Когда ноги перестанут тебя слушаться, А я не смогу влюблять тебя в себя, Будут ли твои губы по-прежнему хранить вкус моей нежности?
Строчки из только что мною услышанной композиции пронеслись в голове. Я смотрела в глаза Джиёна, в которых не могла уловить никаких эмоций. Словно он каменное изваяние. Точнее не он, а то, что находиться внутри. Сейчас лицо Квона совсем не отличалось от того, кто беспрепятственно пялился на меня каждый урок. Всё тот же пустой взгляд, в котором нет и намёка на интерес. Будто был выдвинут указ следить за мной без вопроса, хочет ли он этого или нет. — Ты не слишком хорошо танцуешь, — сказал Джиён невыразительно, нарушив молчание между нами. — Вот спасибо… — опешив, пробормотала я. Мы двигались по кругу, перебирая с ноги на ногу, и как, мне интересно, я не смогла с этим справиться, когда все остальные проделывали в точности то же самое? — Ты тоже не особо хорош. — Я замечательный танцор, — сухо возразил Джиён. — Просто мне нужна партнерша поискуснее. — Ладно. — Я отвела взгляд и уставилась поверх его плеча. — Даже не знаю, что на это ответить. — А зачем тебе что-то отвечать? Нет никакой нужды всё время болтать без умолку. Хотя, сдаётся мне, ты этого еще не осознала. Тон парня стал совсем ледяным, но я, продолжая танцевать, никак не могла собраться с духом и послать его куда подальше. — Не так уж я много болтаю. Мы же просто танцуем. — Мне самой было противно от того, насколько сильно он меня задел. — Ведь это ты меня пригласил, а теперь ведешь себя так, будто делаешь мне одолжение. — Брось, — равнодушно продолжил Джиён, — у тебя на лице было написано угнетающее отчаяние и мольба о приглашении. Насколько мне известно, это вполне попадает под определение одолжения. — Ну надо же! — Я отшатнулась от него, чувствуя, что вот-вот разрыдаюсь от захлестнувшей обиды. — И что я тебе такого сделала?! Внутри всё начало скручиваться, дышать было запредельно тяжело, а уголки губ после каждого предложения норовили опуститься вниз. Ну уж нет, Квон Джиён, ты не увидишь моих слёз. По крайней мере, не сейчас. Заметив перепад моего настроения, молодой человек резко изменился в лице. — Лиён… — Нет! — В этот момент все перестали танцевать и, услышав мой истошный крик, уставились на нас. — Ну и козел же ты! — Лиён, — повторил парень, но я уже развернулась и кинулась прочь, расталкивая перед собой толпу. Сейчас мне больше всего хотелось провалиться сквозь землю, исчезнуть. На худой конец накинуть мантию, как у Поттера. Но реальность такова: я являлась всего лишь Лиён — законченной неудачницей и чудачкой, каких не видел свет. Минуя препятствия к выходу, заметила Хани, стоявшую возле стола с напитками. Не то чтобы мы с ней дружили, но общий язык нашли. Она сидела со мной в одном ряду, только на парту ближе к доске. Особой усидчивостью не отличалась, но и разгильдяйкой, как таковой, не была. Не долго думая, я направилась прямиком к ней. — Мне надо уйти. Помоги мне, — протараторила я, бросаясь к девушке. Не успела она спросить, что случилось, как рядом нарисовался Джиён. — Эй, Лиён… прости меня. Искренность в его голосе взбесила меня окончательно, и, сжав кулаки так, что на ладонях скорее всего остались отметины, я старалась подавить в себе ярость. — Ни слова больше, Джиён, ты сказал достаточно. Стоявшая как вкопанная Хани в растерянности переводила взгляд с меня на Джиёна. — Лиён, — пробормотал парень, — ты меня неправильно поняла… — Мне кажется, я довольно прозрачно намекнула, что не хочу с тобой разговаривать. Разве нет? — Может, дашь парню извиниться? — предложила Хани, скрестив обе руки на груди и недовольно смотря то на меня, то на Джиёна. Кажется, этот спектакль начинал ей надоедать. — Разве он считает, что ему есть за что извиняться, а, Квон? Разве ты так думаешь? — отвечая на вопрос Хани, но по прежнему не отводя взгляда от Джиёна, сказала я. — Я как раз это и пытаюсь сделать. Хмыкнув, продолжила смотреть куда угодно, но не на парня. Какой же он идиот. К чему этот эмоциональный аттракцион? Ему скучно? Вряд ли я гожусь на роль шута. И пусть сейчас промолчу и потушу накатывающие с новой и новой силой эмоции, я припомню этот его поступок надолго. Джиён всё не уходил. Мысленно ругнувшись, я решительно выдохнула и посмотрела в глаза Хани. «Мне нужно домой, увези меня домой, пожалуйста, пожалуйста, увези меня домой, забери меня отсюда», — как мантру, повторяла я про себя. На лице девушки появилось отсутствующее выражение, а глаза словно пленкой затянуло. — Кажется, мне надо отвезти тебя домой, — неуверенно проговорил она. — Что ты сейчас сделала? — раздался рядом голос Джиёна. Ох, как я не любила проделывать этот жалкий фокус при свидетелях, но иного выхода не нашла. Или не хотела находить? Раньше никто и никогда не догадывался о том, что я творю. Все лишь удивлялись моему «везению», но да лучше бы это было простое везение, а не чёрт пойми что! Если пораскинуть мозгами, то и я бы, наверное, ни о чём таком не догадалась, если бы не имела себе представления, что подобное случается. — Ничего. — Я попыталась сделать более надменный и уверенный тон, и взяла Хани за руку: — Пошли отсюда. — Лиён, ты понимаешь, что ты только что сделала? — не унимался Квон. Вот тут-то мне уже всерьез стало не по себе. А что, если этот доходяга в самом деле имеет представление о моём «таланте»? — Повторяю последний раз, ничего я не делала! — упрямо отрезала я и поволокла Хани к выходу. К счастью, Джиён не стал нас преследовать. В машине Хани попыталась расспросить, что между нами произошло, но я отмалчивалась. В конце концов, она сдалась и тоже умолкла. Автомобиль тронулся с места, и мы, по моей просьбе, поехали самой длинной дорогой, чему я была несказанно рада. Необходимо было прийти в себя и успокоится до того, как я покажусь на глаза Тэхёну и тёте.***
Распрощавшись и поблагодарив одноклассницу, я вылезла из средства передвижения и направилась к дому. Родственники уже поджидали меня на крыльце и, разумеется, как только меня увидели, начали расспрашивать, как прошло торжество. Промямлив что-то не совсем вразумительное, я сама вырыла себе глубокую яму. Тэхён тотчас навоображал себе чёрт знает что и описал мне в красках, какая участь ждёт уродов, которые посмели обидеть его сестру. Тётя же наоборот, сидела в молчании и ловила каждое моё слово. С большим усилием мне удалось убедить Ви, что всё в порядке и ничего страшного не произошло. Вняв моим словам, братец успокоился и поковылял в гостиную, а я вместе с Михвой поднялась на второй этаж, и, пожелав ей спокойной ночи, побрела к себе в комнату. События вечера кружились в голове, как сумбурный бесконечный сон, в котором бежишь и бежишь то ли за кем-то, то ли от кого-то и никак не получается ни добежать, ни остановиться передохнуть. Я снова и снова возвращалась мыслями к Джиёну и его странному поведению и не могла разобраться в своих чувствах к нему. Что он за человек? Странный, точно, а иногда и жутковатый, но когда мы танцевали, он показался самым чудесным на свете, а потом он взял и всё испортил. Зачем? Но всё равно, несмотря на обиду, мне было приятно вспоминать его прикосновения. Обычно, я ненавижу, когда меня трогают или хотя бы просто стоят рядом, но близость Квона была такой приятной. Его рука на моей талии, тепло, исходящее от него… И взгляд темных глаз. Ладно, что бы я там себе ни напридумывала, это оказался сплошной обман, но его неоднозначное поведение в тот момент, когда я заставила Хани исполнить мою просьбу, несколько настораживало. Кажется, он всё понял, но как? Я и сама не уверенна, что способна усилием воли сотворить из человека безвольную марионетку, а вменяемый человек даже и думать о таком не должен. Я посмеялась. В том то и дело, что вменяемый, а он точно псих. Но, выходит, тогда и я, ежели разобраться. А ведь, если подумать, то я совсем ничего о нём не знаю. Например, когда он издевается, а когда говорит серьёзно. Несколько раз мне почудилось, что я ему нравлюсь, но тут же возникло ощущение, что я совсем ему неприятна. Нет, ну он точно не в себе, но всё же этот чокнутый чем-то притягивает… Оборвав дурные мысли, я разделась и направилась в ванную комнату. Совершив все необходимые процедуры, я без сил плюхнулась в кровать, но заснуть так и не удалось. То и дело ворочалась, то проваливаясь в сон, то вновь просыпаясь. Подушка немного намокла, когда я снова открыла глаза. Что же со мной происходит? Я перевернулась и посмотрела на будильник. Всего лишь три часа ночи. Потянулась к лампе и включила свет. Теплое сияние разлилось по комнате, и я едва сдержала испуганный вскрик.