Ублюдок

      Веки нехотя разлипаются через пару часов неглубокого и беспокойного сна. В комнате темно. Чужая рука перекинута через меня.       Настроение чуть ниже уровня Марианской впадины, а точнее в ебаном минусе. Тело липкое, и меня буквально потряхивает от омерзения. Я прижат к чужому телу, от которого веет теплом, будто от печки. Шики вновь, как и бесчисленное множество раз до этого, залазит с ногами в мое личное пространство. Эта чертова близость вызывает гнев, и щёки начинает жечь. Всего меня жжет, и тело ломит от желания поскорее бы отодвинуться и окутаться в вечернюю прохладу. Но не успеваю я толком и отползти, как кровать кончается. Оно и неудивительно, учитывая, что мы на самом краю. От неудачного падения меня спасает лишь вовремя подставленная рука. Тело прошибает раскат боли, что концентрируется в районе поясницы. В голове всплывают обрывки прошлого дня, и я уже знаю, почему так болит и ноет каждая клеточка моего организма.       Не встаю даже, а просто сползаю, шипя от боли и мысленно матеря все вокруг. Кровать скрипит, и я машинально оборачиваюсь на шум, где меня почти сразу прожигают два уголька, что странно блестят в полутьме.        Шики ведет плечами, отчего его спина пару раз хрустит и принимает удобную позу, дабы лучше видеть развернувшийся перед ним спектакль. Конечно, обнаженный я, ищущий свою футболку в темноте — лучшее выступление.       Стараясь игнорировать взгляд, активнее прочесываю пространство вокруг и вскоре нахожу черную, отлично сливающуюся с паркетом футболку, что лежит помятая будто кусок гов… не пойми чего.       Одеваюсь и радуюсь, что та хоть немного прикрывает пятую точку и не придется устраивать вторую часть марлезонского балета: на этот раз в поисках трусов.       К счастью, натыкаюсь на свои штаны буквально через пару шагов, пинаю их в сторону коридора, понимая, что наклоняться, когда Шики все так же прожигающе смотрит, а я все так же без белья — плохая идея.       Уже в душе стоя под прохладной водой и собирая свои мысли в кучу, оттирая от себя всю грязь замечаю странные, но уже порядком знакомые ощущения.       Одеваюсь я в приливе негодования, агрессии и возмущения. Но с четким пониманием, что выйти и закатить великую драму не самый лучший вариант. Успокаиваюсь и, медленно открыв, дверь выхожу. Шики уже встал и сейчас не спеша собирается в коридоре, зашнуровывая собственные сапоги. Тот факт, что сейчас я выше, придает уверенности и толкает меня на разговор. — Я же просил не делать этого. — Не делать чего? — Мечник хитро усмехается. Он давно понял, о чем речь, но не отказывает себе в удовольствии подразнить меня. — Не кончать в меня.        Шики наигранно удивляется и, поднимая катану, достает ее из сай, проверяя лезвие. Он хмыкает и, перед тем как скрыться за дверью, произносит: — Обязательно подумаю над твоим предложением, а заодно внесу твое мнение в список важных для меня вещей.       В его взгляде, словах и движениях сочится сарказм, что оставляет неприятный осадок, даже когда дверь хлопает и он исчезает из виду.       Вот же скотина. Вот бы ему весь спектр ощущений на своей заднице перенести. Негодование подкрепляет также ноющая поясница и неприятные ощущения в мышцах.       Так и остаюсь стоять в коридоре перенося вес то на одну, то на другую ногу. Борюсь с огромным желанием усесться где-нибудь, понимая, что этого лучше не делать. Лучше пойти куда-нибудь и размять ноющие мышцы чем лежать на кровати смотря в потолок, часами себя жалея.        Отправляюсь на маленькую разведку. Это уже не первая, но я все еще чувствую себя немного неловко, будто боюсь быть замеченным. Неуверенность все еще пожирает. Но незапертая дверь дает новые возможности. Застегиваю куртку, поправив свалявшийся мех. На лестничной площадке гуляет сквозняк, стены встречают обшарпанной краской.       Шики ушел не так давно, поэтому, опасаясь встречи с ним, поднимаюсь на этаж выше и захожу в первую попавшуюся дверь. Планировка такая же, как и в той квартире, в которой я проживаю. Небольшой коридор с выцветшими голубыми обоями, незаметная ванная комната справа, что тут была совмещена со спальней: весьма непривычно. Слева кухня, тоже небольшая, но уютная. Но мое внимание привлекает другая дверь, прямо напротив. Ведь в нашей квартире была развилка направо и налево, без никаких дополнительных комнат посредине, вместо этого висела продолговатая картина, кем-то разрезанная, но с узнаваемым на ней нарисованным водопадом. Где-то глубоко зарождается интерес, и я решаю перепроверить. Вдруг и вправду найду запрятанную комнату.       По возвращению первым делом снимаю картину. И, проведя по стенам, чувствую под обоями очертания дверной коробки. Мысли в голове заходятся вихрем, пробуждают во мне некий азарт. Едва не падаю, когда пытаюсь сесть, позабыв о таком явлении как подгибающиеся ноги. А также позабыв о неудобстве сидения на пятой точке после секса пытаюсь найти конец обоины. Совершенно не замечая как в открытую дверь кто-то входит и бесшумно пройдя нависает надо мной. — Если хочешь делать подкоп, то, во-первых, дверь открыта, а, во-вторых, у тебя ничего не выйдет. Едва не отскакиваю от неожиданно раздавшегося голоса. Смотрит насмешливо, и это понятно: мышка, сидящая перед стеной и что-то шкребущяя — куда уж веселее. Перевожу дыхание и задаю вопрос: — Ты в курсе, что тут еще одна комната? — Не занимаюсь подсчетом квадратных метров и херней в целом. Скучающие нотки сквозят в его словах, но я вижу, как он так же, как и я пару минут назад, проводит по поверхности стены, отмечая очертания двери. — Отойди.       Приказывает, и, как бы мне не хотелось назло ему остаться сидеть, я все же отхожу в сторону. Неожиданный грохот заставляет меня перестать отряхивать штаны и поднять глаза, чтобы увидеть, как дверь с шумом падает на пол. Ну конечно! Зачем что-то делать, если можно просто выбить ногой дверь. Отходит в сторону, не то пропуская меня вперед, не то просто не хочет марать свою иссиня черную одежду о витающую в воздухе побелку. Мне терять нечего, и, стараясь дышать редко и неглубоко, захожу.       Маленькая, слегка обветшалая комната, была покрыта слоем пыли, но казалась нетронутой. Будто третья мировая обошла ее стороной. Мебели было не так уж много. Деревянный письменный стол приставленный к окну. Стул с обшивкой. А по бокам массивные полки, полностью обставленные книгами.       Ранее было тяжело представить, что книги вызовут во мне волну трепета и предвкушения. Но, хватая первую попавшуюся, проведя руками по корешку и перелистывая тонкие страницы, я понимаю, что мне чертовски этого не хватало.       Сэй-Сёнагон. Читал ее когда-то давно, не придавая этому особое значение. Но сейчас, держа в руках ее произведение, безумно хочу перечитать. Отвлекает меня лишь Шики зашедший в комнату с бесстрастным лицом. И мне становится интересно: какого хрена он вообще здесь? Зачем и куда надо было отходить на десять минут. Подходит к полкам и начинает изучать названия. Чтобы потом с видом явного знатока сказать: — Это хорошие книги. — Ты читал их? — Большинство.       Куда уж мне до него. Я читал может книжек двадцать из тех, которые тут есть. И то зачастую оттого, что это была школьная литература.       Но высокомерие Шики не раздражает, ведь я всем телом предвкушаю, как буду не просто пырить в пространство, а хоть чем-то наполнять рутинную жизнь. И чтение — не самый плохой вариант. Это прекрасный вариант.