Да, Коралина хочет исчезнуть.
E Coraline piangeИ Коралина плачет
Coraline ha l'ansiaКоралина терзается,
Coraline vuole il mare ma ha paura dell’acquaКоралина хочет моря, но боится воды,
E forse il mare è dentro di leiА, может быть, море внутри неё?
***
Арсений пробирался сквозь тёмный, густой лес. Ветви деревьев царапали лицо, рвали одежду. Трава оплетала его ноги, отчего мужчина постоянно падал, но вставал и снова шёл. Было темно, он почти ничего не видел. Но чувствовал, куда нужно идти. Над ним летали вороны, постоянно каркая и мешая сосредоточиться. Они буквально падали на него, что-то снова каркнув в ухо, а затем поднимались ввысь. Было сыро и грязно, воздух отравлял дыхание. Наконец, брюнет увидел слабый свет, выход из этой бесконечной темноты. Этим светом оказался берег болота. Вода в нём была чёрной и вязкой, будто нефть. Светлее-то стало, но вдруг появился туман. Мужчина буквально потерялся в нём. Пытаясь понять, чего ожидать на этот раз, голубоглазый озирался по сторонам. — Я думал, ты меня никогда не найдёшь, — раздался грубый, но тихий голос. — Антон, я уже понял, что это ты, хватит, — нетерпеливо проговорил Арс, пытаясь разобраться, откуда послышался голос. — Ладно, — кратко ответил Шастун и туман исчез. Мальчишка лежал на деревянном плоту около берега, всего в нескольких шагах от Арсения. Перекрестив ноги в странных кедах, положив одну руку под голову, а во второй держа сигарету, парнишка задумчиво глядел на небо. — И всё? Не будет никаких пыток? Связывания? Просто ладно? — сложив руки на груди, нахмурился Попов. — Тебе моего чудного леса было мало? — усмехнулся Антон и сделал затяг. — О, нет, более, чем хватило, — поднял руки Арс. — Спасибо за возможность поучаствовать в Голодных Играх. Просто удивлён, что ты всё ещё не всадил мне нож в сердце или не выстрелил в… — Хватит гундеть, я пришёл попрощаться, Попов, — перебил мужчину паренёк, тяжело вздохнув. — Что ты пришёл сделать? — не веря своим ушам, переспросил Арсений. — Я, конечно, знал, что ты старый, но что глухой, явно был не в курсе. Попрощаться, да, ты не ослышался. Тот Антон стал сильнее, теперь ты «его чувствуешь», — с омерзением сказал он последние слова. — Он теперь в выигрыше. Он заправляет твоими снами. И теперь он даёт мне доступ к тебе. Сам я приходить не могу. — Погоди, мы говорим об одном человеке, разве нет? — подходя ближе, снова нахмурился Арс. — Мы один человек, но две личности. Он не хочет тебе навредить, поэтому и не пускает меня. И не пустит больше, раз связь усилилась. Я теперь буду словно зверь в клетке внутри него. Но есть в этом и плюс. Если однажды он захочет меня выпустить, то я растерзаю тебя в клочья, — без демонических глаз это звучало не так страшно, как обычно. Ну, подумаешь, злую собаку посадили на цепь. Арсения напрягало лишь одно… Вдруг парнишка захочет наиграться вдоволь перед «уходом»? — Ты пришёл попрощаться или угрожать мне? — усмехнулся Попов, пряча всю свою тревогу под маской невозмутимости. — Одно другому не мешает, — сказал Антон, а затем встал, повернувшись спиной к мужчине. Слишком поздно Попов заметил топор, что лежал под чёрной кофтой юноши на плоту. Шастун со всей силы кинул его в сторону Арса, отчего тот отвернулся и закрыл глаза. Но удара не последовало. Когда брюнет открыл глаза, то мальчишка был уже где-то далеко, виднелся лишь один силуэт. — Ты же помнишь, что я не умею плавать, ведь так? — вновь послышался насмешливый голос. — Нет, нет, нет! Я не дам тебе этого сделать снова на моих глазах! Оставь меня в покое, Антон! — подбежал к самой воде Попов, но паренёк был всё ещё далеко. — Не дашь мне снова это сделать? — рассмеялся парнишка. — Тогда останови меня, — сказал он и прыгнул в воду. — Какого… — развёл руками Арс и тяжело вздохнул. — Антон, это нихуя не смешно! — он ходил по берегу, высматривая, не всплыл ли мальчишка. — Сукин сын! — прокричал брюнет, начиная раздеваться. Мужчина не понимал, зачем он это делает. Понимал, что это ещё одна уловка тёмной личности его мальчика. Понимал, что это всё во сне, не по-настоящему. Понимал, что пацан мёртв и явно ему уже больше ничего не угрожает. Но он также понимал, что если сейчас не спасёт его, то навсегда потеряет. Он доплыл до середины, периодически захлебываясь в воде. Дно он перестал чувствовать ногами ещё несколько метров назад, а сейчас он просто глотал воду, пытаясь не утонуть. — Антон! — крикнул он в последний раз, прежде, чем его накрыло волной. — Что, не можешь отпустить меня, да? — усмехнулся светловолосый, выплывая вместе с Арсением. — Ты еблан, Шастун, — заключил голубоглазый, ногами нащупав дно. — Но несмотря на это, ты все же поплыл за мной, — с ухмылкой проговорил юноша. — Ты нуждаешься во мне, Попов. Точно так же, как и в лучшей версии меня. Я нужен тебе для контраста. Я нравлюсь тебе таким, — он проговорил это прямо в губы брюнету. — Но ты боишься признаться в этом даже самому себе, — сказал Антон и пошёл к берегу. — И что? В этом был твой гениальный злобный план? Затащить меня в ёбаное болото? — прокричал Арсений, выжимая на берегу одежду. — Это не болото, а озеро. И не самое глубокое. В болоте бы ты утонул без моей помощи, — снова резко став крайне злым, прорычал Шастун. — Что за фетиш на воду? Почему каждый раз ты пытаешься меня утопить? Меня изрядно заебало вечно быть мокрым, знаешь ли, — подходя всё ближе, возмущался голубоглазый. От напряжения начинала болеть голова. Как будто что-то сжимало череп с такой силы, что секунда… и он лопнет. — Оу, прости, принцесса, — жалостливо выпятил губу мальчишка. — Завали ебало, блять, — прорычал в ответ Арсений. — Потому что больше всего ты боишься воды. А со своими страхами надо бороться, Арсений. Всего наихудшего, — паренёк развернулся и пошёл вдоль берега. Попов так и стоял в замешательстве, глядя, как всё больше удаляется силуэт Антона. После чего проговорив в пол голоса «мудак», улёгся на землю и закрыл глаза, пытаясь успокоиться и понять, какого чёрта вообще всё это было. Брюнет медленно погружался в сон…***
Проснулся Арс, как обычно, в своей квартире. Проснулся, правда, от головной боли и боли в горле. Мужчина потёр сонные глаза и принял решения не вставать сегодня с кровати. Снова заснув и снова проснувшись от боли, он обнаружил, что ещё и нос заложило. — Замечательно… — тяжко вздохнул голубоглазый и нащупал рукой телефон. 12:12. Картинка с таким значимым временем находилась где-то в галерее телефона. Бендыч показала ему однажды её и заставила скачать, потому что у неё в последнее время не сходятся предсказания. Можно подумать, у неё не сбывается, а у него прямо сбудется. «Тебя ждёт большой успех в любви» — гласило предсказание. — Ммм, хуета, — пробурчал Арс и, кинув телефон, пошёл греть чайник, обернувшись в тёплый плед. Налив воды, брюнет поставил его на плиту и понял, что босым ногам всё равно холодно. Вернувшись в гостиную и кое-как найдя тапочки, голубоглазый вернулся на кухню. — Блять, плиту-то я не включил, — цокнув, он наконец зажёг конфорку плиты. Выпив горячий чай с мёдом, абсолютно не понимая откуда в его квартире мёд, Арсений вернулся в гостиную. Залипнув на несколько минут на ёлку, он принял решение убрать всю эту новогоднюю чепухню. — Заебали меня эти огонёчки, — пробубнил Попов и достал с балкона коробки. На уборку квартиры в его состоянии ушёл целый день. Закончил он ближе к семи вечера. Совершенно случайно обнаружил джинсы, что висели на батареи. Арс взял их в руки и покрутил несколько раз, пытаясь вспомнить, что же он хотел с ними сделать. — Точно! — его осенило. Достав маленькую бумажку из переднего кармашка джинсов, он уселся на разобранный диван и рукой нащупал телефон. Набрав номер с бумажки, он перевёл на него пять тысяч рублей с подписью: «Добрый вечер, это Арсений. Ещё раз спасибо. Вы спасли мне жизнь, а я лишь немного хочу облегчить вашу». Отправить. Голова всё ещё предательски гудела. Выпив уже второе обезболивающее и рассасывая какие-то таблетки от горла, Арс принялся за работу. Но, открыв ноутбук, он обнаружил, что новых писем нет. Да и старые он сделал. Странно даже… Может, его уволили, а он не в курсе? Шмыгнув носом, мужчина вбил в поисковике какой-то сериал, который он давно хотел посмотреть. Однако просмотрев пару серий, зрение начало его подводить, картинка поплыла, потому брюнет закрыл экран компьютера и потёр уставшие глаза. Удобно устроившись на диване и пялясь в потолок, Попов попытался поскорей заснуть. Сны стали для него жизнью. Там всё было реалистичнее, интереснее, чем в его серых буднях. Там был он. Вдруг на телефон пришло сообщение, уведомляя своего хозяина характерным звуком. Это от того мужика, что спас Арса и которому он сегодня перевёл деньги в знак благодарности. Он писал, что этими пятью тысячами рублей Попов буквально спас его семью от отключения света и такого необходимого тепла в февральские морозы. Рассказал, что плакал от счастья, получив такую помощь, что даже не подозревал, что Арсений так поступит и что тысячу раз благодарен. У Попова даже навернулись слёзы на глаза. Он понимал, что эти деньги — ни о чём. У мужика реально тяжёлая жизнь, семья, которую кормить нечем. А он вот так просто, даже не задумываясь, помог им выжить. Не долго думая, Арс перевёл ещё пятнадцать тысяч на тот же счёт, подписав, что ничего не нужно взамен и теперь они в расчёте. Получив в ответ миллион добрых слов, Арсений пообщался с мужчиной ещё какое-то время. Затем, пожелав доброй ночи ему и его семье, он уснул со слезами на глазах.***
На этот раз не пришёл ни Антон, ни Тоха. Арсению не приснилось ровным счётом ничего. Может, он настолько истощал, что закончились какие-либо силы. И физические, и душевные. Нечего с него брать. Проснулся брюнет часов в десять утра от яркого солнца, что светило прямо в глаза, пробираясь через занавески гостиной. Небывалое явление для Санкт-Петербурга. Буквально вчера была метель, а теперь вот солнышко. Да ещё такое яркое и тёплое. Потянувшись, голубоглазый понял, что чувствует себя отдохнувшим, выспавшимся и совсем здоровым. Голова не болит, горло тоже, тело не ломит… Что-то действительно странное происходило, он давно не чувствовал себя так бодро и свежо. Хмыкнув, Арс направился в ванную, чтобы умыться. Холодной водой он ополоснул лицо и случайно намочил левую руку в бинтах. — Блять, блять, блять, сейчас опять начнётся… — предвещая литры потерянной крови, мужчина снял бинты и раскрыл рот от удивления. — Какого хуя… — на руке больше не было надписи. Не было даже царапин или следов от порезов. Он потёр это место правой рукой, но боли тоже не было. Тогда он включил воду из душа и принялся обильно мочить левую руку. Ничего не было. Ни боли, ни крови, ни каких-то неприятных, но уже характерных и привычных ощущений. Набрав полную ванну и сняв одежду, Арсений медленно погрузился в воду, осматривая своё тело. Вода обволакивала его, но больше не приносила вреда. Он наконец-то впервые за столько месяцев смог насладиться принятием ванны. От такой долгожданной свободы Попов пробыл в ванной несколько часов. Казалось, что от горячей воды он скоро сварится, в буквальном смысле, но его телу было настолько приятно и хорошо, что просто не передать словами. Закончив свой многочасовой заплыв, мужчина надел голубой махровый халат и, потянувшись, сказал: — Вот теперь реально доброе утро! Настроение поднялось с таких элементарных вещей настолько, что Попову даже захотелось приготовить завтрак. Включив богом забытый телевизор в углу кухни, даже не обращая на него особого внимания, мужчина начал готовить яичницу. Добавив туда колбасы, которую давно бы пора уже утилизировать, Арс подумал, что в яичнице она будет смотреться великолепно. Найдя в холодильнике сок и налив его в самый красивый стакан, что у него был, положив яичницу в тарелку и красиво украсив сей кулинарный шедевр, он сфотографировал свой завтрак и отправил Маше с подписью «завтрак аристократа». Да, яичница чуток подгорела, сок дешёвый, а не свежевыжатый, но, что имеем, тому и радуемся. Маша прислала в ответ много смеющихся смайликов и «класс» в знак одобрения. Улыбнувшись, Попов принялся за еду.***
Почему нельзя изобрести холодильник, в котором продукты сами будут появляться? Именно этим вопросом задавался Арсений, одеваясь в магазин. Мультиварки есть, скороварки есть, посудомойки есть, а холодильников таких нет! Беспредел! Вызвав такси, голубоглазый вышел из квартиры, решив, что пока покурит во дворе. Почти отморозив пальцы от холода, он, наконец, дождался таксиста, который несколько раз извинился за долгое ожидание. Нет, ничего и никто не сможет испортить Арсению этот день! Вернувшись из магазина поздно вечером, Попов принял решение приготовить еду на сегодня и завтра. Эти перекусы уже надоели, хочется нормальной еды. Принявшись за готовку, Арс включил телевизор, который явно был в шоке от такого внимания за этот день. Брюнет ощущал себя конченой домохозяйкой. По телеку идет какой-то турецкий сериал, а он, стоя в фартуке, чистит картошку и думает, как он докатился до такой жизни. Ближе к часу ночи мужчина устало повалился на диван, почти моментально заснув.***
Проснулся Арс уже после обеда. Настенные часы показывали ровно три часа дня. Но стрелки не двигались. Батарейка села что ли? Он вот только неделю назад менял… Попов сел, ничего не понимая. Неужели опять ничего не приснилось? Один Антон попрощался, ладно, а второй-то куда делся? И как он мог вообще столько проспать… Даже неприлично! Погружённый полностью в свои мысли, голубоглазый направился в ванную. — Приветствую, Арсений, — улыбнулся парень, взявшийся из ниоткуда, повернувшись лицом к брюнету. — Тоха? — Арс почти закричал от испуга, но сдержался. — Блять, нельзя же так пугать людей! А ты чо делаешь на моей кухне? — он в изумлении потирал глаза. — Прости, но ты же сам поставил условие, что свидание должно начинаться с твоей квартиры, — улыбался Шастун, глядя на мужчину. — Условие отменяется. Стоп. А у нас свидание? — усмехнулся Попов, подходя ближе. — Да, — мальчишка щёлкнул пальцами и они очутились в совершенно ином месте. Это была какая-то длинная улица или парк. Арсения пока обстановка мало интересовала, он был немного в шоке со слова «свидание». — Эм… я чего тут вспомнил… рука, — голубоглазый поднял рукав рубашки и показал левую руку. — Пусто. Надпись исчезла. — Можешь не благодарить, — ухмыльнулся Антон, держа руки в карманах и продолжая идти вперёд. — Значит, это ты сделал? — с надеждой спросил Арсений, подстраиваясь под шаг зеленоглазого. — А были ещё варианты? — нагло улыбался парень. — Фух, я уж не знал, чего думать… — с облегчением выдохнул Попов. — Просто тут ты ещё не приходил… Я подумал, что всё… Но зачем? — напоминание на руке было ключевым элементом их общения. Арс начал считать эту надпись чем-то особенным. Прикасаясь к линиям на руке, он будто ощущал связь с мальчишкой. А когда она исчезла… радость быстро сменилась тревогой. — Теперь ты чувствуешь меня. Боль бы усилилась как минимум в десять раз. Если переживаешь о том, что я могу не вернуться, то на этот счёт у тебя всегда есть моя футболка. Я всё равно найду тебя, — продолжал улыбаться Антон. Давно он не видел паренька в столь хорошем настроении. — Погоди, мы что, в Париже? — глаза Попова сейчас выкатятся из орбит. Он, наконец, понял, что они гуляют по Елисейским полям. Попов мечтал побывать в Париже с детства. Лет в одиннадцать родители хотели отправить его во Францию, в языковую школу. Но там начались проблемы у отца, поездку пришлось отложить. Ну, а потом любой выход из дома был под запретом. — Не нравится Франция? — засмеялся Шастун. — Да нравится… Очень нравится… Но ты и такое умеешь? — голубоглазый озирался по сторонам. — Как видишь, — улыбался паренёк, глядя на такую забавную реакцию Попова. Ему казалось, что этого человека уже ничем нельзя удивить. Но был безумно счастлив, что угадал с местом. — Но ведь я не был во Франции, — нахмурился Попов. — Ты из окна детдома явно не Эйфелеву башню лицезрел. Тогда где ты взял воспоминание? — Это не важно, Арс, — замялся светловолосый. — Важно, что мы с тобой вдвоём в самом романтическом городе в мире и у нас свидание, — он повернулся лицом к мужчине, вглядываясь в глаза. — Хочешь есть? Здесь недалеко есть такое кафе офигительное! — такие словечки иногда выдавали в нём 19-летнего паренька, отчего Арс возвращался в некую осознанность разницы их возрастов. Ну, ещё он чувствовал себя педофилом в такие моменты, но это случалось редко. Попов кивнул и улыбнулся, следуя за парнишкой. Елисейские поля оказались ещё более красивым местом, чем Арсений мог себе представить. Он с детским восторгом смотрел по сторонам, вовлекая парнишку в «разговоры ни о чём». Спустя час, а может даже и больше, они встретили по дороге булочную. Выбрав самые вкусные на вид круассаны и заказав кофе и горячий шоколад, молодые люди болтали, наблюдая за людьми Парижа. Их веселье прервала женщина, которая что-то сказала на французском. — Ты понял, что она сказала? — нахмурился Шастун. — Да, она сказала, что вся эта трапеза обойдётся нам в десять евро, — замялся Арсений, проверяя карманы. — У меня нет даже рублей. На эти слова Антон громко рассмеялся. Его действительно порвало от смеха. Он не мог остановиться несколько минут под ошарашенные взгляды Попова и продавщицы. — Арс, ты серьёзно собрался платить во сне? — вытирая слёзы, спросил Шастун. — Смотри, — парнишка щёлкнул пальцами и продавщица исчезла. — Что ты… — Пойдём, дурачина, — усмехнулся Антон, забирая напитки и булочки. — Садись, будем наслаждаться пищей. Физически и духовно, естественно, — паренёк сел за столик, отпивая свой горячий шоколад. — Что это только что было? Ты просто… стёр её? — уселся на соседний стул мужчина, пребывая в шоке. — Это сон, Попов, — тяжело вздохнул мальчишка, будто устал объяснять одно и то же. — Тут я решаю, что делать, как делать, когда делать и с кем делать, — он подмигнул Арсению и откусил круассан. — Боже, это реально очень вкусно… — Но это мой сон. Почему я так не могу? — Можешь, — удивился Антон, прожевав еду. — Попробуй. Подумай о том, что хочешь сделать и щёлкни пальцами. Арсений щёлкнул пальцами и мир вокруг остановился. Остановился в буквальном смысле слова. Он даже встал со стула, прошёл несколько метров, коснувшись какого-то прохожего, застывшего на месте. — Всегда думал, как такое возможно в фильмах, что птица останавливается в полёте… — он посмотрел на небо и увидел голубя, застывшего, как и недавний прохожий. Арс вернулся на своё место и снова щёлкнул пальцами, отчего мир ожил. — Понравилось? — усмехнулся Антон. — Ты такой ребёнок. — Сказал человек, который ест шоколадный круассан, запивая горячим шоколадом. Попа не слипнется? — Ну, ты же не дашь этому случиться, ведь так? — ухмыльнулся Шастун, а Арсений подавился круассаном.***
Молодые люди, подкрепившись, снова отправились изучать Париж. Изредка они обменивались парой фраз, но ни на шаг друг от друга не отходили. — Мне Париж напоминает Питер, — решил прервать молчание Шастун. — Почему? — Кругом вода, красивые достопримечательности и полно туристов, — поморщился Антон, снова врезавшись в какую-то женщину. — Ты же можешь просто убрать людей, — усмехнулся голубоглазый. — Могу. Но без них тоже скучно, — пожал плечами паренёк. — О, сыграем в игру? — Опять ты со своими играми… — закатил глаза Арсений. — Это обычная игра, не ной. Правда или действие? — сел на скамейку Антон. — Ну, правда, — сказал Попов и тут же пожалел. Машина игра «правда или выпивка» обернулась плохо. Трудно представить, чем обернётся эта… — Как погибла твоя сестра? — не долго думая, но боязливо спросил зеленоглазый. — А ты умеешь испортить вечер, Шастун, — хмыкнул Арс, но сел рядом. — Прости, но мне правда хочется знать. — Авария. Она ехала на мотоцикле, — было тяжело вспоминать, хоть это и было очень много лет назад. — Официальная версия — не справилась с управлением. Но я в эту хуйню не верю. Окс была профи в своём деле. Постоянно выигрывала на всех гонках. Ей всегда было мало. Мало эмоций, свободы, внимания, — брюнет сжал зубы и о чём-то задумался. — Она была волевая, с сильным характером, всегда добивалась того, чего хотела. Скорее всего, это была подстава. Но я думаю, что виновники уже давно наказаны. — Прости, ещё раз, что затронул эту тему… я просто… — замешкался паренёк, стыдя себя за такой личный вопрос. — Правда или действие, Шастун? — перебил его Попов. В его глазах заиграл какой-то огонёк. Видно, и у него есть в запасе щепетильный вопрос. — Правда. — Каково тебе там? Где ты вообще находишься сейчас? — В смысле? — усмехнулся Антон, не понимая, о чём говорит голубоглазый. — Ну, вот ты. Ты что? Призрак? Душа просто? В раю или в аду ты? Как это вообще всё работает? — пытался объяснить Арсений, но выходило плохо. — А, ты об этом. Ну, таких, как я, зовут пограничники. Мы не в раю и не в аду. Мы на границе между жизнью и смертью. Я как Алиса в Зазеркалье. Я точно так же живу в Питере, но среди тех людей, которые точно так же застряли в этом шатком состоянии. Это как обратная сторона. Ты всё и всех видишь, но никто не видит тебя. Поэтому я не могу куда-то уехать из Питера. Я здесь умер, я здесь и застрял. Но не все попадают на границу. После смерти над тобой происходит суд, по итогу которого решают, куда тебе отправиться. Иногда дают «дело», от выполнения которого зависит твоя судьба. Выполнил — отправляешься в рай, завалил — в ад. Дела эти связаны, так или иначе, всегда с живыми. Например, не дать умереть какому-то человеку. Вот откуда взялись ангелы-хранители. Они следят за определёнными людьми. Каждому даётся на выбор несколько заданий, но чаще всего то, чем грезил умерший больше всего. Это как… подарок. — Тебе не скучно? — Ну, временами бывает. Обычно я смотрю воспоминания. Это как листать ленту Инстаграмма. Бывают всякие воспоминания, конечно, и плохие, и хорошие, но развлекаться же как-то надо. Я наблюдаю всё за одной парой. Бабушка умерла несколько месяцев назад и попала на границу. Не потому, что она там что-то плохое делала и её судьба не ясна, хотя и это тоже могло повлиять. Но она была другой. Обвенчанной. Её муж был жив, хоть и страдал по ней сильно. Она приходила к нему во снах и утешала, что всё будет хорошо. Их дети думали, что он сошёл с ума. Буквально на днях этот дедуля умер. Тромб оторвался. Ну, знаешь, самая распространённая причина смерти. Так вот он нашёл её здесь, на границе. Вернее, она сама его нашла. Встретила. И тут я понял, что любовь существует. Настоящая, искренняя любовь, прошедшая через столько жизненных испытаний. Что по-настоящему любящих людей невозможно разлучить. После смерти они тоже будут вместе. И перерождаться они будут тоже вместе. В других людей, которым точно так же суждено прожить счастливую жизнь. — И где они сейчас? — Пока на границе. Потом им дадут выбор в зависимости от жизней обоих. Либо вместе в рай, либо в ад. У неё и дела не было. Она просто дожидалась его. — А у тебя есть? — Дело? Да. Меня могли бы отправить сразу в ад, но дали второй шанс. Я же суицидник, Арс. Нас даже в церкви не отпевают. После смерти нам все дороги закрыты. — И что это за дело? В чём его суть? — Я расскажу тебе позже. Но не сейчас. Давай не будем портить вечер, ладно? — тут же замялся Антон, переводя тему. — Правда или действие? — Действие. — Пошли танцевать! — Шастун, с улыбкой до ушей, потащил голубоглазого на площадку, где уже под мелькание разноцветных огоньков танцевал народ. Играла какая-то задорная музыка, отчего Антон постоянно улыбался, вовлекая в какие-то причудливые движения голубоглазого. Но счастье для него длилось не долго. Музыку переключили. — Это что, танго? Ооооой, я пошееел, — уже хотел сбежать паренёк, но тут же был пойман за руку. — Куда намылился, родной? Это же было твоё действие, Шастун. Давай не отлынивай! — издевался над ним Арсений. — Арс, я не умею танцевать танго! Ты сдурел что ли? — отнекивался светловолосый. — Я пришёл подрыгаться под классный музончик и всё! — Дрыгаться будешь в другом месте, понял? — стальным голосом проговорил мужчина прямо в ухо Антону, прижимая того к груди. — А теперь выпрями спину! — скомандовал Попов, ударив паренька по спине и тут же ухватив под руку. Шастун нервно сглотнул от безысходности ситуации. — Арс, слушай, тебе больше подойдёт какая-нибудь дамочка для этого. Я же палка, какие мне танцы? — Чтобы ты знал, танго изначально было мужским танцем. Всему тебя учить надо, Шастун, — съязвил голубоглазый. — Тем более, свидание у меня не с какой-нибудь дамочкой, а с тобой, — прямо в губы проговорил он пареньку, отчего тот, кажется, забыл, как дышать. — Просто зеркаль мои движения ног, смотри, — Арсений показал какие-то махинации, от которых Антон тяжко застонал, но всё же попробовал повторить. — Ты, наверняка, ещё и на бальные танцы ходил, граф Поповский, — пыхтел Антон, еле поспевая за движениями и нервно откидывая чёлку. — Конечно ходил. Я ещё очень многое умею. И не только в танцах, — подмигнул Арсений. — Спину прямо! Антон и правда очень сильно старался. У него заплетались ноги, он постоянно спотыкался, но усердно пытался стать хоть немного похожим на Попова. Он искренне не понимал, как можно быть таким идеальным. Он умеет абсолютно всё. И чем больше юноша это понимал, тем сильнее влюблялся. Антон считал его необыкновенным. Даже когда он в жутком депресняке и спивается. Он готов был кинуть всё к его ногам, чтобы он больше не грустил. Никогда. Он готов был отдать всё, абсолютно всё, что у него есть, ради его улыбки. Парнишка часто наблюдал за ним, пока он спит. Разглядывал каждую мелочь. Каждую морщинку на лбу. Каждую трещинку на носе, когда тот смешно корчит рожицу. Но больше всего он утопал в его глазах. Из синего омута невозможно было выбраться. Знаете, это чувство, когда смотришь на закат и пытаешься глазами впитать все его краски? Запомнить навсегда, чтобы потом было, что вспомнить? Антон пытался запомнить Арсения. Целиком и полностью. Чтобы когда он уйдёт, помнить все цвета. — Охуеть… — Арс сел на шпагат на последнем аккорде, а челюсть зеленоглазого коснулась пола. — Очко не порви, позёр, — буркнул Антон и пошёл прочь. — Хей, ну ты чего, обиделся что ли? — смеющийся Попов догнал мальчишку и повернул к себе. — Всё хорошо? — Да. — Пойдём к Эйфелевой башне? А то темно уже, — Шастун улыбнулся и согласно кивнул. Мужчина взял его за руку и пошёл вперёд.***
— Очень красиво здесь, — восторженно сказал Арсений, лёжа под Эйфелевой башней. Здесь не было людей, только они. Будто два ребёнка забрались в какую-то зону, в которой строго-настрого нельзя было даже дышать. Как говорится, правила нужны, чтобы их нарушать. — Я уже много лет вот так просто не смотрел на звёздное небо с кем-то, — задумался голубоглазый. — Идея. Хочешь, расскажу сказку? — Как дед насрал в коляску? И поставил в уголок, чтоб никто не уволок? — усмехнулся Антон, глядя на воодушевлённого мужчину. — Ну вот, ты уже знаешь мои сказки. Так не интерееесно, — обиженно выпятил губу Арсений и сел, отвернувшись от светловолосого. — Ладно, глаголь, — рассмеялся юноша. — Только не братьев Гримм в оригинале, не порть романтику, — нахмурился Шастун и принял сидячее положение, подперев лицо руками и внимательно слушая. — Нет, не братьев Гримм. Сказка про одного маленького мальчика. Жил-был, значит, пацан. У пацана всегда было всё, чего он хотел. Пока в один момент у него не забрали это всё. Сначала он не знал, как жить. Вскоре понял, что нужно не жить, а выживать. И выживал он любыми способами. Он творил столько глупостей и гадостей… Наверняка был в чёрном списке у Санты, как самый ужасный ребёнок в мире. А потом ему встретился другой мальчик. Тоже не идеальный, но такой светлый, что его улыбкой можно было осветить весь мир. И он светил. Светил и загорал свет в этом мальчике. Он не боялся показывать, как нужно жить. Не боялся говорить, что чувствует. Этот мальчик научил его чувствовать, — Арсений посмотрел в глаза Антону и прикоснулся рукой к его лицу. Затем он закрыл глаза и мягко дотронулся губами его губ. — Ну, же… здесь никого нет… Секунда, две, три… Антон отвечает на поцелуй, прижимаясь всё ближе. Арсений обхватил лицо юноши руками, проникая языком всё глубже. — Если бы я был жив, то сейчас бы умер от твоего поцелуя, — прижавшись к его лбу, сказал Антон, когда воздуха стало катастрофически не хватать. — Лучший комплимент в моей жизни. Растёшь, Шастун, — улыбнулся Попов, проводя языком по мягким губам парня.***
— Правда или действие? — спросил Арсений, перебирая пальцами рук золотистые волосы юноши. Антон лежал у него на коленях и не мог налюбоваться им. — Хм, давай правду. — Зачем я тебе? — спросил Арсений. Честно говоря, этот вопрос всегда его мучил и продолжает мучить по сей день. Он вроде бы уже разобрался, что судьба у них такая. Но ведь была тысяча возможностей отказаться от Попова раз и навсегда. Раз он мешал ему — убить. Не мешал — просто оставить, он бы сам скоро свихнулся, надо было просто подождать. Зачем терпеть его ебаный характер? Зачем каждый раз устраивать ему эмоциональные американские горки, от которых ещё больше горели глаза и возрастал интерес? — Я хочу дать тебе ту любовь и заботу, которую ты заслужил, Арс, — серьёзно ответил паренёк, приняв сидячее положение. — А с чего ты взял, что я её заслужил? — хмыкнул голубоглазый. — Я вижу это. Я вижу, как ты изменился с той нашей встречи. — Люди не меняются, Шаст. — Значит, ты всегда был таким замечательным, — Антон наклонился к его лицу и поцеловал. На этот раз сам и уже без привычной робости. — Чьё это воспоминание? Это не моё и не твоё точно. Тогда чьё? Скажи мне правду, пожалуйста, — взмолился Арсений, а зеленоглазый отстранился и достал из кармана сигареты, закурив. — Какой-то бабушки. Я ей вроде несколько книг отдал, что были у меня дома. Я просмотрел её воспоминания, пока она спала. Она очень много где была. Я выбрал Париж и, как видишь, не прогадал. Была она там чуть больше года назад, видишь, какая красота. — Но ведь она, умирая, даже не вспомнит об этой поездке в Париж. Ты забрал у неё это воспоминание! — Послушай, я дал ей книги, взамен забрал воспоминание. Всё честно. Она всё равно здесь уже была в конце шестидесятых. — Какая разница, была она тут или нет! — вскочил на ноги Попов. — Ты забрал у неё часть души, так нельзя, Тох! — Какого хуя ты орёшь на меня, а? — встал напротив него Шастун. — Я вообще-то тут ради тебя, блять, стараюсь. Как лучше хочу. Твои воспоминания скоро закончатся. В моих нет больше ничего светлого и красивого. Вся моя жизнь была окрашена лишь в один цвет — чёрный. Пока тебя не встретил. У меня ничего нет, Арс! — Тогда я буду создавать для нас новые, — мужчина подошёл вплотную и взял зеленоглазого за руки. — Только обещай, что больше не будешь так делать. Никогда. — Обещаю, — нехотя ответил Шастун. — Прогуляемся ещё немного?***
— Ты знаешь, это было лучшее свидание в моей жизни, — радостно промолвил Шастун. — Ты хотел сказать единственное, — поправил его Арсений, засмеявшись. — Да пошёл ты… — обиженно отвернулся Антон и вырвал руку. — Я же пошутил. Иди сюда, — он хотел притянуть к себе парня, но столкнулся с чем-то невидимым. — Чёрт! — Антон ударил по барьеру, что разделял их. — Что это? — Попов с огромными глазами смотрел на преграду, что никак не пропадала. Всё вокруг резко поплыло. Голубоглазый почувствовал, как из носа начала идти кровь. — Тох, у меня тут это… кровь… — Арс испуганно смотрел на юношу, что тщетно пытался сломать этот прозрачный занавес, матеря всё и всех. — Арс, ты только не отключайся! Всё будет хорошо! — успокаивал его Антон, хотя и сам не понимал, что происходит и как это прекратить. — Ты же не пропадёшь снова, Тош? Скажи, что нет, — паника начала настигать и брюнета. — Надеюсь… — истерично проговорил юноша, а Попов трупом упал на землю. — Арс!***
E andare un passo più avanti essere sempre veroИ сделать ещё шаг вперед, быть всегда настоящим,
Spiegare cos'è il coloreОбъяснять, что такое цвет,
A chi vede bianco e neroЧеловеку, который всё видит чёрно-белым
Måneskin — Vent'anni