Купол.
14 сентября 2017 г. в 01:59
— … А ещё, согласно местной легенде, здесь водится Слэндер — мен. — Прошипел Джек, подстилая под зад простынь и садясь на траву.
— Уволь от этих бредовых страшилок для маразматиков и детишек, — Устало пробормотал я, копаясь в сумке и являя свету блок с сигаретами. — Осень — загадочное время года. В народе её считают колдовской порой.
— Да. Время, когда природа умирает на полгода, чтобы затеряться в грязи и нескончаемых потоках дождя, — Джек угрюмо выдохнул. — Неудачное время для побега.
— Будто у нас есть выбор…
— До Голландии полсотни миль. Мы будем там послезавтра, если не замерзнем от холода и не перестанем держаться главной дороги. — Джек развернул карту и ткнул пальцем в область Нидерландов. — Ньив — Лосдрехт через пару миль отсюда. Можем остановиться там.
— Остановиться, чтобы подцепить парочку голодных вампиров и ввязаться в новую битву с Природой. — Я поднял большие пальцы вверх, — Идеальный план.
— Я просто предложил, — Джек развел руками.
— Почему бы вам не уйти в лимбо, не затеряться средь чужих сновидений? — Енот прыгнул ко мне на колени и обвел нас многозначительным взглядом.
— Может из — за того, что параллельная вселенная кишит масонами и повстанцами? Более идиотского плана я отродясь не видывал.
— Сны — миллиарды нитей помноженных на миллиарды человек. Даже Саллейман не способен контролировать этот информационный поток.
А вот действительно, что плохого в плане нашего мохнатого оруженосца?
Я представляю себе лимбо как водоворот теней и бессвязных событий. Копаться в оных не имеет большого смысла, ведь сны являют собой непоследовательный набор из событий, диалогов и замысловатых персонажей.
Данное место не находится под контролем высших сил, ибо, с человеческой точки зрения, это равносильно охране на мусорной свалке. Кому бы пришло в голову охранять отходы жизнедеятельности миллиардов человек?
Так же, не стоит отметать подозрительность касаемо происходящего.
Джеку я доверял, а вот еноту…
— Енот, — Я мрачно посмотрел на зверушку, — Откуда мне знать, что твоя мотивация не контролируется Саллейманом?
— Если ты мне не веришь, то я вынужден откланяться. — Енот опустил голову и побрел в сторону железной дороги.
— Ты совсем идиот? — Джек округлил глаза, — Я не верю ему, но не стоит рубить с плеча. Он же просто амулет. Он даже не живой.
— Тогда давайте спрячемся в лимбо, иначе мы рискуем замерзнуть насмерть.
— Можно развести костер. Мы даже не попробовали! — Джек ушел за дровами, оставляя меня наедине с оруженосцем.
— Если возникнут проблемы, то следующую ночь можно провести в гостинице, — Тихо пробормотал я, высчитывая километры согласно масштабу карты. — Сколько километров может пройти человек за день? Двадцать, тридцать?
— Что — то вроде того. Может, даже сорок, или пятьдесят, если задастся подобной целью. — Енот призадумался. — Я бы мог и более сотни, ведь, по сравнению с человеческой, моя энергия более направленного действия. Я не боюсь холода, благодаря легкости своего тела могу подолгу не уставать.
— А ты бы мог научить меня хитрым приёмам, которыми пользовался твой прежний хозяин? — Мне вдруг ужас как захотелось выучить что — то новое, чтобы Джек наконец — то отцепился от меня со своими понуканиями.
Мы перешептывались, Джек вышел из леса.
Он посмотрел на нас исподлобья, выкидывая охапку сухих поленьев себе под ноги и с подозрением пересекая тропу.
— О чём беседуете? — Сосредоточенно спросил парень, подходя ко мне вплотную.
— Я пытаюсь узнать быстрый способ разгонять атомы своего тела, проникать в лимбо и преобразовывать невидимое в реальное… Ничего обычного. — Я картинно пожал плечами, кротко улыбаясь Джеку.
Того обуяло недоумение.
— Брайан, ты сбрендил? — Джек помахал кулаком перед моим носом. — Вот тебе, а не быстрый способ.
— Да что я такого сказал? По — моему хорошо, я хочу чему — нибудь научиться, а не сидеть сложа руки.
— Вспомни, для чего ты в этом мире? Певец, гитарист, клипмейкер, продюссер. Хочешь сказать, что это к тебе сразу пришло? Наверняка ты месяцами лупил по своей гитаре в поисках годного звучания?
— Да, наверное. — Я достал сигарету и сел на брёвнышко, сосредоточенно наблюдая за другом.
— Лимбо — то же самое. Ты обязан слиться с ним, как сливался с очередной своей музыкальной композицией. Ты должен изучить его вдоль и поперек, чтобы придумывать различные махинации по устранению масонов. Сперва познать, а потом вывести упрощенную, идеальную формулу для маневренности среди себе подобных. Вот тогда ты и станешь Хранителем. Ну, а если хочешь разучить дрянную партию в три аккорда — валяй. Почему я останавливаю тебя в этой дешевой игре с теми, кто, по твоему мнению, не догадывается о твоих жалких попытках обладать всем и сразу?
— Как все просто. Гениально, я бы сказал, — Я фыркнул. — У нас ведь уйма времени для того, чтобы читать книги и вести церемониальные беседы касаемо двух миров. В твоем стиле, милейший. У меня нет времени на простой.
— Идиот, вот ты кто. — Джек закатил глаза и снова углубился в изучение карты. — Хочу прибавить, на тот случай, если ты всё же решил меня обмануть, на данный момент никто не мешает тебе порыться в своей памяти, чтобы найти хотя бы одну зацепку для разрешения данной задачи. Если ты этого не делаешь, то в твоём рукаве должна быть пара тузов, на которые ты рассчитываешь в случае резни.
— В том — то и дело, что я пуст. У меня нет тузов, как нет и хитрого плана и команды. Впервые, я готов сдаться, поскольку нет совершенно никакого смысла долбиться в одну и ту же дверь.
— Нет, Брайан, только не сегодня, ясно тебе? — Парень отрицательно покачал головой. — Я верю в тебя. Испытания взращивают в тебе личность. Испытания даны человеку для того, чтобы сделать оного сильнее. Иногда может случиться так, что самый слабый из помета преобразится в статного вожака. Неужели ты не замечаешь прогресс?
— Регресс, с ужасающими последствиями, — Здраво ответил я.
— А если я возьму в пример тот момент, когда ты выскочил из окна, готовый свершить то, что никогда не делал в одиночку? Ты смельчак, а судьба благосклонна к таковым, потому и дарит счастливчику неограниченное количество шансов.
— Не верю, — Тихо сказал я, покосившись на друга. — Надоело. Давай спать.
— Хорошо, — Заключил Джек железобетонным тоном, — Но, для начала, помоги мне разжечь костер, иначе мы подхватим воспаление легких.
— Как скажешь, — Я лениво отошел в лес и тут же вернулся с новой охапкой.
Хоть эта инсценировка домашнего хозяйства и выглядела зазорно с точки зрения читателя, но я взглянул на нее с совершенно иного ракурса.
Эта маленькая семейная драма, или трагикомедия, называйте как хотите, могла наглядно показать общую картину нашего дальнейшего, совместного быта.
Джек мог неплохо готовить. Я же — много курить и мрачно смотреть вдаль. На том мои таланты ограничивались.
Какого хрена? — Брайан — водитель, электрик, музыкант, неплохой собеседник…
Нет, конечно нет. Джеку и этого было мало.
Сперва он обхаживал меня как принципиальная баба, а теперь привык, по более всего прочего, считать нужным искать какой — либо смысл в моих недостатках.
Наверняка он был био — роботом, ибо обычный человек давно бы понял сколь неприятно быть крайним в любой возникшей ситуации…
— Знаешь, Джек, мне надоело с тобой ругаться. Либо принимай меня таким, каков я есть, либо ищи себе другую грушу для битья, — Тихо сказал я, падая около костра на колени и извлекая из сумки консервы.
— Зачем что — то решать, если всегда можно поджать хвост и отделаться привычным одиночеством, да? — Джек поджал губы, тыкая палкой в костер. — Ищи своего Курта, а я завтра же двинусь на родину, в Лейпциг.
— Ну это никуда не годится, — Вскричал я, обрезая палец краем зазубренной крышки. — Можешь прямо сейчас сваливать. Пошёл прочь!
— Ты это в сердцах говоришь, — Обиженно ответил собеседник, опуская голову.
— Нет, я вынужден настаивать на твоём уходе, — Хладнокровно бросил я, улегшись наземь и разводя руками, — Неужели я неясно выражаюсь?
Джек сдвинул брови и резко встал. Ему хватило каких — то пару секунд, чтобы распахнуть ворота лимбо и молча кануть в лету.
Я поковырял пальцем лоб и тяжело вздохнул.
— Вот видишь, енот, этот олух сам решил смотаться и, для большей правдоподобности, развести скандал на пустом месте.
— Он тебя любит, придурок. — Енот по — лисьи шмыгнул меж брёвен и накинулся на открытую банку с консервированной треской. — Ты настоящий тиран, если хотел, чтобы Джек вдруг прикинулся паинькой и начал хавать все то, что ты так упорно втирал ему на протяжении получаса.
— Да это даже не ссора, а ерунда какая — то, — Я вступился за самого себя, пытаясь перевести инцидент в шутку. — Если принимать все мои слова близко к сердцу, то можно спятить.
— Хоть в чем — то я с тобой соглашусь, — Рассеянно ответил зверь, слегка съеживаясь. — С окраин дует ледяной ветер. — Заметил оппонент.
— Ясное дело — сидим тут на отшибе. Все — таки не май месяц для подобных замечаний.
Костёр хоть и помогал, но делал это как — то весьма неохотно.
Опустошенно замерев над оным, я запустил руку в карман, забирая в пальцы телефон.
Без зарядного устройства не было смысла сохранять данный. Может Джек и был в чем — то прав.
Коробка — коммутатор осталась в номере, вместе с чемоданом и прочими, нужными вещами.
— Дерьмо. — Провозгласил я, переворачиваясь на спину и глядя в чернильные небеса, повисшие над лугом. Ни единой звезды!
Также, могло показаться, что небо было черным только надо мной, а по краям лазурным, с редкими хлопьями огненных красок.
Странная особенность небесного свода не могла не вызвать подозрения.
Впрочем, наверное я загонялся сверх меры. И виной тому была не природа, а всего — то моя расшатанная психика.
Ближе к полуночи на небо пришла луна — полная, манящая, хладнокровная. Словно бы грациозная танцовщица скользящая по пилону, она возникла над холмами, освещая их лимонно — белым светом.
По округе засуетились странные, угловатые тени. Некоторые из них принадлежали мелким зверькам, вышедшим с целью пропитания на отлогий склон заросшего оврага.
Енот насупился, прибиваясь по — ближе к моему бедру, но делая при этом такой надменный вид, будто инициатором был не он, а я сам.
Судорожно глотая минералку, я возвел глаза к небу.
В голове засела всего лишь одна мысль: «Как скоро Джек поймет, что мы никто друг без друга?»… Он ведь отлично знает о нашей взаимности, но ведет себя так, словно между нами ничего не было. Это в его духе, но привыкнуть не удастся даже спустя годы, может, века. Хоть я и не был уверен, что доживу хотя бы до завтрашнего утра.
— Что нам делать? Должен же быть какой — то вариант добраться до России ранее запланированного срока?
— Ничего у тебя не получится, — Енот холодно посмотрел в сторону леса. — Путь до России долог и тернист. Опытные ходоки лимбо не способны преодолевать такие расстояния. Вы не маги, Брайан. Хранители сновидений управляют снами, а не реальными событиями и, тем более, перемещениями с одного города в другой.
— Весьма расплывчатая наука, чтобы сходу постичь её понятия. Ваше лимбо — это творческая деятельность реальности. Все знают, что она есть, но никто не может её пощупать. Да и слухи ходят, что для этого нужен талант, заместо большого желания вникнуть в суть самого процесса.
— Согласен. Сравнимо с уроками алхимии или зельеварения. Но, не совсем. По — крайней мере, творческая деятельность весьма результативна. И, ты не прав, ее можно пощупать, услышать, озвучить. Лимбо же грань фантастики, видимая искушенным.
— Если я искушенный, то почему лишенный возможности открыто заявить о своем праве Хранителя? Я хочу свободно гулять в обоих мирах, не чувствуя будто мое тело пытаются порвать надвое.
— Брайан, это не то место, которому ты бы смог что — то предъявить. Оно такое, каким его создала природа. Ты тоже такой, каким являешься на самом деле. Ты говорил час назад об этом Джеку. — Енот удивленно встретился со мной глазами. — И просил его о том, чтобы он принял тебя настоящим.
— Я — это я, а лимбо… Оно вообще не живое. — Я фыркнул. — Думаешь, что смог меня переубедить? А?
— Я не преследовал подобной цели. Я хочу, чтобы ты перестал закрывать глаза на чудеса, которые происходят вокруг тебя. Даже тот факт, что с тобой говорит животное, не может не вызвать удивления и желания понять каким — таким образом в привычном тебе мире могут происходит такие невероятные вещи!
— Я удивлен, пожалуй. Но это удивление не решит настоящую проблему. Я не смогу прямо сейчас встать и разжечь посреди этой пустыни костер, не смогу прыгнуть в окно какой — нибудь девушки, чтобы на миг поселиться в ее волнующем сне, не смогу позвать Джека обратно, не смогу… Не смогу! — Мой крик пронесся над пустошью, и вслед ему неслись темные птицы, которые испугались неожиданного звука.
Я нервно шлепнулся задом на землю и потер голову.
— Как мне все это надоело, честное слово!
— Давай спать, я знаю, ты этого хочешь, — Енот угрюмо вклинился в мои мысли, сворачиваясь калачиком у костра. — Утро вечера…
-… Ни чуть не лучше. — Я устало закончил начатую фразу и, жалобно простонав, лег, укутавшись в простыню.
«Будь тут Джек, мне бы не пришлось дрожать от утробных звуков ласки, которая пряталась в овраге»…
«Ласки могут завалить бизона, а я в три раза меньше оного».
«Интересно, а сколько времени ей потребуется на то, чтобы умертвить меня своими острыми клыками?»…
… Сама по себе ласка напоминала хорька, вперемешку с кошкой и лисицей.
Цвет ее шерсти был серебристо белым, но я не мог ее видеть, поскольку провалился в глубокий, но тревожный сон.
Енот, так же, вряд ли расслышал бы скользящие шажки маленькой живности, которая приметила нас еще с момента высадки.
Привстав на задние лапы, она принюхалась к содержимому сумки, но сразу же отпрянула, ибо консервы совсем не пахли, а на кусок жареной курицы, по каким — то причинам, ласка не польстилась.
Мне снилась сущая дребедень, годная лишь на то, чтобы просто смотреть, разинув рот, и не понимать что происходит. Ни о каком вхождении в лимбо и речи быть не могло. Просто сон обычного человека, который смертельно устал от тяжелого, насыщенного дня.
Ласку я почувствовал скорее на подсознательном уровне, а не по причине каких — то замысловатых магических способностей.
Мне чудилось будто невидимая опасность поселилась над всем моим естеством. Она зияла страшной пропастью, она угнетала своей обыденной реальностью, она страшила почище смерти и всего того, что могло бы произойти, вонзи бы в меня клыки эта падаль с голландских просторов.
Ее клыки были в миллиметре от моей шеи. Ее серебристые бока не издали ни единого звука, чтобы изобличить ту самую своим присутствием.
Енот резко открыл глаза, чертыхаясь.
Биться с лаской тому было прописано немедленной смертью, но долг перед Хранителем перевешивал все разумные варианты побега и диктовал неразумные вариации сражения.
Именно поэтому он медлил, забывая считать стремительные секунды.
Раздался невообразимый грохот. Ласка повисла в воздухе, корчась над Брайаном в дичайших конвульсиях. Ее тело походило на вытянутую тетиву, готовую выстрелить в невидимого противника. Белая шерсть вздыбилась, напоминая не плавные волны, а колючие, хрустальные, при свете луны, иголки.
— Она действительно повисла в воздухе, — Енот отпрыгнул в сторону, пытаясь разбудить Хранителя, который безмятежно посапывал во сне, зажевав край белой простыни.
— Брайан! — Мохнатый друг заорал настолько неистово, что я подскочил дальше чем видел. — Ласка!
— Какая ласка? — Я кашлянул, пытаясь разлепить глаза. Когда я увидел ласку сон как рукой сняло.
Бедное животное шлепнулось мгновенно с моим пробуждением.
Енот все махал руками и захлебывался словами, пытаясь объяснить возникшее недоразумение.
— Она хотела на тебя напасть, а потом взлетела!!! И, да, шлепнулась оземь, едва ты проснулся!
— И как это выглядело? — Задумчиво спросил я, вспоминая сон.
— Купол. Это был он. — Уверенно сказал енот. — Ей оставался какой — то миллиметр, чтобы убить тебя, но, вдруг, её откинуло ввысь, скомкало, вытянуло… Можно подумать, она испытывала ужасные муки. Где — то я уже видел подобные вещи.
— Купол… Накануне Джек пытался скинуть меня за борт, чтобы проверить версию о невидимой защите, — Я вспоминал это с ненавистной гримасой, но понимал, что мой напарник был чертовски прав, касаемо своего безумного предположения. — Так или иначе, теперь я знаю, что кто — то охраняет меня.
— Ты сам себя охраняешь, — Уверенно заявил енот. — Такая охрана не связана с благодетелем. Сам подумай, кто кроме Джека мог бы защитить тебя куполом?
— Почему не Джек? — Я нахмурился, не видя ничего невозможного.
— Потому что Джек не обладает такой силой. Вот почему.
— Он достаточно силен, дружище. Ты просто его не слишком хорошо знаешь. — Упрямо пробурчал я. — У него есть доступ к Банку.
— Его бы разорвало, как эту несчастную ласку, сунься он хотя бы на полшага к Источнику.
— Наверное, в твоих словах есть смысл, — Разочарованно проговорил я, завязывая шнурки на сумках и взваливая одну из них на плечо.
— Ты куда? — Огорошенно спросил мохнатый зверь, сцепляя пальцы и недоверчиво глядя на меня.
— Я иду на поиски. — Я был особенно лаконичен, не желая растрачиваться на долгие, но пустые объяснения. — Мне нужен Курт, который ответил бы мне на все возникшие вопросы. Курт, которого бы я обнял…
— Если ты уйдешь, то Джек не найдет нас, Брайан, — Енот уныло повесил голову. — Я даже не уверен в том будто он станет нас искать после того, что ты ему наговорил…
— Его проблемы. Мне плевать. — Холодно отозвался мой рот, но душа ревела от отчаянья. — Пусть валит, то было его инициативой.
— Как скажешь, — В отчаянье согласился талисман, бредя впереди и прокладывая дорогу к лесу.
— Нет, я туда не пойду… Так темно, — С глухим отказом, я свернул к проезжей части, на ходу закуривая и улыбаясь еноту. — В путь добрый?
— В путь добрый. — Талисман подсобрался, делая вид будто ему до глубины души безразличен выбор пути и потеря странного, вечного недовольного напарника. — Как скажешь…
— Машина Сновидений, да?
— Почему ты про неё вспомнил?
— Потому что с неё начался мой путь к дому Курта Кобейна. — бормотал я, разглядывая белые полосы на проезжей части. — Эту машину подарил мне мой отец, перед своей смертью.
— Разве Машина не лежит сейчас в доме Курта? — Енот подозрительно посмотрел на меня.
— Нет. Машина сновидений, это моя машина, в которой я приехал в Сиэтл. Мне снилось, что мой отец — Хранитель, — Рассеянно ответил я, припоминая сон. — Это может оказаться правдой.
— Почему бы тебе не спросить его об этом?
— Он мертв. — Возмущенно выпалил я, тут же замолкая. — Но я могу прийти в мир мертвых чтобы… Чтобы спросить у него об этом… ЕНОТ!
— Да что же ты так орешь, Брайан!!! — Талисман испуганно подскочил.
— Сложно не орать, когда в голову начинают приходить правильные мысли…
***
— Эй, Брайан, я просто не смог… — Джек вышел из машины и смотрел на меня поверх очков.
Его взгляд был спокойным и мужественным, будто являющим всем своим видом опеку и поддержку. Я не мог не смотреть на него больше минуты.
Все возможные слова давным — давно встряли посреди сухой глотки острожным сухарем.
«Он не смог уйти, более того, сумел найти машину ранее запланированного срока»
На этот счет в моей голове крутилось с два десятка подозрений, ибо нормальному человеку никогда бы не пришло в голову совершать подобные жертвы ради французского проходимца.
А может это любовь творила чудеса?.. Как тут знать.
-… Ты меня слышишь, Брайан?! — Джек подошел ближе, забирая у меня сумки и складывая их в открытый багажник. — Так и будешь молчать? Или же я обязан вымолить у тебя прощение?
Я проигнорировал его вопрос и спокойно обогнул машину, двигаясь к водительской двери. Ужас как хотелось прикоснуться пятой точкой к излюбленной коже старенькой иномарки.
Джек даже умудрился привести её в порядок, плюс ко всему обработал салон каким — то ароматическим средством, от которого у меня, в последствии, разболелась голова.
Много ли мало ли времени прошло, а начинать разговор всё так же не хотелось.
И вот, мы сидели в додже, в котором познакомились полгода назад. Только отношения на тот момент между нами были несколько другими.
Енот предпочел оставить нас в покое до того момента пока мы не обсудим все дрязги касаемо сегодняшнего инцидента.
Вполне понятно, что ни о каком сне и речи быть не могло.
Хоть эта история и называлась Машиной Сновидений, но о сне тут было написано едва ли два абзаца вкупе с персонажами у которых от недосыпа образовались шикарнейшие, чернильные круги под глазами.
На этом, наверное, стоило заканчивать. Ни один из нас не смел рисковать жизнью ради спасения того, кто в этом, сами понимаете, не особо нуждался.
Курт помнил своё прошлое, он мог пойти мне навстречу, но предпочёл стаканиться в дешёвой квартире с белыми обоями, сотрясаясь от разрывающего его разочарования, облачённый в тело невиданного нами человека.
Я не знал, каким он будет в этот раз, и чей облик решил примерить на него Саллейман. Быть может, я бы мог сойти с ума при взгляде на его теперешнее лицо. Ведь откуда мне знать причину его побега от любой попытки связаться с ним? Быть может, тайна, смысл которой мне не понять, вовсе не в попытках обуздать собственный аппетит?..
Всё, что было связано с ним, было странным и непонятным. Но меня неумолимо влекло к его естеству, как влечет свет фонаря мотылька, как точно укладывалась его рука в мою, будто два паззла составляющих единое целое…
И Джек прочёл мои мысли, опустив голову на руки, пряча своё лицо в переплетённых пальцах. Не верящий, что человек, с мрачным лицом и тяжелыми, чёрными волосами, сидящий в водительском кресле и лихорадочно смотрящий на проезжающие машины, является его наставником в битве, о которой не имеет ни малейшего понятия.
Лишь тёплая его ладонь бережно отстранилась от лица и еле заметно устроилась на моём плече, постепенно устраняя нервную дрожь в области лопаток.
Я медленно поднял взгляд на спокойное лицо своего спутника, желая счесть с оного максимум информации, о которой оно старалось поведать даже будучи в расслабленном состоянии.
— Ты научишься. Мы найдем то, что ты ищешь. Верь мне. Я никуда не уйду, не оставлю даже тогда, когда моё общество вынудит тебя сказать не самые лицеприятные слова о моём попечительстве. Как случилось, например, сегодня.
— Я не хотел делать тебе больно, — Глухо откликнулся я, закрывая глаза и массируя виски.
— Я знаю о куполе. — Джек резко перевел тему в противоположное русло. — Как ты его соорудил?
— Не знаю. Я просто спал. — Я закатил глаза.
Ну вот, есть повод разочароваться в моих способностях.
— Это очень хорошо, — Неожиданно сказал спутник. — Твоя защита активировалась на сто процентов. Я могу проследить её источник. Но, по-крайней мере, сейчас все стрелки указывают на тебя, как бы странно это не звучало.
— Какой в этом толк?
— Толк очевиден, можешь смело кидаться в бой, едва нам удастся понять насколько прочна твоя защита. Ты неуязвим! Ты не делаешь больно нападающему, но выкачиваешь из него энергию, делая выше представленного обычным, ничем не примечательным человеком, без какого — либо магического потенциала. Но это не точное заявление, — Джек нахмурился. — Вспомни, что тебе снилось накануне?
— Если оставить факты о встрече с отцом, то можно воскресить в памяти рассвет, который отражался в лужах на тротуаре. Вывески еще горели, их никто не отключал. Я шёл по улице, бесцельно прозябая посреди забытой всеми параллели. В голове проносился легкий ветерок, не желавший будить старые воспоминания из утраченной юности. Мне казалось, что я смог впервые стать самим собой, и в этом гордом одиночестве смог бы остаться на долгие годы, чтобы ни единая тварь не тревожила меня своим присутствием.
— Хороший сон. — Джек слегка кивнул.
— Да, наверное, — Не раздумывая согласился я. — Потом мне надоело бродить по этому замкнутому пространству. Этот вымысел разил своей наигранной теплотой. Я вскидывал руки к небу, пытаясь взлететь. Я отрывался на пять, десять метров от земли, покуда не воспарил ввысь, почувствовав себя легче гусиного перышка. Мысли наполнились веселящим газом. Они были настолько эфемерными и невесомыми, что из горла волей — неволей рвалась песня умиротворенного спокойствия. Мне казалось, что я сам был соткан из неподдельного счастья и неги.
Состояние это продолжалось отнюдь недолго. Едва я смирился с тишиной предрассветной мессы, как в голову мою пришли и другие мысли — тяжелые, реальные.
Они мне напомнили о истинной цели моего путешествия, о извечном побеге за призрачным идолом.
Мои нервы натянулись как струны, я сжал кулаки и спустился на землю, начиная стучаться в первую попавшуюся дверь. Та распахнулась перед моим лицом, вовлекая меня в сумрачный коридор чьих — то сновидений.
Само мое присутствие в чужом мире обозначилось волнением его жителей. Подземная комната содрогнулась недовольными воплями здесь присутствующих, а в некоторых я узнал даже своих давнишних знакомых, с которыми, по воле судьбы, мне пришлось разминуться на пути к своей цели. Они назидательно обступили меня, не веря своим глазам, но я прошел мимо них, не удостоив выше описанных ни единым взглядом в известную сторону.
Каждый из оных решил мне препятствовать, но в руке моей появилось оружие, которое я перезарядил, целясь в каждого по очереди.
Им не приходилось повторять дважды. Все знали, что я изменился с последней нашей встречи. Попытки вразумить сбрендившего Хранителя обвенчались сущим провалом. Предвосхищая события я смею пояснить, ни один из нападающих не рискнул вступить со мной в схватку, открывая путь к следующей двери, за которой находилось новое нечто.
Новым открытием стала для меня Африканская комната, застланная персидскими коврами диковинных животных. Я скользнул в полумрак, принявшись расхаживать средь убранств, явивших мне новизну своих престранных покрытий, цветовых гамм и различных материй, расшитых золотом и серебром.
Ранее я оговаривался об этой комнате, но не успел рассказать про шкаф, который возник передо мной из совершенной пустоты. Этот предмет мебели был новым среди других.
Основным его отличием от обычного шкафа служило отсутствие дверц и ручек.
Посреди дверных створок располагалась широкая щель, которая смотрелась более чем нелепо с отсутствием дверей и стекол. Заместо стекол в створки были продеты целлофановые вставки, пожелтевшие от времени и порванные примерно на середине. Сквозь самодельные «витражи» сквозил леденящий ветер, что с шумом вздымал тяжелые портьеры на окне за моей спиной.
Истинный, первобытный страх помешал мне приноровиться к новому объекту, воспрепятствовав дальнейшему нахождению рядом со старинным артефактом.
Душа упорно подсказывала мне о его опасности для живых существ, и лишь потому я решил оставить глупые попытки разгадать тайну этого платяного уродца.
Вернувшись к исходной точке своего путешествия, я пообещал себе не забыть про Африканскую комнату и платяной шкаф, будто бы эти знания могли мне в дальнейшем пригодиться…
— Африканская комната. — Джек подложил руки за голову и откинулся в пассажирском кресле, — Там много интересностей! Не всем конечно дано воочию лицезреть странные предметы, которые упорно скрыты магией даже для самих жителей подлунного мира, не говоря уже о простых обывателях!
— После этого сна я спугнул ласку. — Я развел руками, — Никакой связи между шкафом и реальностью.
— Если мне не изменяет память, шкаф является своеобразным амулетом, вроде вон того енота, который смотрит на нас умоляющим взглядом, намереваясь воззвать к нашей сердобольности и гостеприимству. — Джек искоса посмотрел на животное, растерянно бродящее по тротуару и поглядывающее на двух деловитых пассажиров иномарки.
— Забирай енота, хватит разглагольствовать, — Откликнулся я, на полном серьезе, собираясь отчалить от места происшествия на молниеносной скорости. — У меня есть план.
— Может мне почаще исчезать, чтобы слышать от тебя вот такие прекрасные слова? — Парень выдавил улыбку и приоткрыл дверь, запуская маленького спутника в салон автомобиля. — Куда держим путь, мой неутомимый напарник? — С нарочитой доброжелательностью вопросил спутник, включая радиоприемник.
— В Россию, куда же еще, — Нехотя откликнулся я, в тайне радуясь нашему воссоединению с блондинистой пронырой.
— Мог бы и догадаться, — Джек скривился и с готовность пристегнул ремень безопасности.
***
Если бы я только мог быть уверен, что выберусь из этой истории здоровым и невредимым. Быть может тогда я бы смог перестать отчаиваться и искать любое возможное средство, для того, чтобы покинуть этот мир в одночасье.
Воспоминания о Курте стали расплывчатыми и несущественными. Я едва ли мог сказать, что встреча с ним состоялась, а не была еще одной попыткой преукрасить свою скучную и однообразную жизнь.
Сейчас, за тысячу километров от меня, теплился его неизгладимый образ, который притягивал меня своим естеством через континенты и Балтийское море.
Без малого много времени кануло в лета, прежде, чем я сумел найти способ связаться с ним.
Поначалу мне было тяжело поверить в силу своего дара. Тот появился несколько неожиданно, сумев сбить меня с толку и разувериться в собственной нормальности.
Теперь же я тщательно обдумывал на досуге некий план, согласно которому смог бы притворить свою насущную идею в реальность.
Гораздо чаще прежнего, я стал присматриваться к своим сновидениям, пытаясь истолковать их в той или иной степени принадлежности к данному инциденту. Мне чудилось, что каждый из оных был, более или менее, приближен к тайне музыканта.
Разумеется, считать так не было ни малейшего смысла, ведь сны мои были всего лишь отображением томительной реальности, в которой мне было так тяжело сосуществовать с единственным на тот момент другом Джеком.
Ах, если бы я мог знать, что тайна была всё время поблизости… С какой бы восторженностью я бы озирался по сторонам, роняя красноречивые слова, вызванные возмущением!
***
… В половине первого, по Московскому времени, из многоэтажного дома вышел молодой парень. На вид ему было около 23 — х лет.
Промокая под дождем и натягивая капюшон на голову, он перепрыгнул через лужу и посмотрел по сторонам. Соседи неприветливо сморщились при его появлении, многозначительно переглядываясь и кивая головами.
Картежники, сидевшие за грубо сколоченным столом, похватали свой нехитрый скарб и, покрывая головы газетами, побежали в подъезд, сталкиваясь с парнем и бормоча себе под нос ругательства.
В магазине, стоя напротив прилавка, парень достал деньги из кармана и перевел взгляд на девочку, которая стояла ближе всех к нему в очереди.
Та отделилась от толпы и преспокойно обогнула оную по часовой стрелке.
— Привет, — Добродушно произнесла она, проводя пальчиками по его запястью и улыбаясь.
Никто из ныне там стоящих не посмел бы сделать этого; Все ненавидели странного парня, который одевался во все чёрное и носил на лице широкую бандану, чтобы прикрыть ею следы давнишней аварии на электростанции.
Так уж повелось, что люди опасались его внешнего вида. Да и подобные вещи, впрочем, были частым явлением среди обывателей.
Парень прикупил пару пакетиков кошачьего корма, бутылку лимонада и упаковку кексов со скидкой. На приветствие девочки он коротко кивнул и погрозил ей пальцем, когда малышка притронулась к батончикам с нугой.
— Лучше купи что — нибудь питательное, — Посоветовал парень, покидая магазин и выходя на улицу.
Тем временем дождь разошелся не на шутку. Он лупил по брусчатке, смешиваясь в единой консистенции с масляной лужей, вытекающей, капля за каплей, из карбюратора ближайшей иномарки. Зрелище было, скажем так, довольно грустным, но чрезвычайно красивым: светло — фиолетовая краска, бывшая ранее коричневым мазутом, становилась почти лазурной при оранжевом свете фонаря.
Сунув пакетики с кормами за пазуху, парень рассматривал ту самую лужу, ненароком отмечая свой внешний вид в отражении лобового стекла.
— «Лучше бы не смотрел»… — Мрачно подумал бедолага, замешкавшись и открывая лимонад, чтобы увлажнить пересохшее горло.
Позади взревел двигатель, словно сансары какой — нибудь дьявольской рулады, он назидательно раскидал свой звук за спиной парня.
Короткий удар в поясницу и парень упал на асфальт.
Микрорайон погрузился в тишину.
Посреди места происшествия возник черноволосый мужчина, который удивленно открыл голубые глаза. Он угодил ботинком в лужу, а после принялся плясать и выделывать какие — то странные телодвижения.
— Идиот, — Злобно прошипел его напарник, дергая черноволосого за воротник. Тот вроде бы немного успокоился, но продолжил улыбаться во все 32 — а. Через какое — то время и его улыбка слетела с лица, когда он увидел труп, лежавший на земле.
— Он мёртв? Это Курт, да?
Не дождавшись ответа, черноволосый раскинул руки и встал посреди катастрофы разведя ноги, под стать пространству между потерпевшим и капотом внедорожника.
Уж никто не знал как ему это удалось, но машина отъехала на приличное расстояние, скрываясь за поворотом и исчезая из виду. Лужа крови впиталась в асфальт, дурацкий кошачий корм собрался по гранулам обратно в упаковку, прыгая парню за пазуху. Ополовиненная бутылка с лимонадом вновь стала целой, а зияющая рана на затылке срослась вновь, будто и не было никакого удара.
Парень стоял посреди дороги и ошалело смотрел на пришельцев, которые, в свою очередь, с подозрением оглядывали бывшего мертвеца, а теперь парня с повязкой на лице — стройного брюнета в плаще.
— Как так вышло? — Медленно проговорил последний, проводя ладонью по лицу и отирая с него капли дождя. Повязка съехала на бок, являя свету бледное лицо с выразительными скулами. — Меня сбили, но время будто вернулось вспять.
— Это сон, — Спокойно ответил голубоглазый, продолжая хлопать глазами, но уже немного медленнее предыдущего. — Вещий сон.
— Я не верю в вещие сны, — Спокойно ответил парень, оглядывая себя со всех сторон и убеждаясь в свой целости и невредимости.
— А стоило бы. — Заметил блондин. — К тому же, ты не совсем обычный человек, я правильно тебя понял?..
— Для начала, стоит пояснить — я не Курт, и я понятия не имею, про кого вы говорите, но хотел бы услышать вашу версию происходящего.
— Да ну… Кудрявый прищурился, огибая парня в плаще и почесывая подбородок. — Врешь.
— Я поясню, — Блондин тяжело вздохнул, — Мой друг ищет одного человека. И пять минут назад он был почти уверен, что ты именно тот, кто нам нужен. Я ясно выражаюсь?
Парень посмотрел на пару чудаков, ухмыляясь и отходя на полшага назад.
— Брайан, по — моему это была дурацкая идея — лезть в сны всех потенциальных подозреваемых.
— И как ты видишь наши поиски на сегодняшний день? Соц опрос? Объявление в интернете: » Ищу Курта, блондина, музыканта умершего в 90 — ых? Ты сбрендил!
— Может, я лезу не в своё дело, но у меня вопрос, вы точно нормальные? Как можно искать человека, который умер двадцать лет тому назад?
— Ты ему объясни, — Ворчливо попросил тот самый Брайан. — Я устал.
— Не бери в голову, — Тактично ответил блондин, сдвигая брови. — Если ты не Курт, то мы пошли дальше. А ты просыпайся, чего вылупился?! В среду тебя собьет автомобиль, будь осторожен и не выходи завтра из дома. Ну это конечно в том случае, если ты не живешь на первом этаже и он не заедет к тебе прямо в квартиру…
— Такое вообще бывает? — Уточнил парень.
— Может и бывает, меня уже ни чем не удивишь… — Блондин замешкался и достал из кармана часы. Повертев их в руках, он вскрыл крышку и сверился со временем: — Готово!
— У всех есть такие часы? — С подозрением спросил Брайан. Он, кстати говоря, всегда обращался к блондину именно с таким выражением лица — с видом человека, который всякий раз готовился к обману. Да и сам женственный подонок, надо добавить, не внушал особого доверия, напоминая, скорее, хитроумную лису, чем адепта искренности и благочестия.
— У избранных, — Туманно сетовал второй, не вдаваясь в подробности и не считая нужным рассказывать историю этих странных хронометров.
Впрочем, они всё равно больше никогда не появятся в его, Евгения, жизни. Посему нет и смысла спрашивать с них ответа…
Евгений, Брайан и Джек расстались в доблестном молчании.
Первый просыпался на своём продавленном, стареньком диване, отчетливо припоминая каждую деталь необычного сна.
***
Джек и Брайан сидели напротив камина, штудируя очередного юношу с возрастом в 23 года. Ни один из них не годился под внешние описания пропавшего, но с тем же успехом мог оказаться именно тем, кого они искали на протяжении двух месяцев.
По сути говоря, они вернулись именно к тому, с чего начинали, сидя в Брюссельской квартире, с видом на главную площадь. Изменилась, разве что, локация их теперешнего пребывания, а именно — Россия, славившаяся любопытными фактами, умопомрачительной историей и хитрыми жителями сей страны.
Так повелось, что она, Россия, хоть и не была центром Европы, но не уступала оному в популярности и обилии архитектурных изысков.
Мне, автору, вдвойне приятно писать про это место, поскольку мне вряд ли есть с чем сравнивать в свои мизерные годы. Но никто, конечно, не отменял последующих путешествий, с целью знакомства с традициями иноземных жителей…
Спешу пояснить, на сей момент Брайан и его закадычный друг решили зарыть топор войны, пристрастившись к прогулкам по чужим сновидениям.
Это было гораздо увлекательнее променада по мрачным, морозным улочкам города К, гораздо ярче, интереснее и содержательнее.
Но поначалу у данной идеи нашелся, вот ведь неожиданно, ярый ненавистник в лице Енота, который предпочел сидеть в доме, нежели мотать бесчисленное количество километров по «слишком уж личным и безумным» коридорам чужого, спящего сознания.
Прибавлю, что амулет никто не стал останавливать, да и смысла в этом, отнюдь, не было совершенно никакого.
Брайан научился, с горем пополам, управлять хотя бы своими фантазиями, а то далось ему с тяжким трудом. Чего стоило держать равновесие в склонных к вечным переменам пространствах лимбо, или визуализировать предмет, которого в чужом сне отродясь не было?.. Колоссальный труд оправдывал себя в бою, и в этом случае ни раз вспоминалась старая, добрая пословица про труд в учении, но легкость в действии.
Посредством таких тренингов Брайан наконец — то понял, что значит действительно быть заинтересованным в конечном результате, направленном на неминуемую победу в лице испытуемого.
Плоды длительных тренировок воздавались мужчине настоящей гордостью от пройденного и содеянного. И я думаю, что Вы прекрасно понимаете, каково почувствовать прорыв в постоянном нахождении на одном месте.
И это, в самом деле, не вызовет пущего удивления, ведь всё к тому и велось, чтобы скромный парень из Франции сумел справиться со своими страхами перед неизвестностью.
Так или иначе, я спешу свалить в туман, чтобы предоставить слово многоуважаемому Брайану Молко, который бился головой об лед, пытаясь в очередной раз найти свою Мадонну, в лице прекрасного музыканта прошлых лет.
***
— Я понимаю, ты не хочешь, чтобы я видел твои сны, — Тихо сказал я, допивая остатки чая и кутаясь в одеяло. В последнее время я слегка приболел, но это ни как не сказывалось на извечных поисках.
Джек недовольно захлопнул ноутбук, готовясь ко сну.
На его лице промелькнуло лютое недовольство от моего вопроса.
— Меньше знаешь — крепче спишь. Уж лучше я буду темной лошадкой в этой истории, чем тупым наркоманом охотчивым до энергии жалких людишек.
— Мне кажется, что ты немного принижаешь свою роль, я так считаю. Дело в твоем несравненном обществе. Не будь рядом со мной такого ворчливого сухаря, я бы давно погряз в сумасбродстве и бренном покое. — На моих губах появилась легкая улыбка.
Я свернулся калачиком и выглянул из-под пледа, протягивая руки к блондину.
— Заткнулся бы ты лучше, — Джек спокойно отстранился, но было видно, что он не против моих объятий. Хотя, это мне могло всего лишь казаться, не правда ли?..
И конечно я не стал спрашивать у него разрешения.
Распаленный прогулками по закоулкам снов, я с азартом накинулся на Джека, пытаясь расположить его к плотским утехам.
Попахивало сломанным носом, но я не посмел отпрянуть, чтобы на миг прикоснуться к заветным губам недовольного немца.
— Разве ты не понимаешь, почему я пытаюсь от тебя отстраниться? — Взревел он, надевая мне на голову тарелку из-под чипсов, — Ты болеешь ангиной, недоумок!
— Знаешь, это что — то новенькое, наряду с «Брайан, ты мне противен» и «отвали от меня тупорылая образина». Прогресс, что ни говори, — Свирепо подытожил я, откатываясь на край кровати и возмущенно сопя.
Всё бы хорошо, но мой нос наотрез отказался исполнять свои должностные обязанности. Правую ноздрю заложило так, будто там встрял порядочный кирпич. Попытки избавиться от оного закончились тем, что заложило и вторую, а рот преобразился кашлем, отчего я замолчал на, долгих, десять минут.
Эта ночка была просто ужасной. После встречи с Евгением я умудрился окончательно простудиться. Ужас.
Проведя в агонии остаток ночи, я встал на утро, с чугунной головой, разведя камин и упав лицом в ковер.
Мой пёс побродил рядом, угрожающе рыча и требуя еды.
Хитроумные пакетики с измельченной, лимонной цедрой и порошкообразной ягодной мукой ни на йоту не сдвинули мой насморк с мертвой точки. К тому же списку совершенно некорректных для данного заболевания таблеток прибавились и леденцы от кашля, ингаляторы, капсулы с разноцветными половинками и веселенькие витаминки в цветной коробочке.
Джек проснулся чуть позже.
К тому времени я успел залезть в ноутбук, использовав абсолютно все салфетки до которых успел дотянуться, и теперь у меня под носом сиял воспаленный, красный круг. Да, кстати, Джек уже начал придумывать нечто по этому поводу.
Хотелось откликнуться парой добрых на этого эякулятора феерических шуток с утреца — пораньше, но краткая передышка, без надоедливого кашля и соплей, напоставила меня немного порадоваться образовавшейся минуткой счастья.
Чувствуя себя чуть ли не Богом, я задерживал дыхание и резко выпускал воздух, радуясь, что могу дышать и ртом и носом — одновременно.
Но и спустя какое — то время не мог дышать ни тем, ни другим, поэтому я уже подумывал вставить себе трубку в горло, чтобы не захлебнуться в этой чертовой слизи, которая заливала меня с головы до пят.
— Господи, да когда же это прекратится?! — Возопил Джек, перекрикивая моё чиханье и вставая в полный рост. — Врагу не пожелать такого соседа по дому.
— А что я могу поделать? — Обиженно прогнусавил я, чувствуя невероятную тяжесть в лобно — височных долях. — Радуйся, что я еще жив, а не сдох от этой никчемной болезни.
— Знаешь, меня больше всего напрягает то, что ты постоянно бубнишь себе под нос, озвучивая каждый состоявшийся кашель или чих. Неужели нельзя спокойно поболеть в гордом одиночестве, на втором этаже?
— Хорошо, заметано, — Ответил я замученным голосом. Тут же забира со стола свой ноутбук и, пошатываясь, начал подниматься по лестнице. — Я буду сидеть настолько смирно, насколько может больной человек с воспаленным горлом и температурой в 40 градусов.
— Вот и сиди, — Намного спокойнее парировал блондин, радуясь тому, что я наконец — то свалил восвояси. — Так уж и быть, с меня суп.
— Куриный, с клёцками, — Капризно фыркнул я, скрываясь за дверью и захлопывая оную за собой.
Я не мог слышать ответ Джека, но вполне догадывался о сути его отрывистого бормотания.
Примкнув к журнальному столику, я с максимальным удобством расположился на диване, открывая ноутбук и ставя его к себе на живот.
Курсор плавно сновал по новой странице, находя очередного претендента на роль испытуемого.
Не знаю, что привлекло меня в октябрьском фестивале, а может я просто соскучился по массовым сборищам, но следующей моей идеей было сходить на данное мероприятие, которое намечалось на первую половину следующего месяца.
Назовите это как хотите — зовом души, безумной идеей, навязчивой мыслью, спонтанным выбором… Какая в том разница, если мое сердце забилось, как безумное, едва ли я увидел афишу и громкое название *Rock?..