It's a wonderful, wonderful life

I wanna be last yeah Baby let me be your, Let me be your last first kiss I wanna be first yeah Wanna be the first to take it all the way like this And if you only knew I wanna be last yeah Baby let me be your last, Your last first kiss Last First Kiss by One Direction

«Странно, - размышляла девушка, смотря на пролетающие мимо вспышки фонарей, - Какаши всего один раз возил меня на машине, но ощущение будто каждый день нашего знакомства». Она исподтишка взглянула на мужчину. Какаши смотрел прямо на дорогу, не отрываясь, только периодически рука соскальзывала с руля на ручку коробки передач. Хината почувствовала как краснеет. «Он мой муж! – сердито подумала девушка, - Что ещё должно произойти, чтобы я не краснела как дурочка?», - на ум пришло кое-что, что может произойти, и Хината вспыхнула как маков цвет. - Ты слишком громко думаешь, - заметил Какаши, краем глаза следивший за девушкой всё это время. - А ты не слушай, - отозвалась она. - Сложно не слушать, когда так громко. Машина вывернула на знакомую улицу, буквально минута, и они будут дома. Хината взволнованно заерзала. - Спокойно, дай мне остановить машину, - рассмеялся Какаши, - а то Хидан уже просил сделать тебе выговор за то, что ты чуть не на ходу из машины выпрыгиваешь. - Так и сказал? - Ну, я опустил большую часть его речи, боюсь, ты ещё не доросла до такого уровня брани. Наконец, машина остановилась перед знакомым подъездом, и Хината почувствовала несравнимое ни с чем облегчение и трепет одновременно. Какаши вытащил из багажника небольшую сумку, в которой были вещи на пару дней, торт и пакет с продуктами. По плану они не должны выезжать за пределы района, чтобы лишний раз не привлекать внимания к этой квартире. Но Хинату это не смутило, она была удивлена, что Какаши вообще согласился, и всё произошло так быстро. Конечно, Ямато был вынужден скорректировать расписание пары, а Какаши звонил директору школы, предупреждая об отсутствии своей жены по семейным обстоятельствам. Хината снова покраснела, вспомнив, как Какаши это говорил. Она готова была поклясться, что на следующей неделе в школе её будут преследовать слухи о неподобающем времяпрепровождении четы Хатаке. Хотя изначально, по плану у Какаши никаких чувств к новоявленной жене нет. Девушка вздохнула. Пожалуй, она подумает об этом позже, в конце концов, выходной брался именно для того, чтобы отдохнуть от подобных размышлений. Она с удовольствием натянула растянутые штаны и футболку Какаши, которыми он снабдил её ещё в первый день под его крышей. Собрав волосы в неряшливый хвост, Хината вышла на кухню, там в не менее расслабленном и растрепанном виде стоял Какаши, перебирая листовки с рекламой доставок. - Что хочешь есть? Пиццу? Или индийской еды? - Пиццу, - ответила девушка, усаживаясь в любимое кресло в углу кухни, намереваясь снять пробу с шоколадного торта. Какаши кивнул и вышел в коридор, чтобы сделать заказ. Две пиццы, салат и пакет апельсинового сока привезли довольно быстро, они даже не успели выбрать фильм, который скрасит остаток вечера и начало ночи. - Ну, раз ты теперь моя жена, - начал Какаши, когда Хината открывала первую коробку с пиццей, - то так и быть разрешаю. - Что разрешаешь? – пробормотала она, откусив большущий кусок пиццы. Мужчина рассмеялся, глядя на недоумевающую девушку с перемазанной в соусе щекой. - Сегодня будет ночь разврата, - таинственно пояснил он, пальцем смазывая соус с вспыхнувшей алым цветом скулы жены. - О… - протянула Хината, большее её набитые пиццей щеки не позволяли. Кровать Какаши была с сюрпризом и раскладывалась в двуспальную. И на этом царственном ложе теперь лежала гора подушек, коробки с пиццей, пара пледов и ноутбук, на котором уже играл опенинг CityHunter*. - Ты ужасен, - со смехом упала девушка на кровать, не выпуская из рук доедаемый кусок пиццы. - Я познакомлю тебя со взрослыми развлечениями, - вторил ей Какаши, усаживаясь рядом и нависая над девушкой. – Ты моя жена и бежать тебе некуда, - и он вмиг сократил расстояние между ними. Хината взвизгнула и зажмурилась, но ничего не произошло, и тогда она приоткрыла глаза, чтобы увидеть, что кусок пиццы в её руках уменьшился в половину, а довольный выходкой мужчина непринужденно дожевывает часть добычи. - Хатаке Какаши, я вас недооценила, - с уважением протянула Хината, поудобнее усаживаясь среди подушек. - В конце концов, кто здесь взрослый, - усмехнулся он. Хината хмыкнула и, отправив в рот остаток пиццы, потянулась за следующим куском. - Ты только не забывай, что у Сасори твои старые мерки, а тебе ещё нужно влезть в платье, - не удержавшись, заметил Какаши. Тут же вспыхнув, Хината вернула кусок пиццы обратно в коробку и вместо этого сунула в рот ломтик огурца из салата. - Только не говори, что ты всё ещё обижаешься на это! – закатил глаза Хатаке, разворачивая девушку лицом к себе, на котором застыло сконфуженно-стыдливое выражение девичьей обиды. – Пора уже запомнить, что я это не всерьез. - О, ну извините, что не запомнила, и вообще, мне даже не всерьез обидно, потому что… - пылко начала свою защитную речь девушка и сбилась к концу. - Потому что – что? – улыбнулся Какаши, конечно, он догадывался о причинах, но уже неделю всласть не дразнил Хинату, а тут такой повод! - Потому что это обидно слышать от тебя, - пробормотала она, пытаясь вывернуться из хватки рук мужчины. - Почему обидно? – допытывался Какаши, не скрывая улыбки. - Ты. Знаешь. Почему. – отчеканила Хината, сама уже едва сдерживая улыбку. - Хочу услышать это от тебя. Это было слишком, слишком для одного вечера, слишком для нескольких часов, прошедших с момента, как они вошли в апартаменты на 35 этаже. Поцелуй, потом поездка сюда. Всё это время словно отделенные от мира чем-то невидимым, словно укрывшиеся в друг друге. Хината забыла о том, что было сегодня в школе, что было у психолога, она невозможно остро ощущала сейчас, эту секунду, а потом следующую за ней. Все эти поддразнивания, шутки, двусмысленные намеки, это не давало покоя, это сводило с ума. Ей семнадцать лет, в конце концов! Может напомнить ему об этом? Она может неправильно всё понять, она уже почти верит в то, что он может быть влюблен в неё. - Эй, - Какаши мягко встряхнул девушку за плечо, - я всё ещё жду. - А? – встрепенулась Хината. - Почему обидно-то? – с ухмылкой повторил вопрос Какаши. - Потому что, потому, всё кончается на «У», - выпалила девушка и, показав язык, схватила кусок пиццы и обложилась подушками. – Вредным мужчинам проход запрещен, - заявила Хината из-за своего укрытия. - Это моя кровать и мои подушки, буду делать, что захочу, - возразил Какаши и в мгновение ока разобрал мягкие баррикады. - Мне семнадцать! Мне семнадцать лет! – испуганно затараторила девушка, отползая на самый край кровати и едва с него не сваливаясь. Какаши замер, а затем покорно сдал позиции и вернулся к ноутбуку, стараясь придать своему лицу хоть сколько-нибудь степенное выражение. Она права, ему не стоит забываться, по крайней мере, нужно держать себя хоть в каких-нибудь рамках. В конце концов, сам сказал, что он здесь взрослый. И он прекрасно знает, как можно жалеть о случившемся в порыве чувств, даже пусть самых искренних, это может всё, если не испортить, то сильно осложнить. А последнее, что он хотел, так это добавить вопросов в их с Хинатой ситуацию. Какаши вздохнул и украдкой взглянул на взбудораженную и смущенную девушку, она в самом деле нечто, нечто такое, с чем он не хочет расставаться. Как эгоистично с его стороны, она несовершеннолетняя, жившая под гнетом клана, только недавно начавшая ощущать, что такое обычная подростковая жизнь, насколько она могла быть обычной в её обстоятельствах, и вот опять втянута в историю, не сулящую ей никакого спокойствия. У неё не было времени подумать о своих чувствах, о том, что на самом деле она испытывает к нему – благодарность, восхищение или что-то ещё? Было бы нечестно воспользоваться ситуацией, наивно надеясь на чудо, что Хината по-настоящему влюблена, а может и любит его…Какаши усмехнулся собственным мыслям, пожалуй, он немного увлекся. Но ведь сегодня выходной и можно немного помечтать? Его взгляд снова скользнул по Хинате и остановился на её пылающих щеках и завороженно смотрящих в экран ноутбука глазах. Какаши перевел взгляд на вовсю играющий сериал, на экране была трогательная, но довольно откровенная сцена поцелуя, французского поцелуя. Когда герои, наконец, оторвались друг от друга, Хината отвернулась от экрана и, всё ещё пылая румянцем смущения, проговорила: - Какаши, а это…это приятно? - Приятно, - пряча за ухмылкой своей смущение, протянул Какаши, откидываясь на подушки, - особенно, если делать это правильно. - А как…как это делать правильно? - Хината, ты, что флиртуешь со мной? – вкрадчиво проговорил мужчина, смотря прямо в глаза девушке, не давая ей разорвать зрительного контакта. - Н…наверное… - пробормотала она в ответ, зачарованно смотря в черный бархат глаз Хатаке. Мужчина наклонился вперед и, схватив девушку за руки, притянул её к себе, усаживая на колени в довольно бесстыжей по меркам Хинаты позе. - Я кажется говорил тебе, что мне тяжело быть холодным мужем, - Хината вздрогнула, когда почувствовала, как горячее дыхание Какаши скользнуло по шее, но не отстранилась и не сделала попыток увеличить расстояние между ними. – Но сегодня наш выходной, поэтому не хочу тебе отказывать, - он мягко скользнул руками по плечам девушки. – Однако, ты должна кое-что мне пообещать… - Что? – выдохнула Хината, готовая согласится на всё, что ей сейчас предложат, лишь бы Какаши продолжал быть таким пугающе-манящим. Она так пока и не смогла решить страшно ли ей или ужасно интересно, что будет дальше. - Ты не будешь просить о большем до своего совершеннолетия, - Какаши отстранился и взглянул в подернутые поволокой глаза жены, - Хината, ты слышишь меня? – он легонько тряхнул её за плечи. Она вздрогнула и, густо покраснев, кивнула. - Я не буду… - прошептала она, пряча глаза и глотая непрошеные всхлипы. Почему она себя сейчас так чувствует? Откуда это жгучее разочарование, когда Какаши таким взрослым и серьезным тоном озвучил свое условие? Её будто вернули с небес на землю, указав её место, а место это было не там, где Хинате хотелось бы. Но она не успела подумать о том, где же тогда её место. Услышав ответ девушки, Какаши, не теряя времени, в один мягкий порыв сократил расстояние между ними и поцеловал Хинату. На мягких губах уже привычно сладких был непривычный вкус соуса от пиццы и кислое послевкусие апельсинового сока, Какаши позволил слегка улыбнуться в поцелуе, давая время девушке собраться с мыслями и ответить. Наконец, её губы дрогнули и робко двинулись в ответ. Осторожно, словно боясь вспугнуть её, Какаши нежно взял лицо девушки в ладони, большими пальцами успокаивающе поглаживая мягкие румяные щеки и обводя край пушистых ресниц, стыдливо прикрывающих сверкающие лунные глаза. Он отстранился, чтобы немного полюбоваться ею, а со следующим вздохом накрыл её губы своими и скользнул языком внутрь её рта, теплого и податливого. Хината вздрогнула и замерла. Ощущения были странные, непривычные, но неприятные, а скорее наоборот. Она с ужасом подумала о только что съеденной пицце и о нечищеных с самого утра зубах. Но ласкающий чужой язык рядом с её собственным отвлек Хинату от таких приземленных мыслей, заставляя с сожалением подумать о данном ранее обещании. «Не просить большего». Конечно, сейчас ей и этого с лихвой хватает, когда Какаши убедился, что Хината освоилась с его присутствием, то начал вытворять языком такое, что невольный, тихий, но отчетливый стон вырвался из её груди и утонул в их глубоком поцелуе. Его руки всё ещё нежно поглаживали её щеки, однако, периодически одна или сразу обе руки нетерпеливо соскальзывали в волосы, на затылок, чтобы помочь углубить поцелуй. Воздуха начинало отчаянно не хватать, и Хината была вынужденна упереться ладонями в грудь Какаши и почувствовать, как бешено бьется его сердце. Ей, и в самом деле, не стоит просить о большем, если она хоть немного ценит его самоконтроль. Но не успела Хината толком вздохнуть, как снова была вовлечена в поцелуй, уже более яростный, жадный, словно она была источником, а Какаши изморенным жарой путником. Этот поцелуй длился дольше первого, и под конец они оба разорвали его, тяжело дыша. Черные глаза Какаши стали ещё темнее, а его руки, потерявшие всякий стыд жадно сжимали талию девушки под футболкой. Хината же обнаружила, что её пальцы оказались впутаны в волосы мужчины на затылке, а бедра тесно сжимают его ноги. - Пожалуй, на сегодня хватит, - тихо и хрипло прошептал Какаши, от чего у Хинаты побежали мурашки по спине. Он и в самом деле очень неровно к ней дышит. Она буквально сползла с него и свернулась калачиком, пытаясь унять трепещущее сердце и заставить уняться то, что называлось желанием. Впервые в жизни Хината почувствовала явный отголосок того чувства, когда мужчина не просто нравится, но его хочется, хочется его прикосновений, хочется чувствовать его горячее дыхание на губах. Хината покраснела и зарылась лицом в подушку. Забытый сериал на автомате переключился на следующую серию и под монолог главного героя о демонах его души, Какаши боролся со своими демонами, удивляясь самому себе и собственной выдержке. Он честно был горд собой и контролем над своим телом. Но это ощущение податливого девичьего тела, её мягкости, невинности и чувственности, Какаши глубоко вздохнул и шумно выдохнул, прикрывая рукой глаза и стараясь изгнать из мыслей образ тяжело дышащей между поцелуями Хинаты. Но едва ли это было возможно. - Надеюсь, ты выполнишь свое обещание, - разорвал молчание Какаши. Едва заметный кивок стал единственным ответом, который ему было суждено получить. И в принципе, он не настаивал, это было даже хорошо, потому что любая коммуникация с девушкой сейчас означала немедленное возвращение в мыслях к поцелую и ощущениям от него. Спустя ещё одну серию, пара смогла взглянуть друг другу в глаза, чтобы с облегчением найти умиротворение и обоюдное желание, пока больше не экспериментировать с подобными вещами. Стянув-таки ещё кусок уже остывшей пиццы, Хината устроилась под боком мужчины и снова увлеченно стала следить за сюжетом сериала, а Какаши, откинувшись на подушки тоже принялся за давно остывшее тесто с сыром. В таком уютном молчании она провели ещё час. Когда время перевалило за полночь Хината лениво зашевелилась и, пробормотав что-то про ванну и зубы, вышла из комнаты. Какаши, потянувшись, закрыл ноутбук, убрал следы ночного обжорства с постели и пошел в кухню. На верхней полке лежала припрятанная пачка сигарет, мужчина достал одну и, закурив, сделал затяжку. Горький никотиновый дым ненадолго спугнул приятные мысли и просто погрузил в ночь, зыбкую, но темную, нагло освещаемую желтыми фонарями во дворе. Пожалуй, им нужно было приехать сюда сразу после похорон, а не давить из себя попытки жить в том ритме и стиле, который был ими избран. А ещё Хатаке сильно начинал сомневаться, что у него получится быть формальным мужем Хинаты на людях, врать надо так, чтобы подозрений не возникало, а не выйдет. Какаши уже успел посмотреть несколько фотографий сделанных репортерами в день похорон, и, нужно быть честным, при всем его умении держать себя, его взгляды в сторону Хинаты и что-то незримое между ними выдавало их с потрохами. Так не проще ли признать это? «Над этим тоже нужно подумать», - поставил мысленную галочку Какаши и затушил сигарету, не сделав больше ни одной затяжки. Вернувшись в комнату, мужчина обнаружил, что Хината уже у себя в постели, спит и видит десятый сон. - Эх…молодость, - пробормотал Какаши, укладываясь на кровать, не надеясь на то, что к нему сон придет с той же легкостью, что к Хинате, однако, он ошибался не прошло и пяти минут, как его сознание нырнуло в покачивающую на волнах ночи темноту, и он уснул. Утро встретило Хинату назойливым лучом, проскользнувшим в щель между плотными шторами и светящим ей прямо в глаза. Зажмурившись и перевернувшись на другой бок, с сожалением, отмечая то, что сон отступал медленно, но верно, она разлепила веки и уселась на кровати. Осознание где она, кто она и что вчера было медленно заполняло её сонный ум, и пока это происходило, девушка неподвижно сидела на одеяле, пялясь в одну точку. «Точно…мы вчера целовались», - довольно спокойно отметила про себя она, решительно встав, прерывая загрузку воспоминаний. Она прошла на кухню и заварила черный чай, крепкий и очень сладкий, Какаши всё время ругался, говоря, что она заработает себя язву, но пока он спал, можно было позволить себе и такое. Усевшись с ногами в кресло, Хината повела носом, в кухне едва ощутимо пахло сигаретами. В этом было что-то успокаивающее, именно в легком отголоске этого запаха, а не когда помещение прокурено до невозможности. Через полчаса потребности организма заставили девушку выбраться из медативной мягкости кресла и приступить к приготовлению завтрака. Не успели тонкие ломтики хлеба лечь на сковородку, а чайник повторно закипеть в кухню, вошел Хатаке. Он сонно оглянулся. Хинате пришлось приложить некоторые усилия, чтобы не рассмеяться в голос от вида мужчины, вечный беспорядок в волосах сейчас дошел до состояния хаоса, сонный взгляд ещё не обрел обычной бодрой проницательности и был немного потерянным, словно у ребенка. Тихое хихикание всё-таки сорвалось с губ девушки. - Надеюсь, это от умиления, - проворчал Какаши хриплым ото сна голосом. - Конечно, - энергично закивала девушка, стараясь не выдать своего нарастающего волнения. «Вдруг вчерашний…вчерашнее событие изменило всё? – вопрошала саму себя она, выкладывая тосты на тарелку и сверху пристраивая лупоглазую глазунью, - Теперь нужно вести себя по-другом?». - Нет, ну это невозможно, ты снова громко думаешь, и даже не начинай, - жестом остановил обернувшуюся к нему девушку, - то, что мы вчера целовались, не значит, что теперь наше общение должно строится по-другому. Расслабься, всё, что ты делаешь и как себя ведешь, меня устраивает. Надеюсь, с моей стороны тебя тоже всё устраивает? Задумчиво склонив голову на бок, Хината несколько секунд переваривала полученную информацию, а затем, улыбнувшись, поставила тарелки на стол. - Мне всё нравится, просто, у меня это всё первый раз, не хочу испортить. - Пока это ты, всё будет хорошо, - улыбнулся Какаши, следя, как Хината наливает ему кофе с одной ложкой сахара без горки. - Надеюсь, - вздохнула она в ответ, ставя чашку перед мужчиной и усаживаясь напротив. Всё же это всё очень волнительно и приятно, Хината плотно прижала ладони к бокам чашки, позволяя себе ненадолго раствориться в покалывающем тепле в пальцах и ладонях. - Точно тебе говорю, - ответил Какаши, отпивая кофе, приятная сладкая горечь с кислинкой мягкой согнала остатки сна. – Кстати, какие планы на сегодня? - Ну… - протянула Хината, но не успела продолжить, телефон Какаши призывно зазвонил из комнаты. - Ты пока подумай, а я пойду отвечу. Девушка кивнула, а Какаши с мрачным предчувствием вошел в комнату, кто мог ему звонить в столь ранний час в оговоренный выходной? Ямато отменил все встречи и ему были даны четкие указания не беспокоить по возможности его лишний раз, Обито с Рин тоже в курсе, значит, звонок либо пустяковый настолько, что и трубку брать не стоит, либо… «Номер не определен», подтверждая второй вариант, мигала надпись на экране телефона. - Хатаке слушает, - скрепя сердце, ответил на звонок Какаши. - Привет, Хатаке-кун, узнаешь? – раздался приятный, обдающий холодом шипящий голос в трубке. - Орочимару…