Последний танец драконов

"По кому ты читаешь прозу, согревая дыханьем воздух? Всё вокруг слишком просто, просто — это значит, её здесь нет. Она тебе снится — ей всего лет двадцать, не умеющая сдаваться. И в такую тебе влюбляться, и к такой бы прийти, прижаться. Слишком чистая, чтоб остаться. Слишком смелая, чтоб бежать..." _____________________***_____________________

      После того, как обращённый Визерион был повержен, Джон запретил ей возвращаться, во имя безопасности приказал держаться на дальнем фланге и она ждала. Её взгляд, прикованный к эпицентру баталии, тщетно пытался выхватить силуэт Короля Севера в кровавой бойне, стирающей с лица земли объединённые войска Вестероса.       Дейенерис ждала, прислушиваясь к шепоту сердца. Когда мёртвые генералы вступили в бой, цепенящий страх охватил её. Девушка почувствовала, как связующая нить между ними — последними Таргариенами на свете накалилась, натянулась словно тетива, готовая вот-вот оборваться. Они были обещаны друг другу судьбой. Она не могла потерять его вот так, едва обретя свою любовь, а после — надежду на возрождение великой династии. В ту же минуту Дейенерис осознала как никогда — им не выстоять против Короля Ночи. Ни одному живому воину, даже такому искусному как Джон, и близко к нему не подобраться, чтобы убить, погасить голубой огонь его глаз, питающий своей силой легион Иных. Ни одному воину. Но она не воин. Повинуясь мысленно принятому Дейенерис решению, Дрогон взмыл вместе с ней в небо.       — Дейенерис, нет! — закричал Джон, когда над ним к бреши в Стене пронеслась огромная тень. Он же просил её не возвращаться, не рисковать собой, но управляемый ею Дрогон уже сметал струями пламени полчища нечисти на своём пути. Рейгаль тоже был здесь, кружил над царящим внизу хаосом. Стараясь не причинять вреда живым, он рисовал на земле огненные узоры, похожие на древние валирийские письмена. Вестеросская армия воспряла духом, с удвоенной мощью уничтожая противников.       Занесённый для удара меч застыл в руках Сноу, когда он понял куда именно направляется Дейенерис — к главному полководцу Иных, стоящему без свиты на вершине Стены. Инстинктивно увернувшись от атаки вновь окруживших его мертвецов, Джон был вынужден отстаивать собственную жизнь, отбросив в сторону злость и негодование от нарушенного Дени обещания. Через некоторое время ярчайшая вспышка света заставила Сноу и не только его обернуться в сторону Стены.       Казалось, война остановилась, все смотрели на огненное зарево, плавящее вековые льды и навсегда уничтожающее Короля Ночи. Дрогон без устали продолжал извергать языки пламени, даже когда добрая половина армии Белых ходоков рассыпалась прахом на глазах удивлённых людей. Дейенерис переломила ход сражения. Обращённые самим Королём больше не восстанут никогда. Джон знал это также точно, как и то, что другие генералы ещё не истреблены и опасны. Очевидно, один из них метнул ледяное копьё и оно насквозь пробило левое крыло дракона. Пространство ночи разрезал стон боли. Дрогон пытался удержаться в воздухе за счёт другого крыла и ища взглядом ранившего его врага. Иной бросил второе оружие прежде, чем тот покарал его.       Каким-то образом обогнув язык пламени, острое магическое копьё всё же достигло цели, пронзив грудь дракона. Дейенерис закричала. Вращаясь в воздухе, Дрогон падал. Тысячи глаз взирали на это с благоговейным ужасом. Сердце Джона рухнуло камнем оземь, когда Дени, не удержавшись, сорвалась со спины дракона.       — Нет, — выдохнул он, сходя с ума от страха и окончательно теряя самообладание. — Рейгаль!       Услышав призыв, читая мысли Таргариена, второй дракон со скоростью ветра направился к разлому Стены. Он спикировал вниз, стремясь подхватить Королеву, но сверкнувшее рядом копьё заставило его сменить траекторию. Ещё одна попытка и на этот раз Дейенерис прикоснулась к нему. На мгновение он почувствовал её на своей спине. Мокрые от крови Дрогона ладони девушки проскользнули по его чешуе между шипов, не сумев ни за что ухватиться. Она снова летела вниз, пока лёд почти у самой земли не остановил её падение.       Смер­то­нос­ным вих­рем Сноу про­рывал­ся к Дейенерис по снежному полю, за­вален­ному те­лами сол­дат Вестероса, дотракийцев и останками Белых ходоков. Наткнувшись в толпе на мёртвого полководца, Джон выбил из его рук очередное копьё, предназначенное для последнего дракона, а после рубящим взмахом меча уничтожил его самого. Аго­ния теряемых дра­гоцен­ных се­кунд прев­ра­щала его в по­добие тех без­жа­лос­тных монс­тров, с ко­торы­ми он сра­жал­ся долгое время. Кровь дракона и волка кипела в его венах. Джон сок­ру­шал, уничтожал вра­гов с си­лой, пом­но­жен­ной на две жес­то­кос­ти, на два от­ча­янья и все­лен­ную стра­ха за свою лю­бовь.       Рейгаль сидел на плоском выступе среди руин и ледяных обломков Стены. Он возвышался над Дейенерис, расправив крылья. Рычал, скалился, защищая её и только-только пришедшего Джона, отбросившего оружие и упавшего на колени рядом с Королевой. Она неподвижно лежала на спине, смотря в тёмное небо широко распахнутыми глазами. Тело била мелкая едва заметная дрожь, дыхание через приоткрытые губы было слабым и прерывистым, а лицо бледным.       — Дени, я здесь. Я пришёл за тобой, слышишь? — боясь причинить лишнюю боль, Джон аккуратно приподнял её и прижал к себе. Серебристо-белый наряд девушки был перепачкан кровью убитого дракона. Внутри всё застывало, переворачивалось, обрывалось. — Зачем, ну зачем ты вернулась? — спрашивал он сквозь стиснутые зубы.       — Я дол... Должна была, — сбивчиво прошептала Дейенерис. Ей тяжело было говорить.       — Нет. Нет! — Сноу наотрез отказывался мириться с принятым ею решением. Он запретил возвращаться, умолял не приближаться к Иным. Пусть бы это стоило его жизни, всего Вестероса, провались семь королевств в бездну, а она бы спаслась. Только эта Таргариен никогда не бежала от опасности, ставя жизни любимых превыше собственной.       — Здесь так холодно, — в светлых волосах, на ресницах Королевы мерцали мелкие снежинки. Из уголков её глаз покатились слёзы. Джон расстегнул меховые одежды у себя на груди, чтобы согреть её, хоть и понимал, что теперь это вряд ли поможет. Слишком поздно. — Рейгаль, моё дитя, — девушка подняла взгляд на притихшего дракона, окутавшего, отрезавшего их собой от мира, в котором завершалась война. Ме­лодия ста­ли от­да­лялась с каж­дой ми­нутой. — Сбереги его, Джон. Пожалуйста.       Да кого я вообще могу сберечь? Кого могу защитить? Кого, если не сберёг тебя? — проносились мысли в его голове, пока он ука­чивал на ру­ках покидающую его Дейенерис. Как бы Сноу не старался держаться, казаться сильным рядом с ней, у него больше не получалось. Накатывающие волны опустошающего бессилия накрывали с головой, но он ответил:       — Обещаю.       Она улыбнулась, прикоснулась к лицу Сноу кончиками пальцев дрожащей руки. Казалось, она дотронулась не до тела, не до кожи, а до самОй его чуткой и такой ранимой души, что скрывалась под закалённой северными ветрами бронёй.       — Кровь моей крови, — ласково сказала Дейенерис. Горячие слёзы застилали Джону глаза. Он накрыл её ладонь своей, целуя тонкое запястье, в котором всё слабее пульсировала жизнь, шептал ей слова любви. — Мой Король.       Нет, ему не нужны страны и города, престолы, из чего бы они ни были сделаны, тяжесть короны. Без неё. Он никогда не желал править, не желал быть Королём Севера, тем самым обещанным принцем на Железном троне, он никогда не стремился к власти, но судьба сама вкладывала её в руки Сноу. Вместо этого он думал сейчас о том, как сильно хотел бы услышать ответ Дейенерис на самый главный в его жизни вопрос. Той ночью она лишь загадочно улыбнулась и задремала на его плече.       — Да, — вот так просто, необъяснимо проникнув в его мысли, сказала Королева. — Моим ответом всегда было "Да".       Джон наклонился к её лицу и она встретила его бережные мягкие губы. Он вложил в поцелуй всю свою нежность, любовь, страх и отчаяние; дарил ей свои мечты о том мире, который положил бы к её ногам и они были самым прекрасным из всего, что она когда-либо видела, что ей когда-либо снилось, а потом их хрупкая нить оборвалась.       — Дени... — его лето ушло в её образе, чтобы никогда больше не вернуться.       Джон нёс её на своих руках до самого Винтерфелла. Войска расступались и в вязкой скорбящей тишине преклоняли колени перед той, что сохранила их жизни ценой своей собственной. Королева словно спала. Лицо Дейенерис было спокойным и безмятежным. Замок встретил Таргариенов приспущенными знамёнами.       — Её путь завершён. Она уже не проснётся, — тяжело вздохнув, произнесла Мелисандра. Душа Короля превратилась в руины и пепел последней надежды. Он видел, но не мог, отказывался осознавать случившееся в полной мере. — Мне жаль.       Джон кричал в голос, разбивая кулаки о каменные стены до тех пор, пока пламя и лёд в его крови не высушили слёзы. Он всегда выживал, всегда, даже когда был убит — вернулся. Сегодня он умер во второй раз. Вместе с Дейенерис, с его единственной Королевой, любовь к которой он сохранит до последнего вздоха.       Вестерос навсегда запомнит Дейенерис Таргариен прекрасной юной Королевой, что не умела сдаваться, чьей кровью был чистый огонь, а силой — вера. Той, чьи дети разжигали пламя за жизнь каждого дышащего на земле. И Север будет помнить её такой...