Стадии самоубийства

So this is what you meant when you said that you were spent? И это ты имел в виду, когда сказал, что вымотался? And now it’s time to build from the bottom of the pit right to the top. А теперь настало время все строить с самого начала. Don’t hold back, Не держи, Packing my bags and giving the academy a rain-check. Я пакую чемоданы и обещаю академии явиться в другой раз.

      Я никогда не любила весну. Весной я попала в дом Вамми; весной я и дедушка потеряли бабушку.       Мне всегда была по душе зима. Я родилась 1 января, и бабушка говорила, что в тот день был сильный снегопад и с неба падали очень крупные снежинки.       Бабушка называла меня «Зимней принцессой» за мои чёрные волосы, бледную кожу (я никогда не загорала и не любила загар) и голубые глаза. Настоящая «Зимняя принцесса».       Зимой я носила тёплые и просторные свитера, завязывала шаль на талии и много танцевала, чтобы согреться. Только зимой Мелло делал мне горячий шоколад (больше никому он этого не делал), чем я нагло и беззастенчиво пользовалась.       Весна — начало новой жизни, начало чего-то нового. Идеальное время для поиска себя и для новых действий.       Но не для меня. Я изнывала от весны и очень хотела, чтобы она поскорее сменилась летом.       Но сейчас я наслаждалась весной.       И своей жизнью.       Я шла по весеннему Лондону, слушая музыку в наушниках и улыбаясь. В одной руке я крепко сжимала букет ландышей, а другой рукой я держала свежий выпуск «Daily England», где на обложке были я и Сузаку.       Два года я и Сузаку работали под руководством Эмилии и Гарри Андерсонов. Два года мы занимались под их руководством, оттачивая свои навыки, занимаясь любимым делом и становясь предметом обсуждения критиков. Два года я пыталась привыкнуть к своей популярности, когда меня на улицах стали узнавать прохожие и благодарить за то, что мы заставляем их чувствовать своим танцем.       — Привет, бабушка, — я наклонилась и положила цветы с журналом на могилу Элизабет Мэри-Эн Эйнсворт. — Прости, что у меня хватило смелости явиться к тебе только сейчас. Два года я пыталась свыкнуться с тем, что больше никогда тебя не увижу. Я принесла тебе твои любимые цветы, купив их в твоём любимом цветочном магазине. А ещё я принесла тебе журнал, — одернув белую кожаную куртку, я присела на корточки и коснулась портрета бабушки. — Помнишь критика Джулиану МакГарден? От её критики рыдают всё, начиная другими критиками и заканчивая читателями. Я работаю с Андерсонами, а Джулиана их не очень любит и постоянно критикует. Но… В статье она подчеркнула… Сейчас зачитаю. «С появлением Акиры и Сузаку Куруруги в балетной школе Андерсонов произошли изменения в лучшую сторону. Я довольна, что теперь Эмилия и Гарри нашли настоящий талант. Даже если Вы далеки от балета, то пара Акиры и Сузаку заставит Ваше сердце сойти с ума, а душу запеть», — я замолчала, переводя дух.       Довольно забавно было наблюдать за реакцией окружающих, когда они узнавали, что я и Сузаку не являемся парой. Да, я взяла его фамилию в качестве псевдонима по предложению самого Сузаку. Этим мы хотели показать, что нас нельзя воспринимать по отдельности, а только вместе.       — Я думала, что Акито будет ревновать, но… — я улыбнулась, вспоминая счастливые глаза Акито, когда о нас впервые заговорили критики, — он улыбнулся и поддержал меня. Акито — мой муж, бабушка. Да, самой непривычно произносить это вслух, но он мой муж. Тебе бы он очень понравился — высокий, темноволосый и лучший на своем курсе в медицинском. А ещё… У меня появился ребёнок. То есть, я и Акито с небольшой помощью Ватари усыновили Микки. Ему уже десять, а у меня такое ощущение, что я знаю Микки всю свою жизнь.       Пока я планировала заниматься своей карьерой и не заводить детей. Балеринам не нужны дети. Я знала, что если у меня появится ребенок, то он станет центром моей жизни, и мне придётся уйти из балета. Но я сильно привязалась к Микки (как и он ко мне) и не смогла оставить его, когда уехала из дома Вамми.       Акито стал лучшим на своём курсе, посвящая все дни (кроме каникул) медицине. Я и Микки иногда приезжали к нему, проводя выходные вместе. Акито обожал Микки, и я знала, что из него получится прекрасный отец, когда придёт время.       Моя любовь к Акито стала ещё сильнее. Моя лучшая половина, мой врач-любитель, моя тихая гавань. Я не представляла себе жизни без него.       — Теперь я буду навещать тебя, — я прикрыла глаза. — В следующий раз, когда я приду к тебе, то прихвачу с собой диск с песнями Джинни и Натаниэля. Знаешь, я так горда — Джинни утёрла нос Арчи и теперь покоряет сцену вместе с Натаниэлем. Когда я слушаю их песни, то в каждой строчке нахожу себя. Я знаю, что ты предпочитала слушать классическую музыку, но музыка Ната и Джинни — это что-то невероятное.       У Джинни и Ната — идеальный тандем. Нат пишет просто потрясающие песни, а Джинни просто потрясающе их поёт. Теперь, кстати, Джинни стала поспокойнее — исчезли вызывающие стиль в одежде и манеры поведения. Нат же стал более уверенным в себе, что очень пошло ему на пользу.       — И детектив Кэйлин я тоже принесу, — я улыбнулась, вспоминая сбывшуюся мечту Кэйлин, к которой она шла годами. — Ватари даже заплакал, когда она принесла ему экземпляр и посвятила детектив ему. Я бы очень хотела, чтобы ты познакомилась с Кэйлин, бабушка. Она бы тебе очень понравилась. Как и Джонни. Наш химик изобрёл нечто новое, из-за чего уехал в Америку для обучения. Выяснилось, что «взрывной мальчик» не зря портил имущество.       — Вот ты где. Так и думала, что встречу тебя здесь.       Я повернулась и посмотрела на Эл в чёрном пальто. В руке детектив держала ещё один букет ландышей. Эл подошла к могиле бабушке и положила цветы, присаживаясь на корточки рядом со мной.       — Мне потребовалось два года, чтобы начать осознавать, что бабушка умерла, — произнесла я после продолжительного молчания, — но на то, чтобы смириться с этим, мне понадобится целая жизнь.       — Ты когда-нибудь сдаёшься? — поинтересовалась у меня Эл. Я покачала головой и посмотрела на кольцо Лайта. Когда мне становилось невыносимо тяжело, то я смотрела на подарок Лайта. Верите или нет, но оно придавало мне сил и уверенность в том, что я делаю.       ­— Нет. Я не сдаюсь.       — Ты скучаешь по Лайту и Вашим отношениям?       — Знаешь, я думаю, что наши отношения были нездоровыми. Они начались со лжи ею же и закончились бы ею же. Я не хотела таких отношений, я не хотела его обманывать. И Лайт был за честность в отношениях. Мы решили, что наши отношения были неплохим опытом. Я стала сдержаннее в своих эмоциях и чувствах, а Лайт — более внимательным к близким людям. Я не скучаю, — я посмотрела Эл прямо в глаза. — У меня есть прекрасный муж, Микки, балет и верные друзья. Больше мне ничего и не нужно.       — Ты не моя копия, Акира. И никогда ею не была, — Эл положила ладонь мне на плечо. — Ты всегда была лучше меня. Прощай, Акира.       — А ты скучаешь по Лайту? — я поднялась следом, когда Эл отряхивала своё пальто.       — Хотела бы я вернуться в прошлое и всё исправить, но… Жизнь не стоит на месте, Акира. Нам нужно двигаться дальше. И Лайту в том числе. Он будет счастлив и без нас.       Слова Эл заставили меня задуматься над жизнью, когда я выходила с кладбища. Она была права — нужно было двигаться дальше, а не тащить за собой балласт из прошлого.       — Куда, мэм? — Мелло внимательно наблюдал за мной, пока я завязывала на шее шарф.       — К звёздам, — шутливо ответила я, садясь позади него на мотоцикл. — А если честно, то Ниа и Жаки убьют нас за опоздание. И твоя дочка не обрадуется тому, что её папа опоздал на её же праздник.       — Иди ты, — беззлобно поддел меня Мелло, выезжая на дорогу. — Никки просто без ума от меня. Она простит меня за опоздание.       ­— Ей явно приглянулся Мэтт, — я крепче обняла его, звонко рассмеявшись. — Так что… Я бы поторопилась.       Мат Мелло я пропустила мимо ушей, наслаждаясь бьющим в лицо ветром. К чёрту мотоциклетный шлем, когда весенний Лондон так прекрасен.       Я наконец-то начала двигаться вперёд.