Кричать

       - Круэлла!        Анита запыхалась и тяжело дышит. Мушки, которые летают перед глазами – верный признак того, что еще чуть-чуть и она упадет в обморок. Отвыкла Анита Диарли, добропорядочная мать семейства, состоящего из мужа и ста одного далматинца, от подобных встрясок.        Что еще раз подтверждает, как сильно они с Круэллой отдалились друг от друга. Когда-то такие бури были нормой. И на них она даже привыкла не обращать внимания, ведь ничто не хуже той бури, которая зовется Круэллой Де Виль.        - Круэлла! Стой! Стой!        Она старательно игнорирует. Курит, демонстративно громко затягиваясь, еще чуть-чуть и разразится хохотом: смотри, как я могу? Почти заперла дверцу авто с грохотом, присущим себе, прямо перед носом Аниты, да вот только робкая домохозяйка нашла в себе силы преградить ей дорогу ногой.        Вообще, честно говоря, мисс Де Виль спокойно может захлопнуть дверь, отдавив ногу, раз уж стоящие на дороге столбы и лежащие полицейские ее не останавливают, но в этот раз такого не сделала. Пожалела. Видимо, по старой дружбе.       - Круэлла, погоди! Выслушай меня! Пожалуйста!        От умоляющего взгляда, сконцентрированного на Круэлле, заплакать мог бы и камень. Но Круэлла была (точнее, стала) куда более бесчувственнее любого камня. Любой горы.        Бегло взглянув на циферблат дизайнерских наручных часов, Круэлла отрезала:        - У тебя пять минут.        Ах, ну да. Время на вес золота. Для нее, Аниты, времени больше нет.        - Круэлла! – хочется прикоснуться к этой худой руке с длинными пальцами и гладить бледную кожу. Но Анита даже не пытается. Знает – Круэлла не позволит больше. Одернет руку. Или больно пнет, как нашкодившего щенка.        Закусив губы почти что до крови, Анита шепчет, покорно опуская глаза вниз – на свою обувь:        - Прости. Я не могу иначе. Ты же знаешь, нас не поймут. И не позволят. Я не могу. Правда. Это не значит, что между нами что-то поменялось. Нет. Но я больше не могу.        Анита замерла в ожидании. Чего? Если бы она только знала.        Реакция могла бы быть какой угодно. За столько лет, что они знакомы, Анита не выучила Круэллу ни на грамм. Она совершенно ее не знала. То, что по вторником приносило Круэлле радость, по пятницам ее сильно раздражало. То, над чем она смеялась еще вчера, сегодня вызывало у нее лютую злость. Круэлла Де Виль была самой невозможной из всех людей, кого довелось повстречать Аните. Жить рядом с нею было так же опасно, увлекательно и интересно, как рядом с вулканом. Никогда не знаешь, чего стоит ожидать в следующую минуту.        И сейчас Круэлла смогла ее удивить. Ее губы растянулись в издевательской улыбке, полной какого-то садистского удовольствия. Анита было приготовилась к грозной тираде с крепкими выражениями, к нотациям и демонстративному фырканью, но – нет. - Ты такая трусишка, Анита Редклифф. Обычная серая мышь. Мои глаза были в отпуске, когда я заметила тебя, дорогая.        Даже самый холодный душ не леденит настолько, насколько эти слова. Анита думала, что боль от потери ребенка, которого полгода носила в утробе, - самое худшее, что она могла пережить в жизни. Она ошибалась.        Круэлла не удостоила больше ни одним взглядом. Не сказала больше ни слова. Сев в машину, она резко нажала педаль газа и скрылась из глаз, оставив клубы дыма на всю округу, ядовито ползущие туда-сюда. Как всегда.        Анита бессильно опустилась на крыльцо дома, заломив руки, и смотрела вслед ускользнувшей подруге. Больше всего на свете сейчас ей хотелось кричать. Отчаянно. Громко. До хрипоты.