hungry

прошло 7 месяцев.

Бэкхён не потерял надежду. Хотя иногда, после определённых процедур, именуемых — химиотерапией, руки опускались. Бэкхёну надоело уже на третью неделю. И то — ему кажется, что он держался достаточно долго. Он устал. Он вообще не мог есть. Расстройство пищевого поведения преследовало его по пятам. Бэкхён понимал, что его болезнь в сочетании с этим недугом — это комбо. Всё дошло до того, что его кормили через трубку. Потому что сам он вставать уже не мог. Когда лечение не помогло — Чанёль, кажется, сошёл с ума. Чонин прикрывал его перед боссом постоянно, рискуя своей жизнью. Но он окончательно встал на сторону своего друга, которого прекрасно понимал. Чонин сам когда-то ухаживал за своей больной девушкой. И был с ней до самого конца. Вот только… долго быть вместе им так и не было суждено. Чанёль был растерян. Но только когда находился один. При Бэкхёне он стойко держался. Даже когда Бэкхён… однажды утром — просто не смог встать. Он постоянно говорил о том, что всё наладится. Всё будет хорошо и никак иначе. И Бэкхён верил. Потому что за эти семь месяцев — Чанёль стал для него не просто мужчиной, который когда-то ему понравился. Он стал для него маяком. Спасательным. Который каждый день заставляет его открывать глаза. Прошло 7 месяцев. Бэкхёну давно назначили новое лечение и около 3 месяцев назад сделали операцию. Сейчас его показатели в относительной норме. И от болезни почти не осталось следа. Он вроде рад этому, но… в его голове всё ещё живёт этот голос. Бэкхён знает, что он просто молчит. И когда-нибудь… он снова его услышит. Чанёль всё также работал в том месте. Всё также получал достаточно много денег. И уже через несколько недель после операции Бэкхёна — они переехали в дом. Свой. Это был небольшой двухэтажный домик. С верандой. Бэкхён всегда мечтал о таком. И Чанёль прислушался. Как только он нашёл похожее место — сразу же купил и даже не сказал Бэкхёну. Это был сюрприз. — Бэкхён. Сейчас он сидит на той самой веранде. Ранняя весна. Ветра нет. На город опускается вечер. Сегодня Бэкхён перестал есть через трубку. Его вес был слегка недостаточным, но он выглядел нормально. Действительно нормально. Он больше не был скелетом, хоть и рёбра проступали отчётливо. Он старался не смотреть в зеркало, боясь снова увидеть — жирное чудовище, которое видел на протяжении многих лет своей жизни. Потому что один недуг прошёл, но вот… в голове по-прежнему что-то не так. — Я приготовил тебе кашу. На воде. Знаю, что это мерзость, но это всё, что тебе можно. Пока что. Бэкхён благодарно улыбнулся и взял тарелку из рук Чанёля. Сегодня утром он попросил Чанёля дать ему время. И лишь к вечеру Бэкхён созрел для того, чтобы поесть. Самому. А не через трубку. — Как думаешь, я смогу? Чанёль смотрит на парня, чей взгляд устремлен в тарелку. И кладёт одну руку на его колено, сжимая. — Бэкхён, ты боишься? — Не знаю. — Бэкхён как-то испуганно смотрит на Чанёля. — Просто мне не по себе. — Просто возьми и ешь. Бэкхён кивает. Берёт ложку и съедает первую, смакуя пресный вкус каши. Пресный, но… Бэкхён не понимает, почему улыбается сейчас. Всё переходит в истерику совсем скоро, когда Чанёль старается удержать его в своих объятиях и успокоить. Прошло семь месяцев. Чунмён развёлся с женой. Он был лечащим врачом Бэкхёна всё это время. И как-то так получилось, что он вообще перестал быть дома. Чанёль жутко не хотел оставлять Бэкхёна рядом с ним, но… как-то раз Бэкхён сказал о том, что никому и никогда не будет доверять так, как Чанёлю. Он попросил того же от него. Пока Бэкхён ушёл смотреть телевизор, Чанёль собрался и поехал на работу. Его уже ждали. Он знает, что сегодня будет тяжело. Поэтому заранее подготовился и отключил мысли. Съемка прошла быстро. И Чанёль уже хотел поехать домой, но босс вызвал на разговор и почему-то Чанёлю стало не по себе. Прямо как Бэкхёну, который не мог сегодня осмелиться поесть. Пак зашёл в кабинет и закрыл за собой дверь. Он сел в кресло по приглашению босса и посмотрел на мужчину. — Чанёль, слышал, ты купил дом недавно? — Да. Верно. Чанёль напрягся. Зачем боссу об этом говорить? — Я наблюдал практически полгода за тобой. Как поживает твой возлюбленный? — Что? Чанёль сглотнул. — Он не мой возлюбленный. Я просто за ним ухаживал. Потому что он болен. Чанёль знал, что если расскажет о том, что они с Бэкхёном не просто друзья — это примут за его слабость. Нужно лгать самым наглым способом. — Даже если так… — Босс посмотрел в глаза Чанёля. — Как много он знает? — Ничего. — Чанёль отвечает быстро. — Абсолютно ничего. — И вопросов не задаёт — откуда у тебя деньги берутся на дорогое лечение и покупку дома? Чанёль вздыхает. — Нет. Не задаёт. — Хорошо. В кабинет стучат, и заходит Чонин, обеспокоенно глядя на друга. — Босс Чжан, к вам приехал Господин Ким. Очень хочет вас видеть прямо сейчас. Исин кивает, вздыхает и смотрит на Чанёля. — Помни, Чанёль — как ты жил в прошлом. И как ты живёшь сейчас. Если хоть один раз подведёшь меня — я отберу у тебя всё. — Чжан встаёт и обходит стол, останавливаясь около кресла, в котором сидит Чанёль, и наклоняется прямо к его уху, шепча: — Даже жизнь. Чжан уходит, оставляя Чанёля одного в кабинете. А затем Пак встаёт, коротко смотрит на Чонина, что застыл на месте, и выходит. Он мчится домой на нервах. Бэкхён оказывается у них в спальне. Чанёль принимает душ, тихо перекусывает на кухне и идёт в комнату. Он ложится и обнимает хрупкое тельце Бэкхёна своими руками. — Чанёль… — Я вернулся. — Что-то случилось? Чанёль молчит. Потому что с одной стороны — не хочет ничего говорить. А с другой стороны — хочет, чтобы Бэкхён обо всём знал и был готов к чрезвычайным ситуациям. Они жили в спокойствии семь месяцев, занимаясь лечением. Да, Чанёль был очень нервным и неспокойным, но это не касалось работы. Теперь касается. «Даже жизнь» Чанёля пробирает до костей. Кажется, что ему сегодня просто подписали смертный приговор. Без права на хоть какое-то оправдание или помилование. Их босс любил преданность. Он был помешан на ней. И Чанёль видел, что случалось с теми, кто предавал его и с теми, кто в этой оплошности замешан. Многих Чанёль никогда уже не видел. Бэкхён ведь знал всё. Абсолютно. Но он никогда не говорил Чанёлю, чтобы тот уходил оттуда, не истерил и просто принимал всё это, зная, что по-другому никак. Для Чанёля он был идеальным. Со своим РПП, со своими загонами и недостатками. Он всегда знал, что может прийти домой и его всегда будут там ждать. Бэкхён всегда рядом. Прошло семь месяцев. Чанёль обнимает Бэкхёна, лёжа в кровати в их спальне. — Чанёль… Бэкхён снова переспрашивает. — Что-то произошло? Чанёль лишь прикасается губами к макушке и задаёт единственный вопрос, что крутится в голове: — Бэкхён, ты готов убежать вместе со мной?