Чужая Судьба

Тогда. Поднявшись на второй этаж, Эванс поспешно прошел в квартиру, захлопнув за собой дверь. Неуверенно постояв в прихожей, он всё же решился рассмотреть более детально место своего нового заключения. Открыв дверь спальни, он остановился на пороге и обвел внимательным взглядом комнату. Узкая лежанка прислонилась к полосатым обоям, в то время как бежевые, посеревшие от пыли шторы прикрывали узкий подоконник, на котором восседал засохший кактус. Возле окна стоял объёмный шкаф, и из приоткрытой створки выглядывал пожелтевший от времени постер полуголой красотки, развязно скалящейся на фоне какого-то тропического побережья. Лицо девицы чем-то неуловимо напоминало лицо матери. Скривившись, Эванс сорвал его и бросил в стоящую рядом мусорную корзину. Притащив чемодан, он стал извлекать на свет свои немногочисленные пожитки, аккуратно развешивая их в шкафу. Закончив в спальне, он удовлетворенно выдохнул и, спрятав чемодан под кровать, перешел в гостиную. В прикрытой шторами комнате веяло сыростью, застаревшим запахом пота и старых половиков. Поморщившись, Гарри поспешил раздвинуть темные шторы и широко раскрыл дверь, ведущую на крохотный балкон. Остановившись, он внимательно огляделся. Посреди гостиной стоял засаленный диван, лоснящийся в особо продавленных местах; под ним скукожился зеленый ковер с потрепанными краями, а у стены напротив на деревянной тумбе возвышался старый громоздкий телевизор. Гарри уже успел заглянуть в крохотный чулан в коридоре и по достоинству оценил запертый в нем древний пылесос, швабру и половые тряпки, с тоской прикинув, что придется провозиться немало, пытаясь хоть как-то привести в порядок эту крысиную нору. Выйдя на балкон, он оперся бедром о перила и вытащил из заднего кармана джинсов стащенную у матери пачку сигарет. Курил он довольно редко и лишь тогда, когда ощущал себя не в своей тарелке. И это был явно тот случай. Облокотившись на перила, Эванс курил, разглядывая улицу, и благодарил небеса за то, что балкон выходил стороной не на мусорку. Вдалеке через дорогу виднелось потрескавшееся старое здание. Даже отсюда он видел заколоченные решетками окна, зиявшие пустыми глазницами выбитых стекол. Гарри поежился. Покинутое здание напоминало затаившееся чудовище, терпеливо выжидающее в темноте, чтобы напасть и, утащив, навсегда похоронить в своих мрачных недрах. Он обвел внимательным взглядом улицу — нигде не было видно ни души. Хотя, чему ему удивляться. Он уже успел заметить, что несколько зданий, располагающихся за их домом, явно были под снос. Должно быть, жильцы уже успели съехать. Его же дом располагался перед самой дорогой, и впереди была только заброшенная фабрика. Также было не похоже, чтобы у мистера Уилсона в данный момент было много постояльцев. Кроме темноволосого молодого мужчины, Эванс заметил только старую леди в халате. Она выносила мусор, как раз когда они только подъехали с матерью к подъезду, но женщина скрылась прежде, чем он успел с ней поздороваться. Докурив, Эванс бросил окурок вниз и со вздохом направился за тряпкой. У него ушло несколько часов, чтобы хоть как-то отмыть накопившуюся за годы грязь. Видимо, предыдущие жильцы не обременяли себе жизнь такой ерундой, как наведение порядка в помещении. Если с уборкой в комнатах всё прошло более-менее гладко, то вот с чисткой ванны и санузла дела обстояли гораздо хуже. Ржавчина и чернота отходили неохотно. Сколько бы сил он ни тратил, пытаясь отскрести пожелтевшую ванну и кафель, рыжие пятна и грязь, казалось, навсегда въелись в поверхность. Эванс убрал со лба мокрую челку и, окинув ванную взглядом, удрученно хмыкнул. Принимать ванну здесь однозначно лучше не стоило. Разве что быстрый душ. Да и только. Под конец взмыленный, уставший и раздраженный, он прошлепал босыми ногами в гостиную и плюхнулся на диван, оттирая майкой вспотевшее лицо. Нащупав переключатель, он включил телевизор и с тоской посмотрел на быстро темнеющее за окном небо. Необходимо было сходить за покупками, но ему претила сама мысль разгуливать по незнакомому району в темноте. Даже если он был пустынен. Особенно из-за того, что он был пустынен. Но делать было нечего. Мамочке даже в голову не пришло передать ему с собой какие-нибудь продукты. А сам он не думал, что будет настолько хреново. Рассеянно пощелкав с канала на канал, он уже собрался выключать телевизор, как вдруг нечто на экране привлекло его внимание. Вначале он даже не сообразил, что именно мелькало на экране. Быстрая череда сменяющихся картинок рябила перед глазами. Вид с вертолета на какую-то реку сменялся на заграждения из полицейских, удерживающих толпу любопытных, порывающихся разглядеть нечто заслоненное широкими спинами офицеров. Желтый брезент обволакивал контуры лежащего на мокром песке тела. Эванс судорожно выдохнул и, наклонившись вперед, быстро увеличил звук. — …было обнаружено сегодня утром в районе 5.00 утра возле восточного побережья Темзы. Как уже сообщалось ранее, — с профессиональной четкостью твердил голос за кадром, — есть основания предполагать, что шестнадцатилетний Тимми Брэдфорд является восемнадцатой жертвой Сказочника. Поежившись, Эванс придвинулся ближе, жадно ловя каждое слово с экрана. — Тело обнаружил один из бездомных. В данный момент он дает показания полиции. Как наши постоянные телезрители уже знают, мальчик был похищен шесть дней назад из собственного дома в Манчестере. Также напоминаем, — с нездоровым энтузиазмом продолжил голос комментатора, — что на момент похищения Тимми Брэдфорд находился под присмотром полиции, так как за несколько дней до похищения он получил несколько угрожающих звонков, а также письма, содержимое которых пока не разглашается следствием. Родители Тимми обратились в полицию, было проведено расследование и задержан подозреваемый — тридцатидвухлетний мужчина, работающий охранником в школе, где учился парень и, по словам некоторых его друзей, проявлявший странную заинтересованность в мальчике. Мы не будем называть его имя, скажем только то, что он был доставлен в полицейский участок, но вскоре отпущен за недостаток улик. Последнюю фразу голос произнес с легкой иронией, будто призывая зрителей разделить сомнения комментатора насчет умственных способностей полицейских, выпустивших на волю потенциального убийцу. — И вот, шесть дней назад, — трагическим тоном продолжил голос, — несмотря на круглосуточно дежурящих под его домом полицейских, Тимми Брэдфорд исчез. На его поиски были брошены все силы полиции, но найти его так и не успели. Комментатор замолчал, а на экране замелькали детские фото Тимми, начиная от щекастого карапуза в яслях до улыбающегося голубоглазого подростка, стоящего в обнимку с какой-то девушкой. Эванс шумно выдохнул, достал из кармана примятую пачку и закурил, придвинув к себе кофейную чашку, чтобы удобно стряхивать пепел. Между тем фотографии исчезли с экрана, и снова замелькали кадры с места происшествия. — Как нам стало известно из надежных источников, — продолжил голос за кадром, — у полиции есть все основания предполагать, что Тим Брэдфорд стал очередной жертвой Сказочника. Напоминаем нашим телезрителям, что так убийцу прозвала пресса за то, что после смерти все его жертвы были найдены похожими на персонажей из детских сказок. На экране снова замелькали фотографии — на этот раз предыдущих жертв маньяка. Вот белоснежное лицо парня, одетого в немыслимый золотистый наряд. Он лежал распростертым на полу в каких-то истершихся развалинах, на его груди небрежно рассыпались кровавые лепестки роз. Еще один темноволосый паренек находился в глубокой яме под навесом из стекла, в покоящейся на груди руке было зажато надкушенное яблоко. Губы юноши были искажены в болезненной гримасе, в то время как в широко распахнутых глазах застыло осознание собственной обреченности. Всё тело парня словно бы застыло в немом укоре тем, кто так и не успел его спасти. У Эванса перехватило дыхание, к горлу подступил горький ком. Выключив телевизор, он уставился невидящим взглядом в сгущающуюся за окном тьму, забыв о зажатой в пальцах сигарете. Он старался не думать о том, на что сейчас походил Тимми Брэдфорд. В новостях об этом не было сказано ни слова, но, с учетом того, что парня нашли у воды, это должен был быть какой-то водный персонаж. Кроме чертовой диснеевской русалочки, в голову ничего не приходило. Догоревший окурок обжег пальцы. Чертыхнувшись, Эванс бросил его в чашку и, подхватившись, принялся поспешно собираться. Он старался отвлечься от увиденного по телевизору, но, помимо воли, в голове продолжали крутиться мысли только об этом. Конечно, он уже слышал об этом маньяке, терроризировавшем весь Лондон последние восемь месяцев. Число жертв уже исчислялось вторым десятком, а полиция по-прежнему была не в состоянии поймать опасного психопата. Газеты не давали достоверной информации, подвергались ли жертвы сексуальному насилию или нет, а полиция отказывалась давать по этому поводу какие-либо комментарии. Время от времени в газетах мелькали статьи, что полиция задержала очередного подозреваемого, но, будто в насмешку, одновременно с этим происходило новое похищение, и полиция доказывала свою полную несостоятельность. Невольно подумалось, что последняя жертва протянула в два раза дольше, чем все предыдущие. Вытащив бумажник, Эванс пересчитал деньги и, достав из сумки пару пакетов, направился к двери. На пороге он остановился. Непроизвольно поежившись, он стоял, замерев, прислушиваясь к окружающей его тишине. По влажной спине прошел холодок, рассыпая мурашки по коже. Шесть дней — это целая вечность. Как этот парень протянул так долго? Один на один с психопатом. В полной его власти. В темноте, где никто не услышит твой крик. Знать, что нет никакой надежды на спасение, и всё равно цепляться за жизнь. Он вздрогнул и покачал головой. Такое невозможно даже представить, не то что пережить. Поджав губы, он открыл дверь и вышел во тьму коридора, еще не зная, что в его случае поиски продлятся гораздо дольше…