Аннабет
«Мы все сражаемся в своих личных войнах».
Просыпаюсь. Вдыхаю. Выдыхаю. Открываю глаза, хотя не хочу этого делать. Встаю, зная, что теперь мне хотя бы есть, чем заняться. Всё лето я могла не двигаться, я не хотела двигаться. Просыпалась в полдень, хватала свой ноутбук и смотрела видео на YouTube, стараясь не вылезать из постели. Можно сказать, что у меня депрессия. Но я предпочитаю думать, что просто не знаю, что, нахер, делаю со своей жизнью. Этого достаточно. Я принимаю душ и сижу на кровати в ожидании, пока полностью обсохну. Запускаю пальцы в спутанные, мокрые узлы, которые называю волосами, наблюдая, как капли воды падают на пол. Я крепко сжимаю в ладони полотенце (неосознанно, конечно), лишь слегка ослабив хватку, когда замечаю это. Натягиваю на себя какие-то джинсы и старую футболку, в которой, оказывается, была дыра. Лениво выбрав новую и потратив целую вечность на то, чтобы снять первую и натянуть её, я спускаюсь вниз. — Пока, милая. Увидимся вечером, — говорит отец, проходя мимо, чтобы уйти на работу. — Пока, — бормочу я себе под нос, отходя в сторону, чтобы пропустить его. Схватив банан из миски с фруктами на кухонной столешнице, я собираюсь сбежать в школу. — Аннабет, не хочешь нормально позавтракать? — спрашивает мама безразличным тоном. Она почти не обращает на меня внимания, уставившись в свой айпад. Стопка блинов насмешливо возвышается на столе перед ней. — Мне и так хорошо, — говорю я. — Мальчики готовы? — Не знаю, — пожмаю плечами я, очищая свой банан. — Не могла бы ты пойти и проверить? Закатив глаза, я иду по коридору и стучусь в дверь комнаты моих братьев. Они близнецы, так что им приходится делить спальню. Не то, чтобы они против. Матку ведь делили, в конце концов. — Эй, лузеры, готовы ехать? — один из моих братьев, Бобби, открывает дверь. Он уложил волосы, и от него так сильно несёт одеколоном, что я не могу не скривиться, — Боже, Бобби, ты хочешь отравить всю школу или что? — Ты просто завидуешь, — самодовольно говорит он, закидывая рюкзак на плечи. — О, конечно, завидую двенадцатилетке, — вздыхаю я, — Где твой брат? — Он идет. — Садись в машину. — Можно я поведу? — Нет. — Ну, попытаться всё равно стоило, — смеётся он, направляясь к машине. Уф, шестиклассники. Заглянув в комнату, полную грязного белья и раскиданных видеоигр, я обнаруживаю Мэттью, который пытается выбрать рубашку. — Чувак, у тебя всё равно дресс-код, пошли, — говорю я. — Ты не понимаешь, Аннабет. Я должен выглядеть круто. — Для кого? — Для всех девчонок из «Линкольн Крик». — Зачем? — В этом году у меня будет девушка. — Тебе двенадцать. — Я знаю, — кивает он, натягивая форменную серую рубашку поло. — Пошли. — Как будто ты так торопишься добраться до школы. Успокойся, — фыркает он и бежит к моей машине. Подавив стон, я вхожу в гараж вслед за ними. Бобби уже на переднем сидении; когда я забираюсь в машину, он как раз переключает радио. Они с Мэттью комментируют. Каждую. Грёбанную. Песню. Как будто мне есть дело до того, что Тейлор Свифт горячая, но музыка у неё слишком девчачья. Проехав через кучу родителей, впервые везущих своих маленьких дьяволов в среднюю школу, я, наконец, избавляюсь от своих братьев хотя бы на один день. Сегодня вечером у нас Семейное Тхеквондо, и я вовсе этого не жду. Припарковавшись не слишком близко и одновременно не слишком далеко от школы, я вхожу в здание, желая, нахер, исчезнуть. Нахожу свой шкафчик, тот самый, что был у меня все прошлые годы в школе Гуд. Забыла упомянуть, я в выпускном классе. Простите. Но как бы то ни было, более-менее прибрав свой шкафчик, я хватаю два учебника. Первым уроком английский, вторым — физика. По пути к коридору английского, я прохожу мимо уже привычных придурков, от которых несёт травкой и неправильными жизненными решениями, только чтобы обнаружить в классе английского собрание Клуба Аниме. Мерзкие задроты, которые, кажется, всегда носят с собой колоду карт с покемонами и создают себе фальшивые аккаунты грудастых женщин-воительниц в World Of Warcraft. Я топаю к задней парте, пока гики обсуждают свои съезды. Ботаны исчезают из класса с первым звонком. Класс наполняется учениками; некоторые очевидно ходят на продвинутый английский, только чтобы закончить продвинутый курс. Я достаю телефон и начинаю читать. Никому не говорите, но я просто одержима антиутопиями. Да, знаю, старшеклассница из меня никакая. Сейчас читаю Отбор.Я даже не могу сказать, почему мне это нравится. Просто нравится и всё. Урок начинается со знакомства с учителем и рассказов о себе. Ненавижу это. Наше первое задание — взять в библиотеке «Большие надежды» и прочесть несколько глав. Все кажется удивлены, что нам задают домашку в первый день. Я же вздыхаю с облегчением. Диккенс достаточно скучен, чтобы поместить меня в некое подобие комы, пока я буду читать. Она рассказывает нам про какой-то проект, который мы будем делать во время изучения книги, но звонок раздаётся прежде чем я успеваю это осознать. Осталось всего шесть часов… примерно. На физике я падаю на стул, уставившись на доску. Надеюсь, этот день быстро кончится. Чем быстрее я лягу спать, тем лучше. — Что там? — раздаётся позади меня. Вынырнув из транса, я поворачиваюсь влево, откуда слышится голос. — Что? — моим глазам предстаёт мальчишка в синей шапочке, из-под которой торчат непослушные чёрные волосы; глаза парня сощурены в направлении доски. — Просто не могу понять, что такая красотка, как ты увидела на этой доске? — он поворачивается, ухмыляясь мне. — А что такой шутник, как ты делает на продвинутой физике? — спрашиваю я с ноткой сарказма в голосе. Он прикладывает руку к груди, сдерживая смех. — Очевидно, ищет расположения одной красивой умной дамы. — Очевидно, — качаю головой я. — Ну, я не знал, что сел рядом с принцессой класса, — он снова смеётся, явно развеселившись. — Сам виноват, — против воли подыгрываю я. — Ну, это ты так думаешь. — А что же думаешь ты? — Что это судьба, дорогая, — подмигивает он, — И прежде чем ты спросишь, нет, я не говорю это каждой встречной девушке. — Разве ты не встречаешься с… как там её? — спрашиваю я, изучая его достаточно долго, чтобы узнать. То есть, я пару раз видела, как он целуется с Рэйчел Дэр, гением искусства и, к моему раздражению, одной из самых милых людей, с которыми я когда-либо встречалась. — Уже нет. Она променяла меня на художественную школу. — Значит, ты её бросил. — Нет, она меня. Сказала, что вернётся из Парижа другим человеком. — Как будто тебе не плевать. Он снова смеётся: — Всмысле? — Я была почти уверена, что у вас не отношения, а какой-то контракт, по которому твой язык обязан быть у неё в глотке хотя бы три часа в день. Он качает головой, улыбаясь. — Кстати, меня зовут Перси, если тебе интересно, Принцесса. — Аннабет. — Принцесса Аннабет, — протягивает он, — Сочетается. Я чувствую, как дыхание застревает в лёгких, и начинается урок. У учителя настолько грустный компьютерный голос, что до звонка я пять раз почти засыпаю. — Какой у тебя следующий урок? — спрашивает Перси, вставая. Поразмыслив пол секунды, я решаю: хер с ним. — Экономика. — Могу ли я проводить вас, принцесса? — спрашивает он, шутливо склонив голову. — Можешь. Если не отстанешь. Кокетливо улыбаясь друг другу, мы выходим в коридор. — Так ты учишься здесь…? — Все четыре года. — Правда? Впечатляет. — А ты? — интересуюсь я. — Сегодня начался третий год. — Ты переехал или просто сменил школу? — Раньше я жил в городе, но мама решила, что мы должны переехать, — говорит он чересчур небрежно. — В городе? — Да, в Нью-Йорке. Но она хотела спокойной жизни. — О, круто, — мне так неловко, убейте меня, — ну, вот и мой класс. — А ты уверена, что он не в ближайшей кафешке? — Абсолютно уверена, — выдавливаю улыбку я. — Ну, может, ты придёшь туда на ланч, — растянув губы в ехидной усмешке, он растворился в бурном потоке школьного движения. Я кое-как отсиживаю следующие два урока, просто поражающие своим однообразием. По какому-то наитию я всё-таки иду в это кафе через дорогу, где подают смузи, просто ради интереса. Никогда не догадаетесь, кого я там встретила. — Ну и ну, смотрите, кто пришёл, — я замечаю Перси за одним из столиков цвета лайма. — Я подумала, мы могли бы провести эту перемену вместе, — не знаю, почему я это делаю. Может, просто отчаянно не хочу оставаться одна, до такой степени, что хватаюсь за первого придурка, который со мной заговорил. Или это моё ненормальное желание быть нужной толкает меня к общению, когда всё, чего я хочу — это читать книгу. — Правильно подумала, — смеётся он, — садись, я уже заказал. — Для меня? — фыркаю я. — Конечно, для тебя. Принцессы не должны общаться с простолюдинами. — Тогда, почему я общаюсь с тобой? — спрашиваю с самодовольной улыбкой, подходя к столику. — Тяга к неизведанному, — говорит он, откидываясь назад на своём стуле. — Наверное, — я складываю руки на груди. — Итак, принцесса, что у вас последним уроком? — Высшая математика. — Мерзость. — Нужна для диплома, — вздыхаю я, подперев голову руками. — Понимаю. У самого актёрское мастерство. — Дополнительные баллы по искусству? — Ага — Да уж. — Но все не так уж плохо. Театр — это просто не моё. Кивнув я сказала: — Если тебе станет от этого лучше, у меня сегодня семейный вечер. — О, мне так жаль, — он поднимаеся, чтобы забрать свой заказ и протягивает мне через стол банановый смузи. — Обойдусь, — говорю я, отставив его в сторону. — Ты ранишь мои чувства, — ухмыляется он. Похоже, это полуулыбка — нечто вроде его фишки. — За твоё эго, — я салютую ему стаканом. — Благодарю, — смеётся Перси. — Ты любишь науку? — интересуюсь я. — Да. Только не физику, — пожимает плечами он. — Почему нет? — Слишком много математики и механики. Мне нравится биология. — А мне архитектура. — Серьёзно? — Тебя это удивляет? — я окидываю его скептическим взглядом. — Мне показалось, ты больше по части книг. — Я люблю читать, но предпочитаю строить. — Хм… — Перси кивает, делая глоток смузи, — У нас ещё есть общие уроки? — Ну… — я достаю своё расписание, — У меня потом архитектура. — Не-а. — Самоподготовка шестым уроком. — Вот оно, — улыбается он, — Похоже, тебе повезло. — Возможно. Посмотрим, — я наблюдаю за ним из-за своего расписания. Замечаю, что глаза у него цвета моря и тут же ненавижу себя за мысли об этом. Похоже, я опустилась на новый уровень, если придаю значение грёбанному цвету глаз. — Что ещё у тебя сегодня? Мы болтаем о расписаниях и уроках, а потом направляемся обратно в школу. Он провожает меня на следующий урок и уходит на алгебру. Урок проходит вообще без проблем, пока они сами на заваливаются в двери, пританцовывая. — Могу я вам чем-нибудь помочь? — спрашивает мистер М. у долговязого, неуклюжего паренька, который только что ввалился в компьютерный класс. Это парень выглядит ужасно уверенным в себе, даже несмотря на его ненормальную походку. Такое ощущения, что он расхаживает по льду. Кожа у него тёмная, а вьющиеся, зачёсанные набекрень волосы ещё темнее. — Ага. Уверен, у меня здесь урок, — он даёт мистеру М. своё расписание. — Так и есть. Но в следующий раз окажите нам всем услугу, мистер Вальдес, и не опаздывайте. — Конечно, — хмыкает он, занимая место в конце класса. Если забыть о том, что я на пятьдесят процентов уверена, что этот парень собирает какую-то бомбу, время летит довольно быстро. Он всё время барабанил пальцами, и теперь этот мотивчик застрял в моей голове. По дороге в библиотеку меня не отпускает странное подозрение, что этот парень следит за мной. Но я запихиваю его куда подальше и иду в класс самоподготовки. — Помедленнее, принцесса! — Ты просто обожаешь появляться из ниоткуда, правда? — говорю я, оборачиваясь к нагоняющему меня Перси. — Ну, что я могу сказать? Это талант. — Скорее, приставучесть. Я предпочитаю знать, если за мной следят. — А кто сказал, что я слежу? — Чем же ты тогда занимаешься? — Это называется «Пик-ап от Джексона». — Прости? — Так я знакомлюсь с девчонками. Работает безотказно. — Кто бы сомневался. — Ну, пока этот способ меня не подводил. — Кажется, ты говорил, что ведёшь себя так не со всеми девушками. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, и заливается хохотом. — Ладно, буду честен с тобой. Я не подкатывал ни к кому с тех пор, как… уехала Рэйчел. В библиотеке мы занимаем один из самых больших столов. Там уже собралась куча людей, некоторых из которых я просто терпеть не могу. Во-первых, парень из класса архитектуры, который меня преследует. Он копается в телефоне, занимаясь, Бог знает чем. Ещё здесь этот тип по имени Фрэнк. Единственное, что я о нем знаю — то, что он один из этих мускулистых ублюдков. Только представьте, как-то раз я вошла в столовую, а какие-то перваки смеялись над его мешковатой толстовкой. Так вот, не прошло и секунды, как лицо их главаря оказалось в лазанье Фрэнка. Больше его никто не достаёт, с ним даже не разговаривает без особой необходимости. Пайпер Маклин тоже здесь, и один взгляд на неё заставляет мои зубы скрипеть от злости. Ей понадобился всего один семестр, чтобы заработать репутацию главной школьной шлюхи. Она переспала с половиной футбольной команды, с третью баскетбольной, театральной труппой и даже с кем-то из гольфистов. Если слухи верны, она перевстречалась где-то с двадцатью семью парнями. Не удивлюсь, если это правда. Говорят, она может получить зачёт у профессора Лонга, просто надев правильную рубашку. Терпеть не могу таких девушек, как она. Вечно покупают топики с какими-то дерьмовыми надписями и ноют, что животные — тоже люди. Ладно, признаю, я ни разу с ней и словом не обмолвилась, и нельзя так сразу судить, но ведь всем знаком такой тип девушек. Они позволяют магазинам вроде Victoria’s Secret и Aphrodite Boutiques одевать себя в красивое белье и покупают ужасно дорогие духи. Как я уже сказала, мы с Перси заняли один из самых больших столов, вдалеке от уже занятых. — Так что там вам задали? — спрашивает Перси, закидывая рюкзак на колени. — Нужно вести дневник по мере прочтения «Больших надежд». — Скукота. — Не любишь классику? — Диккенса. Да и книги в целом, если, конечно, они не аудио. У меня дислексия, трудно сконцентрироваться. — О… жаль. — Все в порядке, — пожимает плечами Перси. Я выглядываю из-за книги, замечая, как Пайпер встаёт из-за стола, чтобы поговорить с Фрэнком. И одета она точно не по дресс-коду: короткие шорты, рубашка, едва прикрывающая живот. Боже, надеюсь, эти двое не начнут встречаться. Это будет одновременно и странно и просто ужасно. Как только эта мысль приходит мне в голову, в библиотеку решает явиться наш прекрасный школьный принц, Джейсон Грейс. И я серьёзно. Такое чувство, словно он великолепен во всем. Прекрасный спортсмен, прекрасная семья… это почти несправедливо. Почти. Потому что пару раз я слышала, что он напился в хлам, и другие не очень хорошие вещи. — Эй, ты преследуешь меня? — спрашивает Пайпер, как только Грейс оказывается в пределах слышимостям. Ее голос меня раздражает. — Мечтай, — смеётся он, бросая вещи на стол прямо напротив нас с Перси. Я снова прячу лицо за книгой, пытаясь отгородиться от всех вокруг… что, конечно, не срабатывает. Потому что Джейсон-то никого не преследует, а вот его — очень даже. Шаги, принадлежащие невысокой слегка неуклюжей темнокожей девушке с копной непослушных волос и выражением ужаса на лице снова отрывают меня от чтения. — Привет, Хейзел! Как прошли два урока без меня? — с улыбкой спрашивает Джейсон. — Н-нор-мально, — пожимает плечами Хейзел, нервно потирая руки. Мне правда жаль её. Потому что внутренне я чувствую себя точно так же, как она. Единственное отличие в том, что обычно я раз в двадцать злее. — Конечно нормально! — хихикает Пайпер. — Она ведь познакомилась со мной. — А-ага, — кивает Хейзел. Бедняжка! Не каждый сможет терпеть Пайпер целый день! Перси смеётся: — Эй, можно потише! Тут люди учится пытаются! — он слегка подталкивает меня локтем, привлекая совершено ненужное внимание. — Без проблем, чувак, — обещает Джейсон. — И я должна послушать тебя, потому что…? — Пайпер либо флиртует с ним, либо издевается. И ни то, ни другое мне не нравиться. — …я старше, мудрее и красивее, — ухмыляется Перси. — Старше и мудрее — может быть. Но вот насчёт красоты придётся поспорить, — Боже она меня так раздражает! Этот идеально плоский живот, эти волосы… — Может, сядешь вместе с нами, чтобы я мог разбить в пух и прах все твои доводы? — подначивает Перси. — Можешь начинать, — Пайпер садится напротив него, Хейзел и Джейсон — по сторонам от нее. — Эй, Фрэнк! — кричит Перси. — Тащи сюда свою задницу! Боже, мы все умрем. Я снова погружаюсь в книгу, пытаясь сосредоточиться. Что мне опять не удаётся: — Привет заучкам, — я поднимаю взгляд на паренька из класса архитектуры. — Мы тут играем в игру. Называется «Разговаривать с людьми». — Звучит ужасно скучно, — говорю я. — К тому же, это самоподготовка, а не час болтовни. — А в чем разница? Да и кто вообще делает домашку в первый день? — Тот, кто не хочет вылететь из школы, — я бросаю на него хмурый взгляд. — Расслабься, принцесса, — Преси приобнимает меня за плечи. — Пора растопить лёд: шестой урок, самоподготовка. Я тебя научу. — Будь ты моим учителем, я бы точно провалилась, — фыркает Пайпер. — Итак, первое, что нужно сделать — это поиграть в два факта и ложь. Я начну. Я пловец, люблю кошек, а моя любимая книга «Зов предков». — Ты ведь не любишь читать, — задумчиво замечает Фрэнк. — То есть, по-твоему я люблю кошек, чувак? — Эй, а что не так с кошками? — вклинивается Лео. — у меня их три! — Я не люблю кошек. Принцесса, неужели ты думала, что мне нравятся кошки. — Это казалось правдой, — пожимаю плечами я. — Невероятно, — закатывает глаза Перси. — Ладно, Фрэнк, твоя очередь. Фрэнк вздыхает, откинувшись на спинку стула. — Привет, я… Фрэнк. — Привет, Фрэнк, — смеётся Лео. — Ладно, я занимаюсь борьбой. У меня есть морская свинка. И я люблю математику. — Херня, — говорит Джейсон. — Никто не любит математику. — Я люблю, — после этих слов Пайпер я непроизвольно фыркаю. — Что смешного? — спрашивает она, вперившись в меня своими завораживающе невинными глазами. Почему она такая красивая? Нельзя быть такой красивой и такой сучкой одновременно. Это просто несправедливо. Пайпер окидывает меня ещё одним взглядом, а Фрэнк наконец признаётся, что он ненавидит математику. Не знаю, что шокирует меня больше: то, что он умеет улыбаться или то, что у него есть морская свинка. — Я Джейсон. У меня есть собака. Я люблю рисовать. И моя сестра — мой лучший друг. Секунду мы все сидим в тишине. — Даа факта, Джейсон, — напоминает Лео. — Ну да, все правильно, — кивает Джейсон. — Как мы вообще должны все это знать в первый день школы? — Пайпер подпирает голову костяшкам пальцев. — Сдаётесь? — пожимает плечами Джейсон. — У тебя нет собаки, — предполагаю я. — Ну, по крайней мере, у тебя на футболке ни волоска. — Точно, — кивает Джейсон, пока я пытаюсь не слишком радоваться своей правоте. — Итак, я Пайпер. И я нервничаю, выступая на публике, люблю петь и ужасно ориентируюсь в пространстве. — Нервничаешь? Да ты ходишь в драмкружок уже три года. — Вообще-то, Перси, я просто помогаю им с музыкой и все такое, так что это правда. — У тебя не очень с ориентированием, — парень, сидящий рядом со мной, расплывается в триумфальной улыбке. Пайпер тихо фыркает, кивнув, и толкает Хейзел локтем: — Твоя очередь. — О… Эм… я Хейзел. Мне семнадцать, я здесь недавно. И… не знаю, что ещё сказать. — Вот это точно ложь, — не прошло и секунды, как Перси её раскусил. — Держу пари, ты можешь рассказать кучу всего интересного. Хейзел краснеет, и парень рядом со мной решает взять слово: — Привет, я Лео, как делишки? Я просто ужасно смешной, люблю мастерить всякие штуки. А ещё учителя меня обожают. — И это твоя ложь? Серьезно? — Что? — он притворяется, будто не понимает, с любопытством поглядывая на меня. — Что учителя тебя любят! — Черт, как ты догадалась?! — восклицает он, стукнув по столу. Я вздыхаю, закатив глаза: — Привет, я Аннабет. У меня идеальное личное дело, чёрный пояс по тхэквондо, и я хочу стать архитектором. — Ты не солгала, — заявляет Перси. — Солгала, не сомневайся — Невозможно иметь идеальное личное дело, — Пайпер улыбается и слегка откидываются назад, скрестив руки на груди. - Как ты догадалась? — Я очень проницательна. Да, а я очень в этом сомневаюсь. — И что же ты сделала? Получила четыре? — издевается Перси. — Нет, врезала одному парню. — Понимаю, — вздыхает Фрэнк. — Ни за что не поверю. Ты ведь принцесса Аннабет, — в глазах Перси загорается шальной огонёк. — Он сказал, что я играю в баскетбол, как девчонка, так что я решила показать, что дерусь точно так же. — Так держать, девчонка, — боже, Пайпер… Меня сейчас стошнит. — Теперь можно мне спокойно почитать? — Конечно нет, — Джейсон вырывает у меня из рук книгу и отбрасывает через плечо. — Мы в библиотеке, если ты забыл, — я подаюсь вперёд, уперевшись в стол ладонями, чувствуя, как рука Перси ложится мне на спину. — Кого это вообще волнует? — спрашивает Пайпер. — Мне точно без разницы, — заявляет Лео. — И мне, — поддакивает Перси. — Ну извините, что мне не плевать на свои оценки. — Подумаешь об том позже. — Нет. — Эм… да, — никак не унимается Лео. — У нас своих дел полно. Какое там первое задание, господин учитель? — Хм… — задумчиво протягивает Перси. — Не выбесить друг друга. — И мы все только что провалились, — смеётся Джейсон. — Не моя вина, что у тебя бесячее лицо! — хохочет Перси. — Кто бы говорил! — стонет Лео, облокотившись на Хейзел. — Эм… пожалуйста, хватит… — тихо просит она, подняв руки. — Убрал свои лапы от моего драгоценного ангелочка! — Пайпер отпихивает Лео в сторону. — Лео, не заставляйте меня посылать вас к директору! — журит его Перси. — Живым вам меня не взять! Я выпадаю из разговора, пытаясь сконцентрироваться на чем-то более успокаивающем: достаю телефон и и снова начинаю читать, едва вслушиваясь в болтовню ребят. Звенит звонок и, провожаемая Перси, я иду на седьмой урок. — Привет… Я поднимаю голову, наткнувшись взглядом на непокорную копну чёрных кудрей. — О, привет, Хейзел. — Можно с тобой сесть? — Да, конечно, — киваю я, застёгивая рюкзак. — Как прошёл первый день? — Хорошо… я правда рада, что познакомилась со всеми вами. Мне было одиноко, но потом на обеде Пайпер пригласила меня сесть с ней… это было очень мило. — Считаешь Пайпер Маклин милой? — Ну… да. Она мне здорово помогла. Кажется, она говорила, что переехала сюда в прошлом сентябре, и… Что? — Я хочу сразу предупредить тебя Хейзел: от Пайпер проблем не оберешься. — А ты откуда знаешь? — Ей потребовался всего один семестр, чтобы переспать с четвертью старшеклассников. — И…? — Проще говоря, она шлюха — Но это ведь не значит, что она не может быть милой. — Думаю, ты права, но… пока что у меня не было абсолютно никаких причин хорошо к ней относиться, понимаешь? — Справедливо. Поколебавшись минуту, я решаю продолжить разговор: — Так откуда ты? — С Аляски. — О, а именно? — Анкоридж. — Почему переехала? — Я… хотела быть ближе к семье. — Круто. И как тебе здесь? — Гораздо спокойнее, — улыбается она. — Мне это нравится. — Спокойнее? В ста милях от Нью-Йорка? — спрашиваю я, продолжая улыбаться. — Ты не поверишь, что может происходить в такой глуши, — она накручивает прядь волос на палец. Начинается урок. Если четно, я начала ходить на социологию, только потому что на бумаге это звучало интересно. На практике же полное дерьмо. Радуясь, что этот день наконец окончен, я спешно хватаю рюкзак. — Важные дела? — У нас сегодня семейный вечер, — вздыхаю я. — Идиотизм. — О… звучит мило. — Поверь, на самом деле это совсем не так. Увидимся позже, хорошо? — Разумеется, — она улыбается, и я выхожу из класса. Торопливо добравшись до машины, бросаю вещи на заднее сидение и направляюсь домой. Мальчишки уже там: в средней школе заканчивают раньше, чем в старшей, так что они сидят, приклеившись к своей приставке. Я хватаю коробку хлопьев, впихнув в себя полную миску за работой над домашкой по математике. Ненавижу математику. Серьёзно, просто ненавижу. — Я дома! — раздаётся от входной двери, но я игнорирую это, пока папа сам не приходит в мою комнату. — Чем занимаешься? — спрашивает он. — Домашкой. — От колледжей что-нибудь слышно? — Нет, — отчеканиваю я. — Понятно… ужин в пять. — Хорошо. — Мы должны уйти до шести. — Угу, — мычу я, кожей чувствуя растущее напряжение. Как только папа закрывает за собой дверь, дышать почему-то становится гораздо легче. Через час я сажусь за стол, вынужденная есть сухую курицу с макаронами. Мальчишки никак не могут заткнуться о том, какие они у нас крытые и всё такое. Папа что-то рассказывает о своих студентах и других профессорах, а мама — о каком-то ужасно важном для её фирмы проекте. Потом все взгляды обращаются ко мне. — Итак, Аннабет, как прошёл первый день в школе? — спрашивает отец, запихивая в рот кусок курицы. — Нормально. — Завела новых друзей? Я кладу вилку на стол. — Да. — И как их зовут? — Перси. — Перси… ? — Не знаю его фамилию. — У вас есть совместные уроки? — Ага. — Какие? — Физика и самоподготовка, — честно говоря, не знаю, чего ещё можно было ожидать от моего отца, у которого только два состояния: бьющего через край энтузиазма или полного безразличия. — А что насчёт подружек? — этот вопрос заставляет мальчиков хихикнуть. — Хейзел. — Милое имя. — Она горячая? — вклинивается Бобби. — Роберт! — возмущенно вскрикивает мама. — О да, очень, — закатываю глаза. — Аннабет лесбуха! — фыркает Мэттью. — Хватит, мальчики, — строго произносит отец, и они тут же успокаиваются. Вообще-то, я даже впечатлена: они в средней школе всего день, а уже расширили свой запас оскорблений. — Извинитесь перед сестрой. — Извини, — бормочут они. — По-настоящему. — Извини, — произносят мальчишки на этот раз громче. На этом разговор заканчивается, и мы заканчиваем есть в молчании, а потом забираемся в машину и едем на тхеквондо. Слава Богу, у меня черный пояс, и я занимаюсь отдельно от остальных и могу побыть одна. Добравшись, наконец, до дома, я переодеваюсь в пижаму, заканчиваю с уроками и забираюсь в постель. Вдыхаю. Выдыхаю. Пялюсь в потолок. Жду.