Железный Эльф

Оба заметно нервничали. Авалонский эльф и лирианец сидели рядом, соприкасаясь бедрами, то и дело бросая друг на друга короткие взгляды. И без этого было понятно, что они пара, хоть и такая... странная. Макс легко читал их обоих: настроение, отношения, страхи. Оба были взволнованы, но лирианский омега еще и до смерти боялся. Он впервые покинул родной мир, лишился всего, что у него было, но держался неплохо. Циат попросил Макса заняться ими напрямую, поскольку Обсидиан все еще находился в Авалоне и дела (особенно такие деликатные) вести не мог: длинный нос Его Величества Ярета непременно сунулся бы туда, а в данном случае это было крайне нежелательно. Эльф еще недавно был послом Авалона в Синтаме, Лирия. Планета находилась относительно недалеко и с ней уже много лет как установили дружеские связи. Лирия нуждалась в помощи из-за постоянных налетов работорговцев, и Совет Юны активно включился в борьбу. В частности, послы крупнейших держав присутствовали в основных городах для связи и координации действий, и одним из них стал этот авалонец. Его звали Сореллин Тормайен, и он был ученым, географом, геологом и поэтом, прекрасным дипломатом. В прошлом. Сейчас Сореллин являлся предателем, нарушившим клятву, и просил убежища в Нории. Причина, похоже, сидела рядом и тревожно зыркала, волевым усилием стараясь не хлюпать носом. Омегу звали Аэцилли Сии Вальнурен Ашит, коротко Эци, как ласково обращался к нему эльф. Эци был несовершеннолетним ребенком мэра столицы Синтама, и супругом господина посла. Незаконным, хоть и сердечным. — Это моя вина, — Эци все же всхлипнул, но тут же подобрался. — Господин посол не виноват. Я был настойчив и использовал его слабости. — Прекрати. Ты почти ребенок, ты не мог отвечать за свои действия, — Сореллин приобнял его за плечи и едва заметно погладил. — Я поддался искушению осознанно и готов понести наказание. — Хм. Однако к своему королю ты не пошел и просишь убежища в Нории, — заметил Макс. — Рассказывай все по порядку. Гамле, ведущий протокольную запись, едва слышно фыркнул. — Да, я расскажу. Я прошу убежища, потому что хочу спасти Эци. Его Величество Ярет меня казнит, и моя прелесть умрет от тоски. Я согласен на свою смерть, но не на его. Поэтому я... готов на жизнь без чести, но с ним. От этих слов Эци вздрогнул и прильнул к нему. Омега был изящным и немного нескладным, как многие подростки. Его глаза имели глубокий и красивый фиолетовый оттенок, который сочетался с более темным цветом волос. Эци был очень привлекателен, это правда. — Лирия давно страдает от работорговли. Омеги-лирианцы ценный товар, их часто заказывают крупные бордели и богатые частники. Их воруют повсюду, забирают детьми и пользуются их особенностями, чтобы привязать к себе. Я должен был служить в миссии противодействия эксплуатации омег. Мэр Первого города Синтама выделил для меня переводчиком собственное дитя-омегу, как символический знак доброй воли. Малыш оказался очень талантливым, умным и начитанным, мы сильно сдружились. Макс никак не реагировал, хотя очень хотелось усмехнуться; Сореллин это понял и сам метнул на него резкий взгляд. — Действительно сдружились, ничего такого. Обсуждали поэзию, посещали национальный водный театр, занимались языками. Эци неплохо освоил внутренний авалонский,  наречия Брангарда, интересовался языковой системой Поднебесной. Все шло хорошо, хотя я и чувствовал влечение. Но потом... — Это я виноват, — повторил Эци, хватая руку супруга и сплетая с ним пальцы. — Я влюбился без памяти... в него. Вы знаете, как это у нас работает? Понимаете... он не мог сопротивляться, это невозможно. Макс коротко кивнул; он уже читал об этом прежде. В этом, отчасти, заключалась притягательность лирианцев: они привязывались к выбранному партнеру и почти постоянно находились в течке, которую поэтично называли "цветением". Выходит, Эци расцвел и ежедневно, почти круглосуточно добивался внимания своего избранника. Господину послу можно было только крепко посочувствовать. — Я видел это, конечно. Ощущал его желание. Но надеялся, что продержусь до окончания срока миссии и мы расстанемся, — Сореллин покачал головой, отводя взгляд. — Поскольку я не прикасался к нему и бутон Эци не был нарушен, я верил, что он успокоится, забудет меня и сделает другой выбор. — Как я понимаю, все пошло не по плану, — заметил Макс. — Конечно. Тактильного контакта стало слишком много, эмоции зашкаливали, и я решил, что ничего страшного не будет от объятий, — с горечью отозвался эльф. — Потом от поцелуев и ласк в одежде. А потом... я вообще не помню, как все получилось. Просто обнаружил нас в моей постели, когда Эци уже умолял о брачном соитии. — Понятно. Думаю, детали можно опустить. — Спасибо, — Сореллин попытался вежливо улыбнуться, но вышло откровенно плохо. — Мы скрывались почти целый лирианский год, до Дня Вод. А потом... Макс заранее поинтересовался, и сейчас Ганс самостоятельно вывел на экран справку об обычаях Лирии. День Вод отмечался ежегодно (лирианский год равен примерно четырнадцати местным месяцам). Во время главного праздника нетронутые омеги должны подносить цветы Священному озеру. Если подношение сделает омега, уже связанный с альфой, воды не примут его дар, и белоснежные цветы окрасятся в синий цвет. — ...был бы ужасный скандал. Эци могли запереть дома или отослать в центр содержания жертв насилия, если бы он сообщил, что грех произошел без его согласия. У меня не было выбора, ведь он погиб бы от тоски. Я заплатил кому надо, и на грузовом транспортнике мы покинули Лирию. — День Вод в Синтаме прошел позавчера. Вы оба уже объявлены в розыск, — Макс развернул экран комма к собеседникам. На изображении виднелись физиономии незадачливых супругов с кратким описанием примет и привычек, а также плашки с внушительной суммой вознаграждения. — Я примерно так и думал, — Сореллин болезненно поморщился и вздохнул. — Меня казнят, Эци сошлют в реабилитационный центр, и он там погибнет от горя. Нория — наша последняя надежда. — Хорошо, тогда я сформулирую вопрос так: что вы можете предложить Нории? Авалон — наш крупный партнер, отношения между государствами хорошие, и если есть хоть малейшая возможность их испортить... Это должно того стоить, — Макс говорил абсолютно бесстрастно, одновременно заполняя формы для визы Циата и Амарина, который в настоящее время заменял Обсидиана. — Я дипломат, до этого считался неплохим, — эльф слегка дернул плечами, преодолевая неловкость. — Обучен языкам: кроме общего, это авалонские наречия, языки Брангарда и Ибера, три основных наречия Поднебесной, норийский. Не так уверенно, но могу изъясняться на языках Морока, некоторых вариантах берестанского, учу санарский. Неплохо составляю и читаю карты, ориентируюсь на местности, умею проводить геодезическую и геологическую разведку, могу составить прогноз по полезным ископаемым и минералам, оформить атлас с иллюстрациями для демонстрации и обучения. Хобби — поэзия и живопись, хотя это вряд ли пригодится. Я... готов принести клятву верности, если это спасет Эци. — Это само собой разумеется, — Макс коротко взмахнул ладонью, одновременно заполняя поля в формуляре. — Что насчет него? — Эци? — Сореллин бросил быстрый взгляд на своего супруга. — Он... — Я не так полезен, — заговорил омежка, смущаясь и терзая пальцами рукав эльфа. — Умею обслуживать малотоннажные суда, рыбацкие, прогулочные и спортивные лодки, управлять судами механическими способами, хорошо плаваю и ныряю на глубину около пятисот саженей (Ганс тут же вывел справку, что это будет более километра), а больше, наверное, ничего... — Понятно. Я не вижу в ваших действиях ничего угрожающего интересам Нории, за исключением возможного конфликта с Авалоном. Со стороны службы безопасности претензий нет. Макс отправил заполненный формуляр Циату и Амарину, одновременно открывая кадровую сетку. В Замке не требовались картографы, геодезисты и ныряльщики, но Акайская крепость, возможно, могла бы принять работника в лодочные мастерские... От Амарина почти мгновенно пришел ответ, что служба разведки согласна с выводами безопасности и не препятствует оформлению просителей как граждан Нории. Циат задерживался, но учитывая его занятость... Парочка заметно нервничала: Эци то и дело вздыхал, пряча лицо в плече супруга, а тот кусал губы и осторожно поглаживал его по волосам, успокаивая этим жестом не только его, но и себя тоже. Макс мог понять их волнение: сердечная связь во многом была полезной, но в случае трагедии с одним из супругов, у второго оставался совсем маленький выбор. Не каждый может похвастаться духовной силой, как у Циата, который не только пережил разрыв своей связи, но и смог завязать новую. "Не возражаю, однако у Ее Величества есть встречное предложение. Она сейчас свяжется с тобой". Сообщение от Циата всплыло на экране поверх формуляров, и Макс сразу переключился на режим ограниченной видимости. Ганс сформировал наушник, и через несколько секунд принял защищенный вызов. На экране возникло лицо Ее Величества в обрамлении длинных волос, украшенных сложным переплетением тонких алых и золотых лент. Макс ожидал этого, но все равно вздрогнул от вида ее пугающих глаз. — Доброго дня, дорогой друг. Я не имею ничего против квалифицированных кадров и детей других миров, однако хотела бы обратить твое внимание вот на что: Лирия — холодный мир. Средняя температура в Синтаме составляет примерно минус десять градусов по нашим значениям. Может быть, имеет смысл предложить этим двоим гражданство Гипербореи? Там они будут под надежной охраной, никто не выкрадет ни одного из них, и можно не бояться за реакцию Ярета. И оба акклиматизированы к морозу, не потребуется переучиваться. — Это очень щедрое предложение, я не ожидал ничего подобного от Нории, хотя, признаюсь, думал об этом в таком ключе. Планировал предложить, если Нория откажется. — Считай, что мы уступаем тебе право первого предложения. Если они не согласятся по каким-то своим причинам, пусть распределяются в Акайскую крепость. — Благодарю, Ваше Величество. — В данном случае просто Зиара, ведь это решение ты принимаешь как король, равный мне. Вызов прервался, оставив формуляры на экране. Макс снял пелену и посмотрел на эльфа, как главного в этом союзе. — Вы не думали просить гражданство Гипербореи или Йотунхайма? Эци с беспокойством посмотрел на супруга, а тот недоверчиво взглянул на Макса. — Я... не думал об этом. Не поймите меня превратно... Когда я улетал на Лирию, никакого Йотунхайма не было и в помине, а Гиперборея существовала номинально, и была скорее страшилкой для детей. Нория поддерживает Арктиду, как я понял? — Абсолютно верно, Нория начала проект возвращения темнокровых и поддерживает его до сих пор. Сейчас Йотунхайм наращивает производство, а Гиперборея активно строится, восстанавливая города и инфраструктуру. В обоих государствах требуются квалифицированные специалисты и рабочие руки. Кроме того, это сходная с Синтамом климатическая зона, там вам обоим будет привычно. Арктида сейчас закрыта для посторонних, это дополнительная охрана на случай, если одного из вас попытаются похитить. На лице Сореллина легко читалась сложная борьба; ему, несомненно, было непросто принимать решение. Эци что-то негромко сказал на родном языке, и авалонец посмотрел на него, терзаемый сложными мыслями. — Если все же Нория, то крепость Акай готова принять вас, — сжалился над незадачливыми любовниками Макс. — Там нужны работники в порту, ну и картограф с геологом, возможно, пригодится. Супруги тихо переговаривались, и Ганс на всякий случай записал разговор, хотя скорее всего ничего опасного там не было. — Если мы хотим попробовать Гиперборею, то к кому нужно обратиться, генерал? — произнес  наконец Сореллин. — Считайте, что уже обратились, и я дал вам добро. — Вы...? — Я служу генералом в Нории в качестве благодарности нашим друзьям. Обратитесь к моему секретарю, Гамле все вам объяснит и отправит на заселение, если не передумаете. После отправки на материк другого шанса не будет, и вы не сможете вернуться, пока Гиперборея не откроет границы. Макс даже пожалел, что не сможет увидеть лицо Сореллина, когда тот поймет, с кем сейчас разговаривал. Оставив супругов решать организационные вопросы, он отослал отчет о допросе Амарину и Циату, скинул формуляры в почту Гамле, чтобы тому было проще оформлять новичков и отправился на обед. Хайрих был занят в Арктиде (буквально минут пятнадцать назад Карл скинул отчет о стройке и сообщил, что тот только что умчался обратно в Йотунхайм), Снёр утром отчалил на маленькой рыбацкой лодке по основному торговому маршруту, чтобы проверить и откалибровать охранные знаки в пути, и волноваться за него не стоило. Кайте вовсю орудовал в Гиперборее, размечая площадки под крытые ангары и доки для строительства космической флотилии. Сообщение о прибывающем геодезисте и картографе он воспринял с большим энтузиазмом. — Мой король, я жду этого человека сразу ко мне. Чем быстрее мы начнем строительство, тем скорее запустим программу. По моим расчетам, к зиме мы сможем начать сборку мелких и средних объектов, собственных спутников и транспортных челноков. Я уже просмотрел данные ближайших и дружественных нам климатических и орбитальных станций, снял все нужные параметры для принимаемых ими летательных средств. В течение сегодняшнего дня я планирую закончить обучение по материалам, техническим разработкам и топливу, доступным на Юне, чтобы начать проектирование. — Отлично, Кайте. Я думаю, что в отсутствие подчиненных можно общаться менее формально. Просмотри список доступных обучающих курсов Нории, это может помочь в обучении. Кроме того, главный инженер Замка, Нойер, и заместитель князя Циата, Мицар, наверняка не откажут в помощи, если у тебя возникнут вопросы. Они оба достаточно надежны. — Насколько мы доверяем Нории в целом? Я хочу сказать... в очень скором времени я обгоню Норию по прогрессу космической программы. Должны ли мы сообщать им об этом и делиться технологией? — по интонации Кайте было понятно, что будь его воля, он не отдал бы посторонним даже винтика с сорванной резьбой, хоть сто раз назови их друзьями. — Нория — наш друг и соратник на данный момент. Мы взаимодействуем и помогаем друг другу, но все, что касается обмена секретами или передовыми технологиями, оценивается индивидуально. Я буду принимать решение в каждом возможном случае и, разумеется, поинтересуюсь твоим мнением. — Понятно. Но в случае необходимости или экстренной ситуации я должен предложить возможную помощь нашим союзникам без ущерба для нашей информационной безопасности, верно? — Абсолютно. Макс почувствовал, как жесткая струна напряжения внутри немного ослабла. Теперь, когда у него был Кайтисиан-младший, такой же трудоголик и фанатик военного порядка, как его отец, часть проблем можно было переложить на него и не думать об этом. Расчет следующего темнокрового был почти завершен и указывал на Российскую империю начала XX века. Ганс отыскал целых четыре фотокарточки искомого объекта, снял предполагаемую маскировку и сейчас с монитора смотрел вполне типичный для их расы молодой человек с бледно-сиреневыми глазами и серебристыми волосами, чем-то неуловимо похожий на лиса. Согласно данным  архивов, его звали Павлов Илья, и служил он агентом царской охранки. Погиб при задержании опасных политических преступников где-то в глухой Сибири. "Рискну предположить, что это потомок князя Адраэдара или лорда-генерала Эльсинара. Прослеживается визуальное сходство, пересечение свойств и интересов", — вывел Ганс на экран свое резюме. — Очень хорошо, возможно, сможем передать в его ведение нашу разведку. Покажи мне данные по приему в порту Гипербореи, там должны были прибыть грузовые суда с материалами. Ганс послушно открыл сводку, настроил трансляцию камеры, но почти сразу вывел на монитор сообщение, что все контейнеры уже проверены и приняты... Хайрихом. — Да, любимый? — отозвался тот в сердечной связи мгновенно после мягкого касания. — Ты сам проверил все грузы? Я приятно удивлен. — Хочу быть тебе полезным и сделать хотя бы то, что в моих силах. Скоро планирую быть в Нории, у меня занятие с некромастером. Хочешь взглянуть? — Если смогу, то постараюсь быть. Планируется что-то особенное? — Может быть. Ты придаешь мне сил. Карл просил узнать, может ли он сейчас смотаться на Землю и связаться со своей семьей? Стоит ли им сейчас сообщать обо всем, что у нас тут происходит? В смысле, про войну и все такое. — Странно, что он еще этого не сделал. Даже если зимние волки не захотят иметь дел с нами, Йотунхайму они будут более чем полезны. — В смысле — не захотят? Я даже спрашивать не буду... — Не начинай. Пусть идет, и ты занимайся своим делом. У нас нет на это времени. — Да, прости. Я очень хочу тебя увидеть. — Чем ты занят сейчас? — Со слов Торна пытаемся собрать доспех для твоего маршала. Военачальник не должен ходить в гражданском во время войны, даже если у него нет армии. — Торн доволен встречей с ним? — Да он просто вне себя от счастья. Чем более надменным и заносчивым кажется маршал, тем более восторженно отзывается о нем Торн, — Хайрих фыркнул, мысленно посмеиваясь. — Думаю, что Хагал был бы в не меньшем восторге от тебя. В новости в Небе постепенно стали проникать сведения о назначении маршала Гипербореи. Особо одаренные репортеры (и многие комментаторы из разных стран) усматривали связь между этим событием и мятежом в Санарване, поскольку "не бывает таких совпадений". И хоть в этот раз все конспирологи были совершенно неправы, Макс и не думал никого разубеждать: благодаря такому удачному стечению обстоятельств его маршал заработал себе впечатляющую репутацию, толком ничего для этого не сделав. На разных площадках и порталах публика обсуждала начало военных действий, делилась способами заготовки запасов и планами экстренной эвакуации на всякий случай, но была и часть пользователей, которая разводила крайне неудобные слухи и сомнения. Безусловно, открытая война началась вскоре после того, как Юна получила возрожденного темнокрового эльфа, но по факту конфликт назревал очень давно, и вопрос был только в том, как скоро прорвется этот уродливый гнойник. К сожалению, о таких вещах задумываются очень немногие, поэтому для большинства войны начинаются из-за всякой ерунды, типа нападения на радиостанцию, взрыва на приеме или вообще внезапного наступления на абсолютно мирного и безобидного соседа. — Я бы в любом случае предпочел договариваться, пусть и сложно, — пробормотал Макс, бегло просматривая основные сводки. — Вроде бы почти боги, у всех толпы дипломатов, а споры разрешаем все равно дракой, где кто сильнее — тот и прав. Если Обсидиан не ошибался в своих выводах, Оула в ближайшее время постарается добраться до частей жезла Императора, но как она будет это делать? Все известные места хранения уже были отмечены, за ключевыми фигурами следили агенты и вездесущие технологии, но достаточно ли этого? Макс не обольщался насчет секретности: наверняка кто-то из присутствовавших на совете сливает информацию, случайно или намеренно. Она знает, что за ней следят. Если рискнет что-то предпринять, то очень уверена в себе. Ему не давал покоя "Тагар", о котором упоминали в тот раз. Макс прямо физически ощущал, что это проблема, что это будет нечто особенное и страшное. Если бы они все могли как-то подготовиться к этому... После обеда Макс, как и планировал, ненадолго забежал в кабинет, чтобы разобрать срочные документы и почту, а потом собирался отправиться в Гиперборею. Занди отписал, что алгоритм расчета для предполагаемого йотуна завершился с неоднозначным результатом. Это могло означать ошибку в подборе переменных или в принципе неверное предположение. К счастью, Гиперборея уже могла себе позволить оплатить частичное восстановление обычного человека: если свойств йотуна не проявится, заготовку можно будет просто отправить в утиль. Рассудив так, Макс написал Занди в ответ, чтобы тот начинал сборку объекта даже с неправильными данными, а в процессе уже будет видно. Если получится собрать второго йотуна, станет проще искать оставшихся троих: больше точных данных для уравнений, более надежные совпадения по ключевым характеристикам и поправки на территориальный разброс. — Я тут это, — Занди, возникший на экране видеовызова, выглядел смущенным, — попробовал подогнать твои расчеты и вывести следующего темнокрового. — Твое рвение весьма приятно. И что же? — У меня не выходит. Вроде бы, все данные комм проверил, я заменил значения и даже сделал прибавку на новые показатели. А ответ  уходит в иррациональные значения. — Вот как... Покажи мне расчет. Система уравнений поползла на экране, комм послушно подставлял переменные и константы условий, забирал данные сред и электромагнитных полей. Занди не был математиком, как Макс, и он не мог знать, что неправильный расчет должен был развалиться в процессе. В этом случае уравнение должно было сократиться до простого выражения, обозначающего обыкновенный труп. Уход в отрицательные значения означал бы, что искомый объект не темнокровый, хотя и дитя Юны, а иррациональный ответ показывал, что в расчете есть неправильная переменная или константа, и в данном случае... Макс слабо улыбнулся, выделяя значение посмертной массы, уходящее в глубокий минус. — Ты все сделал правильно. Просто мы такого еще не встречали, ведь все найденные темнокровые были мертвыми. А этот парень жив. — Жив? В смысле, он не умер и сейчас живет где-то на Земле? — Точно. Судя по данным геолокации, это где-то в Британии. Ганс, подбери данные и перешли Занди. — Слушаюсь, генерал. Коммуникатор сразу же упаковал все расчеты и отправил на почту друида. — Но как же мы будем его доставать? Я... против убийства, это претит моей природе, — Занди чуть нахмурился. — Варианты могут быть разные. Можем дождаться, когда он умрет своей смертью: максимум лет семьдесят осталось, а то и меньше. Можем выйти на контакт и пообщаться, мне даже интересно, как это будет выглядеть. Проявит ли он реакцию на меня, сработает ли генетическая память... Полагаю, что темнокровый в любом случае выберет рациональное решение. — Это нарушение правил посещения Земли. В инструкциях указано, что мы не должны сообщать людям о нашем существовании, о Юне и наших технологиях и даже просто вступать в контакты нежелательно, — Занди вздохнул. — Мы, как должностные лица, должны поддерживать закон и подавать пример низшим чинам. — Тогда я составлю запрос Циату, чтобы мы могли в виде исключения нарушить эти правила. Отправляй расчет в работу и ни о чем не переживай. Отключив связь, Макс потер лицо руками и тяжело выдохнул. Дела прирастали в геометрической прогрессии, и края им не было видно. — Ганс, отправь сообщение Гамле, что я в Гиперборее. Как освободится, пусть присоединяется, если не слишком устал. Макс воспользовался черным ходом, чтобы спуститься вниз: в приемной сегодня было людно, и сталкиваться с просителями он совсем не хотел. Как всегда очень невовремя прибыли родственники арестованного недавно агента, решительно настроенные выбить для своего дорогого мальчика прощение или хотя бы послабление в содержании. Общаться с ними не было никакого желания. Гиперборея встретила своего владыку метелью и шквалистым ветром, что не помешало ему разглядеть сквозь пургу высокий силуэт драгоценной статуи Иллеанира, установленный, судя по всему, перед входом на площадь Памяти. Когда только успели? И ведь никто об этом не докладывал... хотя, наверное, это к лучшему, что подчиненные следуют его плану самостоятельно, не отчитываясь о каждом чихе. В капитальном ангаре, который на данный момент считался главным административным строением, кипела работа. Работники получали инструкции и сверялись с планами, вывешенными на стенах, бригадиры собирали свои бригады и устраивали разносы или раздавали указания. В отсек медицинской службы стояла изрядная очередь, хвост которой растворялся где-то в основном зале. На втором уровне у застекленной стены виднелась строгая фигура, опознать которую было очень легко по рыжим волосам. Кайте следил за суетой внизу, всем своим видом выражая одновременно презрение и превосходство. — Мой король, — маршал приветствовал Макса по-военному, еще более прямой спиной и коротким кивком головы. — Ты просил о личной беседе. Не сомневаюсь, это что-то важное. — О да, я не посмел бы беспокоить тебя по пустякам, особенно в такое время. Прошу в мой кабинет. Кайте уже говорил, что прибыл прямо с большой космической войны, поэтому к военному положению давно привык. Его кабинет в центральном ангаре был полностью стеклянным, прозрачным и лишенным декоративных элементов. Только суровая функциональность и эргономичность, похоже, имели значение. Огромный г-образный стол был полностью завален древними картами, справочниками и чертежами. Над ним плавали сразу несколько прозрачных экранов, где сходные данные представали уже в оцифрованном виде. Чуть дальше у стеклянной стены, выходящей в сторону городского порта, висел в воздухе объемный макет оборонительной башни. При некотором старании можно было представить, что башня стоит прямо на постаменте, оставшемся от портового крана. — Устраивайся удобнее, владыка. Желаешь выпить что-нибудь? — деловито начал Кайте, жестом отдавая команду убрать проницаемость стен. Стекло тут же потемнело, и в секунду доступен остался только вид на порт, осыпаемый снегом. — Не откажусь от пары глотков чего-нибудь крепкого, — согласился Макс, усаживаясь в кресло. — У меня пока не слишком богатый выбор, но справки я уже навел, так что, думаю, ты будешь доволен. Вскоре перед ними уже стояли бокалы с пламенеющим санарским вином, а опоздавший к своему начальнику Гамле нервно топтался под дверью. — Раз уж я маршал, как и мой отец, то разреши сперва уточнить: у нас ведь нет армии сейчас, я прав? Как ты планировал вести боевые действия в таком случае? Кайте отлично сдерживался, скрывая легкую панику в голосе. Судя по всему, ознакомление с имеющимися ресурсами произвело на него тягостное впечатление. — Ты все правильно понимаешь, дорогой друг. Арктида сейчас выступила практически голышом. У нас есть армия Исуана, которая безоговорочно будет подчиняться нам, есть бывшие рабы Йотунхайма, но, как ты должен был заметить, в основном это мастеровой люд, а не военные. Мы можем набрать из них солдат, но офицерский состав нам собирать пока негде. Как сказал Карл, и я вынужден с ним согласиться, мы можем использовать это как условное преимущество: Оула не сможет нас атаковать. — То есть, мы играем от обороны и используем диверсионную тактику? — Кайте дернул бровью и пригубил вина. — На данный момент это наш максимум. — Я снял данные со спутников и отчетов наблюдателей. Ангелхайм регулярно пытается атаковать защитный купол Гипербореи и пару раз — Йотунхайма. Как ты думаешь, долго ли они выдержат? — Таких данных у меня нет. Аналогов той защите, что создали Тени, у нас прежде не было. — Хорошо, я задам вопрос иначе, — Кайте потер переносицу. — Сколько времени нужно тебе, чтобы просчитать весь купол? — Очень немного, ведь мне известны все переменные и шаг поправки на искажение, — Макс уже понял, к чему он клонит. — Но если предположить, что я ничего этого не знаю и считаю с чистого листа... Пара месяцев, я полагаю. — Будем считать, что наш противник не глупее нас. Итого, у нас есть чуть меньше пары месяцев, пока наша защита не превратится в ничто. — Твои предложения? — Макс буквально чувствовал, как ему не терпится. — Я использовал свободное время за обедом, чтобы набросать проект поражающей установки залпового огня. Пучок излучения будет иметь достаточно силы, чтобы пропороть тело ангела вместе с доспехом. Солнечной и морской энергии у нас вдоволь, так что такая установка будет полностью автономной. Кайте положил перед ним планшетный комм с аккуратным чертежом, весь исписанный обозначениями. — Прекрасная идея, Кайте! Отошли все данные в Йотунхайм, пусть дорабатывают проект и начинают сборку. Такие установки понадобятся нам... Его прервал звук тревожного оповещения коммуникатора. — Нападение? — мгновенно подобрался Кайте. — Золотой Эдо атакован, — негромко произнес Макс. — Дворец Ее Величества...