Я думал, ты будешь всегда!

      Неделя прошла очень даже не заметно для Мистика. Лаггер каждый день наводил порядок в саду, готовил обеды, заботился о младшем брате. К нему на подмогу иногда прибегала его же мать, чтобы просто посидеть с Сашей, пока тот ходит по магазинам. Сам же Мистик не терял ни минуты. Он сделал много чего по дому. Новые полки вмещали очень много банок, даже больше, чем прошлые года. В саду стояли качельки для Сашеньки, который безумно обожал на них кататься. Так же Мистик сделал для мелкого более удобную песочницу, со скамьями и бортиками, где можно налепить целую армию куличей. Крыша, которая все время подтекала по осени, была тоже исправлена. Лаггер был очень благодарен ему за такую упорную работу и уже уговаривал его остановиться, но Мистик всегда находил предметы, которые можно было починить. Он починил тот самый поломанный фильмоскоп, приделал рабочую вилку к проводу, и теперь аппарат работал как новенький! Саша взахлеб наблюдал за бегающими картинками на аппарате, постоянно хихикал от смешных моментов. Все было прекрасно, пока…       Была вторая половина дня понедельника. Как всегда Мистик опять нашёл себе занятие и уже делал забор, который давным-давно пора заменить. Лаггер делал на свежем воздухе пирог из теста, ведь дома от муки потом избавляться тяжело, потому что начинаешь чихать с утра до вечера. Саша качался на качельках и капризничал, когда качели останавливались. Чубатый оторвался от работы, чтобы покачать младшего брата Лаггера, ведь по тому было видно, что он уже замучился бегать от пирога к качелям и обратно. — Тебя как покачать нужно? — спросил Мистик, не сильно начиная качать мальчика. — Сийна! Хотю висяко! — обрадовался Саша.       Голубоглазый хихикнул и начал покачивать качельки чуть сильнее, но не перебарщивая. Как только качельки сами начали качаться, чубатый вернулся к делу. — Тебе не стоит выполнять все его прихоти, — улыбнулся Лаггер, придавая форму пирогу. — Мне не сложно. Тем более, что ты занят, и ребёнком иногда могу заниматься и я тоже, — ответил Мистик. Он взял не обтесанную доску, но из-за резкой боли под ногтем большого пальца, отбросил её. — Ай… — В чем дело? — Лаггер оторвался от теста и подошёл к мужчине. — покажи, что у тебя? — Заноза просто. Не страшно, — он дал руку Лаггеру. — Так глубоко… идём в дом, обработаю.       Они оба направились на кухню. Мистик сел на стул у окна, наблюдая за действиями любимого, как тот вытаскивает занозу, как обрабатывает. Его взгляд полностью прожигал черноволосого. В его глазах были огоньки страсти. Он не мог больше держаться. Это слишком мучительно. — Не больно? — спросил Лаггер, обрабатывая ранку на пальце после занозы.       Мистик не услышал этого. Он сейчас вообще ничего не чувствовал, кроме желания. Руки сами потянулись к родному телу и прижимали его к себе, а губы к нежной коже на шее. Сознание так же быстро вернулось к нему, как и ушло. Он быстро убрал руки, сразу же краснея и отводя взгляд. Он не смог сдержаться. Что он наделал? — Вы что себе позволяете! Вы понимаете, что делаете? — закричал черноволосый, отходя от мужчины. — я принадлежу вашему сыну! — Лаггер, как ты не понимаешь, что я и есть сын моего отца. Присмотрись ко мне, — без эмоций проговорил чубатый. — Вы бредите? Что вы несете? Уходите отсюда немедленно! — кричал Лаггер, но резко его крик прервался из-за стука в дверь. Он ушёл открывать.       Как только входная дверь открылась, на белоглазого посыпались счастливые известия. — Хей, Лаггер! Танцуй на месте! Угадай, что пришло тебе? — воскликнул почтальон Иван, отдавая ему конверт с письмом. — Неужели…- парень посмотрел на город. — Новгород! О боже мой! — он чуть не плакал от счастья. — Говорил же я тебе, что просто письмо долго шло. А ты все не верил. Ладно, пойду я дальше разносить письма. Пока, — попрощался Иван, а после сел на велосипед и уехал.       Лаггер закрыл дверь и с счастливым лицом пошёл в комнату открывать письмо, как вдруг наткнулся на непонимающее лицо перед собой. — Вы все ещё здесь? — нахмурился парень. — Лаггер, не верь всему, что там написано. Он врёт тебе, — предупредил мужчина. — Я и без вас знаю, чему верить, чему нет. Я сказал, чтобы вы убирались отсюда, — ответил черноволосый, а после протиснулся сквозь Мистика в комнату и раскрыл письмо, начиная уже с улыбкой его читать.       Сам же чубатый успокаиваться не собирался и начал дублировать уже назубок вызубренный текст письма, который дал тогда ему «ангел-хранитель» совершенно не упомянув о нем. — Здравствуй, Лаггер. Прости, но из-за предстоящих проблем я не могу к тебе приехать к сроку. Поездка задерживается ещё на неделю. Я купил тебе обещанную мной мясорубку, которую ты так просил. Для Сашеньки игрушку — машинку. У меня все просто отлично, не смотря на то, что в Новгороде постоянно портится погода. Я не мерзну, в моей квартире очень тепло и уютно. Я люблю тебя и скучаю. Целую в щечку и Сашеньку в носик. Как-нибудь напишу ещё одно письмо, но точно не на этой неделе. С нетерпением жду нашей встречи, — Мистик дублировал этот текст вслух, без эмоций смотря на Лаггера. От этого вранья ему хотелось прочистить желудок.       Лаггер сложил письмо, посмотря на мужчину. — Откуда вы знаете, что там написано? — возразил парень. — Лаггер, — он подошёл к нему. — он врёт тебе. Пойми, он не достоин тебя! У него баба другая, все что он говорит тебе — это вранье! Нет у него никаких обязанностей, потому что он наслаждается объятиями другой особы, — Мист говорил это на повышенном голосе. — Вы лжете! — крикнул белоглазый. — Лаггер…ну посмотри на меня. Не узнаешь? Посмотри на это, — мужчина расстегнул первые две пуговицы на рубашке, оголяя грудь, на которой виднелся большой шрам в форме буквы «Л».       Лаггер посмотрел на шрам, не веря своим глазам. Перед ним всплыло воспоминание того самого дня, когда этот шрам появился. Воспоминания.       Был обычный солнечный день. Лаггер, со своим супругом собирал яблоки на дереве. — Вот ещё одно, Лаггер! — крикнул молодой Мистик, кидая яблоко в ведро. — эх, высоко дальше, не достаю.       Парень поднялся на ступеньку выше, но похоже та слабо держалась на ржавых гвоздях и переламывается. Мистик падает на землю, задевая грудью ржавый гвоздь на той же лестнице. Его рубашка сразу же окрасилась в красный. — Мист! — испугался Лаггер. — ох, мама! Как же ты так? Пойдём домой, иначе заражение получишь.

***

— Ай, больно! — шипел парень от боли. — Потерпи. Мда, рана не маленькая. Шрам на всю жизнь останется, — ответил Лаггер, заклеивая большой кусок ваты пластырями. — Она похоже на букву «Л», — хихикнул чубатый. — И правда. И что она значит? — спросил парень. — Любовь это. Вот что. — Хм… странно, что ты мне не говоришь, что любишь меня.       Мистик засмеялся. — Это глупо, Лаггер! Конечно, я тебя люблю! — Тогда почему ты это из себя вытягиваешь с трудом? — Кто сказал? Я люблю тебя. — И я люблю тебя, Мист. Больше жизни, — пара затянулась в нежном поцелуе. Реальность.       Лаггер все ещё смотрел на тот самый шрам, но потом посмотрел в глаза мужчины. — Ну? Присмотрись ко мне. Разве я не похож? — в глазах голубоглазого было сострадание. Он очень боялся. — Мист?..ты…почему ты так постарел? — из глаз белоглазого потоком потекли слёзы. Он все ещё не мог верить. — Я оттуда, где обо мне знают все. Мне нужно открыть тебе страшную тайну будущего. Прошу, выслушай меня до конца.       Мужчина застегнул пуговицы на рубашке, глубоко вздохнув. Этот разговор может решить все.