Отчаяние верх возьмет, И ты шагнешь вперед, И придти к трону сумеешь! К трону! Длиннее стали тени. Одинокий в царстве правил чужих Поставишь на колени Королей и тех, кто правит за них! Взойти не пьедестал Императору Рудольфу час настал! Мюзикл «Элизабет» — Длиннее стали тени
***
Осень 1005 года. Герцогство Конлей, замок Вудроу Уверенной походкой, неся на голове тяжелую золотую корону с сапфирами, изумрудами и рубинами, мужчина направлялся в тронный зал, дабы принять там послов из Бранкии и союзных королевств Бехрема, что должны выразить ему своё почтение. Встречающиеся по дороге придворные кланялись своему королю, приседали в глубоком реверансе. Мужчина скривил губы в недоброй усмешке. Вопреки всем ожиданиям трон занял именно он, а не кто-то из близкой и дальней родни. Похороны Стефана состоялись буквально через пару дней после его кончины, и были даже пышнее, чем у Джозефа. Гроб с его телом от замка до фамильного склепа несла процессия из тысячи воинов, облаченных в белоснежные одежды с гербом Этельхардов на плащах — меч и корона, соединённые между собой цветами аконита. Похороны проходили по древним обычаям, без молитв и деудеанских священников, но со жрецами бога войны Лимоса, которого просили принять в свой чертог Железного Короля и жрицами богини смерти Евиг, дабы она не гневалась и была справедлива к сыну двуполого бога осени и охоты Ревера. Погребальный костёр был огромен. На нём спокойно могли разместиться трое человек, но предназначен он был лишь для одного. Хворост, дрова и сено возвышались на целый метр от земли, были покрыты тёмно-красным бархатным покрывалом, на котором разложили выращенные в королевской теплице амаранты — символ бессмертия. Стефана облачили в тёмно-пурпурные бархатные одежды с черными шелковыми вставками. Поверх роскошного богато расшитого серебряной нитью и украшенного рубинами дублета надели кольчугу. Седую голову венчала корона из черного золота с рубинами и аметистами. В день похорон было очень холодно, так что изнеженная знать переминалась с ноги на ногу, нетерпеливо ожидая, когда можно будет вернуться в тёплый натопленный замок. Костёр был сильным, ярко полыхал, опаляя своим жаром всех, кто стоял слишком близко к нему. Воины обнажили мечи, вонзили их в землю, преклонили колени, низко склонив головы, отдавая последнюю дань уважения своему Железному Королю. Страна погрузилась в траур, а потом началась война. Война за власть, за трон. По идее королём должен был стать Реджинальд, как самый старший из принцев, но и другие члены королевской семьи видели себя достойными трона. Принцы Джозеф и Васко в один голос твердили, что были едва ли не горячо любимыми детьми короля Стефана, да и на стороне первого были бывшие бранкийцы и крестьяне, которые любили его мать, королеву Элиан, и желали видеть на престоле её сына. Братья-супруги пытались прикончить принца Реджинальда, подняв бунт среди жителей Расса и Хэдлей, напомнив тем о том, из-за кого народ потерял своих любимых герцогов много десятилетий назад, и из-за кого Расс утопал в крови. Тут же в игру решил вмешаться герцог Тилара, Эдуард Крофорд, сын Уильяма Крофорда Третьего, который клялся народу вернуть былые славные временами правления великого рода до Джозефа Невана. Разумеется, что на его зов откликнулись деудеане, Церковь и та часть знати, которой это было выгодно. Но значительно большим потрясением для всех было то, что за трон решил биться Алан Гровер, сын графа Ларса Гровера и короля Джозефа Невана, лишенный каких-либо прав на престол. Помимо прочего в игру решил вмешаться Гюсолот, для которого была куда больше предпочтительней кандидатура принца Джозефа, ибо в том хотя бы была королевская кровь Рэйнфога и знатная кровь Бранкии, не то что в Эдуарде, который был Крофордом лишь наполовину. Кровавое побоище, которое рвало страну изнутри, затянулось на долгие почти два года. И как ни странно, но первым из игры выбыл Эдуард Крофорд, у которого не было особо армий, зато был супруг, который идти против отца не хотел, потому сын Уильяма Третьего в один из дней просто взял и не проснулся, оставаясь в постели с перерезанным горлом. Так что Харланд стал полновластным правителем Тилара, и в битву за престол предпочел не соваться. Далёк он от всего этого был. За принцем Джозефом стояли крестьяне, но они мало что могли сделать против армий обученных воинов, которые разом решили прикончить врага. Годы службы в гарнизонах пригодились Алану, так все воины с восточных границ Норвуда были с ним. Они-то и подавили ничтожную армию принца Джозефа. Васко озлобился, поклялся отомстить за брата-мужа, поддавшись эмоциям. Попытался убить Реджинальда, набросившись на него при встрече. Но старший принц был хорошим воином, так что увернувшись, прикончил младшего брата на месте. А затем разделался с племянником, который мог бы в будущем отомстить. А вот младшего не тронул, забрал себе, как трофей. Хотя, тут скорее сыграло то, что младший сын Джозефа и Васко, Реган был реверидом с каштановыми волосами и напуганными тёмно-фиолетовыми глазами. То, что Регану в будущем уготована участь подстилки Реджинальда, сразу же поняла Азра, но была не против. Давно убедилась, что у неё нет соперников. Дольше всего длилась кровопролитная бойня между Реджинальдом и Аланом. Обоих поддерживали воины, у обоих были приличные армии, которые денно и нощно рвали друг другу глотки, вспарывали животы и рвали на куски. Сложно было сказать, кто именно победит. Удача попеременно сопутствовала обоим мужчинам. Оба были хорошими стратегами, оба не боялись рваться в бой, в самую гущу побоища. Бранкия, Трайдория, Гюсолот и Бехрем замерли в ожидании исхода войны. Кто-то ставил на Алана, кто-то на Реджинальда, но кто бы не победил, а им сложно будет управлять. Оба мужчины были сильными самостоятельными личностями, которые ни за что не позволят командовать собой. Численность воинов стремительно сокращалась. Алан со своими людьми наступал, загоняя брата в ловушку, оттесняя к границам Морлей, где своего часа ждали армии примкнувших воинов. Казалось бы, что всё уже заранее известно, и соседние страны уже готовились заключить союз с будущим королём Аланом. Так только казалось… На самом же деле это не Реджинальда загоняли в ловушку, а он загонял свою жертву в капкан. Были мысли: а что если он просчитается? Если не получится? Но хорошо, что никто особо не помнил об отряде воинов, которых выводил Брендон под присмотром Стефана. О тех нелюдях, которые рождались от реверидов и собак. Из них вышли замечательные бойцы: сильные, быстрые, выносливые, преданные, как собаки. Они-то и вышли на поле битвы, когда Алан практически поверил в свою победу. Они безжалостно убивали, вгрызаясь в глотки клыками. Двигались быстро, нанося смертоносные удары. Простой люд, впрочем, как и некоторые воины, в страхе разбегались от чудовищ, которые пополнили ряды принца Реджинальда. Итогом стало то, что войска Алана были разбиты, а сам он, не желая умирать, сбежал. Кто-то говорил, что он находится сейчас под защитой Гюсолота, хотя тому по идее не должно быть до него никакого дела. Кто-то, что Алан подался в Бехрем, затесался в ряды наёмников к какому-то жестокому хану. Его отец, старый граф Ларс Гровер, который активно подстрекал отпрыска занять престол, вскоре после решающей битвы приполз едва ли не на коленях, просить победителя о снисхождении. Чуял ведь, что как предателя и одного из пособников Алана, его могут с лёгкой руки отправить к палачу. И не прогадал. Реджинальд никогда не славился добрым сердцем, милостью или жалостью. В этом он был очень похож на своего отца, короля Стефана, который был убеждён, что за ошибки нужно отвечать. Поэтому Ларсу сразу же вынесли приговор, обвинив в государственной измене, пособничеству врагу и отправили на казнь. Реджинальд с садистской усмешкой наблюдал, как голодные натасканные псы рвут на части старого реверида, который до последнего молил о пощаде. Вид крови был приятен мужчине, как и крики умирающего. Да, он мог понять отца, который любил присутствовать на казнях. Двери распахнулись, впуская в тронный зал мужчину. Тёмно-пурпурные одеяния из парчи с золотой вышивкой подчеркивали его статную фигуру. Черную голову с проседью величала тяжелая корона, чьи драгоценные камни хищно поблескивали. Величественная осанка, гордо поднятая голова, горящие ликованием и триумфом глаза цвета красного дерева. На губах играла лёгкая ухмылка. По обе стороны от красной ковровой дорожки стояли воины, вытянувшиеся по стойке смирно. На возвышении стоял массивный трон, а по обе стороны от него два поменьше. Азра, как первая жена и королева, стояла справа от трона, довольная своим новым положением, о котором так давно мечтала. Одеяние из тяжелого изумрудного шелка ей шло, как и корона из золота с александритами. Слева стоял Реган, носивший титул принца-консорта, что всего полгода назад стал младшим супругом для своего дяди и уже вроде как был в положении, ибо его природный аромат пряного апельсина стал слабее. Пройдя по ковровой дорожке, Реджинальд занял трон. Гранатовый кулон в серебряной оправе хищно сверкнул. К черной прядке волос в стекле прибавилась еще и каштановая. Не все волосы Стефана поседели. За левым ухом у него еще была тоненькая каштановая прядь, которую Реджинальд срезал прямо во время похорон перед сожжением. Мужчине хотелось иметь при себе помимо памяти о любимом отце, еще и частичку него. Расправив плечи, взирая на вошедших послов свысока, Реджинальд высокомерно ухмыльнулся. — Да здравствует король, — едва слышно проговорил король Реджинальд Первый, второй из рода Этельхардов, занявший трон Рэйнфога.