Good morning

Тэхён просыпается медленно, неторопливо. Блуждая на границе царства Морфея, досматривая обрывки снов, парень слышит шум машин за окном, противные крики чаек, звон посуды. Негромкое тиканье часов набатом отдаётся в ушах, и Тэхён понимает - переспал. Немного болит голова, припухшие веки всё никак не хотят подниматься, а занемевшее от долгого лежания в одной позе тело требует перевернуться на бок или на спину, потянуться, разминая суставы и мышцы. Но как назло эта поза идеальна. Всегда так, ночью возишься, не можешь улечься, а утром любая поза удобная, даже если тело выгнуто под немыслимым углом. Вот и Тэхён чувствует, что шея будет ныть ещё долго, как и подсунутая под подушку онемевшая рука, на которую пришёлся вес головы. Наволочка под щекой прогрелась, хорошо бы перекатиться на вторую подушку, наверняка такую прохладную и даже ещё более мягкую, чем собственная. Да и вообще в комнате душно, тёплый воздух, гоняемый вентилятором, особого облегчения не приносит, отчего даже в одном белье спать жарко. Но это не мешает Тэхёну на ночь заворачиваться в кокон тёплого одеяла, чтобы под утро с трудом, но выпутаться, ощущая блаженную смену температуры и получая ещё большее удовольствие от сонной неги. Наслаждаясь минутами тишины и покоя, Тэхён прикидывает, чем займётся этим днём. На улице наверняка вновь будет палить солнце, прогревающее асфальт, а кроны деревьев застынут, словно само время остановилось. Спасительный ветер заглянет в гости лишь тогда, когда ночная прохлада окутает город, но до этого времени ещё дожить нужно. Выходить куда-то в такую погоду даже теплолюбивому Тэхёну не хочется, но и дома сидеть скучно. Интернет, вентилятор и холодный душ под рукой - это, конечно, хорошо, но сидеть в четырёх стенах совершенно точно не хочется. В конце концов, выходные пролетят незаметно, а после нудная тяжёлая неделя. Не то чтобы работа у парня была пыльная или тяжёлая, но какие клиенты в тату-салон только не приходят. Стоит учесть и тот факт, что в салоне занимаются не только татуировками, но и пирсингом, который мастера делают на самых разных местах представителям обоих полов, из-за чего вторые половинки этих «полов» бесятся, ведь каких мест мастера только не касались в процессе работы. Издержки профессии, но кого это интересует? Несвязные мысли ленивым потоком протекают через сознание, сменяясь всё более новыми, и Тэхён, думая обо всём и ни о чём одновременно, даже набирается сил для того, чтобы если не подняться с постели, то хотя бы перевернуться на бок, когда слышит, как открывается дверь. Негромкие шаги, звук открываемого окна. Видимо, сегодня погода смилостивилась, Тэхён чувствует пробежавшийся по горячей со сна коже сквозняк. Приятно настолько, что хочется замурлыкать, но он лишь слегка сдвигается, притираясь щекой к подушке и томно выдыхая. Со стороны слышится смешок, после звук шагов, приближающихся к кровати. Тэхён, не открывая глаз, ощущает скользящий по нему взгляд, а после одеяло, укрывающее его от поясницы и ниже, начинает сползать. От мягкого трения и касаний прохладного воздуха по коже бежит россыпь мурашек. Странное чувство, слегка щекочущее, и Тэхён улыбается, больше не притворяясь спящим. Очередной смешок, постель рядом прогибается. Тэхён замирает в предвкушении, а после вздрагивает слабо, когда плеча касаются шершавые губы. Они не целуют, просто прижимаются к коже, постепенно скользя вверх, к шее. Лёгкий чмок за ухом, цепочка поцелуев по линии второго плеча. - Я же знаю, ты не спишь. Ладони оглаживают плечи, с нажимом проходятся по лопаткам и ниже, до поясницы. После лёгкие касания кончиками пальцев, «пересчёт» позвонков. Тэхён ёрзает слегка, когда пальцы сползают на рёбра. Парень не боится щекотки, но от скользящих по тонкой коже боков пальцев всё равно хочется увернуться. Ощущение не неприятное, но портящее всю негу, и хозяин ласкающих рук это понимает, перебирается на спину, уже на ней выводя рандомные символы, линии, узоры. Мягко, неторопливо, нежно. Тэхён плавится под чужими касаниями и выдыхает шумно, когда ладони с нажимом проходятся по пояснице, опускаясь ниже. В памяти всплыли руки опытного массажиста. От скуки Тэхён как-то записался на ягодичный массаж, а после ему пришлось вызванивать своего принца на чёрном коне, ослабевшие ноги просто отказывались держать тело. Но то руки постороннего человека, а это - родные, любимые, знакомые до последней родинки, до каждой выпирающей вены. - Эй, Тэхён-а… Касание на бёдрах, пальцы, впивающиеся в ягодицы сквозь ткань белья, тёплые губы вновь касаются спины, оставляя поцелуи на лопатке и спускаясь вниз, одаривая вниманием каждый сантиметр кожи. Тэхёну совершенно точно не хочется говорить и хоть как-то двигаться. Была бы возможность вечность так лежать и плавиться под касаниями любимого, парень бы непременно ею воспользовался. Вот только сам факт того, что Чонгук уже на ногах, означает его скорый уход. А ведь на это утро у Тэхёна тоже были планы. Проснуться вместе, проваляться в постели до обеда, после принять совместный душ, позавтракать и… Ну, заняться чем-нибудь, но чтобы вместе. Всё-таки за прошедшую неделю они не так уж и много времени провели вместе. Но если Чонгук поднимается раньше Тэхёна в выходные, это всегда значит только одно - скорый уход по делам, на встречу или ещё куда-нибудь. Ким совершенно точно не хочет, чтобы Чонгук уходил. А тот и не уйдёт, пока не получит свою долю внимания. Поэтому брюнет сейчас сидит на краю постели и нежит своего парня, дожидается, пока тот не выдержит и хоть как-то отреагирует. Да и Тэхёна обычно надолго не хватает. «Не в этот раз, Чон Чонгук», - усмехается про себя Тэхён, решая держаться до победного. И стонет негромко, на выдохе, когда ребро ладони скользит меж ягодиц, дразня, распаляя. Видимо, Чонгук спешит, раз позволяет себе такие «грязные» методы. Касание за касанием, дразнящие поцелуи на пояснице, а после резинка боксеров начинает медленно сползать вниз, повинуясь чужим рукам. Это уже тяжёлая артиллерия, у Тэхёна дыхание сбивается, когда большой палец опускается на копчик, начиная массировать его круговыми движениями. Однажды, когда они оба были навеселе после посиделок с друзьями в баре, а после распалились поцелуями, дожидаясь автобуса на пустующей остановке, Чонгук решил поиграть. Пользуясь набившейся в салон толпой спешащих домой после работы людей, зажал Тэхёна в уголке возле поручней, забираясь пальцами под кромку чужих джинсов и белья и принимаясь растирать нежную кожу копчика и ниже. Может быть, сыграл свою роль тот факт, что это было общественное место, и их в любой момент могли спалить, а может, всё дело было в алкоголе, после которого тело стало чувствительным и лёгким, но Тэхён спустил в штаны лишь от чужих пальцев, не заходящих дальше дозволенного, и вжатого меж ног колена. Впрочем, этим утром Тэхён совершенно точно не был пьян, но внизу живота всё равно всё сжалось, скрутилось, заставляя ёрзать на месте. - Какой же ты упёртый… Крепкая хватка на бёдрах, и Тэхён стонет жалобно, когда его резко переворачивают на спину. Волей, неволей, а глаза приходится открыть, чтобы понять, что задумал настырный брюнет. Чонгук же, как оказалось, даже не смотрел на его лицо, предпочитая оглаживать взглядом шею и грудь, живот и бёдра. А посмотреть было на что. От природы обладая худощавым телом, Тэхён с трудом, но смог подкачаться. Здесь целиком и полностью заслуга Чонгука, который сам радел за спортивный образ жизни и силком в своё время заставил парня походить с ним в тренажёрку. Но дело даже не в естественной красоте подтянутого торса, а в мелочах вроде пирсинга в сосках или штрих-кода на ключице, мелкие цифры под которым обозначали дату рождения и кодированное имя хозяина. Достойна внимания, несомненно, была татуировка чёрной розы на шее в россыпи лепестков. Такая же, немного видоизменённая, красовалась и на шее Чонгука. В каком-то роде они были парные, хотя различались стилистикой исполнения и местом расположения. Помимо этого на правом плече ближе к шее и на правом же предплечье у Тэхёна красовались ещё две татуировки, эскизы для которых рисовал Чонгук. Но ягодкой на торте, несомненно, была татуировка на груди в районе солнечного сплетения. Абсолютно нелепая, по мнению Чонгука, как будто клеймящая своего хозяина, ибо обозначала известный итальянский бренд. Помимо этих татуировок была и ещё одна, маленькая и в каком-то роде изящная, состоящая всего из трёх английских букв, но несущая в себе весь смысл их отношений. Вот уж она-то точно была настоящим клеймом, обозначающим принадлежность другому человеку, обозначающая принадлежность Тэхёна Чонгуку. Пока Чонгук любовался лежащим перед ним «произведением искусства», Тэхён позволил себе заняться тем же. Вот только насладиться видом чужих татуировок, сделанных собственной рукой, помешала белоснежная рубашка с наглухо застёгнутым воротником и не завёрнутыми рукавами. Лишь темнеющие расплывчатые контуры сквозь тонкую ткань давали понять, что прячется под ней. По памяти Тэхён нарисовал на медовой коже любимого розу, «лежащую» на выпирающих ключицах, не менее идиотскую татуировку «Golden» в районе груди, которая казалась ему нелепой настолько же, насколько его собственная тату казалась нелепой Чонгуку. На одном из плеч было перо, рассыпающееся в летящих птиц, на втором парень только недавно набил какую-то непонятную морду кролика, если судить по ушам и зубам. Не голова, лишь общие линии, длинные уши, чёрные глаза-дыры и рот-нитка с выпирающими зубами, нос кнопкой. Чонгук сообщил, что татуировка не идиотская, в ней отражается его альтер-эго, и вообще это всё шуточки, которые поймут только Джей, лучший друг Чона, и Намджун, который эту татуировку ему бил. Тэхён же остался при своём мнении, не принимая новый рисунок. По правде сказать, порой он ловил сходство между нарисованной мордахой и Чонгуком, когда тот сверлил его тяжёлым недовольным взглядом, но в жизни бы в этом не признался. Это же «шутка, которую понимают только Джей, Намджун и я», куда уж тут недалёкому непросвещённому Тэхёну. «Да и больно-то надо», - фыркнул про себя парень, отказываясь признаваться даже себе, что обижается из-за такой ерунды. Впрочем, отвлечься от этих мыслей легко, достаточно лишь скользнуть взглядом ниже. Тэхён вообще-то знает, что у него множество ненормальных фетишей, но… Когда Чонгук надевает кожаные штаны с ремнём, это просто что-то с чем-то. И то ли дело в том, что матовая чёрная кожа обтягивает чужие бёдра и ляжки, заставляя слюной капать, то ли фишка в ремне, который не столько удерживает штаны, сколько акцентирует внимание на поясе и, в том числе, на ширинке. Вообще-то ничего необычного, чёрный низ, белый верх, что красноречиво говорит о том, что Чонгук явно направляется в институт досдать какие-нибудь хвосты, ведь только в это заведение парень одевается столь неброско, пряча под одеждой татуировки и уменьшая количество пирсинга в ушах, чтобы «выглядеть прилично и не порочить учебное заведение», но Тэхён всё равно чувствует, как слюна собирается на языке. Он не любитель минетов, но есть что-то особенное в том, чтобы сначала расстегнуть ремень, после вжикнуть молнией, стянуть чуть ниже неподдающуюся с первого раза плотно облегающую бёдра материю, а после коснуться губами, языком, ведь под такие штаны Чонгук имеет привычку не надевать бельё. Дурная эта привычка или нет, Тэхён так и не смог определиться, ведь мало ли кто ещё может распустить свои ручонки. Память подкидывает искривлённое удовольствием лицо Чонгука, его тихие выдохи и несдержанные стоны, руку в волосах, не удерживающую, но направляющую. - Тэхён, мне нужно идти. Я уже опаздываю. Наконец-то взгляды встречаются, и Тэхён усмехается. Заведя руки над головой, парень принимается подтягиваться, прогибаясь в спине. Дрожь удовольствия проходит по телу, мышцы начинают приятно ныть, а от чужого взгляда мурашки по коже скачут и соски твердеют. Небольшой прогиб в пояснице, и Чонгук не сдерживается, ведётся, оглаживает выпирающие рёбра, а после наклоняется и оставляет поцелуй на солнечном сплетении. Цепочка поцелуев к шее, укус за ключицу и втянутая в рот кожа, украшенная витиеватым «JK`s». Засос на этом месте почти никогда не заживает. Тэхён стонет негромко, когда Чонгук просовывает ладони ему под спину, прижимает к себе и наконец-то целует. Одна ладонь опускается на чужой затылок, ероша и сминая пальцами волосы у корней, оттягивая и окончательно уничтожая причёску, пока вторая ложится на колено подсевшего ближе парня и скользит вверх. Под ней - крепкие мышцы, и Тэхён впивается пальцами в ляжку, жалея, что та скрыта штанами, не останется ни отметин от ногтей, ни синяков от жадной хватки. Впрочем, парню и не это нужно. Он хочет добраться до ремня и почти делает это, когда руку перехватывают и отводят в сторону. - Не шкодничай. Я же сказал, мне нужно идти. Тэхён понимает, прекрасно понимает, но… Так не хочется отпускать. Не хочется даже думать об этом, ведь Чонгук сам себе противоречит, обнимает крепче, покрывает поцелуями шею, прикусывает кадык, отчего Тэхён невольно подаётся бёдрами вверх. Тело помнит, тело всё помнит, реагируя быстрее, чем память подкидывает картинки жарких моментов, когда Чонгук брал почти что силой, удерживал цепко руки, заведённые за спину, и кусал, кусал, кусал. За шею, за плечи, ключицы, за предплечья, за губы. И за кадык, да. Кусал, облизывал, посасывал, пока толкался грубо и несдержанно, пока рычал негромко и срывался на низкие стоны, затыкая и себя, и стонущего громко Тэхёна жаркими влажными поцелуями. И как здесь отпустишь, если россыпь поцелуев по коже, если широкие ладони скользят вниз, останавливаясь на пояснице, а после одна из них скользит ниже, сжимая ягодицу? Тэхён не хочет отпускать, не хочет останавливать. Он начал возбуждаться ещё тогда, когда Чонгук «облапал» его копчик, а сейчас в боксерах уже тесно. Нет, нет, нет, никуда… - Никуда ты не уйдёшь, - шепчет Тэхён и усмехается, отпихивая парня. Толчок несильный, Ким даже не столько оттолкнул, сколько просто упёрся ладонями в грудную клетку, под которой чуть быстрее обычного билось сердце, которая вздымалась чуть чаще, чем обычно, из-за сбитого дыхания. Скользнув ладонями ниже, прочувствовав твёрдость мышц пресса, натянувшего бархатную кожу, Тэхён наконец-то подцепил пальцами узкий ремень, играясь с пряжкой. - Как ты можешь уйти, когда я в таком состоянии? Проследив за чужим взглядом, Чонгук выдохнул шумно и закусил губу. С одной стороны, он опаздывает и уже серьёзно, а с другой… С другой стороны - возбуждённый Тэхён, разомлевший от его ласки, такой податливый, ещё немного сонный, растрёпанный и очень горячий во всех смыслах. Не сошедшие старые засосы, след от зубов на мягком боку, все эти татуировки, которые хочется обвести губами, блестящий металл пирсинга, который хочется подцепить зубами и оттянуть, вырывая из любимого если не стоны, то хотя бы тяжёлые, сбитые вздохи. Тэхён весь чувствительный, Чонгуку не нужно особо напрягаться, чтобы завести его, но так уж вышло, что заласкать до предобморочного состояния, прежде чем трахнуть - своеобразная фишка Чонгука, его попытка показать, что чужое удовольствие, удовольствие Тэхёна, для него важнее, чем собственное. - Завёл меня, распалил, а теперь хочешь сбежать? Тэхён губы дует по-детски, ладонями скользит по груди, по бокам, бёдрам, а после… После Чонгук ловит его руки, не позволяя коснуться себя, заводит их за голову и прижимает к подушке, ухмыляясь. - Закрой глаза и не двигайся. Тэхён задницей чует подвох, но слушается. Из груди рвётся шумный выдох, когда Чон оглаживает его эрекцию. Ткань белья давит, не неприятно, но и особого кайфа Тэхён от этого не ловит, а потому ёрзает нетерпеливо, давая понять, что медлить не стоит. И Чонгук не медлит, приспускает его боксеры ещё ниже, оттягивает резинку и любовно оглаживает показавшуюся головку. Бёдра дёргаются навстречу, Тэхён хочет получить ещё, хочет ощутить чужую ладонь на члене, но Чонгук лишь как будто поправляет его эрекцию, чтобы та к животу прижималась, а после опускает резинку белья. И это чёртова пытка, потому что ткань натирает прямо под головкой, и Тэхёну мало. Он непроизвольно дёргается, елозит по постели, а после тянется рукой, но по ней шлёпают. - Лежи спокойно и не вздумай открывать глаз, - приказывает Чонгук и отстраняется. Судя по выпрямившемуся матрасу и шагам, брюнет поднялся с постели. Насторожившись, Тэхён вслушивался во все звуки, что сопровождали чужое движение. Лёгкий стук, будто что-то задело столешницу, шуршание ткани, звук ударившихся друг о друга капель наушников, после шаги приблизились к постели. Замерев, Тэхён пытался понять, что происходит, а после услышал щелчок, знакомый такой. Резко распахнув глаза, парень дёрнулся вперёд, пытаясь схватить свою жертву, но ничего у него не вышло. Чонгук, сверкая улыбкой, отбежал к двери и рассмеялся коротко, показывая экран смартфона раскрасневшемуся от злости и смущения Тэхёну. - Ты очень фотогеничный, особенно в столь непристойном виде. Я действительно опаздываю, так что не скучай. - Чонгук, удали сейчас же! Ким хотел броситься за своим несносным парнем, но тот за время его короткого ступора уже успел обуться и вылететь за дверь их квартиры, поэтому вставать с постели было бессмысленно. Фыркнув, Тэхён откинулся на подушку и в раздражении уставился в потолок. Его бесило не то, что Чонгук любит фотографировать его в такие моменты, нет. Его бесило, что парень ленится поставить блокировку на свой телефон или хотя бы на папку, куда сохраняет все эти фотографии. Один раз на него обнажённого уже успел полюбоваться старший брат Чонгука, который на кой-то чёрт полез в мобильник младшего, когда тот заходил в гости. И пусть тогда там была всего пара невинных фотографий, где кроме силуэта или изгиба обнажённой спины не было видно, но этого хватило. И ладно, если бы Хосок смутился и сделал вид, что ничего не видел, так нет же. Почему-то Чон-старший решил, что подъёбывать Тэхёна каждый раз на эту тему очень весело. А Тэхён решил, что очень весело каждый раз пытаться дать парню по роже за очередную шутку. Ему это редко удавалось, Чонгук всегда останавливал, поэтому под конец Тэхён начал просто плеваться ядом, из-за чего порой уже Хосок сверкал злобно глазами и кидался с кулаками. Идеальные отношения, нечего сказать. От: Кроль_JK «Не волнуйся, я давно поставил пароль на эту папку. Никто тебя такого аппетитного, кроме меня, не увидит. Кстати, будь готов часам к семи, поедем загород. Парни тоже будут». Тэхён не сразу прочитал сообщение, лень было тянуться за телефоном, но когда прочёл, первым делом решил написать какую-нибудь гадость. Он уже даже собрался печатать ответ, когда начал переворачиваться на живот и невольно простонал. Эрекция никуда не делась, хотя и ослабла, а в голову тут же пришла грязная идея. Таким Ким ещё не занимался, это Чонгук пытался запечатлеть «моменты эротизма», но… «Фетишист и извращенец», - проскользнуло в голове с ласковыми интонациями, а на губах расползлась улыбка. … это был довольно интересный новый опыт. Интересно, как отреагирует Чонгук? От волнения даже кончики пальцев начало покалывать, внизу живота свело мышцы, а член дёрнулся от одной только мысли о том, что Тэхён собирался сделать. И вроде бы ничего особенного, но…

***

- Блять. Наверное, не стоило реагировать столь бурно, но поздно. Чонгук сжимается под тяжёлым взглядом декана, принимающего зачёт у его группы, и сползает ниже на стуле, прячась за широкой спиной сидящего впереди однокурсника. Взгляд вновь обращается на экран мобильного, сжатый в руке до скрипа, хотя надо бы внимательно перечитать ещё раз вопросы билета и прикинуть, что на что отвечать. Вот только очень сложно сосредоточиться на формулах, определениях, понятиях и теориях, когда… От: Kim_Tae Тебе понравится, Гукки. Это ведь явно во вкусе маньяка вроде тебя. Чонгук не открывал ещё видео, наушники в сумке, да и не то место и время, но уже по одному стоп-кадру парень догадывается, что его ждёт. Снято явно сбоку. Плоский живот совершенно расслаблен, нет и намёка на напрягшиеся мышцы. Мягкая даже на вид кожа манит, заставляя желать коснуться, как манит и аккуратная ямка пупка. Чонгук знает, если обвести её языком, если прикусить сверху, Тэхён начинает издавать потрясающие звуки, а если коснуться ниже пупка, покусывая, всасывая кожу, пока не останется засос, то Ким впадает в бессознательное состояние, находя в себе силы лишь для того, чтобы развести согнутые в коленях ноги в стороны, открываясь полностью, позволяя взять себя без всякого сопротивления. От воспоминаний по позвоночнику бежит дрожь, а внизу живота начинает тянуть. И не столько даже от воспоминаний, сколько от предвкушения того, что заснято в этом видео, ведь в кадр попадает и часть эрекции. Тэхён явно избавился от белья, взгляду представлена лишь обнажённая кожа, и у Чонгука пальцы сводит от желания нажать на «воспроизведение». От мысли, что пока брюнет ехал на учёбу, Тэхён развлекался один, ласкал себя, стонал и извивался на постели, выстанывая его, Чонгука, имя, в штанах становится тесно. - Чон Чонгук, ваша очередь. Голос преподавателя как гром среди ясного неба, и Чонгук от неожиданности роняет мобильный, который отлетает в сторону с диким грохотом. Разумеется, всё это не проходит мимо пристального внимания строгого декана, которого за глаза все звали цербером, и по одним лишь поджатым губам Чон понял, что это будет долгий, очень долгий зачёт.

***

Тэхён стоял в ванной перед зеркалом, вытирая голову полотенцем. Взлохмачивая шевелюру, парень попутно рассматривал собственное тело, раздумывая, какую бы ещё татуировку и куда набить. Хотелось чего-нибудь новенького, но неизменного чёрного цвета. Не обязательно надпись, можно рисунок, но вот какой? Взгляд всё чаще останавливался на левом боку. Для симметрии можно было что-нибудь набить на рёбрах слева, ведь на правой стороне, на руке и плече, уже красовались две татуировки довольно крупных размеров. Да, бить на рёбрах будет неприятно, больно, болевой порог у Тэхёна низкий, а кожа на рёбрах тонкая, нежная, но место в целом идеальное. Но вот что набить? Может быть… - Ким Тэхён! Дикий рык заглушил даже довольно громкий звук захлопнувшейся входной двери. Вздрогнув, Тэхён тут же выбежал в коридор, смотря огромными глазами на нервно пинающего в сторону кроссы Чонгука. Тот вскинул на него взгляд, и Ким интуитивно начал пятиться назад. Вот сейчас Чонгук как никогда напоминал ту безэмоциональную морду кролика со своего плеча. Такое ощущение, что дуло пистолета ко лбу приставлено - так ощущается чужой, горящий раздражением, взгляд. - Что, только закончил развлекаться? - елейно тянет брюнет и дёргается вперёд. - А ну стой! Тэхён знает, ему некуда бежать, но всё равно срывается с места, направляясь в ванную. Там щеколда на двери, можно будет переждать. Вот только Чонгук оказался быстрее, успел дёрнуть на себя, обхватывая за пояс и волоча в комнату. Кровать так и не заправлена, хотя со времени подъёма больше двух часов уже прошло, пара скомканных бумажных салфеток валяется на полу, и Тэхён краснеет щеками, когда видит чужую самодовольную усмешку. Через секунду его швыряют на постель и сдёргивают полотенце, до этого укутывающее бёдра. Ким дёргается, пытается отползти, но Чонгук не позволяет, перехватывает и притягивает к себе. Несколько минут они возятся, Тэхён совершенно точно не собирается позволять делать с собой всё, что там уже напридумывал себе Чонгук, но тот сильнее, чёртов перекачанный кроль, и в итоге Ким всё-таки оказывается сидящим на чужих коленях, прижатый спиной к тяжело вздымающейся груди своего парня. - А давай-ка, мы с тобой посмотрим то, из-за чего наш блядский декан почти сорок минут гонял меня по всем темам, находя миллион лазеек для того, чтобы задать вопросы не по моему билету, а чуть ли не по всем темам, пройденным нашим курсом, - шипит Чонгук и достаёт телефон. Тэхён дёргается вновь, пытается вырваться, но не получается. Ему стыдно, чертовски стыдно вот так вот голым сидеть перед Чонгуком, на Чонгуке, да ещё и смотреть идиотское видео, на которое он потратил почти две минуты, так и не осмелившись снять своё лицо, пылающее ярче солнца. Но Чонгук непреклонен, Чонгук заебался сдавать зачёт, вспоминая свой конспект от корки до корки, заебался вежливо улыбаться старому козлопреподу, заебался терпеть мерзкое чувство неопределённой возбуждённости, когда вроде только опадать начинает, но одна лишь мысль о Тэхёне, и шов уже больно давит на член. И как только никто не заметил его состояния? А может и заметили, да не до насмешек и каверзных замечаний было. Не хватало ещё, чтобы пошли тупые шуточки о том, что Чонгука заводит их декан. Игнорировать можно, но выслушивать тупые подъёбы Чонгук точно не намерен. Только что-то подсказывает, что будет, а виноват во всём Тэхён. - Чонгукки, пожалуйста, ну не надо, - жалобно скулит Тэхён, переходя с «боевых» действий на переговоры. Но брюнет лишь прижимается теснее, а перед лицом - экран мобильного телефона с запущенным видео. Чонгук смотрит впервые и не может взгляда оторвать от тонких пальцев, скользящих по эрекции, оглаживающих подушечками головку, массируя уздечку, оттягивая крайнюю плоть. На видео лица Тэхёна не видно, лишь вздымающаяся грудь, живот, бёдра, видны порой и ягодицы, на которых ямки образуются, когда Ким их поджимает, прогибаясь в пояснице. Он не дрочит сразу, сначала лишь гладит, трёт, играется, разбавляя тишину басистыми тихими стонами и шумными выдохами. Чонгук жадно следит за тем, как на чужом животе начинают проявляться мышцы пресса, ходя ходуном, как Тэхён наконец-то обхватывает член и принимается ласкать себя, как ёрзает, явно сгибая ноги в коленях за кадром, потому что после отрывает ягодицы от подмятого под тело одеяла и начинает толкаться несдержанно в собственный кулак. Это завораживает, это возбуждает, это… - Чонгук, пожалуйста. Выключи. Только услышав вновь чужой голос, Чонгук вспоминает, что он вообще-то не один, вспоминает, зачем включил это видео. Но до первоначальных причин нет уже дела, ширинка давит больно на вставший член, а Тэхён отворачивается, пытаясь скрыть красные щёки. Он дышит часто, дёргается нервно, когда дыхание Чонгука опаляет его плечо, и… Он очень сильно возбуждён. Настолько сильно, что по прижатому к животу члену из уретры уже стекает вязкая капля смазки. Чонгук смотрит ошарашено на чужой член, переводит взгляд на зажмурившегося Тэхёна, а после - на экран мобильного, где последние секунды, на животе растекаются мутные капли спермы из подрагивающего члена, а расслабленная ладонь стекает по бедру и исчезает за кадром за мгновение до того, как видео обрывается. - Тэхён? - Заткнись. - Ты возбудился от… - Заткнись, я сказал! Чонгук настолько удивлён, что действительно замолкает. На мгновение между ними повисает тишина, а после Чон отвисает и усмехается самодовольно. Чёрт возьми, его невинный Тэхён возбудился, смотря на видео с собственной дрочкой. Такого не бывало. И пусть все вокруг думают, что они сношаются, как кролики, но это не так. Да, секс был и не так уж редко, но чаще всего они любили зажиматься по углам, несдержанно лаская друг друга в такт частым вздохам и сбитому дыханию. Чонгуку хотелось, почти всегда хотелось Тэхёна, но он прекрасно понимал, тот - не резиновая кукла, а живой человек, задница которого вообще-то не предназначена для того, для чего они оба её используют. Чонгук не хотел делать больно, Тэхён не очень-то любил заморачиваться с подготовкой. Только в редкие моменты, когда от желания совсем крышу снимало, они пренебрегали какими-то моментами, оставляя неизменным одно - защиту. Никому ведь не хочется подхватить бактериальный уретрит или что-то вроде того, верно? Собственно, кажется, и в этот раз им придётся опустить некоторые моменты. Чонгук не уверен, что сможет сдержаться, ведь Тэхён сейчас слишком притягателен. В голове крутится одна лишь похабщина, пока ладони с нажимом оглаживают чужую грудь и спускаются ниже. Чувствуя, что Тэхён вновь собирается дёргаться, Чон обхватывает его поперёк груди, попутно покрывая поцелуями и лёгкими укусами плечо и шею, пока вторая ладонь оглаживает живот, бедро, внутреннюю сторону бедра и скользит выше. Костяшки пальцев проходятся по мошонке, толкая несколько раз яички, отчего Тэхён сглатывает громко и вздрагивает, выдыхает тяжело. Тело его разом расслабляется, когда Чонгук обхватывает член пальцами и принимается ласкать. Сначала неспешно, неторопливо и почти не сжимая пальцы, заставляя ёрзать от неудовлетворённости, а когда Тэхён принимается постанывать и заводит руки чуть за спину, вцепляясь в его бёдра, брюнет наконец-то берётся за дело всерьёз. Обхватывая член плотнее, с нажимом проезжаясь большим пальцем по головке и опуская кулак вниз резко, даже несколько грубо, отчего нижняя часть сжатой ладони чувствительно ударяла по основанию члена и задевала яички, Чонгук сам невольно принимается ёрзать, потираясь о чужой зад затянутым в штаны членом, который от несдержанных стонов Тэхёна, наполнивших комнату, лишь отвердел сильнее. Пользуясь тем, что Ким окончательно размяк и в таком состоянии убегать точно не собирается, Чонгук скинул его с себя на постель и поднялся, судорожно расстёгивая ремень. Вот только заметив голодный взгляд Тэхёна, жадно наблюдающего за происходящим, брюнет замедлился, перехватывая чужой взгляд и громко бренча бляшкой ремня. Тэхён вздрагивает всем телом, Тэхён подползает к краю постели, встаёт на колени и обвивает за шею руками, втягивая в поцелуй. Чонгук принимает чужие правила, зарывается пальцами в мягкие волосы и позволяет Тэхёну сделать то, о чём тот мечтал утром. Медленно, очень медленно Ким избавляется от ремня, расстёгивает ширинку и стонет негромко, разрывая поцелуй и прижимаясь распухшими губами меж чужих ключиц. Поцелуями он спускается вниз и облизывается, когда осознаёт, что Чонгук действительно не надел бельё. Но продолжить ему не дают, опрокидывая на постель. Смазка находится на тумбочке, в первом ящике Чонгук находит и презерватив. Откидывая синий квадратик в сторону, парень первым делом открывает смазку, выливая её на пальцы и принимаясь растягивать Тэхёна. И чем красноречивее смотрит Чонгук на Тэхёна, тем больше он краснеет, стараясь не встречаться взглядом со своим парнем. Однако… - Тэхён? Ничего не хочешь мне… - Не хочу. Тэхён перебивает, не даёт договорить, но у него даже уши пылают. Растрёпанный, раскрасневшийся, бескрайне смущённый и, чёрт возьми, уже растянутый. Чонгук чувствует упругость мышц, их податливость, чувствует влагу от смазки внутри. Её куда больше, чем он только что нанёс на пальцы. И непонятно, то ли Тэхён игрался с собой после того, как закончил снимать видео, то ли он готовился к приходу Чонгука, но какая разница? Тратить время на допытывание в список дел Чонгука на ближайшую пару часов явно не входит, и брюнет тянется за затерявшимся в складках одеяла презервативом. Уже через пару минут Тэхён мечется по постели, то обхватывает его руками, ногами, целует судорожно, то отпихивает, упирается ладонями в грудь, царапает несдержанно плечи. Он стонет громко, нисколько не смущаясь показывать, как ему хорошо, и Чонгук тоже не сдерживается, как никогда этого и не делал рядом с Тэхёном. Он подчиняет его себе, накрывает своим телом, клеймит вновь шею и ключицы, а после прижимает к себе, обнимая крепко и не давая отстраниться. Двигается быстро, рвано, хаотично, потому что не важно, как, важно с кем, потому что рядом с Тэхёном невозможно думать и контролировать себя. Чонгук просто поддаётся инстинкту, впитывая в себя жар чужого тела и делясь своим в ответ, слизывая испарину с чужих висков и целуя, целуя, целуя, пока оба просто не начинают задыхаться. А после Тэхён просовывает руку меж их тесно прижатыми животами, помогает себе догнаться и несдержанно кусает Чонгука в отместку за все следы на своём теле. Укус этот не помогает заглушить грудной стон, от которого у Чонгука внизу живота всё сводит. Мышцы вокруг его члена сжимаются конвульсивно, когда Тэхён откидывается на постель, облизывая его одним лишь только взглядом, и Чонгук отпускает себя с негромким рыком. От этого звука Тэхёна прошивает дрожь, и он ловит чужие губы в поцелуе, когда Чонгук наваливается на него, прижимая к себе. Через какое-то время, когда губы уже болят от поцелуев, Тэхён отстраняется и слегка ударяет по чужим плечам. Чонгук оставляет лёгкий поцелуй на его носу, подмигивает и осторожно выходит из растянутого отверстия, падая рядом. Стягивает презерватив, завязывая узлом, и кидает прицельно в корзину, попадая с первого раза. А не как Тэхён обычно. «Тоже мне, баскетболист хренов», - на автомате мысленно отпускает шпильку Тэхён и жмётся к родному телу ближе. - Итак, и как часто ты с голой задницей ходишь в институт? - ревниво интересуется парень, прикрывая глаза и устраиваясь на чужом плече. - Вообще-то никогда не хожу, но ведь сегодня у нас была запланирована поездка, помнишь? - Даже не хочу знать о твоих планах на неё, извращенец. - Ну, знаешь ли, теперь я вполне себе могу поспорить, кто здесь ещё извращенец. - Заткнись. Чонгук усмехается, приобнимая парня за плечи и сползает чуть ниже, чтобы тому было удобнее лежать. Тэхён на какое-то время затихает, поглаживая кончиками пальцев чужую грудь, наслаждается бархатом кожи, а после вспоминает, чем вообще занимался до прихода Чонгука. - Хочу себе ещё одну татуировку. На рёбрах, с левой стороны. Нарисуешь эскиз? - Конечно, нет проблем. Хочешь что-то конкретное? - Нет. Просто нарисуй его. Чтобы только для меня, чтобы подошло только мне. Справишься? Тэхён приподнимается и заглядывает в чужие глаза, которые уже подёрнулись дымкой размышления на эту тему. Чонгук ловит чужой взгляд, пожёвывает пару секунд щёку изнутри, а после кивает, притягивая парня к себе, зарываясь пальцами в его волосы. - Разумеется, - выдыхает в губы. Тэхён улыбается. Другого ответа он и не ждал.

|End|