Подменыш Пророка

      Всю ночь я то и дело просыпалась, терзаемая собственными мыслями и планами, которые строила на меня Мунёль. И совсем не заметила, как быстро подкралось утро, озарив землю яркими лучами солнца. К счастью, в Чеджидо воскресенье — это воскресенье, и можно позволить поваляться в постели, сколько душе угодно. Вспомнив о том, что во дворце повар появляется по выходным, я встала с кровати, привела себя в порядок и направилась на кухню. Живот урчал, я шла по холлу, рассчитывая на вкусный и питательный завтрак.       По дороге мне встретился Джиён, но мы лишь кивнули друг другу.       Как я и ожидала, еда оказалась вкусной. Насытившись, я вернулась в свою комнату, плюхнулась на кровать, решив, что остаток дня, буду просто скучать в одиночестве и всласть изводить себя страхами пред будущим. Мои грандиозные планы прервал стук в дверь. Это был Чимин, как всегда бодрый и весёлый.       — Привет, Ваше Высочество! Замучили тебя вчера подданные? Мы с Мией собираемся посмотреть «Астрал» целиком, все главы. Обожаю смотреть это кино в компании настоящих демонов.       — Знаешь, я смотрела фильмы про людей в их обществе и ничего особенного не заметила. Но ты прав, лучше пялиться в телевизор, чем в потолок.       Его комната была мужской версией моей, что вполне естественно, ведь это он помогал обставить мою спальню. Только там ещё был огромный мягкий диван напротив телевизора, на котором уже сидела Мия.       — Что, он и тебя уговорил? — улыбнулась она.        — Да особо уговаривать и не пришлось. В сравнении с моим планом проваляться в тоске и печали весь день, это просто блестящая идея.       Я устроилась в углу дивана, а Чимин плюхнулся между нами. Поначалу он сидел строго посередине, но часа через три или четыре нашего киномарафона я заметила, что он переместился поближе ко мне. Впрочем, какая разница?       Они с Мией много болтали и шутили, и я в их компании повеселела. Провалив роль идеальной принцессы, навязанную мне королевой, я была рада этому легкому и расслабляющему времяпрепровождению.       После второго фильма Мия сказала, что ей завтра рано вставать, и ушла. На диване стало свободнее, но Чимин и не подумал отодвинуться. Он сидел уже почти вплотную ко мне. Я собралась воспротивиться, но потом махнула рукой. Отличное кино, симпатичный приятный парень. Пусть себе прижимается. Вскоре его рука «случайно» легла мне на плечо, и я чуть не расхохоталась.       С ним мое сердце не срывалось в галоп, как наедине с Джиёном, но близость Чимина всё равно была приятна. Мне почему-то было с ним уютно и спокойно. А покой — как раз то, чего мне в последнее время остро не хватало. И я даже положила голову ему на плечо.       Чего я не учла, так это того, что просмотр всех четырёх фильмов «Астрала» в полной версии занимает больше девяти часов. В час дня в воскресенье, когда нечем заняться, это кажется гениальной идеей, но, когда перевалило за полночь, я уже отчаянно боролась со сном. Впрочем, нет, борьбы никакой не получилось, потому что я сладко задремала на плече у Чимина.       Проснулась я утром — всё на том же диване, не ведая, какой переполох поднялся в доме. Я бы с удовольствием поспала и дольше, но грохнула дверь, я разлепила глаза и обнаружила перед собой Джиёна. Лицо у него было перекошенное, я впервые видела его таким.       — Господи… Что случилось?! — Я резко села на диване.       Джиён не отвечал, стоял и сверлил меня взглядом. Сбоку кто-то сладко зевнул. Я оглянулась. Чимин тоже заснул на диване, как был — в футболке и пижамных штанах. Но непостижимым образом ему удавалось отлично выглядеть даже в помятой одежде. И тут до меня дошло, на что это похоже со стороны. Сонная парочка на диване, в пижамах, едва ли не в обнимку… Срочно, надо срочно выдумать хоть какое-то оправдание… но даже невинная правда внезапно вылетела у меня из головы.       — Она здесь! — крикнул Джиён. Чимин застонал и схватился за голову, и я поняла, что дело плохо. В один миг он стал похож на перепуганного щенка, который ждет наказания. Не успела я и рта раскрыть, как в дверях возникла Мунёль. Стремительно, но величественно она проследовала в комнату. Полы её изумрудного халата эффектно развевались, волосы были заплетены в толстую косу. Она остановилась рядом с Чимином. И, хотя он был намного выше, Мунёль казалась куда значительней. Даже учиняя мне разнос после позавчерашнего ужина, она была не так мрачна, как сейчас. Брови нахмурены до того, что наверняка это причиняло ей физическую боль.       — Вы что себе позволяете!? — Голос королевы болезненным эхом отзывался в голове. Для пущего эффекта она свой возглас продублировала ещё и телепатически.       — Э-э… мы просто смотрели кино и уснули. Простите нас. Мы не… — Я запнулась, не понимая, за что, собственно, надо извиняться.       — Это я виноват. Я… — встрял Чим, но Мунёль его перебила:       — Меня мало волнует, чем вы здесь занимались! Вы вообще понимаете, насколько недопустимо подобное поведение? Чимин! — Тот поник под её свирепым взглядом.       Мунёль потёрла виски, словно у неё разболелась голова, и Джиён обеспокоенно покосился на неё. Она продолжала, обращаясь к Чимину:       — Видеть тебя не хочу! Собирайся в школу и прочь с глаз моих!       — Да, мэм, — пискнул Чимин. — Простите.       — А что касается тебя, — Мунёль ткнула в меня перстом, — мне всё равно, кто и как тебя воспитывал до этого, но теперь ты обязана знать, что приличествует леди, а что нет. К тебе сейчас приковано всеобщее внимание, и каждый твой шаг влияет на будущее. Привыкай вести себя соответственно! — Королеву распирало от злости. В данный момент она ассоциировалась у меня с вулканом, извергающим лаву, которая настигала всех поблизости, заклиная в своей плен.       — Я не… — залепетала я, но она жестом заставила меня замолчать.       — Но, откровенно говоря, больше прочих меня разочаровал ты, Джиён. — Мунёль уже не кричала, голос звучал устало. Квон опустил голову.       — Как ты мог это допустить? Ты должен постоянно разъяснять ей обычаи и правила могуи, должен глаз с неё не спускать.       — Знаю. Больше это не повторится. — Мужчина сдержанно поклонился. Я видела, что он готов сквозь землю провалиться.       — Не желаю сегодня видеть никого из вас! — Закончив ораторство, Мунёль развернулась и выплыла из комнаты.       — Простите… — пробормотал ей вслед Чимин.       От стыда и смущения он раскраснелся, но румянец был ему даже к лицу. Не то чтобы меня всерьез занимала его внешность в тот момент. Мне было тошно, хорошо хоть слезы удалось сдержать. Я не совсем понимала, что уж такого ужасного мы совершили.       — Ты! — Джиён посмотрел на Чимина. — Собрался в школу и ушёл! — Затем повернулся ко мне: — А ты! Живо к себе!       Я проскользнула мимо него, почти вплотную, в других обстоятельствах я бы только порадовалась такой близости, но сейчас моё сердце хоть и колотилось, но вовсе не от счастья, а от страха. Джиён буквально излучал ярость. Я прошмыгнула по коридору к своей комнате, слыша, как за моей спиной парни рычат друг на друга.       Я открывала дверь, когда сзади прозвучало резкое:       — Куда ты собралась? — Джиён вышел из комнаты Чимина и грохнул дверью так, что заложило уши.       — К себе, — пролепетала я.       — Пойдешь ко мне.       — Зачем? — удивилась я.       Перспектива отправиться с Джиёном к нему в комнату, конечно, напоминала завязку одной из моих фантазий, но сейчас меня одолевали совсем другие картинки: вдруг, как только мы окажемся наедине в его комнате, он меня прикончит? Или отдубасит хорошенько…       — Мне надо привести себя в порядок, а я не могу надолго выпускать тебя из виду. — Да, привести себя в порядок ему не мешало. Он тоже был в пижаме, а волосы стояли дыбом, ничуть не напоминая обычную аккуратную прическу. Его явно выдернули прямо из постели.       Я кивнула и покорно поплелась следом. Джиён несся широкими шагами, всё ещё вне себя от злости, я семенила, едва поспевая за ним.       И все равно непонятно, чего они так взбеленились?       — Прости, пожалуйста, я не хотела, — забормотала я ему в спину. — Я случайно заснула. Мы смотрели кино и нечаянно заснули. Если бы я знала, что выйдет такой переполох, я бы ушла к себе… — Но моя попытка извиниться только пуще взбесила Джиёна.       — Не знала?! — оглянулся он, буквально выплюнув эти слова. — А раскинуть мозгами ты не могла, Лиён? Ты должна понимать, что каждый твой поступок будет иметь последствия, и ты обязана обдумывать всё и всегда!       — Прости! Но мне вчера было так тоскливо… заняться нечем… А Чимин позвал кино смотреть…       Квон резко остановился. Взгляд его был столь яростен, что я невольно отшатнулась и прижалась спиной к стене. Он шагнул ко мне вплотную, лицо было в каких-то сантиметрах от моего, глаза сверкали. Но, когда он заговорил, голос звучал на удивление спокойно и ровно:       — Ты же знаешь, что люди думают, когда девушка остается на ночь у парня. Но чтобы принцесса провела ночь с экиятом — это вообще немыслимо! Ты могла поставить всё под угрозу.       — Я… я не понимаю, что всё это значит. Вы же ничего мне толком не объясняете, только орёте и требуете чего-то. Я ничего не знаю!       Джиён глядел на меня в упор ещё целую невыносимую минуту, потом вздохнул, отступил и растёр лицо. Я молчала, глотая слезы. Когда Джиён снова посмотрел на меня, его взгляд был уж мягче. Он развернулся и направился по коридору дальше, я поплелась за ним.       Комната Джиёна была меньше моей, но гораздо уютнее. Одна из стен тоже полностью стеклянная, жалюзи опущены. Кровать аккуратно застелена тёмным покрывалом, несколько книжных полок забиты книгами. В углу на небольшом письменном столе лежит ноутбук.       Как и у меня, к спальне примыкала ванная. Джиён отправился прямиком туда и не стал закрывать за собой дверь. Было слышно, как он чистит зубы. Я нерешительно села на краешек кровати и огляделась.       — Должно быть, ты здесь много времени проводишь, — заметила я.       Я уже знала, что Джиён живет в доме от случая к случаю, но комната выглядела вполне обжитой. По количеству вещей складывалось ощущение, будто он обитает здесь постоянно.       — Живу здесь в перерывах между поисковыми заданиями, — отозвался мужчина.       — И? похоже, моя мать от тебя без ума.       — Только не сейчас. Я её подвел. — Джиён выключил воду, вышел из ванной и прислонился к косяку. — Прости, что наорал на тебя.       — Ничего, мне не впервой. — Я по-прежнему толком не понимала, из-за чего он так взбесился. Но в чём-то он прав. Теперь я принцесса, и мне придётся вести себя соответственно положению, продумывать последствия всех своих поступков, даже на первый взгляд совершенно безобидных.       — Нет, ты этого не заслужила. Мне не следовало выходить из себя. Но когда я не обнаружил тебя утром в твоей комнате, я запаниковал. Учитывая все эти события с киджманами…       — А что там опять с ними? — Мне мигом стало не по себе. Слишком свежи были воспоминания о ночной встрече.       — Тебе не о чем беспокоиться. Я просто имел в виду, что перенервничал, когда не нашел тебя, вот и сорвался. Прошу прощения.       — Нет, это я виновата. Ты был прав.       Джиён пригладил волосы и отвернулся. И тут я догадалась спросить:       — А как ты, собственно, узнал, что меня нет в комнате?       — Проверил. — Квон посмотрел на меня как на идиотку. — Я каждое утро проверяю.       — Ты проверяешь, на месте ли я? — От изумления я даже рот открыла. Он кивнул.       — Я не знала.       — Ты и не могла знать. Ты же спишь.       — Да… просто чудно как-то.       Я покачала головой. Брат и тётушка, конечно, заглядывали ко мне в спальню, но чтобы Джиён проверял, там я или нет…       — Надо же удостовериться, что ты цела и невредима. Работа у меня такая.       — Ты как заезженная пластинка, — буркнула я. — Что бы ты ни делал, у тебя всегда «работа такая».       — А что ещё ты ожидала услышать? — Он спокойно смотрел на меня.       Я уныло качнула головой. Как с бездушным автоматом разговариваю. Джиён всё смотрел на меня, видимо ожидая ответа, а я в свою очередь ждала, когда же он займется своими делами. Но он не двигался, и я решила, что надо бы заполнить паузу.       — Может, ты расскажешь, кто такие экияты?       — В буквальном переводе экият — это человек. Чимин — человек.       — Человек? А почему он здесь? — удивилась я.       — Из-за тебя. Тебя же подменили при рождении. А поскольку ты заняла место другого ребенка, этот ребенок должен быть где-то ещё. Вот их и зовут экиятами.       — Ты хочешь сказать… — Я растерянно замолчала. — Так Чимин — это Туан? — Вот тут-то я и прочувствовала, сколь извращенным было моё влечение к Чимину. Он, конечно, формально мне не брат, но он брат моего брата, хотя Тэ мне тоже не настоящий брат. В общем… мне стало не по себе.       — Какой Туан? — непонимающе нахмурился Джиён.       — Его так назвала моя мать… ну, не настоящая мать, а Субин. Она знала, что у неё родился сын, и это Чимин. Вернее, Туан… Но как… как это делается? Как его подменили мной?       — Довольно просто. Когда родился Чимин, Мунёль вызвала у себя роды, затем пустила в ход свой дар убеждения, чтобы нейтрализовать медперсонал в больнице, и поменяла вас местами.       — Так просто? На Субин её дар не очень-то подействовал.       — Обычно мы подменяем детей одинакового пола, девочку на девочку, мальчика на мальчика. Но Мунёль заранее выбрала семью Ван. А замена мальчика на девочку не всегда проходит гладко. Выше вероятность, что мать обнаружит подмену, как это случилось с твоей приёмной матерью.       — Постой, постой! Так Мунёль сознавала риск, да? Понимала, что Субин может обнаружить подмену? И все равно на это пошла?       — Королева не сомневалась, что семья Ван — самый лучший выбор. И она оказалась не так уж не права. Ты сама постоянно говоришь, что тётка с братом души в тебе не чаяли.       Я привыкла всю жизнь ненавидеть Субин. Считала её жестокой и злой. Но она просто не могла вынести того, что я не её ребенок. На самом деле Субин — прекрасная мать, самая лучшая. Она не забыла своего сына, несмотря на то что на неё воздействовали силой убеждения, не смирилась с его потерей. Только теперь я начала понимать, что ей пришлось пережить.       — Так вот почему такой переполох из-за меня с экиятом? Потому что он мне вроде сводного брата?       — Он тебе не брат, — сухо ответил Джиён. — И проблема не в родстве, а в том, что они — люди.       — А мы, что… как-то физиологически несовместимы? — осторожно спросила я.       — Нет. Многие могуи покидают общину, живут с людьми и заводят нормальное потомство. Это одна из причин того, что наша численность уменьшается.       — А что теперь, когда я вернулась, будет с Чимином?       — Ничего. Будет жить здесь как и раньше, и столько, сколько пожелает. Или уедет, если захочет. Он абсолютно свободен. Экиятам тут не так уж плохо живется. Например, Мия — экият Соён. — Я понимающе кивнула. Мия — пугливая и нервная, но при этом куда более нормальная, чем все прочие. И вообще экияты мне точно ближе и роднее, чем демоны.       — А как их воспитывают? Как своих детей?       — Нет, но детство у них счастливое и безоблачное. У них всё есть, они учатся в наших школах. Для них даже выделен целевой фонд. Когда им исполняется восемнадцать, они вольны делать что угодно.       — Но при этом не имеют равных прав, да? — догадалась я.       Мунёль со всеми говорила свысока, но с Чимином и Мией как-то особенно надменно. Да и Соён обходилась с ними не лучше.       — Это монархия. Здесь нет равных. — Мне показалось, что Джиён сказал это с сожалением. Он отклеился от косяка, пересёк комнату и сел на кровать рядом со мной.       — Я не объяснил тебе всё сразу, и это одна из причин, почему королева злилась на меня. У нас тут существует чёткая иерархия. Наше общество делится на классы. Есть королевская семья, в которой ты главная. Разумеется, после Мунёль. Ниже тебя маркизы, но они могут стать королями и королевами, вступив в брак с монархом. Дальше следуют обычные могуи. Простолюдины, если угодно. Ещё ниже — искатели. И в самом низу — экияты.       — Как это? Почему искатели так низко? — Стало как-то обидно за Джиёна. Да и за остальных, конечно.       — Мы тоже могуи, но мы способны только искать. Других способностей у нас не бывает. Мои родители были искателями, и их родители были искателями, и все мои предки, — объяснил Джиён. — Без дара убеждения невозможно подменить ребенка. Поэтому у искателей не бывает подменышей. Соответственно, не бывает и доходов. Мы ничего не приносим общине. Мы служим другим могуи, а они взамен дают нам хлеб и кров.       — Так ты вроде крепостного? — охнула я.       — Не совсем. — Джиён попытался улыбнуться, но вышло так себе. — Пока мы выполняем работу искателя, у нас нет нужды заниматься чем-то ещё. Многие искатели, включая меня, работают телохранителями в состоятельных семействах. Весь обслуживающий персонал — няни, учителя, повара, горничные — состоит из бывших искателей. И все получают почасовую оплату. Конечно, среди обслуги попадаются и экияты, но это редкость.       — И поэтому ты всегда кланяешься Мунёль?       — Она королева, Лиён. Ей все кланяются. Кроме тебя и Чимина, но ты имеешь право, а он просто несносный упрямец.       — Приятно осознавать, что у принцесс есть хоть какие-то привилегии, — мрачно усмехнулась я. — Ещё бы не получать нагоняй за каждую оплошность…       — Мунёль может показаться холодной и замкнутой, но слишком тяжелая ноша на ней, слишком большая ответственность. Поэтому она и к остальным так требовательна. Когда-нибудь она передаст свою ношу тебе, и тогда уже ты станешь за всё отвечать. Но при этом у тебя будет всё, чего бы ты ни пожелала. Я знаю, сейчас тебе так не кажется, но, поверь, тебя ждет очень завидная жизнь.       — Ты прав, мне так не кажется, — согласилась я.       — Ты ещё слишком юная.       — Угу… Ладно, давай ещё раз повторю. Мы с Чимином ничего такого не делали. Ты мне веришь? У нас ничего не было. Мы просто смотрели кино и просто уснули. — Джиён задумчиво смотрел в пол. Я изучала его лицо, пытаясь уловить какой-нибудь намёк, но оно оставалось непроницаемо. В конце концов Квон кивнул:       — Да, я тебе верю.       — Но утром не особо верил, я права?       На этот вопрос Джиён предпочел не отвечать. Он встал, сказал, что примет душ, и скрылся в ванной.       Я хотела было воспользоваться случаем, чтобы изучить его комнату, но внезапно на меня навалилась дикая усталость. Я свернулась клубочком на кровати, закуталась в мягкое покрывало, пахнущее Джиёном, и провалилась в сон.