***
Тихо загудел генератор. Левая линза шлема слабо засветилась. По внутренней поверхности побежала цепочка из рун. Она сообщала о серьезных повреждениях и запрашивала помощь ближайшего апотекария. Сигнал остался без ответа. Апотекария рядом не было. Тогда отсчитав положенные двадцать секунд и не дождавшись подмоги, машинный дух брони перешел ко второму протоколу. По трубкам заструилась горячая жидкость. Вены Амона наполнила смесь из стимуляторов и мощных лекарственных средств. Затем броня включила экстренную систему реанимации. Тело воина тряхнуло разрядом тока. Потом еще. И еще. И еще. Организм ответил не сразу, включаясь постепенно, орган за органом. Первым забилось вспомогательное сердце, вяло гоня загустевшую кровь. За ним завелось основное, сокращаясь серией мощных ударов. Грудь Амона опустилась, а легкие сжались, выпуская скопившийся воздух. Спустя мгновение, ноздри космодесантника расширились, сделав короткий, болезненный вдох. Обгорелое веко поднялось. Амон слабо моргнул. Бронированная перчатка медленно сжалась и разжалась, а затем потянулась к поясу, где крепилось его последнее оружие.***
Эдуард не имел ни малейшего представления, каким образом ему удалось выжить и очутиться в гуще армии монстров. Последнее, что помнил старый рыцарь - это Шепот взвившийся в воздух, длинный прыжок Амона и ослепительно яркую вспышку. Спустя секунду темноты, Эдуард обнаружил себя среди сумасшедших мамоно. Вместо меча в его руке была хрустальная палка, одежда была заляпана чем-то липким и сладким, а в ноздрях колыхался запах изысканных вин. Рассказы Амона содержали в себе только чистую правду - варп был воистину непредсказуем. Магистру очень повезло; он выжил. Многим монстрам и людям повезло чуть меньше, но все же повезло - они умерли сразу. А вот остальные... На глазах Эдуарда, верховный капеллан Джереми де Санион направил коня прямо к куполу, и громко плача от счастья, сгинул в бушующем пламени. Монстрицы следовали его примеру, кидаясь на бьющий в небо луч, как бабочки в пламя свечи. Поле заполнили сумасшедшие. Люди бросались на людей, монстры бросались на монстров. В творящемся хаосе, прорываться к своим было самой безнадежной затеей, какая только могла прийти в голову. Но прорываться было надо. На правом фланге застыла тяжелая пехота. Лишившись командования, лишившись приказов, и сбитая с толку, она делала то, что умела лучше всего - удерживала свою позицию. Жестко, упрямо, несокрушимо, совсем как под Дортассом. - "Дети мои, братья, воины Ордена!" - подумал с болью Магистр. - "В этот последний час я снова равен вам, как всегда был равен, и буду среди вас до конца!" Эдуард развернув коня к куполу и ударил коленями, пробиваясь сквозь обезумевших монстров. Он сбил какую-то суккубу, взгромоздившуюся на валун и яростно работающую бедрами, разбил стеклянную палку о голову визжащей, как поросенок, орчихи, и увернулся от меча дуллахана, что бессмысленно рубила по воздуху. Ряды монстродев проносились мимо, лошадь перепрыгнула через огромное, неподвижное тело огры и поскакала дальше. И он бы выскочил, пробился сквозь сумасшедших мамоно к не менее сумасшедшим людям, яростно кричащим, и пускающим кровавые слюни, но сбоку налетела минотавр, едва не выбив его из седла. Черные зрачки монстродевы расширились настолько, что буквально поглотили ее глаза. - Мама, мамочка, - вопила рогатая девушка. - Не бросай меня, мама! Умоляю тебя, не бросай! - Изыди! Убирайся, монстр, - Эдуард отпинывался от монстродевы. - Я не твоя мать! Девушка тащила его на себя, оружия у него не было, и если бы не неожиданное вмешательство, Магистр оказался бы на земле с самым непредсказуемым исходом. С неба спикировал фиолетовый метеор, амулет на груди раскалился, и минотавр осела, обхватив руками голову, словно приходя в себя. Из ее груди вырвался тихий стон. Из груди же Эдуарда вырвался полный ненависти выдох. Перед ним зависла сама леди Друэлла - четвертая дочь Повелительницы Тьмы и непримиримый враг Святого Ордена. Эдуард пожалел, что лишился меча, а не левой руки. Сейчас он отдал бы все за нормальный клинок. - Что, Магистр? Доигрались мы с вами в войну?! Поздравляю! - Друэлла метала гром и молнии. - Ну и где ваша любимая Верховная, когда она так нужна?! Лицо Эдуарда дернулось, как от пощечины, но он промолчал. Он был свято уверен - Богиня совершает все возможное, чтобы помочь своим детям. - Мои сестры уже в курсе. Мама с папой тоже, - продолжила леди Друэлла, не опускаясь на землю и загораживая ему дорогу. - Скоро они явятся сюда и помогут. А сейчас, Эдуард, немедленно уводите людей! Магистр вперил в нее полный ярости взгляд. - Не смей мне приказывать, демон! Я и без тебя знаю, что мне делать! Доигрались, говоришь?! Мама с папой, говоришь?! - он указал на купол, за которым ворочалось нечто громадное и ужасное. - Скоро сюда хлынет целая армия этих чудовищ! Если не остановить его сейчас, погибнут все! - Мы справимся, - упрямо промолвила прекрасная лилим. - Мои сестры, папа с мамой... Эдуард гневно отмахнулся от слов монстродевы. Она была не в курсе того, что Магистр узнал в могиле Железного Демона, и того, что раскрыл ему рыцарь Амон. Эдуард приподнялся в седле. - Скоро ни тебя, ни твоих мамы и папы не будет, - как можно более четко сказал он. - Ни мамоно, ни людей! Друэлла не закончила фразы и осеклась. Лилим смертельно побледнела, ее лицо приобрело нежный лиловый оттенок. И глядя на растрепанную дочь Повелительницы Тьмы, что разом лишилась сверхчеловеческого силы и обаяния, Магистр вдруг сухо рассмеялся. Даже перед лицом гибели они продолжали выяснять отношения. Что ж, пришел час отринуть старые правила. Теперь он твердо понимал, что он должен сейчас совершить. Опытный взор Эдуарда заметил сразу нескольких вещей. Первой было то, что под воздействием демонической энергии, минотавр постепенно возвращала рассудок. Из этого следовало: пережить столкновение с варпом и вернуть себе разум - возможно. А раз вернуть, значит и не утратить. Второе наблюдение имело не меньшее значение - ведьмочки исчезали в сияющем луче с некоторым запозданием. Мамоно владели колдовством, а потому жили немного подольше. И, наконец, третье - там где магия Друэллы врезалась в щит купола, он словно бы становился тоньше, и через плотную завесу нереальности проглядывала жуткая туша Демона-Принца. Соединить все вместе... добавить уцелевших священников и магов... Старый рыцарь ненавидел лгать, и потому никогда не лгал. До этого дня. На душе стало спокойно и гулко. Магистр негромко сказал, ощущая будто за него говорит какой-то незнакомый ему человек: - В ваших словах есть разумное зерно (Друэлла тряхнула волосами, изумленно подняла брови и раскрыла рот). Скажу больше, вы безусловно правы. Людей надо спасать. Без меня жертв будет на порядок больше. Но как мне к ним попасть? Там полно сумасшедших. По пути меня зарубят как минимум раз двадцать. И эта мерзость, - Эдуард указал осколком стекла в сторону купола. - Она сведет меня с ума, стоит мне проехать рядом. Мне требуется ваша помощь, мой старый враг. Лилим закрыла рот, и на ее прекрасных губах появилась слабая улыбка. Столь привлекательная, что Магистру пришлось отвести взгляд, ибо хоть дух его был силен, а амулет достоен лучших Героев, но плоть человеческая - все равно слаба. - Я никогда не отказывала в помощи людям, - сказала лилим, освобождая дорогу. - Чтобы вы не думали, монстры очень любят людей, Эдуард. Рада, что вы меня послушали. Я телепортирую вас к солдатам. Магистр покачал головой. - Если я явлюсь солдатам из вашего портала, то утрачу весь авторитет. Меня не станут даже слушать. Нет, я прошу об иной помощи. Мне нужна лучшая магическая защита, на которую вы способны (Друэлла недоверчиво взмахнула крыльями). И еще одна услуга. Вы должны устроить бомбардировку барьера. Всеми силами вашей армии. Это замедлит Демона-Принца, как раз до прихода ваших родителей. Ложь обжигала язык, но Друэлла как-будто купилась. Лилим помассировала виски тонкими, очаровательно-длинными пальцами, раздумывая. Эдуард терпеливо ждал, сдерживая нервного коня. Слава Верховной, мамоно на него больше не нападали. Присутствие лилим приводило их в относительное подобие чувств. - Я согласна, - сказала наконец монстродева, обратив на него сочувственный, полный благодарности взгляд. - Я сделаю, то, что вы просите. ...Когда Друэлла наложила на Магистра чудовищный в своей силе кокон демонической энергии, и Эдуард был готов проехать через поле, лилим протянула ему свою руку. Не как девушка, для поцелуя, а как боевой товарищ, как друг. - Магистр, - сказала крылатая монстродева, - я очень люблю людей, поймите это. Наш конфликт - это одно большое недоразумение. Когда-нибудь Орден примет и полюбит людей, такими, как есть, как любим мы, и тогда... Эдуард не стал ждать продолжения. Он пожал тонкую ладонь лилим, морщась от боли, вызванной горящим амулетом. - Тогда мы продолжим войну, - закончил он. - Но это будет завтра, и, слава Богине, уже без меня. Магистр пришпорил лошадь и рванул к сохранившимся отрядам воинов. Путешествие с Амоном, отступницей Сашей и маленькой, доброй мамоно-жрицей оставило в нем свой след. Оставалось надеяться - у него получится то, что не удалось иномирному рыцарю. На душу, потерянную из-за перемирия с монстром, ему было уже наплевать. Иногда ставки слишком высоки, и жертвовать приходится всем. Всем: душой, телом, принципами. Даже верой. Всем.***
Эдуард ехал вдоль рядов пехоты, камнями вросшую в землю, и держащую строй несмотря на всеобщее безумие. Он добрался до своих, пробился благодаря чарам лилим и сейчас возглавил оставшихся воинов Ордена. Но совсем не для того, чтобы спасаться бегством, отсрочив их гибель на пару часов. Нет. Он обманул Друэллу, чтобы использовать последнюю возможность схлестнуться с демоном, и встретить судьбу свою смело, лицом к лицу, как истинным детям Верховной. - Залп! - Магистр взмахнул стеклянным обломком. Маги и священники слаженно выкрикнули заклинания, и десятки белых лучей устремились во мрак, разрываемый вспышками красных молний. Они врезались в купол Демона-Принца, растворившись в нем почти без эффекта. Лишь слабая рябь пробежала по стенам. Он снова взмахнул обломком. Пускай рассудок говорил о тщетности его замысла, Магистр не собирался сдаваться. Он помнил простую истину: если сам ты не поверишь в победу, в нее не поверит никто. И он верил в нее, верил истово, верил всем своим существом. Решительность Эдуарда передалась войскам. Солдаты плотнее сдвинули щиты. Сверху на них легли копья, встречая орду сумасшедших собратьев, которые напирали на отряд с удвоенной яростью. Чародеи тоже приободрились. Они получили цель и сейчас сосредоточились на выполнении приказов, действуя, как автоматоны, а значит - без страха. - Залп! - крикнул Эдуард, сурово нахмурив брови. Похоже у них получилось ударить одновременно с мамоно, тоже бомбардирующими защиту Демона-Принца. По куполу пошли волны, круги из яркого белого света. В стене появились мельчайшие бреши. Через миг они пропали, но Эдуард успел увидеть нечто кошмарное, словно пришедшее из болезненных снов. По сравнению с ним, Симеон и отродье казались чем-то нормальным и обыденным. Зрение ненадолго помутилось. Эдуард сморгнул, но не отвел взгляда. Там, за стеной энергии, он заметил еще одну нереальную вещь. Своего спутника, Амона, с зажатым как диском оружием, к которому тот не подпускал ни монстродев, ни Магистра. Он называл его "мельтабомбой". - Залп! - успел крикнуть рыцарь, когда луч, рвущий мир, неожиданно стих. Чудовищная мощь словно застряла в куполе, и не имея выхода, взорвалась изнутри. Небо из черно-красного стало темно-фиолетовым; барьер побледнел и померк. Земля улетела из под ног. Тяжелых латников подбросило в воздух. Воины повалились друг на друга. Конь Эдуарда упал на колени. Когда же Магистр сладил с животным, перед ним развернулось поразительное в своем ужасе зрелище. Он увидел Демона-Принца во всей его жуткой красе. Из его глаз брызнули жгучие слезы. Грудь Эдуарда сжал леденящий ужас, по спине потекли ручейки холодного пота. В этот момент он почувствовал себя совсем плохо, и сердце старого рыцаря едва не остановилось. Но не взирая на весь кошмарный облик Демона-Принца, от него не ускользнуло самое главное - чудовище ворочалось на земле. У него не было ноги, а его гнилая плоть отваливалась целыми пластами, оголяя внутренние органы. Эдуард взял в себя в руки. Лицо Магистра осветила торжествующая улыбка, яркая, будто свеча посреди темноты. Он пришпорил коня и поднял его на дыбы. - Дети мои, - Эдуард помчался вдоль смешавшихся рядов, потерянных, слабых, утративших надежду при виде врага. - Дети мои! Смотрите, смотрите все! Наш враг не всесилен. Он так же как мы - гибнет от боли и ран! Благославения! - не своим голосом заорал Эдуард. - Сейчас же! Сейчас! Они поднялись, они колдовали, и Магистра наполнила сила десятков людей. - Ннно! - крикнул Эдуард разворачивая коня прямо к куполу. Лошадь обрывала поводья, она хотела жить, но он наклонил ее голову вниз и безжалостно рассек бока шпорами. В лицо ударил ветер; свежий чистый ветер, и он снова почувствовал себя молодым. То же крепкое седло, то же счастье атаки, и все тот же ужас, смешавшийся с диким, сжигающим все торжеством. Врали монстры, будто бы Орден не любит людей. Не было в моей жизни иной любви, кроме любви к Богине и людям! Не было у меня ни жены, ни семьи, ни детей. Не было и не нужно, ведь Богиня - вот моя жена, Орден - вот мои братья, а дети - все люди, верные Свету Верховной! Он врезался грудью в барьер. Затрещали ребра. Голову обожгло огнем, в ноздри прорвался запах тлеющих волос. Чужеродная магия сбросила кокон Друэллы, как насильник срывает с женщины одежду, но он прорвался, и это было единственно важным. Демон-Принц упустил его из вида. Он изгибался, посылая молнии в небо - в леди Друэллу, что так же проникла за купол. Лилим была страшна. Ее длинные волосы полыхали, развратное платье распалось на части, обнажив идеальное тело, покрытое ожогами. Мощный удар лапы обрушил ее на землю, и клюв твари раскрылся в зубастом оскале. - "Рано радуешься, тварь"! - пронеслось в голове у Магистра. Эдуард пригнулся в седле. Старческая рука, наполненная мощью святой магии, схватилась за рукоятку клинка Амона. Он вырвал из земли меч, сияющий гневными молниями, и держа на манер короткого копья, направил его на врага. Демон-Принц слишком поздно осознал, что человек не остановится перед его ужасающим видом. В сердце Магистра не было места для страха. Демон бросил Друэллу. Отводя ошметок лапы назад, он рывком развернулся к Эдуарду. Силовой клинок был нацелен в его голое сердце, и Демон-Принц завопил. Уши Магистра пронзила острая боль. Спустя мгновение звуки пропали, а щеки согрели две теплые, липкие струйки. Тухлый запах нечистот наполнил легкие. Лошадь поднялась на дыбы перед сотнями лиц, но Магистра было уже не остановить. - Это наш мир! - заорал он, и сам себя не услышал. - Наш! Мир! Он занес клинок Амона, и в тот момент, когда лошадь упала на ноги, вбил его в черное сердце. Демон рухнул молча, придавив его своим телом. Спустя минуту Эдуард выбрался из-под чудовища. Он поднялся на ноги. Друэлла подошла к Магистру, и положила руку ему на плечо. Они вместе смотрели на жуткое, тающее в воздухе тело. Потом пошел дождь.***
Хозяйка их мира сменилась. С небес пошел фиолетовый дождь, исцеляя раненных и возвращая рассудок безумным. Капли стекали по оплавленному наплечнику силового доспеха. Это было все, что осталось от брони, и ее сероглазого владельца. Саша стояла на коленях, обхватывая голову руками. Ее меч - подарок Амона - валялся в грязи. Камилла прижималась щекой к керамиту. - Жил-был рыцарь из дальних земель, - тихо, чуть слышно прошептала саламандра, повторяя сказку, придуманную ей в пирамиде. - Жил-был рыцарь из дальних земель. И встретил он девушек... Камилла разрыдалась.