Lucky Ones

- Доброе утро, Гарри,- сонно пробурчал я сам себе под нос, вновь принюхиваясь к спертому запаху в комнате, присматриваясь к обшарпанной стене напротив, и четко осознавая, что это был не страшный сон, а самая настоящая реальность. Само собой, чемодан и сумки я не распаковывал, поесть купить не подумал, да и не до этого как-то было. Собственно, я бы и сейчас не отказался вновь провалиться в это временное забытье, называемое «сном», чтобы не осознавать весь кошмар сложившейся ситуации, но время никого и никогда не ждет. Нашарив в небольшом кармане чехла для гитары недоеденный и уже зачерствевший «Сникерс», я кое-как прожевал шоколадный батончик, а затем, на свою удачу, обнаружил в кармане джинс, которые вчера даже не удосужился с себя снять, скомканную обертку, в которой оставалась как раз одна жевательная резинка. Отлично, маленькое везение всегда сулило большую удачу в будущем. Заперев дверь своей квартиры и чуть не сломав вконец несчастный замок, я вновь услышал крики за ближайшей стеной и поспешил скорее ретироваться, дабы не получить какой-нибудь резиновой дубинкой по голове. Поймать такси на улицах этого района – гиблое дело. Во-первых, эти машины передвигались с черепашьей скоростью ввиду неисправности отдельных автозапчастей, а во-вторых, у меня не было лишних денег на то, чтобы передвигаться с помощью такси. Поэтому все, что мне оставалось – спотыкаться о железные прутья, торчащие из земли, или же просто о камни, уверенно и настойчиво шагая при этом к своей цели. - Парень, ты на колесах, что ли? – окликнул меня какой-то мужчина, практически с ног до головы украшенный огромным количеством татуировок и имевший лысину, напоминающую гладкий шар для игры в боулинг, когда я вошел в здание, которое, кстати говоря, еле-еле нашел из-за отсутствия нумерации на домах. - Н-нет,- запнулся я. – Я пешком пришел. Мужчина разразился заливистым и не очень приятным хохотом, заставив меня прийти в смятение еще больше: - Я думал, ты скажешь, что на травке! – мужчина продолжал смеяться, держась за живот. – Слишком уж вид у тебя потрепанный. Ах, это, выходит, такой тонкий юмор, да? Что ж, отлично, Вам, как и многим другим, совершенно не удалось рассмешить Гарри Стайлса, мистер. - Где здесь главный звуковой оператор? У меня назначено,- желая поскорее избавиться от этой неприятной компании, я повертел головой вокруг и снова отметил для себя, что в этом районе, пожалуй, нормальных зданий нет. - Видишь справа лестницу? – мужчина резко перестал смеяться и обратился ко мне довольно грубо. – По ней на третий этаж, потом налево – там одна единственная дверь. Я лишь молча кивнул и направился в указанном мне направлении. Поднявшись наверх, я действительно увидел там одну единственную черную дверь, причем настолько обшарпанную и страшную, что в жизни бы не подумал, что она скрывает за собой место обитания главного звукооператора. Постучавшись, я дождался разрешения войти и прошел внутрь комнаты. Здесь обстановка была чуть лучше, но, признаться, не намного. Плевать. Кажется, я уже начал привыкать к такому «свинарнику» вокруг себя. Как бы самому не превратиться в нечто подобное. - Ты кто? – закуривая какие-то дешевые сигареты и распространяя едкий дым по всей комнате, спросил, по всей видимости, тот самый главный звукооператор, который, к слову, являлся чуть ли не близнецом того мужика, что встретился мне внизу. Инкубатор грязных и потных мужиков у них тут, что ли? - Гарри Стайлс. Я отправлял запрос вчера по электронной почте… - начал я, почесывая затылок и старательно держа гитару на плече, но мужчина оборвал меня одним жестом, выставив ладонь вперед и затушив недокуренную сигарету. - Да, я помню тебя. Располагайся, скоро буду,- и звукооператор скрылся за дверью, громко при этом хлопнув ею, заставляя календарь десятилетней давности с изображенной на нем практически обнаженной девушкой колыхнуться. Я присел в красное кожаное кресло, с порядком выбившимся из него наполнителем, вздохнул и поморщился – неприятный запах табака все еще витал в комнате. - Очередной ванильный сосунок, мать его,- рассмеялся кто-то за дверью, и что-то подсказало мне, что говорит тот самый мужчина, который, по идее, должен был меня сейчас прослушивать. – Серьезно, он даже выглядит, как чертов педик,- снова дикий хохот, и на этот раз мне захотелось провалиться под землю просто для того, чтобы никто не видел моих раскрасневшихся щек и трясущихся рук. Почему все эти неухоженные мужики считают восемнадцатилетних парней подобием женского пола, только с членом между ног? Хотя, мне порой приходилось слышать доводы, что у меня и его-то нет. Забавно. У меня, вообще, очень смешная жизнь. - Долго сидеть так будешь? Тебе здесь не кафе! – я и не заметил, как мужчина вернулся в комнату и уселся напротив меня. – Доставай свою балалайку и начинай петь, у меня и без тебя дел по горло. Признаться, после такой реплики мне захотелось встать и уйти. Но так я еще больше покажу этому куску дерьма, простите, что я сопливая сучка. И даже тот факт, что я осознал, что этот звукооператор явно ничего не сделает для претворения моей мечты в жизнь, не помешал мне достать гитару и, аккуратно устроив ее на одном колене, начать играть. Не сводя глаз со струн, которые я перебирал достаточно умело, я все же чувствовал, как мой голос дрожит, а во рту уже давно так сухо, что не хватает ни дыхания, ни физической возможности на то, чтобы вытянуть, казалось бы, совершенно простую и невысокую ноту. Мужчина снова останавливает меня одним жестом и встает, медленно приближаясь ко мне. Он аккуратно берет из моих рук гитару, а затем с силой ударяет ею по своему столу, на котором, кстати, видны заметные рубцы. - Ты лох, парень, и скажи спасибо, что я за потраченное впустую время лишил тебя одной только гитары, а не кишки, которая у тебя явно тонка, чтобы ответить мне что-нибудь сейчас, правда? От этого мудака пахло так ужасно, противно и неприятно, что мне хотелось выплюнуть недавно съеденный шоколадный батончик на его потертое подобие мужских ботинок. - Думаешь? – я прищурил глаза и с силой выдернул из рук этого мужика свою драгоценную гитару, из которой теперь торчали поврежденные струны, а на одном боку красовалась заметная царапина. – Посмотри на мое лицо и запомни его, потому что ты еще не раз услышишь обо мне, сраный ты ублюдок. Я был совершенно спокоен, по правде говоря. Ожидать адекватной оценки моего таланта, который, несомненно, присутствовал у меня с самого детства, от этого заплывшего жиром человека не представлялось возможным. Да и после того, как он отозвался обо мне, пропало всякое желание угодить этому мужчине. Я снова убедился в том, что я совершенно не умею разбираться в людях. Я идиот. Меня практически пинками выгоняли из этого заведения, перед этим "наградив" отменными ударами в солнечное сплетение и левый глаз, а я в это время смеялся им в лицо. Они такие глупцы. Все эти люди настолько приземлены, что совершенно не понимают, на что тратят свою жизнь. Сидеть в помойке и считать себя Богом и повелителем всех вокруг – признак нравственной окостенелости и недоразвитости коры головного мозга, это я вам как ученик, добросовестно окончивший школу, говорю. Я привык к борьбе с того самого момента, когда мама бросила нас с отцом и вышла замуж за знаменитого бейсболиста. Наверное, у нее сейчас другие дети, иные заботы, и нормальное, безбедное существование. Поэтому я не буду никого ни в чем осуждать, ведь у меня своя собственная жизнь, которую никак нельзя назвать сладкой. Она у меня буквально испещрена ссадинами и побоями, но я так ее люблю, что постараюсь исцелить всеми доступными мне средствами и способами. А гитару можно починить. В конце концов, учась перебирать струны, я и сам не раз психовал и ударял инструментом по стене. Легкие пути не для меня, и это стало понятно еще пятнадцать лет назад. У меня свой путь, который я обязан пройти с гордо поднятой головой.

I'll show you the way, the way I'm going

So I run, and hide and tear myself up

I'll start again with a brand new name

And eyes that see into infinity*

* - 30 Seconds to Mars – Capricorn