Анна
Слегка остывший кофе в стаканчике, и быстрый бег к автобусу. Я с детства вообще не ориентируюсь на местности, и ненавижу ездить на маршрутках, автобусах, потому что боюсь потеряться. Но… одновременно люблю, из-за атмосферы. Наушники, мелькающие картинки за окном… а в моем городе эти картинки чаще всего красивый, пушистый и уютный лес, природа. Я всегда любила свой город за его красоту, уют и теплоту, кстати, единственное, что не в прямом смысле. Здесь чаще всего очень холодно. — Привет, — запыхавшись говорю я, закрыв дверь. — а чего это меня никто не встречает? — слышу топот этих маленьких ножек, и, сняв сапоги, сажусь на корточки. — Аня! — два маленьких, безумно шустрых ребенка, налетают на меня, крепко обнимая. — Моя сладкие! — целую их, поднимая сразу двоих, идя вперед. — Привет! — смотрю на сестру, которая что-то усердно готовит, и на секунду поворачивается, чтобы чмокнуть меня в щеку. — Привет, — довольно улыбается она. — малыши, бегите в комнату, поиграйте пока, а Аня покушает и придет, хорошо? — они смотрят на меня, я киваю, и за секунду мы с сестрой остаемся вдвоем на кухне. — Тебе помочь? — она протягивает мне чашку чая, и кивает на стул. — Как ты? — она заделывает светлые волосы в высокий хвост, что-то кинув в кастрюлю. — Мари… — она смотрит на меня, хмыкнув. — Тяжело. Мама замечает, что я… вру. — ком в горле заставляет разбить такую… привычную уже маску. — Мэр, он… он мне снится, понимаешь? — голос дрожит. — Никогда не снился, даже когда я так этого хотела! А тут… я каждую ночь просыпаюсь, от того, что мама меня будит… «Ты плачешь?» — сестра садится рядом, приобнимая меня. — Милая… А вы… вы после того, как ты уехала не… — прикусываю губу снизу. — Я даже в соц.сети не захожу, и музыкальные каналы не включаю… Представить себе не могу, что со мной будет, если я услышу его голос, увижу его, хотя… и он и так всегда перед глазами. Знаешь, я порой параноиком ощущаю, или хуже того… сумасшедшей. — в сердце так сильно ёкает, что слезы сами заполнят глаза, стекая по щекам. — Я не могла полюбить, — захлебываясь в слезах, шепчу я. — это все фанатское, да? — утыкаюсь в плечо сестре, чувствуя, как дрожат губы. — Боюсь, что нет. — тихо шепчет она. — Моя ты рыбка. — я начинаю плакать, прикусывая губы, чтобы не слышали дети. Старшая двоюродная сестра была и есть тот человек, который остается в числе понимающих меня и, к сожалению, этот список крайне мало, я говорю именно о семье. Всегда ждала дней и ночей, когда могла побыть с ней. Посидеть с малышами днем, уложить их спать, а потом… всю ночь болтать с сестрой, которая всегда могла понять меня и поддержать. Она единственная, кто верил, что… — У нее все получится! И вообще, Аня тут тесно! Не ее это город, вы поймите! И у меня получилось. Помню, как сдавала экзамены, как мне пришли результаты и я разревелась от счастья. Все было фактически идеально, максимальные баллы… Потом переезд, и… университет. Я писала сестре каждый вечер, говоря о том, что… я счастлива. Но действительно счастье я ощущала, видимо, лишь в его объятьях. Боже, как же по-дурацки сейчас понимать все то, что случилось!.. Когда я летела в Москву, то предполагала любой исход. Не встретить его вообще, встретить и стать знакомыми, свершить мечту — стать близкими людьми, но… но не влюбиться, до дрожи в пальцах, и не разбить себя на таких крошечные осколки, что собрать будет невозможно. Мне каждое его касание теперь кажется клеймом, ожогом. В шестнадцать лет я сильно обожгла руку, и рыдала, держа ее в ледяной воде, так вот… тот ожог — пустяк, по сравнению с теми ноющими ранами, которые сжирают меня ночами и не дают спать. Кажется, что все случившееся — действительно просто бред сумасшедшей. Ничего не было. Я никуда не уезжала, а все это время была в бреду. Пару дней, которые растянулись в закоулках сознания надолго. Но… нет. Запах его одеколона на моих вещах, фотографии, видео, подарки и воспоминания… Господи, неужели, я сейчас действительно готова признать то, что… я полюбила его, и… и хочу убить это в себе, напрочь. Или хотя бы скрыть от всего мира, иначе не я искореню чувства, а они меня. Порой, я ложусь на ворсистый белый ковер в своей комнате, тихонько глажу Сладкого, чешу за ушком, и слушаю музыку в наушниках, просто позволяя слезам катиться вниз, оттого, что не могу успокоить их, льются, и все тут… как будто надеяться, что что-то изменят. — Солнышко, но так нельзя! — сестра смотрит мне в глаза, стирая большими пальцами слезы со щек. — Нужно вернуться в медиасферу, тебе нужно писать, делать фото, общаться… жить, Милая! — в ее глазах столько отчаяния и боли, что хочется ударить саму себя по лицу. — Я не могу, — как в бреду начинаю шептать я. — не могу, Мэр. Он везде, понимаешь? — она кивает, кусая угол губы. — Понимаю, Малыш, но… и ты пойми. Это жизнь, и от нее ты никуда не денешься. — я опускаю голову. — Давай начнем вместе? Мы сменим имя аккаунта, удалим фото, сделаем новые, будет… псевдоним. Начнешь деятельность журналиста заново, статьи, работа на порталах, учеба заочная! Визажем снова займешься, как в шестнадцать, м? — хмурюсь, стараясь остановить слезы. — Решено. — Марина тянется за моим телефоном, разблокирует его и заходит в инстаграм, повернувшись ко мне. — Нам ведь нужно новое имя? — вижу, как она стирает последние буквы. — Есть варианты?.. — Cherry… — шепчу я, нахмурившись. — Cherry Princess… — слезы капают на маленький экранчик. Стук ноготков по стеклу и вот… Аккаунт без фото… некоторых подписок… и имя ему: cherry_princess Мы меняем твиттер, вконтакте, и все прочие социальные сети. Я нахожу фото, где максимально незаметно, что это я. Снова подаю заявку на музыкальный сайт, мода-стиль сайт, и обычный журнал в нашем городе. Сразу же отписываюсь преподавателю и получаю семь листов заданий, который ясно дают понять — сделай их, и забудь про все это на пару недель. Я убираю телефон в сторону, и иду к детям. — А кто это тут прячется? — улыбаюсь я, залазя в построенный из подушек, детский домик. — Аня! — довольно улыбается Дима, смотря на меня, но потом… — Ты плакала? — в своей манере спрашивает он. — Да это мы с мамой лук резали, а от него все плачу, Солнышко мое! — он хмурится, не веря мне. — Даже папа. — Папа? — я киваю. — А, ну, тогда верю! — я улыбаюсь, чмокнув его в щеку. — Только ты все равно больше не плачь, ладно? — я обнимаю этих двух пупсов, слыша в своих мыслях свою же фразу. Ты нужна им с улыбкой на губах. Делай что хочешь, но улыбайся ради них.***
— Мамулечка, — я целую ее в щеку, разбудив. — я на студию, приеду вечером, тебе нужно куда-то? — мама приподнимается, улыбнувшись. — Ты улыбаешься, — светится мама, а я только… только сильнее глушу в себе желание прекратить врать себе. — я сама доберусь, мне на дачу нужно. — киваю. — Звони, если что! — слышу в ответ «ладно» и спускаюсь вниз. — Да, Римм? — девушка рассказывает мне о том, что статья про Потемкину оценена в три тысячи рублей и… «нет, ну я все понимаю, кроме того, как ты пишешь по девять страниц за ночь?» — А деньги когда переведут? — сажусь в машину, заводя ее, направляясь на студию, куда через полчаса приедет девушка, чтобы сделать себе свадебный макияж. С того дня у сестры, я начала работу в двух изданиях. иногда ездить на фотосъемки в качестве модели. Встретилась со старой знакомой Аленой, кстати, тоже визажистом, и та любезно предложила мне стать вторым мастером в ее студии, и… я пошла туда. Все зачеты сдала через три дня, и… на ближайший месяц мне дали отпуск, но… мне кажется, останови я бешеный ритм на секунду — все рухнет, и я снова прекращу заставлять себя жить, а это нужно делать, необходимо. — Привет! — улыбаюсь я, видя, что Алена уже в работе, а в студии играет музыка. — Привет-привет, Женя уже звонила, подъезжает. — я киваю, убирая волосы и поправляя на себе майку, после подготавливая рабочее место, а буквально через секунда заходит Женя. — Привет, невеста! Присаживайся, — она снимает пальто, усаживаясь ко мне в кресло. — ты ведь просила, если я не ошибаюсь, как у Маши Мельниковой? — она открывает фото, я благодарю ее, хоть и застываю на секунду, после того, как девушка перелистывает вперед, что-то говоря о платье. Чувствую, как в горле встал ком. — Сейчас сделаем! — натянуто улыбаюсь я, рвано выговорив фразу. Фотография, где Маша и Матвей, а рядом с ними… Рядом с ними этот блондин, голубоглазый блондин, фотографий которого я столько времени старалась избежать. Я делаю тон, слыша, что Алена включила песню Мота, которую он делал Маше на свадьбу. Слушаю Женю, отвечаю ей, узнав, что жениха… — Тоже зовут Матвей! — у нее шикарные карие глаза, просто невероятные. Через полтора часа я заканчиваю макияж и после Алена приступает к прическе. Доделав все, мы желаем Жене удачи, и хорошо отгулять свадьбу. Я заканчиваю работу в пять вечера, понимая, что была в студии восемь часов. — Может, поедешь с нами в кальянную? — улыбается брюнетка, надевая полушубок, когда я завязываю шарф. — Ань? — выхожу из привычного ступора, поднимая на нее глаза. — Не хочешь с нами? — я прикусываю уголок губы снизу. — Поехали, — через силу улыбнувшись, говорю я. Я предлагаю Алене поехать на моей машине, под предлогом того, что я не пью, и потом довезу ее домой, девушка охотно соглашается. Мы доезжаем до бара за десять минут, за которые обе успеваем подправить макияж и прическу. Эти минуты равняются ожиданию того, пока какая-то девушка усердно выезжала с парковки. Мы выходим, и я делаю глубокий вдох, выдыхая перед собой пар… Холодный воздух пробегается по коже, оставляя за собой мурашки. За три минуты добежав до заведения, мы располагаемся на мягких диванах, и я заказываю себе горячий чай, чтобы согреться. Рядом, через минут тридцать, садятся знакомые Алены, девушки и парни. Я зависаю, глубоко затягиваясь кальяном. Zventa Sventana — Стороною Дождь — включаем. Сердце отбивает непонятный ритм. Я все еще вижу перед собой его глаза и улыбку с фото, и не могу выкинуть это из памяти. Воспоминания медленно разъедают меня, заставляя стаскивать такую надежную маску, такую удобную. Выпуская изо рта кольца и клубы дыма, я смотрю вперед, на то, как танцуют девушки и их молодые люди. Среди пар замечаю Алену и Сашу, который, помнится мне, неделю назад просил меня передать букет пионов, но умолчать о том, что это отправил именно он, я так и сделала. Девушка одета в черное платье, и ее губы окрашены темной помадой. Я моргаю несколько раз, чувствуя, как в мыслях кричу от боли, от картинки перед глазами. — Потанцуешь со мной? — набравшись смелости, прошу я, видя толику злости в его глазах, толику пустоты. — Конечно, — выдохнув, он подходит ко мне ближе, начиная танцевать, вместе с бешеным ритмом моего сердца. Подходит еще ближе, нервно кусая губу, располагает руки на моих ребрах, заставляя сердце плясать танго. Я сама не замечаю, как мы начинаем двигаться в одном темпе… или же… в его темпе, его движениях. Стараюсь улыбнуться максимально просто, ощущая, как все внутри дрожит от такой желанной близости, кручусь вокруг. И вдруг… он осторожно склоняется ближе, задевая место за ухом губами, «царапая» там… и… явно замечая то, как я привычно кусаю губу, втянув ее краешек в себя. Стараюсь успокоить желания внутри, поворачиваюсь на него пару раз хлопнув по кофте, в такт мелодии, после улыбнувшись, вывернувшись из оков, начинаю смеяться, больше… пропадая в музыке, стараясь скрыть все то, что выдают мои глаза. Он нежно ухватывается за мою руку, потянув к себе так, что я, настороженная такими… внезапными действиями, упираюсь руками в черную ткань, сминая ее… и понимая, что я просто… просто сейчас пропаду. Его теплое, горячее тело, вздымающаяся грудная клетка… ощущаются слишком явно сквозь ткань, я будто чувствую импульс, исходящий от сердца, своей веной на правом безымянном пальце. Импульс к импульсу, в одном ритме… Наши взгляды медленно скользят по друг другу, я совершенно теряю рассудок, и больше не слышу музыку, сама не осознаю этого, но совсем выпадаю из реальности, когда… плотно прижимая меня к своему телу, он продолжаю двигаться… внезапно музыка стихает, оповещая о том, что «вечер окончен», а я… будто очнувшись, едва ли не в ступоре, отстраняюсь от него, и иду к блондинке, словно в тумане стараясь просто смотреть ей в глаза, просто… прийти в чувства. Из мыслей вырывает жужжащий сотовый… Я моргаю пару раз, резко затянувшись, закрыв глаза, успокаивая свое желания разрыдаться. Смотрю в экран, почти уронив телефон на пол… @ulyanabanana — Привет, пропавшая принцесса! Наконец, я разыскала тебя! Ты нужна нам, хотим поработать с тобой, еще с момента, когда увидели по Музу… Но никак не могли связаться! Я и Коля Попов предлагаем тебе вести чарт по Музу! Надеюсь, заинтересуешься! Очень жду ответа… А еще, я помню тебя с твитера, и знаю, что свершу мечту… Люблю, Уля. Сглотнув, я блокирую телефон, убирая его в карман куртки, поднимая глаза на парня, который зовет меня потанцевать. Неосознанно поднимаюсь, идя с ним вперед, разрешая положить руки на свою талию, сжимая свои ладони на его плечах, утыкаясь в шею незнакомцу просто для того, чтобы спрятать слезы. Опустила руки… Сломалась… снова… опять.