Балаган

На затоптанном каменном полу сидел шериф. Он был тихий и серый, совершенно не похожий на себя. Голова леди Давины покоилась на его коленях, и Вейзи бездумно гладил её по белокурым волосам. Гай сразу понял – мертва. И Гуд всё-таки сбежал. Очередная попытка заманить его в ловушку на этот раз стоила правителю Ноттингема не денег, а жизни единственной сестры. - Я хочу, чтобы он умер, - почти шёпотом произнёс шериф. – Гисборн, чего бы это ни стоило. Я хочу его смерти! Гаю стало холодно. Он вдруг понял, что обязан выполнить этот приказ. И ничего нельзя сделать. Игры кончены. Нельзя притвориться ослом, не умеющим делать свою работу. Нельзя вступить в поединок на мечах и проиграть. Нельзя потянуть время. Всё эти уловки сейчас бесполезны. Вейзи жаждет смерти Робина, и если Гай снова даст ему улизнуть, наказание будет жестоким. Словно во сне помощник шерифа поклонился и пошёл готовить засаду. Он знал, где её устроить. Дозорный скрылся в предместьях, и Гуд, конечно, не покинет город, не повидавшись со своим спасителем. Гисборн ненавидел Робина, которого когда-то считал почти братом. За его удачливость, за всеобщую любовь, которой, по глубокому убеждению Гая, тот не заслуживал, впрочем, как и его чудесный король Ричард Львиное Сердце. А главное, за то, что мог позволить себе жить легко, словно играя, ничего не боясь и не задумываясь о последствиях. И никогда Гай не испытывал большей ненависти к своему врагу, чем в тот момент, когда весь вейзевский гадюшник любовался на графа Хантингтона, подвешенного к потолку, словно баранья туша в лавке мясника. Допрыгался! Рыцарь готов был задушить проклятого графа своими руками. А когда Гуд сказал, что расцелует Дозорного за то, что тот его, Гая, ограбил, ярость затопила глаза, словно расплавленное серебро. Гисборн набросился на Робина и принялся колошматить его луком, забыв о том, что тот связан, беспомощен и безоружен. Остановился лишь, случайно заметив улыбку Вейзи, который даже и не думал вмешаться. А там, к счастью, подоспел Ночной Дозорный. Да, к счастью. Гай ненавидел Робина, но чего бы только не дал за его спасение! Потому что теперь Гуд был единственным человеком, способным прийти на помощь Мэриан в любую минуту. Сэр Эдвард ей больше не защитник. Насчёт себя Гай тоже сильно не обольщался. Он прочно запутался в этой паутине, и любое движение дёргало невидимую нить, предупреждая царящего здесь паука, что в жертве ещё осталось немного живой крови. А теперь и Локсли умрёт. С этими мрачными мыслями Гай расставил лучников по местам. Робин пройдёт совсем близко. С десяти шагов не промахнётся и самый криворукий стрелок. - Прости, Мэриан, - прошептал Гисборн. – У меня нет выбора. А у него больше нет шанса. И тут ему показалось, что чья-то знакомая физиономия мелькнула между полусгнившими хозяйственными постройками, тут же укрывшись за ближайшим навесом. Ну конечно же, Мач! Верный оруженосец сегодня разделит судьбу своего хозяина. Нет сомнений, он бросится закрывать Робина от стрел, и сам падёт вместе с ним. Наверняка и остальные разбойники где-то неподалёку. Внезапно Гая посетила идея. - Слушайте меня, солдаты, - обратился он к своим людям. – Я заметил кое-кого из шервудской шайки, так что будьте готовы к неожиданностям. Не упустите Гуда. Шериф приказал его убить. Но помните, что среди этого сброда есть мой агент. Вы узнаете его по засаленной шапочке. Если чья-нибудь стрела хотя бы оцарапает его, я лично вырежу тому печень. Всё ясно? Перепуганные стражники закивали. Капитан дал им знак занять свои позиции. В конце улицы показался Робин. Надвинув на лицо капюшон, он шёл быстрым шагом, не глядя по сторонам, что дало возможность Гаю эффектно заступить ему дорогу. - Гуд! Ты ушёл не простившись. Появившиеся отовсюду лучники лучше всяких слов сказали благородному разбойнику, что он попал в засаду. Однако ничуть не отбили охоты ёрничать. - Что, Гисборн? Неужели больше никаких спектаклей, драк, беготни? - Шериф тоже не хочет с тобой прощаться, - зло процедил Гай. - Он приказал тебя убить. Улыбка на лице Робина погасла. Кажется, он только сейчас понял, что всё происходит на самом деле и всерьёз. Пресвятая Дева, да неужели же хоть что-то смогло его пронять! В свою очередь, Гай улыбнулся, наслаждаясь кратким мигом торжества. - Увидимся в аду, Гуд, - он сделал знак стрелкам. Расчёт оказался точен. Едва солдаты натянули луки, как откуда-то с воплями вылетел Мач, грудью закрывая Робина, а перед собой держа до смешного маленький круглый щит. Десять стрел взмыли в воздух, но ни одна не попала в цель. Слишком уж жуткие байки ходили среди гарнизонной стражи о кривом кинжале капитана. Шанса на второй выстрел солдаты не получили. Подоспевшим разбойникам не составило большого труда одолеть стрелков, не имевших с собой оружия ближнего боя. Единственное, чего Гай никак не ожидал, так это горсти перца в глаза от сарацинки. Взбешенный и ослепший, он впервые в жизни ощутил себя сторонником короля Ричарда, и в ту минуту готов был перебить не то что пару тысяч пленников, а всех магометан, сколько их ни есть на свете. *** - Вас было десять человек! – вопил разъярённый Вейзи, щедро раздавая стражникам тумаки и зуботычины. – Десять! И вы не попали ни одной стрелой, хотя стояли так близко! Я прикажу вырезать вам глаза, раз вы ими всё равно не пользуетесь! А потом повесить вас, как сообщников Гуда! Ваши семьи выгнать на улицу и сжечь ваши дома! Он вцепился в одного из солдат и встряхивал его при каждой фразе с такой силой, что будь это дерево, с него осыпались бы не только все плоды, но и листья. - Ва… ваша милость… - пролепетал несчастный. – Сэр Гай… он приказал… Шериф бросил испепеляющий взгляд на помощника, но тот стоял с мрачным и отстранённым видом, словно не его имя только что упомянули. - Что же он вам приказал? – прошипел Вейзи в лицо испуганному стражнику. Тот, в свою очередь посмотрел на капитана и нервно сглотнул, ибо ответная неприветливая ухмылка ничуть не прибавила ему уверенности. - Мы… мы… - Если ты решил превратиться в корову, сейчас отправишься на скотобойню! – пообещал шериф. - Ваша милость, - вступил в разговор другой стражник, посмелее. – Сэр Гай велел, чтобы мы не поранили его лазутчика. И как же нам было попасть, если тот бросился между Гудом и нами, закрывая лиходея от стрел? - Что? Вейзи разжал когти, отпуская свою полузадушенную жертву. - Это правда, Гисборн? – он медленно повернулся к рыцарю. – У тебя есть шпион в лагере Гуда? - Да, милорд. Глаза шерифа зловеще сощурились. - Так-так. И твой человек, вместо того, чтобы помочь солдатам, принялся им мешать? - Раньше вы хотели схватить Гуда живым. Я не успел предупредить его, что ваши желания изменились. - Ты совсем идиот?! – взвился Вейзи. - Раз так, надо было пристрелить обоих! Какой требухой ты думал, когда отдавал приказ не задеть его? Гай вскинул голову. Бедные стражники прикинулись полукругом камней в дольмене. - Мой шпион мне ещё нужен, – хмуро объяснил Гисборн. – Я хочу найти Ночного Дозорного. Шериф издал какое-то шипящий звук, переходящий в свист, словно упоминание Дозорного проделало в нём дырочку, сквозь которую вышел весь воздух. Затем, как это часто с ним случалось, настроение Вейзи переменилось в мгновение ока. - Ты хорошо сделал, мой мальчик, завербовав шпиона. Смерть моей дорогой сестры должна быть отомщена. Но лучше держать на коротком поводке того Робина Гуда, которого мы хорошо знаем, чем убить его и обзавестись новым, лица которого мы даже не видели. Так что месть подождёт. Уверен, твой лазутчик в самое ближайшее время расскажет нам что-нибудь интересное. Гай склонил голову, как бы в знак согласия, а на самом деле, скрывая смятение в глазах. Он не думал, что всё зайдёт так далеко, и теперь придётся давать отчёт шерифу о действиях шпиона, которого на самом деле у него не было. И вдруг счастливое озарение снизошло на Гисборна. Тот пройдоха из таверны! Он же до сих пор в подземельях! Наверняка этот мошенник не откажется от денег. Особенно, если объяснить ему, что его сотрудничество – залог жизни Робина. «Я не буду ограблен, Гуд не будет убит – вот моё предложение» - да, именно эти слова он и скажет, подкрепив их увесистым кошелём. Подняв глаза, Гай усмехнулся: - Вам не придётся долго ждать новостей, милорд.