Буквально полчаса назад я был трезв, при чем, абсолютно, но не сейчас. Сидя за столом, с Мишей, я все еще поглядывал в сторону танцпола…
на этих двух девочек… или же на одну? Я замечал каждую деталь ее тела, каждый изгиб, и внутри все сжигалось за пару секунд, а после я дополнительно заливал все это горячей жидкостью.
— Мужик, тормози, — Миша схватился за стакан, когда я хотел снова сделать глоток. — пошли проветримся. — я поднимаюсь, потирая лицо, нехотя идя за Марвиным. — Ты че такое творишь?
— О чем ты? — хмыкаю, стараясь успокоить то, что бурлит внутри.
— Слушай, если тебя слова Шурочкиной так дернули, то я могу принять это, но нахера так… — начинаю смеяться развернувшись к нему, смотря в непонимающие ничего глаза.
— Если меня и дернуло что-то, то только твой вывод. — невероятно внятно произнеся слова, я заметил, как Миша ухмыльнулся.
— Не нажирайся, — больше утверждает он, чем просит друг. — она волнуется. — выгибаю бровь, стараясь просто не брать его слова в счет, иначе…
я сорвусь. — Все время просит Аню спросить у меня, что с тобой… — внутри что-то с треском ломается.
— Что со мной? — усмехаюсь я. — Да я сам не понимаю, Миш, — парень выдыхает. — смотрю на нее и… внутри херачит так, как будто я кросс бегу, а она же… мы дружим с ней, Мих, мы тупо охуенно дружим. — Марвин улыбается, положив мне руку на плечо.
— Много мата и вранья! — хмурюсь, стараясь как можно глубже вдохнуть. — Братан, не ругай ты себя так. Вспомни, что мне сам говорил про возраст…
— Да не в возрасте дело, Мих! — вспыляю я, повышая голос. — Я не могу, ты понимаешь, не могу разрешить себя смотреть на нее так! Ты понимаешь? Она… она принцесса, блядь, принцесса! Она… нежная, заботливая, она добрая и… наивная… — с каждым словом я больше хмурился. — я хочу быть с ней рядом, быть опорой, Бро… Хочу ее защитить.
— Дак в чем дело?! — непонимающе начинает Марвин.
— От себя защитить, Бро, от себя… — Марвин сжимает губы в тонкую линию, а я вижу, как из дверей выходит блондинка, ведя за руку принцессу.
— Вот видишь! — вскрикивает блонда. — Жив, здоров! — она подталкивает принцессу вперед, ко мне, а Миша слишком грустно усмехается, прижав свою разгорячённую девушку плотнее. — Пойдём танцевать? — говорит та брюнету, и, будто специально оставив меня с Аней, уходит с ним.
Я смотрю на то, как закрывается дверь, а после перевожу взгляд на Аню. Ее волосы слегка растрепались, а щеки порозовели. В глазах выражалось одно — непонимание. И ведь это же самое чувство сейчас было в моей душе. Я смотрел в ее глаза, молча, понимая, что сейчас, возможно, запутался. Запутался в себе самом, и, как ни странно, именно эта девчонка ощущает мои проблемы то, что со мной что-то не так.
— Ты пьешь? — дрожащим голосом спросила она, не приближаясь. Я лишь кивнул ей, видя искры то ли злости, то ли обиды. — Зачем?
— Хочу, — бросаю я, слегка наклонив голову, стараясь разобраться в ее эмоциях. — а что? — машинально, от желания быть ближе и туманного рассудка, подхожу к ней ближе, смотря сверху вниз, просунув руки в карманы джинс.
— Ничего, — тихо отвечает она, желая уйти, но… не делая этого. — давай зайдем, прохладно. — ее рука ложится на дверную ручку, потянув к себе, и на момент ее тело касается моего.
Мы входим внутрь, а я моментально провожаю ее бедра своим взглядом. Пьяный дурак, ты только хуже делаешь тем, что не трезв, ведь мыслить и так было тяжко. А теперь что? Стало проще? Легче? Конечно нет, только паршивее.
Миша танцует со своей девочкой, которую теперь можно назвать девочкой «Миши», ведь он сам показывает это… а хотелось бы мне найти «свою» девочку? Хер знает. Искать, находить, терять. Влюбляться, любить, страдать. В чем смысл всего этого?
Много розовых соплей, Булаткин, слишком много.
Под взгляд пьяных глаз попадает тот самый «Привет» и я хмыкают, видя, как он идет ко мне.
— Все еще грустишь? — вздыхает брюнетка, садясь рядом со мной, за стол.
— Допустим, — ее пальцы с красным маникюром ложатся на мое колено, а словесный поток льется ко мне, но не доходит…
я занят.
Занят
ее неспешными движениями, притягательным силуэтом, смехом и улыбкой… забота это, нежность к ней, словно к маленькой, тяга к тому, чтобы оберегать… или что-то большее?
Сука. Вырезы на черном платье так и манят остановить на них взгляд, додумывая, что дальше, но… нельзя. Она не та, с которой можно так просто, и я не хочу «так просто» с ней. О чем я? Чего «не хочу»?
Чувствую, как наманикюренные пальцы стискивают мое колено, и перевожу взгляд на брюнетку.
— Ты устал, — слащаво тянет она. — тебе надо расслабится. — ее рука касается моей кофты, сжимая ткань на груди. — А я могу тебе в этом помочь… — хмыкаю, прикрыв глаза. — м? — выпрашивает ответа она.
Я поднимаюсь, направляясь к Мише, стараясь вообще не думать о том, что крутится в мыслях, но… остаюсь на середине зала, пойманный за руку… принцессой.
— Потанцуешь со мной? — слишком… напугано… просит она, а я… я не могу сказать ей нет.
— Конечно, — выдохнув, подхожу ближе, начиная двигаться в одном ритме с музыкой.
В какой-то момент, мысли щелкают… мне ничего больше не хочется, кроме того, как схватить ее и взять, просто взять. Выкрикнуть… «МОЕ!» и больше никому не показывать. Появляется желание закрыть всем мужикам глаза, чтобы они не глазели на то, как волшебно она выглядит.
Моя маленькая, хрупкая, нежная девочка… моя беззащитная принцесса, такая наивная и добрая, малышка. Мне так не хватало именно тебя в этой херовой жизни… твоего тепла и уюта. Но почему сейчас? Почему так запретно? Почему?
Подхожу ближе, нервно кусая губу, располагая руки на ее ребрах, начиная присваивать Ане свой темп и свои движения. Ехидно улыбается, покрутившись вокруг… резкая. Тихонько склоняюсь ближе, задевая место за ухом губами, «царапая», невзначай, замечая то, как она сжимает губу, втянув ее краешек в себя. Поворачивается на меня пару раз хлопнув по моей кофте, в такт мелодии, после хитро улыбается, вывернувшись из оков, начиная смеяться. Дразнит?
Мягко ухватываюсь за ее пальцы, потянув к себе так, что она, настороженная моими действиями, упирается руками в черную ткань, сминая ее… и это не сравнится с касаниями «помощницы», готовой на все. Ее теплые, горячие ладони ощущаются слишком явно сквозь ткань, я будто чувствую импульс, исходящий от венки на правом безымянном пальчике. Медленно обвожу ее взглядом, мимолетно теряя рассудок, сам не осознав этого, плотно прижимая ее к себе, продолжаю двигаться, но… музыка стихает, оповещая о том, что «наш вечер, к сожалению, окончен», а малышка, едва ли не в ступоре, отстраняется от меня, и подходит к блондинке, что-то говоря ей, а я…
срываюсь с цепи.
И все как будто в тумане…
Допив стакан виски, уже стоящий на столе, веду глазами по помещению и, найдя «помощь», резко хватаю ее за руку «толкнув» к черному выхожу, натягивая кепку ниже. Под такой притворный смех, сажу ее в первое попавшееся такси, называя адрес самой ближайшей гостиницы, желая выбить из себя все, что терзает, что сводит с ума и лишает способности быть адекватным.
Дойдя до номера, я прижимаю тело к стене, даже не узнав имени, моментально стаскивая весь шмот, вхожу сзади, слыша больше шипение от боли, чем стон, и прижимаю ее за волосы к стенке, начиная грубо и глубоко вколачиваться.
Как же я ненавижу сейчас себя за то.
За то, что хочу быть с другой. Совсем с другой, совсем в другом месте, быть занятым совершенно другими делами, и эти дела — далеко не иметь шкуру, вусмерть пьяным, в одной из столичных гостиниц.
За то, что представляю в своей голове другую, ту, которую запрещал себе представлять весь вечер, мысли о которой противился, стараясь угомонить всех демонов внутри, но только сильнее распалил их жар.
Пьяный дурак.
Перетащив тело, иначе назвать ни как, на кровать, нависаю сверху, закрепив руки выше ее головы, фактически не разрешая касаться себя. Даже не смотрю в глаза, хотя для меня важно видеть все то, что доставляю, но не сегодня и не сейчас.
И уж точно не с этой помощницей.
С рыком кончив на бедро этой… отодранной, ухожу в душ, умыв лицо, стащив с себя все вещи целиком, швыряя их где-то в коридоре.
— За помощь, — кидаю десятку на тумбу у лица девушки. — и на такси. — еще четыреста.
Ложусь на другой край, тупо вырубаясь, глубоко вдыхая воздух, идущий из открытого окна.
***
— Черт, — открыв глаза, прошипел я, поднимаясь на ноги, видя сбоку от себя брюнетку, которая, благо, проснулась позже меня, а вчера, я видимо, не оставил ее сил, чтобы провернуть все обыденные действия переспавших со мной. Помню, что был очень груб, и, видимо, в отместку за это, так адски болит голова.
Захожу в душ, пытаясь сделать максимально комфортно воду, и просто встаю под поток, опустив голову вниз.
Пройдя в коридор, найдя свои вещи и расчесав волосы, я забираю все вещи, и выхожу из номера, взяв в руки телефон, после чего… выругиваюсь матом, быстро идя на улицу, в поиске такси.
«Пропущенные»
— Марвин (8)
— Принцесса (12)
«Входящие»
— Марвин (4)
— Принцесса (21)
23.54
Егор, ты где?
…
00.15
Возьми трубку, пожалуйста.
…
00.37
Все в порядке? Перезвони, как сможешь.
…
1.32
Крид, это не смешно!
…
2.33
Я очень волнуюсь за тебя, пожалуйста, набери мне, как только сможешь.
…
4.56
Тебе нужно быть на планерке в 11 утра, и мне тоже.
…
5.00
А я все еще не могу заснуть.
— Сука! — рычу я, наконец-то поймав машину, называя вчерашний адрес, молясь, чтобы все мои психи не стали совершенно и окончательно утопией, для меня самого.
Неужели… Садясь в свою машину, я полной грудью вдохнул свежий аромат, и направился домой.
Доехав, и мигом поднявшись наверх, я нормально умылся, переоделся и более менее привел себя в порядок… до планерки остается буквально час.
Я прекрасно понимаю, что обязан успеть, и дело не столько в планерке, сколько… в том, что волнует именно меня… и это не работа, и не опоздания… а то, что намного важнее всей этой херни.
Я заставил ее переживать.
Оставил принцессу, из-за своих чертовых заскоков, совсем одну. Да, там была ее подруга, и мой близкий друг, но… я снова оставил ее. Именно
без меня она вновь осталась.
Бегом заходя в павильон, я понесся в гримерку, надеясь, что еще успею… оправдать… хотя, смысл?
— Привет, — еще не отдышавшись начинаю я.
— Привет, — поворачивается Аня, хмыкнув.
Ее волосы, стянутые в хвост, стали прямыми, а макияж более… обычным, скорее всего, теперь с этим работают гримеры, и Принцесса стала выглядеть именно как «конкурсантка».
— Ань, я не хочу оправдываться. — девушка кивает, поправив ворот рубашки.
— Ты и не обязан этого делать, — чувствую ярость по отношению к себе и внезапно вспоминаю все, что вчера творил. — даже не так… я и не прошу. — подхожу ближе, желая просто обнять ее.
— Можно? — протягиваю руки, надеясь на ее согласие, и… получаю простой кивок, а после движение вперед. — Я вел себя, как дурак, и понимаю это прекрасно, но, поверь, принцесса… — горько усмехнувшись, я смотрю в ее глаза. — У меня на то были свои причины. — она улыбается, снова прижав меня к себе, но вдруг…
— Пусти. — она слегка отстраняется, обжигая мою шею взглядом, и… как-то странно улыбается, словно стараясь скрыть… злость? — Тебе бы это обработать, а то следы останутся. — непонимающе хмурюсь, подходя к зеркалу, видя… все-таки успела, зараза… царапины от ногтей. — Стоять, — говорю я, заметив, что она хочет уйти.
Подхожу, взяв ее за плечо, разворачивая к себе, закрыв другой рукой дверь.
— Тебя это, — слегка поворачиваю шею. — задевает? — она прикусывает губу, напрягая все тело, и руки, которые упирает в сгиб моих локтей.
— Нет, — как-то рвано, слишком неуверенно, говорит она, заставив меня нахмурится сильнее, пытливо смотря в ее глаза. — нам нужно идти. — я точно так же прижимаю ее к двери, рассматривая разноцветные глаза.
— Егор, вы опаздываете! — слышится голос из коридора, и стук в дверь… я машинально разжимаю руки, все еще не отводя глаза от ее глаза.
Смотря на меня снизу вверх, она кривит губы, будто хочет заплакать, и выворачивается, выходя из гримерки. Я ударяю по стене, сжимая ладонь в кулак, и выдыхаю, стараясь остыть.
Что я вчера говорил? Демоны? Хм… Я вам сейчас открою тайну. Нет никаких демонов. Все зло, все горе, люди создают себе сами.
Каждый живет, как хочет, и потом расплачивается за это…
