***
Тэйла, девочка моя. Бенджамин смотрит на звёзды, нарисованные им на стенах собственной комнаты. А она любит лес, любит всё зелёное, живое. Живое. «Любит ли она меня?» Взгляд Бенджамина падает на узкий стеллаж, стоящий в углу комнаты. Там, на самом видном месте, царственно восседает богиня Маат. Голубые крылья, покрытые блёстками, едва переливаются при молочно-белом свете ламп. Бенджамин делает шаг в сторону статуэтки. Она не отпрянула, почему? Почему её инстинкты не заставили Тэйлу держаться от него подальше? «Гормоны. Её гормоны притупляют чувство опасности». Бенджамин потянулся к Маат. Да, эндорфины, окситоцин и самую малость адреналина. Одной рукой вампир взял фигурку, а другой коснулся груди. «И у меня словно адреналин несётся по венам». Любит. Да, любит. И это не взрыв эмоций, волшебные гормоны тут не самое главное. Здесь главное то, что чувства накапливались. Час за часом, день за днём, неделя за неделей. Тэйла любит его. А он? Бенджамин, тихо вздохнув, невесомо погладил глиняные волосы богини. «А она ― вся моя жизнь». Какое-то время Бенджамин просто стоял, бездумно рассматривая статуэтку Маат. Он не услышал даже, как скрипнул подоконник под весом Тии, которая уже вернулась с охоты. Он не слышал никого и ничего, просто безмолвно молясь Маат, чтобы Тэйла ответила ему взаимностью. «Но она взяла твою руку при отце, разве это не доказательство, Бен?» Да, но Бенджамину хотелось услышать признание из её губ. ― Бен? ― Тиа, опасаясь, как бы тот не разозлился, тихонько приоткрыла дверь. ― Ты как, друг? ― Я скажу ей, ― Бенджамин не смотрел на Тию, он вглядывался в нарисованные черты лица богини. ― Скажешь что? ― Я открою ей мою тайну, ― вампир поднял глаза на подругу. Её глаза расширились. ― Бенджамин, ты спятил? ― Тиа вошла в комнату и подошла к юноше. ― А если она испугается, а если кому-то расскажет? Амун этого не потерпит! А если слухи о твоей выходке дойдут до Вольтури?! ― её голос сорвался. ― Они уничтожат и весь наш клан, и её! Земля ушла из-под ног. Бенджамин едва сдержался, чтобы не сжать кулаки и не раскрошить статуэтку. Дрожащими руками он вернул её обратно на полку и повернулся к Тие. ― Вольтури… ― только и смог произнести он. Самый большой и древний вампирский клан в истории, называющий себя королевским. Бенджамин нахмурился. Амун ревностно оберегал Бенджамина, единственного из клана, кто обладает сверхспособностью, от Вольтури. Да ещё и такой сильной, действующей на физическом уровне. Тиа как-то сказала, что юноша, пожалуй, уникален в своём роде. Глава египетского клана поведал свои планы Бенджамину лишь спустя столетие после его обращения… Если Вольтури узнают, что вампир открыл свою сущность простой смертной… Последствия могут быть ужасными. Тиа скептически его разглядывала. На её лице поочередно, сменяя друг друга, проносились недоверие, страх за свой клан, паника, злоба на Тэйлу. Но Бенджамин знал, что эта злоба безосновательна. Девушка не виновата, это он втянул её во всё это. Тиа должна злиться лишь на него. ― Я… я попробую, ― неуверенно начал он. ― Я должен попробовать, она не глупая, она поймёт, ― он обошёл Тию и направился к выходу. ― Ты куда это собрался? ― она метнулась к юноше, хватая его обеими руками за плечи. ― А зачем тянуть? ― Бенджамин повернул к ней голову. ― Смотри, уже рассвет. Чем быстрее скажу, тем лучше. Меньше будет томительного ожидания. Он попытался сделать шаг, но Тиа резким рывком развернула его к себе и дала ощутимый подзатыльник. Её брови нахмурились, голос зазвучал жёстче и грубее. ― В порядок себя сперва приведи, влюблённый ты наш! Она ох как обрадуется, увидев, что ты сияешь на свету! А о глазах ты подумал?***
«Никого не слышно. Наверное, она ещё спит», ― Бенджамин вслушивался в звуки квартиры. Мухариб вновь ушёл спозаранку в госпиталь, Тэйла в квартире одна. Это хорошая возможность… Бенджамин громко, но кратко постучал в дверь. Подождав с минуту, когда никто не вышел, он повторил действие. Через несколько секунд он услышал сонное: «Да иду я, иду» и шарканье босых ног по полу. Был бы парень человеком, его сердце заметно ускорило бы своё биение. Дверь отворилась, и взгляду Бенджамина предстало заспанное, обрамлённое копной спутанных волос, лицо Тэйлы. Вампир отметил, что она выглядела гораздо менее помятой, когда спала у него на коленях. «Наверное, потому что не ворочалась так много». ― Привет, Тэйла, извини, что я так рано пришёл и разбудил тебя, ― он смотрел, как она недоумённо разглядывает его, и волнение в груди нарастало с каждой секундой. ― Но мне нужно кое-что рассказать тебе. ― Слушаю, конечно, ― Тэйла прочистила горло. Бенджамин не понимал, почему она не впускает его внутрь. ― Скажи, ты знаешь о вампирах? ― выпалил он, замирая и следя за реакцией девушки. На её лице отразилось непонимание. ― Ну… да… бледнокожие существа, которые высасывают кровь, ― она моргнула. ― Но ведь их не существует. ― О нет, Тэйла, они существуют. И я… ― юноша запнулся. ― Я и есть вампир. Тэйла смотрела на него несколько секунд, а затем засмеялась. Сперва краткий смешок, а затем резкая истерика. Она хохотала, в уголках её глаз скопились слёзы. Бенджамин обеспокоенно смотрел на неё, не зная, что сделать, чтобы истерика прекратилась. ― Бо… боже, ― её заливистый смех отдавался от стен лестничной клетки, ― да ты… псих! Псих, Бен… ― она не договорила, задыхаясь в новом приступе смеха. Наконец, Тэйла успокоилась и, утерев слёзы, серьёзным взглядом окинула Бенджамина. ― Это очень глупая шутка, ― она поджала губы и вздохнула. Этот вздох заставил Бенджамина вздрогнуть. — Если ты решил посмеяться надо мной, то лучше уходи. ― Но… ― Нет! Это несмешно! Иди, тебе следует привести свои мысли в порядок! Дверь перед носом Бенджамина с грохотом захлопнулась.