Фея-Ведьма: Кристальное королевство

Мне кажется, будто я живу другую жизнь. Будто это вовсе не я — Блум, ведьма из Облачной Башни, рыжая проныра, которая и там, и тут побывает да наследит своим Огоньком. В кого меня этот остров превратил? За месяц жизни здесь. Месяц! В целом… да. Я себя ненавижу. — Блум… не кори себя. Меня вновь заботливо гладят по спине. Рядом — Элинетт, появляется редко, но я чувствую, что он всегда рядом и всегда поддерживает меня. Пусть я останусь совсем-совсем одна!.. он будет здесь, под моим сердцем. А ещё я надеюсь, что под моим сердцем больше никого не завелось! Я же занималась любовью с Адрианом! Это не хихоньки-хахоньки! Реальным сексом! Будет ли действовать моральное предохранение на Пиросе? Если и да, то о чём я вообще думала в момент нашей близости?! Только помню… как мне было хорошо и… под небом, полным звёзд, так красиво… вокруг молчаливые леса Пироса, шум листвы на ветру, остужающем чересчур разгорячённых нас… Да что там! Он о чём думал?! Он ведь при первом знакомстве детей сделать хотел! Сразу! Да и мы — Отец и Мать драконов! Тут без гущи любимого кофе, по которому я так соскучилась, всё понятно! Чё-ё-ёрт… — И не переживай об этом тоже! — отмахнулся Элин. — Даже если и хотели, и без предохранения, ни у кого с первого раза не выходит! Ага. Так обычно говорят, а потом тошнота, головокружение, солёненькое на столе и вечные капризы к одному платиновому вождю, готовящемуся стать отцом! Уже настоящим — не всех драконов! Интересно — возникла у меня мысль, когда я поглядела на Элина, — а мой Огненный Дракон, моя сущность, мою беременность определить если что… сможет? Не могу ждать до следующих кровавых выходных!.. Нет, нет, нет! Валтор! Как я могла?! Мой Валтор! Я схватилась за голову, сжимаясь. Нет. Нет, нет и ещё раз нет! Я знаю, что не беременна. А ещё мне срочно нужно завершить тренировки, пройти ритуал и возвращаться на Магикс! И забыть обо всяких этих Адрианах! Ясно же дала ему понять — нет! Люблю Валтора! И… Всё. И… Изменила ему. Боже… как я могла?.. Он там, наверное, переживает. Терзается. Порывается следом броситься за своей неугомонной рыжей малышкой Блум. И отбивается от опасных ведьм Трикс с проклятой Гриффин! А я… А я любовью занимаюсь под небом, полным звёзд, после игр в речке и ужина из пары рыбок, жареных на костре! Бесподобно, твою мать! Какая же я сука! Агрх! — Блум! — опешил Элин, точно прослушав все мои мысли. Но я его стойко игнорировала. — Блум, да слушай! — Что?! — рыкнула я. — Валтор вообще-то сам виноват, — ответили мне сразу, непоколебимо. — Хоть ты ему и не супруга, и даже не невеста, но имела полное право закатить истерику — какого чёрта он скрывается, нычится по углам, ни слова не говорит, и как будто не нужна ему женщина в постели — взрослому-то мужчине? Предположить, мол, на стороне развлекается, напомнить историю с Ралис и убежать в закат! Блум! Не принижай себя! — Но… я же люблю его, — пробормотала я, чувствуя, как слёзы снова наворачиваются. — Я просто привел пример. Необязательно было бежать в закат — можно было только мозги ему промыть. К тому же уже ясно — бегал Валтор от собственных изменившихся матерей, подпитывающих Трикс и Гриффин силами. Боялся за них — так как наконец нашёл, за себя, за тебя, за всех. Потому что матери его могущественны, но не на нашей стороне — по-прежнему под заклятьем Феникса. Вот истину и скрывал. Но нельзя же так! Ты всеми силами взялась ему помочь и своих родителей отыскать — а он раскрытые карты по рукавам распихал — ни слова! Ты бы уже давно вышла на Обсидиан! И может и родителей освободила с Лилис, Тхармой и Белладонной до того, как Трикс и Гриффин нашли их! Мало ли когда он затеял эту смуту! Элин… дело говорит. А ведь не просто спал месяцами — наблюдал, слушал, внимал и мудро воспринимал. А теперь в голову своей хозяйке вбил — да. Так вот оно дело обстоит. Ты имела полное право сношаться со всеми драконами Пироса в этом своеобразном отпуске на горячих источниках в джунглях! Тьфу! Я развернулась и направилась сквозь лес обратно к Майе. Всяко урок скоро. Потом успею из своих нервов сплести красивую паутинку! — Блум! Да твою мать! — сругнулся Элин, за мной поспешив. — Я не это имел в виду! Вот только, где я находилась, куда забрела, пока в панике бродила здесь и там, то ругая себя, то оправдание стараясь придумать, больше склоняясь к первому варианту… понятия не имела. Остановилась, как вкопанная — не меньше, застыла вовсе статуей, а позади меня Элин, едва носом не впилившись в мой затылок. — Ты чего? Случилось что? — задал вопрос мой Дракон. Я замешкалась. Потому что Пирос не отвечал на мою просьбу указать путь. Собралась. Помотала головой в ответ Элину и решила задать вопрос иначе — не дорогу к Майе, а, допустим, к неизменной точке местности — к гроту, где я проживаю с наставницей-старейшиной. В ответ ничего нового — тишина. Как и на приказ отвести меня — Матерь, которую он вроде как принял уже, к Пламенному плато — к вулканам и гроту собрания драконов, а потом — ко входу в Драконий Пруд. И даже к Древу Белокрылого Алмаза. Хм… Покосилась на ожидающего Элина. Хотела подняться в воздух — теперь мне это раз плюнуть! С высоты я точно найду дорогу! Но внезапно голос заставил нас замереть и обернуться. — Блум! Как ты здесь оказалась? Это противоположная сторона вулканов, — говорил Адриан, новый Адриан, с которым я познакомилась вчера, барахтаясь в речке, как рыбка на отмели. Так. Полагаю, Пирос отказывался вести Матерь куда-либо, потому что по моему следу уже шёл этот некий… Отец? Ответить не успела, только вздохнула, как Адриана словно кипятком обдало — даже учитывая, что огонь нам с ним не вредит. Вытаращил глаза на моего Элина — совершенно спокойного при всём этом начинающемся театре. И… Нет, ругани с ревностью, которой я ожидала, учитывая проведённую вместе ночь, не случилось. Впрочем, и не было смысла ждать от этого хорошенького Адриана гнева — он знает, что моё сердце занято и навсегда будет занято другим мужчиной. С кем бы я не переспала! Жаль, что это жалкое оправдание не является аргументом против измены, которую я сотворила. Но Элин прав — надо перестать себя грызть. — Этот человек… — Адриан осторожно присмотрелся к молчаливому и спокойному Элину. — Дракон? — Да. Мой Дракон, — кивнула я, сложив руки на груди. Адриан не понял. — У тебя есть ещё фамильяры помимо изумрудного Бадди? — просто спросил, хоть и с толикой удивления, платиновый чешуйчатый Папа. Я помотала головой. — Разве что Эст — пантера. Элинетт — мой Огненный Дракон. Мы родились вместе и всю жизнь провели друг с другом, как брат и сестра. Он — моя сила — магия Пламени Жизни, и живёт в моей душе, изредка покидая её в обличье человека. Глаза Элина подтверждающее полыхнули Божественным Огнём. Адриан сглотнул и, коснувшись груди, преклонил колено. — Приветствую потомка Великого Огненного Дракона. Преклоняюсь и подчиняюсь вашей воле и Божественной силе. — Не нужно драмы, — хмыкнул мой Элин, похлопав удивлённого Адриана по плечу. — Я пойду, чтобы вас не смущать. И на меня посмотрел. Я изогнула бровь со скептицизмом. — И, Блум, не терзай свою и мою голову этими угрызениями совести — я так с ума сойду! Я уже говорил, — мне пригрозили пальцем, — ты слишком много думаешь! После чего он рассыпался на облако искорок драгоценного цитрина. Я вздохнула. Как тут не откусить кусочек от своего самомнения?.. В такой-то ситуации… Поднялся Адриан, отряхнув пологи одеяния. — О чём это он? Подумала и я — какой смысл закатывать истерику? Я сама могла его оттолкнуть — и даже сделала это, пока он — мастер психологии, не начал «ублажать» моё и так израненное сердце своими речами «сладкими». О том, что меня не приласкали давно, о том, что одинока я… В общем, Адриан хоть и напирал, но виноватых тут искать смысла нет. Нет! А я найду! Пирос! Этот придурошный кусок земли! Как не покрути — он из Адриана сделал машину для оплодотворения новоявленной Матери! Вертит своим платиновым драконом-прародителем-молодым как его душеньке кристальной в наших телах схоронённых угодно! Адриан и сам это уже понял — его-то мудрость не знает границ. Пусть иногда он её скрывает… — Ничего. Мы о своём — он видит мир моими глазами, так что сейчас болтали о событиях на Пиросе… и прочем во внешнем мире, — расплывчато ответила я наконец, чтобы хоть как-то пустоту заполнить. Хотя… Посмотрев сейчас на Адриана и вкусив его прямой взгляд на себе… Как он подошёл ко мне и нежно за руку взял, мою ладонь сжимая своими пальцами с аккуратными длинными когтями серебряного цвета… И улыбнулся мне так светло и радостно… Влюблённо. Я сглотнула. И с трудом отвела взгляд от этого платинового слепящего великолепия. Сердце-то — моё — вдруг заколотилось быстрее. Чего это я?.. Я помотала головой, удивляя Адриана. Агрх! Чёртов остров! Ты никогда не заставишь меня забыть Валтора! Я завершу тренировки, стану Матерью драконов и вернусь домой! В школу Облачная Башня! К друзьям! К профессорам! К возлюбленному! К своему… Лину… Линер… как ты там? Всё ли хорошо? Я… скучаю. — Блум? Ты в порядке? — забеспокоился Адриан, заглядывая в моё опущенное лицо. Я встрепенулась и сморгнула набежавшие слёзы. — Да. Задумалась просто. И подустала, — состроив угрюмую мину, я огляделась и пожала плечами, — потому что заблудилась. Адриан посмотрел на меня удивлённо и пропустил смешок. — Зато, раз мы здесь, я могу показать тебя кое-что совершенно прекрасное, — сказал он мне, глубоко интригуя и… пугая! Потому что потянул за руку он меня прямо к вулканам! А ещё… — Уроки! Адриан, нет! — отдёрнула я платинового дракона. Он удивлённо обернулся, утратив тепло моей руки в своей ладони. — У меня уроки у Майи! — Ты не пришла вовремя. И вчера не ночевала со старейшиной. Когда я проснулся — тебя уже не было — думал, ты вернулась к Майе. Но прилетев к скале, тебя не нашёл — только толпу молодняка со старшей. Она сказала, что тебя не видела. Так что отправился тебя искать. Понятно. Но теперь-то я должна вернуться! Покажи, куда топать! Пожалуйста! — Сегодняшний урок я ещё успею посетить, — хладнокровнее опустила я. — Я предупредил, что тебя не будет несколько дней. Майя была не против. Я вытаращилась на платинового… нет, не индюка — павлина. Не в смысле его нахального сибаритского нрава — красивый он… ослепительно. Наглядеться не могу. Правда… И сердце всё-таки бьётся чуточку сильнее. Может… потому что мы… ночь вместе провели?.. Я вздохнула. — Ты и так сильно постаралась — многому научилась, впитала огромный ворох знаний за короткое время… — Адриан вновь взял мои руки в свои, а после и вовсе обнял. Но быстро отпустил и, скользнув пальцами по моему запястью, вернулся к намеченному пути. — Она разрешает тебе отдохнуть. Всё-таки Пирос — великолепное место! Особенно для жителя внешнего мира — ты должна насладиться его редкими достопримечательностями. Я вздохнула снова. И нацепив улыбку — не такую уж и вымученную, кстати… — пристроилась рядышком и потопала под руку с Адрианом к вулканам. Торопиться мне нужно — говорю я постоянно. Особенно, утешала себя этим минуту назад — мол, бежать надо, пока место в моём сердце для Адриана не освободилось!.. А потом успокоилась. Подумала, размеренно прогуливаясь по джунглям — к слову, довольно глухим, нетронутым даже драконами и иной живностью — что действительно нуждаюсь в небольшом отдыхе. Пару дней. Разложить полученные знания по полочкам, подумать, потренироваться самостоятельно… Или даже с Адрианом — все равно ему ничего не станется! и это сейчас радует… А потом вернуться уже к ритуалу. Думаю, я уже почти готова стать единой с драконами. Н-наверное… Если не учитывать, что с одним из чешуйчатых этой ночью я уже была… едина, как никогда. *** Привел меня Адриан к самому подножию вулканов. И вправду — мы с другой их стороны! Как я поняла? Вокруг излюбленной драконами стороны скал сплошное травянистое плато, чередующееся россыпью синих мангиумов, блеском водоёмов горячих источников и проплешин до камня — там, где, вероятно, пролегают пути прогулок самих местных жителей. А ещё там, на пойме широкой реки, уходящей глубоко в джунгли, женщины драконьего рода трудятся даже в жаркий солнечный день над посевами овощей, которые будут после кушать всей большой чешуйчатой семьёй — Майя сказала, что сельско-драконьи поля довольно протяжённые, и самки от мало до велика корпят над землёй, сохнущей даже на затопляемом берегу реки, да спят и думают, как бы увеличить сборы урожая в конце сезона этак раза в три. Я была лишь на малой их части — видела с десяток простых, но достаточно крепких женщин — многим помогали детишки, которые пока не начали обучение у старейшин. За спиной слышались шёпотки, мол, Матерь пришла. Тогда ещё я не бывала в гроте и даже не знакома с дедулей Гварто. Одета пусть ещё была в своё платье, но ногти-когти имела синего цвета, а там и рога, и с острым зрачком глаз — в целом, от дракона не отличалась. Так что узнали меня женщины-огородницы по особому признаку — каждый мой шаг и каждый вздох побуждал повядшие кустики картофеля подняться, а цветки жёлтенькие на их стеблях — распуститься. Ну или те же пресловутые слухи… Тогда я уже вскоре должна была отправиться на торжество, на встречу с высокими чинами драконьего рода. Один из таких чинов прямо сейчас вёл меня по совершенно заросшим подножиям скал спокойных ныне вулканов. Не пройти тяжело здесь было даже мне, и удивительно — Пирос не старался опустить всякий корень из-под моих ног, хоть и спотыкалась я всё-таки реже, чем в первые дни пребывания на острове. Видимо, здесь всё настолько одичало, что даже само ядро и сердце не успевает помочь будущей хозяйке. Зато Адриан теперь не был обделён вниманием Пироса — его приятной стороной! И остров покровительствовал и своему Отцу, помогая и ему пробираться через заросли джунглей. Так что да. Тут точно никто не бывал лет сто. Если не больше. Полагаю, кроме Адриана. Потому что он точно знал, куда мы идём. Отвечая только лукавым взглядом и всё прижимая палец к губам, он вёл меня по обвалившейся каменной лестнице, поросшей лианами и цветущим плющом. Старая дорожка тянулась по крутым скалам вулканов, и устремлялась всё дальше, что конца ей не видно. Было так тихо, и становилось всё спокойнее, когда мы отдалялись от джунглей и больше не слышали такого громкого пения птиц. Но одновременно казалось, что одно неверное движение, и пробудятся вулканы… или нечто подобное тому дракону-стражнику в обличье несуразного холма-хамелеона! Потому что мне упорно казалось, что мы идём куда-то… в запрещённое место. А ещё нервы трепало другое: чем выше мы поднимались, тем сильнее к меня кружилась голова, хотя раньше я точно не боялась высоты. Я теперь не на каблуках, и я могу взлететь в любое мгновение, да и Адриан… крепко за руку меня держит… но при каждом шаге по узкой скалистой тропинке откалывались мелкие камешки и улетали далеко вниз… вниз… Ох!.. Высоко же мы! Как долго ещё? Я начинаю нервничать. Отвлекла себя мыслями, что даже тропа к гроту драконов, которой многие пользуются, выглядит как природное сооружение, а эта дорожка, напоминающая лестницу — словно руины былого величия народа, ранее жившего на Пиросе ещё до появления драконов. Вдруг мой нос уловил новый аромат. Сначала подумала — чудится. Здесь одни только вулканы! Откуда здесь, на одних камнях и лавовых стылых потоках… может цвести вишня? Потянула носом снова. Адриан как-то загадочно посмотрел на меня, явно ожидал этой реакции. Виднелась вершина лестницы, и камни рушились всё активнее — возможно, потому что я спешить начала?.. Шаг… провал! Подо мной рухнула скала! Взвизгнуть не успела — сильные руки обхватили меня за талию и жадно прижали к груди — такой же быстро вздымающейся. Дыхание шевелило мои растрепавшиеся волосы… ведь после ночи их никто не причёсывал, а облачиться в это одеяние оказалось куда сложнее, чем это получалось у Майи. Адриан. Он поймал меня. — Всё в порядке? Шепнули мне на ушко. Вовремя одумалась — не отпрянула. Но взгляд… и сама от него отводить не хотела. Кивнула, всё ещё крепко прижатая к его телу… Ох… Да что же это такое? Наконец он подвёл меня к самой вершине лестницы. И я забыла, как дышать! Творец! В окружении вулканов, словно природного котлована, цветёт и благоухает сад! Десятки деревьев, залитые розовым сиянием цветения! Ни единого листочка! Всюду аромат вишни и персиков! Земли не видно под множеством опавших лепестков! Будто в чёрном каменном водоёме расплавленное розовое золото разлилось!.. Я расслабилась, выдохнула. И глубоко вздохнула. Какой… дивный аромат!.. Адриан бережно поддерживал меня за руку, когда мы спускались в розовое озеро. — Что… это за место? Здесь так красиво!.. — вздохнула я, не веря, что на Пиросе — вулканическом острове, поросшем джунглями и заполненным одними только опасными драконами, бывает подобное чудо. — Это — запретное место на Пиросе — Чаща Вулканов. Никто не приходит сюда из-за опаски быть погребённым в лавовых потоках. Адриан прошёл дальше, приблизился к деревьям. Я с трепетом шагнула, наблюдая россыпи лепестков под своими сапожками. На мои плечи уже опустился цветок, а нос нещадно забит сладким аппетитным запахом фруктов — так… что же здесь растет? Вишня? Или персики? Запах такой причудливый..! Постойте… что сказал Адриан? Погребённым… в потоках лавы? — Но… здесь так спокойно. Кажется, и нет никакого извержения! — удивилась я глубоко. Адриан пожал плечами, улыбаясь. — Его и нет. Кто издал этот запрет — неизвестно до их пор. — Но почему мы сейчас здесь? Как ты рискнул нарушить запрет? — Никто не следит за его исполнением. Потому что упасть в жерло вулкана — самый большой страх для каждого дракона, жаждущего полёта над кипящей лавой. Они все верят, что, попав сюда, уже не покинешь этого места. Его боятся даже сторожить. Не говоря уже о том, чтобы проверить, не забрёл ли сюда кто-нибудь. А я… пришёл. Та история с ритуалом Отца Пироса — я утратил желание жить и рискнул. И словно оказался в ином мире. Я трепетно вздохнула. — Адриан… Невероятно… Но почему кто-то хотел, чтобы это место не посещали драконы? — Кажется, я знаю. Идём, — просто поманил меня за собой Адриан сквозь розовый сад. Показались стены. Нет, сначала я не поверила. Но оказалось, это и вправду… — Дома! Откуда?! На Пиросе! Одноэтажные домики из обтёсанного дерева, увитые здесь и там разросшимся плющом и укрытые словно второй крышей розовыми лепестками. С крыльцом и открытой верандой. С окошками, за которыми виднелись лёгкие шторки и тюль. Кажется, несколько прохудились стены, черепица отвалилась с крыш, перила крыльца лежали рядом на земле, но в целом домики были приглядными. Всего я насчитала три дома. Два из них были в таком вот ветхом состоянии, я на расстоянии ощущала запах пыли, исходящий изнутри, по стенам пошли трещины, крыша накренилась, что постройка вот-вот упадёт. А вот третий, самый большой, в центре, был почти как новый! — Поэтому… сюда было запрещено ходить? — вопросила я у Адриана. — По-прежнему запрещено. Но я здесь, можно сказать, живу. Скрываюсь. Я давно обнаружил это место и, набравшись знаний во внешнем мире, восстановил один из домов. — Восстановил? — так вот почему этот домишко так от своих сородичей отличается! Надо бы и остальными заняться, а то обвалятся! — Потому что они были оставлены не десять и не сто лет назад. Тысячи… Нет… Не менее миллиона лет минуло с того дня, как эти стены в последний раз слышали голоса своих настоящих хозяев. Тогда на Пиросе не было ни одного дракона, Блум. Я ещё не до конца разобрался в этой истории… но здесь есть немало записей о тех временах. Я был бы рад, если бы ты помогла мне узнать правду. Боже мой! Неужели это… правда? — С удовольствием! Обожаю изведывать таинственное! К тому же… такое! *** В общем, осталась я жить с Адрианом. Не совсем по собственной воле… да и утомлённому сном на подстилке телу привыкшей к современной жизни вне одичалого острова девушке было ОЧЕНЬ радостно увидеть застеленную пышными одеялами и покрывалами кровать с большими такими мягенькими подушками… А там ещё стол со стульями, сервиз с расписными чашечками, диванчик и кресла… И в целом все удобства для двуногого. Я почти два месяца мучалась на камнях и стоге сена, которое приходилось каждое утро менять, а ткани, тщательно спутанные вместе аки матрас, выбивать на свежем воздухе — морока! А тут… Адрианушка, милый мой! И полы помоет, и крышу от лепестков очистит, и взмахом руки поднимет одеяла и подушки в воздух и ледяной свежестью своей магии их вычистит!.. Просто золотце! Кхм… А я? Ну, я бездельем не страдала, учитывая, что мне надо бы заканчивать ритуал какой-то, толком ни Майей, ни дедом не описанный — а вдруг мне вообще придётся сердце драконье сожрать?! — и возвращаться домой, чтобы кое-кого отправить к праотцам. Конечно, первую неделю точно я провела в забытье — спала, ела, гуляла, спала, и почти не покидала этого уединённого места, сидя за маленьким круглым садовым столиком под персиковыми деревьями — его тоже со стульями резными Адриан оформил — нашёл в другом, нетронутом доме. Ну а потом взялась за разбор книг и других именных вещей, которые могли рассказать о прошлом хозяине Чащи Вулканов. И причины, по которой сюда было запрещено ходить драконам… кто придумал этот запрет, и кто бывал здесь помимо определённо моих предков — двуногих и чистокровных людей. Ведь драконы никогда не жили в домах. Кроме Адриана. Хм… Это вводит в смуту сомнений. Адриан был рождён миллионы лет назад. Поэтому за обедом в гостиной, как положено, а не сидя враскорячку у костра в подземелье каком-нибудь, аки долбанные кроты, столовыми приборами кушая фрукты, я поинтересовалась у него об этом. Хоть он и говорил, что память даже у драконов не вечна, а он повидал многое, но… — Нет, при мне драконы уже были, — послужило простым ответом, и передо мной поставили плошку ароматной ухи, рецепт которой был найден мной в залежах книг и рассыпающегося в руках пергамента в этих домах. И, боже, вкусно-то как!.. Спала я до полудня, вкусно кушала, копалась в книгах и рассматривала необычные статуэтки и другие вещицы, а потом дремала на гамаке в тени цветущих персиков… В целом отдыхала спустя долгие труды, положенные на развитие сил. Да и, Адриана я не доставала лишний раз. Что не делал и он в ответ! Как я поняла, на моего вампирчика Цепеша яркое солнце так же, как на остальных драконов, не действует, раз он так бодр и уравновешен, пока солнце сверкает ровно над садом — убирает в доме, готовит еду, стирает одежду и поливает деревья — правда, воду приходилось таскать нам вдвоём и водоёма вне Чащи Вулканов. В целом, магией управлялись мы с этой тяжёлой работой, хоть и в непогоду, приближающуюся грозу невозможно было левитировать с чашами, полными воды над пышущими пеплом и жаром вулканами… Зато дождик был спокойным в окружении скал и удивительно недолгим. Как же выражалось внимание платинового дракона, с которым мы жили под одной крышей уже более недели? Одним словом… фразой — наладилась моя половая жизнь. Да… Учитывая, что из-за влияния Пироса, наши чувства искажаются, и мой аромат сильно влечёт Адриана, а моя преданность — как я заметила, проклятый ты кусок земли! — к Валтору притупляется, да и спим мы на одной кровати… так как второй и третий дом ещё только начали восстанавливать… В целом, мы занимались любовью каждую ночь. И… Кому я вру? Себе, что ли?! Мне нравилось. Мне нравится! Линер — бывалый, Валтор — матер любовных утех, учитывая «дар природы», ну, тот самый. Адриан же — новичок. Да, ему столько же, сколько и Валтору — наверное — но он, как и я, почти неумел в интимных сладостях. Но секс с ним… фантастический. Я не знаю, влияет ли Пирос на наши чувства в тот момент, обостряет ли как-то тактильные ощущения… Адриан страстен. Чувственен. Горяч. И кажется… будто по-настоящему влюблён в меня. Взгляд, который я вижу перед собой расплывчато глубокой прохладной ночью, затуманен возбуждением и сладкой негой, его поцелуи и прикосновения долгие и чувственные, томные вздохи, и прикосновение одного его дыхания к взмокшей коже… заставляет выгибаться против воли. Утром я — здоровая телом и удручённая морально — сижу на крыльце и думаю, что до дна бездны-то мне недалеко осталось. С края я шагнула, кажется, ещё при первой встрече с этим платиновым обольстителем! Валтор… Какая же я грязная!.. Но я понимаю, что не хочу отказывать Адриану. Правильно ли всё сваливать на Пирос? Или это уже я сама меняюсь? Я боюсь, что разлюблю того, кто мне дороже всего этого тщеславного мира!.. Валтор… прости. Я ужасна. *** Очередное утро начинается… нет, не с угнетения своей падающей в Бездну личности на крылечке, чтобы после получасового самобичевания с чувством выполненного долга вновь вприпрыжку ринуться к некому платиновому дракону и юркнуть в его заботливые тёплые объятья дождливой ночью. С пробуждения, собственно, началось и сегодня. Чьи-то волосы — а я точно свои завязывать в косу свободную стала, как гребень и набор заколок нашлись в шкатулках в этих домиках! — настойчиво лезли мне в рот уже который раз, и я снова просыпаюсь аккурат на рассвете, чтобы их выплюнуть, собрать эти сверкающие на первых лучиках пробирающегося между вулканами солнца платиновые волосы и отложить на другое плечо, чтобы устроиться снова на своём, пригретом, и обнять большого и тёплого дракона-человека-мужчину. И уснуть часиков этак на четыре, до полудня. Адриан обладает удивительной способностью — когда он просыпается и уходит утром принести воды и приготовить завтрак, то никогда не будит меня даже случайно. На совершенно крепкий сон я никогда не сетовала, сплю обычно, с переменным успехом, но это поразительно… Сегодня, пока я возилась со всеми растрепавшимися прядями белых волос, почти проснулся Адриан. Но вместо того, чтобы открыть глаза, он заворочался и перевернулся на бок. — А..! Вот только кровать закончилась! Я пискнуть только успела. Зажмурилась, с опаской приоткрывая глаза. Охая и ахая, поднимался мой раненый об тумбочку лбом дракоша, борясь, как настоящий мужчина, со слезами на глазах. Но я… Явно посочувствовать не смогла! Расхохоталась на его умилительную моську! Так ещё для пущей уверенности тыкала в него пальцем! — А-ха-ха! Адриан! Твой папа явно ошибся, даруя тебе способности неуязвимости! — Блум! У меня шишка на лбу! — испуганно воскликнул Адриан, всё ещё сидя на коленях у кровати. Я сжалилась. Но для начала — успокоилась! — Ну иди сюда, мой дорогой, — простёрла я руки заботливо и напускно ласково поцеловала дракона в лобик. Учитывая мои способности Матери, конечно же, боль тут же прошла, и шишка, исчезла, будто её и не было. А после меня радостно обняли, едва не задушили в своём счастье и безграничной любви, положили на кровать… одарили нежными прикосновениями и томным взглядом… коснулись губами моих губ в ласковом мягком поцелуе… совсем шёлковом… И поспать эти четыре часа не дали. Очевидно! *** Сегодняшний день не был обычным и похожим на остальные. Даже начиная с того, как забавно рухнул с кровати Адриашка мой любимый! И как стенал от боли, моля меня, как мамочку, подуть на бо-бо! Такой милый, когда что-то случается! А на деле — сильный, самостоятельный и твёрдый — ну, последнее — когда очень надо! Неудивительно, ведь прожил миллионы… Интересно, каков внутренний мир человека, который пробыл на этом свете тысячи тысяч лет?.. Вновь после завтрака я помогала Адри по дому — он не пускал меня к драконам и сам ходил за овощами и фруктами, пока я, выслушав его наказы строгие, таскала магией воду в деревянных стянутых сталью вёдрах — старинных таких, как в сказках Земли. Мол, тренировка — сказал он мне. И правда, оказалось, чтоб ни капельки не пролить из ведра, поднимая его в Крыле Дракона, нужно быть просто ювелиром!.. Ох!.. Разве что рыбу мы вместе ловили — он боялся, что ли, что Майя меня заберёт? Или дед Гварто отправит к другим старейшинам учиться? Да и я сама не особо-то хотела возвращаться… покидать свой новый дом — прекрасный персиковый сад! Когда Адриан занялся стиркой, выдворил меня прочь, заниматься своими делами и не мельтешить — да я и так знаю, что ничерта не умею, Адри! На моё возмущение он широко заулыбался и щёлкнул меня по носу. — Иди, поищи что-нибудь в книгах в последнем доме, — сказал он мне с нежной улыбкой и, мягко-мягко поцеловав в лоб, невесомо подтолкнул к третьему накренившемуся домику. Блаженно улыбаясь от такой заботы и всё прокручивая в голове картины с улыбкой Адриана, я зарылась в пыль снова. Но сначала, взобравшись по ветхим ступеням крыльца, взвизгнула от проломившегося под ногой дерева и напугала тем сильно Адриана, вошла и вновь задрожала — всё скрипит и воет! Да он обвалится от одного дыхания! Но спустя минуты всё затихло, и я решила заняться делом. В целом, отвлеклась от скрипа половиц и, кажется, качающихся стен, окунувшись в новые вещи старых владельцев. И… Спустя уже полчаса я выпорхнула птичкой, чуть не порушив дом широко распахнутой дверью и подлетела к Адриану. Поскользнулась голой пяткой на луже, в попытке удержаться, проехалась, свернула стойку вёдер и тазов и ухнула прямо в руки подоспевшему Адриану. — Ну-ну! Блум! Милая! Ну куда ты так спешишь! — рассмеялся мой платиновый дракончик и, вновь поцеловав в щёку, поставил меня ровно на ноги. — Что стряслось? — Я нашла это! — сияя ярче солнца в зените, потрясла перед лицом Адриана тетрадью — громко сказано, ведь это были просто листы, сшитые нитью в ошарпанной нещадным временем кожаной обложке. Адриан вытер руки о передник, выудил у меня находку и давай листать. — Так-так-так, посмотрим, — учёно пробормотал дракон. И глаза его округлились. Он на меня уставился. — Где ты это нашла? Я ткнула на третий дом. Кажется, от нашего обильного внимания он засмущался и только больше покачнулся в сторону скалы. — Блум… фантастика! Это же дневник! — восхитился Адриан, и переместились мы за столик мой любимый, заваленный со вчера книгами и бумагами ещё из залежей второго дома. — И тесты ещё не стёрлись — видимо, чернила волшебные. — Да, я много книг и рваной одежды перекопала, прежде чем выудила его с самого дна сундука! — всплеснула я руками и подалась вперёд через стол, заглядывая в тетрадь. — Ну? Что там?! — Сейчас… подожди. Всё-таки многие слова затёрлись, надо долго разбираться… вчитываться… — уже погружаясь в записи, — «прогулялся по персиковому саду», «сегодня шёл дождь»… — перечислял найденное Адриан, — «выучил новое заклинание». Написано, кстати, последнее очень ярко. Кажется, под впечатлением. Ага. А ещё мне кажется очень странным этот почерк. Не могу понять только… почему? Красивый такой, каллиграфический! Может, потому что теперь так никто не пишет? — Ага. И это точно был мужчина-маг, — заключила я, сев вновь на стул. Адриан подпёр голову рукой и перевернул страницу, продолжая читать. Я наслаждалась приятным ветерком, пробравшимся сквозь вулканы, обступившие нас, наблюдала за покачивающимися ветвями цветущих персиков и обнаружила наливающиеся плоды, когда Адриан наконец поднял свои любопытные глаза с обветшалых страниц. — Проблема. — Какая? — удивилась я. Был Адри слишком уж удручён. — Имён нет. Кажется, мальчик специально так писал — чтобы никто не смог догадаться, кто владелец тетради. — То есть, он знал, что покинет дом? — мой слух зацепился за необычную уверенность Адри. — И с чего ты понял, что это мальчик? А не юноша или мужчина? — Стиль изложения мыслей. К тому же он очень эмоционально описывает своих родителей. — О! Здесь жила семья?! Волшебников?! — Кажется, да. Но всё же многие записи здесь стёрты. Нужно попытаться подобрать слова и разгадать смысл… Я подскочила и жадно протянула свои лапки к тетради. — Вот этим и займусь сегодня! А может, и всю неделю! Вот только возвращать дневник Адриан мне не спешил. Хоть я и не вырывала его, только коснулась страниц, дракон закрыл тетрадь и улыбнулся мне, откидываясь на спинку стула. — Блум, ты ведь хотела мне помочь со стиркой и уборкой? Я очень устаю в последние дни, драконы, всё-таки, не роботы, — пропустил смешок мой платиновый дракончик. И обернувшись, кивнул на… в целом, незавершённый процесс стирки — простыня в тазу с мыльной водой с чистящим средством с ароматом эвкалипта от производства фирмы ведьмы Блум… и ещё наволочки и пододеяльник… Наша одежда уже на верёвках под ветрами сушится на ярком солнышке. Значит, я довольно долго копалась в пыли. Я закивала, уже понимая, чего хочет Адри. А он тем временем… — А я пока изучу дневник. И посмотрю ещё какие-нибудь вещи из ветхого дома. Да и… — он поднялся и, притянув меня к груди, крепко поцеловал в темя. — Услышав твой вскрик от проломившейся доски… Этот вой от стен качающегося дома… Боялся я, что дом рухнет, пока ты там. Я всполошилась. — А ты?! Сам-то! Тебе только оружие и магия не вредят! А тут — природа! Хотя я всё ещё не до конца поняла, в какой момент ковки, к примеру, меча, «природа» становится «оружием» для неуязвимого тела Адриана?.. — А меня вылечит моя милая Блум, если я вдруг получу раны, — и вновь поцелуй. В лоб. В щёку. В нос… В губы. Я прильнула к телу Адриана, касаясь его груди. И расслабляясь… — Иди. Потом я помогу тебе сменить воду. Я закивала с улыбкой и припустила к тазам и вёдрам — моему новому фронту работ. *** Мужчина, сняв фартук, наблюдал некоторое время, как его суженая довольно уверенно разбирается с белой простынёй, выполаскивает мыло и сильно отжимает, а после — всплеск магии — и белоснежная ткань легко ложится на верёвку — хоть и не совсем аккуратно… но явно с душой. А после внезапно дракон посмурнел — когда внимание Блум было полностью сосредоточено на стирке, он опустился на стул. Провёл пальцами по тетради, царапнув когтями кожаную обложку. И вновь раскрыл дневник. Фотография или же художественное произведение, сотворённое красками, что сохранилось посредством волшебства на многие тысячелетия? Три женщины, облачённые в старинные платья, чепчики и фартуки. Длинные светлые волосы до пят, заплетённые в косу — у леди посередине, самой статной и высокой из изображённых дам. Сестра её с причёской кучерявых волос была почти озлобленной, до чего серьёзной и холодной, на этой картине. Милая девушка, но явно возраста близкого к своей светловолосой сестре обладала короткими, до плеч, рыжими волосами и радостно улыбалась, обнимая мальчика, облачённого аккуратно в брючки, рубаху и жакет с бабочкой. Волосы — поспевшее зерно пшеницы, глаза — притягательный разрез и пышные ресницы, глубокий бирюзовый оттенок океана. Скулы… уже сейчас, в его пять лет, заметны. Как и эта поглощающая и вынуждающая склониться сила… в его лике. Но не Адриана. Платиновый дракон лишь пуще прежнего скривился. Пришлось ему соврать дорогой принцессе — пестрит этот текст именами и понятиями. Сразу ясно стало, кто и о ком дни описывал и впечатления. И благодарен Адриан этому мальчику, ныне — взрослому мужчине-магу на той стороне, откуда и пришла новая Матерь драконов, лишь в одном. Что на первой странице, которую и увидела Блум, текст, где имена его и матерей были до зубного скрежета идеальным почерком написаны, стёрся. — И не надейся, Валтор. Я не отдам тебе возлюбленную. Я искал её миллионы лет своей серой и бесполезной жизни. В этот раз я не останусь в стороне. Я клянусь — ты больше никогда её не увидишь. В ненависти Адриан закрыл тетрадь.