***
После несовершившегося между ними поцелуя Магнус жалел. Он никогда не признает этого перед Лайтвудом, но смирился с собой. Тогда же Фелл написал ему, что дома ночевать не будет, а Бейн был обречен на вечер в одиночестве. Выбрав какую-то скучную книжку, чтобы быстрее уснуть, Магс уселся в гостиной на диване. Сюжет книги был никудышным, но не потому, что парень его уже знал, а потому, что в его голове разворачивалась драма посущественнее. Происходящее последнюю неделю между ним и Лайтвудом действительно напоминало дешевую мелодраму, но затягивало до безумия, требуя продолжения. Каждый раз происходило что-то, что сближало их. Каждый из них делал ошибки, ведущие их друг к другу. Было страшно. Из собственных несбыточных надежд и попыток сопротивляться признанию чрезмерного внимания к Лайтвуду Магнуса вывел звук автомобиля. Выглянув в окно, он заметил, что перед его домом стоит машина Александра. Мотор был заглушен, фары погасли, и более никакого движения. Решив, что его не касаются мотивы Лайтвуда, Бейн вернулся к чтению, однако теперь об интересе к книге вообще можно было забыть. Множество вопросов крутилось в голове, но не находилось ни одного ответа. Только навязчивое любопытство не позволяло сидеть на месте, требуя выйти навстречу и узнать всё лично. Спустя еще сорок минут борьбы с собой, Магнус капитулировал и, накинув куртку, вышел на улицу. Подойдя к машине, он ожидаемо обнаружил там Алека. Парень спал, ерзая на сидении в попытках принять более удобное положение. Решившись, Магнус постучал по стеклу. Через несколько секунд Александр его заметил и, рывком открыв дверь, попытался вылезти из машины, но тело под влиянием алкоголя отказывалось его слушаться, податливо сдаваясь в руках Магнуса, вопреки манящему асфальту. До Бейна запах дошел почти сразу же. Придержав Лайтвуда, он выхватил у него из куртки ключи и закрыл машину. Идея тащить на себе двухметрового парня была невыполнимой, поэтому, похлопав Александра по лицу, он добился небольшого пробуждения, которого хватило, чтобы тот хотя бы пытался перебирать ногами, пока Магнус доведет его до постели. Однако Бейн недооценил себя, потому что ему удалось не только добраться до дома со своей ношей, но даже поднять ее на второй этаж и уложить на своей кровати. Конечно, он мог бы оставить его на диване в гостиной, но о том, чтобы допустить его встречу с Рагнором, Магнус мечтал меньше всего. Выбора не оставалось. Алек дрожал от холода, как листок на ветру, поэтому Бейну пришлось не только уложить его в постель, но и укутать одеялом, чтобы отогреть. Закончив, он присел рядом, оглядывая спящего парня. «Красив в любом состоянии», с грустью подумал Магнус, сдерживаясь, чтобы не нагнуться и не поцеловать покрытую румянцем щеку. Его желание уничтожила собственная внимательность, определившая разводы губной помады на лице парня и уголке его губ, не замеченные ранее. Аккуратно стерев самые заметные следы, он хотел уже уйти, но Алек, поморщившись, неожиданно открыл глаза. – Не уходи. Я ждал тебя, – кое-как выговорил парень, едва удерживаясь на грани сонного сознания. Не было даже ясно, осознает ли он, кому говорит эти слова. Понимал ли он, у чьего дома находился. Магс предпочел посчитать, что нет. – Спи, Алек. Я никуда не уйду, – ответил он и соврал, подавляя в себе стремление скорее покинуть эту комнату. В груди засело колющее чувство, которое он отказывался считать ревностью. Лайтвуд развлекался ночь напролет, и почему в его голове всплыла идея заявиться к Магнусу, можно было только гадать. Только это отнюдь не те чувства, которые хотел бы когда-нибудь ощутить Бейн по отношению к себе от другого человека. Александр послушно закрыл глаза и через какое-то время мирно засопел, неосознанно давая Магнусу разрешение сбежать.***
– Я чем-то обидел тебя, – осушив стакан, запивая таблетку, произнес Алек. Это не было вопросом. Он всё увидел, лишь бросив один взгляд на понурую фигуру Магнуса, не желающего смотреть ему в глаза. – С чего ты взял? – невинно спросил Бейн, выдавливая улыбку и приподнимаясь с кровати. Лайтвуд среагировал мгновенно и ухватил его за запястье, вынуждая опуститься назад. – Ты холоден, не смотришь в глаза и стремишься держаться подальше от меня. Я тебе противен, – ответил Александр, всё ещё удерживая его руку. – Магнус, что я вчера сделал? – Кроме того, что спал у меня под окнами, будучи в стельку пьяным и разукрашенным помадой? Ничего, – чуть громче, чем хотел, объявил Бейн, сразу же взывая ко времени, которое позволило бы ему отмотать эти секунды назад, чтобы заткнуться вовремя. Алек мучительно долго молчал, пристально всматриваясь в его лицо. Он ослабил хватку на руке, но Магнусу уже не было смысла уходить. Всё уже сказано. – Что тебя раздражает больше? Что я приехал к тебе? Или следы помады? – наконец, спросил Лайтвуд, выхватывая из ответа парня самые яркие моменты. Магнус смутился, потому что каждый вопрос был очевидной провокацией, только это не Алек, а он сам загнал себя в тупик. – Я не понимаю, зачем ты приехал. Твоя ночь проходила, очевидно, очень хорошо, – спустя мгновение, собравшись, ответил Бейн, решившись посмотреть на Алека для убедительности. – Я нуждался в тебе, – тихо произнес Лайтвуд, опустив свою руку ниже и сжав ладонь Магса. Бейн вновь отвел взгляд, но руку не отдернул. – Неужели? – Подожди, ты ревнуешь? – Алек старательно сдерживал улыбку от внезапного озарения и приятного чувства, охватившего его, когда Бейн вновь повернулся к нему с расширившимися от удивления глазам. – Почему я должен ревновать вообще? – возмущенно спросил Магс, окончательно закопав себя и свои попытки оставаться равнодушным. Алек же молчал, наблюдая за нервно поднявшимся с постели парнем. Тот, заметив его взгляд, лишь расстроенно бросил: – Что? – Ты всё-таки ревнуешь, – расплывшись в улыбке, счастливо произнес Алек. Магнус, краснея, чувствовал, что невольно засматривается на это довольное лицо, но чем больше он натыкался на понимание в ореховых глазах, неведомое ему самому, тем больше пугался, раздражаясь еще сильнее. Вдохнув побольше воздуха, он, наконец, решился и произнес: – Я думаю, ты совершенно мне не подходишь, Лайтвуд. Вот и всё. Вот и всё. Железно. Он справился, хоть и почти осязаемо трещит по швам из-за внутренних противоречий и внезапно нахлынувшего желания вернуть исчезнувшую с губ Алека улыбку. – Почему ты… – Александр не успел задать свой вопрос до конца. На первом этаже раздался хлопок входной двери, разрушив атмосферу, где были только они двое. – Магнус, я дома. Иду в душ! – крикнул мужской голос, и Магнус вздрогнул от одной только мысли о представлении, которое устроил бы Рагнор, заметь здесь Лайтвуда. Поздоровавшись с ним из-за приоткрытой двери, лишь бы Фелл не пришел осведомиться, дома ли он, Бейн обратился к Алеку: – Собирайся, Лайтвуд, мне не нужны драмы перед родственниками с утра пораньше. У тебя есть пять минут. Как сядешь в машину, позвони сестре. Я ей сказал, что ты у меня, но, думаю, будет лучше, если ты проинформируешь ее сам. – Хорошо, – растерянно отозвался Алек, торопливо поднимаясь с кровати и ощупывая карманы на наличие ключей и телефона. Сказать ему было нечего. Он замечал слишком резкие перемены в настроении Магнуса, но не мог понять, что они означают. Сейчас был очевидным лишь очередной факт отказа от него и непринятия любой возможности начать отношения со стороны Бейна. Любые попытки заговорить о его последней фразе, – Магнус прав, – были бы драмой, к которой никто из них не был готов. – До встречи в школе, – лишь неуверенно произнес Алек на крыльце. – Да, – коротко отозвался Бейн, оглядываясь назад, и, очевидно, нервничая по поводу возможности быть замеченным с Лайтвудом. Александр же выдал подобие от той утренней улыбки и пошел к своей машине, так не вовремя, ко всему прочему, вспоминая о споре. Даже времени остается слишком мало.***
– Вы посмотрите, кто вернулся! – громогласно раздалось в гостиной, едва Алек вошёл в дом. Настроения не было. Слушать язвительные комментарии Джейса он не хотел и не стал, решив принять душ вместо этого. Его терпения хватало лишь на сестру, которой он так и не позвонил, потому что – опять же – не было желания. Ему хотелось побыть в тишине хотя бы те несчастные десять минут до дома. Только тишина салона уже не приносила облегчения. Алек хотел назад, в ту обволакивающую тишину, которая была между ним и Магнусом в разговорах. Она была мимолётной, но в ней было уютно, несмотря на ситуацию. С ним он не испытывал желания выбиться в городскую суету. Неловкость, взгляды, улыбки - всё это было приятно. Это давало какой-то шанс. Всё то, что Магнус разбил сегодня подобно зеркалу. – Алек! Не желаешь мне ничего рассказать? – набросилась Изабель, едва услышала, как стихла в душевой кабине вода. – Нет, но ты же не отстанешь, – ответил парень, заходя в свою спальню и на ходу надевая темно-синюю футболку. – Да, ты не приехал домой. Как еще я должна реагировать? Если бы не Магнус, я бы сошла с ума! – возмутилась Иззи, наблюдая за внешне спокойным братом, взорвавшимся при упоминании Бейна. – Ну, еще бы! Ботаник же у нас святой! Едва ли Тень не обходит. Куда мне до него! – бросил Александр, сразу же понимая, как глупо и по-детски звучат его слова. Изабель, замечая редкую растерянность на лице брата, лишь снисходительно улыбнулась. – Что-то произошло между вами? – Произошло. Твоя мечта сбылась, и он меня отшил! – зло ответил парень, не желая принимать в свой адрес жалость и сочувствие. – Ты взбешен из-за мотоцикла? – Изабель хотела спросить что-то еще, но Алек прервал ее. – Какого, к черту, мотоцикла? – почти выкрикнул он, но сразу же смолк, осознав, насколько правильно и в то же время не для кого-то другого прозвучал его вопрос. Иззи, конечно же, не рассчитывала на подобный ответ, и потому, выдохнув, лишь спросила в ответ: – Мне стоит промолчать, да? Алек лишь кивнул, не в силах оправдаться. Изабель погладила его по плечу и направилась к выходу, остановившись только, чтобы добавить: – Собирайся. У нас десять минут, иначе опоздаем в школу.***
Свое молчание парень сохранял и всю дорогу, пока они ехали с Джейсом до школы. Алек был почти уверен, что Изабель настойчиво попросила брата не затрагивать эту тему. Хотя бы сегодня. Эрондейл держался вплоть до того момента, как они остановились около школы, и их сестра вышла из машины, оставив парней вдвоем. – Слушай, Алек, если твое настроение такое из-за того, что я вчера заставил тебя возиться с Бейном до Рождества, то ты можешь отказаться, просто… – начал парень, но Лайтвуд его перебил. – Ты что? – он не верил своим ушам. Эрондейл изменил правила. Алек даже не помнил, что происходило в баре, не говоря уж об этом. Он не помнил уже вообще ничего, потому что перед глазами настойчиво всплывал образ Магнуса. Он ведь действительно тогда ревновал. Или нет? Может, Алеку просто хотелось так думать, но он надеялся, что сумел заметить невозможное. – Ты не помнишь? Вчера я тебе сказал, что твои шансы увеличиваются. Сам посуди: скоро выпадет снег. MTТ будет простаивать в гараже. Нет разницы, в чьем. И я хочу увидеть шоу! Алек не помнил. Ни слова. Вполне возможно, потому, что вчера пил даже за рулем после бара. Иззи убила бы его собственноручно, если бы ей стало об этом известно. – Да, я действительно не помню, но хорошо, до Рождества, – на автомате сдержанно ответил Лайтвуд, на какой-то миг решив, что это ничего не изменит. Магнус ясно дал ему понять. Но, с другой стороны, он не Лайтвуд, если не попытается. В конце концов, пьяное лицо в помаде действительно сомнительная предпосылка для того, чтобы начать его воспринимать серьезно. – Ты не выглядишь счастливым. Что-то произошло? – спросил Джейс, не наблюдая никаких перемен в брате. Алек лишь покачал головой. – Похмелье, – добавил парень, но Джейс уже не слушал его. – Ты посмотри, легок на помине, – ткнув локтем Алека, произнес Эрондейл. Александр последовал его примеру и увидел, как в паре метров от их машины проходят Магнус с Тенью. Настроение Бейна, очевидно, делало их с Алеком похожими, потому что Джейс, увидев парней, добавил: – Он тоже мрачнее тучи. Настойчиво-пристальный взгляд на брата Эрондейлу ничего не дал. Александр лишь пожал плечами, показывая, что не знает ничего. – Изабель сказала мне, где ты ночевал. Я не буду тебя допрашивать, потому что это твое дело, как добиваться цели, но ты же знаешь, что всегда можешь поделиться, верно? – выждав паузу, произнес Джейс. – Конечно, – согласился Алек и вышел из машины. Ему хотелось сказать, что это не было целью, что он даже не знал, почему оказался у Магнуса, а не в постели с какой-нибудь девчонкой из бара. Не знал, почему хотелось быть там, с Бейном, а не кем-то другим. Если начинать разговор, то требуется собственное понимание происходящего, а этим Алек похвастаться не мог. Молчание стало ответом на всё и прикрытием его внутреннего противостояния.***
Магнус закрыл дверь, как только Алек покинул его дом. Он слышал, как парень завел машину, слышал ее удаляющийся звук, и чувствовал… Что? Облегчение? Едва ли. Не давая себе «уплыть» по течению всех «за» и «против», парень отправился на кухню, чтобы приготовить завтрак себе и Рагнору, но был остановлен звонком в дверь. Это не мог быть Александр, но напряжение не покидало его до тех пор, пока в дверях не появился Рафаэль. – Только не говори мне, что увиденное мной – то самое? – сразу же произнес парень, проходя внутрь. – И тебе доброе утро, Рафаэль, – расслабленно выдохнув, ответил Магнус. – Завтракать с нами будешь? Рагнор вернулся как раз, – делая акцент на имени мужчины, добавил Бейн. Рафаэль кивнул, выразив этим понимание, и понизил голос: – Вчера утром я тебя не застал. Катарина была здесь и сказала, что ты ушел к Изабель. Звонить не стал. А сегодня я наблюдаю, как Алек Лайтвуд выходит из твоего дома. Что происходит? – Хотел бы я знать, – устало отозвался Магнус, доставая из холодильника продукты для будущего омлета. – Можно более подробно? Вы спите? – прямо спросил Рафаэль, и Бейн чуть не выронил сковородку из рук. – Ты с ума сошел? Нет, конечно. С Изабель мы забирали котенка, точнее, двух. А ее брат… Я не знаю. Он приехал поздно ночью, и пьяный спал в машине около моего дома. Ночью холодно, я не мог оставить его там. – Твоя забота погубит тебя, – произнес Раф, добавив: – если это не что-то серьезнее. Магнус игнорировал размышления друга, стараясь как можно меньше копаться в себе, выясняя, чем он руководствовался, или почему его самого так злят следы помады на Лайтвуде. Почему ему было так комфортно сидеть с ним в комнате, поглаживая котенка? Почему ему так хотелось ответить взаимностью? И самое главное, что за неведомая сила тормозила его, потому что она, очевидно, не была его предрассудками, которые он уже уложил к ногам парня с огромными ореховыми глазами. – Я не знаю, что это, – пробормотал Магнус внезапно, сдаваясь самому себе на суд. – Ты в дерьме, друг. Вот что это, – спустя несколько секунд ответил за спиной Рафаэль. В этот же момент на кухню зашел Рагнор. – Привет, Рафаэль. Не знал, что ты здесь, – добродушно поприветствовал мужчина, усаживаясь за стол рядом. – Магнус, как всегда, творит что-то волшебное на кухне? – Это всего лишь омлет, Рагнор. Ты просто отвык от домашней кухни, – мгновенно собравшись, с улыбкой повернулся к нему Бейн, попутно занимаясь завтраком. – Ты прав, но работа не ждет, – отозвался Фелл, наблюдая за Магнусом. – Как у вас дела, ребята? Что нового в школе? Про успеваемость даже не спрашиваю. Ты слишком ботаник, чтобы что-то менялось, – Рагнор заваливал расспросами во время завтрака, но отвечал на них преимущественно Рафаэль, зная, что Бейн не в том настроении. Магнус будто отсутствовал на кухне, против собственной воли всё же углубляясь в происходящее между ним и Алеком. Его попытки сдерживать себя и мысли уже были уничтожены, но он всё ещё старался удержаться в состоянии, когда можно было контролировать отношения с людьми. Конкретно с Лайтвудом. – Магнус? Ты в порядке? – Рагнор похлопал парня по плечу, чем привел в себя, вернув его к реальности. – Да, я просто задумался, – ответил Бейн, но сомнение в глазах Фелла исчезло лишь тогда, когда Рафаэль выразил свою догадку, сославшись на какую-то задачу не то по математике, не то по физике, над которой якобы думал Магс. – Ты когда-нибудь не думаешь вообще? – с улыбкой спросил мужчина, окончательно убедившись в правоте Рафаэля. Он всегда ассоциировал Магнуса едва ли не с вундеркиндами, поэтому учеба была лучшим оправданием для всего. – Ты же знаешь, что нет, – поддержал Бейн, благодарно кивнув Рафаэлю. Он понимал его без слов. – Кстати, о школе, вам не пора? – вдруг спросил Рагнор, и Магнус, что не удивительно, ухватился за эти слова, почти выталкивая Рафаэля за дверь, попутно прощаясь с Феллом до вечера.***
Магс не был настроен на разговоры по пути в школу, и ещё больше желание притупилось, когда на школьной парковке он заметил машину Джейса Эрондейла. Где Джейс, там и остальные - непреложный закон. – Расслабься ты, он же не кидается на тебя, – произнес Рафаэль, заметив перемены в друге. Ободряющая фраза помогла незначительно. Попытки Сантьяго занять его чем-то посторонним всю дорогу также не увенчались успехом. – Может, прогуляем? – неожиданно выпалил Магнус, чем очень удивил друга. Сантьяго мог лишь догадываться, насколько трудно было Бейну совладать с собой, если он переставал походить на самого себя. – Нет, Магс. Ничего прогуливать мы не будем. С такой позицией тебе вообще надо школу менять, – осторожно произнес Рафаэль, остановившись и положив руки на плечи Магнусу. – Успокойся. Это всего лишь школа. Всего лишь Лайтвуд, хорошо? Он просто красивая мордашка. Без мозгов, забыл? Сантьяго улыбнулся, заметив, как Магнус расслабляется, принимая нелепость своих слов. Ведь столько лет он спокойно жил, и Лайтвуд был обычной пустышкой. Ничего ведь не изменилось. Какие-то столкновения в пьяном бреду ничего не меняют. Так могло быть с любым другим подвернувшимся человеком. В конце концов, даже с его бывшей девушкой Камиллой всё началось из-за того, что она напилась в клубе, а Магнус, которого так некстати притащили туда тогда еще коллеги по работе, оказался своевременно рядом, став жилеткой. И из этого всего не вышло ничего. Лайтвуд ничем не выделяется. То же самое. – Ты прав, – Магнус хлопнул Рафа по плечу, выражая этим своё согласие, – я в порядке. – Отлично. Кроме того, ты – король прошлой вечеринки, – усмехнулся Сантьяго, чем почти испортил весь эффект от предыдущего разговора. Он и сам осекся, осознав это, но Магс лишь улыбнулся. – Ну, если меня всё ещё не окружила толпа фанаток с жаждой автографа, значит, я вне зоны риска возможного возвеличивания. – Конечно, не окружила, Бейн, пока с тобой рядом такой любовник, никто не рискнет прелюбодействовать, - раздался за спиной голос одного из парней, проходящих мимо. Магнус вздрогнул от неожиданности, но сразу же без труда узнал Филиппа Сензо, парня из компании Лайтвуда. Редкостный ублюдок – самое подходящее прозвище для него. Пожалуй, на его фоне у Александра всё же были мозги. И не было проблем с законом. Фил, как его называли в компании, этим похвастаться не мог, но так же, как и Лайтвуд, всегда имел прикрытие в виде влиятельных родителей. Вся компания, неустанно окружавшая Сензо, где бы он ни находился, дружно, как по команде, рассмеялась. Магнус предпочитал игнорировать любые выпады в свою сторону, но его друг был совсем другим. Хладнокровию, с которым обычно действовал Сантьяго, мог позавидовать любой из своры Лайтвуда, поэтому, когда Рафаэль сжал кулаки, Бейн, заметивший это, осознал, что пришел его черед что-то сделать. – Раф, не стоит, – придержав парня рукой, как можно спокойнее произнес он. В последний раз момент такой вспыльчивости закончился тем, что парень чуть не убил человека. Хотя тогда причина была повесомее. Какой-то недоносок домогался его несовершеннолетней сестры и, если бы не чудо, если бы Магнус не услышал крик и не сообщил ему, случилось бы непоправимое. Теперь же Рафаэль готов был ответить за себя и за друга, что накладывало вину за происходящее и на Магнуса тоже. – Да-да, Тень, успокойся, а то твой ботаник волнуется, – прокричал Филипп, уже стоя около дверей в школу. Рафаэль дернулся вперед, но был удержан Магсом. Стоит признать, что, несмотря на издевки, Рафаэля побаивались. Только, когда Бейн был с ним, причин переживать за ответ на свои шутки не было. Если бы Сантьяго был один, вряд ли бы Сензо решился обратить на себя его внимание. Этим зачастую Магнус и усмирял пыл друга. – Прекрати, Рафаэль. Они специально тебя провоцируют, и уже не первый раз. Хватит! – И я уже не первый раз хочу набить ему морду, – прошипел Сантьяго, закрыв глаза в попытках успокоиться. – Лучше сосредоточься на Изабель. Она сегодня прекрасна. Впрочем, как и всегда, – наигранно мечтательно протянул Магнус, фокусируя внимания друга на девушке, идущей в компании подруг. Она заметила их и даже улыбнулась, махнув рукой, но Рафаэль лишь хмуро окинул ее взглядом и, развернувшись, стремительно направился к школе. Изабель взволнованно перевела взгляд на Магнуса, но тот лишь, пожав плечами, ускорил шаг, чтобы догнать друга.***
Александр был свидетелем уличной сцены, устроенной Филом в отношении Магнуса и Рафаэля, поэтому сейчас, когда тот в подробностях описывал, как удачно и быстро вывел из себя постоянно тихого и молчаливого Сантьяго, а друзья одобрительно кивали, предугадывая развитие событий, выдвигая свои теории и приукрашивая всё ярче возможный роман между Бейном и Тенью, лишь двое не видели в этом ничего фееричного, он и Джейс. Алек боролся с чувством отвращения к тем, кто был рядом с ним, а Джейс словно видел нечто большее, чем хотел показать его брат. Они оба молчали, окидывая взглядом свою компанию. Другого занятия у них не было, но лишь до тех пор, пока взгляд Филиппа вновь не зацепил Магнуса, стоящего в окружении девчонок. Лайтвуд не хотел признавать, но его едва ли не мутило от внезапного внимания к Бейну со стороны окружающих. Девушки облепили его со всех сторон, закидывая банальными вопросами о танцах и его мастерстве. Алек не был оскорблен тем, что сегодня не он был объектом всеобщего внимания. Его раздражало лишь то, что все лезли к Магсу. Магнус же выглядел и вовсе растерянным, но всё же с добродушной улыбкой терпеливо отвечал каждой. Рафаэля поблизости, как ни странно, не было, что давало девушкам больше пространства. Очевидно, что языкастого Фила такое положение дел тоже устраивало. – Эй, ботаник?! Где твой мачо? – крикнул он, никак не желая успокоиться, и для Александра это стало последней каплей. – Я не могу больше здесь находиться, – громогласно объявил он, встав с дивана, и жестом руки указал всем оставаться на своих местах, угрожающе окинув взглядом каждого, кто был здесь, кроме Джейса. Происходящего не понял никто: ни парни, считавшиеся его друзьями, ни даже Магнус, обративший внимание на уход парня. – Ваши голубые делишки не способен вынести даже Алек, – вновь бросил Филипп Бейну, но тот даже глазом не повел, всецело вернувшись к разговору с очередной девчонкой, так же неожиданно проявившей к нему интерес, как и все до нее. Даже друзья Сензо на этот раз не отреагировали стандартным хохотом, подобным вставленным в глупые шоу аплодисментам, чтобы любой зритель знал, где смешно. Подобострастное отношение к Александру, несмотря на их собственное аналогичное, смущало всех в компании Лайтвуда, но, видимо, именно оно позволяло Филу оставаться в числе его приближенных. До сегодняшнего дня.***
Алек избегал своих друзей до последнего урока. На уроках он садился подальше, практически забиваясь в углы кабинетов, не реагировал на шутки в чей-либо адрес и даже с Джейсом перекинулся лишь парой слов, создавая картину чрезмерной заинтересованности в знаниях. Изабель на обеде попыталась узнать, в чем дело, но, получив в ответ усталую улыбку, отстала. В ее жизни были проблемы другого плана. Рафаэль вновь избегал ее без видимых на то причин. Ее День Рождения был одним из самых счастливых дней в жизни во многом благодаря Сантьяго, а теперь он вел себя так, будто в тот самый день они разругались. Иззи хорошо помнила, что в конце вечера они остались вдвоем на улице. От громкой музыки, алкоголя и большого количества людей в доме стало жарко, и девушка поспешила выйти на свежий воздух. Она сидела на лавочке, не думая ни о чем, просто наслаждаясь вечером, когда на ее плечи опустился пиджак, а рядом приземлился Рафаэль. Они молчали. Просто молчали вдвоем, и этой тишине было больше, чем в любом откровенном разговоре. Во всяком случае, так в силу своей наивности думала Иззи, которой о мыслях в голове Сантьяго приходилось лишь догадываться. В тот момент она и подумать не могла, что сегодня Рафаэль будет вести себя иначе. Еще более холодно и отстраненно, чем до вечеринки. Его словно пугал даже вид девушки. Парень всячески сторонился ее, и все попытки поговорить с ним оборачивались провалом. Тактично извиняясь, Сантьяго скрывался быстрее, чем Иззи успевала даже усомниться в надуманности его предлогов.***
– Может, мне кто-нибудь объяснит, почему Лайтвуды такие меланхолики сегодня? К примеру, ты? – резко спросил Джейс у Алека, когда наступил последний урок. Парни собирались в спортзале в ожидании друг друга и преподавателя, который задерживался уже на десять минут, к недовольству своих подопечных. Девушки находились во втором зале, так как занятия спортом в этой школе были разделены по гендерному признаку. Александр по-прежнему был немногословен, и друзья обходили его стороной. Так было всегда, когда он был не в духе. Негласное уважение к его личному пространству, где лишь у Эрондейла были привилегии. – Не понимаю, о чем ты, – ответил парень, крутя в руках баскетбольный мяч. – Ты идиота из меня не делай. Что у тебя с Магнусом происходит? Ты ведь из-за него психанул сегодня? – понизив голос, спросил Джейс, но Алек с присущим ему актерским мастерством удивленно на него посмотрел. – У нас ничего не происходит. Ушел я только потому, что мне кажется, время Фила в нашей команде истекло. Он меня утомляет. – Слишком девчачье заявление, – равнодушно отозвался Эрондейл, распознав, что Алек тем самым уходит от темы. – Слушай, после того поцелуя… Ну, о котором ты говорил. Между вами было еще что-то? Может, дело в этом? – Нет, Джейс, не грузись. Ничего не было, – раздраженно ответил парень, и Джейс, определенно, собирался что-то добавить, если бы не раздался свисток, и появившийся преподаватель не подозвал к себе Александра. За это время раздевалки опустели, и спортзал заполнился учениками, уже строящими планы на командные сражения. Вне всяких сомнений, переговоры Алека с учителем были добрым знаком, и когда свисток был передан Лайтвуду, толпа одобрительно загудела. Преподаватель покинул зал, оставив за главного своего лучшего ученика, победителя и призера всех турниров. Александр уже не первый раз заменял его, и все знали, что сегодня в правилах будут послабления. В частности, Алек дал выбор каждому: играть или не играть. Сразу же отсеялась добрая половина учеников, в числе которых внимательный взгляд Лайтвуда уловил Магнуса и Рафаэля. Зная, что в игре примет участие Сензо, Алек мысленно одобрил решение Бейна, занявшего свое место около одной из стен в числе прочих зрителей-болельщиков. Алек, как лучший игрок в баскетбол, имеющий при себе свисток, занял позицию тренера. Джейс был его помощником, помогая следить за дисциплиной и соблюдением правил. С первым свистком игра началась, и не только для игравших в баскетбол, но и для Магнуса, почти потерявшего ход разговора с Рафаэлем за рассматриванием «судьи». Александр был безупречен во всем, начиная от фигуры и внешности и заканчивая своим поведением. Хотя Лайтвуд уже не первый раз вел уроки, Магс, предпочитающий обоснованно и законно пропускать физкультуру ради науки, сегодня видел его таким впервые и раскрывал парня с другой стороны. Алек был собран, внимателен и ответственен за всех и каждого, постоянно призывая не игравших следить за мячом, чтобы не получить увечья, а от игроков требуя большей осторожности. Магнус только за жалкие пятнадцать минут рассмотрел его всего, начиная с крепкого тела, прикрытого облегающей футболкой и опирающегося на преподавательский стол, двигаясь к сильным мускулистым рукам, вращающим запасной мяч, и заканчивая губами, периодически растягивающимися в усмешке, но при этом крепко сжимающими свисток. На какой-то момент Бейну показалось, что у него пересохло в горле от разбушевавшегося воображения, которое отчаянно хваталось за этот идеал. Своевременно Магнус вспомнил и их близость в коридоре дома Лайтвуда, и ощущение его губ на своих той же ночью, когда Алек его подвозил. Бейн завис. Просто завис в своем понимании, насколько противоречиво желанным был Александр для него. Рафаэль был не прав. Это уже не та смазливая мордашка. Не просто. Не для него. Теперь всё менялось вместе с осознанием, насколько стремительно Магс приближался к тем жалким представительницам слабого пола, готовым отдаться Лайтвуду в любое удобное для него время. Все эти мысли словно сжимали Магнуса изнутри, не позволяя вернуться в реальность до тех пор, пока до него не долетел отзвук его имени, а голову не пронзила острая боль. Ее словно пробило насквозь от удара, так что Бейн, замерший, чтобы переждать особенно яркий приступ, даже не заметил, как рядом с ним оказался Александр, что-то громко кричавший играющим. – Эй, ты как? – обеспокоенно звучал голос Рафаэля, который также не успел среагировать. Он слегка поддерживал друга, неестественно сжавшегося и прислонившегося к стене, придерживая место удара рукой. – Дай посмотреть, – прозвучал другой голос, и Магнус, распахнув глаза, столкнулся с обеспокоенным взглядом Алека. – Крови нет, – облегченно выдавил он, но его слова не имели значения. – Эй, сколько пальцев? – вытянув вперед три пальца, спросил вновь и, только когда Магнус тихо произнес правильный ответ, отстранился. Магс продолжал смотреть на него во все глаза. Боль сходила на нет, и даже если удар привел к сотрясению, он узнает об этом позже. Сейчас всё его внимание обратилось к глазам Александра, в которых минутами ранее плескавшееся волнение сменялось праведным гневом. Отвернувшись от Магнуса, Алек покрепче перехватил запасной мяч, и замахнувшись, вложил всю силу в удар. Послышался удивленный вскрик, а позднее: – Алек, ты что, рехнулся? Филипп. Этот скрипучий голос звучал так, словно кто-то водил шилом по стеклу. Магнус поморщился. В зале мгновенно воцарилась угрожающая тишина. Бейн даже услышал, как шумно втянул воздух Алек. – Ты думаешь, это смешно? Круто? Ты мог ему голову разбить, имбецил, – зло крикнул Алек. – Да ничего с ним не будет, Алек. Подумаешь, встряхнул его слегка! – весело ответил Фил, очевидно, не до конца осознав всю степень ярости, на него направленной. Еще несколько мучительно длинных секунд Александр молчал, а потом громко и тоном, не требующим возражений, сказал: – Выйди. – Что? Алек, брось. – Я сказал. Пошел вон! – повысив голос, повторил Лайтвуд. Филипп обернулся к своим друзьям в поисках поддержки, но те предпочли не вступать в конфронтацию с Александром. – Да пошел ты, – бросил Фил и, схватив сумку, скрылся в дверях спортзала. Ему, в отличие от многих, не требовалась даже раздевалка. Он предпочитал ходить в спортивном костюме всегда, и преподаватели, как правило, не считали нужным обращать на это внимание. Когда характерный хлопок оповестил, что на одного раздражающего человека стало меньше, Алек обвел взглядом всех присутствующих: – Чего ждем? Продолжаем! Внимательнее, – объявил он, и толпа активизировалась, словно минутами ранее не произошло ничего особенного. Александр же передал свисток Джейсу и скрылся в раздевалке, еще раз оглядев Магнуса и убедившись, что с ним всё в порядке. Магс смотрел ему вслед с непониманием. Боль прошла, и злости на того же Фила он не испытывал. Алек переживал, что ему в первую очередь достанется за травмы учеников? Или он действительно заступился за него? В любом случае, какой бы ни была причина, Алек поставил его в ситуацию, когда была необходимость поблагодарить. – Я сейчас, – сказал Магнус Рафаэлю и направился следом за Лайтвудом к раздевалке. Александр сидел на одной из скамеек, прислонившись к стене и прикрыв глаза. Внутри бушевал такой порыв едва сдерживаемой ярости, что требовалось какое-то время провести наедине с собой, лишь бы под руку не попался кто-то невиновный. Тот короткий миг, когда понимаешь, что даже не можешь успеть защитить человека от боли, казался Алеку раздражающе драматичным в его собственном восприятии, но при этом он испытал чувство беспомощности и боли, словно ударили его, а не Магнуса. Когда Магс схватился за голову, Александр мысленно взмолился, чтобы всё обошлось, иначе он не оставил бы от Филиппа живого места. Для него не было проблемы в том, что ему светил бы выговор. Алек не мог допустить, чтобы подобное обращение к Магнусу сошло Филу с рук, тем более, когда этот удар был преднамеренным с его стороны. Позволить одному так относиться к Бейну - значит запустить целый конвейер. Раньше ситуация контролировалась взаимным игнорированием или простыми шутками, но сейчас, когда весь мир для Алека сужается до одного человека, другие по какой-то причине тоже, как на свет, тянутся к Магнусу, только их мерки адекватности слишком отличны от заданных Лайтвудом. Алек ощущал, как мысли о Бейне и о том, что всё обошлось, разливают расслабление по всему телу. Злость отступала, очищая разум. – Привет, – как гром среди ясного неба раздалось напротив около закрывшейся только что двери. – Магнус? Что ты здесь делаешь? – растерянно спросил Алек, будучи совершенно не готовым встретиться со своей проблемой лицом к лицу. – Мог бы спросить тебя о том же, – отозвался Бейн, делая шаг вперед, но сразу же останавливаясь, будто засомневавшись. – Лечу нервы, – невесело усмехнулся Алек, наблюдая за Магнусом. – Я хотел поблагодарить тебя, но думаю, ты зря на него набросился, – неуверенно произнес парень, переминаясь с ноги на ногу. Их разговор начинался нелепо до безобразия, несмотря на то, что каждый старательно подбирал слова. – Зря. Ты хоть понимаешь, что он мог тебе башку прошибить? – резче, чем хотел, спросил Александр, сразу же замолкнув, замечая мечущийся по комнате взгляд. – Прости. – Нет, ничего. В конце концов, он же этого не сделал, – поспешно отозвался Магс, подтвердив это уверенными шагами вперед и приземлением рядом на лавку. – Силы не подрассчитал потому что. Придурок, – больше самому себе, чем Магнусу, ответил Лайтвуд. – Ты ведь не думаешь, что он хотел нажить себе неприятностей? – наивно спросил Бейн. Алек удивленно посмотрел на него. – Неприятности? Магнус, ты серьезно? Какие у него могут быть неприятности? Его столько раз вытаскивали из-за решетки, что всё нипочем. – Тем не менее. Я думаю, ты погорячился, – Магс говорил совсем не то, что планировал на пути сюда, но тишина между ними была гнетущей. – Ты не знаешь, что это такое в моем случае, – ответил Алек, мысленно надеясь, что Магнус никогда и не узнает. – Хорошо, как скажешь. Просто не уподобляйся ему, – согласился Бейн, дополнив это неловким коротким прикосновением ладони к плечу парня. Алек смотрел на него пристально, словно стараясь пройти насквозь, чтобы понять, из каких мыслей он состоит. Магнусу от такого внимания стало неуютно настолько, что, ощутив неспособность усидеть на месте, он встал и сделал несколько шагов, чтобы немного расслабиться. Александр, как будто додумавшийся в одно мгновение до чего-то, ранее незаметного, полный решимости, поднялся со скамьи следом и сделал несколько шагов к нему навстречу. Бейн попятился назад, с трудом предугадывая возможные будущие действия, как свои, так и Лайтвуда, который по-прежнему двигался к нему. Как бы Магнус ни старался разгадать Алека, тот ни о чём не думал. Ситуация не располагала. Вот он, Магнус, с ним рядом, совсем близко. Никаких слов. Ничего, что бы вновь звучало, как отрезвляющая пощечина. Такой добрый и наивный Магнус, немного неуверенный наедине с ним, но от того не менее сексуальный. Еще несколько шагов. Секунда. Не дать уйти. Один глубокий вдох. – Ал... – договорить Магнус не успел. Одним рывком захлопнув только что приоткрытую Бейном дверь, Александр впечатал его в стену, прижав своим телом и захватив обе его руки, чтобы не позволить себя оттолкнуть. – Хватит говорить, Магнус, – прошептал он и накрыл его губы своими. Алек словно пробовал на вкус, вспоминал, как это, целуя осторожно, едва касаясь. Магнус под его телом был так напряжен, словно ждал возможности, чтобы сбежать. Ощутив себя сильнее, Александр отстранился совсем чуть-чуть и провел кончиком языка по нижней губе, слегка надавливая, приоткрывая. Магс дернулся и едва слышно простонал, а у парня от одного только затуманенного взгляда на него снесло напрочь крышу. Лайтвуд забыл, где они и кто. Забыл, что в любой момент кто-то мог войти и застукать их. Ему стало всё равно. Казалось, с вечеринки прошла целая вечность, и всё это время он болел этими губами, этим телом. В какой-то миг собственные желания стали очевидными. Лайтвуд целовал глубоко, жадно, нагло проникая и исследуя рот Магнуса, покусывая его губы, ловя уже сбившееся дыхание, срывавшееся с них. И всё равно этого не хватало. Он хотел большего. Бейн уже не сопротивлялся, сохраняя силы только для того, чтобы отвечать на каждый жаркий поцелуй и уверенно стоять на ногах. Алек воспользовался этим, перестав удерживать парня, запуская свои руки под его майку. Это было впервые и так необычно, что он и сам едва удерживался, чтобы не застонать от возбуждения. Магнус был совершенен. Горячая кожа, твердые мышцы под пальцами вызывали желание пройти по ним языком, зацеловать каждый миллиметр этого тела, спуститься ниже, но вместо этого Алек не спеша продолжил изучать его ладонями, останавливаясь лишь у резинки спортивных штанов. Оторвавшись от губ Магнуса, он позволил себе скользнуть ниже и оставить несколько поцелуев на покрывшейся мурашками коже шеи и плеч. – Если бы ты только знал, как я хочу тебя, – прошептал Алек Магнусу на ухо, лизнув мочку. Он уже не пытался следить за своими словами. Не пытался прочувствовать их или осознать. Для этого просто не было времени. Бейн задрожал и судорожно втянул воздух. Алек даже не мог представить, насколько ответным было это чувство. Он мог лишь с восторгом и нетерпением ощущать, как не слушающиеся разума руки Магнуса возобладали над всеми домыслами сознания и теперь цепляются за его футболку, задирая ее выше. Помогая ему, Александр практически рывком снял ее с себя и отбросил в сторону. Магнус сразу же подался вперед и сократил появившееся между ними расстояние, запустив пальцы в волосы парня, сжав их, отчаянно притягивая Алека ближе. Беспорядочное движение рук, короткие влажные поцелуи, рассыпанные по разгоряченным телам, шумное дыхание. Александр молился всем богам, чтобы удержать себя в руках и не взять Магнуса прямо здесь на холодном кафельном полу, когда тот так соблазнительно уверен в своих желаниях, вторя ему, и готов к любым действиям. К счастью и одновременному разочарованию Лайтвуда, в дверь постучали, и Бейн в ужасе отскочил от него, словно это вовсе не он прижимался секундами ранее к Алеку, прикусывая его плечи в попытках сдержать усиливающиеся стоны. – Да? – раздраженно крикнул Александр, и в дверях возникла голова Джейса. – Алек, урок заканчивается, – невозмутимо оповестил Эрондейл, окинув взглядом раскрасневшихся парней. Не нужно было лишних слов, чтобы по растрепанному наполовину раздетому брату и смущенному, даже немного напуганному Бейну, понять, как не вовремя он нарушил их единение. – Иду, – ответил Лайтвуд, кивком головы показывая, что Джейсу пора выйти. Поднимая с пола футболку, он заметил всё ещё неподвижно стоящего Магнуса. Карие глаза выражали всю степень катастрофы, которую Бейн сам себе уже в красках изобразил, поэтому Алек поспешил его успокоить: – Это останется между нами. Джейс тоже будет молчать. Я ручаюсь за него, – уверенно произнес он, и Магнус, найдя в себе силы лишь на короткое «хорошо», практически вылетел из раздевалки, оставив Александра в состоянии понимания всех сложностей происходящего и легкого, невесомого, перекрывающего все проблемы ощущения радости от полученной взаимности. Магнус Бейн… Какой же ты лжец! Лайтвуд покинул раздевалку, полностью переодевшись из спортивного в повседневное, засчитав это себе, как хороший предлог для своего отсутствия, а к его губам, неподвластно для него самого, впервые за сегодняшний день, возвращалась та самая улыбка, которую еще утром так хотел вновь увидеть Магнус, виновник зарождающихся в душе Алека новых надежд.