В смысле?

— Придурок! — Солнышко… — Козел! — Златовласка моя… — Даун! — Принцесса коротенькая… — Пиздец долбаеб! — наконец не выдержал Эдвард, подскакивая со своего места и кидаясь на сидящего за столом Мустанга. Тот только хмыкнул, не скрывая улыбку на своем лице. Синяк на лице до сих пор не сошел, нос все еще болел, но с Эдом они помирились, и тот начал с ним разговаривать. Хоть любовь до сих пор была безответной, у полковника все еще была возможность, и он ей пользовался.       Эдварда выписали всего два дня назад и не разрешали заниматься работой еще месяца два, потому что, как говорил врач, ногу они спасли, но сможет ли он бегать без ущерба себе — маловероятно. А подросток все равно сюда таскался.       Сейчас же он просто доставал его. Придумывая все новые и новые прозвища для мальчишки. Тот бесился, лез в драку, но почему-то не уходил. Это радовало и очень удивляло, но Полковник придумывал какие-то оправдания и продолжал заниматься херней, точнее, умственно-мозговой деятельностью. Придумывал. — Полковник, вы зачем это делаете? — Мне надо знать, как называть тебя в постели, — лукаво улыбнулся мужчина и получил книгой прямо в голову. Но вот от ботинка все же ускользнул. — Мудак! — выдал Эдвард и все же покинул кабинет. В одном ботинке, топая как слон и явно желая убить Мустанга за его шуточки.       Тот только полыбился и вернулся к своим бумагам.       С того момента они вообще довольно сильно подружились. По крайней мере, начали общаться, обращать друг на друга внимание и даже иногда уходить из центра вместе. Риза ежедневно стебала обоих, Хьюз клянчил всю правду. Жизнь начинала налаживаться.       А Стальной мельтешил под ногами, правда близко больше не подходил. Видимо, не хотел, что бы его засосали, как в больнице, ведь теперь у него есть прекрасная железная рука, и одним носом там не ограничится.       Это все продолжалось месяцами. Идиллия была долгой, восхитительной и счастливой, пока Мустанга не отправили на небольшую бойню на окраине страны. И Хьюза отправили, и Лейтенанта, но не Эда. Его не решились, мол, вдруг еще не до конца зажил. Врачи вообще не обещали, что он бегать сможет.       И Эд приперся к Мустангу домой. Прямо ночью, перед отъездом. Приперся, повздыхал, и уснул у него на диване. Сука. Кто засыпает на диване у своего начальника, который готов тебя изнасиловать чуть ли не 24\7? — Идиот… — выдохнул Полковник, про себя матеря все высшие силы. За что ему эта проблема на голову? За что ему вообще досталось пускать слюни на ребенка? — За что ты мне так мстишь?       Он укрыл Алхимика покрывалом и хмуро улегся рядом, накрываясь одеялом с ног до головы. Эдвард в его кровати. А нет, поправочка. Одетый Эдвард… нет. Недоступный, сильный, одетый Эдвард, который может сломать ему ребра, лежит у него в кровати. Хотелось удариться о что-нибудь твердое и отрубится поскорее.       Притом, что мальчишка вообще ничего не сказал за время пребывания. Пришел, вздохнул, уснул. Мучайся потом с самовоздержанием. — Посмеешь умереть, я тебя воскрешу. Будешь у нас какой-нибудь гордыней, на лбу со знаком Урабороса бегать, — с утра заявил Эдвард, когда Мустанг стоял в дверях. Он развернулся, разглядывая помятого мальчишку. Было видно, что тот только открыл глаза, а с его ногой даже удивительно что он так тихо подошел к нему. Может, Мустанг слишком расслабился, если позволяет быть таким незаметным? — Я думал, что не разбудил тебя, — тихо начал Полковник, но Эд сделал шаг к нему, задирая голову. Рост у него, конечно, не подарок божий, но смотреть в глаза он вполне мог. — Я пришел вчера, — начал парень. Мужчина неожиданно отметил, что у него покраснел нос, что заставило бы его улыбнуться, но ситуация была не для улыбок, — чтобы переспать с тобой.       Если раньше Мустанг заставлял чужие челюсти падать вниз, то теперь в полет отправилась его собственная. Кажется, он не ослышался, кажется, Стальной не шутил. Может, это галлюцинации на нервной почве появились? Конечно! Столько раз его по лицу бить, тут у любого крыша поедет. — Но ты идиот! И если ты умрешь, я буду жалеть об этом. Так что посмей только сдохнуть, тварь! Сдохнешь — никогда тебя не прощу!       Мустанг вздохнул. Ну как он мог обещать такое? Как можно было знать о своей жизни что-то такое, и говорить об этом Эдварду? Он резко подтянул его к себе, прижимая к сердцу. И просто остановился. Все остановилось. Хотелось упасть прямо сейчас, куда-то на кровать и лежать там, пока ноги не затекут. День, два, неделю. Весь свой отпуск. — Ты омерзителен, Полковник, ты омерзителен, — Эд попытался вырваться, но Мустанг настолько слабо его держал, что тот сделал вид, что ничего не вышло и даже крепче сжал руки вокруг талии мужчины. А тот посильнее прижал его к себе, будто пытаясь запихнуть прямо в желудок. Никогда не расставаться. Оставить отпечаток Эдварда прямо на форме и так идти хоть на войну. — Ты как жена, — вдруг ляпнул Рой, и почувствовал как руки Стального с силой уперлись ему в ребра. — Да сдохни ты там хоть тысячу раз! — Эд развернулся на пятках и удалился с порога, на что мужчина только улыбнулся, вздыхая. Слишком много вздохов и драмы, слишком много всякой неразберихи в последнее время. — Когда я вернусь, я снова признаюсь тебе, и тогда ты согласишься. — Тогда не возвращайся!       Рой засмеялся, тихо, почти про себя, но от души и так искренне что у Алхимика в другой комнате что-то умерло. А потом ожило, жалось в калачик и опять умерло. Рассыпалось где-то под сердцем, как пепел от сигарет.       А потом дверь хлопнула. И что-то оборвалось. Да так, что захотелось выть, распластаться на полу, и плакать, плакать, плакать! Как будто он уже знал, что Полковник не вернется. А это ведь и не война даже. Так, немного бунтарей, считается совершенно не опасным, но Рой… Рой умудрялся попасть во все неприятности места, в котором находится. А надо было возвращаться. Надо было идти к брату, идти к Уинри, которая следит за тем, чтобы броня была в порядке и поэтому временно живет у них, идти ко всем знакомым, улыбаться им, смеяться, Злиться на коротышку и обижаться, когда не узнают. А в груди дыра, будто мужчина положил себе с вещами его сердце. Вытащил прямо из груди, пока Эд спал.       А ведь он всегда был влюблен в Мустанга первым. И это было нечестным! И это было странно. Быть влюбленным в того, кого отвергаешь каждый день. А все почему? Потому что Эдвард весь один сплошной страх. Страх быть преданным.       Недели сменялись неделями, в какой-то момент казалось, что уже все умерли на том бунте и никто не вернется. А потом пришел приказ о подкреплении, и Эдвард натянул себе разрешение поехать. Схватил брата и потащил с собой со словами « Нужно, блядь, помогать родине!».       Там было… ужасно. Мустанг был жив, даже не так, живы были все, никто до сих пор так и не умер, а ведь это было огромной удачей. А то, что происходило на улицах.       Выглядывающие из окон дети, женщины и девчонки, лет четырнадцати, иногда появляются на улицах, видимо, выходя в поисках еды. Везде валяются трупы людей, всегда что-то горело, всегда были лужи крови, всегда в воздухе витала смерть. Она дышала в шею каждому находящемуся там. — Зачем нужно было подкрепление? — спустя пару дней от приезда, которые прошли в полной тишине, спросил Эд. — Есть информация, что скоро сюда может прийти армия со стороны востока. Мол, некие дезертиры, в количестве двадцати шести человек, заключили договор. Они проводят их по нашим городам, те дают им некую власть в конце войны. Честно говоря, это и была первоначальная причина приезда, думаешь, сорок солдат с тремя алхимиками отправляли бы на бой с бунтарями? А потом еще и подкрепление.       Мустанг с ухмылкой посмотрел на парня, подходя к нему. Тот развалился на диванчике, закинув одну ногу наверх, вторая же свисала к полу. Да уж, Эдвард, ты само целомудрие. Как будто специально издевается. Мол, вот, смотри, какой я красивый, хочешь меня? А хуй тебе, и не мой. И вариант был один! Наказать так, что бы в следующий раз при нем ножки в трубочку сворачивал от страха быть изнасилованным. — Мустанг, если вы не прекратите на меня так пялиться, я сочту это домогательством, — хмыкнул парень, покачивая свисающей ногой. Рой прищурился в миг оказываясь над омегой и принюхиваясь. — Ты не взял с собой таблетки, — он ухватил парня за предплечья, наклоняясь ниже, заглядывая в удивленные медовые глаза., — от тебя восхитительно пахнет.       Мустанг сделал еще один жадный вздох, утыкаясь носом в шею мальчишки. Тот дернулся, но продолжил лежать. Рой ворошил воротник рубашки, как-то умудряясь носом заставить верхние пуговицы расстегнуться. И опять жадные, рваные вдохи, забирая последние волны волшебного запаха. А Эд пытался быть невозмутимым. — Нет, они со мной, просто я давно не принимал их. Тем более, осталась неделя.       Полковник опешил. Он резко оторвался от мальчишечьего воротника и уставился на Стального с некой агрессией. — Но за неделю мы не успеем вернуться, — он сжал руки парнишки покрепче, но тот даже глазом не повел. Хотя бы потому, что одна из них была железной. Стальной только кивнул, говоря, что он это прекрасно понимает, а потом вздохнул, — Нет, Эд, ты серьезно? Приперся сюда, на носу с течкой? А если во время боя? Да даже если все еще будет затишье, ты же так тщательно все скрывал, портил свое — тут он выделил слово, — здоровье таблетками и брал выходные. Тебя во время течки невозможно было застать в городе, только один раз мне это удалось. Ты совсем идиот? — У меня был выбор, остаться там ждать, пока вы вернетесь, и выдержать течку дома, или мучатся с ней здесь, но знать, что происходит с…вами, — Элрик попытался вырваться, но не прикладывал к этому так много усилий, из-за чего Рою было легко удержать его на месте. Мужчина неодобрительно фыркнул, вновь наклоняясь к шее, только теперь кусая ее. Даже не один раз, под звуки кричащего Эдварда, под пинки и попытки скинуть с себя. Парочку засосов он все же оставил, да еще и так, чтобы рубашкой не прикрыть. — Теперь тебя никто не тронет, — Эд рыкнул, принюхиваясь к себе. Ар, запах Альфы, еще и Мустанга, такой… непротивный. Черный кофе, горький шоколад и шалфей. Странное, но восхитительное сочетание, видимо, поэтому его так обожают девушки. Хотя… если так подумать, Эдвард не очень любил кофе, но тут это было восхитительно. — Но теперь все поймут, кто я, еще до течки! — чуть не срываясь на крик, прошипел мальчишка, пытаясь подобраться к Полковнику, чтобы побить его. — Прекрасный повод выкинуть эти таблетки, — Рой вновь увернулся от летящего в него кулака, и уселся на стол, ожидая, пока парень к нему подскочит, чтобы обхватить коленями. Хотя, обычно так делают девушки, но… но какая разница? — Придурок! — Эд не заставил себя долго ждать, оказываясь рядом настолько быстро, насколько смог, за что и зацепился Полковник. Он ухватил его ногами, подтягивая к себе впритык и заключая в объятья, да так, чтобы руки парень вытащить не мог. — А я тебя люблю, — улыбнулся Мустанг. От этой улыбки бить мужчину перехотелось, наоборот, хотелось залыбится в ответ и стоять так солдатиком, пока тело не сведет судорога. По телу расплылось нежное тепло, казалось, даже броня стала теплой. — А я вам не мешаю?       Эдвард с шипением отскочил от Мустанга, из-за чего тот чуть не свалился со стола, резко потеряв равновесие. В двери торчала голова Ризы, после внизу появился Хъюз, который тоже нагленько ухмылялся. Уже когда Эд что-то прорычал про занятость, сцапал плащ и свалил, девушка и мужчина зашли в комнату полностью. Один смотрел на Мустанга с одобрением, вторая с неким укором. — Он ребенок, — выдала Риза первым делом. Рой только плечами пожал, мол, ну, а ты женщина, че такого-то, — и вы находитесь не дома, чтобы такое вытворять. Тем более от него теперь на километр несет тобой, подумал, что остальные скажут? — Не слушай эту бету, она слишком серьезна. Самое время, чтобы догнать его и еще что-нибудь сделать, что бы прямо эх, никто больше не покусился.       Риза удивленно подняла глаза. Ведь всем известно, что беты пусть и различают запахи, но настолько тонким обонянием не блистают. Что можно сказать о самой девушке, так она вообще была где-то ниже черепахи. Запахи для нее были… чем-то заоблачным, так что если уж она говорит о километре, то, значит, сейчас вся штаб-квартира провоняет. — Унюхал? — согласно хмыкнул Рой, и Хьюз только закивал, мол, конечно, как тут не унюхать. Риза прищурилась, переводя взгляд с одного на другого, из-за чего Полковник понял, что теперь без ответа отсюда не выйдет. Вообще никто теперь без ответа не выйдет — неделя осталась. Будет наш омега бегать, да всех альф по дворам собирать. Лейтенант смутилась, даже немного покраснела, ведь для нее это была одна из самых смущающих тем. Она пару раз кивнула, а потом вернула себе серьезный вид, всовывая Мустангу кучу бумаг, с которыми ему нужно было бы драться. -Эдвард! — Хэвок подскочил к парню, закуривая на ходу сигарету, но не дошел, остановился, слабо принюхиваясь. Эд смирил его сердитым взглядом, а потом мужчина увидел парочку засосов, — Мустанг, конечно, извращенец, но к альфе… — Я не альфа, — мрачно фыркнул Эд, потирая лоб, — ладно, забудь, че хотел то? — Да… хотел узнать, в каком ты отряде, ну, и пригласить выпить… но тебе, — Стальной вновь фыркнул, ляпнул первую попавшуюся цифру и вздохнул. — Да, выпить это надо, это сейчас, блядь, фактически необходимо.       Алкоголь — зло. Пить — здоровью вредить. И не пей, если не умеешь. Это надо было выучить еще лет пять назад, когда ребенок случайно выпил коньяка вместо чая. — Я ему и так намекаю, и так. И так сяду, и так, а он! А он смотрит на меня, всякие гадости говорит. Козе-е-е-е-е-е-ел, — завывал мальчишка, все по-новому присасываясь к бутылке. — Все альфы — козлы! — констатировал Хавок, закуривая новую сигарету.       Они сидели в комнате, где кроме Хавока жили еще несколько человек, но, к счастью, сейчас их не было и бухать можно было очень спокойно. — А ты? — А я не козел!       Эдвард заржал. Хавок сдавлено хрюкнул и снова отхлебнул какого-то противного пойла из бутылки. — Вот ты хороший мужик! Вот почему я не влюбился в тебя, а в этого придурка Полковника, — мужчина подавился, его лицо удивленно вытянулось и он сбивчиво протянул: — Так ты про Полко-о-о-о-о-о-о-овника?       Эдвард активно закивал, откидывая пустую бутылку. Он схватил еще одну, быстро открывая ее и делая первые глотки. Хавок растерянно потер лицо, потом оглянулся, якобы проверяя, нету ли кого, и заговорщицки подмигнул Эду. — Эд, ты же бета? — Я омега, — буркнул в бутылку мальчишка. Лицо мужчины снова вытянулось, но он быстро его успокоил и опять заговорил. — Мы должны, отомстить полковнику за то, что он такой козел! — Полковник хороший козел, зачем ему мстить? Он же такой козленочек, — он приобнял сосуд с алкоголем и икнул, — Давай. А как? — Мы переспим! — Я вам пересплю. * У Мустанга однокомнатная квартира, есть только один диван.