перевернуть с ног на голову мир мертвых. Пусть эта задача покажется немного странной, но таковы правила, и тебе не стоит ограничиваться в своих возможностях. Судьба дарит тебе шанс, а ты смело и надменно вышвыриваешь его за борт. Только представь себе, неблагодарная ты свинья.       — Ну, представил, — Я надолго зажмурился, но ничего не получалось. Тогда я открыл правый глаз и насмешливо понаблюдал за своим единственным зрителем.       Джека взбесила такая пантомима.       — Так, всё, — Сказал он, — Пошли со мной.       Парень бесцеремонно схватил меня за запястье и потащил в каюту.       Мне иногда казалось, что мы бегали по этому кораблю подобно крысам в колесе. Понимали, что вроде бы надо было куда — то бежать, а цель оставалась туманной и весьма расплывчатой.       Заняв места на кровати, мы хладнокровно посмотрели друг на друга.       — Мне конечно не очень хочется к тебя прикасаться, но ситуация обязывает, — Джек поманил меня пальцами ладоней и, когда я к нему придвинулся, прошелся ими по моим вискам.       Я ощутил тревогу. Она прокатывалась в моей голове и плескалась как вино, намереваясь вылиться за пределы воображаемого сосуда.       Дыхание Джека было очень горячим, и я бы ни за что не сказал, что он неживой человек, ибо от того самого у него были все возможные факторы выглядеть таковым.       Он дышал, двигался, думал. Много думал. Иногда язвил, бесился, мечтал. Ходил в туалет в конце — то концов!       Правда единственное чего у него я так и не нашел, так это умения или же желания стать ближе ко мне. Сами подумайте, мы столько времени вместе, но я ни разу не увидел от него одобрительного кивка или же не услышал доброго слова.       А может эта злая маска была всего — навсего рефлексом?..       В любом случае, понимаете, я не стал бы трогать это существо, поскольку не имел должной защиты на момент непредсказуемой ярости своего оппонента.       Дерьмово.       Тем временем Джек творил вообще что — то непонятное.       В реальности он оставался недвижим, зато внутри меня бесновалось настоящее торнадо.       Я ненароком вспомнил происки Курта, когда тот затащил меня в лимбо, и мне очень бы не хотелось, чтобы этот горе — термит прибегал к аналогичным махинациям.       Поскольку, если вернуться в прошлое, я был далеко не в восторге от происходящего.       Буквально жилы рвал, а толку вымучил, как улыбку с похмелья.       — Ты не мог бы заткнуться, — Джек отнял пальцы и строго посмотрел на меня. — Ты слишком громко думаешь.       — Прости. Не думал, что это окажется такой проблемой. — Я скривился. — Что, собственно говоря, происходит?       — Пытаюсь войти в лимбо и попытаться научить тебя простым приемам. Представь, что учишься в первом классе и тебе нужно прописать ровные палочки в строчку.       — Я всегда думал для чего нужен этот бред.       — Если бы ты действительно думал, то понял бы, что такие методы помогали ученику сконцентрироваться и скоординировать свои движения, чтобы они были примерно одинаковыми, а не размашистыми и неуклюжими. Об этом я тебя и прошу. Постарайся представить какую — нибудь фигуру. Попытайся управлять ею. Начни чувствовать свое тело и разум, а не сыпать подоплекой и усмешками.       — Да молчу я уже, — Взбешенно пробубнил я, отмахиваясь от Джека, — Давай начнем сначала.       — В схватке у тебя не будет времени переигрывать свои действия, что приведет тебя к неминуемой гибели. И, да, сарказм не поможет избежать последствий в виде размазанных твоих кишок по стеночке какого — нибудь подлунного сортира.       — Чем это вы тут занимаетесь? — Поинтересовалась Амели, перешагнув порог каюты.       — Я не могу так работать, честное слово, — Джек опустил руки и отсел подальше от меня. — Словно все силы мира сговорились противоборствовать мне.       — Тебе бы стоило поучиться терпению, мой милый друг, — Она улыбнулась и кашлянула.       — Джек сказал, что ты чувствуешь себя плохо, — Я встревоженно посмотрел на девушку.       — Я не буду тебя обвинять, — Просто сказала она, — Ты ни в чем не виноват. Джек, — Она побуравила блондина взглядом, — Ты же знаешь, что необходимо делать в таких ситуациях? Прямого контакта тебе не избежать. Ты должен слиться с ним в единой тональности, предотвратить его попытку к мысленному дискуту.       — Это отвратительно. Я не буду этого делать.       — Я не позволю этой нежити надругаться надо мной, — Я согласился с напарником.       — Хоть в чем — то вы иногда бываете похожи…       — У Курта получались такие финты, — Я посмотрел на Джека с жалостью, — Видимо, ты недостаточно силен.       — У Вас с Куртом была несколько другая ситуация, основанная на взаимной симпатии. Джек не может достучаться до тебя на расстоянии. — Природа прыгнула в кресло и вооружилась атласом.       — Тогда, может, ты попробуешь?       — Нет, я стратег и боец, а не мастер копаться в чужих мозгах. И, тем более, в мозгах творческого человека. Клоака, одним словом. Мой вам совет — бывайте почаще рядом друг с другом, научитесь понимать настроения каждого, взаимодействуйте, и результат не заставит себя ждать.       — Мы же одно общее дело творим, так ведь, Джек? — Я нахмурил брови, наблюдая за непроницаемым лицом дотошного сквернослова.       — Так — то оно так…       — Давай же!       — Я тебе сейчас в лоб дам.       Я выругался.       «Надо ему врезать. И дело с концом».       — Как поживает Саллейман? — Поинтересовался я у природы, стараясь перевести тему в другое русло.       — Ведет войну с повстанцами. — Холодно откликнулась Амели, — Рискует заработать геморрой, поскольку воевать с таким количеством идиотов становится воистину тяжело.       — Почему не призовет подмогу? Это было бы вполне логично.       — У нас никогда не было противников. Мы не можем акцентировать на войне, поскольку ведем дела мира. Да и обученных солдат днем с огнем не сыщешь. Все такие же как ты — самоуверенные неучи без специальной практики. — Она сцепила руки перед собой.       Умная, рыжая девочка с возрастом отменной бабушки.       — Я сделаю всё, что окажется в моих силах, — Уверенно заявил я. — Пусть мне даже придется брать в руки это «существо».       Джек посмотрел на меня убивающим взглядом.       — Я как — то тоже не горю особым желанием.       — Можем воспользоваться обратной реакцией. Точно! — Природа в краткий миг прозрела. — Соорудите что — нибудь из своей ненависти. Используйте подручные материалы. Разозлитесь, навешайте друг другу оплеухи.       — А ты заваришь чаёк и пронаблюдаешь, да? — Джек усмехнулся.       — Ну, а что мне еще остается? Скажешь тоже…       — Весьма дерьмово, что наша спутница такая могущественная, но полный ноль перед противниками, — Парень упоенно загоготал, — Удивляешь, мать.       — У каждого свой особенный талант, сосатель снов. — Природа криво усмехнулась. — Давай, приступай.       — Получать приказы от школьницы — вот чего я ждал всю свою жизнь.       — А ты не жди — действуй.       Джек встал и поманил меня к себе.       — Я делаю это во имя благой цели, не забывай.       Я пошел по направлению его руки.       — Возьми меня за руку.       Я немного пожевал губы, но приступил к выполнению приказа.       — Сконцентрируйся. Помни: ты рисуешь себя в этой битве.       Едва наши пальцы соприкоснулись Джек упал замертво.       — Так так так, — Нервно завопил я, обегая парня и держась за голову. — Что я опять не так сделал?       — Ну — ка скажи, о чем ты сейчас подумал.       — О пицце. — Я засмеялся в полный голос.       Джек подал голос снизу:       — Я пошутил. — Продолжаем.       Он вновь поднялся и широко улыбнулся, в открытую насмехаясь над моим замешательством.       — Рисуй себя. Выбери себе оружие.       — Можно моим оружием будет слоупок?       — Да хоть гиена огненная, остолоп.       Я решил не отходить от общепринятых стандартов. Пусть будет меч, плевать.       — У меня тоже будет меч, но розовенький.       — Вот идиоты… — Природа одела наушники и предалась размышлениям, о сути которых у нас не было ни единого понятия.       — С мечом или без него, начинай, — Провозгласил я.       Джек сделал короткий пас в сторону. Мою руку больно кольнуло.       Я расширил глаза, глядя, как из моей ладони исходят странные испарения.       — Минус чистая энергия, — Крикнул Джек, вновь наступая на меня. — Защищайся!       Я сцепил зубы и кинулся на Джека с кулаками.       — Я ведь не был готов к схватке! — Заорал я, прыгая на Джека и в полете прибивая того к полу.       — Уберите от меня этого буйно — помешенного, — Возопил блондин, смыкая пальцы на моем горле.       Враз я его обездвижил, даже не поняв чем и как именно. Словно воспользовался энергией сгоряча.       — Я не могу двигаться, — Пробурчал парень, — Что происходит?       Природа вынула наушник и приложила палец к подбородку:       — Забавно, очень забавно.       — Что тут забавного? — Медленно произнес Джек, свирепея с каждой минутой все больше и больше.       — Брайан пользуется не оружием, а… Эмоциями! Ему просто нравится твоя прическа.       — Ты что, наркоманка?       — Да, мне вдруг понравился твой образ и энергия сама по себе пригвоздила тебя к месту, чтобы рассмотреть получше… — Я почесал голову, — Прикольно.       — А почему прическа? Разве больше не на что посмотреть? — Джек задумался.       — Это не бой, а какая — то утопия, — Проворчал я, слезая с Джека и возвращая ему способность двигаться. — А подумал я о тебе потому, что вчера долгое время наблюдал за тем, как ты спишь. — Признался я, отходя к кровати.       — Больной ублюдок. Я всегда знал, что ты неимоверно болен. — Джек отряхнулся и сел на полу по — турецки, — С чего тебе понадобилось разглядывать меня?       — Может, потому что ты красивый? — Я развел руками.       — Ребят, а может я тут лишняя, если вы уже давно идете на сближение? — Природа перевела взгляд с меня на Джека.       — Замолкни, — Крикнули мы в один голос, отодвигаясь друг от друга.       — Я пойду. — Амели оглянулась на наши постные лица и вышла вон из каюты.       Мы с Джеком остались одни.       — К чему весь этот цирк, Джек? — Я потер больную руку и грустно вздохнул, подходя к умывальнику. — Ты ведь никогда не злился на меня всерьез.       — Нет, не злился, — Блондин встал и развалился в кресле, на котором прежде восседала Амели.       — Нам надо взаимодействовать. Ты все ясно понял. — Строго сказал я, подставляя ладони под воду и умываясь.       — Разве для этого надо быть связанными друг с другом? Брайан, нарушить заветы можно в долю секунды, но я и не уверен, что мы должны тотчас объединиться для совместного, парного боя. Это не имеет никаких под собой подтверждений.       — Мне кажется, что ты малость избегаешь меня по какой — то причине. Словно бы придаешь значение всей этой ситуации, а я ведь не могу понять из — за чего у тебя такая неприязнь ко мне.       — Я не просто желаю видеть нас полноценными бойцами, но и… Быть вместе. Надеюсь, ты понял меня. А нам не нужны такие моменты.       — Я не фига не понял, что ты имеешь в виду?       — Вы с Куртом были сильны не потому, что оба два Хранители, а из — за любовной связи. Как — то так… Поэтому вам не было равных в бое, случись таковой в лимбо.       — Итак. Если я понял правильно, то у тебя может быть и были какие — то чувства ко мне, но из — за Курта ты не посмел бы мне об этом сказать. Так?       — Ага, — Джек кисло ухмыльнулся. — Не хочу бегать от этого ревнивца, когда мы его найдем.       — С чего ты взял, что он меня любил? — Я смерил Джека насмешливым взглядом, доставая сигарету из пачки, — Мне кажется, я только и делал, что заставлял его влюбиться в себя.       — Вовсе нет. — Джек тяжело вздохнул, — Он очень тебя любил.       — Я вот сейчас не очень понимаю, что ты пытаешь мне доказать. Будто пытаешься уверить меня в истинных чувствах моего любовника. Я, как никто другой, знаю полную картину произошедшего. На самом деле Курт никогда не хотел жить, а я насильно достал его из лимбо, приговорив к новой жизни в неинтересном ему мире.       — Кто не хочет жить вечно, Брайан? Разве что больной, — Джек повел плечами, не желая соглашаться ни в какую.       — И Курт был этим больным. Он должен умереть. Это был его выбор, который я посмел переправить на собственное усмотрение.       — Он был болен раком, Брайан, блин. Он не знал правильной жизни, потому и рассуждал с точки зрения обреченного человека. Дай ты ему хотя бы один шанс и он непременно отказался бы от участи музыканта. Теперь же ты подарил ему нормальную жизнь, семью, возможность жить не в доме двоюродной тети, а под крылом любящих родителей.       — Ты мне сейчас какую — то дичь втираешь, уж извини, — Я отрицательно покачал головой. — Если ты говоришь с такой уверенностью, то изначально знал, где находится Курт. А я, дурак, верил, что мы одинаково не знаем о его месте положения. Так скажи же мне, почему ты заявляешь мне только сейчас, что он жив, здоров и находится под опекой благосостоятельных людей?       — Я не знаю, где он! — Заорал Джек, стараясь меня перекричать, — Саллейман мне так сказал, когда я, по твоей, кстати, инициативе, ушел в лимбо, чтобы призвать в реальный мир кого — нибудь из Хранителей. Почему ты пытаешься сделать из меня лжеца???       — Вовсе я не пытаюсь, — Грустно пробормотал я.       Действительно, чего это я взъелся на него…       — Давай зарывать топор войны, иначе мы закопаем друг друга, Джек.       — Да, ты прав, — Задумчиво откликнулся собеседник, накручивая волосы на кончик пальца. — Я согласен с тобой…       — Просто уймемся хотя бы на пару часов. Замнем тему и позволим нашим мозгам передохнуть.       Джек молча посмотрел на меня, и, впервые, я видел в его глазах толику человечности.