Dominion

      Я понятия не имел, откуда начинать поиски. Если Я не найду Рена живым, тогда Люцифер с меня тридцать три шкуры спустит.       Ангелы всё прячут на видное место — всем известная фраза. Но куда можно спрятать человека? Это должно быть любимое место, куда они бы его перенаправили. Я был в Шанхае, Непале, Гавайях. Тут, в Финляндии, их тоже нет. Какие места ещё любили Михаэль с Габриэлем?       — Tänä kesänä menen Kreikkaan.* — Я обернулся на голос молодой девушки, проходящей мимо меня. Она улыбалась, говоря по телефону.       Твою ж налево! Как Я мог забыть про Грецию. Дилос. Они точно были там!       В мгновение ока Я оказался рядом со старым домом. Сколько ему было уже веков? Благодаря божественной силе он до си пор оставался существовать в этом мире. Уж не знаю, за что его так полюбили архангелы, но как по мне, местечко тут было отвратным.       — Михаэль, подумай ещё раз. — Я прислонился спиной к стене дома и осторожно выглянул из-за угла. Поодаль стояли архангелы, яростно о чём-то споря. — Если ты его убьёшь, больше второго шанса не будет!       — Габриэль! — Шипит старший, — Люцифер задумал свергнуть нас, свергнуть Великого! Как ты можешь просить меня помиловать мальчишку?!       Отлично, вы пока там спорьте, а Я займусь Реном. Если спасу его и приведу к Люцию, ух, как он меня отблагодарит.       Обойдя этот дряхлый дом, который за считанные секунды пребывания тут стал меня жутко раздражать, Я зашёл внутрь. Рен сидел в углу, обнимая колени и глядя в одну точку, словно ему стёрли всё восприятия живого.       — Рен. — Шепчу Я, подходя к нему. — Рен, ты меня слышишь?       Но парень и впрямь был словно зазомбирован. Он никак не реагировал ни на меня, ни на то, что Я делал.       — Рен, нужно уходить. Давай, вставай. — Подняв его на ноги, обнимаю за талию и с ужасом понимаю, что не могу переместиться. Словно что-то мне мешает. Будто бы в пространстве есть невидимая… крышка, которая не даёт уйти за её пределы. — Что за… — Я растерянно шикаю, глядя на Рена. Он всё так же стоит и смотрит пустым взглядом мне через плечо. — Может, из дома нельзя так выйти? — Не знаю, у кого Я спросил, но тут же поспешил покинуть сие помещение.       Но и на улице меня ждало фиаско. Словно кто-то невидимый держит меня, не давая переместиться сквозь пространство. Будто бы…       — Так, так, так. Кто это у нас тут попался в ловушку?       Я обернулся на голос. Михаэль. Позади стоял Габриэль, как-то печально глядя на нас. Вот чёрт. Почему Я не предвидел небесную паутину? Какой же дурак, нужно было сначала проверить, прежде чем самому приходить!       Я снова попытался уйти, но силы Великого, вложенные в архангелов, были сильнее моих.       — Отпусти мальчишку по-хорошему и после его смерти ты сможешь уйти живым, даю слово. — В знак честности над Михаэлем на долю секунды вспыхнул золотой нимб. Я лишь усмехнулся.       — Не получишь ты его, брат.       — Брат? — Лицо парня исказилось гримасой отвращения. — Какой Я тебе брат, daanav?       — Ты уже одним крылом в Аду, Михаэль, — тихо смеюсь ему в ответ, — так что мы почти что братья.       Когда-то давно Люцифер рассказывал мне о могучем, бесстрашном Архангеле. Он был воителем, защитником Света, Жизни, Правды, Добра. Его меч не останавливался ни перед чем, если он чувствовал, что оттуда исходит зло и морок. Он рубил бесстрастно, разом, не моргнув.       На деле Я никогда не видел, чтобы при мне Михаэль доставал свой меч, но сейчас Я отчётливо видел, как словно из пространства он вынимает пылающий огнём клинок. На теле парня образуются сияющие доспехи, которые знатно меня слепят. Столько Света Я ещё никогда не видел. Чувствую, как моя сила отступает, как начинают подкашиваться ноги. Нужно убираться отсюда. Мне не совладать с Архангелом. Силы наши явно не равны.       — Отпусти мальчишку и Я пощажу тебя. — Чувствую, как от него веет угрозой и понимаю, что мне уже никак не спастись.       Лишь самодовольно хмыкаю в ответ, обнимая рукой Рена покрепче.       — Н…       Я даже слово сказать не успел. Перед глазами возникла яркая вспышка, будто бы сотня земных солнц взорвалась единовременно. За вспышкой последовала горячая боль. Замерев, Я неосознанно отпустил Рена и упал на колени. Михаэль стоял уже позади меня, опустив меч, очерняя песок моей кровью.       Жгучая боль расходилась по всему телу, проникала в каждую клеточку материи. Я не видел совершенно ничего — перед глазами лишь огромная вспышка.       «Люций, Дилос…» — Последняя мысль, которую Я смог сформулировать Ему.       И свет перед глазами погас, уступая место вечной темноте.