little stories (рабочее название)

by soeun джинён — подросток. со всеми вытекающими последствиями, вроде нестабильной психики, комплексов и гормонов. ну хоть прыщей нет и на том спасибо. как и любой парень-подросток, он часто думает членом, а не головой. а так как ни produce 101, ни уже предебют не давали парню найти хоть кого-то, приходилось заниматься дрочкой. и всё бы ничего, но пиздец настал тогда, когда вместо светлого образа кёлкен-нуны, бэ начал видеть не менее светлый образ даниэль-хёна. джинён был очень рад, когда во время распределения комнат, попал к дэхви. тот однажды застукал младшего ещё во время produce, но не отвернулся от него, наоборот, стал самым близким другом. хён знал даже об отношений джинёна к даниэлю, опять таки, из-за того, что бэ просто ужасный конспиратор. благодаря этому, ну и ещё удивительному терпению старшего, джинён мог изливать тому душу 24/7. «какого чёрта он такой горячий?», «он в курсе, что нельзя носить футболки с таким вырезом?», «хён, ты видел его пресс?!» — вот, с чем сталкивался хви, буквально, каждый день. а когда группа переехала в их общежитие, на ближайшие полтора года, всё стало ещё хуже. концентрация полуголого кана росла в геометрической прогрессии, ровно как и количество мозолей на ладони младшего. — да признайся ты ему наконец! — в один прекрасный вечер, когда сонун умотал куда-то с джисоном, дэхви просто не выдержал. — в чём признаться? — ой, не строй из себя дурачка. просто скажи ему, наконец, что он тебе нравится и всё, — ли любил своего друга искренней братской любовью, но эта его нездоровая увлечённость центровым уже действовала на нервы. — но он мне не нравится. в тот вечер, дом услышал визг дэхви, который чуть ли не разбил окна в комнате. к слову, оставшийся вечер, он провёл в комнате с пятью участниками. тамошняя компания помогла хви успокоится. да и уджин, как всегда, поняв всё без слов, просто положил голову друга на своё плечо. дэхви был безмерно благодарен тому за это. джинён думал. по идее, весь его интерес к кановской персоне имел чисто физиологический характер. но почему бы ему тогда не дрочить на уджина, чей пресс ничем не хуже? или на сону, который куда симпатичнее кана. только подумав об уджине с лицом сону, бэ покрылся мурашками и сразу отмёл эту мысль, как абсолютно бесполезную и аморальную. джинён думал. почему же тогда его кроме даниэля никто не привлекает? даже келькён-нуна уже не была такой прекрасной и просматривая её фотографии, парень ловил себя на мысли, что сравнивает этих двоих. и в этом сравнении выигрывает явно не пинки. джинён думал. дабы улучшить свой мыслительный процесс, он даже принял позу мыслителя, авось поможет. если отбросить мысли о прекрасных бёдрах центрового, то и сам парень был довольно-таки недурен собой. широкие плечи, за которыми, словно за каменной стеной; сильные руки, способные подарить защиту (старший однажды схватил бэ, когда тот споткнулся); обворожительная улыбка и щёчки, за которые так и хочется потянуть... джинён почувствовал себя двенадцатилетней девочкой, пускающей слюнки на оппу. «хотя я сам недалеко ушёл» — вздохнул парень. даниэль был ангелом для всех — добрый, улыбчивый и понимающий. но никто не знал, как сильно он сжимал кулаки, находясь рядом с джинёном. всё началось во время шоу, когда он впервые увидел этого красивого ребёнка. кан хотел бы с ним подружиться, но тот был слишком замкнутым, а потом к нему прицепился дэхви и ыйгон отступил. вскоре обычная симпатия сменилась наваждением. кан чувствовал каждый случайно брошенный взгляд младшего. в такие моменты он вытягивался по струнке и старался нацепить самое безучастное выражение лица – получалось плохо. дождавшись, пока все десять парней примут душ, центровой захватил своё полотенце и только под струями воды смог вздохнуть спокойно. жить в среди толпы молодых парней, особенно если задница одного из них уже снится ночами, не очень хорошо влияет на даниэля. вот и сейчас, стоило ему только подумать о младшем, как он почувствовал возбуждение и без этого не дающее ему покое в последние несколько месяцев. выдохнув сквозь зубы, он разлил по ладони молочко для тела и обхватил ствол. — ох, не стоило наедаться арбузом... — словив по дороге все углы, джинён замер у самой двери к санузлу. судя по звукам воды, кто-то принимал душ и в любой другой ситуации, бэ просто застеснялся бы входить, но в данный момент, его мочевой пузырь велел забыть о смущении. зайдя в комнату, благо дверь была не закрыта, он уже подошёл к белому другу, как за дверцой душевой кабинки послышался приглушённый шёпот. — джинён-а, — прохрипел кто-то. сглотнув, парень уже думал, что один из хёнов его спалил и хотел уже оправдываться, мол, это не он, это арбуз виноват, как из душевой послышался сдавленный стон. джинён так и остался стоять со спущенными штанами, когда дверь кабинки открылась и оттуда вышел голый даниэль. немая сцена. бэ и так бы так стоял, пребывая в явном шоке, но его мозг, завидев объект его желании без одежды, сразу же послал сигналы нижней части тела, которую парень, к сожалению, не мог контролировать. — да к чёрту всё, — прохрипел даниэль и притянул к себе паренька, из-за чего тот споткнулся о свои спущенные штаны, но благодаря старшему, удержался на ногах и пнул мешающую одежду подальше. да кому нужны эти штаны, когда тебя целует кан даниэль? кан даниэль, из за которого у бэ мозоли на правой ладони и вечный недосып; кан даниэль, который выглядит как грёбанный аполлон; кан даниэль, который в данный момент сам надрачивает пареньку... стоп, что? — а я на тебя дрочил, — прошептал джинён через два часа, сидя на стиральной машине и приходя в себя, — месяца четыре точно, — его щёки покрылись румянцем и он опустил голову. — я на тебя тоже, — улыбнулся ыйгон и поцеловал смущенного парня в щёку. — я знаю.