2 часа ночи. Лондон. Риджен-стрит. 50-этажный небоскрёб — здание SS.
В холле тихо. Весь аппарат спит. Дежурный адъютант смотрит на часы и считает, сколько ему ещё здесь сидеть. Звонок обрывает его размышления. Он берет трубку: — Дежурный адъютант. — Патруль SS. На квадрате 5 обнаружена разбитая машина. Вызывайте экстренный автомобиль и отправляйте самолёт за профессорами. Есть опасения, что пострадавший не дотянет до утра. Степень сложности — 7. Состояние — «двухсотый». — Номер, марка машины? — В SMS. — Ok, шлю автомобиль и самолёт, — адъютант бросает трубку. Одной рукой он набирает «экстремалку», другой — SMS Холмсу. Увидев на экране значок «доставлено», удовлетворенно откидывает от себя телефон и отправляет самолёт.4 часа ночи. Полтава. Вилла пр. Сальватора и Степановского.
Дежурный медбрат сидит в лаборатории, наблюдая за экспериментом. Звонок телефона отвлекает его. Он берёт трубку, а уже через три секунды пулей летит в кабинет профессоров. — Срочное сообщение из Лондона! — кричит с порога, — Поступил «двухсотый», нужна срочная операция. — Выслали самолёт? — Сальватор нехотя поднимает голову на вошедшего. — Да. — Едем, — профессора спешно спускаются в холл и, оказавшись на улице, садятся в уже поданную машину. Ни о чём не спрашивая, водитель заводит мотор и выжимает педаль газа. Они едут в аэропорт. Там их уже ждёт сверхзвуковой ТУ-144. Автомобиль, не сбавляя скорости, въезжает прямо в багажный отсек и только там останавливается. Аэротранспорт взлетел. Курс взят на аэропорт Хироу.2 часа ночи. Лондон. Бейкер-стрит 221b.
Разбудив Шерлока, противно запищал телефон. Он раздраженно схватил аппарат и прочитал SMS. Тут же вскочил и принялся как можно быстрее одеваться. В потёмках он пытается найти носки, а находит набор для полевой хирургии. Найдя, наконец, носки, он следом надевает пальто и выскакивает на улицу.2 часа ночи. Лондон. Риджен-стрит. 50-этажный небоскрёб — здание SS.
Весь аппарат на ногах — срочно готовят операционную. Высланы две машины: одна — экстремальная — за пострадавшим, другая — на Бейкер-стрит — за Холмсом. Из Хироу пришло сообщение о том, что профессора прибыли и уже едут на место назначения. Начальница лично спускается встречать специалистов. Редкие прохожие удивленно смотрят на здание SS. Ещё несколько минут назад оно было спокойным, а теперь по всем этажам носятся люди (через окна видны их мечущиеся силуэты). Машина с Сальватором и Степановским прибывает первой. За ней «прилетает» та, которую послали за детективом. Все трое вместе заходят в холл. Не сговариваясь, приветствуют начальницу, попутно выясняя, кто же из них троих будет оперировать. Самым верным решением признали Холмса — единственного, у кого среди ночи не будут дрожать руки. Спустя какое-то время, привозят «двухсотого». Пострадавший — мужчина лет сорока. Его доставляют на 20 этаж — именно там находится операционная. Профессора, Шерлок, анестезиолог и медсестра идут следом. Благо, что в «экстремалке» пациента уже подготовили к операции. Она началась в 2:30 по местному времени.15:30 дня. Лондон. Риджен-стрит. 50-этажный небоскрёб — здание SS.
Из операционной выходит Холмс. Одной рукой он стаскивает с себя халат, другой — маску. За ним выходят профессора — оба уставшие и, кажется, слегка злые. Следом «выпадает» замученный анестезиолог. Бессознательную медсестру выносят на руках. В отчёте об операции хирург писал следующее: «… У пострадавшего за время операции дважды фиксировалась остановка сердца. При извлечении осколка стекла (не автомобильного) был риск, что пациент изойдёт кровью. Степень тяжести — 7. Основные травмы: сломаны три ребра (два правых и одно левое); раздроблены пальцы верхних конечностей; сотрясение мозга третьей степени. Амнезия зарегистрирована не была…» — Тринадцать часов! Гребанная операция длилась тринадцать часов! Тот, кто хоть немного знает младшего Холмса, вероятно, очень удивился бы излишней болтливости, которую мужчина сейчас демонстрировал, то и дело, срываясь на крик. Кажется, он пережил операцию особенно тяжело. — Нам пришлось почти по кусочкам собирать его пальцы! — не унимался мужчина, мечась по помещению и еще больше нервируя окружающих. Питер Свенсел (анестезиолог) молча, хлестал коньяк. Он сам был близок к истерическому припадку, когда у пациента во второй раз остановилось сердце. Приказ был ясным: «Спасти его любой ценой!»… И они спасли. Ценой своих нервов. Сальватор и Степановский предпочли спуститься в курильню на 1-й этаж. Они стоял там порядка двадцати минут, выкуривая одну сигару за другой. Они впервые оперировали чужими руками. Их задачей было лишь давать указания Холмсу, объясняя, что и как делать. Их нервные ресурсы истощились, когда детектив и медсестра заканчивали собирать мизинцы обеих рук. Начальница аппарата SS — Азия (она присутствовала на операции в качестве медсестры) сидела в своем кабинете, капая себе в стакан валерьянку. Ей досталось больше всех. Ей поручили пальцы правой руки. Зная, чем все может окончиться, женщина очень перенервничала, едва не схватив сердечный удар. Секретарша Анна принесла газеты. Азия взяла «Team’s», пестрящую траурными заголовками. Сообщалось, что человека, которого они не без труда спасли, причислили к мёртвым. Его жена, как оказалось, недолго горевала (всего час) и уже успела обвенчаться с другим. — Полный аут, — печально констатировала Анна. — Представляю, как он на это отреагирует. — Да, учитывая, что у них двое детей, — невесело усмехнулась Азия. — Идем, датчики сообщают, что пациент выходит из комы.