Incompatible

У Исака в жизни до определенного момента все было размеренно и спокойно: школа, посиделки с парнями по вечерам и парочка баночек пива, иногда прогулы и проблемы с мамой, но, в принципе, ничего грандиозного и неожиданного не происходило. Разве что поиск самого себя и принятие своей ориентации. Здесь помог Эскильд и, как же без этого, любимый гугл. Вальтерсен на самом деле не до конца осознавал, что все это действительно правда и что это не просто очередной всплеск гормонов и его потаенных желаний, пока не случился в его жизни охуеть какой пиздец. Он, конечно, размышлял над всеми этими многозначительными взглядами в его сторону, над приглашениями на каждую чертову тусовку Пенетраторов, но чтобы все это было всерьез? Магнуссон ворвался в мужскую раздевалку, которая уже успела опустеть после последнего урока физкультуры, как и в жизнь Вальтерсена, словно бушующий ураган, со стремительной быстротой прижал шокированного блондина к холодящим железным шкафчикам, да так сильно, что Исак потом рассматривал багровые синяки на своей бледной коже в зеркало, и сделал то, чего так долго ждал. Поцеловал быстро, рвано, прокусил губу до крови, что у Вальтерсена в голове пронеслась мысль, что Вильям просто решил наказать его тем самым. Наказывать было за что. Исак не успел понять, когда весь этот пиздец в его жизни точно начался, но с тех пор, как главарь Пенетраторов — известный на всю школу мальчик с золотой ложкой во рту и надменным взглядом, начал оказывать вечному затворнику собственных съедающих мыслей и стереотипов внимание, Вальтерсен старался просто закрыть на все это глаза, по ночам молясь о том, чтобы о нем просто забыли. Потому что такое желанное и в то же время обжигающее внимание Вильяма Магнуссона несло за собой целый мешок подарков: а именно неприятные сплетни и вечные перешептывания армии безумных фанаток и остальных участников группы Пенетраторов. Серьезно, Исак бы очень хотел, чтобы эта организация была запрещена в его жизни. Но случилось то, что должно было случиться. Исак вперился охренеть каким непонимающим взглядом в затуманенные необузданным желанием карие омуты и медленно слизал остатки крови с прокусанной губы. — Перестань меня игнорировать, Исак, ты же умный парень, знаешь, что каждый раз, когда ты отталкиваешь меня, я хочу тебя еще сильнее, — прошептал в самые губы Вильям. Он еще раз жадно оглядел лицо испуганного блондина и закончил. — Я позвоню тебе сегодня вечером. Будь добр, возьми наконец трубку. Вальтерсен не то, чтобы не хотел, он боялся. Боялся, что все это какая-то идиотская игра, а может непродуманный спор, а может Магнуссону просто захотелось поэкспериментировать с парнями. Потому что поверить в то, что Вильям — гей, он просто не мог. А может не хотел. Как не хотел выпускать из внутренней клетки свои чувства, которые так рьяно просились вырваться наружу. Зачем? Чтобы потом обжечься? Кто не рискует, тот не пьет. Именно с того самого телефонного разговора жизнь Вальтерсена перевернулась с ног на голову. Это был его самый безрассудный, самый рискованный и самый правильный поступок. Никто не мог подумать, что Магнуссон может быть таким. Таким милым, романтичным и заботливым. Таким другим. Вальтерсен даже не заметил, как его жизнь из жуткого триллера с преследующим его маньяком превратилась в сладкую мелодраму, в которой парень его мечты окончательно и бесповоротно влюблен в него и просто души не чает в нем. Они не афишируют, но Исака все чаще замечают выходящим из машины Магнуссона, он начинает больше времени проводить в компании Пенетраторов, а сплетни и перешептывания продолжают распространяться по всей школе, как плющ, которому дана свобода разрастись на старом заброшенном доме. Но Вальтерсену уже не до того, Вильям полностью открыт в своих интересах для друзей, которые, к удивлению Исака, отнеслись к выбору Вильяма с уважением и пониманием. Оставалось рассказать все своим друзьям. — Помнишь, я говорил тебе о том, что мне нравится один парень, — неуверенно начал Вальтерсен, внимательно смотря на Юнаса, который в это время беззаботно ел свой кебаб. Ему важна была его реакция, даже чрезвычайно важна. Как-никак лучший друг. — Да, — спокойно ответил Васкес. — Это… Вильям. И мы вроде как вместе теперь, — выдохнул Исак. Юнас повернулся, посмотрел на друга, понимающе кивнул и улыбнулся. — Поздравляю. Буквально на следующий день обо всем узнали и Махди с Магнусом. Эскильд же принял эту новость слишком радостно и возбужденно. Исак свел брови на переносице, когда его рыжий гуру в прямом смысле этого слова попытался спикапить Магнуссона, на что Вильям лишь победно усмехнулся. Его маленький мальчик ревнует. Вальтерсен помотал головой и попытался прозвучать как можно убедительней, сказав, что это не так, но Магнуссона было сложно обмануть. Когда Исак узнал, что Якудзы избили Юнаса, он был просто в ахуе. Несомненно, он сразу же рассказал обо всем Вильяму, и тот пообещал, что Пенетраторы разберутся с этим и эта выходка не останется безнаказанной. — Я пойду вместе с тобой, — твердо заявил Исак, с уверенностью смотря прямо в глаза Магнуссону. Вильям лишь усмехнулся и покачал головой, будто Вальтерсен сказал сейчас что-то чрезвычайно глупое. — Не обижайся, Исак, но ты не выглядишь как Конор Макрегор, чтобы размахивать там кулаками. Я не хочу потом вместо того, чтобы проводить с тобой жаркие ночи, залечивать твои синяки, — ответил шатен, поправив съехавшую челку привычным жестом. — То есть тебе не нравится мое тело? — скептически выгнув бровь и скрестив руки на груди, спросил Вальтерсен. Вильям снова усмехнулся, взял лицо блондина в свои руки и жадно впился в его губы, тут же прижав его к стене своей комнаты. Исак запустил свои ловкие ручки под его футболку, начиная поглаживать ими его спину, и издал непроизвольный стон, когда Вильям намеренно оттянул его нижнюю губу своими зубами. — Я ответил на твой вопрос? — томно прошептал Вильям. Вальтерсен утвердительно кивнул, когда почувствовал набухшую плоть парня, и еле заметно улыбнулся. — Ладно, ты поедешь со мной, но если сам полезешь в драку, я потом накажу тебя так, что ты неделю не сможешь сидеть на заднице, — на полном серьезе проговорил шатен. Кто бы мог подумать, что Магнуссон может быть таким. Таким милым, романтичным и заботливым. Таким другим. Жизнь Исака слишком неожиданно превратилась в полный пиздец. Но он того стоил.