▼▼▼▼
Удивлению, казалось, не было предела, когда на утро следующего дня Данила сказал, что ему вновь нужно быть в церкви. Вдвойне это чувство увеличилось, когда он предложил девушке поехать с ним, а втройне, когда мужчина перед их выходом заказал такси. В ответ на удивление Регины тот лишь пожал плечами и отшутился, мол «не на личном лимузине же». И теперь она сидела на заднем сидении машины с телефоном в руке и листала один довольно занятный сайт. Это был блог Ларина, который, к ее удивлению, уже долго не показывал своей активности в отношении ее священника. Последняя статья, связанная с Данилой — открытие церкви. И казалось, те нашумевшие новости, что вылетали из его уст, уже давно забылись, да и сам он забылся, оставшись туманным слабым воспоминанием надоедливого журналиста. Ну, так казалось Регине. Сейчас же Ларин писал про что-то простое и более-менее нейтральное. Наверное, хотел таким образом вернуться в издательство. Подруга девушки, хоть и в другом смысле, но никаких знаков тоже не подавала. Почти всегда Лиза писала первая, настрочив сообщений восемь о всяких пустяках еще до того, как Регина проснется, но теперь та сама открывала сегодняшний диалог с русой и писала ей про утреннюю поездку. — Мы сегодня до часу, — произнес Данила, когда машина окончательно остановилась у церкви. — Мэр сказал, что выходных делать нельзя, а строителям нельзя сильно время обрезать, чтобы они в срок успели, — пара вышла из машины. Регина оглядела здание. Почти вся внешняя его сторона, что она видела, была покрыта строительными лесами, и лишь с одной стороны, где располагался главный вход, их не было. Видно, знатную реставрацию тут устроили. — А меня ты взял, чтобы я дома не скучала? — немного нахмурилась девушка. — Я не обижаюсь, просто что мне тут делать? — Ну, и для этого, и занятие одно тут есть… — медленно протянул он, после чего, подойдя к высокому витиеватому забору, произнес молитву и перекрестился. — Михаил сказал, что ему не помешали бы рабочие руки… — и тут она взвыла, — там совсем немного, пожалуйста… Долго ждать ответа не пришлось, теплая рука, быстро обхватившая замерзшие пальцы девушки, быстро привела ту в чувства, и Регина утвердительно кивнула. Дверь перед ними тяжело отворилась, и в нос ударил стойкий аромат плавленного воска, который запомнила девушка с той их первой встречи. И если бы не ее наблюдательность, она бы вовсе не заметила отличий. Внутри это, казалось, совсем другое здание по возрасту, потому что пол потолок и, конечно, стены, что раньше украшались потрескавшимися росписями, совсем новые. Вместо подвального мрака, разбавляемого полыханием свечей, теперь почти все помещение освещалось благодаря витражам на плотно забитых, а теперь вновь доступных окнах. От середины этого зала тянулся ковер к небольшому возвышению, где находился алтарь и чем-то очень блестящим, что невозможно было разглядеть со входа, с одной стороны от которого все также стояла лавка со свечами, записками, маленькими иконами, крестиками и много чем еще, а с другой располагались удивившие девушку деревянные кабинки, как она их назвала в своей голове, на американский манер. — А это не перебор? — указала Регина в ту сторону кивком головы. — Мэр настоял. Он несколько лет провел в Штатах в русской агломерации, где церкви были очень схожи с тем, что сейчас. Вот и… здесь он решил сделать такое. Ну, пока сильно возмущенных не было. Данила сказал девушке быть в лавке, пока он не вернется. Она уселась в этом магазинчике, который был со своими стенами и даже крышей и принялась рассматривать окружение. Впрочем, это Регине быстро наскучило, но, как она уже успела проверить, мобильный интернет тут не ловил, а потому ей ничего не оставалось, кроме как сидеть по команде «смирно». Сейчас в церкви людей было совсем немного, а потому никто даже не обратил внимания на священника, который некоторое время назад был одет в самую обычную одежду, а не в подрясник, рясу, пояс и множество чего еще. — Надень вот это, — дверь вновь отворилась, и появился Данила, который держал в руке какую-то длинную черную ткань. — Значит, с тобой я пойти не могла? И ты мне предлагаешь здесь переодеваться? Это же церковь… — Слабое оправдание. Мы все в церкви переодеваемся, но, если тебя что-то смущает, я могу отвернуться, — в ответ девушка промычала под нос что-то вроде «да что ты там не видел», но все же попросила выйти. Мужчина оставил ей простое платье в пол с длинными рукавами, которое очень было похоже на подрясник священника. Поверх головы Регина завязала темный платок, который заранее взяла из дома, а всю свою одежду она аккуратно сложила в одну стопку и убрала в свой рюкзак. Когда девушка вышла из лавки, рядом с Данилой уже стоял и Михаил. — Доброе утро, — с широкой улыбкой на лице поздоровался он. — Ну что, сегодня под моей опекой? — Регина в удивлении раскрыла глаза и перевела взгляд на Данила. — Да… — замялся тот на месте, — я еще не объяснил тебе точно. В общем, ты будешь все это время в лавке, будешь помогать с продажами и сортировкой новой поставки. Сама понимаешь, после ремонта все поменялось, надо привести все в порядок. — Не успела я уволиться… — вздохнула девушка, — вы мне ту же работу даете. — Зато тебе же проще, не правда ли? — теперь этот мужчина казался Регине не таким уж и приятным, хотя он всё так же мило улыбался. Данила оставил их наедине, а сам ушёл куда-то вглубь церкви, где девушка уже не могла разглядеть точно, что он делает, потому что, как и в тот день, когда они впервые встретились, в помещении было темно, и даже многочисленные свечи не освещали его с достаточной силой. Михаил вносил какие-то коробки из комнаты, дверь в которую Регина сначала и не заметила, и ставил их в несколько рядов. — Сначала стоит разложить свечи, — произнёс мужчина. — Ты же заходила в лавку? — на его вопрос девушка коротко кивнула. — Ты видела, наверное, там специальные разделы с широкими перегородками, разложи вот из этих коробок по величине слева направо, я сейчас вытащу остальное и помогу тебе. Как ни пыталась убедить себя Регина, что занятие здесь всё лучше, чем сидение дома и бесполезная трата времени, но что-то ей не давало покоя и приносило чувство дискомфорта. Однако, что бы это ни было, она не смогла поднять ни одну коробку, поэтому ей пришлось раз пять пройти в обе стороны, чтобы переложить только четверть самых маленьких свечек, прежде чем Михаил закончил с остальными коробками и помог ей упростить данную им же задачу. Дальше дело пошло куда быстрее, и совсем скоро у входа в лавку остались только пустые картонки, которые быстро покинули свое место и вновь оказались в тайной комнате, откуда их вынесли двадцатью минутами ранее. — Слушай, сейчас самое время открываться, так что я проведу тебе короткий инструктаж, чтобы тебе было проще обслуживать посетителей. Это несложно, поверь. Тебе всего лишь надо продавать всё, что здесь лежит, благодарить людей и складывать деньги в этот кассовый аппарат. — Стой. Подожди, подожди. То есть я буду одна здесь? И еще один вопрос: разве все деньги, что вам здесь дают, это не благотворительность? Просто… зачем здесь касса? — Ты, конечно, права. Но так просто хранить удобнее, — пожал плечами мужчина и продолжил. — Я должен помогать в зале, пока у нас недостаток людей. Понимаешь ли, не все еще были готовы так быстро вернуться в церковь, потому что многих, кто… работал здесь, отправили в лечебные комплексы. А вот нам с Данилой нельзя было, а то вдруг что случилось бы. Зато тебе сидеть не до самого вечера, а всего лишь до середины дня. Да и мы будем к тебе заходить, так что не волнуйся. — Облегчил ситуацию. Да, спасибо уж, — тихо произнесла девушка, как только Михаил вышел из лавки. Следующие пару часов Регина не успевала и на минуту сесть и отдохнуть, потому что с каждой минутой приходило всё больше и больше людей. Кажется, каждый, кто хоть раз приходил в эту церковь раньше, пришёл в неё сейчас и теперь стоял в очереди, чтобы купить пару-тройку свечей и зажечь их перед иконами. Лишь, когда показалось, что людей попросту перестали пускать в церковь из-за недостатка места, девушка, наконец, смогла отдохнуть и посмотреть на происходящее вне маленькой лавочки через многочисленные цветные витражные окошки. Она слышала голос Данила, который, читая какую-то молитву, стоял у алтаря, к которому выстроилась длинная очередь, заканчивающаяся у противоположной стены. Иногда девушка замечала Михаила, который собирал почти сгоревшие свечи и складывал их в, казалось, старую коробку из картона. Мужчина появлялся то у одной иконы, то у другой, но через несколько секунд испарялся из этого места, что за ним было не уследить. Регина почувствовала себя, как в тот раз, когда она впервые в этом году, впервые за долгое время посетила церковь и встретила тогда еще совершенно незнакомого ей человека, который сейчас казался ей ближе всех остальных. Этот приглушенный свет, запах плавленого воска, и те его добрые голубые глаза, будто омуты, в которых можно было увидеть истинную суть жизни, обрамленные светлыми длинными ресницами, которые даже в тот первый день не остались без ее острого внимания. Девушка немного замечталась, и потому не заметила, как пришли новые люди. Ей пришлось снова подняться и взяться за свою работу. — Здравствуйте, можно, пожалуйста, четыре средних свечи, и… как думаешь, стоит ли покупать «за здравие» и «за упокой»? — обратился голос к своему собеседнику. — Конечно, — ответил тихо. Регина мгновенно узнала в них своих мать и бабушку, что мгновенно привело ее в ступор, после чего она постаралась как можно сильнее напустить на свое лицо платок, чтобы ее не узнали. Девушка быстро подала всё, что у неё попросили и приняла деньги, забрав их с небольшой полки, куда их обычно клали, когда мать на секунду отвернулась к бабушке. — Спасибо. — Вам спасибо, — тихо ответила девушка, заметив, как мать настороженно оглядела ее, когда та уже успела повернуться к ней боком. Кажется, у нее будут большие проблемы, если и в священнике этой церкви она признает Данилу.▼▼▼▼
— Не могу поверить, что всё это закончилось, — произнесла девушка с облегченным выдохом и улыбнулась подошедшим к ней мужчинам. — И не стыдно тебе так говорить? — усмехнулся Данила, но через секунду эта улыбка пропала с его губ. — Я видел твою мать. Не уверен, что она меня не узнала. — Есть такое, — грустно произнесла девушка, — кажется, мне потом достанется. — Так ты не сказала своей матери, что он… — удивленно произнес Михаил, посмотрев сначала на одного, а потом на второго. Вскоре мужчина оставил их наедине, сказав, чтобы они тоже тут надолго не задерживались, потому что все посетители уже давно ушли из-за малого графика на это воскресенье. Данила произнес, что ему нужно оставить одежду священнослужителя здесь, поэтому он ушел туда, что Регина обозвала гардеробом. Она не понимала, почему сама не могла туда зайти, поэтому вернулась в лавку и стала переодеваться там, как и утром. Совсем скоро девушка услышала несколько негромких стуков по двери, но выйти она была еще не готова. — Подожди секунду, что-то молнию заело, — произнесла Регина, сражаясь с царапающейся застежкой на спине блузы. Из-за своих отчаянных полувздохов девушка не заметила, как дверь отворилась, и Данила подошел ближе. Ей на спину легли две теплые ладони, которые быстро заставили отпрянуть ее руки от молнии и без особых усилий застегнули ее. Регина, поднимая голову, чтобы увидеть мужчину, повернулась к нему лицом. Он стоял всё в том же привычным темно-красном свитере и в плотном сером пальто, которое сейчас было полностью расстегнуто. Девушка заметила, как его взгляд опустился немного ниже, а его рука искала что-то в большом кармане. Регина не оторвала взгляда от его лица, когда к груди прикоснусь что-то прохладное, а мужчина застегнул нечто под волосами у самой шеи. Данила наклонил немного голову набок и, своими ладонями обхватив руку девушки, направил ее к украшению. Она почувствовала что-то тонкое и состоящее из множества маленьких деталек, однако очень приятное на ощупь. — Золотая цепочка, — опровергнув все ее предположения, произнес Данила. — Думаю, надо было раньше начать тебе дарить что-то действительно стоящее. Регина не могла сказать и слова. Она резко подалась вперед и крепко обняла мужчину за шею, притягивая его ближе. Девушка чувствовала, как он улыбался, а грудь слегка подрагивала в смехе. Она совсем немного отстранилась, но вскоре приблизилась вновь, целуя. Поначалу и руки не знали, где задержаться, они касались и его плеч, его шеи, пальцы путались в его волосах, но потом они опустились к груди и начали пытаться найти что-то. Девушка ухватилась за тонкую серебряную цепочку с крестом на шее мужчины и, кажется, немного разочаровалась, но потом ее тонкой кожи на подушечках пальцев коснулась ещё одна нить, кожаная, что сильно обрадовало ее. — Да, я надел его снова. Думаю, ты сильно расстроилась, когда заметила, что я его не ношу. Но, прости меня, я не должен был так поступать, сама знаешь, Каким я был тогда, — отстранившись, произнес Данила, позволяя Регине вытащить из-под свитера кулон в форме круга с маленькими дьявольскими рогами. Но потом он сам вновь притянул девушку ближе к себе, целуя вновь, но теперь куда-то в скулу, приподнимая легкое тело и усаживая его на небольшое чистое пространство стола. Его руки медленно проскользнули под тонкую ткань блузки, оглаживая прохладную кожу. Дыхание Регины быстро сбивается, она разрывает поцелуй, боясь задохнуться. — О, нет, — переведя дыхание, произнесла девушка. Она оттянула руки Данилы от своего тела, сама не желая этого делать. — Давай только не здесь. Кто из нас тут еще более верующий? Чисто из уважения. Их бесконечность случалось так редко, что даже небольшое и переносное вызывал какое-то ужасно нетерпимое желание. Бесконечность как переплетение в одно. Бесконечность. Состояние, при котором не знаешь, где кончается одно тело и начинается другое.*