Мэрилин

Как я уже упоминала, удачный дебют в музыкальной сфере я считала достойным поводом выпить и слегка расслабиться. А если уж я что-то решила, обязательно своего добьюсь. К тому же, сидя взаперти уже около полумесяца, я соскучилась по легкому опьянению и вечеринкам, даже несмотря на то, что последняя моя вечеринка едва не обернулась Апокалипсисом. Все-таки не обязательно звать кучу народа и громить все на своем пути. Можно же просто уютненько посидеть вдвоем, послушать музыку. Эд точно не одобрит мою тягу к бутылке. А с Билли, думаю, можно договориться. Все же, он и сам не был паинькой в свои шестнадцать и должен меня понять. Тем более, такой повод достоин внимания. У русских это называется «обмыть». Не спрашивайте, откуда у меня такие познания. Кто знает, может быть, я дочь какого-нибудь русского мафиози, иначе, откуда у меня такие криминальные наклонности. Ну и такой завидный порог устойчивости к алкоголю... Был, по крайней мере. Возможно, за дни заточения, проведенные в относительной трезвости, я успела и растерять полезные навыки. В общем, загоревшись идеей воссоздать в деталях один из старейших русских ритуалов, я заприметила на каминной полке бутылку «Джонни Уокера», которая уже успела покрыться слоем пыли, и решила, что пора бы это исправить. Пивко по такому случаю мелковато будет, хотя уж точно не будет лишним. Я так и не удосужилась спросить мнения БиДжея на этот счет, но искренне полагала, что проблем не возникнет. Просто решила позвать его в студию и устроить сюрприз. А, если точнее, организовать все так, чтобы у него не осталось путей к отступлению. Последний раз я пользовалась этой уловкой, когда вознамерилась сделать пирсинг. Я не спрашивала отца, прекрасно понимая, какой протест последует за этой просьбой. Просто пришла с тусовки с сережкой в носу, тем самым поставив папулю перед фактом, что этот чудесный гвоздик из медицинской стали будет жить с нами. Безотказный вариант. Билли Джо сидел в обнимку с Ленни и смотрел какой-то девчачий сериал, когда я вприпрыжку скатилась с лестницы и с разбегу плюхнулась на диван. - «Молодые и дерзкие»? Серьезно? Никогда бы не подумала, что у него слабость к мыльным операм, но, судя по тому, что он даже не заметил моего шумного приземления, остается лишь догадываться, какие еще слабости скрывает парень, который валялся в грязи на Вудстоке и хреначил об пол фендеры в Вегасе. - Подожди, - не отрывая глаз от экрана, шикнул на меня БиДжей. - Лесли бросит Бреда, будет сходить с ума по Прентиссу, - с ехидной улыбочкой сказала я. Даже не спрашивайте. Да, во времена своих многочисленных домашних арестов я пересмотрела все серии этой дребедени, начиная с семьдесят третьего и заканчивая двухтысячными. БиДжей повернулся, решив, наконец, удостоить меня внимания. Его взгляд был более чем красноречив, нижняя губа обиженно подрагивала. Ну просто ребенок, у которого отобрали конфетку. - Это бессердечно, - вздохнул он, скрестив руки на груди. - Да ладно тебе, есть предложение поинтересней. Билли явно напрягся, услышав про «предложение поинтересней» и нахмурил брови. - Ничего криминального! – поспешила заверить я, скорчив невинную мордашку. – Просто маленький сюрприз. Приходи в студию через часик-полтора. Тяжелый взгляд, полный настороженного подозрения смягчился самую малость. Руки по-прежнему оставались скрещенными на груди. По лицу Армстронга было видно, что в мыслях он судорожно перебирает все самые ужасные варианты развития событий. И когда я, ощущая подступающее отчаяние и тщетность откровенно неудачной идеи, уже подумывала провести вечер в гордом одиночестве с бутылкой честно позаимствованного Уокера, БиДжей неожиданно сдался. - Ну хорошо. Он улыбнулся и я улыбнулась в ответ, стараясь не выглядеть слишком коварной. А то, какой же это сюрприз тогда? *** В ожидании Армстронга я заказала пиццу и слегка пригубила виски. Порылась в коллекции его пластинок. По правде говоря, несмотря на всю его одержимость олдскулом в оригинальном звучании, здесь, в кабинете, пластинок было не так уж много. Должно быть, он оставил самые любимые на случай, когда захочется оградиться от всего мира и побыть наедине с собой, музыкой, травкой… Вспомнив тот вечер, когда мы вдвоем недурно так обкурились, я не сдержала глупый смешок. Он выглядел совсем как подросток с пьяными искорками в глазах. С какой-то непосредственной наивной радостью и легкостью. Не думала, что он до сих пор этим балуется. После скандала с iHeartRadio в 2012, помнится, он завязал даже с легким алкоголем и прошел курс реабилитации. Я в тот момент была совсем еще ребенком, но все же помню, как порой отец взывал его к здравому смыслу и навещал в клинике. Вспоминая об этом теперь, я видела очевидную разницу между Билли Джо времен трилогии и нынешним, спокойным, уверенным в себе мужчиной, который умеет радоваться мелочам и творить не из страдания, но из потребности выражать себя по отношению к миру, пропускать его через себя, как солнечный луч сквозь разноцветное стекло. Прежде он тонул в страхе, пытался заглушить эти голоса в голове, которые сводят с ума. Это чувство было знакомо мне, и я жила с ним по сей день. Глушила что покрепче и закидывалась всяким дерьмом, творила глупости, но… Знаете, это как смеяться над шуткой, которая вовсе не кажется вам смешной. Заполнять жизнь, судорожно, грубо, лишь бы хоть чем-то заткнуть вечно голодную пустоту внутри. И каждый раз, когда я задавалась вопросом, что послужило причиной, откуда взялось это ощущение сквозняка где-то под ребрами, ответа не было. Дерьмовые отношения с отцом? Так было не всегда. Грандиозный разрыв с Торрансом? Не думаю, что я любила его. Не думаю, что вообще чувствовала когда-либо по-настоящему. В момент, когда он в порыве ярости срывал с меня одежду, я не ощутила ничего, кроме прилива адреналина и необходимости спасать свою задницу. В глубине души я с самого начала знала, что представляет из себя Дик Торранс и с какой целью он поначалу так старался показаться классным парнем. Все это время я искала что-то настоящее. Настоящий страх, настоящую боль, да неважно что. Я хотела чувствовать хоть что-то кроме безысходности и отрешенности, но не могла. У меня были дешевые заменители эйфории и кайфа и ничего больше. Как-то я столкнулась с высказыванием, мол, улыбайтесь без причины, не ищите повода. Мозгу достаточно получить сигнал об активности лицевых мимических мышц, и он распознает улыбку, определит ее как положительное эмоциональное состояние. И я улыбалась. Но от улыбки сводило скулы. Так бывает, когда улыбаешься неискренне. Все эти заумные исследования именитых британских ученых, которые успели стать тривиальным клише, оказались полной чушью. В попытках отвлечься от внезапно нахлынувших тяжелых мыслей, я выбрала из стопки альбом «The Replacements» и отпила еще пару глотков Уокера прямо из горлышка. Заиграла бодренькая «Bastards Of Young». - God, what a mess… - одними губами прошептала я, чувствуя легкое опьянение, и опустилась на пол, прислонившись спиной к дивану. Обняв колени, я сидела, закрыв глаза, а в голову по-прежнему лезли совершенно идиотские мысли. Что я творю? Какие к черту дружеские посиделки? После явственных и прозрачных намеков, после того, как мы перешли черту, за которой… Что могло произойти тогда, в день свадьбы дорогого папули, если бы БиДжей не остановил меня? Если бы сам не остановился… Всего один лишний шаг навстречу. Его теплые руки, его голос, его нелепые привычки и трогательные лучики около глаз, когда он улыбается. Кто он для меня теперь? Почему я продолжаю думать об этом? Зачем зову его? Зачем поддаюсь? Потому что от искусственной улыбки сводит скулы. Потому что себя обмануть не получится. Ясно, как белый день. Смешно. Время шло, его все не было. Возможно, он и вовсе забыл обо мне. Появились дела поважнее. Я даже обрадовалась тому, что он не придет, потому что не была уверенна, что смогу сдержать шквал противоречий и негодования, который под действием виски вторгся в сознание с новой силой. И тут-то сквозь звуки музыки я различила его шаги. Я не обернулась, даже не стала открывать глаза, так и сидела, зажмурившись, успев сто раз пожалеть о задуманном, потому что теперь все это казалось толстым пошлым намеком, а вовсе не тем, чем должно было быть. БиДжей присел рядом и коснулся моей руки, высвобождая бутылку. - Это твой сюрприз? Ты решила прикончить виски, который я оставил на День благодарения? В голосе не было ни капли возмущения. Мне даже показалось, что он улыбнулся краешком губ, пока говорил. Господи, лучше бы он разозлился. Лучше бы мы посрались и разошлись по углам, чтобы держаться подальше друг от друга, но нет. Он определенно не злился. - Я просто хотела отпраздновать наш трибьют. Ну, знаешь, типа поблагодарить тебя. Было прикольно, - сбивчиво промямлила я, наконец, посмотрев на него. БиДжей ухмыльнулся и сделал глоток из бутылки. - Ну, раз такое дело… И снова повисло молчание. БиДжей пил, нервно постукивая пальцами в такт песни. Я сидела рядом, потупив взгляд. Молчание было напряженным, неуютным, как будто в нем затаилась недосказанность, но никто не решался заговорить. Все слова казались глупыми и неуместными. Чтобы хоть как-то оправдать гнетущую тишину, я вытащила из кармана мятую пачку сигарет и сунула одну в рот. - Ты не против? - Вообще-то против, но разве ты когда-нибудь прислушиваешься? – спросил Билли и услужливо чиркнул зажигалкой, возникшей точно из воздуха. Явно не тот предмет, который можно найти в кармане некурящего человека. - Так ты тоже куришь? Я думала, ты бросил, - выпуская дым, сказала я. - Начал, после того как… - он запнулся и опустил глаза. – Неважно. Но я знала ответ, и мой опьяневший разум не стесняло чувство стыда. Я снова затянулась и, выпустив дым, повернулась, глядя в его лицо. - После того как я набросилась на тебя в ванной? Отчего-то стало смешно, и я рассмеялась. Армстронг нервно выдохнул и глотнул из бутылки, поморщившись. - Зачем ты это делаешь? – спросил он, не глядя в мою сторону. Его голос стал неожиданно низким и грубым. И я прикусила язык. Пока не поздно, пока совсем все не испортила. Портить что бы то ни было я умею в совершенстве. В голове судорожно метались мысли, но я не знала, как перевести тему на что-то более нейтральное и потому не ответила, виновато прикусив губу. Но Билли, к удивлению, не спешил переводить разговор в другое русло. Похоже, его действительно волновал вопрос, ответ на который я не решалась произнести даже после изрядной порции виски. Мне было страшно. Я боялась, что мои слова окончательно оттолкнут его, и я останусь совсем одна. Но с той же силой я желала и обратного. Чтобы он исчез из моей жизни, чтобы я перестала травить себя нелепыми надеждами, которые стремилась подавить. Они были сильнее меня. Я бы ни за что не решилась порвать все связи с ним. Мне нужен был случай. Что-то такое, перед чем я была бы бессильна. - Ты же понимаешь, Мэрилин… Ты ведь чертовски смышленая девчонка, - продолжал Армстронг, уткнувшись лицом в ладони. Он был пьян, но говорил связно и четко, обдумывая каждое слово. – Ты с детства добивалась всего, чего пожелаешь. Но чего ты пыталась добиться в тот день? О чем ты думала? Я не произнесла ни слова, лишь зажгла очередную сигарету и, опустив глаза в пол, продолжила выпускать дым. Раньше это успокаивало меня. Не думаю, что в зависимости от сигарет виноват никотин. Вовсе не он заставляет человека тянуться за очередной пачкой Lucky Strike на кассе в супермаркете. Это своего рода ритуал. Набор отточенных привычных действий. Разве не этого жаждет человек, когда все вокруг так непредсказуемо? Не чего-то обычного, чего-то, что можно делать, не задумываясь, автоматически? Внезапно БиДжей выдернул сигарету из моих пальцев и раздавил окурок о дно стеклянного стакана, который так и остался пустым за ненадобностью. - Ответь, - твердо сказал он и требовательно развернул к себе, обхватив мое лицо ладонями. Я попыталась вырваться из его рук, но его холодные пальцы по-прежнему обхватывали мои пылающие щеки, не позволяя отвести взгляд. - Не знаю, - выпалила я, обхватив его ладони в попытках ослабить хватку. – Как видишь, я не всегда добиваюсь желаемого. - Ты ошибаешься, - спустя минуту мучительного молчания выдохнул он, не отводя ясных зеленых глаз от моего лица. Слишком ясных и осознанных для того, кто осушил пару бокалов виски после длительной завязки. – Или прикидываешься дурочкой. Ты слишком умна, чтобы ошибаться. Ты осознаешь, чего мне стоит это. Каких усилий мне стоит контроль над собой. И ты решила за нас обоих, что с этой ответственностью должен справляться я. Но я… Я как никогда готов облажаться! - Что ты несешь? – пробормотала я, чувствуя подступающую дрожь. Я осознавала, что опоздала, что слишком поздно отступать. Теперь все зависело от Билли, а он явно не собирался спускать на тормозах. Как будто все, что он молча носил в себе все это время, наконец, прорвалось наружу. Все те же сомнения и догадки, все тот же страх, что испытывала я при мысли о нас. Та дрожь, то смятение, которые я испытывала при воспоминании о его прикосновениях, о том поцелуе. Он был напуган не меньше меня, и теперь, когда я видела это в его взгляде, пронзающем меня насквозь, мне стало по-настоящему страшно. Это не было моей выдумкой, больной фантазией или подростковым гормональным всплеском. Нет… В этом холодном безумном взгляде я нашла то, что больше всего боялась найти – подтверждение своих бредовых предчувствий, скрытых смыслов в его близком присутствии, подтверждение взаимности. И боль. Безысходность. Бессилие. Но, стоило мне только подумать, что никогда он не решится на это сумасшествие, как произошло нечто, преграждающее все пути к отступлению. Он решился. И когда его губы коснулись моих, у меня просто перехватило дыхание. Я впала в ступор, но на смену ему тут же пришел неконтролируемый порыв страсти. Мы сорвались с катушек, не в силах оторваться друг от друга, и лишь теперь я осознала, как скучала по его губам, по этим сильным рукам, скользящим по моей спине. Я нуждалась в нем. И даже подумать не осмеливалась, что между нами будет происходить то, что происходит сейчас. Когда нам стало не хватать воздуха, БиДжей отстранился от моих губ, и поцелуи плавно переместились к шее. Агрессивные, жадные, сумасшедшие… Не отрываясь, он убрал прядь волос мне за ухо, и я откинула голову назад, заскользив пальцами по его спине к затылку в умоляющем жесте. Я догадывалась, что на шее останутся следы, которые будет сложно объяснить, но мне было плевать. Мне чертовски хотелось, чтобы он не останавливался, даже несмотря на то, что я все еще дрожала от страха. Я никогда не видела его таким. Решительным и безумным. Спустившись к обнаженной ключице, он прижал меня к полу, скользнув рукой под футболку. Сердце заколотилось как сумасшедшее, когда его пальцы коснулись судорожно вздымающейся груди, изучая ее очертания. Внизу живота разливалось предательское тепло. Неужели, все случится вот так, среди гитар и пластинок, сигаретного дыма под этот чертов альбом «The Replacements»?! От одной лишь мысли об этом на мгновение потемнело в глазах. Но я не хотела его останавливать. Вместо этого я накрыла его запястье рукой, крепче прижимая его ладонь к своей груди, и полностью отдалась моменту. Очертила контур его плеча, запустила пальцы в непослушные темные локоны. Армстронг издал удовлетворенный рык и, стянув с себя футболку, отшвырнул ее куда-то в угол. Взгляду предстало его моложавое тело, сплошь покрытое татуировками. Я нерешительно коснулась его груди и обвила руками за шею, притягивая ближе к себе. - Это безумие, - судорожно выдохнул он, вновь обхватив ладонями мое лицо и не отрывая затуманенного взгляда от моих глаз. На этот раз мне хватило смелости встретиться с ним, не отводя глаз, заглянуть в самую суть. В его зрачках поселились искры настоящего безумия, лихорадочный блеск желания и смятения. Он был готов сорваться в пропасть, чтобы представить, что падение – это свободный полет. И это было именно то, чего так не хватало мне в наивных попытках заглушить жажду свободы таблетками и прочим дерьмом. Я умудрялась держать равновесие, балансируя на самой грани, в страхе признать, что нуждаюсь в падении. И теперь, в его руках, я чувствовала, что до шага в бездну остается самая малость. Не говоря ни слова, я коснулась его губ, растворяясь в новом для меня чувстве. Это было нечто сродни самому мощному приходу. Ощущение реальности, течения времени, звуков музыки… все поблекло и отступило на второй план. Я будто погружалась на дно реки, плавно, медленно, утрачивая связь с сушей. Остались только мы, прерывистое судорожное дыхание, этот долгий поцелуй, отделяющий нас от последнего шага, его руки… Мне было чертовски страшно и одновременно хотелось пуститься во все тяжкие, поддаться порыву и, наконец, ощутить нечто реальное, искреннее. То, что я так долго искала и не находила. Армстронг коснулся моего бедра и одним резким движением раздвинул ноги. Помедлив и глядя мне в глаза, будто спрашивая разрешения, он расстегнул мои джинсы и скользнул рукой вниз. Я задрожала, как осиновый лист, едва осознавая, что, черт возьми, происходит, и зажмурилась. Продолжая ласкать меня, он отодвинул ткань моих трусиков и прикоснулся к разгоряченной коже. Я прикусила губу, сдерживая стон. Но это было выше моих сил. Подавшись бедрами навстречу, я начала тихонько постанывать в такт ритмичным движениям его пальцев. - Тише, - шепнул он, обдав шею горячим дыханием, и скользнул внутрь. Издав судорожный вздох, я выгнулась дугой, но он в нерешительности остановился. - Господи, ты еще ребенок… - Это можно исправить, - тихо проговорила я, но БиДжей отстранился, отводя взгляд. - Нет, мы не можем… я не могу. Я не должен, - забормотал он, пряча лицо в ладонях. – Не так. Ты будешь ненавидеть меня, когда поймешь. - Что пойму? – спросила я, притягивая его к себе и прижимая к груди, как маленького испуганного мальчика. - Я чертовски хочу тебя, Мэрилин. Но также чертовски я боюсь своих желаний. Я не осознаю, похоть ли это или крепкая эмоциональная привязанность… - он поднял взгляд, и я бережно убрала непослушную прядь с его лба. – Я знаю тебя с самого твоего рождения. Я знал тебя совсем крошечной и всегда видел в тебе ребенка. Но теперь… С тех пор, как ты поцеловала меня… В тот момент я будто слетел с катушек. Ты не представляешь, каких усилий стоило мне остановиться тогда. И сейчас… Я вижу привлекательную молодую женщину. И мне страшно, Мэри. Не я должен сделать это, понимаешь? - А что, если я хочу, чтобы это был ты? – опуская взгляд, тихо спросила я. – Я понимаю, что ты чувствуешь. Наверное… Это похоже на то, что чувствую я. Слишком похоже. И мне тоже страшно. Я думала о тебе. Я боялась, что все обернется именно так, но в глубине души хотела этого. Глупо отрицать очевидное. - Пожалуй, ты права, - заключил Билли Джо, заправляя мне за ухо светлую прядь. – Но… я не знаю, как поступить. То, что между нами творится, определенно неправильно. - В мире нет черного и белого, но есть множество оттенков. Я… знаешь, только ты заставляешь меня чувствовать себя живой. Разве это плохо? - Черт бы тебя побрал, Мэрилин Притчард, - приблизившись, выругался Армстронг и вновь прикоснулся к моим губам. По моим щекам против воли побежали слезы, но я ответила на поцелуй, не желая расставаться с ним, судорожно сжимая его оголенные плечи. И его руки вновь скользнули под мою футболку, сжимая грудь, затем спустились ниже, к бедрам, вынуждая прижаться к его торсу. И в самый неожиданный момент, как в самых идиотских мыльных операх, наподобие гребаных «Молодых и дерзких», дверь отворилась, и послышался звон битого фарфора.