Слушай шёпот ветра

Пробудили ото сна молодого принца лучи яркого солнца из открытых кем-то штор. Глаза тут же зажмурились, раздражённые столь настойчивым светом. Однако Лиам преодолел желание снова погрузиться в сон. Пышные светлые ресницы поднялись наверх, и золотистые радужки устремили свой взор на потолок, сталкиваясь с верхом навеса, напоминавшего небольшой купол. Полупрозрачная ткань молочного оттенка едва ли могла так уж сильно заглушить лучи. Изображение перед глазами поначалу было мутным, но постепенно оно становилось яснее. Принц повернул голову в сторону окна, щурясь от солнца. Навес поспешно отодвинули, завязывая сначала одну часть слева от кровати верёвками, а затем и другую. Лиам невольно уловил очертание пепельных волос, что стремительно перемещались по комнате. И вот золотистые глаза в какой-то момент всё же встретились с сероватыми, признавая в них своего слугу Кина. — Доброе утро, Ваше Величество, — с тёплой и мягкой улыбкой на лице произнёс молодой парень. — Надеюсь, оно и правда будет добрым, — Лиам приподнялся и протяжно зевнул, прикрывая рот рукой. Затем же принц встал с кровати. Ощущение чуть прохладного пола почти полностью возвратило того в реальности после долгого сна. Вдруг раздался глухой стук в дверь и Кин поспешил её открыть. На пороге стояли две служанки, что несли в руках одеяния для сегодняшнего события. Принц бросил на него мимолётный взгляд и с долей безнадёги вздохнул, понимая, что ему придётся его надеть. Мужское платье было украшено витиеватыми золотистыми узорами по всей ткани, по краям в районе золотых петлей, на которых застёгивалось одеяние, шли длинными полосы, что огибали и подол платья. Цвета они были ближе к медовому, темнее, чем основной оттенок наряда. Рукава имели наклонённое строение так, что одна часть, ближе к кисти, была короче, чтобы пальцы рук не прятались под тканью, вторая же свисала почти что до пола. Вдоль краёв рукавов также шёл замысловатый золотистый узор. На длинном воротнике снова принимается красоваться брошь с горельефом льва. Пояс завязывается спереди, а чтобы прикрыть узел на него прикрепили то же украшение, только в виде лотоса. Так получается, что от него отходят две длинные ленты от пояса. Дальше одна из служанок принялась расчёсывать торчащие в разные стороны после сна волосы Лиама. На что он только морщил свой нос от боли. Однако женщине всё же удалось как-то уложить волосы после нескольких попыток. Другая служанка взяла в руку стеклянный флакончик, закрытый затычкой из того же материала. В ёмкости была розовая жидкость, которая служила духами. Лёгкий аромат осел на шее принца, за ушами и на запястьях по мере того, как его туда наносили. Запах роз был довольно приятен, но… на данный момент Лиам ощущал себя благоухающим цветком в наряде, что ему не очень-то нравилось. Рукава длинные, а платье ещё и тяжёлое. Принца даже чуть не повело в сторону, когда он направился к двери. — Осторожнее, Ваше Величество, — хором произнесли служанки вместе с Кином, который выглядел обеспокоенней всего, чисто в силу своего эмоционального характера. Лиам лишь поджал слегка губы, чертыхаясь про себя. Но он был обязан терпеть, ничего не поделаешь. — Кин, ещё есть время? Я голоден… может быть что-нибудь есть быстро проглотить? — с надеждой в глазах юноша посмотрел на своего слугу. — Ну, как бы… не совсем. Одеяние и ваши волосы отняли какое-то время, а уже почти девять. Поэтому времени на это нет. И ещё это может испортить аппетит перед большой трапезой с принцами, которая была запланирована. Говорят, что повара уже суетятся на кухне, — однако Кин неловко отвёл взгляд в сторону, чувствуя себя крайне виноватым. — Как же так? — расстроенно вздохнул принц. — Надеюсь, приветствие не отнимет много времени… мм, Кин, а на трапезе будут те самые сладости? В глазах появился лёгкий блеск, и он начал невольно перебирать пальцы, ожидая ответ. — Конечно, мой принц, — тут же встрепенулся слуга, и на его лице засияла тёплая и мягкая улыбка. Ему стало намного радостнее, что он хоть чем-то сейчас смог угодить своему принцу. — Вот как, — несколько отвлечённо буркнул Лиам, однако в его груди разлилось приятное тепло от услышанного, хоть он и пытался скрыть своё счастье по этому поводу. Когда же на душе немного полегчало, принц устремился в тронный зал. Но, ступив пару шагов, он тут же понял, что идёт не так, как нужно. В этом наряде стоило идти ещё медленнее, чем в предыдущем, которое он надевал для отца. «Спину ровно, руки сложить перед собой, голову немного приподнять, и стараться делать вид, что это платье, как пушинка, и тебе вполне в нём удобно. Лёгкая улыбка… как же трудно быть принцем», — со вздохом говорил сам себе Лиам. А Кин шёл рядом, не забегая вперёд и старясь идти вровень с юношей. «Скорее трудно быть омегой в этом смысле. Если бы я был альфой, то мне бы не пришлось носить такие наряды, и я мог бы надевать штаны и не беспокоиться об этом. Мне было бы разрешено брать в руки оружие, а Роберт бы меня обучил. А ещё нам бы не потребовался наследник… ведь им мог бы быть я. Как бы всё упростилось и стало бы легче. Но, увы, мы не выбираем, кем рождаться. Остаётся мириться. Что ж, я мог бы родиться в бедной семье… так что остаётся радоваться этому. Нехорошо это как-то. Вот, имея всё же возможность давать советы отцу, у меня есть шанс уменьшить количество бедных в королевстве. Сейчас брак — это весьма важно для Эскориалиса. Новая связь и помощь — важные вещи. И я, своего рода, ключ к ним. Замечательно, теперь я чувствуя себя вещью…» — снова последовал вздох, а затем в мыслях пролетели слова Кина: «Вы будете счастливы от этого?». В голове вдруг засел туман, который принёс с собой сомнения. Тонкие брови опустились вниз в раздумье. Однако думать долго на этот счёт не пришлось, ведь они уже были на месте. — Сын мой, — вдруг послышался чуть хриплый знакомый голос, который заставил Лиама очнуться от мыслей и взглянуть на огромный трон перед ним, где уже восседал его отец. — Почему ты такой хмурый? Улыбнись, сегодня ты будешь в центре внимания, и принцы будут смотреть на тебя, — на морщинистом лице появилась добрая улыбка, седые усы слегка приподнялись от неё. Отец смотрел на Лиама, никак не подозревая, что творилось сейчас в его голове. Как он хотел снять это одеяние, взяться за холодное оружие и весь день с ним пробыть. —Да, Ваше Величество, — лишь кивнул юноша, слегка улыбнувшись. И тут в голове повис вопрос, который следовало бы задать давно, ещё при их разговоре вчера. Но почему-то только сейчас Лиам подумал об этом. Он уселся в кресло поменьше трона, но рядом с ним, сложил руки на коленях и устремил свой взор на отца. В его золотистых глазах уже читалось то, что он хочет спросить. — Скажи мне, отец, что тебе важнее? Моё счастье или счастье королевства? — кажется от таких слов вздрогнул в первую очередь Кин, ведь это он вчера заговорил о его счастье. Он побоялся, что сейчас король осудит его за то, что он навязал его сыну такие мысли. — Почему ты спрашивает, сын мой? — король повернул голову в сторону юноши, одаривая его всё той же доброй улыбкой. Или же лишь с виду она таковой казалась. — Конечно мне важно твоё счастье. Но разве не ты говорил, что твоё счастье — это счастье королевства? — Я… говорил, — почему-то вдруг словно бы ком в горле застрял. Лиам припомнил, что вполне так мог сказать, но что-то сейчас не давало ему покоя. Пальцы вдруг поджались, а брови снова слегка опустились вниз. «То не ваше счастье, мой принц. То радость королевства… не ваша», — снова пролетели в голове слова его слуги, и почему-то они не давали ему покоя. Они всё крутились где-то подсознательно и пытались до чего-то достучаться. Лиам всё время жил ради королевства, а теперь ему сказали что-то обратное, и это тут же поколебало его. Почему же? Ведь совсем недавно он убеждал самого себя, что у него нет иного выбора и что только так он может быть полезен. Но всё же… всё же что-то тревожило его, почти что терзало. — Отец, я… — начал было Лиам с неким отчаянием в голосе и в то же время с надеждой, что на его вопросы он получит все ответы и сможет успокоиться, однако его прервали: — Ваше Величество, принц из королевства Эйденберг прибыл, — произнёс чей-то слегка грубый голос, но при этом знакомый принцу. Поворачивая голову в сторону источника звука, Лиам столкнулся с нахмуренными, похоже по жизни, бровями Роберта. Тот стоял поодаль трона, обращая свой взор на короля. Но потом его тёмные радужки устремились на принца, и он подошёл ближе, кланяясь по пояс. — Доброе утро, мой принц, — поприветствовал он его официально. Похоже, с королём он уже здоровался до этого. Шатен встал поодаль кресла принца, кладя руку на рукоять своей шпаги в ножнах. Ведь да, он был личным телохранителем принца. Конечно, он должен тут быть. Однако Лиам ещё немного злился на него за вчерашнее, хоть и понимал, что на то у Роберта были причины. Он не раз ему отказывал в занятиях, так почему же сейчас обижаться на него? Принц вздохнул лишь, отпуская обиды. Всё же Роберт был хорошим человеком и служил верно. Обладал, правда, острым языком, говоря Лиаму прямо обо всём, но стоит признать, что в этом юноша даже был ему благодарен. Кто сказал, что он любил нежности? Хотя порой хотелось дать хороший подзатыльник шатену, но, кажется, юноша предполагал реакцию фехтовальщика на замах руки: «Принц не должен себя так вести», — эхом отдались придуманные Лиамом слова Роберта. Но как реалистично это звучало. «Принц-омега… так не поступает», — поправил недосказанность слов шатена юноша. Наверняка именно это он и имел в виду, только не уточнил. И от собственной фантазии тут же надулись слегка щёки. — Ты дурак, Роберт, — тихо пробурчал себе под нос Лиам, слегка хмурясь при этом. — Принц не должен хмуриться. Улыбайтесь, скоро к вам придут суженные, — кажется, Лиам услышал долю усмешки в голосе или ему показалось? Юноша тут же бросил на Роберта золотистые глаза, желая чуть ли не испепелить того взглядом. Но тот был спокоен, как удав, поэтому сложно определить была ли это насмешка, или он действительно серьёзно к этому отнёсся. — Принц Оливер Вильфор из королевства Эйденберг! — через пару секунд раздался голос слуг у дверей в тронный зал. Похоже, что пора уже начинать. Лиам тут же встрепенулся и сел ровно, устремляя взор вдоль алого ковра, что шёл от небольшого возвышения, на котором располагалось кресло и трон, и почти достигал белоснежных огромных дверей, имеющих золотистые узоры, похожие на те, что были у принца на одежде. Кажется, золотистые, медовые, ванильные и прочие оттенки жёлтого окружали юношу часто. Будь то замок, одежда, посуда, кухонные приборы, украшения или те же узоры. Это всегда был либо такой цвет, либо белый, как снег. Порой он шёл рядом с алым, как вино. — Пусть войдёт, — скомандовал король, не убирая улыбки с лица, кажется, он тоже поспешил выпрямиться, чтобы выглядеть более статно. И вот двери открылись и в тронный зал вошёл юноша вместе с несколькими слугами позади, которые, похоже, были его. Признаться, на вид принц был весьма красив. Светлые волосы, которые, однако, были немного темнее, чем у Лиама. Выглядели они и более послушными и доходили до груди гостя. Локоны были собраны в небольшой хвостик, который спокойно покоился на правом плече юноши. Чёлка ближе к той же стороне немного падала на его глаза. Кажется, они были небесного оттенка. Волевые черты лица всё же бросались в глаза уже при первом взгляде. Лиаму доводилось видеть альф из совета, когда те скорее проходили мимо. Но… они были уже в пожилом возрасте, поэтому их запах не был настолько ярком выражен. Сильнее всего, правда, задевало то, что они не воспринимали принца всерьёз. Принц-омега, по их мнению, должен заниматься целыми днями шитьём или занятиями манерам и никак не лезть в государственные дела. Поэтому Лиам тайком пробирался в библиотеку, чтобы взять нужные книги. Жить в тайне и страхе быть замеченным за делом, которым нельзя заниматься Лиаму, было не так уж и приятно. Но иного выбора не было. На вошедшем принце была белая чуть расклешённая сорочка. Она не была застёгнута до конца, поэтому ключицы было хорошо видно. Это всё так отличалось от черт тела Лиама. У него-то более гладкая кожа омеги. Не то, чтобы он ей хвастался, однако. У этого же альфы очертания ключиц было более ярко выражено и отдавало всё же грубоватостью, что было вполне свойственно. На шее красовался кулон с синеватым камнем, который переливался на свете яркого солнца из окон помещения. Лиам также заметил и тёмно-бежевый сюртук с немного расклешёнными рукавами. Походил этот гость скорее на человека, который только недавно пришёл со светского балла. «Кажется, в королевстве Эйденберг следят за модой… однако. Ах, да… чего это я? Королевство Эйденберг — портовое. Что я о нём знаю?» — начал припоминать принц, отвлекаясь на время от фигуры, что ступила на алый ковёр. «Если мы получим связь с ним, то у нас будет шанс получить разрешение на выход из пролива, который проходит между их территорией и территорией другого королевства. В нашем же случае пролив входит в море, которое прилегает к нам, на юге, а ведёт он к западным землям. Если наши корабли смогут выйти к этим местностям, то у нас будет больший простор для торговли. Эскориалис специализируется на продовольствии. Южное королевство, — тут всегда хорошо растут овощи, фрукты, зерновые культуры. Больший экспорт — больше денег. А значит, меньше бедных людей и большие вклады в развитие», — Лиам решительно еле заметно кивнул сам себе, при этом он не заметил мимолётный взгляд Роберта в его сторону. Возможно, он хотел увидеть реакцию юноши на его первого гостя или же он всё же уследил его кивок? — Приветствую вас, Ваше Величество, король Эскориалиса. Рад видеть вас, а также вашего сына, принца этого замечательного королевства, — вдруг раздался звонкий и немного задорный голос с того конца помещения. Лиам невольно чуть вздрогнул, отвлекаясь от мыслей, и снова перевёл взгляд на принца перед ним, ловя себя на том, что до этого смотрел куда-то в пустоту. Блондин отвёл ногу чуть назад, положил правую руку на сердце и поклонился по пояс. Такая манера поклона была довольно элегантной, сразу видно, что в королевстве Эйденберг уделяют внимание некой пышности и, как лучше выразиться, хвастовству ей. На лице принца появилась улыбка, когда он выпрямился. Она показалась Лиаму даже сияющей, словно яркие лучи солнца, а эти глаза устремили свой взор прямо на него, отчего юноше стало немного неловко. «Соберись Лиам. Да, это первый раз, когда ты видишь альфу такого… молодого. Но сейчас тебе надо думать о другом. О королевстве… наверняка же и он преследует те же цели. Выгода… тут все ради неё. Как бы прискорбно это не было», — принялся убеждать себя светловолосый юноша. — В знак признательности я бы хотел преподнести его Величеству и принцу небольшие гостинцы, — Оливер говорил всё с той же сияющей улыбкой на лице, которая не собиралась уходить. — Как известно, наше королевство имеет одних из лучших портных и ювелиров. Поэтому для короля мы подготовили красивую мантию из самого лучшего бархата в нашей стране и меха горностаев. Лучшие мастера трудились над ней, поэтому я сочту за честь, если вы примете этот подарок, Ваше Величество, — произнёс торжественно Оливер, стоя уже в двух шагах от нескольких ступенек к трону. А после его слов слуги вынесли в зал длинное одеяние, о котором говорил принц. Похоже, оно было тяжеловатым, поэтому несли его трое слуги. Два по бокам и один нёс сам мех сверху бархата. Признаться, выглядела эта мантия куда более привлекательнее, чем та, что была сейчас на отце Лиама. Впрочем, она была старая, что с неё взять? На новой мантии красовались золотистые узоры в виде листьев деревьев, что располагались по всему одеянию. Они даже поблёскивали на солнце, что приятно радовало глаз. «Да, выглядит очень богато. Видно, что ручная работа… столько детальных узоров, целый золотистый лес. Красиво…» — невольно подумал Лиам, завороженно глядя на эту мантию. — А для принца… — Оливер перевёл взгляд на слугу поодаль, который подошёл ближе к нему, понимая по глазам его слова. В руках тот держал узорчатую шкатулку. Она медленно открылась и перед глазами предстало весомое ожерелье, имевшее в себе так много бриллиантов, что их блеск чуть ли не слепил глаза. Посередине был камень такого же синеватого оттенка, как и тот, что был на самом Оливере. — Это колье с сапфиром и множеством бриллиантов. Я надеюсь, что оно придётся вам по вкусу, — с большей улыбкой на лице произнёс Лиам. Юноша не имел страсти к украшениям. Да, камень выглядел для него завораживающе, и он не мог какое-то время от него отвлечься. Но первая мысль после слов Оливера была такова: «Дополнительная тяжесть», — заявление вполне логичное. Наверняка девушки бы растаяли от такого подарка, да и не только они, все те, кто имел страсть к подобному, уже давно бы имели улыбку до ушей и искры в глазах от восхищения и желания поскорее надеть украшение. Но просто Лиам был не из их числа. Это никак не для того, чтобы его посчитали каким-то особенным, отличающимся от других. Просто он рассуждал вполне здраво, делая вывод, что подобное только добавляет груз. Он и так нёс это одеяние на себе, а теперь ещё и его шею будет утяжелять ещё одна вещь. Но сейчас ему нельзя кривиться, оставалось только одарить Оливера лёгкой признательной улыбкой, которая конечно же была натянута. А потом вдруг гость сделал шаги к трону и встал на одинаковом расстоянии от короля и принца. — Могу я, Ваше Высочество? — Оливер обратился к отцу юноши, явно спрашивая разрешения. — Конечно, вы желанный гость в этом замке, принц Оливер. Мы очень признательны, что вы приехали, совершив такой большой путь сюда. — Благодарю, Ваше Величество, — последовал ещё один поклон, и блондин перевёл взгляд на Лиама, который не смог удержать голову от того, чтобы немного озадаченно склонить её набок, глядя в небесные глаза гостя. Теперь он мог их разглядеть куда лучше, чем на расстоянии. Они правда были голубоватого оттенка, а ещё чуть блестели от света солнца, напоминая огранённый камень. Разрез глаз был чуть раскосый и продолговатый, что даже придавало некий шарм их обладателю. «Такой, как он, явно любит быть в центре внимания и наверняка будет ещё и ходить налево. Впрочем, я тут не выбираю по характеру, к сожалению», — сделал для себя выводы принц, приводя голову в привычное положение. Оливер встал напротив Лиама, и тут его рука потянулась к кисти принца, беря её в свою. Блондин наклонил и поднёс руку Лиама к своим чуть розоватым губам, одаряя её поцелуем. Жест вполне приемлемый в знак приветствия. Признаться, принц Эскориалиса растерялся. А в груди невольно поселился слабый жар. Наверно от неожиданности и некой тревоги. Он невольно уловил и лёгкий бриз запаха Оливера. — Вы красивее, чем мне говорили, принц Лиам Эстреллиас, — голубые глаза поднялись на Лиама, — Эстреллиас, это ведь от иностранного слова, что означает «звёзды»? Вам очень подходит, ведь ваши глаза блестят так же, как и они… — Оливер расплылся в улыбке. — Да, спасибо, — волнение вдруг резко ушло, и принц едва успел натянуть лёгкую признательную улыбку. От этих похвал он не испытал ничего, кроме некой неприязни. Словно бы эти слова были никак не искренними, а сладкой ложью. Кажется, Оливер ожидал совершенно иной реакции, и в его глазах засело некое разочарование. Он оставил руку Лиама в покое и уже не с такой счастливой улыбкой спустился вниз, вставая, однако, посередине зала, ближе к трону. Хотя принц был прав, и фамилия Лиама и правда происходила от иностранного слова, означающего «звёзды». Это звучало красиво и даже загадочно, кажется, оно даже уподоблялось названию самого королевства, что приятно было осознавать. Но всё же слова принца из Эйденберга были пропитаны приторной ложью, как показалось Лиаму. Это словно своего рода заклинание, чтобы очаровать. Кто не любит комплименты? Да, но в таком виде они не очень приятны. — Принц Рихт Адамасто из королевства Рогнариус! — следует следующее объявление. Лиам заинтересованно поднял глаза на дверь. «Королевство Рогнариус — военное. Оно имеет большой опыт в военном искусстве, а также завоевало немало земель. Об их большой армии все только и говорят. Если с ними будет союз, то они не нападут на нас в первую очередь. А ещё мы можем даже получить защиту от них в случае чего. Очень выгодно иметь под боком столь сильное королевство», — принялся рассуждать принц Эскориалиса. И вот двери раскрылись и в тронный зал вошёл юноша. В первую очередь в глаза бросились его алые волосы, что имели пробор на левую сторону. Юноша был в белой сорочке, которая, в отличие от Оливера, не была расклешённой, а так же в чёрном, как смоль, сюртуке. С виду юноша выглядел довольно статным. И то было о его телосложении. Сильные руки, которые свидетельствовали о многолетнем участии в войнах и наверняка хорошем владении оружием. Широкие плечи и грудь. — Рад видеть вас, Ваше Величество, — на лице юноши появилась тёплая улыбка. Она не была сияющей, к которой так и тянулись лучи солнца, не было в ней и такого ярого желания быть замеченным. Голос его был ниже, чем у принца из королевства Эйденберг. Но при этом он даже приятно ласкал слух. — И принц Лиам, — добил он, — спасибо за ваше приглашение. Я очень признателен, — красноволосый юноша поклонился по пояс. И этот поклон был довольно сдержан. Ноги по швам, а рука никак не отводилась в сторону, лишь правая легла на сердце, как было положено. В движении была и своего рода строгость. — Наша страна военная, поэтому, боюсь, мы не сможем порадовать вас пышными нарядами или украшениями, — Рихт вдруг устремил взор на Оливера, который одарил того каким-то острым взглядом, чувствуя некий укор со стороны красноволосого. — Но всё же примите наш скромный подарок. Вашему королевству мы дарим часть нашей армии. Опытные воины, причём хорошо обученные. Они будут верно вам служить, Ваше Величество. Кажется, улыбка на лице короля стала немного шире, он был этому даже рад. Умелые воины всегда хорошо. И Лиам тоже был с этим согласен. «Это куда полезнее, чем мантия и украшение», — делает логичное заключение принц. — А для принца… — вдруг начал Рихт, когда Лиам уж было понадеялся, что этим подарок окончится. «Похоже, это не украшение… тогда что? Посуда? Цветы? Ваза?» — промелькнули в голове Лиама догадки. — Книги. Наша библиотека не такая большая. Однако есть пару экземпляров, что, надеюсь, пополнят ваши полки, — с той же тёплой улыбкой на лице произнёс Рихт. — Какого рода книги? — в глазах Лиама загорелись искорки, ему было довольно интересно. — М? — красноволосый юноша поднял глаза на принца, встречаясь с его золотистыми радужками, — романы, Ваше Величество, — кивнул он, как будто это довольно очевидно. И тут вся радость и предвкушения сошли на нет, и пламя потухло. Взгляд Лиама стал явно разочарованным и опечаленным. Он не мог этого скрыть, ведь он как-то ожидал другого. — Романы… — немного сухо произнёс светловолосый юноша, отводя взгляд в сторону. И тут раздался лёгкий, чуть хриплый смех со стороны отца. — Мы вам весьма признательны, но, боюсь, что мой сын не читает романы, — подметил король, однако при этом добродушно улыбнулся, словно не желая всё же этим обидеть гостя. Он конечно же не виноват, что не знал об этом. «Как-то и само странно… воин преподносит романы. Наверно нашли в библиотеке какие-то старые романы и посчитали, что это то, что нужно для подарка. Лучшего не удалось придумать…. Лучше бы он остановился на армии. Правда, мне нет нужды в подобном», — поразмыслил Лиам. — Да? — в глазах Рихта засело явное удивление, и он пару секунд хлопал ресницами от некоего недоумения. А тем временем послышался смешок со стороны Оливера. Он как будто бы означал: «Ну ты и облажался». Красноволосый юноша бросил взгляд на принца из Эйденберга. И кажется, в этих зрачках можно было разглядеть бушующее племя, от которого насмехающийся принц чуть вздрогнул и отвёл взгляд. Но то было мимолётным, потому что в ту же секунду Рихт перевёл взгляд на короля и принца уже с улыбкой на лице. — Даже если так, то уверяю вас, эти романы вам точно понравятся, ведь они отличаются от всех, — юноша всё же попытался в этом убедить Лиама, который одарил его немного недоверчивым взглядом. Немного позже Рихт поднялся по ступенькам и подошёл к светловолосому юноше. Его сильная крепкая рука взяла кисть Лиама, поднося её к своим губам, как до этого делал Оливер. Принц Эскориалиса ощутил всю силу этих рук, что много раз держали холодное оружие. А ещё… этот запах. Признаться, это было первым, что он почувствовал. Такой же величественный и сильный аромат, как и сам Рихт. Он был гораздо более ярко выраженный, чем у Оливера. Было бы немудрено, если бы он превосходил большую часть всех запахов альф. Лиам невольно сглотнул слюну, так как в горле почему-то пересохло. Рядом с таким, как Рихт, чувствуешь себя так уверенно, как за каменной стеной. А ещё и на душе тепло от его улыбки. Глаза у него были карие, чуть суженные, отчего взгляд казался слегка хмурым, но при этом это только добавляло его некоего шарма. «Похоже, он хороший человек… не знаю рано ли делать такие выводы. Наверно, да», — промелькнуло в голове у Лиама, пока красноволосый юноша опускал его руку. Он ничего не произнёс, лишь снова одарил улыбкой и не более, но кажется в ней промелькнуло что-то… печальное? Или же Лиаму так показалось? Рихт встал поодаль от Оливера, убирая руки назад и становясь прямо с чуть поднятой головой. — Не думай, что он выберет тебя. Я знаю куда лучше, что нужно омегам, — гордо заявил Оливер, краем глаза смотря на юношу рядом. Говорил он при этом шёпотом, чтобы никто кроме него не услышал. — Пышные платья, украшения, бриллианты, алмазы и супруг, который целыми днями развлекается с другими. Ты это подразумеваешь? — на лице Рихта появилась улыбка с явной усмешкой. Оливер невольно вздрогнул. Кажется, его это задело, так как с долю секунды он не мог ничего произнести в ответ. Голубые глаза наполнялись явной злостью и негодованием. — Но уж точно не супруг, который будет всё время на войнах, а на уме кроме них ничего и не будет. Ты помешанный, — ухмыльнулся принц из Эйденберга, уже празднуя свою победу в этом споре. — Осторожнее со словами, принц. За такое у нас язык отрезают, — карие глаза устремили взор на юношу рядом. И этот взгляд был таким острым, что уподоблялся хищническому. А пламя так и бушевало внутри. Ухмылка тут же пропала с лица Оливера, однако он лишь поджимал губы и отвёл взгляд в сторону, замолкая. — Принц Ксандер Хейсенберг из королевства Грассфорд, — последовало следующее объявление, и белые двери снова открылись. «Последний… хорошо. Скорей бы уже трапеза, а то голод даёт о себе знать», — промелькнуло в голове у Лиама. Всё же желудок требовал еды, а приветствие затянулось. «Грассфорд…. Королевство на севере. Во-первых, там жутко холодно, во-вторых, это королевство обладает продвинутыми технологиями, а ещё оно изготавливает лучшие оружия, поставляя их в разные королевства. Особенно велик спрос у королевства Рогнариус, откуда Рихт, что не удивительно. Выгода для нас? Что ж, новые технологии, оружие и даже защита. Если сравнивать, то королевство Грассфорд второе по величине и силе после королевства Рогнариус… Но тут уж вопрос такой. Что лучше? Технологии или количество людей в армии? Когда как…» — шестерёнки снова принялись за анализ и выдали вот такую информацию. В зал вошёл юноша с чёрными, как уголь волосами. На нём был чёрный сюртук, имевший серебряные узоры вдоль краёв и подола. На шее красовалась такая же тёмная по цвету лента, широкие концы которой были скрыты за сюртуком. На ленте была брошь с барельефом в виде медведя, раскрывшего пасть. Видимо, как у королевства Грассфорд, это был символ. У королевства Рогнариус он тоже был, однако, видимо, на себе Рихт его не носил, вполне возможно, что он был на его любимом холодном оружии. Насколько Лиам помнил, у них был коршун. В Эйденберге символом служил королевский альбатрос, что не очень удивительно для портовой местности. Но опять же, на Оливере не было ничего с изображением этой птицы. Может быть он также на какой-то его вещи? Пожалуй, всё же только у Ксандера знак его королевства был сразу виден. У юноши было довольно бледное лицо. Но эта бледность никак не отпугивала, а придавала ему строгость. На его плечах была накидка с пышным чёрным мехом. Слуга рядом поспешно её снял, понимая, что его принцу может быть в ней явно жарко. Взгляд Ксандера был каким-то…высокомерным? Или это так кажется лишь? — Король королевства Эскориалис и… принц, — тут же последовал поклон. И он отличался от всех предыдущих уже тем, что Ксандер встал на одно колено и поклонился лишь затем по пояс, положа руку на сердце. При этом глаза он поспешил прикрыть, выражая этим смиренность и признание статуса короля. — Благодарю за оказанную мне честь присутствовать здесь, — Ксандер встал на ноги. Тон его голоса был чем-то похож на тот, что был у Рихта, однако при этом в нём чувствовались некие колкие и холодные нотки. Свойственно ли Ксандеру это по жизни, или же он сейчас так себя ведёт, понять было сложно пока. Лиам так же заметил, что доселе улыбка не проскользнула на лице чёрноволосого. Он вёл себя весьма строго. — В качества дара я бы хотел предложить вам свитки, в которых есть информация по некоторым из наших новых технологий, что широко применяются в нашем королевстве, — Ксандер указывал рукой на стопку материалов в руках одного из своих слуг, доказывая свои слова. «Это весьма хорошо… ещё один хороший подарок, пожалуй», — слегка кивнул Лиам, вслушиваясь в слова юноши. — А ещё… — тут в зал занесли железную клетку, в которой кто-то бегал из угла в угол, — как всем известно, мех этого зверька широко применяется для мантии. Но в нашем королевстве он служит домашним любимцем. За многие годы мы смогли приручить их. Золотистые глаза Лиама вдруг расширялись, а губы слегка приоткрылись в изумлении. — Это… — голос принца Эскориалиса слегка дрогнул, — горностай? — спросил он, глядя на пушистого зверька в клетке. Имел он коричневый мех вместе с белым брюшком и чёрным хвостом на конце. Он всё мельтешил в тесной клетке и поглядывал на место, в котором оказался. Тёмный носик с тонкими усиками всё дёргался из стороны в сторону. — Да, Ваше Величество, горностай, — подтвердил слова Лиама Ксандер, добавляя к этому лёгкий кивок. «Милый… честно. Поскорей бы его уже выпустили из клетки, а то видно, что бедняге там не по себе. Может сказать прямо об этом? Можно ли? Вежливо ли это? Но о какой вежливости может идти речь, когда дело идёт о живом существе, которое явно страдает», — размышлял светловолосый юноша. — А можно… — начинал Лиам, — его выпустить? — жалостливо и с надеждой в глазах попросил принц. — Конечно, — тут же ответил Ксандер и подошёл к клетке. — Ты уверен, сын мой? А вдруг он сбежит, и тогда слугам придётся его сейчас ловить, — со вздохом произнёс король. — Об этом не волнуйтесь, Ваше Величество, — поспешил успокоить его черноволосый юноша, беря ключ у слуги, а затем и открывая дверцу. Пушистое существо тут же забралось на руку Ксандера, а потом и тому на плечи. Горностай приподнялся на передних лапках и навострил ушки, заинтересованно глядя по сторонам. — Как видите, он довольно послушный, — пояснил юноша, переводя взгляд на существо на своих плечах. — Ну что ж, похоже, вы правы, принц Ксандер, — король после снова возвратился к своей добродушной улыбке, когда волнение отошло. Признаться, Лиам вздохнул с облегчением, а на его лице появилась искренняя улыбка, вовсе не притворная, как была до этого, а настоящая и без натянутости. Кажется, в золотых глазах снова появился лёгкий блеск. Ксандер передал зверька в руки слуге и поднялся по ступенькам к трону. Затем он устремил свой взор на Лиама, и тот встретился с такими же тёмными глазами гостя, глубокими, словно они хранили в себе что-то тайное и доселе неизведанное. Юноша подошёл к принцу и встал вдруг вновь на одно колено, беря руку Лиама в свою. Это даже удивило светловолосого принца и, похоже, не его одного. Руки Ксандера были всё же прохладными, так что по телу прошёлся лёгкий холодок. Но, на удивление, губы его были тёплыми и даже чуть обжигали. Запах отличался от того, что был у Оливера или Рихта. Он содержал в себе нечто-то особенное, что-то, что нельзя упускать из внимания. В груди зародилось что-то странное, что Лиам не испытывал никогда. Что-то тёплое, дарящее некое успокоение. Однако потом тёмные, как смоль, глаза поднялись на него, и почему-то ко всем смешавшимся чувствам добавилось нечто тревожное. Возможно, ему тогда лишь показалось….