Remember those walls I built
Well, baby, they're tumbling down
And they didn't even put up a fight
They didn't even make a sound
Тэхён удивился своему счастью, когда ему позволили отправиться в больницу и посетить там кое-кого. Да, с караваном полицейских за спиной и с витающим в воздухе ожиданием какого-то казуса, который, по их мнению, обязательно должен был произойти. Ведь неизвестно было, кто вообще разрешил это дело, кто дал согласие и подписал бумажки. Какому индивидууму пришла в голову мысль, что выпускать заключённого к другим преступникам в больницу — хорошая идея.
Но Тэхёну было не до этого. Он нервно притоптывал ногой в полицейской машине, то и дело поднимая руки, закованные в наручники, в порыве изгрызть все ногти. Ему казалось, что он идёт не в больницу, а в жерло вулкана, которое поглотило всё хорошее, что произошло с ним недавно, предавая душу Тэхёна огню. Он хотел закрыться от всего, но не мог, потому что слишком сильный страх разъедал его кожу, кости, пил кровь и высасывал всю оставшуюся силу, которой и так было немного. Страх за Чонгука, который так внезапно почти признался ему в чувствах, который обещал, что они начнут всё сначала. Только вот как это сделать, если судьбе слишком сильно не нравится их счастье? Ненасытная ещё не наигралась, ей бы ещё ломать, дальше крошить, до того момента когда не останется ничего. Тэхён хотел бы вгрызться ей в глотку и вырвать голыми руками сердце этой твари, но он понимал, что ему её не найти. Она везде, она в них и смерть её — их смерть. И поэтому Тэхён сейчас направлялся в больницу, не зная, в каком виде там находится Чонгук. Цел ли? Болен ли? Истекает ли кровью? А может, он решил составить Юнги компанию, чтобы тому не было одиноко. Тэхён дёрнулся от таких мыслей и прикусил губу, стараясь сдержать отчаянный крик, который всё равно не смог бы заглушить боль. Ему ведь лишь сказали, что Голд в больнице, вместе с Намджуном. Какая же это на самом деле ирония судьбы: три брата по криминалу по разным причинам в одной и той же больнице в одно и то же время.
Но Тэхёну понятно было, что случилось с Юнги, а что произошло с Намом и Чонгуком было неизвестно. Тэхён даже не успел понять, что Гук пропал, когда ему сообщили о том, что он в больнице.
А ведь Чонгук обещал не делать больно. Однако как иначе описать чувства Тэхёна, направляющегося в больницу? Это боль. Самая настоящая, вперемешку со страхом и с щепоткой обиды. Но ничего. Тэ обещал себе выстоять даже если тот находится в самом ужасном состоянии, даже если…
Все мысли испарились, потому что машина остановилась у огромного здания, порог которого было неимоверно сложно переступить из-за почти ставших ватными ног. Чем ближе к палате, тем больше страх поглощал всё существо Тэхёна, и он почти сорвался на бег, влетая в палату. Его взору открылись три спящие фигуры: Намджун, Чонгук и Джин. Сердце пропустило удар, когда он заметил и Джина, но поняв, что он не ранен никак, ноги сами привели его к койке Чонгука. И если на секунду Тэхён подумал, что тот в коме и его чуть ли не подкосило, то уже на следующий момент парень понял, что младший лишь спит. Он умиротворённо посапывал, выглядя как самое невинное в мире существо. Тэхёну потребовалось ещё несколько секунд, чтобы понять, что Чонгук медленно открыл глаза и уже сонно смотрел на него:
— Тэ? — улыбнулся он, тут же попытавшись приподняться, но поморщившись из-за острой боли, незамедлительно наградившей его старания.
— Да, это я, — выдохнул Тэхён, словно всё это время сдерживал дыхание.
Он приблизился и, заметив морщинку боли на лице младшего, взволнованно нагнулся над ним и мягко провёл рукой вдоль лба и щеки, словно уверяясь, что это он, что не галлюцинация и он правда живой. Он нежно прикоснулся губами к чужим суховатым губам, но, почувствовав ответ, тут же отстранился, засыпая вопросами:
— Чонгук, что произошло? — он чуть ли не плакал от облегчения, которое обрушилось подобно лавине. — Ты как? Почему в больнице? Ты ранен? Тебе больно?
Тот улыбнулся и проклял сто раз огнестрельные, которые правда не позволяли сделать и малейшее движение без острейшей боли. А ведь хотелось подняться и стиснуть в объятьях это хрупкое тело, уверить, что волноваться не стоит, что он не собирался умирать, не сейчас, не так.
— Неважно, Тэ, — он посмотрел в сторону всё ещё спящих Джина и Намджуна. Как же они сильно вымотались, если всё ещё не проснулись от голосов, хоть и приглушенных. — Всё позади и опасность миновала. Мне…
— Только не надо так, — обиделся Тэхён, отпрянув и нахмурившись. — Ты опять смотришь на меня свысока, как на слабака. Надоело! — он, уже взвинченный и нервный, мгновенно закипал. — Обещал, что всё начнём заново? Не получилось, ну и ладно. Обещал, что постараешься измениться? Не знаю, что из этого вышло. Обещал, что больше не причинишь боль? Причинил, сука. Так изволь объясниться хотя бы!
Чонгука застали врасплох, он потерялся на мгновение и круглыми от удивления глазами посмотрел на проснувшегося Джина, который лишь пожал плечами, мол, сам разбирайся. Тэхён буравил его взглядом и Чонгук собрал мысли в кучу и ответил:
— Прости, Тэ, я просто не хотел тебя обременять лишней информацией…
— Выкладывай! — почти в лицо младшему прошипел Тэхён, отчего Чонгук не сдержался и всё же чуть-чуть приподнялся, превозмогая боль, а затем с улыбкой чмокнул ошарашенного парня прямо в губы. Тот не успел отпрянуть и теперь продолжал всё ещё буравить взглядом, но сердиться было всё сложнее.
— Намджун вляпался в опасную ситуацию и мы с Сокджином помогли ему выбраться, — наконец-то сказал он, смотря в глаза напротив. — Меня немного подстрелили, но это пройдёт, органы не задеты, всё нормально. Вот видишь, — с тревогой протянул он, видя вытянувшееся от удивления лицо Тэхёна. — Ты сейчас волнуешься, а на самом деле всё в порядке! Не надо было мне нихрена говорить!
Тэхён ничего не ответил, лишь осторожно нагнулся и снова поцеловал, впиваясь в губы уже сильнее и этим показывая всё своё волнение, весь страх, всю любовь. Чонгук закрыл глаза и лишь подумал о том, как же всё правильно. Да, получилось не так, как он хотел, но вкус губ подсказывал другое. Подсказывал, что это именно то, что он хотел, что именно так любят и прощают, что ему ещё следует этому научиться, но у него самый лучший для этого наставник. И если даже для этого потребуется вся жизнь, он будет учиться. Они чуть отодвинулись друг от друга, продолжая смотреть глаза-в-глаза.
— Не получилось начать сначала, — грустно улыбнулся Чонгук, видя, что Тэхён не может найти подходящие слова после поцелуя.
— Не получилось, — лишь повторил за ним Тэхён, у которого перед глазами всё ещё осознание того, что же могло случиться. Чон мог погибнуть, пулевые ранения могли быть в жизненно опасных местах и всё бы закончилось. Не только для Чонгука, а для обоих, как бы это банально ни звучало.
— Ты, наверное, хотел, чтобы я остался в стороне от криминала. Но я хочу, чтобы ты знал, — Чонгук уверенно произнёс, взглядом читая эмоции, мелькающие в глазах напротив. — Что Намджун передал мне управление группировкой.
Говоря это, Чонгук уже думал, что реакция будет как у Джина. Он приготовился защищаться и убеждать, что так надо, что по-другому никак, но Тэхён криво улыбнулся и покачал головой.
— Нет, Чонгук, — возразил Тэ, встрепенувшись. — Я не хотел, чтобы ты сторонился криминала. Мне нужен ты, со всеми своими минусами и плюсами, с криминалом или без, мне просто хочется, чтобы ты существовал, и чтобы со мной. И если ты хочешь быть главарём группировки, то я не осуждаю. Я поддержу, я буду с тобой, только делись со мной тем, что происходит; не считай меня слабым.
Потому что Тэхён — не Джин. Тэхён — это только Тэхён, тот, который сильнее, чем кажется, который порой упрямый и готов покусать, а порой рассыпается в руках. И Чонгук поклялся себе, что будет опорой. Что будет причиной его счастья, будет оберегать каждую его улыбку от всех, сохраняя её навсегда на своих губах. Он поклялся, что залатает каждую рану в душе Тэхёна и на теле, перекроет слоями нежности и поможет отстроить все сломленные части.
Может, это всё же любовь?
***
Месяц спустя.
По всей палате проносилось то и дело радостное
он очнулся. Их пустили не сразу же, сперва ограничившись лишь Хосоком и Чимином, и поэтому то был первый раз, когда и остальные видели очнувшегося Юнги. Джин и Тэхён стояли в сторонке, с теплотой в глазах наблюдая за остальными, столпившимися вокруг койки Юнги. Намджун, поддерживая всё ещё с трудом ходящего Чонгука под руку, стоял и боялся даже пошевелиться, чтобы не спугнуть Удачу, постучавшуюся к ним в окно тогда, когда её не ждали. Удача обогнала Судьбу, или же Судьба смиловалась наконец-то и позволила им вдохнуть. Позволила Юнги очнуться. Чимин же стоял у капельницы и без слов наблюдал за всеми. Он думал, что его будут переполнять противоречивые эмоции, но на самом деле всё было намного проще.
Он смотрел, как Хосок чуть не упал в обморок от счастья и облегчения, когда он понял, что Юнги открыл глаза. Смотрел, как тот пытается что-то сказать, и как Хосок его понимает, несмотря на то, что на самом-то деле вместо слов получались лишь несвязные звуки. Смотрел, как Хосок разбирается в медицинских приборах не хуже медсестры, как сперва помогает и затем делает всё сам. Как сидит на корточках и обувает Юнги, как медленно и терпеливо ходит с ним, помогает ему заново научиться всему. Чимин смотрел и помогал, приносил, поддерживал, подхватывал. Он видел, насколько трудно будет этим двоим вернуться к нормальной жизни, как сложно будет восстановиться. Потому что друг друга успешно сломали, разбили вдребезги, и это видно было невооружённым глазом. И теперь должны друг друга вернуть к жизни, насколько бы сложно это ни было.
Чимин бы чувствовал себя третьим лишним, но это было не так. Хосок был благодарен за каждую секунду, которую Чимин проводил в палате, всегда напоминал, что он не обязан, что он справится сам. Да, Чимин понимал, что в начале Хосок был уверен, что Пак преследует какие-то свои цели, надеется извлечь выгоду из ситуации. Он не раз сказал Чимину о своей догадке, но тот не старался разубеждать, а лишь просил подождать с выводами. Мир — не чёрно-белый, и разбираться в оттенках — это искусство.
И Юнги смотрел на Чимина с еле заметной улыбкой, отчего у парня перед глазами свет и ничего не трудно. Он будет поддерживать сколько понадобится, просто потому что сердце подсказывало, что так правильно. И в кои-то веки он решил утихомирить мозг и послушаться сердце.
Жизнь одна, и если свобода — это определённые два человека, то Чимин уже с этим смирился.
И каждый человек в комнате думал о своём. Но их мысли были схожи: у них была одна общая черта, общая мысль, которая поселилась в каждом в виде надежды и спокойствия, в виде всего того, чего недавно недоставало. Юнги внезапно поднял голову и озвучил её.
— Может… — прошептал он, и все удивлённо повернулись к нему. — Может… Круги ада… Закончились? — выдохнул он, вложив все свои силы в эти несколько слов.
— Они закончились, — твёрдо сказал Намджун, украдкой поглядывая на кивнувшего в подтверждение этим словам Джина.
И внезапно так спокойно. Только тёплое дыхание и улыбки, подтверждающие, что круги ада и правда кончились. Они обошли все. Каждый круг, вдоль и поперёк, знакомясь с каждым демоном и утопая в каждой огненной реке.
Но всё уже.
Теперь им был подарен шанс переделать всё к лучшему.
Так почему бы этим шансом не воспользоваться?
I found a way to let you win
But I never really had a doubt
Standing in the light of your halo
I got my angel now
