Наверху
Харли сидела под струями душа, позволяя воде обрушиться на нее подобно теплому дождю. Это успокаивало и помогало ей избавиться от мыслей о своих бедах. — Почему Пирожочек так злиться на меня? — Квинн печально вздохнула. Она просто хотела ему помочь, он выглядел неважно, но этот злодей оттолкнул её. Девушка чувствовала как пощипывают царапины под водой, но решила не обращать на это внимание.Всё равно стоило их промыть прежде чем обрабатывать. — Джей, какой же ты придурок! Клоунесса снова горестно всхлипнула. Она просто хотела быть собой, хотя бы в этой жизни. Показать этому миру хитрый, извращенный ум и в тоже время милую, невинную и любящую натуру. Но это было невозможно в априори, потому что она всегда воевала сама с собой и с тем, чего от неё ждали. Джокер хотел её как послушную собаку, беспрекословно выполняющую каждый его приказ. Противоречиво, он хотел чтобы она становилась сильнее с каждым разом, но не позволял убить Бэтмена к чертовой матери. Шутник был эгоистичным, манипулирующим и хитрым, и помимо того, что ёё влекло к нему, она была сыта по горло тем, как он обращался с ней. Ей нужен был мужчина, который любил бы её и в то же время умел хорошо обращаться с ней, а не оскорблять. Айви, напротив, была обожающей, милой и заботливой, конечно, она была властной особой и частенько ещё той злючкой, но она проявляла уважение и искреннюю признательность к ней. Конечно, её ненависть к мужчинам часто была за гранью разумного, но что поделать такой сильной и доминирующей личности, когда ты вообще никого не боишься. Только плевать на всех с высокой колокольни. Бэтмен был суров, холоден, рассудителен и строг. Он спасал её бесчисленное количество раз и давал ей советы, когда она в них нуждалась. Он часто был куском айсберга и отстранен от других, но иногда проявлял искреннюю заботу и доброту по отношению к ней, при этом прекрасно зная, как вывести её из себя. Пару раз, она искренне собиралась переспать с ним чтобы насолить и Джокеру и Бэтмену, просто чтобы преподать урок, но что-то всегда останавливало её. Ей нравилась эта идея, но она так и не смогла воплотить её в жизнь. Пока что. — Чего же я хочу? — Арлекинка опять тяжело вздохнула. Ей нужно было что-то делать с этой ситуацией и с жизнью в целом, но она не знала, что выбрать. Девушка закрыла глаза и позволила воде очистить её разум и душу. Ей нужно было время, чтобы подумать, взять свои мысли под контроль и понять, что она должна делать, чтобы стать счастливой.Пару часов спустя
Харли укладывала в машину свои чемоданы, криминальные прибамбасы и снаряжение. У неё не было никаких сомнений в том, что она делает, и она знала, что это поможет ей исцелиться. — Какого черта ты творишь? — завопил Джокер, врываясь в её личное пространство. — О, привет, Пирожочек, — небрежно бросила Клоунесса, продолжая складывать вещи в машину. — Не приветкой мне тут! Куда ты намылилась?! — Сердито рычал Шутник. — Я ненадолго заеду к Реду, позвоню, конечно не могу обещать, что вспомню, — спокойно сказал Харли. — Но почему?! — С горечью спросил Джокер. Он не понимал, что происходит и почему она это делает, но он должен был докопаться до сути. Клоунесса повернулась к нему и с торжественным видом заявила: — Я знаю, что ты расстроен, Джей, и понимаю это. Но мне нужно знать, чего я хочу для себя, и мне нужно отдохнуть от всех наших проблем. Я устала ждать какая твоя личность всплывет в следующий раз, может сладкая и счастливая, или злобная и ублюдская. — Внезапно Квинн громко свистнула, внезапно Бад с Лу возникли из ниоткуда, запрыгнули на заднее сиденье машины. Она ласково погладила их по головам и закрыла багажник. — Увидимся, Джей, я желаю тебе всего наилучшего, — удовлетворенно пропела девушка. — Харлс подожди немного… — Твердо начал Джокер, но не успел закончить предложение. Как Арлекинка завела мотор и умчалась в ночь. Она не собиралась опускаться до его уровня или целовать его задницу. Она собиралась быть свободной и наслаждаться жизнью до тех пор, пока в следующий раз не почувствует себя нужной и уважаемой. Джокер стоял на холодном ночном воздухе и был ошеломлен. Она ушла от него, и глазом не моргнув, она была уверенной в себе, не то что раньше. Он боялся, что теперь она никогда не вернется. Громкий стон сорвался с его губ, и он тихо пробормотал: — Вот дерьмо.