Вера
21 ноября 2018 г. в 17:58
Тревельян видела Каллена разным. Собранным и твердым, как стальной клинок, замкнутым и открытым, преисполненным печали и заразительно смеющимся... Но никогда – сломленным.
Но теперь страдающий, готовый выть от боли человек с бледным лицом был в одном шаге от того, чтобы сломаться.
– Я не смогу, Клэр... Не выдержу, – пробормотал командор, опустив голову и уткнувшись лбом в сцепленные руки. – Ты должна отстранить меня от командования.
Тревельян чувствовала, как ее до печенок пробирает ледяная дрожь. Она молча положила ладонь на сильное плечо Каллена и содрогнулась, ощутив, насколько он напряжен.
– Я не буду этого делать, – сказала Клэр.
Командор вновь поднял на Инквизитора полный страдания взгляд.
– Почему? – коротко спросил он.
– Потому что без тебя я не справлюсь, – Тревельян наклонилась над столом, за которым, ссутулившись, сидел Каллен, оперлась о столешницу рядом с его руками. – Ты – моя опора. Ты – щит и меч Инквизиции. И ты не имеешь права сдаться!
Губы Каллена скривила горькая усмешка.
– Ты слишком снисходительна ко мне, любимая, – прошептал он, тыльной стороной руки стирая со лба капли пота. – Но в данный момент это может только навредить тебе и всему нашему делу... Что, если я буду не в состоянии вести за собой армию? Если превращусь в обезумевшее существо, одержимое мыслями о лириуме? – заметив в глазах Тревельян негодование, Каллен вскинул руку, предупреждая готовый вырваться у Инквизитора протест. – Я уже на полпути к этому, Клэр!
Тревельян глянула на командора почти с ужасом.
– Ты перестал принимать лириум? – ахнула она, осененная догадкой. – Как давно, Каллен?
– С тех пор, как вступил в Инквизицию... С Убежища, – ответил командор, отводя глаза.
– Создатель милосердный!
Клэр сжала руки любимого. Ее охватили беспокойство и восхищение, хотя в тот момент первое чувство все-таки побеждало. Клэр видела храмовников, по той или иной причине покинувших орден. Без лириума, питавшего их специальные способности, они очень быстро теряли человеческий облик и жили лишь надеждой добыть заветную дозу волшебного вещества. И на пути к этой цели экс-храмовники способны были на что угодно. Но Каллен – ее Каллен, выдержанный, невозмутимый, уверенный в себе – даже отдаленно не напоминал этих несчастных.
– Послушай меня, милый, – Инквизитор, собрав волю в кулак, постаралась скрыть терзавшую ее тревогу. – То, что ты сказал сейчас, лишь укрепило мою веру в тебя. Ты очень много сделал для Инквизиции. В самой жуткой ситуации ты оставался воплощением надежности, и мне даже в голову не приходило, что свои обязанности главнокомандующего – а я знаю, какое это тяжелое и ответственное бремя, – ты выполняешь, одновременно борясь с тягой к лириуму!
Улыбка, на долю секунды вспыхнувшая в глазах Каллена, показалась Клэр блеклой, слабой, но все же это была улыбка.
– Когда ты говоришь так, мои поступки начинают выглядеть как подвиг... – смущенно пошутил он.
– Потому что это и есть подвиг, – Клэр погладила кончиками пальцев левую руку возлюбленного, скользнув по шраму, оставленному мечом красного храмовника. – Ты сильный, Каллен. Ты невероятно отважный. И, видит Создатель, я безмерно тобой горжусь! Если и есть в Тедасе храмовник, способный перебороть лириумную зависимость, то это – ты!
Тревельян обошла стол и остановилась рядом с командором. Каллен, по-прежнему глядя на Клэр снизу вверх с полуулыбкой, в которой светилась нежность, выпрямился на стуле, обнял девушку обеими руками и прислонился головой к ее груди.
– Ты справишься, – сказала Инквизитор, ласковым жестом запуская пальцы в короткие вьющиеся волосы любимого.
– Почему ты так уверена в этом? – командор подавил легкий вздох и крепче прижал к себе Тревельян.
– Потому что ты – это ты, – со всей искренностью пояснила Клэр. – А еще потому что я – с тобой...