(Восемь месяцев до событий Rache)
— Выше, нет, еще выше, я сказал! — Лам, как ему и предписывала должность, руководил: на этот раз — украшением елки. В красном колпаке Санты, для пущего эффекта. Мануэлю даже на цыпочки встать пришлось — это с его-то ростом — только чтобы дотянуться до нужной ветки, куда Филиппу просто необходимо было повесить золотой шар. Если он сейчас грохнется и сломает ногу, кому-то точно придется выплачивать компенсацию… С другой стороны, только у него одного хватало роста: елка у них в министерстве ставилась явно на зависть всем остальным, под самый потолок первого этажа, что, на секундочку, четыре метра. Стремянка, конечно, помогала, но все равно звезду на макушку «хоть краном вешай». Мюллер даже обещал пригнать. Конечно, они могли бы доверить эту работу кому-то еще… но это значило добровольно лишить себя важной части рождественских хлопот. — А мне кажется, раньше было лучше, — заметил мимопроходящий Клозе с несвойственной ему лукавой улыбкой. — Миро, вот сейчас как скину на тебя этот шар, будешь знать! — пригрозил он. Потому что Мирославу-то что — пошутил и прошел, а Лам действительно задумался. Сейчас ведь серьезно заставит перевешивать. — Иди лучше, спроси Матса, что там с гирляндой, у меня ноги не железные — целый день тут стоять! — Клозе шутливо отсалютовал ему и исчез в нужном направлении. — Слушай, а ведь и правда… — задумчиво произнес Филипп, внимательно рассматривая то место, куда он только что повесил шар. Мануэль очень глубоко выдохнул, сдерживаясь изо всех своих сил, чтобы не возопить в небеса (точнее, потолок). Клозе, ну кто ж тебя за язык-то тянул?!***
— С дороги, алкогольный паровозик! — крикнул Мюллер, проносясь мимо них на невероятной скорости и только каким-то чудом (видимо, рождественским) не задев елку. В руках и подмышками у него было по бутылке вина. — Разойдитесь все! — Все еще думаешь, что он стал бы хорошим заместителем? — усмехнулся Лам. Он нахмурился: к чему сейчас было вспоминать этот давний разговор? Решено значит решено, что уж теперь-то сделаешь. И повторять все то же самое снова ему не хотелось, поэтому он просто дернул плечами. Настроение, конечно, было теперь немного подпорчено. — Ну, по крайней мере он ничего не разбил, — заметил со смешком Клозе, вернувшийся от Матса подозрительно поздно и в новом свитере с оленями. На шее у него висела гирлянда, а «хвост» от нее волочился за ним еще на метр. Рождество, подумал Ману, самый лучший способ узнать своих коллег с совершенно новой стороны. Эх, посмотреть бы на пьяного Гомеса… Томас ему обещал, что все устроит, уже который раз, но все его уловки оставались без результата: тот был стекл как трезвышко, даже под утро. — Кстати, Тони с Марио передают вам привет и обещают закончить с печеньями «вот уже совсем скоро». Ага, так он и знал! Потому что нельзя так долго за одними гирляндами ходить. — Хорошо, значит… — нет, Лам серьезно достал блокнот и начал там что-то отмечать? Он все понимал, но это же вроде праздники… можно и расслабиться. Подумаешь, что-то забудут… — Вино — есть, выпечка — есть, подарки… — он подозрительно осмотрел присутствующих. — Ну, допустим, да. Еда… — как раз в эту самую секунду Гомес открыл двери — ногой, потому что все руки у него были заняты пакетами. Вид у него был такой, как будто тащил он эти пакеты как минимум из Дортмунда. — Есть. Елка… — Мануэль как раз обматывал уже пятый ряд елки гирляндой, которую для него заботливо держал Клозе. — Мануэль, мы от графика не отстаем? — он помотал головой, забираясь на еще одну ступеньку выше. Ай, зараза! Гирлянда запуталась среди ветвей. Очень вовремя, спасибо. Как раз когда Лам решил провер… он неосторожно потянулся, и спину внезапно прострелило болью. Нога соскользнула со ступеньки и он, падая, потянул за собой и гирлянду. И елка, и стремянка опасно накренились… — Осторожнее! — Клозе остановил его в падении, а проходившая мимо Нина с Ламом на пару как-то смогли спасти от той же участи елку. — Может быть, лучше позвать Матса? — участливо спросил он, помогая ему спуститься. — Он тоже высокий. — Мне кажется, или я слышал какой-то звон? — спросил он невпопад, все еще пытаясь отойти от шока. Они все одновременно посмотрели под елку. Там, грустно и сиротливо, лежали золотистые осколки. Уже на всякий случай, Ману поднял глаза вверх. Шара, которого он целый день так старательно перевешивал с места на место, не было. Он медленно, очень медленно выдохнул. Так, Мануэль, только спокойнее. — Кажется, нам понадобится больше четырех бутылок, — засмеялся Мирослав. И он не смог удержаться от ответной улыбки.***
— С праздником, мои дорогие друзья и коллеги! — начал Филипп, поднимая бокал. — Если это затянется так же, как в прошлом году, я пожалуюсь президенту, — шепнул ему Кроос, который явно держал в руках не первый бокал. — Ну не надо, это же даже мило. О, Ману, как спина? — преображение Клозе теперь совсем завершилось: на шее у него болтался красный шарф, а на голове — такой же красный колпак, что и у Лама. Говорят, раньше там были даже оленьи рога, но Мюллер, используя всю свою харизму и красноречие, уговорил его поменяться. — Жить буду, — коротко ответил он, улыбаясь. — У Бастиана в архиве нашлась чудодейственная мазь, и он… Тони начал смеяться, но тут же поперхнулся шампанским, и Клозе пришлось приводить его в чувство. — Думаю, Тони, тебе уже хватит, — мягко, но решительно произнес тот, забирая у него из рук бокал. — Да я всего один болька… бокальчик, — да уж, как-то слишком быстро Крооса развезло, буквально на глазах. — Ребята, я вам гарантирую! — тут же к ним присоединился Томас, улыбавшийся во весь рот. — В этот раз все точно получится! Я смешал его шампанское с одним подарочком от наших химиков, его с одного бокала унесет! — кажется, Мюллер все никак не мог отступиться от своего коварного плана напоить Гомеса. Пожалуй, на этот раз он как-то далеко зашел… стоп. — Тони, а откуда у тебя второй бокал? — подозрительно спросил Мануэль. — Это мой, — ух ты, Крооса уже даже шатало. — А еще од… одним, со мной угостил… то есть меня поделил… да черт! Меня угостил Гомес. — Ой, — быстро сказал Томас. Кажется, до него дошло, что он натворил. Клозе был в настоящем бешенстве. Насколько можно быть в бешенстве, если ты в новогодней шапочке, свитере с оленями и если ты Мирослав Клозе. — Миро, я клянусь, это быстро пройдет! Блин, вот Гомес зараза… — Олень ты, Томас… — вздохнул Миро безнадежно. В тишине этот вздох прозвучал очень громко. Стоп, в тишине…?! — Мануэль, Мирослав, Томас и Тони! — Лам выглядел как строгий учитель, поймавший студентов за болтовней во время лекции. — Мы вам там не мешаем, нет? — Неет, все просто зашибись! — не преминул ответить Кроос. Клозе закрыл лицо рукой. Праздник обещал быть ну очень веселым…