Трилогия о маге. Жертвенность становления.

      Год Трёх Кровавых Потоков.              Манг Граулханд. О, как Лариат жалел о том, что не смог пронаблюдать за финалом преображения этого человека, выпившего колбу со своей кровью, пресыщенной эмоциональной силой тысяч лиц, видевших этого капитана при будоражащем перемещении в сундуке из Фаэруна на Мазтику через Астральный Океан. Ежедневно по тридцать две персоны, не считая детей, окатывали Манга Граулханда своими эмоциями и переживаниями – это всё скапливалось в подсознании, притягиваясь его родовой кровью, экспериментально зачарованной Лариатом. Не увидел процесс, но получил ожидаемый результат – это доказывало реальность обретения божественности!       Десятилетиями наблюдая из своего дома-Грейс за отражением друидической рощи Ясемтаора, Лариат волей-неволей совершил множество открытий на эту тему. Например, эгрегоры, коррелирующие с идеей фикс – узнать о способах влияния божеств на свою паству. Оказалось, всё донельзя просто: эти так называемые божественные сущности просто-напросто участвовали в формуле власть плюс деньги плюс секс, где последняя переменная варьировалась от одного к другому, а упор делался на власть путём предоставления сакральной магии через молитвы, по образу и подобию – арканных заклинаний. Конечно, сакральные силы отличаются от арканных, но суть предоставления власти от этого не меняется. Кому-то служение высшей сущности даётся легче интеллектуального познания мира через арканную магию, а кто-то не признаёт ни того, ни другого, а занимается с силами природы, по сути, курируемых Всевышним Лордов Ао, но кормящих плеяду так называемых богов, узурпировавших власть над сердцами душ.       Сейчас Халевекс, будучи разделённым пополам, как никогда раньше ясно осознавал простую суть – каждый дух является частью единого целого. В этом смысле сама символика дуализма – дуальна! С одной стороны, это символ разделения Единого на множество. С другой стороны, это символ разобщения с Единым. Смысл разделения Единого на множество прост – познание себя. Типа скучно, когда пустота и вечность безделья. Вот и неисчерпаем поток частиц единого целого, каждая из которых – дух. Даже у пыли есть своё астральное тело с информацией о структуре, через эфир воплощающейся физически. Высшее познание себя во всех проявлениях - это плохо поддавалось осмыслению.       Лариат с подачи хитрожопой Бури балансировал на острие ереси, годы философствуя о строении вселенной, то ли обладающей фундаментальным свойством фрактальности, когда атом, клетка, яйцо и материальное тело противоречат с жизнью на поверхности шаровидной планеты Торил Первичного Материального Плана да на бесконечных плоскостях Небесных Планов. Старался сосредоточиться на практических вопросах, стремясь познать замысел Всевышнего Лорда Ао, терпящего несовершенство Эстеларов, узурпировавших понятие Бог. Как уже доказала Рерстормриарирсв, даже истинный дракон подпадает под понятие «бога», поскольку его уровень сознания и восприятия мира выше человеческого. Лариат согласился со множеством философов и мудрецов в том, что над низшим уровнем сознания следуют минералы, растения, животные, человек, а вот дальше те же эльфы и драконы лишь чуточку выше – это вовсе не качественный переход на уровень распределённого сознания богоподобных сущностей Эстелларов или непредставимого сознания Исконных.       Как бы то ни было, Лариат измыслил грандиозный эксперимент. Вообще-то сложно назвать его местью старой грымзе – попытку трансформировать её душу в локальное полубожество и пронаблюдать за развитием «карманной богини». Разумеется, сознание Рерстормриарирсв было надёжно изолировано в Царстве Снов, чтобы никакая сила Пантеона Мазтики не припёрлась помешать чужому опыту и чтобы сама она не мешалась под ногами. Конечно же, материальное тело старой грымзы было переделано в кристаллы и разделено, чтобы максимально уменьшить вероятность её обратного появления под небеса Прайма, а если это случится, то восприятие через тело-аберрацию сведёт с ума да паства в виде племени Буревестников надёжно прикуёт Рерстормриарирсв к её логову в Песках Итцкала.       По сравнению с этим все сокровища синего дракона – тлен. Вся собранная Хмелем магия да готовое тесто паствы могли бы испечь из самого Лариата – полубога. Однако архимагу хватило вылупления квазибожественной сущностью, обладающей бессмертием и вольностью менять материальные формы, примерно как великие древние металлические драконы, которые к двенадцатому веку жизни развивают свою способность к альтернативной форме до уровня высшего двеомера смены формы в любое существо со всеми его экстраординарными, супернатуральными и магическими способностями. Становление полубогом – это же сущая нервотрёпка и ворох проблем новой стадии существования, когда ещё столько всего интересного и неизведанного осталось на человеческом уровне, не говоря про эльфийский и драконий. А на носу – Год Синего Огня, когда неизбежна катастрофа космического масштаба, затрагивающая Прайм и сопредельные ему измерения, составляющие общность Хрустальной Сферы Ао. Чего и добивался: двуликому архимагу Лариату Халевексу не страшен грядущий катаклизм, и впереди достаточно месяцев спокойно освоиться с новым состоянием – завершить архиважный эксперимент.       - Кто станет изображать Бурю? – Лениво спросил Риат поутру, встретив рассвет на ещё не запорошённом снегом участке вершины.       - Разумеется, что развлекательные полёты за тобой, а труд с племенем за мной, - ответил Лар, так же сидевший в позе лотоса, но на дне затопленной нижней пещеры, ставшей резервуаром питьевой воды.       - Тогда я хочу полетать, - заявил Риат, мельком глянув на тела вповалку спящих буревестников, чей покой охранял гигантский купол вариации на тему двеомера домика Леомунда, служащий материальным якорем-воплощением домена в Царстве Снов, где сейчас всё осчастливленное племя пребывало в своём маленьком раю, всей общиной растя детей шамана и ставшего святым Панстаера - так принято во многих эльфийских культурах.       - А как быть с легендой о Её вознесении?       - Её вполне можно отложить, пока мы тут, а нынешнее общее сновидение объяснимо бдительным драконьим приглядом во сне и наяву, - просто сказал Риат, желающий окрылённым ощутить на лице ветер от лихих виражей.       - Тогда придётся перед уходом выталкивать Её в Астрал, чтобы создавала там свой замкнутый Домен как полубог, а это привлечёт внимание семейного Пантеона Мазтики.       - Это ты горазд рассуждать о пяти расах по одной на каждого Создателя этой Вселенной при ныне Всевышнем Лорде Ао, а я более приземлённый, - пробурчал Риат.       - Тогда отломай кристаллов и понатыкай в крепости фонтанчиков имения себя, - хмыкнул Лар, ленясь оторвать задницу от оккупированного черепашьего панциря Грейс.       - Ха! Сам колупайся, а я лучше шугану сыночков Бури, - браво ответил Риат, догадавшийся, что это вдали за еле заметные точки магии с характерными признаками сферы невидимости.       Лар молча поддержал близнеца, согласившись, что уж теперь то их драконий выдох молнией прошибёт обычный иммунитет от электричества. Однако на всякий случай стал готовить особо пронзающую молнию – занялся выращиванием магического семени, какие вовсю использовали арканисты рухнувшей Империи Нетерил.       Мальчик глянул на затуманенный порог с водопадом и совершил туда короткий телепорт. Преобразившись в Бурю, Риат сосредоточился, вспоминая то, что видел в чужих сновидениях, но сам на практике ещё не применял. Сконцентрировавшись, синий дракон спикировал с порога верхнего входа. Миг – запечатлел конечную точку. Миг – тело от кончика хвоста до кончика носа вытянулось прямой стрелой. Миг – крылья сложились особым образом и меж зубами засверкали разряды. Резкий выдох – и синий дракон на острие собственной молнии в мгновение ока промчался десятки миль над песками.       Отмеривший три века старшенький сыночек не ожидал такой прыти от мамочки, долженствующей валяться без сил и стеречь кладку извращенцев. Он затрепыхался – она раскрыла пасть и вполсилы выдохнула остаток прямой молнии в бочину. Результат оправдал ожидания - квазибожественное электричество вызвало спазмы в мышцах. С рёвом боли ошарашенный сынок рухнул в бархан. Примерно на век более младшенький заговорщик заполошно развернулся, но длинной в милю извив молнии уколол его под хвост, тоже сверзив на дюну. К чести обоих, отделались вывихами вместо переломов крыльев. Оба ну никак не ожидали атаки молниями, готовясь против конусов холода и прилипчивых ледяных бурь, преследующих свою цель – фишка Рерстормриарирсв.       - Ползи к своему дерьму, гнус! И чтоб духу вашего не было в пределах ста миль, пока я сама не позову! – Грозно пророкотала Буря, издав трубный рёв победы.       - Слушаюсь, мать Рерстормриарирсв, - проблеял поверженный червь, злобно зыркая на родительницу, всего за три года как-то обрётшую немыслимое могущество.       С демонстративным хлопком да радужными вспышками Буря телепортировалась восвояси, ещё пуще унизив жалких смердов, с подачи хитрых и осторожных недругов возмечтавших о легкодоступных материнских сокровищах.       Риат всё-таки потоптался по бархану, создав немного воды и соорудив куличики. Лар же в это время пообломал некоторые кристаллы, прихватил девять бутылей с галлонами ультрамариновой магии и столько же «чернослива». Находясь в Эфирном море в облике аметистового дракона, один близнец помог другому создать девять одинаковых полусфер чаш, на дне которых навсегда стал сочиться правильный шестигранный кристалл ультрамаринового цвета – шесть галлонов чистейшей воды в минуту более чем достаточно для обеспечения питьевой водой жителей каждой пирамиды. Уже был готов и приснившийся всему племени обряд, когда старший шаман в паре с главой своей пирамиды торжественно пронесёт и водрузит святую водоносную чашу на свой алтарный пьедестал в виде раззявленных драконьих пастей в просторных и прозрачных залах под самой макушкой пирамиды. Сакральный ритуал – приток к телу Бури сакральных сил – внимательное наблюдение за процессом.       Утром, пока все ещё сладко спали, синий дракон самолично совершил патрулирование, а потом создал синеватую плоскость летающего диска и на нём подплыл к макушке ближайшей пирамиды. По аналогии с тем, как внедрялась в материю кристаллическая магия, братья Халевекс одновременно из двух Планов Бытия объединили макушку первой монолитной пирамиды с соответствующей ей вырезанной пирамидкой, чтобы вообще вся собираемая тут мистическая сила отправлялась к Рерстормриарирсв – на свой манер создали и освятили храм имени Бури. Замкнув периметр, синий дракон обработал центральную пирамиду, внедрив пирамидку с двухфутовым ребром да из хрустального тела Панстаера, чтобы «избранный чемпион» тоже получал свою долю энергетики, в большей степени влияя на высшее руководство и подростков – как бы донося и разжёвывая им драконью волю.       Пока большой Риат развлекался в большой песочнице рытьём большого речного русла и плавлением больших озёрных чаш большими конусами колдовского огня из правильно растопыренных передних лап, Лар занимался устранением многочисленных огрех, вскрывшихся в ходе холостой эксплуатации «священной пещеры» и нижней каверны, которую атаковали взбунтовавшиеся троглодиты, чьи трупы проявляли признаки скорого подъёма нежитью. Призыв и подселение туда ропера – это вредное решение, малая телепортация слишком накладна, а вот окисление и смыв – самое оно.       Совершив полуденный ритуал поклонения и кормления Буревестников почти без изменений, Риат под видом Бури вдосталь налетался, после того, как барражировал над пирамидами, пока длилось долгое церемониальное шествие с молебнами в честь Рерстормриарирсв. Потом он в том же облике Бури присоединился к труду близнеца, пыжившегося с магией в теле взрослого полуэльфа Панстаера да со вставленным в жезл кристаллом из его ныне хрустального тела, чтобы стереть всяческие отпечатки сторонней магии – только Панстаер и Рерстормриарирсв, никаких следов некоего Хмеля и братцев. Следовало успеть завершить все приготовления до начала завтрашних массовых испытаний.       Для Халевекс эти занятия магией – в радость! Наконец-то плотная и обширная практика на Прайме вместо лабораторных условий в доме-Грейс - узником Царства Снов. Только эта насущная необходимость войти в полную силу примиряла братьев с нахождением в ненавистном ими логове, переделываемом с особым тщанием и выдумкой.       А ещё знатно тешилась гордость – кто ещё в мире может похвастаться проведением исследований над божественной сущностью? Пусть более могучие боги называют новичков полубогами, но от этого терминологического преуменьшения их божественная сущность остаётся всё такой же божественной с потенциалом развития до Великого Бога по примеру Огмы или Талоса.       К сожалению, соседние драконы имели свои средства, чтобы быть в курсе дел обладательницы несметных сокровищ и всё увеличивавшейся силы людских ресурсов. Зная это, Лариат не сомневался, что весть про обожествление быстро разлетится не только до сыночков Бури. Некоторые точно захотят наведаться, почтить присутствием, преподнести подарок, позлить или раззадорить – разнюхать. Поэтому, как ни хотелось всё бросить и смыться отдыхать в своё удовольствие, но сила воли, воспитанная долгими годами в чёртовой заднице, не позволяла отступаться – как миленькие спозаранку корпели над доделкой амуниции, подготавливаемой самой Бурей для будущих воинов, но теперь все это будет - призами для окрылённых, самых лучших и верных синему дракону Рерстормриарирсв.       Чтобы культ локальной богини Бури процветал по-настоящему, следовало предусмотреть самое главное – скрепы власти посредством заклинаний. В орденах магов есть такое устройство, как Пруд Заклинаний, куда круг магов сбрасывает шаблоны и питает его магией, чтобы каждый посвящённый член ордена мог черпать двеомеры из пруда даже будучи на удалении. Халевекс на этапе создания не зря впендюрили в хрустальную субстанцию столько заклятий, правда, ограничившись с первого по шестой заклинательные круги по классификации Эльминстера – избранного чемпиона богини магии Мистры. Хотя то же создание ледяного животного и призыв водной элеменатали склоняются вплоть до высшего девятого круга. Осталось воплотить расчёты в жизнь, в отсутствии жителей выгравировав сигил внутри священных чаш на верхушках пирамид, чтобы каждый шаман, поклоняющийся перед ними предначертанным образом, связывался через чашу-проводник с основной массой хрустального тела в священной пещере и получал доступное его уровню посвящения сплетение того или иного заклинания из перечня – вместе с понуканием развиваться самостоятельно от распределителя Панстаера. Вот ещё одна задачка – обеспечить слив всей энергии сновидений каждого буревестника в обеспечение функционирования раздатчика заготовок заклятий по типу того, как волшебники перечитывают перед сном свои гримуары и загодя готовят все материальные компоненты. Вот где пригодилось бы распределённое сознание настоящего бога!..       Отведённые сутки пролетели незаметно. В свою очередь отдыхающий Риат после горного заката даже смог увлечься зрелищем людского муравейника, готовящегося ко сну и завтрашним испытаниям. Под призмой драконьего сознания людишки действительно казались – тлей, которую стоит разводить для сбора – золота и сокровищ. Пока Риат обозревал общую картину, Лар высматривал частности и, словно паук, оплетал пирамиды кружевами магии. Общая структура помогала легко вызвать сонное состояние и уложить всех в пирамиде спать строго по расписанию или серии ударов по набату; отдельные ритмы пробуждали всех половозрелых мужчин или отдельно окрылённых, раздельно можно было пробудить женщин и детей. Вахта восьмичасового сна делилась на восемь пирамид по часовой стрелке, дежурные засыпали в отдельной казарме для пробуждения по будильнику: если передача вахты затягивалась, то по тревоге пробуждалась вся пирамида. Лару было интересно заниматься с комплексом двеомеров, сооружая и отлаживая словно шестерёнки часового механизма. Со стороны приятно было наблюдать за своим же трудом в удовольствие – такая вот замечательная особенность двуликости Лариата Халевекс рождала то самое счастливое чувство родства, какое когда-то в детстве очень хотелось ощущать по отношению к Джасперу Хунаба, единоутробному близнецу, которого родители с пелёнок отлучили от Лариата и у которого потом во время жизни на небесном Плане Дома Знаний методично подрывали доверие к близнецу. Пусть пожинают плоды!       В последний момент, когда лучи восходящего солнца уже заиграли на истоке водопада, Лар смекнул о том, что вместо вычурного посоха верховного шамана разумнее выгравировать метку внутри ледяной пробки и организовать ещё одну связь с алтарной сотой, чтобы любой шаман племени, будучи в центре, мог призывать в ладошки особым образом структурированные сосульки из живой воды и дать проглотить их обоим испытуемым – отличный маркёр! Это и ограничение времени прохождения по замедленному таянию внутри желудка, и распознавание свой-чужой для облегчения маршрута, который на полной сложности даже близнецов Халевекс упарил!       Как только лучи светила достигли алтарной площади, верховный шаман начал свои пляски и песнопения под бдительным присмотром драконьей морды. Впереди гордо стояли два чернявых бугая ещё из Буревестников «прежнего созыва» четырёхлетней давности. Являли собой пример бесстрашных и закалённых воинов, облачённых…       - Впередистоящим в очереди испытуемых повелеваю раздеться донага! – Взгремел голос дракона, противно царапнувшего на специально оставленном свободном месте, чтобы магией прожечь очередное правило жизненного уклада. – Буревестники, это испытание мужественности вас самих, а не вашего снаряжения! – Милостиво оповестила Буря, не став никого наказывать, хотя у шамана и вождя задрожали коленки от страха кары. – Повелеваю, с завтрашнего утра все испытуемые мужчины должны облачаться пред алтарём исключительно в набедренные повязки, специально для данного торжественного события пошитые и расшитые да вручаемые на этой площади вашими матерями или жёнами, а кто не имеет таковых женщин, тот пусть пред всеми здесь обтирается от стоп и до макушки дерьмовыми лепёшками домашнего скота! Повелеваю, верховный шаман Буревестников обязан благословлять испытуемых на крылья и призывать для глотания ими сосульки Хладной Бури, вождь Буревестников обязан напутствовать их по пути в священную пещеру, а главы пирамид перед входом обязаны вручать своим выкормышам стекловидное оружие, отлитое и заточенное ими самими персонально для каждого их испытуемого! Временное оружие для первых попыток в этом году я беру на себя, моё племя, но дальше сами обеспечивайтесь – взрослые уже, - громогласно изрёк синий дракон, выцарапывая правила.       – Повелеваю, отсчитивайте восемьсот ритмичных ударов в барабаны перед запуском в священную пещеру следующей двойки испытуемых. Повелеваю, после каждой аттестации воинской касты Буревестников проводить подсчёт окрылённых в каждой пирамиде из квадрата и отвешивать на этом алтаре по восемь плетей главе, занявшему второе место, если разница с первым превысит дюжину людей-драконов, и главе, занявшему седьмое место, если разница с последним восьмым местом превысит дюжину людей-драконов. Повелеваю, верховному шаману племени прилюдно и на Лобной площади церемониально вручить сей жезл шаровых и цепных молний Буревестников старшему шаману пирамиды, победившей после аттестации воинской касты, и одновременно по удару в там-там пусть вождь племени Буревестников вручит главе той же пирамиды сие пылающее копьё огненных струй и стрел Буревестников; обе этих реликвии Буревестников должны до начала аттестации воинской касты изыматься у прежних победителей и становиться на время её проведения церемониальными атрибутами верховного шамана и вождя Буревестников! Повелеваю, запретны любые переселения между пирамидами за месяц до и во время аттестации воинской касты, а в случае нарушения вождь должен лично и своим ремнём да в отхожем месте выпороть провинившихся старших шаманов и глав, как детей нерадивых! Слава мне, Буре Милостивой Рерстормриарирсв!       - Слава Буре Милостивой Рерстормриарирсв! – Возрадовался верховный шаман и по совместительству верховный жрец, наконец-то выучившийся правильному произношению имени синего дракона. За ним вся толпа выкрикнула – синий дракон хорошо выдрессировал свой народ – свою тлю.       Верховный шаман верной собачкой прискакал за протянутыми на когтистой ладони самыми могущественнейшими для этого племени артефактами, в вычурном стиле произведёнными Бурей из костей древнего латунного дракона и усовершенствованными после неё Лариатом, а седеющий вождь подобострастно подобрал из-под кончика драконьего хвоста прямо тут созданные из песка: два полупрозрачных скимитара и два топора, полюбившихся конкретно этим воинам, суетливо скидывающим с себя шмотки, которыми увешались по самое не могу. Никто в нынешней очереди амбалов, но вокруг многие ребята и некоторые мужики скисли от необходимости натираться верблюжьим говном, между прочим, хорошо согревающим зимним утром. Бабы же стихийно заохали и скопом подорвались в пирамиды на швейное дело и балаболить о замужестве. После драконьего рыка разбежались и зеваки: батрачить, патрулировать и выполнять другие работы и обязанности, которые никто не отменял. Двеомер передачи заклинания сработал безукоризненно – кантрип призвал в дрожащие руки давно уже немолодого верховного шамана ровную сосульку с чёткой угловатой выемкой посредине. Посредством тренируемого двеомера телепатии ложная Буря передала верховному шаману и вождю племени знания о том, как при помощи алтаря призывать к себе оба переходящих приза.       О, Риат испытал непередаваемое счастье, когда принял свой детский облик фейри-дракончика. Несколько минут он носился по сокровищнице, как сумасшедший. Однако Риат ответственно уже находился у входа в пещеру, когда туда трусцой вбежали два напарника-буревестника, благословлённые не как обычно у жрецов, а заклинанием защитной гармонии, которая на четверть часа обеспечивала им слаженность однояйцевых близнецов. Студёная речка и зимнее утро отнюдь не способствовали лёгкости прогулки.       Ветераны оправдали весь вложенный в них труд. После второго нападения ожившей друзы льда, они стали подбирать в достатке валявшихся повсюду булыжники и метать их – исключительно по льдистым стержням. Если бы ошиблись и попали по призрачно светящемуся хрусталю с радужными бликами на зеркально гладких гранях, то получили бы в ответ кислотную стрелу, что, в принципе, не так страшно – достаточно только быстро ополоснуться в бегущей воде, пока ещё не промывшей себе чересчур скользкое русло.       Благополучно миновав затопленное ответвление вглубь, идущий первым оскользнулся, мало того, слегка рассёк стопу об острый выступ, а правой рукой заполошно схватился за толстый кристалл с его торс – вспышка ослепила обоих, а слишком громкий вскрик усилился и оглушил их самих. Опытные люди настраивались на испытание и не потеряли самообладания, а гармоничное чувство слаженности помогло обороть дезориентацию. Но не прошли они и пяти шагов, как поранился второй, не обратив внимания на необычное бурление речки и наступив на мелкие шипы – плюс ободранная коленка и костяшки левой руки.       Стеклянный скимитар легко рассёк перегораживающую путь бело-голубую паутину. Впереди опять сгустилась тьма, на сей раз они догадались: брошенный по руслу камень растревожил притаившегося ледяного ящера – обух топора метко раздробил башку юркого создания в ярд длинной. Повышенное внимание к стекающей по стенам воде помогло испытуемым обойти скользкую область жира, а брошенные булыжник и мелкий камешек позволили идентифицировать странный бугор за клейкую область, позволившую худо-бедно обойти зону, густо утыканную кристаллическими кольями и шипами.       Дёргавший за незримые ниточки невидимый фейри-дракончик Риат игрался от души, но не заигрывался, более трёх раз зажигая зелёненькие фонарики малого лечения: раненный ледяным скорпионом в бедро не успел добраться и облизать очередной труднодоступный кристаллик в виде женских половых губ - из-за неосторожного касания мелкого шаровидного кристалла с заклятьем слепоты. Увидев очередную хрустальную сиську из нефрита – оба оперативно подорвались к ней, чтобы ошпарившийся в кипящей луже перестал ковылять. Так и шли они наверх.       Одно из самых важных дел в этом в испытании – беречь босые ноги, которыми не шибко долго можно шлёпать по более-менее безопасному потоку студёной воды. Спасаться от холода помогали огненные перья, но их укол обессиливал ядом скорпиона, а пламя обжигало руки, если не придумать зажать его между камнями, однако возможность согреться лишала возможности держать два оружия. Экстремальные условия здорово повышали воинскую смекалку! Так что ещё до подхода к пещере верхнего лежбища соратники остались с местным оружием: один с дубинкой из хвоста ящера, другой с крюком из скорпионьего тела с обломанными конечностями и головой.       Первая двойка едва вошла в финишный коридор, как оба синхронно вздрогнули от оглушительного ора – это следующую за ними двойку накрыла волна животного ужаса. Первые дружно загоготали, сбрасывая нервное напряжение. И понапрасну! Соратники еле успели шарахнуться в стороны от вострых когтей ледяной драконны, атаковавшей с тыла. Завязалась жаркая битва, в который раз заставляя людей до костей изранить стопы - возмечтать о своих собственных крыльях!       Одно огненное перо оплавило клыки, с пшиком потухнув. Второе прожгло дырку в крыле – ловчее управляющий с дубинкой-хвостом ветеран умудрился ещё и жалящий хвост отчекрыжить. Увы, неудачна поломка тоненьких стерженьков под боком крупной друзы активировала статическое поле, безвредное для ледяного конструкта, но цапающее людей, и без того дрожащих от холода. Он верной гибели напарников спасла слаженность действий: когда ледяная драконна лишилась хвоста и развернулась к обидчику, то в её глаз глубоко воткнулся ядовитый шип скорпионьего хвоста.       Оставшийся путь победители проделали на карачках, вспомнив, что если идущие позади успеют добраться до лежбища с обитающей в нём теперь драконной, то на этом испытание впередиидущих и закончится – надо успеть. Преодолевая холод и боль в израненных до костей конечностях, первая двойка доползла до огромной ледяной пасти синего дракона, высунувшего язык – в горле сквозь клубы тумана ярко просвечивало восходящее солнце.       Двое вошли - лишь вдвоём смогут выйти.       Процедуру им всем уже успели описать: мажешь кровь, дожидаешься лазурного окраса, перегрызаешь шейку острого клыка и глотаешь, чтобы он в желудке год растворялся, даря ту самую форму драконорождённого. Отобрать этот амулет можно только вскрытием живота, но пользоваться всё равно не получится из-за кровной привязки.       Едва кто-либо вгрызался в заветный клык, как срабатывало заклятье репрессирование памяти, стирая весь проделанный ими путь и заставляя навсегда запомнить следующую минуту жизни. Проглотив острый клык, царапавший нутро, оба изувеченных человека со злым рычаньем совершили последний рывок и кое-как полностью вползли в ледяную пасть.       Яркая вспышка боли – настройка артефакта. Блаженный экстаз – первое использование подарило исцеление критических ран, совершенно незамеченное из-за одновременного перевоплощения в драконорождённого. Несколько золотых мгновений эйфории - сердце ёкает от того, как ледяная пасть совершает глотание, выплёвывая в редкий туман по ту сторону - двух усталых и довольных окрылённых. В то же время в челюсти драконьей пасти, высосавшей почти всю силу эмоций и впитавшей в себя всю кровь, с хрустом проклюнулось два новых белых клыка.       - Нарекаю вас Рашдхалл и Вулксирос! – Оповестил драконий рык в головах напарников, завершая испытание наречением новорождённых.       По тому, как лениво лежавший синий дракон приподнял голову и уставился наверх, все ожидающие дружно повернулись к верхнему входу в логово. Несколько томительных мгновений, и вот на самом краю, выйдя из тумана, показались две заметные фигуры, застывшие от впечатляющей панорамы пустыни с высоты их полёта.       - Эгей! – Выкрикнул кто-то первым.       Нестройные крики приветствия быстро превратились в рёв толпы, привлёкшей внимание «первенцев». О, да, боязно сигать со скалы в свой первый полёт, но прошедшим испытание этот мимолётный страх придал пущей уверенности. Вспомнив советы, они переглянулись и вместе неуклюже спланировали, доверившись рефлексам и не прогадав. Вскоре «первенцы» приземлились и на четвереньках подползли поцеловать вальяжно протянутый Бурей коготь, затем точно также добрались до алтаря, с двух сторон чмокнули в основание и столешницу – принесли вождю повторную присягу и перед верховным шаманом дали клятву верности покровительнице. Двое нагих, переминались, ожидая своей очереди и не смея примкнуть к толпе, обступившей «первенцев», гордо и чуть пьяно вышедших за пределы Лобной площади. Всем очень наглядно была видна разница в росте: восемь футов у двоих власть имущих, семь футов у их подчинённых, менее шести футов у бескрылых.       Лар воспользовался моментом, чтобы оставить фантом синего дракона играться с едой и хрустеть на нервах очередников. Пока Риат продолжал увлечённо забавляться с испытуемыми, устраивая каверзы роями ледяных шершней и награждая удаль малыми лечениями, его близнец с удовольствием занялся тонкой подгонкой всей магической системы «священной пещеры Бури». К концу дня пришлось истратился месячный запас «надоев» Хмеля, зато появились аккумуляторы и поглотители крови испытуемых, чтобы комплекс выдерживал нагрузку столь частого применения магии. Также братья вырастили стержень из обода Панстаера, спроецировали туда его сознание, рассекли натрое и спрятали внутри самых крупных кристаллов: у входа в пещеру, на развилке вниз и перед каверной с бывшим лежбищем, чтобы он имел обзор и помнил прохождения. Поскольку уровень подготовки у всех разный, именно Панстаера должен будет в дальнейшем обеспечивать посильность прохождения, выступая в роли арбитра, кровно заинтересованного в получении эмоциональной энергии от сильных духом.       Лар полагал, что Риату скоро наскучит забава, однако ошибся. Интерес не увядал потому, что буревестники ещё пока оставались разношёрстной компанией, поэтому каждая двойка испытуемых получалась уникальной и проходила препятствия со своим задором. Сам Лар тоже не скучал, а привнёс в процесс толику творчества. Халевекс строго выдерживал ключевую суть действа - испытание, а не истязание!       Реально, зачем самому плавить стекло на сотни заготовок табельных клинков, когда можно заставить это сделать – Бурю?! Это как быстрый и постоянный рост когтей – скимитары Коготь Бури. И копейный хвост. И ещё жезл. И кристаллические прутья с заклятьями. Действительно, одной драконне слишком жирно огромную пещеру. При подведении итогов, близнецы решили, что гораздо лучше превратить эту каверну в сокровищницу, которая бы регулярно обновлялась, маня к дальним и более сильным предметам, чьё могущество ставилось в прямую зависимость от той силы, что шаманы племени будут вливать в алтарь – или кто-нибудь другой прольёт ману на тетраэдр. Так что пять месяцев «надоев» Хмеля с щедростью отправились на организацию «оружейной фермы», дабы испытуемые летом выходили с нормальным трофейным оружием.       Естественно, сырой продукт близнецы не стали втюхивать, как повременили с налеганием на усовершенствования разношёрстной амуниции, собиравшейся и постепенно заколдовывавшейся Бурей для своего будущего войска. Куда интереснее было заниматься взращиванием кристаллов по заданным формам с установленными свойствами. После десятков лет ухаживания за садовой оранжереей – это ух какое приятное разнообразие и новизна! Впрочем, этап выращивания и создания оружия из дерева уже был пройдён – результаты пока ожидали своей очереди на переработку.       Зачем же так из кожи вон лезть ради Буревестников? Профессиональная гордость? Желание утереть нос старой грымзе? Желание всеобщего счастья? Это нет, пожалуй, врагов надо уничтожать. Подопытные? Верные вояки вместо продажных наёмников? Укреплённая база со стационарным кольцом телепортации по всему континенту? Пока что это источник сакральных энергий какого-никакого хилого, но всё же божественного порядка, необходимых для закрепления двуликого Лариата Халевекс на нынешнем уровне развития духовной сущности – Буря ещё скопит своё.       Оба близнеца регулярно наведывались в затопленную каверну, чтобы собранные этим летом ультрамариновые ресурсы израсходовать на взращивание на самом дне деликатного синего льда. В итоге посередине толщи в шесть ярдов оказался пленён квадратный лист стекла: тот самый кубик из сердцевины алтаря был буквально расплющен силовым прессом в квадрат с ассиметричной всем прочим размерностям в девятнадцать футов – эдакое окошко для сознания Рерстормриарирсв, иллюзорное изображение которой должно будет, по задумке архимага, проецироваться на ледяную гладь. Пусть синий дракон сам молится, чтобы в его логове не поселился белый дракон – житель ледников и снежных шапок. Шутка!       Точно также на регулярной основе близнецы Халевекс тратили часы на отработку своих навыков проводников заклинательного огня, покамест, углубляясь в Эфирный Океан и поглощая колоссальные энергии бушующих там штормов. Вся эта прорва магии легко и непринуждённо утекала, как вода в песок, ведь смена драконьих форм и практика их драконьей магии – чудовищно энергозатратные занятия! Увы, даже Риат часами занимался с артефактами тем, что неторопливо разряжал в себя и столь же медленно заряжал обратно – на капельку больший объем. Эдакая тренировка мускулов – своих и предметов. Серия зарядок в условиях Астрального Плана логически завершалась на Эфирном Плане внедрением ультрамаринового кристалла на основе резидуума, чтобы вместе с магическим слепком изменить почерк изготовителя – незаслуженная слава артефакторов для Панстаера и Рерстормриарирсв избавит самих Халевекс от докучливых клиентов. Близнецы не страдали драконьей жадностью, а с обретением драконьих форм вдобавок излечись от паталогической тяги к двеомерам. Конечно, не стоит зазнаваться или кичиться первобытной мощью драконьей магии, ведь когда-то простой смертный арканист Карсус смог украсть божественность у самой богини магии Мистрил, за что почти две тысячи лет назад и пала вся Империя Нетерил. Вроде бы умнейший мужик великой эпохи, а не догадался отловить для изучения какого-нибудь полубога, сразу замахнувшись на великого - зазнался.       В распорядке суток двуликого Лариата Халевекс ещё значилось троекратное посещение куцей колонии волшебных кораллов, из скелета которых Буря добывала природный резидуум. Старой грымзе даже в голову не приходило подкармливать растения ультрамариновой эссенций. Близнецы ликвидировали это упущение: собирали в ладошках свежие надои, удобряли кораллы, применяли двеомер сверхбыстрого роста и собирали превосходные урожаи! Для чего? Тут неизменно – закупка свитков с заклинаниями.       Покинув мазтапанский домен в Царстве Снов, сноходцы быстро восстановили свои связи с выжившими помощниками, всё ещё погрязшими в гражданской войне зулкиров Тэя. Обмен бочонков отличного волшебного порошка на свитки с высшими двеомерами происходил на относительно безопасном и общепризнанном месте гибели бога Миркула в Синуосуре на Рынке Уотердипа. Полуторный коэффициент в пользу тэйцев нисколько не расстраивал такого же скрытного и въедливого продавца резидуума: чем большее количество магов чем в большем числе заклинаний будет использовать «мазтиканский» резидуум, тем плодотворнее у кое-кого будет «рыбалка» в Царстве Снов – репертуар Красных Волшебников отличался разнообразием многовекового развития Искусства Магии с интенсивной отладкой эффективности и экономичности двеомеров в условиях затяжной междоусобицы.       Рерстормриарирсв много тратила на алхимические компоненты и фаэрунские свитки с заклинаниями уровня мастера. Само магическое искусство на Мазтике откровенно отставало, а доставка с Фаэруна хромала дороговизной, поэтому сокровищница синего дракона не впечатляла ни количеством, ни качеством. Хотя с какой стороны оценивать! Более чем шести вековой синий дракон имела у себя изюминки, достойные внимания архимага.       Буря имела в своей коллекции трофеев кинжал Пробивания, которым совершенно не занималась из-за остроты его зеркального листовидного лезвия и с двумя зарядами для вшитого эльфийским мастером двеомера пробивания заклинаний, хотя именно это оружие воткнулось в лоб и дало победить ей старинного врага – латунного дракона. Лариат в два с половиной раза улучшил его свойства, позволившие пробивать драконью чешую, словно палкой воду в пруду. Качественная кристаллическая магия придала мифриловому лезвию соответствующий блеск и небесно-синий оттенок, а каждый удар теперь рассеивал магию – ещё одна причина для усердной работы именно с этим оружием для собственных нужд.       Ещё Лариат для себя оставил драконий лук электрических пут, который сама Рерстормриарирсв усовершенствовала. Тетива представляла собой аналог двеомера петли Гедли, улучшенной до парализации издалека атакованной цели с битьём током в течении полуминуты – статическое поле вредит окружающим. Ключевая особенность в том, что лук питался магией синего дракона для стрельбы молниями, как обычными стрелами. Объединённые усилия обоих братьев Халевекс устранили сей недостаток, чтобы пользоваться в любом обличье.       Разумеется, драконоубийца оставил себе пестуемое детище Рерстормриарирсв – трезубец штормовых титанов, в который она в качестве наконечника встроила силовой меч-молнию элегантной эльфийской работы какого-то древнего мастера – замысловатое тайное лезвие с пойманным внутри драконьим дыханием и возможностью подзарядки всякими молниями. Красиво на вид и убойно при ударе. Действительно могло бы потянуть на оружие богоубийцы, заверши Рерстормриарирсв свою задумку. Она сумела сделать главное – встроила эльфийские чары в трезубец штормовых титанов, который приобрёл потенциальную способность «производить» такие наконечники в неограниченном числе – достаточно только напитать драконьей магией и подставить ловушку из трёх лезвий под линейную молнию синего или бронзового дракона. Что не сделала Буря, то доделали братья Халевекс.       Естественно, у зажиточной и за последние годы десятикратно разжившейся Рерстормриарирсв золота хватило бы на чеканку более двухсот тысяч монет по образцу Уотердипа, а ещё драгоценных минералов и кристаллов на полмиллиона бы точно вышло – Лариат прикарманил лучшие образцы во время отправки россыпей в стекольную массу. Имелась некогда богатая компонентами лаборатория, уникальные из которых осели в недрах Грейс. Произведения искусства тоже тешили самолюбие и эстетический взгляд отмерившего шесть веков синего дракона. Это можно было дорого продать в Уотердипе лишь на аукционе в начале осени, а не зимой, когда большинство толстосумов уже разбрелись по летним резиденциям. А можно оставить в замке Клиффс, дожидающимся своего главного жильца, однако эта идея была уже отброшена из-за очевидного влияния драконьей ауры, пропечатавшейся в материи – не даром народная молва твердит о проклятии драконьих сокровищ. Из магических предметов ещё можно вытравить этот дух, но возиться с обычным картинами и статуэтками – пф!       Собственно, ничего более интересного у Рерстормриарирсв не имелось. Конечно, захваты караванов и кочевий радовали Бурю всякого рода волшебной бижутерией и амуницией – всё это уже постепенно обрабатывалось Лариатом для оптового сбыта. У красного дракона Фёкиэрирфёса и то было больше изюминок, но он и являлся наёмником, который вместо золотых гор для валяния вкладывался в своё снаряжение.       Например, Фёкиэрирфёс собрал отличный огненный арсенал. Пылающий щит по форме драконьего крыла, способного кружиться вокруг, защищая владельца. Двуручный меч и глефа с крылатыми драконами на рукоятях обладали свойствами двеомера Меч Морденкайнена – летали вокруг владельца и активно защищали со спины. Второй двуручный меч состоял из объятых пламенем секций, способных разделяться в огненный барьер клинков. Лук огненных стрел не являлся драконьим, как у Бури, но сам по себе обладал мощной магией соответствующего двеомера: поджигал все стрелы и раз в минуту мог выпускать магию огненной стрелы. Кинжал интересного дизайна обладал свойством прожигающих лучей ифритов и был приспособлен для стягивания ручки лука и его тетивы - автоматическая стрельба без участия воли владельца. С этим оружием наёмник Фёкиэрирфёс в одиночку представлял собой целую команду наёмников.       К сожалению, остальное имущество Фёкиэрирфёса в разы уступало этому огненному арсеналу, тянущему на три сотни тысяч золотых монет. Лариат так же ну никак не мог расстаться с его браслетом в виде змеи с орлиной головой, кусающей свой хвост – волшебный походный рюкзак предназначался специально для оборотней. Точно, как и браслет смены снаряжения, где красный дракон хранил облачение для человеческого облика. И ещё драконье кольцо карманов, состоящее из дюжины сегментов, на манер пояса многих кармашков, игравших роль парных волшебных ёмкостей на кубический ярд каждая – для хранения всяких мелочей, которые должны быть под рукой. Фёкиэрирфёс хранил там зелья, стрелы, причудливые кинжалы из разных стран, метательные ножи и звёздочки, свитки, монеты с камнями, книги и прочее, что в совокупности потянуло бы максимум на сотню тысяч золотых монет – по оценке Кудри.       Для архмага главным трофеем с Фёкиэрирфёса было золотое кольцо мандалы продолжительности. Оно не имело собственной магии, а влияло на носителя, вчетверо увеличивая длительность заклинаний. Вчетверо! Без лишних энергетических затрат! Без Грейс и этого инструмента Лариат никогда бы не решился претворять в жизнь столь масштабный проект с Буревестниками: самодельная копия с мандолой продолжительности составляла основу магии отгрызаемых буревестниками «клыков драконорождённого» - дубликаты прорастали внутри ледяной структуры, а также внутри всех хрустальных «плодов».       Ещё, например, интенсифицировалось обучение себя, Панстаера и одарённых буревестников – магии из школы Прорицания. Лариат за время вынужденного пребывания в отражении рощи Ясемтаора хорошо разобрался с тем, как клир богини Селунэ использует чаши фонтана Ночной Секрет для обозревания местности за сотни миль от острова Мазтапан. По сути не важно, шар это или круг – правильный треугольник хрустального алтаря тоже прекрасно годился для этих целей. Волшебник Панстаер уже умел и занимался подобным ранее, но сшитому наново хранителю племени да из Царства Снов при инструментах в реале - надо учиться, пока сознанию Бури недоступно материальное тело.       Вообще любая магия лучше познаётся на каждодневной практике, а высокая ответственность с обязательствами способствуют собранности и стремлению достичь самого качественного результата. Так что Лар и Риат реально подвязались на благо племени Буревестников, чтобы честно вкалывать по полной программе. Только так созреют все плоды их победы. Только так их труд имеет шанс сохраниться на века, цветя плодовым деревом в суровых условиях – интересно будет следить за развитием племени в целом и его ярких личностей в частности. Так проще жить - по совести.       Раскочегаривая свои ядра, Лар и Риат ежеутренне углублялись в Эфир туда, где постоянно бушевали шторма дармовой силы – умей собирать! Так и в пустыне полно песка: бери – не хочу. Именно Риат выступал инициатором – зодческих порывов.       Собственно, когда племя собиралось на полуденные молитвы, синий дракон наметал в крепость прорву песка, запирая между строениями и примешивая металлические опилки, в изобилии получавшиеся после практики двеомеров на ржавчине, лично и ежечасно по утрам собираемой с потопленных кораблей вдоль архипелага Зелёные Сестрички и на оживлённых маршрутах по Заливу Корделла. Примешивались сюда и деревянные щепы вейрвуда с залантаром, дабы шаманские заклятья лечения могли восстанавливать царапины, трещины или пробоины металлического стекла. Обрабатывалось в три приёма: до и после молитвы восхваления, после молитвы прошения – после накопления от поклоняющегося народа сакральной магии нужного сорта.       Каждый раз мнимая Буря получала стальное стекло, которое пластами укладывалось между пирамид, тем самым приподнимая уровень улиц на восемь футов, чтобы создать помещения с высотой потолков в шестнадцать футов. Двухфутовый слоёный пирог мостовой сохранял шершавость и прозрачность, дабы подать дневной свет в комнаты рабов и слуг, а также направить освещение в виде иллюзорных ручьёв цвета расплавленного золота. Под улицу вокруг центральной пирамиды синий дракон вывел помещения под мастерские, а по периметру у стен - хозяйственные и учебные залы. Разумеется, под центрами открытых улиц для высших каст имелись коридоры для челяди, а вдоль внешних стен добавился жилой уровень с плоской крышей – это двухэтажные дома для ремесленников, шахтёров и других представителей рабочего сословия. И светло, и повод кое-кого занять регулярным мытьём городских улиц, и существенное увеличение жилой площади непосредственно в пирамидах из-за выноса оттуда всего вышеозначенного функционала, и разгрузка открытых переходов для выставления культурных рядов кадок с ублажающими зрение и нюх растениями, и соединение всех строений крепости, и сокрытие реального подземного яруса, которым синий дракон украдкой занимался спозаранку. Полноценная городская среда.       К слову, на пяточке за обоими вратами архитектор Халевекс соорудил посередине и бокам широкие подъёмы, а между ними спуски к двухъярусному загону для скота и двум раздельным крытым рыночным площадям с колоннами под чешуйчатую драконью шею о четырёх мордах в качестве капителей-фонарей. А ещё, поднаторев в строительстве и выкроив в Царстве Снов время для привлечения к проектированию профессиональных мостостроителей, фальшивая Буря за пару дней соединила арочными пролётами срединные уровни каждой пирамиды с ближайшими её соседями по бокам, отчего центральная обзавелась сразу четырьмя мостами с полукруглыми балкончиками – для удобства взлётов и приземлений формируемой элиты Буревестников.       Череда дней от Самхейна как-то незаметно вылилась в декаду. Созидательная деятельность радовала и поклоняющееся синему дракону племя, и маскирующихся под Бурю близнецов Халевекс, старавшихся не заморачиваться терзаниями совести по поводу следования драконьим нормам поведения. Десятки неудачников во время испытания – это десятки ежедневных жертв на алтаре. Подлые, трусливые, алчные – человеческая натура выпячивалась в священной пещере, отделяя зёрна от плевел. Сотни жертвоприношений укрепляли кровью и силами материальное тело Рерстормриарирсв и её культ, покамест варившийся в собственном соку. Создание оплота резко снижало плечо для армий из центра пустыни, а также ограничивало численность города Бури, потому далёкие страны-соседи не особо волновались. Зря.       Двуликий Лариат Халевекс к двадцатому найтола, когда наступает самая длинная ночь в году, уже мог принимать материальные формы всех распространённых цветных, металлических и самоцветных драконов, а также распространённых подвидов эльфов и эладринов. Попрактиковал сотни двеомеров и стал поистине виртуозно обращаться с материей, впрягшись в школы Превращений и Воплощений, сильно взаимодействующих с энергиями и субстанциями Эфирного Плана – развился на сакральных харчах от Буревестников! Но всё это меркнет по сравнению с другим плодом эпопеи с Хмелем.       Десятикратное ускорение восприятия – каково, а?! Хех, с той оговоркой, что один близнец проявляет активность на Прайме, а второй медитирует в Царстве Снов, где время течёт на порядок быстрее. Этот поистине чудесный инструментарий позволил истинным зрением во всех деталях рассмотреть множество скоротечных процессов, подобных взрывам и даже разрядам молний. Впрочем, еженощно, начиная с первого дня испытаний буревестников, братья Халевекс пользовались и обратным эффектом: Лар во время восьмичасовой медитации пялился на чрезвычайно медленный рост хрустального тела Бури, а Риат шестьдесят часов кряду в драконорожденном обличье Хмеля создавал традиции лётной касты Буревесников, в общем сновидении передавая и вместе с ними нарабатывая опыт массового воздушного боя и трюков при схватке один-на-один – смерть во сне всего лишь приводила к пробуждению от кошмара и недосыпу с острой досадой на лишение практики. Пеших снедала чёрная зависть к роениям и счастью крылатых, потому так зашкаливала мотивация пройти испытание.       Чёртову дюжину раз всё проверив и перепроверив, двуликий Лариат хищно улыбнулся, находясь во сне синего дракона. Метроном отсчитывал последний час до того, когда два года назад Буря вероломно закусила конечностями Хмеля и попросту стёрла прежнюю личность в детском тельце.       - Рерстормриарирсв, - позвал Риат, нарушая дрёму после купания.       - Отвали, - вяло огрызнулась Буря, смаковавшая воспоминание о том, как накрутила хвосты своим зазнавшимся отпрыскам, решившим проведать мамочку и укокошить бедняжку.       - Я стараюсь отвечать взаимностью, - напомнил Риат, скидывая маскировку под драконорождённого.       - Что?.. Что-о-о?! – Буря с непредставимой прытью вскочила с песочной губы. Фантомный Хмель на её спине растёкся теневой удавкой на шее, образовав теневые браслеты на всех четырёх лапах, хвосте и крыльях.       - Проснись! – Властно гаркнул сноходец, потрясая основы закостеневшего сновидения.       Могли бы, драконьи глаза вылезли бы из орбит – сознание Бури накрыл миг понимания происходящего и тем самым спровоцировал пробуждение. Многоопытный не щёлкал клювом и не позарился на прорву энергий, наоборот, воспользовался наведённой пещерностью сновидения и не дал сну разрушиться – вытолкнул в явь!       О, двуликий Лариат Халевекс отчётливо помнил раздвоенность, в первые мгновения сводящую его с ума. И тем слаще получилась месть, когда сознание Рерстормриарирсв контролируемо раскололось на миллион граней, через которые она могла видеть окружающий мир – Лар на Прайме за миг до того активировал сотни двеомеров цветных брызг. Калейдоскоп – это слабо сказано! Полный и бесповоротный Хаос порвал в клочья упорядоченную личность Рерстормриарирсв, вдобавок, от обрушения собственного сновидения впавшую в грёзы наяву. На случай, если вдруг личность Бури начнёт собираться под действием притока сакральных сил поклоняющегося ей племени, то сборка начнётся с самой большой грани – вмурованного в синий лёд квадратного листа в этой вот затопленной каверне. Братья Халевекс позаботились о том, чтобы ледяная тюрьма обладала не только твёрдостью алмаза и прочностью стали, но ещё жаропрочностью и кучей других свойств, внедряемых в процессе намораживания, а не постфактум. Даже если сломать, то средоточие сознание перекинется в алтарь, а оттуда по каналу сразу же ухнет в сновидение к Панстаеру, который, естественно, пнёт паскуду обратно в реальность, вновь расколов. Сама Буря заснуть никогда не сможет – дорога в Царство Снов ей отныне заказана. Многоуровневую степень защиты преодолеет разве что Тиамат – только круглый дебил пойдёт в одиночку против пятиглавой богини хроматических драконов.       Умиротворение.       Оказывается, до сего момента двуликий не ведал смысла этого слова - умиротворение.       Умиротворение.       Словно гора с плеч свалилась - умиротворение.       Лар из толщи воды телепортировался внутрь ледяной пасти за водопадом наверху.       О, естественно все Буревестники были предупреждены и ждали знамения, когда их покровительница пройдёт обряд – божественного вознесения! Конечно же, они все увидели яркий свет от алтаря, из макушек пирамид, свечение водопада и реки, вытекающей из ярко зажёгшегося в ночи входа в священную пещеру. Разумеется, всё племя начало истовые молитвы за силу и славу Рерстормриарирсв, на самом деле при соединении материального и ментального тел вознёсшуюся на ступеньку выше начального полубожественного уровня существования.       Может ли существовать призрак фантома? Двуликий архимаг изобрёл его и, дёргая за ниточки Панстаера, проявил полупрозрачную синюю тушу Бури, выросшей так, что ей смело можно было дать лет эдак с полторы тысячи. Религиозный экстаз коснулся даже детей из первой волны. Двуликий перехватил мощный приток сакральных сил, прописывая своей духовной сущности экстраординарную божественную способность истинной смены формы и тем самым обрывая опасные и компрометирующие связи с эгрегорами драконов и эльфов. Благодаря светимости от переполненности магией и ускоренному восприятию сознания, обеспеченному нахождением близнеца Риата в Царстве Снов, истинно зрячий наконец-то обрёл вожделенную способность Видеть Магию – инициированный Тенью, Астралом и Эфиром наконец-то сумел разглядеть переплетения волокон Плетения и Теневого Плетения! Гипнотически завораживающее зрелище основ мироздания едва не стоило потери инициативы:       - Кто тут портит Скалу?! – Яростно прогрохотала лавина вопроса из гигантского сорокафутового земляного элементала, выбравшегося из песков с сотрясанием земли. Не будь все буревестники уже распластанными в поклонении, то посыпались бы кеглями.       - Рерстормриарирсв! Вот и познакомились, Плуток! Моё тело и моя пещера! Что хочу, то и ворочу! – В тон прорычала призрачная проекция синего дракона, встав в боевую стойку с раскрытыми парусами крыльев для пущего устрашения.       - Горы и Минералы – моя вотчина! – Властно изрёк Бог из Пантеона Мазтики. Тряска усилилась, совершая благое дело выравнивания барханов и проверки городской крепости на устойчивость. До обзывания он не опустился, но и по имени не назвал.       Братья Халевекс до последнего надеялись избежать внимания высших сил Мазтики. На то имелись веские основания! На Фаэруне великий бог судейства Тир из-за любовных отношений с богиней удачи Тиморой и козней её второй половинки, богини рока Бешабы, сперва поссорился с богом защитников Хелмом, а потом вовсе убил этого своего более слабого соперника, захватив себе его божественную власть и земную церковь Хелма, одного из старейших богов Пантеона Фаэруна. Естественно, в Нью-Амне, где главенствующую роль играла церковь Хелма, начались неурядицы. Местные высшие силы даже смогли распространить лихорадку, действующую только на туземцев и уже нанёсшую крупный урон численности заморских захватчиков. Важнее было скооперироваться и прихлопнуть чужеземных паразитов, нежели отвлекаться на вызревание у себя ещё одного центра божественной силы, ранее давшего заверения в неприязни к фаэрунцам и не раз доказывавшего это ограблением караванов. Семейный подряд тем и занимался, а вот стихийный представитель…       - Кто ж спорит? Спасибо тебе, кстати, за приглаживание песков, Плуток! – Находчиво ответила Буря, сбивая с толку. - На чаёк не приглашаю, уж не серчай.       - Не оспариваешь?! – Взгремел бог, остановив бесполезную дрожь земли.       Между прочим, изрядно наломало кристаллов, но это только к благу и дополнительный стресс подлинной Буре. Близнецам не придётся самим ломать для того, чтобы распихать частицы по всей горе, столбя территорию, в целях равномерного создания ледяной шапки и как ещё одно препятствие для сбора целостного сознания, которому предстоит осознать себя в очень распределённом теле. А ещё можно будет организовать связь с зоной мёртвой воды, чтобы призывать сущности вплавленных туда из зверинца существ для защиты территории и племени.       - Да сдался мне Пантеон, побойся Ао! Мне хватит локальности, - изменила стойку проекция Бури. – Я не оспариваю ничьё портфолио! - Твёрдо изрекла призрачная проекция, избывая предмет спора с этим и любым другим богом. - Лучше скажи, пупсик, как тебе – хороша получилась, гр? – Лукаво осведомилась синий дракон, кивая и крылом указывая на тетраэдр алтаря - кокетливо красуясь. Гигантский элементаль невольно ещё раз глянул в указанном направлении.       - Пёстро, - вымучил бог комплимент, не поддавшись на гипнотические паттерны.       - Ах, милок, прости, что заранее не умаслила тебя. То да сё – сам понимаешь, - повинилась якобы новорождённая полубогиня. – Прошу, любезный, мой тебе дар.       Грейс была рядом с Ларом, чтобы выплюнуть для отправки все драгоценные камни – отборные из коллекций Бури и Фёки. На алтаре появилась скромная россыпь, которую гигантская ледяная рука Бигби подхватила и преподнесла к Плутоку, чтобы не тот топтался близь большими трудами созданной Лобной площади с таким тонким инструментом, как кольца телепортации. К счастью, дары уже были напоены чистейшими энергиями Эфирного Плана, чтобы представлять некоторую ценность даже для такого существа, как божество гор и минералов.       - Уважай Горы и Минералы, Рерстормриарирсв, - с предупреждающими интонациями важно заявил Плуток.       - Конечно, Плуток. А если ты там да сям замолвишь за меня словечко и прикроешь Пёструю Бурю Рерстормриарирсв, то я повелю своим Буревестникам ежегодно в эту ночь и час жертвовать тебе кварциты или горный хрусталь, - успела предложить Буря, заручаясь поддержкой на божественном уровне.       - Одобряю, - и гигант милостиво ввинтился обратно в землю, как законопослушный гость, позаботившись об уборке рытвины.       - Всё слышали, мои Буревестники?! О, да!!! Божественность - сладка амброзия! Повелеваю Буревестникам считать днём моего обожествления Самхейн, а в полночь Зимнего Солнцестояния почитайте Плутока!.. – И ведь не соврал, и круто подгадил Буре, вынужденной всю сакральную силу в этот священный для неё праздник отправлять своему небесному патрону Плутоку, который иначе легко раскрошит бедняжку.       Доказательство того, что их покровительница стала ровней богам Мазтики, сорвало крышу с последних сомневающихся – двуликий Лариат нежданно обзавёлся способностью божественного сияния. Осталось как-то обеспечить естественные условия роста для пещерных кристаллов, а то дылда Плуток с какого-нибудь перепугу вломится и всё порушит – палка о двух концах.       Остаток этой ночи шаманы неистово камлали, а воины и их женщины закатили пир горой – орда невидимых слуг всех обслуживала. Устроитель и виновник безудержного веселья не остался смотреть на это. Подвязав к подчинённому Панстаеру управление призрачной версией Бури, Лар перешёл в Царство Снов, чтобы без спешки и со всем прилежанием переварить всю прорву проглоченных сил, медитируя десятки часов до рассвета на Прайме, где встретил утреннюю зарю и созерцал явь до полудня, не мешая Панстаеру - от имени и лица синего дракона принимать щедрые дары от сыночков Бури и других соседей, чьи поздравления и подношения сполна покрыли стоимость отданных Плутоку драгоценных камней – за вычетом труда по их наполнению кристаллизованной эссенцией Эфира. С этого времени причёсанное племя Буревестников обрело полноценный вес не только на территории Песков Итцакала, но и на всей Мазтике.       Но и это были ещё не все плоды. Остались пустяки, по-своему важные.       Без пожертвованных Плутоку камней пришлось забыть о проекте Великой Стеклянной Стены и Акведуков – забыть о многоразовом ежедневном применении круга телепортации. Из-за этого же божка поломались чаши озёр и прорытые русла каналов. В радость было Лариату смекнуть и разработать привязку к синему призраку двеомера леденящей хватки Бигби. И на сглаженной поверхности несравнимо лучше получилось заново проложить геометрически вверенное русло самотёком разливавшейся реки, сковав её вереницей прудов для увеличения площади испарений. Весь выгребаемый и спекаемый морозом песок сваливался наружу – единым защитным валом, ночью красиво искрящимся постоянным статическим полем. Огромная территория у скального гребня стала – внутренней территорией Буревестников.       Разумеется, повторения островной истории не последовало – ничего зелёного не взошло по мановению воли. День двадцать четвёртого найтола специально был выбран – над Мазтапаном небо хмурилось. Лар лично прибыл в Нью-Уотердип – инкогнито. Проект города отлично развился! Улицы и дома далеко шагнули за пределы первоначальной стены, переставшей ёжиться кольями. Привычные взгляду уотердипца балки и панели на каменных кладках первых этажей, в условиях жаркого климата даривших прохладу. Колония не процветала ещё, но рыбный запах и полные щёки говорили о сытости большинства населения, нашедшего в Культака не паханное поле для продажи тканей, утвари и прочих изделий, особенно сельскохозяйственных инструментов. Климат и усилия круга друидов способствовали росту главной статьи дохода – множилось число ферм по разведению тутового шелкопряда и естественных красителей для шёлковых тканей.       Во второй половине буднего дня в городе обычно немноголюдно - большинство горожан трудится в пригородных мастерских или садах, приносящих по три урожая в год. Но в Чёртовой Заднице мадам Хесе народ не переводился круглыми сутками: в трактирном зале постоянно кто-то трапезничал, игрался в картишки или кости, пил местное винцо или кутил с девицами лёгкого поведения, дожидаясь своей очереди к одной из двух фантомных куртизанок, обслуживавших без устали, но утром и днём дешевле. Вокруг разросшегося ввысь и вширь торгового дома терпимости пышно цвели клумбы и зелёные кроны бросали тени, а прилегающий сквер с фонтаном Ночной Секрет обзавёлся литыми из чугуна скамьями с ещё не истёртыми дубовыми перекладинами.       В Нью-Уотердипе ничего не предвещало беды – шёл себе и шёл обычный будний день. Как вдруг затявкала мелкая собачка, а за ней истошно взвизгнула выгуливавшая её дама, увидевшая в чаше фонтана – огромную рожу драконорождённого, оскалившегося от постигшего его успеха. Ещё несколько возгласов захлебнулись в ужасе перед гигантским призраком синего дракона, вылетевшим из фонтана, созданного на месте разделки туши красного дракона, уступавшего в размерах нынешней напасти. Несколько мгновений мёртвой тишины, а затем крики потонули в громе: драконий призрак выдохнул, и из призрачной пасти вырвалась самая настоящая молния, оглушительно громко и раскатисто ударившая в пасмурное небо. И в облаках словно произошёл взрыв: тучи вспучились вверх колоссальным валом, покатившимся круговой волной, открывающей голубое небо и яркое солнце. Радиус закрутившегося тороида составил целую милю, сизый валик загромыхал и засветился тонкими и ветвистыми молниями. Всего через несколько секунд после формирования – гигантский крутящийся вал уже буквально наматывал на себя и все внешние облака, истончая и рвя покров из туч. Казалось, вся прорва небесной воды вот-вот обрушится вниз ливневой стеной, но нет.       Пока многие пялились в небо, призрак синего дракона растаял, оставив на площадке перед фонтаном и крыльцом Чёртовой Задницы делегацию с парой взводов драконорождённых, блестящих синей чешуёй с песчаными разводами на спине.       - Да Здравствует Пёстрая Буря Рерстормриарирсв! – Слаженным хором гаркнули драконьи глотки, благословлённые защитной гармонией и двусторонним пониманием языков, так что барьер понимания отсутствовал. – От имени божественной Рерстормриарирсв её племя Буревестников приветствует племя Нью-Уотердип и ваших божественных покровителей Селунэ, Сильвануса и Сьюн! – Дружно пророкотали слепленные драконорождённые, явившиеся безоружными, если не считать естественного в виде копьевидных наконечников хвостов и кинжальных когтей с клыками-ножами. Парадную форму покамест составляли лишь наспех пошитые женщинами и проклёпанные кожаные ленты юбок поверх кожаных же трусов, сделанных из заколдованных доспехов, устойчивых к истиранию чешуёй. – Выходи, вождь Нью-Уотердипа, мы будем базарить!       Вот так вот нагло и зрелищно заявились поторговать – себя показать заморским купцам. Не «мы просим», «мы предлагаем» или «мы хотим», а «мы будем» ибо сила за ними – в прямом смысле Лар в облике Бури стоял за ними на Теневом Плане и давил испусканием божественного сияния для мистического устранения всех теней на Прайме в радиусе тысячи футов от фонтана Ночной Секрет. Благодаря многолетним заботам клириков, не пришлось применять громадного электрического поля для истребления неприкаянных слепков душ и теней, которых ещё в начале месяца полно было близь логова синего дракона Рерстормриарирсв.       Крики грифонов, поднятых по тревоге, спровоцировали взлёт большей части драконорождённых, образовавших куда более слаженный строй - красивые и грозные круги из реального и восьми его зеркальных подобий. Впрочем, при скором появлении грифона с Ясемтаором, объявившим себя, боевое звено упорядоченно распалось и рассосредоточилось по конькам крыш зданий вокруг фонтана Ночной Секрет. Местным тоже пришлось срочно сажаться, поскольку предельно сконцентрировавший Лар именно этот момент выбрал для того, чтобы наворовавший туч эпичный двеомер скрутился в спираль торнадо, на огромной скорости ввинтившегося в открытые Риатом в чаше фонтана пространственные Врата - над пирамидами разверзлись грозовые хляби для быстрого наполнения водоёмов и насыщения влагой песков и куцых почв. Главное во всём этом заключалось в доставке дождевых туч к верхушке горы для равномерного замораживания ледниковой шапки.       Собственно, богиня торговли Вокин жила на небесах вместе с Селунэ. Именно приглашение её торгового представителя к дому Бури и оплачивала данная делегация, предложив стопку бронированного листового стекла с настраиваемой функцией светимости для вставки в окна и такую же шестифутовую стопку хрустальных утренних чаш, в которых радужно переливающиеся кристальные осколки тела Бури каждый рассвет продуцировали пинту ключевой воды при простой ключевой фразе: «Молю Пёструю Бурю о воде». Колечко малой телепортации и десяток светящихся драконьих статуэток из полудрагоценных камней было уплачено лично Ясемтаору, чтобы он с кругом друидов и максимум до сотни сопровождающих посетил завтра вотчину Буревестников и применил заклятье ускоренного роста растений на будущей плантации финиковых пальм – никакие отговорки не принимались. Буревестники брали нахрапом, оставляя мало выбора: либо базар, либо брань. Проще было принять щедрую плату и спозаранку подвязаться на услугу – с богами шутки плохи.       Из гудящего муравейника да в растревоженный улей. Вечером после проливного дождя буревестники с огромным энтузиазмом разбежались по внутренней территории, чтобы дети ритуально «поиграли в песке» - зарыли финиковые косточки, вымочившиеся сперва в ультрамарине, а потом пропечатавшиеся эссенцией магии самой Бури. Больше эмоций от ритуалов – больше поступлений сакральной энергии, многократно покрывающей траты арканной магии. Тот же треугольный паркет из световых линий для посадки семян в узловых точках принёс троекратно больше затраченного, а мог ещё выше, если бы совершался перед началом грандиозной Грозовой Бури с её шестикратной отдачей. Вот почему боги не раскидываются Чудесами – они приедаются пастве, снижая надои.       Лар и Риат второй сеанс перехода через Врата тоже организовали в ручном режиме, всё ещё тратя остатки былых запасов магии от Хмеля. Гостям из Нью-Уотердипа в пустыне предстал роскошный шанс насладиться восходом: когда в самый первый раз загоралась красным золотом снежная шапка горы, когда водопад живой воды стал похож на опускающийся сверху сияющий луч солнца, когда макушки золотых пирамид переливались всеми цветами радуги – верхние залы с полупрозрачными стенами и открытыми галереями были сейчас битком набиты молящимися буревестниками. Друидам и близнецам Халевекс было не до красот или фиксации потенциала неведомой крепости в песках Итцкала. Зато окрылённым Буревестникам было, над чем задуматься – рота иностранных гвардейцев в роскошном и грозном, а главное единообразном обмундировании смотрелась великолепно и впечатляюще!       Круг в самом центре будущей плантации готовился к друидическому заклятью ритуального характера, позволяющего охватить милю окрест. Этого было мало. Поэтому Риат медитировал в Царстве Снов, позволяя Лару с Эфирного Плана видеть Прайм и представлять, что происходит и когда ему вмешаться, мягко подставив своё энергетическое «плечо» для охвата всего периметра. Это для одиночки просто, а вмешаться в работу целого круга – архисложно. Двуликий не сомневался в своих силах по простой причине: он за десятки лет видел десятки круговых ритуалов и сотни индивидуальных применений магии – почерк и поведение всех друидов Ясемтаора были ему прекрасно знакомы. Потому Халавекс почти не рисковали со встраиванием – это смертельно опасно для всех участников и окружающих тоже. Но надо же доказать гостям, что у Пёстрой Бури – божественные привилегии и возможности за гранью понимания смертных?!       Испытание – естественно! Двуликий архимаг жаждал сорвать все плоды обучения у дракона! А ещё вредно было зарождать подозрения о возвращении мастера Грея, благополучно забытого в пользу фамилии Граулханд и Чёртового Барона, не только поддерживающего почтовые переводы между Трифосфордом, Нью-Уотердипом и Хелмспортом, но и расширившегося на семь фаэрунских адресов. Поэтому близнецы Халевекс не показывались и не общались со старыми знакомцами, сосредоточившись на выжимке всего доступного опыта по овладению Магическим Искусством.       Двуликий архимаг давно мечтал посмотреть истинным зрением на то, что происходит при объединении заклинателей в круг, а также опробовать некоторые взаимодействия с ним извне. Ради этого и вытащил круг друидов на свою территорию. Близнецы Халевекс всё тщательно подготовили. Лариат за время жизни в домене сна рощи Ясемтаора вырастил множество чёрных стволов, в которых запасал силу природы. Как верно распорядиться? Потратить по прямому назначению. При помощи фабричного двеомера вся древесина была приведена к единому знаменателю – шестифутовым шестам. За ночь к каждой финиковой косточке на Эфирном Плане была приставлена своя залантарская сердцевина, с обоих концов соединённая волшебными нитями по тому же принципу треугольного паркета, для стороны которого шесть футов – это меньшая часть золотого сечения, крайне важного элемента для природы.       И вот шестеро лучших друидов Нью-Уотердипа встали правильным шестиугольником вокруг Ясемтаора в центре отсыпанного им простенького глифа концентрации. Когда светило коснулось строго охраняемой группы, шёпот на языке друидов обрёл звучный глас, повелевающий семенам проклюнуться и стать растениями. Яркая вспышка ультрамаринового света от линий глифа возвестила о вмешательстве потусторонней сущности.       Несколько томительных мгновений заикания и мерцания – выровнялось!..       Вскоре от друидов во все стороны разошлось кольцо сине-зелёного свечения, явственно баламутившегося над местами посадок и стекавшего вниз тоненькими торнадо. Люди и полуэльфы явственно взмокли от напряжения, доводя магию до совсем не круглых границ плантации. Зычный голос Ясемтаора не повелел, но попросил пальмы проклюнуться и взрасти – обратился конкретно к финиковым деревьям.       Без всяких рывков, повинуясь плавным жестам напевно говорящих друидов, зелёненькие росточки отрылись из-под бесплодных песков и потянулись вверх. Томительная минута ушла на выращивание шестифутовых деревцев. Едва каждая молоденькая пальмочка под бдительным взором превысила высоту шестов на Эфирном плане, как неожиданно для друидов к их кругу была подключена двойная сеть с уже циркулирующей в ней и очень знакомой магией природы.       За десять ударов сердца пальмы вымахали вдесятеро. Ёк – расцвели. Ёк – плоды созрели. Волшебные финики со всеми известными свойствами волшебных ягод: утолять голод и лечить малые раны. Напоенная природной магией залантарская сердцевина срослась с пальмовой, навсегда наделив все урожаи фиников свойствами волшебных ягод. Поистине – божественное чудо!       Шестеро помощников рухнули обессиленными – дрожащий мастер Ясемтаор устоял и невольно прослезился от восхищения волшебной рощей, самодостаточной без всякого пастыря. Только теперь полуэльф дорос в силе и знаниях до привилегированного ранга высшего друида – его дико и нестерпимо потянуло к собственной роще на Мазтапане.       - Мы немедля отбываем! – Приказал капитан-губернатор, тяжело опёршись о свой посох. За магическим подъёмом последовала опустошённость – вся магия ушла в рост растений и созревание.       От вливания мощного потока сакральных сил верования молящегося племени Буревестников двуликий Лариат Халевекс познал божественные способности Командования Растениями и Силу Природы, превосходящую управление климатом у бронзового дракона. Слегка потряхиваемые близнецы едва успели очухаться, чтобы активировать кольца телепортации, одноразово перебросившие всех гостей – окольцевали и вернули всю спешно собравшуюся и ещё не успевшую промокнуть от начинающегося дождя сотню прямо в сквер у фонтана Ночной Секрет. Слава Буре, вождь племени в своём человеческом обличье успел обсудить условия найма его соплеменников в качестве бойцов, а его свита из умудрённых сединами глав пирамид пробежалась по спискам товаров, потребных племени и предлагаемых им на продажу.       Плох тот божок, что гребёт силу и не исполняет молитв своих верующих. Поскольку Буря была недееспособна, эта обязанность возлагалась на Панстаера, однако он получал сущие капли из того потока, что пропускал через себя, направляя к своему господину. Естественно, самые истовые и массовые мольбы после удовлетворения желаний мужской части Буревестников – это женские просьбы о детях. Поэтому, когда колонисты исчезли, дюжие драконорождённые стали отрывать из песка на месте проведения ритуала ранее ими закопанный там мешок финиковых косточек, а голос Бури обратился к молящейся в пирамидах пастве, объясняя смысл следующего обряда.       Подлинная Буря растила тысячу детей на убой, желая выдрессировать воинами, которым важно лишь понимать приказы – зачем смертникам уметь говорить? Ускоренный рост пагубно сказался на психике этих отпрысков, дико не поспевавшей за телом, без регулярного применения зелья всё равно продолжающим расти быстрее нормы. Братьям Халевекс пришлось целую ночь в ручном режиме обходить крох, церемониально проглотивших финиковые косточки. Малыши подключались к общему домену в Царстве Снов, чтобы компенсировать отставание и психологические травмы, а на проглоченное семечко сматывалась вся остаточная магия роста, и оно безопасно и быстро продвигалось по кишкам.       На следующее утро состоялся не очень эстетичный обряд, когда на подготовленной площадке по другую сторону от крепости и плантации была начата высадка особой рощи: отложил кучку, закопал, сбегал под ручку с воином к водопаду за живой водой для появления росточка, сбегал к речке за водой для полива. Естественно, обработка всей оравы была разбита на три этапа – по трём волнам родов. Малышам помогали всем племенем, которое стало добрее от того, что боевые стычки и выяснения отношений перекочевали в Царство Снов, где дополнительно изымалась энергия агрессивных эмоций, направляясь к Буре, минуя Панстаера.       И на третью ночь, когда во сне предстала целая роща вдоль подножий южного хребта, вместе с самыми младшими и все взрослые буревестники пропустили через себя семечки финиковых пальм и посадили, организовав традицию иметь каждому своё собственное дерево для заботы и полива – для удобрения пеплом их трупа и последующего поминания. Да-да, и это тоже нагло стырено из культуры эльфов!       И разумеется, что в полдень нового дня призрачный синий дракон под моления паствы обошёл посадки по периметру, чтобы незримые кукловоды попробовали Командовать Растениями. Хватило чуток: у взрослых ростки приподнялись на полфута, а у детей от фута до ярда – у всех по-разному из-за очевидных отличий. Далеко бегать за водой уже не надо было – рядом имелся большой пруд. Никто из взрослых не забыл, какое деревце им посажено, а каждый ребёнок ощущал глубокое родство со своей финиковой пальмой, почти обычной.       С горем пополам у Буревестников всё постепенно устаканилось. Проращены каркасные идеи и традиции коммуны – действующая во сне система воспитания приживляла новые устои. Распределены обязанности и обозначены права. Налажены моления, утверждены камлания, составлены графики празднеств и состязаний с призами за победу. Поставлена глобальная цель захватить южный хребет и обложить данью все Пески Итцкала – копить золото для синего дракона. Любо-дорого посмотреть, конечно, с учётом специфики местного колорита, включающего кровавые жертвоприношения.       С настоящей Бурей практически всё было улажено. Благодаря Видению Магии удалось разглядеть тот лей Плетения, что некогда питал спящего дракона. Теперь на месте лёжки в «пещере сокровищ» завязан стихийный узел магии земли, уже созревший и превративший хрустальный булыжник Панстаера в глыбу, испускающую энергию для производства оружейных кристаллов. Так же и внутри основного тела Панстаера, прямо под языком теперь уже целиком лазурной драконьей пасти сплетён и активен стихийный узел позитивной энергии. Доказана и природа рождения минералов: устье водопада начало ёжиться горным хрусталём, а уступ встопорщился зачатками кварцитов – подарки для Плутока. Центр истечения негатива тоже создан и обуздан в сверкающем кристалле из тела Бури в нижней пещере, где раньше синему дракону рабски поклонялись троглодиты. Халевекс удалось переложить друидическое заклятье путешествия по корням на кристаллическое тело Бури, чтобы проще перебрасывать как полутрупы проигравших на алтарь, так и доставлять выращенные изделия по праздникам, и принимать золото с дальнейшим разбрасыванием вожделенного драконьего сокровища по пещере вокруг земляного узла, подконтрольного Панстаеру и охраняемого ледяными монстрами. Благодаря божественной способности Сила Природы удалось обуздать погоду вокруг ледяной шапки, а также создать в испытательных коридорах тёплые области, ветренные или дождливые.       С обмундированием пришлось обождать, свалив всё на ремесленников племени, а вот с оружием Халевекс удалось разобраться, причём, с действующим земляным узлом это получилось значительно проще. Вручение, естественно, было обставлено с шиком и помпой, а также умыслом. Синий дракон утром двадцать девятого найтола по заморскому календарю Харптоса выгнал всё племя к Лобной площади и отдал команду на окрыление. При помощи верховного шамана на всё племя Буревестников была наброшена защитная гармония, в большей степени для управления несмышлёными детьми, чтобы перестали хныкать и хотя бы повторяли за взрослыми. Буря прогнала всю свою нагую паству под живыми водами, направив каждого к своему росточку – молиться об оружии защитить их.       И вот гул молитвы стал приобретать нужный накал и тональность. У самых старательных мальчиков до трёх лет стали появляться – прутики, до семи – палки, до двенадцати и у девушек с двенадцати – ножи из стекла с замысловатым узором стальной проволокой внутри, до шестнадцати и у матерей – кинжалы с витиеватым кружевом из медных, серебряных и золотых нитей в зависимости от заслуг и положения в обществе. У всех мужчин – скимитары, светящиеся морозными узорами синего льда. У всех окрылённых – дополнительно к ножам, кинжалам и скимитарам появились из песка ещё и глефы с их рост да десятифутовые копья, блестящие лезвия которых искрились электричеством. Весь арсенал выполнен в едином стиле и отлит из драконьего стекла со вставками сверкающих и единообразно формованных двеомером кристаллов тела настоящей Бури. Ни у кого из вояк их волшебные трофеи не превосходили по убойности новое оружие - каждый легко сдал старьё на алтарь.       Лариат – урожденец благородного Дома модельеров. Дабы не было мучительно стыдно, близнецы упорным трудом смогли побороть твёрдость стекла-железа, банально растянув их паутинными ниточками и соткав дивные ткани золотистого цвета, пестрящие в лучах солнца. Мягкость шёлка и непробиваемость кольчуги – отличные качества для ритуальных тог! Разумеется, соткано было всего одно образцовое полотно для завёртывания, а для производства остального подошёл специально рассчитанный и в сновидениях опробованный фабричный двеомер формования материала по образцу – в несколько многочасовых приёмов и при участии Панстаера близнецы осилили все тысячи изделий.       Вот теперь на Буревестников было любо-дорого посмотреть. Общий стиль одежд ещё больше приобщил народ к единой вере в Пёструю Бурю, а участие всех в ритуале оставила в каждом сердце укрепляющее чувство единение с другими. Вся собранная на обряде сакральная магия была направлена близнецами Халевекс обратно на Буревестников примерно так же, как они сами медитировали, обмениваясь энергиями с окружающей средой для стимуляции собственного источника - по тому же принципу кузнечные меха раздувают жар в топке. Хотя связи защитной гармонии позволяли перераспределить нагрузку, главное было не переборщить, чтобы не пережечь, потому заправила активировал вшитые в тоги двеомеры света, защиты от злого мировоззрения и устойчивости к стихиям, которые всосали в себя почти всю сакральную магию для запечатления эффектов этих двух заклинаний на месяц – регулярные моления в ритуальных тогах в течении этого срока навсегда внедрят в них данные свойства.       Вместо траты оскудевших и ещё нужных запасов Хмеля близнецы понабрали для реализации всей этой задумки свежих сил, забираясь в самые суровые шторма Эфирного Океана. Без предварительных тренировок надорвались бы. Без форм самоцветных драконов нечего было и думать суметь наварить такой объём драконьего стекла, который настоящая Буря ежедневно делала на протяжении более трёх лет. Без форм металлических драконов не удалось бы объять всю массу для преобразования двеомером железо-стекло, созданного по аналогии с железо-дерево, которым друиды обработали киль, каркасные рёбра и мачты галеона Люцентия. Без форм хроматических драконов можно было и не пытаться заниматься массовой обработкой материала с целью прибавить к наносимому будущей острейшей кромкой урону вред от магии холода и электричества. Без формы эладринов оказалось бы неимоверно труднее отливать оружие - вещество словно бы очаровывалось для принятия нужной формы. Без эльфийских личин не вышло бы соткать железо-стекло, а также совместить отлитое оружие с ранее выращенным деревянным, чтобы придать свойства: настройки под руку, зарастания трещин и зазубрин, дополнительного вреда природной магией. Без божественной способности Видения Магии мастерски проделать весь этот труд не представлялось возможным. Без привычной возможности перемещаться и работать внутри более быстрого потока времени Царства Снов не удалось бы уложиться в столь сжатые сроки. Без тяги к магии и удовольствия от занятий по «набиванию руки»…       Предпоследний день уходящего года близнецы Халевекс провели в основном в Царстве Снов, где в медитациях и трансах переработали опыт массового производства. Предпоследнюю ночь провели в глубинах Эфирного Плана, занимаясь давно назревшими улучшением черепахи Грейс, в том числе добавляли артефакту-голему способность сменять Планы Бытия и безошибочно телепортироваться в пределах материка, а также защищаться полем антимагии и барьером клинков.       Как решил Лар, кое-кто на небесах решил намекнуть, что знает, кто стоит за Рерстормриарирсв, раз оплаченный посланец был прислан тридцатого найтола, когда в Уотердипе уже закатилось солнце – Лариату и Джасперу Хунаба исполнилось ровно десять лет.       - Пароль? – Раздался эльфийский музыкальный голосок на общефаэрунском.       - Ой! Рыба-меч, скалы-свеч, – вполголоса выпалила девчушка, спрятавшись обратно за выступ, откуда поглядывала на территорию Буревестников, боясь подлетать к ужасным драконорождённым, чьи патрули, между прочим, ещё пока не благословлялись заклятьем видеть невидимое – досадное упущение.       В момент острого переживания пёрышко с ангельского крыла, зацепившись за трещинку, вырвалось на волю ветерка, подхватившего добычу.       - Сом-пернатый, уж-патлатый, - последовал правильный отзыв. Но на драконике.       - Ой-ёй… - вздрогнувшая ангелочек обняла себя руками-крыльями.       Лар так и подозревал, что в Нью-Уотердипе самую дешёвую наняли, отправив от Маяка Драконьего Пера к Белой горе-плавнику за хребтом Аксапозтилан. За утро добралась, шустрая. Риат же считал, что это просто посланец богини Вокин оказался нарасхват в самом Нью-Уотердипе.       - Обращайтесь ко мне Буря, милашка. Как вас зовут? – Прошептал драконий голос с другого боку.       - Аэшмалле, госпожа дракон Буря, - тихонько представилась ангел, принарядившаяся в перья и лёгкое платьице для встречи с совсем с другим существом, как счёл Лар, но Риат подумал, что ангелочку просто так нравится летать.       При следующем взгляде на синего дракона, скрытно разлёгшегося прямо на скале, её очи стали разного цвета – песочного и синего.       - Милости прошу к Лобной площади, Аэшмалле, - прошептал голос, словно игравшийся с плащом из лунных волос. - Ассортимент заждался оценщика, - добавил драконий голос из-под соблазнительных для человечков ножек.       - Ах, простите великодушно… - смутилась ангел, подтверждая правоту Риата.       - И вы меня простите за неудобство, - лукаво глядя широко раскрытыми глазами, произнесла фальшивая Буря, по-прежнему с помощью чревовещания. – Сокровища они такие… скромные, - многообещающе продолжил голос эльфийским басом.       - Скромные? Но… но моей богине, блистательной Вокин, обещали сделку на миллионы… - разочарованно пролепетала девушка, стреляя очаровательными глазками из-под чёлки.       - Конечно. Просто многие миллионы стесняются показываться, - со смешинкой произнёс певчий голосок, а синий дракон улыбчиво фыркнул. – Вам ли не знать?..       - Хи-хи, - чуть нервно улыбнулась девчушка, указательным пером левой руки прикрыв розовые губки, а правую вовсе убрав, давая себя пожирать драконьему взгляду. Словно не на скальном уступе, а на королевском подиуме.       - Смелее, Аэшмалле, посланница богини Вокин. Летите, я за себя и Буревестников обещаю придерживаться приличий торговой сделки, - заверила синий дракон из собственных уст, лживых.       - Ах, простите, госпожа Буря, я лучше сейчас приглашу Тофиза Аурума. Он у нас в Светлых Водах один из самых квалифицированных оценщиков, - ангельский голосок был таким ангельским, что близнецы едва не таяли.       - Брысь к площади, дорогуша, иначе вся сделка провалится по твоей вине, - пригрозил призрак синего дракона, истаивая.       Братья полюбовались роскошной фигуркой и грацией ангела, несмело спрыгнувшей с уступа и боязливо полетевшей, куда послали. Буревестники заметили появление своей госпожи и поспешили подлететь для получения задания. Изящество и неземная красота оперённого ангела запала в душу многих драконорождённых, тем не менее, организовавшихся в небе для почётного эскорта. Ангел подлетела и потупилась, робко стоя у краешка – не привыкла к откровенному пожиранию глазами.       - Р-разойтись по внешней окружности, р-развер-рнутся спиной! – Пророкотал приказ из алтаря.       Все буревестники мгновенно подчинились. Вскоре в бледном лунном сиянии призыва появился – золотой гном. Самый настоящий золотой гном. В золотых ботинках, полосатых золотых штанишках и золотом камзоле поверх золотой рубахи, даже разросшиеся шире плеч усы с бакенбардами и вихры – тоже были золотыми. Только глаза не имели золотого оттенка – небесно-голубые с серебристой дымкой истинного зрения.       - Почтенный Тофиз Аурум. Почтенная Рерстормриарирсв, - представила обоих ангел и быстренько исчезла в лунном свете посередь бела дня.       - Приветствую, почтенная Буря, - чуть поклонился представительный гном, знающий себе цену до миллионных долей золотого. Над ним была чётко различимая божественная протекция. Сам тоже был не промах – порядок сущности как у Халевекс.       - Приветствую, почтенный Тофиз, - ответила на приветствие синий дракон Буря внутри алтарного тетраэдра. Вроде как настоящий дракон, просто мизерный.       Золотое лицо спокойно встретило силовой купол классического двеомера домика Леомунда, просто увеличенного и без лишних атрибутов в виде драконьей постельки.       - Товар лицом, как говорится, - изрекла Буря, вертясь в своём хрустале.       Сработали кольца телепортации с первого по третье, явив столы и стойки с аккуратно расставленными и разложенными предметами. Мазнув взглядом, золотой гном сунул руку в золотой кармашек и показал на раскрытой ладошке заказанный товар - три телкиира и три простых киира. Камни памяти для хранения заклятий вместо книги заклинаний: близнецам и Панстаеру, для Грейс с верховным шаманом и на слом для исследования. В другой ладошке Аурум показал вожделенный уидстоун, без которого никак не обойтись: артефакт создавал область шестимильного шара запрета любых экстрапланарных перемещений, смены планов и телепортации, а также закрывал от прорицаний.       - Прекрасно, почтенный Тофиз. Прошу, осматривайте, как вам удобно.       - Как вам удобно, - вернул любезность эмиссар.       Золотой гном прошёлся по дуге, заложив руки за спину и почти не двигая глазами при осмотре. Колдовское оружие всегда и всюду имело спрос, потому ему уделялось больше всего придирчивого внимания.       - У вас занимательные изделия, почтенная Буря, и либеральные взгляды, - заметил гном, остановившийся у стола с волшебной бижутерией. Истинное зрение показало ангелу идентичность магии синего дракона и волшебных предметов, по крайней мере, заряженных лично, что уже вызывало трепет из-за масштабов.       - С вашего позволения, почтенная Буря, я приступаю к детальному осмотру товара, - известил напряжённый золотой гном, справедливо опасавшийся алтаря и кругов телепортации. – Своё слово я выскажу после изучения предложенного товара.       Поддельная Рерстормриарирсв промолчала, став наблюдать ущербными глазами, поскольку близнецы не решились явиться даже в Эфирном Плане, ибо странные глаза долгожителя могли обозревать гораздо больше, чем их серые и неумелые.       Для истинного зрения гнома всё яснее ясного говорило о том, что старый синий дракон стакнулся с человеческим магом, решившим сохранить инкогнито перед экзархом. Да-да, сохранивший лицо Лариат ненароком встретил бессмертного гнома, способного со временем и усердием стать подлинным божеством, как и сам двуликий Халевекс, не имей он на этот счёт своих тараканьих предрассудков. К слову, на Пантеоне Гномов уже есть один золотой гном – Гарл Сияющее Золото, великое божество, как Талос, Огма или Мистра, по сравнению с мощью которых Вокин – младшее божество, как Денейр или Тиамат.       Разумеется, Тофиз Аурум потратил не один час, дольше всего определяясь с оценкой художественного искусства, скульптурок и прочего «ширпотреба» - вещей без толики волшебства.       - Почтенная Буря, желаете поторговаться? – Наконец-то подал голос оценщик, подозрительно глянувший на алтарь, внутри которого на него так же зырил дракон.       - Что за вопрос - естественно хочу! Но увы, золотко, мудрее подучить смертных, гр? Предлагаю, почтенный Тофиз, сойтись нам сейчас на оплате моего заказа и ваших услуг оценщика всего остающегося, как если бы вы сами это купили здесь и сейчас. Через час после нашего расставания я начну на десять минут телепортировать к вашим протеже в Нью-Уотердипе группы сбытчиков моих сокровищ за ваше монетарное золото. Разницу с названной вами суммой я буду ждать от вас вместе с вождём, вон он, отправлю его одного самым последним со второй стопкой чаш на оплату урока для моих подопечных. Устраивают условия сделки, почтенный Тофиз Аурум?       - Устраивают, почтенная Рерстормриарирсв, - золотой гном хитро завернул придворный поклон уважения. В накладе никто не останется, а щедрость вознаградится, ведь эмоции от торговли смертных – это пища для богини торговли. А что с этого поимеет доморощенное синее божество – Аурума не шибко интересовало, поскольку он приобщит к коммерции целое племя - это его личное повышение и сила.       - Прекрасно, золотко. У меня есть ещё один заказ: плачу сейчас наличным золотом за доставку вечером пары кристальных шаров с истинным зрением и телепатией. Почём в драконах? – Лукаво спросила Буря, зная, что Тофиз прекрасно поймёт сленг о золотых монетах Уотердипа.       - Хм, за срочность пять процентов и межпланарная доставка в тысячу – итого сто семьдесят тысяч.       - Договорились, - проскрежетал синий дракон, махом хвоста телепортируя сундуки. – Почтенный Тофиз, вы можете немедля сосчитать и перевести сумму под знаменатель в драконах?       - Разумеется, почтенная Буря, - с гордой ухмылкой подкрутил золотой ус золотой гном.       И всё разнообразие монет пришло в движение, магически сортируясь по кучкам и столбикам, несмотря на рельефность и прочие особенности монет. Итоговая сумма оказалось на десятки тысяч дороже, так что кое-кому за доставшиеся богатства настоящей Бури удалось приобрести редкие камни, такие как слёзы короля, которые, по легенде, считаются слезами некогда владычествовавших личей, и которые вроде как никому ещё не удавалось разбить.       Разумеется, вместо двуликого Лариата всю дальнейшую торговлю удалённо вёл Панстаер, управляя фантомной копией Бури со всей её памятью о том, как добывалась та или иная картина, какой крови стоила яшмовая брошка или инкрустированная рубинами ковырялка – это доказывало идентичность личности синего дракона и проекции в алтаре для осуществления полноправной сделки по продаже собственных сокровищ вместо не приветствуемого сбыта краденного. Вдобавок, недееспособное сознание Бури получало всю память о происходящем, как волеизъявление своей части, чтобы внести ещё больше хаоса и противоречий.       Двуликий архимаг еле дождался, когда золотые ручки покладут на алтарь семь вожделенных камней. Естественно, в первую очередь – уидстоун. Все эти множественные телепортации и практика призыва драконорождённых буревестников – для познания и переформатирования артефакта, дабы исключить все возможные лазейки от производителя и настроить уидстоун по-своему. Главное было не сломать, благо ещё свиток со всеми инструкциями прилагался к этому редчайшему изделию, обошедшемуся аж в четыреста тысяч в переводе на уотердипские драконы. Эльфийские телкиира и киира тоже обошлись в два раза дороже обычной рыночной цены – за срочность и доставку в чистом виде вместе с инструкциями. Миллион золотых монет за семь камешков – примерно так и рассчитывалось. Золотой гном забрал всё оружие и самые дорогие из амулетов, на которые ушли все оставшиеся «надои» с Хмеля и эссенции собственной магии Бури, он специально не заморачивался мелочёвкой.       Последние плоды обучения у дракона – это овладение божественными способностями Контроля и Призыва Существ. На примере людей-драконов из племени Буревестников. Риату пришлось много часов кряду медитировать в Астрале, в чистом виде собирая специфичные энергии, применяемые для телепортации и призывов.       Пока женщины и дети племени занимались своими делами в пирамидах, все окрылённые были собраны на Лобной площади – каждый боец в своём родном обличье нехотя выбирал себе товар для реализации под присмотром нервничающего вождя. Бухтели, но подчинялись приказу синего дракона, строго настрого запретившего любое рукоприкладство во время торговли. Кто бы сомневался, что первых же неотёсанных вояк облапошили, как детей малых. Букет эмоций вернувшегося звена оказался пресным. Оно и понятно – что за награда?       О, бывшему сутенёру не составило труда простимулировать коммерческую жилку. Драконорождённые показательно пересчитали вырученные золотые монеты, оставляя серебро и медь себе. Очередь построилась от наименьшей суммы к большей. Небольшое недоумение вызвало повеление снять ритуальные тоги и с вместе с деньгами взлетать на алтарь. И вот первый встал на колени, высыпал перед собой три монетки, сложился в три погибели и произнёс священные слова о пожертвовании золота дракону во славу и силу Рерстормриарирсв. Распрямился, оставшись на коленях и преданно уставившись в морду призрачного синего дракона.       Алтарь подмигнул: монетки исчезли, а крылатому досталась лёгкая истома, выразившаяся в улыбке и прекрасном настроении. Боец бодро соскочил. На четвёртом буревестнике уже не приходилось сомневаться в сексуальном возбуждении. Седьмой подмахнул себе, изливая семя. У пожертвовавшего восемьдесят три золотые монеты десятого буревестника: бурный выплеск от накрывшего его фееричного оргазма пролетел с пару дюжин футов, а громкий рык окрасился волшебным выдохом тонкого разряда молнии – на ту же длину примерно в пару дюжин футов. Счастливчик рухнул на карачки, сотрясаемый конвульсиями наслаждения и пытающийся отдышаться. В гробовой тишине самых первых из этого звена сожрала дикая зависть – эмоция несла сакральную силу.       Власть, деньги, секс, информация – четыре столпа господства Эстелларов, именующих себя богами.       - Крепко запомните это, мои Буревестники! В драконнорожденном виде секс исключительно с Рерстормриарирсв!!! – Прогремел драконий рык особыми грудным звучанием, хорошо отработанным за последние декады. - В гладкокожем обличье можете спариваться с кем угодно, но любовью занимайтесь во имя меня, в интимной обстановке и при свете пёстрых кристалликов. Самоудовлетворение в человеческом обличье передо мной – это кощунство и оскорбление! – Рыкнула синий дракон, прекращая бесстыдство и прописывая установки в подкорке. – Сегодня за это предупреждаю – со следующего раза убиваю. Сегодня лучший из вас по итогам всей сегодняшней торговли будет приглашён мной на ночь за священный водопад - для интимных игр… - синий дракон умудрилась томно улыбнуться, возбудив у самцов нешуточный интерес к выгодной торговле для уравновешивания их агрессивной кровожадности.       Ставя всех в рамки законов – подчиняя, - синий дракон издала ещё несколько указов относительно жертвования золота, чтобы упорядочить и пресечь междоусобицу.       Цель эксперимента с племенем Буревестников состояла не только в выяснении механизмов небесного управления людьми, но и обратное влияние. Ведь не даром говорят: «Скажи мне, кто твои друзья, и я скажу, кто ты». О божествах тоже можно судить совсем просто: какая паства, такой и бог. Лариат до начала добровольного обучения с Бурей имел опыт общения почти с десятком эстелларов, хотя по своему опыту теперь сомневался, что на Пантеонах остались эстеллары, а не сплошь засели человеческие архимаги, так или иначе добывшие себе и носящие божественные мантии – вполне конкретного рода субстанции или оболочки на манер эфирного или астрального тел. Собственно, двуликий сейчас хотел подтвердить тезис о том, что через изменение паствы можно изменить божество, в частности, вылепить – в идеале. Время покажет, если не на самой Буре, то на Панстаере однозначно. Возможно, это приблизит понимание замыслов Всевышнего Ао.       Вскоре призрак синего дракона Бури вернулся к рутине: телепортации, призыву и награждению «купцов». Как же самцы томились перед случкой с самой их богиней Рерстормриарирсв! Не надо было иметь семи пядей во лбу, чтобы предвидеть бурную ночку в пирамидах и множество младенцев через девять месяцев. Разумеется, архимаг подстраховывался на случай, если ожидающийся в следующем году глобальный катаклизм каким-нибудь боком всё-таки убьёт его двуликое материальное воплощение – он просто родится в своём племени Буревестников!       Призыв и Контроль. Контроль и Призыв. Десятки повторений и приток сакральных сил – напрягавшийся с повторениями двуликий Лариат Халевекс постепенно овладевал этими божественными способностями. Сила эмоций трудно представима. И уступивший близнецу Лар испытал поистине божественный подъём духа, когда играющийся на Лобной площади Риат ненароком так раскалил ожидание первого секса с синим драконом, что открыл ещё одну божественную способность – Вдохновение, зачаровывающее существ на конкретные эмоции.       - Внимание! Построиться звеньями, – произнёс синий дракон, когда возникла полная тишина от вида на алтаре громадной золотой кучи, с которой прибыл вождь и которая поддерживалась силовыми полями, в том числе делавшими острые углы и рёбра совершенно безобидными для трогания вездесущими детскими ручками.       Команду исполнили неукоснительно, встав в кружочки, как тренировались вращаться в боевых порядках на земле.       – Протянуть руки в центр ладонями вверх. Иллюзорное золото слева – это реальная цена, уплаченная мне золотым гномом Тофизом Аурумом. Иллюзорное золото справа – это ваши достижения в торговле. Вождь племени Буревестников принёс мне вашу недостачу! Принесённое им золото - это величина не его заслуги, а степень вашего позора!!! – Взревела Буря, раскачивая маятник эмоций. – Никто не достиг планки, не говоря уже о превышении цены небесного купца! Я это вам всем ещё припомню, а теперь, мои Окрылённые, пришло время узнать, кто же из вас отправится со мной на свидание. Построиться в ряд: позади идиоты с самой большой разницей между правом и левом, впереди умники с самой меньшей разницей. Стройся!       Мельтешение поднялось страшное – не все ещё обладали счётной грамотностью. Примерно через пять минут сотни мужчин выстроились в очередь к вожделенной самке. Но Буря опять обломала, потомив тем, как вальяжно прошлась вдоль ряда, от конца к началу обретая прежние краски шкуры и плотность.       - Я хочу отметить, что Буревестники выполнили моё задание так, как я того желала! – Возвестила Буря. - Дарую моему племени бочки вина, мёда и щербета. Полакомьте своих женщин и воспитанников, возлюбите жён… - многозначительно замолчала самка синего дракона. – Я хочу напомнить вам своё обещание, данное днём: «Сегодня лучший из вас по итогам всей сегодняшней торговли будет приглашён мной на ночь за священный водопад для интимных игр». Но кого же счесть лучшим? Для меня ценно количество поднесённого золота. Подойди сюда, Фрорашь. Для племени лучший тот, кто выгоднее сторговался. Встань сюда, Аркрин, - указала синий дракон правой передней лапой на другую сторону алтаря.       Оба – поджарые ловкачи, по-разному хитрые. Что в человеческом обличье, что драконорождёнными, в которых преобразились у алтаря. Показательно для плечистых амбалов.       - А может мне не сдержать своё обещание, р-р?! – Синий дракон медленно обвела взглядом всю линию. - Всем был дан час на сборы. Нахадур! – Кучерявый и губастый южанин превратился в тёмно-синего мускулистого драконорождённого с завивающимися роговыми отростками на башке, в целом напоминающей голову самой Бури, как у всех окрылённых. – Ты обещал жене подарить цветок, а твой верблюд давно нечёсаный ходит – его шерсти хватило бы на покупку желанного ею горшка с комнатным растением. Удофарн! – Рыкнула Буря. Нахадур вновь стал человеком, а смуглый выходец из Культака обратился в драконорождённого. – Ты обещал доставшейся тебе вдове набор игл и цветных нитей для вышивания тряпки на твой срам, а обувка того труса тебе мала – с продажи бы хватило на иглы и нитки. Мразь! – Рявкнула Буря, но не имя, а определение человека из последней десятки. Призрачная синяя лапа дракона вытянулась резиновой и схватила не ожидавшего подвоха мужчинку. – Именно так зовёт тебя жена, отчаянно моля о твоей смерти, Мразь. И что же на поверку? Ты реально принёс всего пару золотых монет и почти всех круче продешевил!       И Буря, как не раз уже делала, с омерзительным хрустом откусила обе конечности слева. Хвост сдавил кровоточащее туловище истошно вопящего от боли человека, чтобы ткнуть под драконью задницу.       - Кажись, перепуталось, - саркастично прокомментировала Буря то, что из плеча теперь дёргалась нога, а из таза болталась рука.       Помахивая своей «косо» полиморфированной игрушкой с огромной амплитудой, синий дракон вновь заговорила, своим раскатистым басом заглушая вопли ужаса:       - Мораль сей басни такова: моё племя Буревестников состоит не только из мужчин, но из женщин и детей тоже. Убивать мне вас накладно – кто же золото мне будет носить? Но наказывать можно по-разному. И так вот. А может прикажу привязать голышом к термитнику или посадить на кактусовый кол. Фантазия у меня богатая. Ну, вы поняли, да?       - Д-да! – Нестройно закивали болванчики.       - Я даю всем вам месяц испытательного срока. Если поток жалоб на вас не иссякнет, то пеняйте на себя. Нароф! – Назвала Буря имя того, кого поставила на площадь. Урод волной преобразился в нормального драконорождённого, тут же с дрожью поднявшего обе руки. – Я тебя починю, если твоя жена искренне помолится об этом перед алтарём Рерстормриарирсв или ты умилостивишь меня на нём тысячей золотых монет.       - У-умоляю… - рухнул крылатый на колени. Но его грубо прервали:       - Молчать! – Приказ Бури отменил форму драконорождённого. – За свой скулёж ты первым узнаешь, Мразь, каков на вкус зад верблюда. Вперёд, вылизывай очко или убейся об угол, - дала выбор синий дракон, кивнув на меланхоличную скотину, появившуюся-призвавшуюся при упоминании словом.       Затравленный уродец заплакал, но всё-таки выбрал жизнь и кое-как отправился выполнять поручение у всех на виду. Экзекуция длилась несколько минут, чтобы все прониклись, но не более.       - Оставь скотину себе, Мразь. Раз верблюд в тебя не плюнул, то не против твоей заботы, - глумливо бросила Буря, как обычно в своём репертуаре. – Кто тут издал смешки?! Мною сказано что-то смешное?! Кто-то ещё хочет позаботиться о верблюде?! – Прогремела синий дракон. Появился ещё один меланхоличный зверь о двух горбах.       - Я хочу, о Великая Буря! – Нашёлся молодой смельчак, бывший раб в одном из кочевий, захваченных и присоединённых в прошлом году. Проворный голодранец без медяка и женщины за душой, но очень желающий стать достаточно привлекательным для женитьбы на молодке вместо курносой курвы с менопаузой.       - Клеймён твоим именем, Баморн, - одобрительно отозвалась Буря. На лбу животного мелькнула вспышка, оставившая синюю надпись. Спеша закрыть эту тему, синий дракон вновь обратилась ко всем: - Итак, мужчины, месяц вам на обеспечение себе крепкого тыла. Сила племени Буревестников в сплочённости. Помните, что боевая цепь рвётся в слабом звене. Я вам всем даю простой выбор: становиться сильнее от любви и удовольствий или от боли и страданий. Весь следующий месяц от силы испытываемого к вам чувства любви ваших жён и воспитанников у вас будет расти доступное время Окрыления и постепенно станут раскрываться драконьи способности типа электрического выдоха или создания воды. Если через месяц останется хоть одно слабое звено, - Буря повела башкой в сторону трясущегося уродца, - то до летней аттестации все вы до единого сможете выдыхать молнии лишь после избиения гладкокожего тела до полусмерти. Я ясно выражаюсь?!       - Да!!! – Проорали сотни глоток.       - Значит, по справедливости, - Буря легко приобняла обоих любовников за плечи. – Через час я жду наверх Фрораша, а тебя, Аркрин, после полуночи. Надеюсь, парни, вы удосужитесь узнать, что значит идти на свидание с женщиной, и хотя бы натрёте свои шкуры до блеска, - саркастично бросила Буря, придавливая обоих.       - Слава Пёстрой Буре Рерстормриарирсв! – Первым выкрикнул торгаш, выдохнув с облегчением и радостью.       - Слава Пёстрой Буре Рерстормриарирсв! – Спохватились все остальные.       Главное для бога, что среди его паствы исчезли все равнодушных. Зависимость собственной воинской силы от каких-то женских чувств – что за вздор и блажь?! Впрочем, простым смертным и не положено знать, что самое верное решение заключалось в комплексе мер: и на домашнем фронте ажур, и варварская ярость в битве.       Длился означенный час, за время которого соплеменники купали счастливчиков в лучах славы, поздравлений и лютой зависти, что знатно тешит самолюбие и тщеславие - кукловоды кое-что доделывали. Близнецы Халевекс в это время сперва на свой манер дублировали функционал кристаллических шаров на давнишние заготовки, наконец-то, пощупав и изучив в своих руках продвинутые магические шары для творения магии ясновидения и провидения - сумели добиться желаемого результата. Копии от первого шара сразу передали Грейс и подчинённому барону Шидзу в Уотердипе, от второго же одну встроили в алтарную чашу центральной пирамиды для обозрения дальних территорий и общения с наёмными отрядами Буревестников для контроля со стороны верховного шамана и вождя, другую настроили для Панстаера, дабы следил и от имени Бури телепатически общался со всеми Буревестниками внутри шестимильной зоны вокруг уидстоуна, помещённого посередь опустошённой и ещё более укреплённой сокровищницы синего дракона. Оригиналы же, хранящие отпечаток производителя и шанс наличия лазейки для него или богини Вокин… Как говорится, разделяй и властвуй!       Ну, непреодолимый призыв из логова разъярит любого дракона, но когда такой трюк поворачивает собственная «горячо любимая маманя», то это продирает до печёнок. Каждый из сыночков в отдельности, оказавшись на площади перед алтарём и поняв, кто его выдернул и что может произойти у жертвенника, - на брюхе ползал с извинениями перед синим призраком Рерстормриарирсв и вымаливал продать ему магический шар для изучения обороны логова брата, подбившего на коварную измену. Разумеется, каждый из них умудрился мельком оглядеться, ведь в неведении сильно волновался о происходящем у матери – вскользь увиденное ещё больше впечатлило и напугало резкими изменениями. Увы, близнецам Халевекс вновь пришлось в «ручном режиме» открывать Врата между логовами, чтобы забрать спешно собранные сыночками горсти драгоценных камней и металлов на сумму за сто тысяч золотых монет – рэкет в духе Бури ещё по-божески прошёл. Вернувшись, Лар по очереди быстро переправил телепортацией магические шары и активировал уидстоун – сразу же полезшие дурни не смогли подглядеть за «дорого любимой мамочкой». И вот сюрприз-то получился, когда потом в шарах оба отпрыска Бури увидели друг друга, смотрящими в шары!       Сговорятся вновь или нет, но задумаются о том, чтобы по-настоящему поклоняться мамочке, радуя притоком драконьих сил! Для этого дела им на место золота были переправлены за три дня взращённые и потом ещё за три дня отшлифованные малые алтарные тетраэдры с ярдовым ребром – элементы доступа к широкому перечню заклинаний за переданную силу магии и молитв. Приток родственной драконьей магии немного восполнит вливания от двуликого Лариата, изнывавшего от любопытства – какой же порядок организуется из хаоса на месте сознания Бури?       Искушение.       Искушение божественной силой. Раз прильнув к источнику амброзии – как можно добровольно отказаться?! Искушение подлинным могуществом бога, заключающемся в способностях менять действительность и создавать смертных существ.       Волнение мешало близнецам одновременно собирать энергии Астрала и Эфира.       Легко впасть в искушение – трудно выбираться из дерьма.       Двуликий Лариат Халевекс не был псиоником, однако в своё время ознакомился с соответствующей литературой, на основе которой и разработал запасной план, если авантюра с синим драконом даст сбой.       Куколка разума. Ядро личности окукливается, когда происходит вторжение и подчинение сознания. Способ псионика пережить атаку другого псионика, породив умопомрачающий хаос, из которого при благоприятных условиях возродится порядок.       Победитель Бури предполагал худшее. В том числе и то, что пробуждением у себя божественных способностей создаёт потенциал к их проявлению и у побеждённого синего дракона: слишком долго и тесно происходило «обучение», слишком специфично прошло рождение двуликого.       Искушение Мастерством Создания Артефактов? Это родное мечтание, а не искушение. Логическое продолжение трудов по улучшению магии до уровня, выше обычных смертных возможностей. Для этого и копились силы. И пусть Буря тоже владеет? Вырастит оружие против?.. Искушение.       Взаимность. Баланс. Равные возможности. Итого - способность защищаться. Область Божественного Щита. Ни то, ни сё. Равновесие.       Накопив энергии, Лар прибыл к почти финалу игр Фрораша с… Нет, никакого фантома. Тот же призрачный синий дракон, только трансформированный в облик драконорождённой самки. Плюс некогда прекрасно отработанная в борделе программа наложницы с активацией галлюцинаторного окружения, придающего реалистичность в достаточной мере, чтобы Фрорашь считал взаправду свой волшебный секс с Бурей в облике драконорождённой.       Была уже ночь. Дети спали. Их приёмные или настоящие родители активно размножались - скопилось очень большое количество их эмоциональной энергии особого сорта!       Первое искушение двуликий Лариат легко преодолел, воскресив свою память о собственном трудном детстве. Облучив и поляризовав все низменные энергии магией позитивного узла, Лар через Риата направил всю эту благодать – в общий детский сон. Чтобы нормально развивающиеся дети и те, кого зачал полуэльф и кого вырастили ускоренно – чтобы они подружились и стали любящими родными.       Отлично отработавшего Фрораша пришлось телепортировать. Обессиленный, но вусмерть счастливый. Продолжая урок, нетерпеливо влетевшего в «кулуары Бури» Аркрина наоборот – это его всячески ублажали, а не он один из шкуры вон лез, доставляя удовольствие своей богине. И именно эту противоположность близнецы транслировали в сон-мечту для взрослых, меняя партнёров местами – при пробуждении запомнят этот опыт. Ни толики себе – всю силу эмоций Аркрина в мощь эротического сна-мечты для пробуждения или укрепления взаимной любви между супругами в семьях, подчас образованных завоеваниями или «по наследству» от тех, кто не пережил испытания на Окрыление.       Крепкие устои семейной ячейки – крепкое общество. Выдержит ли это искусственно образованное сообщество испытание временем? Вот в чём вопрос.       Второе искушение оказалось невообразимо сложнее преодолеть. Накопленная энергия готова была по простому велению мысли – броситься улучшать кристаллические секиры, топоры, копья, жезлы… Отрицание! Двуликие отгораживались от всего этого, создавая вокруг себя оболочку защитной сферы от всего на свете – абсолютный силовой барьер. Искушение оттенял и усугублял ужас перед лишением себя восприятия и той сакральной энергии, что скопилась в домене Царстве Снов. Слоёная плёнка отгораживала от всего и вся - отгораживала лишь материальные тела Лара и Риата, всё ближе подбираясь к их духовному единству – к подлинному разделению пополам.       Испытание Единства Духа!..       Выдержано.       По расходам на защиту материального тела Лара двуликий Халевекс знал, что так на него ополчилась вся система защиты пещеры-сокровищницы, ведь он обрезал все нити и стал чужим – вторгшимся. Уидстоун тоже действовал. Вот только Лар и Риат суть Едины. И один близнец переместился к другому под сферу божественного щита – вместе они пешочком покинули защищённый домен Буревестников в Царстве Снов. Дерево выращено и урожай плодов с него собран – пора двигаться дальше.       (Иллюстрации с 024 по 039)