Песнь о брате

…Вы, малыши, пришли узнать о том, кого называете Недругом. Так зачем же вы спрашиваете, кто я? Хм… Если угодно, я — проба резца Эру. Некоторые, правда, считают, что я Его забавная ошибка, или шутка, или что-нибудь ещё в этом духе. Они разом и правы, и нет. Мой удел — помнить. Как в Сильмариллах заключён предвечный свет, от которого можно возжечь Древа, — так моя память подобна этим камням. Даже если с миром, паче чаяния, что-то случится — спокойствие, друзья мои, он останется вот тут, под этой синей шляпой! Все его образы, до мельчайшей травинки и песчинки… Почему я так часто говорю стихами и песнями, спросишь ты? Потому что стихи легче запоминаются. В моей голове — тысячи песен и сказаний о Людях Дальнего Запада, о забытых королях и героях, а память о прекраснейшей деве Средиземья и вовсе у меня в руке. Красивая, кстати, верно?.. Взгляните, здесь мой дом. Вот зелёные гобелены на стенах — на самом деле в них выткано не меньше, чем в творениях Вайрэ. Но этого никто не знает. По мне — оно и к счастью; а то, боюсь, не стало бы нам со Златеникой покоя от любопытных путешественников… Простите, я отвлёкся. Так вот, говоря о Недруге: он никогда бы не смог их прочесть. Порой некоторые восторженные детишки принимают меня за могущественного чародея, но это сущая ерунда. Многие, наоборот, уверены — я выжил из ума и, как дитя, собираю листики и стекляшки… Ему, пожалуй, тоже так казалось. Может быть, поэтому он ни разу и не трогал Вековечный Лес, считая недостойным своего внимания. Действительно: кому нужны ребячьи цветные стёклышки взамен алмазов? К сожалению, Недруг давно уже ничего не понимал в детском, смешном, нелепом, бесполезном, бестолковом и необъяснимом. У него всё было подчинено порядку — и не кажется ли вам, что в том была его главная беда?.. Здесь предел моих земель, друзья мои. Почему именно здесь, и отчего мои земли ограничены именно этими, спросите вы? Да как бы вам объяснить… Если бы у вас была книжечка, где записано Абсолютно Всё, — разумнее было бы держать такую вещь в укромном месте, не правда ли? Чтобы не потерять ненароком. Вот и Единый поступил со мной так же. И я, кстати, вполне этим доволен, друзья мои. Храню ли я злобу на Недруга теперь, после всех этих событий, битв, боли, ужасов? Не думаю. Скорее меня одолевает глубокое разочарование — пополам с недоумением. В нём ведь когда-то было вдоволь дара и огня. С таким богатством он мог бы стремиться стать чем-то более интересным, нежели властелином мира… Ты слышал: я — Хозяин, живущий здесь. А кто такой хозяин? Тот, кто в ответе. Кто заботится, кормит, поит, оживляет своим присутствием, принимает гостей… А что за радость, скажите, — быть всего лишь обладателем? То-то! Владеть — слишком обременительно; Недруг, по-моему, так и не смог этого понять. …Ах да. Почему, спрашиваешь ты, его колечко делает любое существо невидимым, и лишь со мной такой фокус не проходит? Потому что я — не существо, друг мой. Разве можно взять в руки сон, увидеть мысль, заговорить с мечтой? Я — сон и память. Мой долг — наблюдать мир и запоминать его, сколько бы веков ни пролетело над землёй. Да, порой мне бывает ужасно жаль, что я не могу вмешаться в течение вещей, что-то поправить, исцелить… Но давать имена я вправе. И если кто-то выбрал быть Недругом в моих глазах — что ж, значит, это навсегда отпечатается в памяти мира. Здесь, под моей синей шляпой, где перемешано слишком много, чтобы хватало печалей и радостей для всего.