[1]
— Привет, Саймон! Как поживаешь? — Джонни докурил сигарету и появился в поле зрения этого мужчины. Он ему улыбался. Этот громила расслабился, на его лице появилась улыбка. Сейчас не так страшно выглядит, хотя нет, я его все равно боюсь. — Привет, Джонни! Работаю, как видишь. Как сам? — Отлично! — опять эта его улыбка. Довольный, как мартовский кот, — Т/И, проходи, — я не стала медлить, сразу вошла внутрь и оказалась в каком-то темном месте. Что вообще происходит? Захотелось развернуться и всё разузнать у Джонни. — Я вижу. Сегодня со своим пришел, — проговорил громила, хитро поглядывая на меня. Со своим? Джонни бывает тут?! ЧТО?! Я не его! — Хах. Исчезни, — отмахнулся Джонни. Я услышала, как где-то играет музыка. Пошла на звук. Музыка была обычная, какая играет во всех приличных клубах. Она становилась все громче. Я, наконец, вышла в большой зал. КЛУБ?! Внутри здание было не узнать. Это теперь не какой-то барак, где, как я считала, тусуются наркоманы, а приличное место. Современный клуб! Выполненный в светлых тонах. Столько разного света, подсветок, разных цветов, а в центре был большой бар. Работники подготавливались к открытию. Бармены, симпатичные мужчины, крутились возле барной стойки, натирая бокалы. Диджей подбирал музыку, ставя каждый раз новую композицию. Людей здесь не было. Было рановато для работы клуба. Тогда зачем мы сюда приехали? Для работы? Джонни подрабатывает в клубе? Смешно. Джонни появился из ниоткуда и попросил закрыть глаза. Возражать не стала, хотя очень хотелось, ведь тут и так темно, еще глаза закрывать. Ведет меня под руку. Прямо десять шагов, потом пять направо и мы дошли до лестницы. Он вел меня куда-то наверх, только и успевая говорить, что тут ступеньки. Не страшно ли тебе?! Идти с ним куда-то наверх? Этот клуб! Мне хотелось взглянуть одним глазком, но это же сюрприз. Не буду пудрить мозги. Выкинув эти мрачные мысли, я ждала свой сюрприз. — Открывай, — скомандовал Джонни. Я не представляла, что он мне хочет показать, куда отвести. Перед моим взором открылся большой белый зал с картинами. КАРТИНЫ! Я обожаю искусство. Боженьки! Я очень радовалась. Я слышала про такие заведения в Европе. Современное искусство. Но таким занимается только один человек. Я забыла обо всем, я забыла про Джонни, зачем мы приехали. Я ходила, затаив дыхание любовалась картинами, не замечая, что Джонни тоже ходит за мной. Я не могла поверить! Эти картины только одного художника! ЭТО ЖЕ… — Джонни! — раздался позади нас радостный мужской голос, — Все-таки добрался. Очень рад! Извини за задержку, пришлось срочно уехать. Зак Моро стоял перед нами. Я его фанат! Он — Бог в современном искусстве. Такой живой, настоящий. Можно тебя потрогать? Чтобы убедиться, что это не сон. Он начинал с граффити на стенах, рисовал провокационные картины и живопись с глубоким смыслом. Сотни арестов и штрафов. В своих картинах он показывал то, что человек пытался скрыть или боялся рассказать. Он быстро завоевал своих поклонников. Художник-самоучка, не боится пробовать что-то новое, он рисует в разных жанрах и разными способами. В свои тридцать лет, он — самый знаменитый художник. Одна его закорючка, стоит больше миллиарда. И как я не догадалась?! Это единственный человек, который любит потусить и поработать. Он часто рассказывал журналистам, что всегда хочет жить там, где много веселых людей. Это дает возможность зарядиться новыми идеями. Джонни познакомил нас. Зак очень красивый мужчина. В нем намешана французская и английская кровь. Главное, не спалиться, что он тебе нравится! Переведи взгляд на что-нибудь другое! Потом опять будешь на него пялиться! Его серо-голубые глазки, легкая небритость. А-а-а! Я любовалась им, его тело физически развито. Крепкое. Красивое. Эта серая растянутая футболка, подчеркивала его подкаченную грудь, широкие джинсы, черные кеды. Вся одежда пятнами от краски. Значит, он рисует. Он творит здесь! И мы на это посмотрим! УРА! — Прошу пройти за мной. Быстрее начнём, быстрее вы освободитесь, а то тут многие не могли вдохновение поймать.****
Мы поднялись на третий этаж, здесь располагалась студия. Тут Зак творит свои шедевры. Он быстро объяснил, что в первой зоне рисуют масляными красками, во второй современное искусство — всякие баллончики с краской и другими новые прибамбасы, в третьей рисуют обычной краской, а точнее просто обливают холст ей. В третьей зоне можно было творить все, что душе угодно, например, обливаться краской, там было не жалко запачкать стены, пол. — Джонни, с тебя минимум три картины, можешь нарисовать больше, лучшие пойдут на аукцион. Я думаю, труда тебе не составит, можно просто капнуть краской, подписать, и эту картинку купят за приличные деньги. — Зак посмотрел на меня, поясняя, — Деньги пойдут на благотворительность, точнее, на спасение детей от онкологии и других страшных заболеваний. — Из моих был уже кто-нибудь? — Да, ты последний. Вся банда твоя была здесь, даже Мэрилин Мэнсон был. Потусил неделю, потом решил, что надо творить шедевры. Нарисовал… — Зак посмотрел на меня. Тихонько сказал, но я слышала, — Мужское достоинство. Причем не одно. Больше ничего не выходило. Ну еще женская грудь. Я понял, что нужно спасать его искусство. Поколдовал, я над ней, теперь вместо члеников у нас лошадки. Мужчины рассмеялись, Зак принес эту картинку, получился красивый табун лошадей. Даже не предположишь, что вместо них было. Ужас. Фу! Это надо развидеть. Зак показал еще пару картин, кто-то рисовал квадратики и полоски, другие просто мазнули пару раз и все. — Вторая картина Мэнсона. В третьей зоне рисовал, там рисуют чем хотят, нормальные люди понимают, рисуя руками или ногами. Он же понял все иначе, может, хотел выделиться. Это жопа! — повернул он нам картину. На холсте было большое черное пятно, — В буквальном смысле жопа! Еще есть отпечаток руки и ноги, — Зак стал разглядывать эту «чудо-картину». — Я надеюсь, он не буквально жопой сел в краску, — проговорил Джонни. — Нет, я так понимаю, это карман, — Зак пальцем тыкнул на какой-то отпечаток середине пятна, — на нем были джинсы. — весело проговорил Зак.[2]
Зак оставил нас одних, а сам пошел творить во вторую зону. Мне было скучно, Джонни стоял возле мольберта с задумчивым видом кистью водил по холсту. Творит Шедевр!!! Тс-с, тишина… Так прошел час, второй. Я понимаю, Джонни не заметил, как пролетело время, но зато я считала каждую секунду. В этой студии, в первой зоне, не было ничего особенно интересного. Белые стены, серые пол и потолок. Большие окна, много света. Вокруг чистые холсты, парочку готовых картин и пару мольбертов. Джонни достал сигарету и закурил. Прекрасно, сейчас меня еще и табаком добьют. Открыла окно, стала дышать свежим воздухом. Смотрю вниз, а там, возле дома, начала собираться толпа. Этот громила стоял около входа, всех отпугивал своих грозным видом. Скоро откроют двери и начнется веселье. Дом оживет! Возможно, мне не так скучно будет. — Скучно? — вздрогнула я. Так нельзя подкрадываться, Джонни! — Иди поколдуй за меня, а то я устал. — Я? — удивилась я, словно вокруг кипит веселье. Да, Джонни, мне очень-очень скучно! — Да! Иди порисуй, а я пока покурю. На три картины я не нагребу, больше оставаться здесь я не могу. Он серьезно говорит? Мне можно порисовать и выдать свою картину за его?! Я подошла к мольберту. Что мне хотелось нарисовать? Не знаю. Может, там есть тематика? — Что мне рисовать? — Джонни курил возле открытого окна, копался в своем телефоне. Он оторвался от телефона, задумался. Пожал плечами. — Что хочешь, например, бабочек или лошадок. Можешь любую другую наркоманию. Не знаю, на что люди больше денег тратят? О-оу. — ему явно что-то гениальное пришло на ум. — Нарисуй меня. Я красив и сексуален, я много денег принесу. От его слов мне хотелось рассмеяться. Не буду, лучше сдержусь. На лице появилась только улыбка. Хочешь, чтобы я тебя нарисовала, так нарисуем. — Я попробую, но не обещаю… Давно не держала кисть в руках. Уже лет пять, наверное. Помню, как меня родители отправили в художественную школу, хоть чем-то меня занять. Проучилась там десять лет, научилась всему, даже хотела стать художником, но тут родители сказали, фиг тебе! Художники нищеброды и лучше не летай в облаках, а выбери нормальную профессию. Столько было войны и слез. До сих пор не понимаю зачем они меня отдали в художественную школу, если сами потом пожалели и всеми силами пытались заставить меня отказаться от своей мечты. Рука еще помнит: водила кистью по холсту. Смотрю на Джонни. Как ты там выглядишь. Он стоял прекрасной позе, задом ко мне, оперся о подоконник локтями, выкуривает сигарету выпуская дым в открытое окно. Красивая его пятая точка. Очень! Но думаю меня не поймут. Вспоминай его черты лица. Господи, надеюсь, что не накосячу. Я люблю масляные краски. Я с ними на ты, но уже прошло много времени, столько лет не рисовала, максимум ручкой или карандашом на полях тетрадке, когда идут скучные пары. — Джонни, повернись!****
Времени на картину затратила много, вроде, вышло неплохо, по крайней мере, можно узнать, что это - Джонни Депп, уже хороший результат. Джонни все пытался подглядеть, как у меня там получается, приходилось прогонять. Он такой настырный, очень настырный, если он это хочет, то обязательно получит. — Джонни-и-и, — пролепетала я. Не хочу, чтобы он это видел, для меня эта картина не очень. Я очень жесткий критик, людям нравятся мои рисунки, но не мне. Я всегда найду к чему придраться. Опять мы близки друг другу. Он сам приблизился ко мне так близко. Не даю увидеть свою картину. Смеемся. Зрительный контакт, он смотрит мне в глаза. Мне так хорошо с тобой, Джонни, словно я знаю тебя всю свою жизнь. Правда такой же вредный, противный, но интересный. Отвожу взгляд. Мне неловко. Нельзя! Это последний день, потом разлетитесь в разные направления. Джонни заходит на второй круг. Пытается обойти меня. Я не даю сделать ему шаг. НЕТ! ТЫ ЭТО НЕ УВИДИШЬ! Вдруг тебе не понравится?! Улыбаемся. Прикосновение рук. Опять контакт. Пальцы переплелись, поднимаем их над областью груди. Опять улыбка. Началось соревнование - кто кого перетолкает. Джонни наступает. Он сильный, больше меня, а я такая хрупенькая, но пока достойно держусь. Пытаюсь отцепиться от его захвата, мне надо выбраться! Джонни сильнее меня, он точно обойдет. Джонни крепко сжимает пальцы, не давая мне выпутаться. — ДЖОННИ! — Я хочу посмотреть, что ты там сделала, если не сдашься, то я начну тебя щекотать, — на слове щекотать, я ослабила хват, испугавшись, но не хотела сдаваться. Джонни воспользовался моментом и вытолкнул меня. Он взглянул на картину и застыл. На лице не было никаких эмоции. Ему нравится? или нет? Невозможно определить. Он отпустил мои руки, минут пятнадцать просто смотрел на картину. — Э-э. Это круто! Охренеть. У меня нет слов! — Джонни явно был поражен увиденным. Мне приятно. Возможно, я все-таки не плохой художник. — ЗАК! ИДИ СЮДА! — Нет-нет! — начала молить его. Только не Зак! Это плохая картина! Я лучше другую для него нарисую! — Расслабься, он оценит! — утешил меня Джонни. — ЗАК! Тебе стоит на это взглянуть! — крикнул громче. — Да, что у тебя там? — Зак выполз со второй зоны. Какой мужчинка! Я походу точно умерла. Быть никем в этой жизни, а за день все изменилось. Я нахожусь в окружении таких мужчин, один краше другого. Талантливые. Красивые, - Божественно! Что ты сказал?! Зак Моро оценил мою картину?! Ему понравилось?! ЧТО?! Я поражена. Зак смотрел на мою картину, ему явно она нравилась. Я так счастлива, что готова прыгать или станцевать. Мама, может, все-таки надо было идти по стопам художника? — Как тебе мой рисунок? — Джонни, как всегда. Зак скрестил руки, задумчиво смотрел на мое произведение. Художник усмехнулся. — Смешно, сразу видно, как отличается твои картины от этой. Какие мазки. Сколько лет в художественной школе прозанималась? — профессионала не обманешь. Сразу видно подготовленную руку, — Какие глаза! Словно в душу смотрят, прекрасно смешаны краски. Эта картина уйдет за большие деньги, — его слова ласкали мой слух. Это прекрасно слышать для художника, что его картина уйдет за большие деньги. — Десять лет, — с запозданием ответила на его вопрос. По стандарту учатся пять лет в художественной школе, получают диплом об окончании, я закончила и снова продолжила учиться и преподавать для малышей. Мне нравилось рисовать, я уже тогда не могла без рисования жить. — Почему не пошла в художники? — мужчины посмотрели на меня, Джонни был удивлен, что я училась в художественной школе, а Зак ни капельки. — Родители… — Понятно, можешь не продолжать. — Возьмешь в ученики? — Джонни выдал хорошую идею, я не против, да я вообще ЗА! Рисовать под руководством такого известного художника. ХОЧУ! — Джонни! Не смеши! Она десять лет в художку ходила, я самоучка, тут мне надо учиться, а не ей. Ты посмотри, как тебя тут нарисовали! Великолепно! — даже не знаю, радоваться словам Зака или плакать. Он только, что признал мое превосходство. В студию зашел какой-то парень, позвал Зака вниз, — Мне надо бежать, там друзья пришли. Студия в вашем распоряжении и с вас еще одна картина. Наскучит, приходите вниз. Художник ушел, оставляя нас одних. Оставалось нарисовать еще одну картину, я была истощена, все мое вдохновение ушло на эту картину. Получилось неплохо. Мужчины оценили. Мы с Джонни подписали картину. Я хотела отказаться ставить свою роспись, ведь, это, типо, он ее нарисовал, но Джонни убедил расписаться. Ведь картина была красивой, тут грех не поставить. Мы пошли по другим зонам. Следующий был стрит-арт. Баллончиками рисовать, мы не умели, только черкались и изображали каляку-малявку. Еще запутались с этими насадками. Это точно не наша. Лучше кистью и краской. Следующая была зона, чем хочу и как хочу. В этом помещение все было в каплях краски, даже окна и потолок. Вот это искусство! На лавке были комбинезоны, мы с Джонни не заметили их и рисовали в своей одежде. Мы же думали, что будем аккуратно рисовать. Конечно! Я сделала набросок карандашом образ мужчины и женщины, которые смотрели друг другу в глаза. Сейчас будем рисовать руками. Надеюсь, получится наша задумка. Джонни подбирал краску. Подошел с ведром желтой краски. Мазнул мой кончик носа ей. Я офигела. Вот наглец! Джонни рассмеялся, опять макнул пальцы в краску и провел мне по щеке. ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ?! СВОЛОЧЬ! Теперь моя очередь. Макнула свою руку, провела ему по щеке. И тут началось. Война! Краски летели со всех сторон. Мы были все перепачканы. Такие разноцветные: футболка вся в отпечатках рук и пятнах, джинсы тоже на выброс. Это были мои любимые джинсы! Я посмотрела на Джонни и рассмеялась. Он проиграл эту битву, это было очевидно. Джонни был весь в краске от обуви до лица. Такой размалеванный. — Я победила! — Иди ко мне, я тебя поздравлю! — Джонни побежал ко мне. Нет-нет! Он опять будет обниматься. Нет! Я не хочу быть вся в краске. Снова я убегаю от него.[3]
Джонни отыскал ванную комнату, и мы принялись отмываться. Мыли руки в раковине — столько краски с нас стекало, потом лицо мыли. У Джонни еще и волосы были в краске. Привели себя в божеский вид. Мы нарисовали картину, последняя. Мы устали. Получилась картина интересная, правда, Джонни бабе нарисовал брови красным цветом. Поиздевался, так поиздевался! Сидели на лавочке. Продолжали оттирать краску от себя. Джонни рассказывал, как познакомился с Заком, я внимательно слушала, вытирала маленьким полотенцем руки. Джонни резко прервал свой рассказ. Потянул ко мне свою руку. Что ты делаешь? Глаза у меня стали большими. Провел рукой по моей щеке. Вздрогнула. Я не понимала, что происходит. Большим пальцем коснулся брови. — Краска, — ладно, поверим, что это не домогательства. Джонни повернулся, моему взору открылась шея, которая тоже была в небольших пятнах краски и возле уха капелька. Теперь моя очередь домогаться. — У тебя на шее краска, — протянула полотенце, Джонни взял и стал вытирать шею. Безуспешно, — дай, помогу, — поднялась со скамейки. Почему я опять подошла так близко? Уже и отстраниться неудобно. Джонни смотрел на меня снизу вверх. Такой взгляд, как у котика, еще эта бородка. Явно на котика похож. Шея была вся в крапинку от краски, взяла полотенце, начала аккуратно оттирать. Ладно, хоть краска не такая липкая, легко оттирается. Закончив с шеей, я легонько пальцами прикоснулась к подбородку. От прикосновений Джонни вздрогнул, явно не ожидал таких действий с моей стороны. Подняла его подбородок, надо было взглянуть на его лицо, я где-то видела еще краску. Повернула его голову в одну сторону в другую. Он улыбается. Джонни, ты всегда улыбаешься? Или тебе нравится, что тебя за подбородок таскают. Вот! Краска! Я решила ее убрать не полотенцем, а пальцами. Может я хотела прикоснуться к нему. Он же до меня дотронулся. Я провела рукой по щеке. Зрачки увеличились, я это заметила. Не могу понять, почему? Побочный эффект от прикосновений? Джонни не отводит взгляда. Замечаю, он всегда смотрит прямо в глаза. Мне неловко. Такой пристальный взгляд, хоть нежный и не обидчивый. Убираю с щеки и рядом с ухом краску. Он продолжает смотреть. Убираю руку. Больше я тебя не трону. Перестань на меня так пристально смотреть. Не могу, когда на меня так долго разглядывают. Мне неловко! Джонни не сводил с меня глаз. — Если ты не художник, то кто тогда? — спросил Джонни, смотря в мои глаза. — Юрист, — усмехнулась. Чтобы прервать это насилие надо мной, я кинула полотенце ему на лицо. Хорошо. Контакт прерван. — Юрист?! — удивленно переспросил Джонни, убирая полотенце с лица, — Подруги тоже? — я кивнула. Джонни засмеялся, — Это что за Юристы, которые лазают по чужим домам?! Интересно![4]
Джонни куда-то пропал, сказал, что уйдет за напитками. В клубе было много народа, все отрывались, как могли. Выпивка лилась рекой, разврат повсюду. Целуются, трутся друг о друга, лапают. Фу, какая мерзость! Не люблю клубы, по мне, спокойная жизнь самое оно. Пытаюсь найти Джонни, свет мигает, музыка орет, еще и бабы визжат. Ужас! Надо найти Джонни и валить. Больше я здесь не выдержу. Ко мне подошел высокий парень. Одет прилично, опасений не вызывал. Схватил меня за руку, притянул к себе, начал со мной танцевать. Господи! Отпусти! Толкаю его в грудь. Пытаюсь выбраться. — Какая прекрасная дама и одна! Не хочешь провести незабываемую ночь? –шептал он мне на ухо. Глаза у меня округлились. Сейчас выпадут. Сердце забилось быстрее. Мне страшно! ВАЛИМ! — НЕТ! — делаю еще попытку и мне удается оттолкнуть его, но далеко не успела убежать, парень схватил меня за руку. — Как некрасиво. Я куплю тебе любой алкоголь, еще и трава есть. Мы проведем божественную ночь. — ДЖОННИ! СПАСИ!!! — Отпусти ты меня! — пытаюсь освободить свою руку. Какой захват крепкий. — Ты сказал про незабываемую ночь, предупреждаю, если еще хоть раз про ночь скажешь, то она у тебя точно будет незабываемая, с яйцами всмятку, — мой ответ ему не понравился. Он стал меня куда-то тянуть. НЕТ! НЕТ! НЕТ! А-А-А! — Отвали от девушки! — за меня вступился Джонни. Спасибо! Аллилуйя! — Она понятно тебе сказала. Отъебись! — Джонни встал между нами, закрывая меня своим телом. Приятно. Даже очень. Еще как вовремя. Не знаю куда он меня тащил, точно не с хорошими намерениями. Хочется посмотреть на лицо парня, он вообще в адекватном состоянии или, может, под чем-то? Идиот какой-то! А если он еще Джонни что-нибудь сделает? Или Джонни ему?! Надо их как-то развести в разные стороны. Клуб. Веселье. Алкоголь. Вокруг все танцуют и веселятся, кроме двух мужчин рядом с барной стойкой. Злобно поглядывают друг на друга. Громкая музыка! Красная подсветка! Еще и эти злые. Страшно! Надо спасать! Джонни напрягается. Кулаки сжимаются сильнее. Плохой знак. Что мне делать? Надо как-то сбавить обороты. Подхожу ближе к Джонни, аккуратно словно обезвреживаю бомбу. Одно резкое движение и будет взрыв. Обнимаю его, как он напряжен. Мне страшно за него и уже за этого парня. Положила голову на спину. Он такой сильный. Я словно за каменной стеной. Слушаю, как он дышит. — Джонни, пошли отсюда, пожалуйста, — услышь ты меня, он этого не стоит. Джонни положил свою руку на мои. Я его замкнула крепко в свои объятья. Не отпущу! Не дам драться! Пошли домой!****
Парень ушел первым, потом Джонни. Какой мужик?! Первый не отступит, даже моя мольба прекратить не убедила. Джонни был недоволен, хотя вышел победителем из этой ситуации. Мы танцевали, Джонни постепенно стал выходить из того состояния. К нам подбежал Джерри. Откуда он тут? Забрал у меня Джонни, они в сторонке разговаривали. Я танцевала, поглядывала за ними. Джерри размахивал руками и на эмоциях что-то говорил. Джонни помрачнел. Я прекратила танцевать. Что-то явно плохое случилось. Джонни направился ко мне, Джерри куда-то убежал. — Джонни, что случилось?! — мужчина проигнорировал мой вопрос. Схватил больно за руку, повел меня в служебное помещение. — Джонни?! Я не понимала, что происходит. Я узнаю это место, отсюда мы зашли. Значит, это запасной выход, и мы едем домой. Джонни ничего не говорил, он был сердит. У меня зато столько вопросов. — Мы домой? Почему Джерри приходил? Джонни, что случилось? — саму уже бесит. Закрой рот. Мужик не хочет отвечать, не лезь! — Журналисты! — коротко ответил, — Опять выпустят очередную утку. Такого у меня не было в планах. Нет, я не хочу так прославиться. Ой, как не хочу. Они точно что-нибудь не то напишут, а потом отмывай свое имя. А, каких я… Получу от родителей, особенно от отца. Мне страшно. Отец мой точно Джонни из-под земли достанет. — Они не должны нас видеть вместе? — Да не в этом дело. Мне все равно, что они напишут, с кем я там общаюсь, это не их дело. Я не хочу, чтобы они о тебе узнали. Они редкостные ГАДЫ! Они начнут копать под тебя. Я не хочу, чтобы они лезли к тебе, в твою личную жизнь. Ты не должна пострадать от меня, — сколько заботы. Джонни был реально испуган. Я не знаю, кто такие журналисты и на что они горазды, если Джонни их боится, значит, это ПИПЕЦ!!! Джонни! Ты меня напугал! — Ладно, что мне делать? — серьезно проговорила. Мне страшно, я сделаю все, как ты скажешь. — Распусти волосы, чтобы лицо закрыть, — я повиновалась, у меня не было выбора. Он реально меня запугал. Я стала распускать, красивую косу. Джонни снял себя куртку, протянул ее мне. Без вопросов надела ее на себя. Она такая большая, что даже залезла в нее, и в кожанке еще место осталось. Джонни продолжил раздеваться. Протянул мне свою шляпу и надел мне солнечные очки. Я стала кротом. Ничего не вижу! Я теперь мега, супер модный чел! Я показала три пальца. Е-е. Я прям рэпер из черного квартала, еще бы мне цепь. Джонни заулыбался. Видно, я реально суперски выгляжу. Сейчас пойдем отпугивать журналистов. К нам подошел Джерри. — Пора. Джонни кивнул, начал мне давать наставления. Джерри направился к запасному выходу. — Они будут лезть, кричать, пихаться и выкрикивать провокационные вопросы. Не останавливайся иди к машине. Не оглядывайся и не останавливайся, прошу, просто иди к машине. Джерри, если что прикроет. Я буду рядом, поняла? — Джонни беспокоился больше всего обо мне. Он повернул меня к себе и шепотом повторил, — Я буду рядом, — Джонни, я верю. Кивнула. — Главное не теряйся и не бойся. Мы стояли возле этой огромной двери. Джерри ждал команды, чтобы открыть ее. Я слышала крики репортеров, еще никто не вышел, а они уже шумно ведут себя, что будет, когда они увидят меня? Я помню наставление, главное идти вперед. Я это смогу. Надеюсь! — Пошли… — Джонни кивнул и Джерри открыл дверь. Мы попали в АД… ________________________________ Проверено Бетой - black riptide. - 22.07.2019 Перепроверено Бетой - Edward K. - 28.07.2019