Боль

Нагису можно назвать самым забитым в классе 3-Е. Пусть он не показывает этого, с его матерью твориться черти что. Около полугода назад его мать начала «шлюшничать», если так можно выразится, прямо-таки дома. Могла даже потрахаться на его глазах с какой-нибудь мразью. Парень молчал, улыбался в школе, никак не показывал ноющей боли в сердце и едкий ком в горле. Но вот не так давно, если три месяца можно считать маленькой датой, парень начал кутать себя. Заворачивался в кофты с горлышком, с рукавами, и всё улыбался. Позже начал носить очки и перебинтовывать руки, сваливая на долгие тренировки при одноклассниках, и улыбался. Так часто, что без улыбки его уже сложно представить. Улыбка — натянутая, больная, отвратительно-приторная, мягкая. Без улыбки не представить, а в бинтах и очках, что скрывают глаза, можно. Просто. Он ведь теперь только так и ходит. Одноклассники приставали, спрашивали, а он отнекивался, говорил что не выспался, устал. Начал носить идиотскую шляпу, которая совершенно не шла ему, и скрывала лоб. Что же такое случилось? Они не знали почему это происходит, да и понятно, Нагиса ведь молчал. Просил не трогать его, при возможности. *** Обычный день парень направляется в школу. Весь закутанный в одежду, прикрывающая максимум тела. Он заходит в класс и садится на своё место, перед этим светя приторной улыбкой одноклассникам. Разложил тетради и учебники, приготовил оружие, чтобы провести перекличку. Звонок, пара секунд, в класс вошёл осьминог, помахивая щупальцами. Проходит перекличка, словно в тумане. Голова болит, разрывается пульсирующей болью. Каждый миллиметр тела горит адским пламенем. Внутренности будто накручивают на палочки для лапши. Горло першит, под языком вяжет, хочется закашлять. Так он и делает, правда с кровью. Обнаруживая кровь на руке и немного на парте, вытирая рукавом последнее, зажимая руку с кровью в кулак и прижимая подмышку, спрашивает: — Коро-сенсей, можно выйти? — хрипит парень пытаясь сделать голос громче. Горло жжёт и режет, хочется ещё раз закашлять, но нельзя, выйдет ещё крови. Сейчас на него "незаметно" смотрел весь класс. Хочется закрыть глаза, слёзы проскальзывают на лицо, но остаются на ресницах. — Конечно. — отвечает сенсей. Нюх у него замечательный, а запах крови сложно не учуять с таким обонянием. Нагиса поднимается со своего места, зажимая руку подмышкой, но одна капля падает с ладони на пол. Коро смотрит на каплю, и чувствует, что ничего хорошего это не означает. Он обращается к ученику, что почти вышел и касса. — Нагиса-кун, поговорим с тобой после уроков. — Хорошо. — доносится хрип со стороны парня, покидающего класс. Пусть осьминог и продолжил урок, его мысли упорно возвращались к ученику. Что же происходит, раз Нагиса начал плевать кровью? Его речь прервал крик парня. Он моментально вылетел из кабинета, на скорости двадцати махов подлетел к санузлу и распахнул дверь. Шиота стоял около раковины, напротив зеркала. Часть последнего была в раковине, часть всё ещё висела. Парень вздрогнул когда дверь открылась и повернул голову в сторону учителя. — Нагиса, что случилось? — взволнованно спросил осьминог подскользая к ученику. — Что произошло? Почему ты кричал? Голос сенсея отдавался страшным гулом в голове. Все звуки были слишком громкие. Раковина была не только в осколках, но и в крови. В дверях туалета показался весь класс. Даже Тэрасака был более чем обеспокоенным, что ему было не свойственно. Но парень не заметил их. Никого. Всё смешалось и плыло. Гудки, что наверное были голосом монстра, убивали голову. Одна рука была в крови из горла, а другая в крови от ран разбитого стекла. Нагиса смотрел на сенсея, пытаясь подавить желание харкнуть кровью ещё раз, и пытаясь понять что он говорит. Когда парень понял о чем говорит осьминог, то лишь привычно натянуто улыбнулся, размазывая рукавом пару капель крови у рта. — Всё хорошо, сенсей. Не стоит беспокоится. — так же прохрипел Шиота, надеясь что его поняли. — Простите за зеркало, я позже оплачу это. Моя оплошность. — говорил парень смывая кровь с руки, и шипя, вынимая маленькие осколки из руки. — Со мной правда всё хорошо. — Посидишь в мед.пункте. — сказал переживающий осьминог и разворачиваясь, видя толпу. — А вы чего тут стоите? Идите в класс, я скоро подойду. Нагису отвели в другой класс, ведь здесь не было мед.пункта. Монстр устроил импровизированную кровать из парт и положил туда «подопечного». К концу уроков, весь класс, естественно, незаметно прошествовал к «мед.пункту» за учителем, в надежде наконец узнать что же происходит, черт возьми. Дверь за собой осьминог конечно предусмотрительно закрыл. Учитель прошествовал к ученику, садясь напротив. — Нагиса-кун, скажи мне пожалуйста, что же происходит такого что ты кашляешь кровью? Ты же понимаешь что все за тебя волнуются. Может ты снимешь это? — Коро-сенсей, всё нормально, честно. — отворачиваясь, уходя от щупальца, что тянулось к очкам на лице. — Нагиса-кун, но мы ведь видим что всё далеко не нормально. Пожалуйста, сними их Нагиса-кун. — лёгкий мягкий тон, заботливый, который он никогда не услышит от матери. На этот раз Нагиса не увернулся и учитель снял очки. — О боже… — смог выдавить осьминог. Правый глаз был с фингалом, а под левым была царапина, мощная, точно не кошачья. — Ч-что это?.. — шокировано рассматривая лицо парня. Щупальцем он задел и «панама-подобную» шляпу, снял её и вновь впал в осадок. Расцарапанный лоб, а с левой стороны будто отодрали клок волос. — Да что же это?.. — Хаха… Это то что происходит Коро-сенсей. — с той же натянутой улыбкой ответил Нагиса, смотря в правый нижний угол. — Это то что происходит… — повторил парень, подавляя слёзы в глазах. — Откуда это?.. — спросил учитель не полностью отходя от шока. — Это моя мать. Ну как мать, частично. — Расскажи всё с самого начала, Нагиса-кун. Пожалуйста. Прошу тебя. — отошёл от шока. — Ну, это началось примерно полгода назад. Она начала приводить мужчин в дом, и, как бы, трахалась с ними. Могла даже сделать это у меня на глазах. Если честно, было отвратительно. Она делала это, наверное, каждый день… Месяца три назад она и до меня добралась… — слёзы начали более активно подкатывать к глазам. — Она пришла с несколькими мужиками и… Они… Они… — Нагиса стал прерывисто дышать, обзор плыл, слёзы так и хотели выйти наружу. — Они изнасиловали меня… А она… Она только смотрела и… Смотрела на это… — учитель с ужасом смотрел как его ученик сжался и трясся, вспоминая этот ужас. — И… Ничего не-не делала… Но-н-но после этого она не остановилась, она приглашала их… И… Они де-делали то, что она говорила. Что только они не делали… Я да-даже не знаю что кроме их члена, побывало во мне… — Несколько слезинок скатились по щекам. — Я не-не хотел это-этого и до-допоздна не появлялся дома. А-а когда приходил, она-она делала это… Не она, о-они. Они де-делали это очень много и больно и… Я не хо-хотел… Я умолял их, и… И… Они не-не останавливались… А после этого пошли и по-побои… Фи-фингал один из мужиков поставил, ко-когда я выры-вырывался. Они ино-иногда и бухие при-приходят и… Это… Просто… Просто… Ужа-ужасно… Они… Она… Их было много очень… И… То-тогда они впихнули мне туда бутылку… — Нагиса всё ещё старался держаться, но получалось плохо. — А… по-после… А-они разошлись пуще прежнего… И после-после пьянки… Начали… вообще… Очень… Больно… И… Там… — парень остановился и сделал пару глубоких вдохов. Немного успокоившись он продолжил. — Вот, и они после начали не-не только, как бы, бу-бутылки… Один раз… Он ру-руку по локоть… И не-не только… Све-све-свечка то-тоже… И они подожгли меня… — голова кружилась и плыл обзор, сделав ещё пару вдохов продолжил. — Они о-об-облили меня бин-бензином и подо-подожги… А когда было горячо, они хотели ута-ута-утопить меня, та-там… — Нагиса снял шарф с горла. Вся шея была усеяна порезами, засосами, линиями, синяками. — Они ду-удушить меня… Чуть не-не… А о-она то-только сма-смотрела… Я-я… Не-не знаю что о-они ещё пихали в меня… Ча-чаще я-я просто отключался… И не-нечего не-не помню… И… И… Они… Часто… Очень… Били. — Парень посмотрел учителю в глаза и расплакался, полностью. Была жгучая боль, ноющее сердце, очень-очень больно. Очень-очень-очень больно. Даже больше не физически, из-за кучи мелких синяков, новых порезов, затяжек и царапин, а душевно. Из-за слёз и из-за стыда он не рассказал о том как ему приходилось находиться в обществе двадцати мужиков и трахаться с ними. Как его связывали за запястья к кровати, как его могли насиловать все выходные. Как приходилось отсасывать им. Как его прижимали к кровати, оставляя на всём теле синяки. Как однажды было растяжение, а они не обращая никакого внимания на его крики, всё равно продолжали насиловать его во все щели. Как его в зимние каникулы притащили в какую-то комнату, и как его потом трахали чем придётся. Как кончали в него, оставляя валяться, то на полу, то на кухне, где в общем-то придётся там и оставляли. Он так же умолчал о том как сама мать один раз приняла участие, показывая как правильно нужно. После того раза всё и покатилось по наклонной, ведь после это они и пришли в хлам бухие и после этого не отказывали себе в изнасиловании и прочем. — Почему?!. Почему я снова?!. Как всегда?!. Так жалок?!. — рыдал Шиота сжавшись в клубок. Сенсей, выслушавший ученика и поняв его, протянул щупальца к нему и прижал к себе, обнимая. «Это было просто ужасно, отвратительно, омерзительно, — думал осьминог — Она его мать!.. Что же твориться?!.» Да уж тут не поспоришь. Парень вжавшись лицом в плечо учителю рыдал, выливая хотя бы часть своей боли, обиды и отчаянья через слёзы. Коро начал выделять больше слизи на «лице», эта слизь была слезами. Он искренне сочувствовал парню, очень-очень сочувствовал. Всё время класс находился за дверью, отчётливо слыша каждое слово Нагисы. Приложив руки к лицу, скрывая нос и рот, смотря в пол, стоял Карма. Каяно тихо плакала, как и большинство девчонок и часть парней. Они и не догадывались что всё настолько ужасно. Они чувствуют себя просто отвратительно. Он держал всё в себе, а они думали что он сидит за играми и стебались. Омерзительное чувство. Кажется слёзы всплыли и у Кармы, он медленно сполз по стенке и уткнулся носом в руки. Ему ведь можно посочувствовать другу, да? Если он немного поплачет, это ведь нечего, да? Всё ведь нормально, если он немного?.. *** После того, как Нагиса, с классом, убили учителя Коро, всё закончилось. Особенно для Нагисы, который решил встретиться с учителем. Ведь она не остановилась. — Коро-сенсей, я надеюсь что у вас всё хорошо. И я хочу встретиться с вами, вновь… Кровавое месиво, которое осталось от голубоглазого, позже похоронят, наверное. Гроб будет закрыт, двадцать этажей это много. Но достаточно чтобы встретиться с учителем, да Коро-сенсей?