История одного сквиба

Пролог.

"Все имеет последствия и последствия имеют всех." Из "Афоризмы жизни". Эрнандэс М.А.

Я часто думаю о том, с чего все началось. Где был тот переломный момент моей жизни, после которого я решил встать на этот путь. Может быть, это случилось после того как я узнал о своем увольнении? Или раньше, когда я все еще был ребенком, а моя семья была жива? Может быть, именно тот случай с моим братом и был началом всего?.. Хотя для того чтобы рассказать эту историю, я пожалуй начну ее с начала. А началась она незадолго до моего рождения, когда моя мама, уже беременная мной, но еще не знавшая об этом, решила провести вместе с моим отцом ритуал Хранителя, дабы защитить наш семейный особняк от возможных атак. В то время отголоски войны еще гремели в воздухе и память о случившихся зверствах, учиненных обеими сторонами, была еще свежа. Наверное, только благодаря Провидению кнут войны не коснулся тогда нашего дома. Хотя и мой дед яростно защищал Грин-де-Вальда и его идеи, благодаря чему нажил себе множество врагов, в том числе и собственного сына. Это сейчас я понимаю, что смерть деда не была такой уж и случайной, особенно если учесть, что за два дня до этого мой отец смог добиться у гоблинов отчета по семейному счету. Думаю, что еще задолго до этого Кристофер (так звали моего отца) догадался, что высокий статус деда в стане Темного Лорда был связан отнюдь не с его боевыми качествами как мага. И отчеты по семейному наследству подтвердили его худшие опасения... Счет Стокхэров был практически пуст. Мы никогда не кичились своим богатством, как это делают сейчас Малфои, Поттеры или Нотты. Но у всех моих предков всегда была уверенность в том, что при нужде, если дела пойдут плохо, в семейном сейфе будут деньги чтобы начать все с начала. Это уверенность до меня уже не дошла... Но не мне судить отца. Так или иначе, после смерти деда, он как единственный наследник, стал главой семьи Стокхэров, а из былого состояния нам остался лишь скромный счет в Гринготтсе и семейный особняк в Шотландии, как призрак былого богатства. Но все же вернемся к тому моменту, когда моя мать, держась за руки с отцом, читала длинный речитатив перед домом, пытаясь скрыть его под Фиделиус, дабы хоть как-то обезопаситься от щедро нажитых дедом кровных врагов. Сейчас я думаю, что нашим тогдашним врагам было глубоко наплевать — жива ли еще семья Стокхэров или нет. На тот момент их больше беспокоило Магическое Министерство, которое яростно гонялось за приспешниками Грин-де-Вальда, пытаясь упечь тех в Азкабан, или как говорят сейчас русские — "раскулачить". А если еще и учесть, что большинство преследований возглавлял не кто иной как светлейший маг столетия Альбус Дамблодор, то неудивительно, что месть к семье Стокхэров как-то незаметно исчезла из их списка приоритетных задач. Но мои родители, несмотря на все, здраво решили, что такая защита как Фиделиус лишней не бывает. А честь Хранителя решили дать нашему старому, даже старинному, другу семьи — Альфреду Сицилио. Этот древний старик, возраст которого уже никто не помнил, прибыл на Туманный Альбион еще мальчишкой в поисках лучшей жизни. И после долгих лет странствий обосновался в затерянной деревеньке в Шотландских горах и начал работать архивариусом в Министерстве, в Отделе по Новейшим Изобретениям и Патентированию. Там же он познакомился с моим дедом Эриком, когда тот, решив попробовать себя в роли изобретателя, пришел в Отдел для патентирования своего первого и последнего изобретения — заклинания зубного пробелителя, которое гарантировало зубам снежно-белый цвет. После серии едких комментариев со стороны одного из тамошних рабочих на счет своего гения, Эрик не придумал нечего лучше чем доказать его ошибку, использовав на нем самом свое новое заклинание. Стоит заметить, что до этого сие изобретение было испытано только на паре мышей, которые после процедур живо пищали показывая между делом удивительно белые зубки. И того факта, что мыши остались живыми, а зубы стали белыми, хватило Эрику чтоб сделать простой вывод — он гений! Но использование сего творческого чуда на живом объекте, не брезгующем выражать свои мысли путем матерных выражений, вставленных между стонами и криками, а самое главное способного звать на помощь, показало моему деду степень неблагодарности труда истинного изобретателя. А также чувствовать на своей шкуре, насколько больно получить четыре оглушителя в грудь и столько же в спину. После долгих разбирательств и солидного штрафа, из которого ни кната не досталось отныне белозубому сотруднику Министерства, было решено: новое заклинание классифицировать как условно темное. Дело в том, что эффект отбеливания добивался удалением всего эсмальта с костных наростов на месте попадания. После всей этой свистопляски, и еще большей шумихи устроенной прессой, Эрик решил пойти в ближайший бар и утопить свои мечты в янтарных объятиях огневиски. Там он встретил своего нового знакомого Альфреда, который и установил способ работы Отбеливателя Эрика. Справедливое желание пойти и набить морду, было заглушено предложением Альфреда угостить его огневиски, а там и завязалась беседа, которая тихо и незаметно переросла в дружбу. А для моего отца решение выбрать Альфреда Хранителем, было обусловлено отсутствием всякого выбора; все близкие друзья нашей фамилии были или в тюрьме или за границей. А вот с чего Альфред согласился на этот пост, я так и не узнал. Но все же вернемся в тот момент, когда отец вместе с Сефоной (моей матерью), сосредоточенно читал древнее заклинание, которое по идее должно было закрыть наш дом от чужих глаз. Именно в этот ответственный момент, когда только и оставалось назвать имя Хранителя, дабы созданная магия приняла его как токового, организм моей матери решил сообщить радостную весть о продолжении рода аж в двойном количестве. Быть может, это случилось из-за постоянного стресса, но так или иначе, ее стошнило и... именно этот звук был принят магией как имя Хранителя. Очевидно, что Сила не смогла найти никого с таким именем в ближайшей округе, да и в остальном мире, и призванная магия ушла назад, опустошив с откатом весь магический запас Закрывающего ритуала. К счастью моя мать смогла восстановиться после этого, но я, уже будучи эмбрионом, восстановится полностью не смог. И к моему третьему дню рождения, когда мой брат-близнец уже во всю гонял дворовых кошек по воздуху, родителям вдруг стало ясно — их второй наследник сквиб.