Заживо погребенный

Империя или Республика — для него не было никакой разницы. Война всегда оставалось войной. Одинаково тяжело было терять товарищей, и жизнь так же часто висела на волоске. Что изменилось кроме его звания, должности да моделей истребителей? В республике были джедаи, на поле боя они вели вперед войска, руководили битвами в воздухе. Он покачал головой: это было неправильным решением. Нельзя было назначать генералами и военачальниками тех, кто считался хранителями мира. Но Сенат, далекий от сражений, считал иначе, отправляя джедаев в эпицентр битв. Но на поле боя многие были лишь боевыми единицами с большим объемом поражения врага. Лишь некоторые смогли стать достойными генералами, включая и его последнего командира. Но многие рыцари погибли, пали на этой бесконечной войне. Может, поэтому джедаи решили разрушить Республику? Он не верил в это, он не мог в это верить. Потому что ему было сложно представить, что он сражался бок о бок с предателем. Более того, это предатель спас ему жизнь, наплевав на приказ своего наставника. Он отважился на самоубийственный маневр, дабы снять щит, из-за которого пилоты оказались в ловушке. И никакое мастерство не смогло бы им помочь. Он помнил, как пожимал ему руку, как смотрел ему прямо в синие глаза, как заметил шрам на юном лице. Его спас еще молодой человек, который прошел через многое на этой войне, который не стал равнодушным к смертям в этом бесконечном кровопролитии. От товарищей он узнал, что их всех спас Энакин Скайуокер, который умел выходить из любой ситуации. Казалось, смерть не властна над этим джедаем. Они через многое прошли, летая в одной эскадрилье. Кертен быстро уверился, что их спасение не было счастливой случайностью, а Скайуокер, несмотря на возраст, был отличным командиром. Через год Кертен узнал, что ошибался — смерти подвластны все. Джедаи восстали, их признали государственными преступниками, которых нужно уничтожить. Среди убитых оказался Энакин Скайуокер — джедай, которого приблизил к себе Палпатин. Впрочем, имени Скайуокера среди предателей не оказалось, наверно, это была последняя дань уважения Императора. Скорее всего, Скайуокер просто хотел спасти людей и погиб при обороне храма. Возможно, он даже не знал о попытке переворота. Кертен знал джедаев, и Энакин, безусловно, отличался от них. Такой живой и яркий, верный своим принципам и своей морали, несколько импульсивный — невозможно было представить его предателем. А потом... Потом пришла новая власть, новые реформы в армии, новые соединения, новые цели борьбы... И Вейдер, уничтожающий джедаев... Он появился в ту самую ночь перед днем Империи двадцать три года назад, войдя в Храм джедаев вместе с 501-ым легионом. Тогда из Храма не вышел ни один джедай. Возможно, это он убил Энакина Скайуокера? И каково было Кертену оказаться под его командованием? Кто-то из молодых горячих голов, наверно, таких как Дарк, заявил, что нужно было бы отомстить за павшего товарища, коим был для Кертена джедай. Глупые, наивные юнцы... Кертен понимал, что, уничтожая джедаев, Темный Лорд защищал государство. Он был таким безжалостным, требовательным, равнодушным к другим людям, его интересовали только результаты — Кертен знал это со слов непосредственных подчиненных милорда. Он помнил свою первую встречу с ситхом. Тогда он еще не имел о них никакого понятия. Кертен нарушил приказ адмирала, отправившись со своей эскадрильей на подмогу коллегам. Он просто не мог равнодушно смотреть на их смерти, он до сих пор не научился этому. Ему легко было быть хладнокровным, уничтожая врагов, но неимоверно сложно было быть безэмоциональным, теряя своих. Кертен справился, вытворяя немыслимые фигуры пилотажа, его эскадрилья осталась цела — как и часть другой. И, оказавшись в ангаре, он уже знал свою участь — его ребят не тронут, но вот его за преступный приказ отправят под трибунал. Но Кертен был намерен напоследок высказать адмиралу, чей приказ следует считать преступным. А заодно поинтересоваться, не помогает ли тот врагам. Адмирал уже ждал его в ангаре, желая лично сообщить новость о трибунале. Вот только приказ Лорда Вейдера, явиться им обоим к нему, был отдан несколько не вовремя. Адмирал побелел — он уже встречался со своим начальником. Кертен же не знал, чего ожидать. Первым к ситху зашел адмирал, напоследок бросивший гневный взгляд на нерадивого подчиненного. Несколько томительных минут ожидания, и из кабинета выходит абсолютно никакой человек... Его очередь. Огромная черная фигура, закованная в доспехи; маска, за которой чувствуется требовательный взгляд; и ощущение, исходившее от этого человека... Но Кертен давно уже отвык бояться. Позади Вейдера висело изображение всей операции. Судя по слайдам, за короткое время ставленник Императора сумел проанализировать весь бой. — Милорд, — приветствовал его Кертен, чувствуя, как в комнате опускается температура. Он с трудом унял дрожь. — Объяснитесь, капитан. Один вздох, несколько ударов сердца... — Я отдал приказ эскадрилье вопреки приказу адмирала, чтобы спасти своих солдат. — Кертен ждал, а ситх молчал, словно специально. Вейдер смотрел ему прямо в глаза. Кертен отвел взгляд. — Все умирают, — холодно бросил ситх. По коже побежали мурашки. Насколько равнодушно это сказано... С каким-то странным смирением и со стальным звоном в голосе. — Вы знаете последствия нарушения приказа... — то ли вопрос, то ли утверждение. Кертен знал. Но он не привык сомневаться в своих решениях. И не привык бегать от последствий. Трибунал так трибунал. А затем последовало то, что повергло его в шок. Полет один на один с главнокомандующим... Ему надо продержаться пятнадцать минут до первого попадания. Кертен чуть не рассмеялся тогда: в своих навыках он не сомневался, просто нужно действовать осторожнее. За убийство ставленника Императора явно по головке не погладят. Впрочем... Убить того, кто уничтожил столько джедаев... Это сейчас подобные мысли звучат смешно. Убить Вейдера... Да Кертен сам первый убьет того, кто посягнет на жизнь его командира. Дабы как-то оплатить свой долг — долг жизни и чести. На вылете он даже собирался подождать истребитель. Да вот только ждать долго не пришлось — пришлось уносить ноги. Оказывается, ситх умел летать. Да еще как! Кертену приходилось вытворять невероятные маневры, и на седьмой минуте он решил, что это новый вид казни. Он летал, как никогда в жизни. Складывалось четкое ощущение, что с ним играют. Когда они оказались на борту, то от адмирала Кертен узнал, что приказ его эскадрилье оказать помощь в сражении лично подписал Вейдер. Ситх снял с него эту ношу и трибунал, взяв на себя его решение. А эти слова о новом назначении... Кертен думал, его понизят. Он и предположить не мог, что будет командовать одной из самых элитных эскадрилий, личной эскадрильей лорда Вейдера — Черной эскадрильей. Сейчас быть в ней — мечта любого пилота. А тогда... Тогда они ее только создавали. Вейдер ясно дал понять, что хочет видеть в ней талантливых, умеющих нестандартно мыслить пилотов, профессионалов в своем деле. Он перебрал столько отличников Академии... И тут появился Наберрие, адъютант Вейдера, сибовец, который никогда в ней не учился. Однако ему дали возможность закончить Академию экстерном. И принимать его экзамен вызвался сам главнокомандующий, курирующий Летную Академию и СИБ. Летные тесты Наберрие действительно поражали, по их результатам надо было засчитать его в Черную эскадрилью, но... Экзаменационный полет Наберие закончился отсидкой в камере. Некоторые особенно одаренные кретины считали, что Лорд просто пытался избавиться от своего адъютанта, потому что новичку против Лорда и минуты не выстоять... Глупцы — вздыхал Кертен тогда — если бы Кайл надоел лорду, проще было бы его уволить или перевести. Кроме того, у Вейдера было слишком много дел, чтобы возиться с Наберрие. Но то, что после наказания Кайл спокойно присоединился к элитной эскадрилье Империи, выбивало из колеи... Мальчишка нарушил приказ не по необходимости, но по своей прихоти. Кертен едва сдержался, когда главнокомандующий сообщил ему эту новость. Впрочем, милорд отлично читал чужие эмоции и соизволил пояснить, что он был свидетелем самого первого вылета Наберрие, так что проблем не будет. Лорд Вейдер вообще редко пояснял свои решения. Зато у него были удивительные чутье и интуиция. Когда после Явина Вейдер добрался наконец до войск, он как-то понял, что оказался не единственным выжившим при защите Звезды Смерти, и организовал спасательную операцию. Как позже сказал главнокомандующий, он не любил разбрасываться ценными кадрами. На тренировках вместо предполагаемых проблем возникли вопросы. Чем вообще этот сибовец раньше занимался? Что-то Кертен сильно сомневался, что юноша просто тихо сидел, взламывая базы данных или шпионя за кем-нибудь. А как он летал! Нетипичный стиль, в Академии так летать не учат. Но парень и не учился в ней. Чем-то Кертена смущал этот стиль, который казался таким знакомым... Это было так похоже на летную технику лорда Вейдера. Может, это его школа? Мог ли его командир учить этого мальчишку? Но в самом начале у Наберрие замечались некоторые мелке ошибки в управлении, которые показывали, что он не очень хорошо знал модель СИД-адвансед. Впрочем, Кертен был слишком строг к нему — но он был его командиром. На этом сюрпризы не заканчивались. Чтобы как-то сбить спесь с юнца, Кертен решил поставить его в сложное положение на тренировке, разделив эскадрилью, и отдав некоторых пилотов под командование Наберрие, считая, что тот не будет знать, что делать. Растерянность была — все пилоты Черной эскадрильи были асами, но у всех таланты были индивидуальные: различные навыки и финты, темпераменты и характеры, которые только подчеркивали профессионализм, сплетая из эскадрильи единое целое. У каждого пилота было свое предназначение. Вот об этом Наберрие и не знал, но он знал, как командовать эскадрильей, он знал тактику. Но он не был тактическим офицером в СИБе, слишком резкой и не статичной была выработанная им схема построения. И Наберрие умел командовать. Будучи старшим адъютантом Вейдера, он должен был отдавать приказы и распоряжения, но здесь, перед Кертеном, был опытный командир, бой для которого привычен и даже естественен. Может быть, именно этим он и занимался в СИБе?! Сначала Кертен не верил, что мальчик мог быть полевым агентом СИБ. В самом начале он еще видел некоторую его неуверенность в общении с коллегами. Конечно, в большинстве талант помог завоевать уважение, но именно эта удивительная открытость парня смогла сделать его своим среди этих асов. Наберрие стал своим парнем сначала для Дарка, а потом и для остальных. Похоже, для его бывшей работы было важно не только умение приспосабливаться, но и умение быть открытым, подталкивая других к откровенности. А битва на Бакуре, когда Вейдер отказался от своих старых ведомых, взяв только одного новичка Наберрие? Темный Лорд не прогадал, они действовали очень слаженно, как будто у них было много часов совместных вылетов. Позже Кертен прослушал записи связи эскадрильи — Черный-Главный почти не связывался с Черным-3. Кертен пришел в недоумение: может быть, они как-то глушили связь?! Но еще больше он был удивлен, когда заметил главнокомандующего и Наберрие в ангаре, где Кайл спрашивал и просил что-то разъяснить, и Лорд спокойно объяснял. Какая-то нетипичная сцена для командира и подчиненного. Впрочем, Кертен никогда и не интересовался должностными обязанностями Наберрие. Вейдер вполне мог разъяснять что-то, касающееся будущего назначения Наберрие. Все знали, что через год мальчик должен покинуть должность старшего адъютанта, чтобы уйти на вышестоящую должность — это была благодарность Лорда за преданную службу. Но Кертен не стал выяснять, о чем шел разговор — в конце концов, это было не его дело. И даже то, что милорд был в ярости, когда Кайл пострадал при теракте, легко могло объясняться тем обстоятельством, что взрыв был совершен на его флагмане. А также тем, что пострадал его адъютант, сын его врача, с которым, возможно, они поддерживали еще какие-то отношения, кроме должностных. Но Кертен не знал наверняка: милорд был такой же загадкой, как и Кайл Наберрие. Кертен расправил плечи, отбрасывая посторонние мысли. Сейчас главнокомандующий торопится к Его Величеству, дабы предстать перед единственным человеком, перед которым он отчитывается. Лишь перед Императором Лорд Вейдер преклонял колено. И Кертен всегда считал, что подобного человека следует уважать. * * * Он приподнял глаза, оторвавшись от созерцания пола, и посмотрел в сторону трона. Наконец учитель и ученик встретились. Император улыбнулся — его верный слуга так спешил к нему. Скрытый стальными мысленными щитами и металлической маской, Вейдер тоже не может сдержать усмешки. Он не забыл уроков Мастера. Все в мире взаимосвязано, вот только некоторые связи могут быть более сильными, чем остальные — они могут перекрывать слабые. Связи, нити Силы — они тянулись отовсюду и в никуда. Что ж, ему пора узнать, насколько сильна связь между учителем и учеником, и сильнее ли она его связи с подопечной и подчиненной Джейд. Собрать все силы и разорвать ее, обрезав, — это не больно, учитель даже не заметит, да и Мара почувствует только тогда, когда потянется к Повелителю. Только тогда Джейд ощутит зияющую пустоту или что-либо подобное тому, что почувствовал Вейдер, когда пришлось разорвать связь с сыном — взять и опустить, вырвать что-то важное, что-то, ставшее привычным и естественным. Разорвать то, что было соединено одной Силой, одной кровью. Вейдер еще раз взглянул в желтые очи Повелителя: учитель даже не пытался прорваться через его мысленные щиты, и это настораживало. Император уже все знает, не так ли? Но ради приличий он будет играть в эту игру, ожидая и от ученика подобного. Неужели честный бой? Вейдер произносит слова ничего уже незначащего доклада. Его Мастер всегда умел слушать и делать правильные выводы, чему и учил ученика. Честный бой — это так несвойственно для Императора. Но одно радовало Вейдера: в этот раз мальчика не будет рядом, не будет его уязвимых точек. Но все это будет ночью. А сейчас время речей и празднований, во время которых он должен находиться рядом с Мастером, чтобы дать сыну шанс. Сейчас Вейдер собирал силы и Тьму в себе, чтобы быть готовым к битве. В этой битве не будет стороны Света — это будет битва равных: Тьма против Тьмы.