Дневник воспоминаний

[1]

      Сегодня проснулась в объятьях своего мужчины, и это был не какой-то мальчишка, который еще не осознал смысла жизни, не прочувствовал истинную любовь, не имеет своего слова, своих взглядов, своей позиции… кажется, я описываю своих бывших, сегодня проснулась с чувством любви, сильной, ее очень много, теперь все прошлые отношения, которые я раньше считала любовью, казались бледными на фоне этих.        «Неужели я познала истинную любовь?»       Проснулась не спеша, но размышления о своих ощущениях увлекли, и я не сразу осознала, что уже просто лежу на кровати, обняв руками подушку и размышляя, а порой мне хотелось раствориться в этих минутах. Это был мой рай! Признание. Поцелуй. Спим в одной кровати, а его рука покоилась мирно на моей спине. Мои сокровенные мечты сбылись. Меня не покидало чувство, что эти отношения отличались от предыдущих, здесь все будет по-другому, по серьёзному, взрослые здоровые отношения. И Джонни… я ему верю, я чувствовала его чувства ко мне. Да и за ночь перекочевали с его стороны на мою сторону кровати, и все же он рядышком и обнимает меня.        Сложно сказать, как я была счастлива. Я вновь чувствовала любовь, я словно ожила, мне казалось, что после стольких неудач и поисков, да… я даже под конец забила, поставила крест на отношениях, мои поиски прекратились, стала считать, что нет достойных парней, нет такой любви, как показывают в фильмах, сейчас все серо, уныло, однообразно, все эти разовые отношения меня не устраивали.        А сейчас душа плясала, вытворяя четверные тулупы. Втайне я любила Джонни, но в жизни пыталась отрицать эти чувства. Я и Джонни Депп. Студентка из Москвы и Всемирно известный актер — вы слышите разницу? Вы слышите, насколько мы далеки, как протяженность железной дороги от Владивостока до Москвы. Наши чувства должны были разбиться об расстояние и непохожесть (статус). Но мы не потонули и как-то выстояли, прошли через трудности. Если вспомнить всё, что мы пережили, то мы заслужили счастье.        Почувствовала, как Джонни зашевелился, я быстро притихла, думала, Джонни проснулся, но он перевернулся на спину и продолжил спать. Уже не было преграды в виде руки, теперь сама тихонько перекатилась на правый бок и стала наблюдать за сном Джонни.        «Он такой лапочка, когда спит. Он еще в сто раз милей, чем на мимимишных фотографиях».        Не удержалась от искушения и поцеловала его легонько в щечку, затем в губки. Но в ответ было ноль реакции, только еле заметно дернулись мышцы лица. Стало понятно, что его сон продлится долго.        Стала прикидывать: остаться в кровати и продолжать любоваться Джонни, но была возможность свалить в ванную и погреться в теплой воде. В итоге победило желание узнать время. Полдесятого. Потом включила интернет и залезла ВК. И понеслось. Подруги спали, сообщений особо не было, если не считать те беседы крупные по учебе, на которых у меня отключены уведомления. Но прошлась по группам ВК. Сколько было радостных окликов, зайдя в фан-группу по Джонни, там прям был взрыв истерики, москвичи радостные, из других городов расстроенные. Было интересно смотреть за этим. Было много фотографий с концерта, пролистала их, вроде мы нигде не промелькнули — успокоил этот факт. Московские фанаты организовывались, пытались отыскать информацию о местонахождении Джонни, строились догадки, куда он пойдет, где его выловить, приехал ли Джерри, если да, то сложнее ли будет подобраться к Джонни. Фанатам облегчало участь, ведь сегодня выходной, многие бегают из-за праздника 23 февраля, кто-то отсеется по этой причине, на улицах будет суматоха, в торговых центрах, переполненные рестораны. А-а-а, эта суматоха! И я не подготовила для Джонни никакой подарок. Как-то даже и не подумала об этом. Черт. И много людей — опасно, могут меня с Джонни сфоткать. А с другой стороны, почему я этого боюсь? Хотя нет, плохо будет, если узнают в вузе и родители. Нет. Надо быть поаккуратней.  Комментарии:  Юлиана: как он пересек океан, уже пару дней тусует в Москве, а я не вкурсе. [Смайлик: Шок]. Elena: Нет-нет, почему я не в Москве живу. Нет! Нет! Марина: Довольно неожиданная новость, я проснулась такая и сюрприз такой.  Алена: Кто со мной идет гулять по Москве? Он не был на красной площади? Гоу туда.  Ирина: В каком отеле он остановился, кто-нибудь в курсе? Поделитесь с информацией.  Саша: Он прекрасен. [Смайлик: Влюбленный].

****

      Пока Джонни спал, я решила заняться собой, привести себя в порядок. Уходить как-то не хотелось из теплого гнездышка, а рядом лежать с Джонни мне так нравилось, чувствовала себя спокойной расслабленной, счастливой, любимой. Я смотрела на него и понимала, что люблю его. Вот ничего не могу с собой поделать, люблю его. Спать как-то не хотелось уже, а лежать и любоваться спящим человеком как-то некрасиво. Решила воспользоваться шансом и погреться в теплой ванне, помыть голову и когда Джонни проснется он увидит не заспанную девушку с непонятной копной на голове, а ухоженную красивую любимую.        Ванная была шикарной, большая удобная. После всей суматохи, теперь я взглянула на свой номер словно другим взглядом. Было чересчур богато. Недавно ютилась в небольшой съемной комнате, а теперь купаюсь в роскоши. Я пыталась представить, сколько стоит такой номер на пару дней. Да наверно дохрена, мне в жизни не заработать, хотя нет, я заработаю такие деньги, но вряд ли потрачу на какой-то номер в гостинице. Красивый расписной потолок приковал мое внимание. Лежала в теплой ванной с пеной и любовалась потолком, а в голове сотни мыслей.        Гипс тоже достал, не знаю, можно ли было обойтись без него или гипс тоже сыграл небольшую роль, подталкивая Джонни признаться и сделать предложение. Гипс неудобен, я вспоминаю о нем в мелких бытовых делах: помыться, высушить голову, во время приема пищи эти столовые приборы и самое главное, я жалею, когда Джонни интуитивно прикасается к моей руке, а этот гипс сжирает все чувства прикосновения и приходится дофантазировать, и вторую руку сверху класть на руку Джонни. Хотелось чувствовать без преград прикосновения.        В принципе, мне нравилось жить в своей квартире, пока не нашлись еще одни квартиранты во вторую комнату. Люди ходят, хозяйка далеко, и она попросила меня показывать людям квартиру, и это очень хорошо, я теперь также могу участвовать в выборе квартирантов. Пару людей отшили, но большого потока на квартиру не нашлось. Первый был парень-студент, но мне не хотелось, чтоб квартира превратилась в бордель, да и хозяйка не допустит такого, минимум молодая пара заселится, а так чтоб в двух комнатах жили одиночки и разнополые — это очень опасно. Плюс сейчас Алина со мной проживает, у неё возникли трудности с общежитием. Вторым кандидатом была женщина-башкирка — она работал недалеко в кол-центре, была довольно активная и уже была готова заехать в комнату, но она мне не понравилась, какая-то мутная своим поведением, какое-то недоверие возникло к ней. С ней было посложней, но получилось отладить. А потом и вовсе как-то кандидаты закончились, кого-то хозяйка уже по телефону отшивала и до показа квартиры дело не доходило.        Мысль за мыслью, и почувствовала, как вода стала остывать, да и время подходило, нужно было подготавливаться, наверно скоро Джонни проснется, а если нет, то придется аккуратно будить, а то он так и не погуляет по Москве, а он так хотел наконец прогуляться, а не как приехал на премьеру и обратно в самолет.        «Да, вот это жизнь!» — смотрю на свое отражение в зеркале, стою обмотанная в белое полотенце, а вокруг роскошь.        Прислушавшись, вроде никаких посторонних звуков из спальни не услышала, значит спит еще. Мне не хотелось, чтобы Джонни застукал меня в неподобающем виде — обнаженной. Хотя вряд ли он зайдет сюда, но с другой стороны, мы согласились на серьезные отношения, что нам стесняться, но пока я не могла до такой близости. Возможно, есть такая опаска от прошлых отношений — не торопи события, всё придет со временем. Прошлые отношения всегда как-то стремительно развивались, некоторые парни сами меня подбивали, словно на слабо брали, а потом так же быстро вымирали отношения. Я понимала, что мне нужно понять, что Джонни взрослый, значительно взрослей моих бывших, так и у нас существенная разница возрасте… твою мать, я только сейчас об этом задумалась. Твою мать. Меня мать прибьет, а затем и отец. Так-так, выкинь всё из головы. Всё будет хорошо. С Джонни получится построить крепкие здоровые отношения, а не непонятно что. Ага, а сегодня он улетает, пиздец, здоровые отношения, в основном будет у нас все на расстоянии, как и дружили, так же и отношения пойдут.        «Стоп!».       «Всё будет хорошо!».        «Нужно заново учиться доверять своему партнеру, заново учиться любить, а вернее, не бояться любить».        Вздрогнула, оглянувшись с опаской на дверь, но она закрыта. Наверно показалось. Да и стоять в одном белом полотенце и в тапочках становилось некомфортно. Влажные оголенные плечи обволакивал прохладный воздух в ванной. С мокрых волос скатывались капельки на плечи и на полотенце так же вызвали немного неприятные ощущения. Подошла к своему рюкзаку, который лежал на небольшой тумбочке, достала свежий комплект нижнего белья, я его купила совсем недавно и он даже не был использован в носке, можно сказать, взяла про запас на день икс, этот день и наступил. Джонни может и не увидит его, но в нем я буду себя чувствовать уверенней и сексуальней. Урвала я его с хорошей скидкой, а так он стоит дохрена. Черный с кружевом, всё как я люблю, немного пуш-апа, хорошая поддержка груди, удобная чашка, и также в комплекте шли трусики-бразильяна, помню, как мне данный комплект нахваливала продавщица, всё-таки она оказалась права и повод всегда найдется для такого белья, и они правда удобные и материал хороший. И плюс в этом комплекте трусы не стринги были, епт твою мать, а красивые трусы с нормальным куском ткани — ну кружево.        Быстренько обтерла себя полотенцем и надела нижнее белье. Покрутилась возле зеркала, посмотрела, как на мне оно сидит — неплохо, в принципе, если бы не мои жирные ляжки и пухлый животик, как мне казалось, то вообще было бы прекрасно. Надела на себя белый халат и принялась сушить волосы небольшим феном, который висел на стене. Мне почему-то этот фен, прикрепленный к стенке, напомнил поход в бассейн, там такие же весят. С другой стороны, это техника безопасности, провод небольшой — до ванны и душа не дотянется, хоть жертв самоубийств не будет. Волосы насухо сушить не стала, всё равно никуда не собираемся идти, успеют высохнуть. Да и с гипсом не особо в кайф было сушить волосы.        Взяла на себя смелость и вышла из ванной в одном лишь халате и тапочках, тело еще было расслабленным после теплой ванны и как-то не хотелось залазить в эти джинсы в футболку, хотелось побыть подольше в таком домашнем уюте. Джонни мирно спал, а на часах уже было пол-одиннадцатого. Походила по комнате, положила свой рюкзак в кресло, сходила обратно в ванную комнату, потом обратно, а Джонни так и не реагировал на мои хождения. Мне становилось скучно, да и позавтракать хотелось, но не в одиночестве есть. Я решила его разбудить, но так нежно, аккуратненько, чтоб не испортить ему настроение. Прилегла рядышком, вновь залюбовалась спящим принцем.        — Джонни, — начала аккуратненько, тихонько, еле слышно, но никакой реакции. — Джонни.        Приблизилась, чмокнула его в уголок губ и отстранилась, наблюдая, как он слегка дернул щекой. Я продолжила его звать и покрывать его лицо поцелуями. На пятом поцелуе он отреагировал, повернул голову ко мне и сквозь слегка приоткрытые веки посмотрел на меня и расплылся в довольной улыбке. Это был хороший знак, в душе я успокоилась, всё же неудобно было будить так Джонни, да и негативно отреагировать мог, и даже не мог, а имел на это право.        — Это одно из самых лучших моих пробуждений, — сонным голосом пробормотал, но я смогла разобрать. И Джонни вновь окинул голову на подушку и стал засыпать.        — Ну-у, Джонни! — протянула жалобно и положила свою голову ему на грудь, а лбом прижалась к его щеке. «Походу, мой план провалился».        — Всё-всё, я просыпаюсь, — вновь невнятно буркнул и правой рукой протёр сонные глаза. Джонни скользнул своей левой рукой по моей спине, пальчиками стал перебирать мои волосы и с концов переходя все выше. И резко Джонни кинул на меня взгляд. — Ты что, мылась?        — Да, я уже не знаю, что делать, и кушать хочется. Да и время много, а вы сегодня уезжаете, нужно же тебе что-нибудь показать.        — Хочешь что-нибудь показать, — в глазах замелькал огонек: «ой-ой». — Покажи, как ты сильно меня любишь, — и Джонни притянул меня и поцеловал, странно, все же он просил меня показать, а не наоборот, но я старалась не отставать.        Я получала наслаждение от каждого нашего поцелуя, такая эмоциональная зарядка. Закинула левую ногу на него, Джонни не упустил возможность, видать, расценил мой жест как приглашение, и правую руку пустил по моей ноге, рука скользила по моей ноге, подымаясь все выше и уже задирая полотна халата. А у меня в голове промелькнула мысль: «Твою мать, а у меня ноги не совсем гладкие, нужно было взять бритву или сходить на процедуру, чтоб ножки оставались дольше гладкими. Кто же знал?!». Но себя успокаивала тем, что судя по стремительным движениям, Джонни было попросту срать на гладкость моих ножек и только когда его пальцы залезли под резинку трусов, оттянув их, я осознала, к чему это всё идет.        — Подожди, — отпрянула от него, левой рукой уперлась ему в грудь, а правой в кровать. Джонни придерживал меня за спину, не давая полностью отстраниться. — Я не готова.        — К чему? — его руки легли на мою талию и он быстро переместил меня на себя, теперь я сидела сверху, любуясь интимным видом, я засмущалась и, вспомнив о своем халате, который слегка приоткрыл мою грудь, в спешке стала поправлять, но Джонни преградил, при этом схватив меня за руки. — Ты со мной совсем близости не хочешь или это на данном этапе?        — Джонни, всё не так, ты же… — осеклась, отвела взгляд, ну не могла я о Ванессе говорить в таком положении. Мне неприятно, мне противно, мне стыдно. Чувствую себя какой-то распутной девкой.        — Т/И, посмотри на меня, — его просьба осталась без внимания. — Сейчас и я не желаю близость с плотскими утехами, но я не святой, ты мне нравишься, ты меня заводишь, я хочу близости, хочу целовать, я хочу прикоснуться к таким местам, где дозволено только любящему мужчине. Я хочу удовлетворения хотя бы эстетического, прочувствовать этот уют в отношениях, я хочу, потому что осознаю, что я уеду там пойдет работа и долгое время не увидимся, понимаешь, Москва — это не то место, в которое смогу постоянно ездить, по крайне мере до лета точно.        — А как мы тогда будем строить отношения?       — Как и всегда: расстояние, небольшие встречи, расстояние, звонки. Это пока учишься, а летом приедешь ко мне, неважно, куда — в Америку или Европу. Если будут докучать журналисты, то есть три места, куда можно сбежать: лошадиная ферма в Кентукки, небольшое поместье во Франции и мой остров. А там после окончания института уже ко мне переберешься.        — Я не хочу, чтоб ты уезжал, — печально проговорила и прилегла на него, прижавшись к Джонни, я правда не хотела, что уже так скоро, какие-то часы остались до нашей разлуки и от этих мыслей стало невыносимо.        Его молчание сильнее драматизировало момент. Его пальцы перебирали мои волосы, правая рукой лежала на моей талии. Мне казалось, что ему тоже не хотелось улетать на такой стадии наших отношений. Может сейчас размышляет, пытается найти лазейки в своем графике для того, чтоб задержаться или приехать ещё раз, хоть и ненадолго. Но с другой стороны, он предложил переехать к нему на лето, в Америке я не была и даже не думала туда съездить: слишком далеко и напряженные отношения между нашими странами, но теперь я с удовольствием бы съездила, но все упирается в деньги и разрешение родителей, а они категорически будут против. Тогда придется рассказать и о Джонни, и о наших отношениях, если они до этого не узнают о них.        — Я бы договорился и остался с тобой еще на пару дней, но нужно встретиться с Ванессой и рассказать о своем решении, и это лучше сделать как можно скорей. И тебя это тяготит, я вижу, и меня тоже. Да и другу обещал минимум еще пару концертов, но с Мэнсоном ладно, он поймет, но с другим откладывать лучше не стоит.        — Понимаю…       — Не грусти, всё наладится, — чмокнул меня в макушку. — Я люблю тебя.        — И я тебя люблю, — подняла на него глаза, приблизилась к его губам и поцеловала. Я вновь уселась сверху, планировала слезть с Джонни и пойти переодеться, но халат вновь слегка оголил то, что не нужно было оголять.        — Ты что, правда в одном нижнем белье? Даже без футболки?       — Ну… да… Я же купалась, — неуверенно проговаривая, теперь не считаю свой поступок разумным, нужно было переодеться, теперь быстро поправляю халат.        — Ты меня сводишь с ума. Иди ко мне, — Джонни потянул за поясок, намерения были очевидны, моментально схватила за пояс на своей талии, преграждая получить желаемое. — Ну ты чего? Я хочу полюбоваться тобой, — Джонни стал водить руками по моим бедрам вверх-вниз, искушая, выманивая меня совершить этот поступок. Я не дева целомудрия и эти мои преграды к оголенному телу вызваны по другой причине: неуверенность в красоте своего тела. Раньше я не замечала в себе такого, но теперь, чем дольше провожу время с Джонни, тем сильнее познаю свою неуверенность. Причина в оценке, теперь я вечно сравниваю себя с другими девушками, но с того окружения, гламурного и пафосного. Да и Джонни правда идеален, он прекрасен внешне и душой. А у меня небольшой рост и коротенькие ножки, не стройная и не осиная талия, у меня есть недостатки на теле, которых я не стеснялась до этого дня, моя кожа не такая сочная и аппетитная, и в тоже время я понимаю, что эти дамочки используют уйму косметики, кто-то и пластикой не брезгует, тратят кучу денег на всякие процедуры, используют фотошопы и всякие фильтры для коррекции. Я все это понимаю, но все же считаю себя каким-то самозванцем. Девушка Джонни должна стать эталоном, да и не только его девушка, а женщины знаменитостей, если они не особо известны, они же должны тогда показать себя с лучшей стороны, зацепить аудиторию, убедить фанатов, что ты достойная на роль девушки для их кумира. Хотя так же осознаю, что я никому ничего не должна, и если меня не примут, то пошли нах… Джонни меня не разлюбит из-за этого, но в тоже время мне это важно, важно чье-то одобрение, всё начинается с одобрения родителей, друзей, преподавателей в школе, в вузе, одногруппников. Блин… Завидую выдержке Юсич, её фанаты не особо жалуют, но ей срать, но в тоже время не хотелось оказаться в таком положении, что столько времени прошло, а тебя так и не приняли фанаты. И сам Джонни накаляет обстановку, он и в журнале красив в ретуши, и в реальности охрененный мужик, с годами его внешность стала приятней и такой цепляющей, всё-таки мужчинам и правда идет возраст. Тут мужчина красавец-актер из Голливуда и новая его девушка из России непонятно откуда, ни актриса, ни модель, непонятно кто.        Этот колокол об опасности звенел в моей голове, если не поработать над моей неуверенностью и низкой самооценкой, то будет провал. Так, срочно нужно будет работать над собой, над своей уверенностью и над своим именем. Хотя бы развиться как художник. Зак давно талдычит мне завести инстаграм и выкладывать свои работы, хоть так вещать о своем творчестве, он не понимал, почему я такой талант в рисовании попросту заживо хороню.        «Буду работать над собой, как раз будет время до лета. С другой стороны, что плохого, если немного поискушаю Джонни своим оголенным телом? Да ничего, блять, мы же встречаемся».       — Ты прекрасна, — проговорил Джонни поглаживая мои бедра.        Я не смогла скрыть свое удивление, слова сами вырвались:       — Я?! Серьезно?!        — У тебя есть сомнения? — теперь Джонни был поражен моими словами, Джонни и правда считал меня красивой, я размышляла, стоит ли решиться на эту авантюру, а с другой стороны, что здесь такого, он мой мужчина, мы состоим в отношениях. — Знай, ты самая прекрасная девушка, открытая, добрая, искренняя, улыбчивая, — смущенно улыбнулась. — Ради твоей улыбки я мир переверну с ног на голову.        Я смотрела на Джонни и не могла поверить, что вновь ощущаю давно позабытые чувства любви, только эти чувства иные, веющие долгими перспективами. Джонни серьёзный, его возраст располагает к серьезным уверенным отношениям, а наша дружба хоть и переменным успехом, но также намекает на огромный успех, ведь большинство пар, которые прошли этап дружбы, наиболее крепкие, чем те, которых накрыла любовь с первого взгляда, плюс эти беды со мной показали, что на Джонни можно положиться и он готов брать ответственность на себя и решать возникшие проблемы. А еще его доброта, отзывчивость, обаяние, харизма, ой… всё мне нравится в нем. Он сводит меня с ума.        Всё происходящее, конечно, не проходило мимо: прикосновения, поглаживания, моя поза сверху — оседлала, хоть и пыталась не думать об этом, но чертовски возбуждало.        Чувство возбуждения нарастало.        Щекочущие ощущения внизу.        И Джонни продолжает поглаживать бедра, и радиус увеличивался, уже руки и до моей пятой точки дошли. Ладони и особенно подушечки пальцев слегка грубоватой кожей, явно ощущала на себе руки гитариста с мозолями на пальцах от струн. Правая рука уже устремилась под тоненькую кружевную ткань трусиков. От его стремительных действия по телу пробежал разряд.        — Джонни прекрати, — улыбаясь наклонилась к нему и поцеловала в губы, левой рукой скользнула под футболку, слегка оголяя живот. — Прекрати меня искушать, — выпрямилась, но руку из-под футболки не вытащила, мне доставляло удовольствие прикасаться к его груди, случайно задевать напряженные соски — «кто-то сам возбужден, но главное не доводить его до глубокого возбуждения».        — Я не искушаю.        — Оцени свое возбуждение по десятибалльной системе, — мне захотелось узнать, контролирует ли он себя и насколько можно далеко зайти.        Джонни недолго думая ответил:       — Четыре.       От удивления мои брови поползли вверх. Пипец удивил. Даже немного обидел. Я думала, семерка точно будет.        — А так? — потянула левой рукой за пояс и Джонни сразу переменился в лице, улыбка пропала и весь сосредоточился на моем халате ожидая заветного.        Развязала пояс.        Джонни громко сглотнул, показывая, что шкала возбуждения резко повысилась. Или время замедлило свой ход, или я сама тянула его, пытаясь уловить каждую минуту этого момента. Да, я сама не понимаю, как решилась на такое. Джонни не мог отвести взгляда от моего тела — и это мне нравилось, его долгий взгляд на моем теле повышал мою уверенность в своей красоте, я ощущала власть над ним. И я решилась. Тихонько припустила одно плечо. Искушала его. Проверяя выдержку своего хищника. Обстановка накалилась. Левой рукой потянула за правый рукав, плечом помогая стряхнуть со второго плеча халат. Теперь мои плечи оголены. Холодный воздух обжег мою горячую кожу захотелось вновь накинуть нахал, но взгляд Джонни не позволил этого сделать, он даже не моргал. Он как девственник, впервые познающий женское тело.        Улыбнулась.        Напомнило мне первый секс, всё так же нерешительно, с робостью продвигались к заветной близости. И сейчас как какие-то подростки втайне от родителей закрылись в комнате и шалят. Джонни смотрел на меня завороженно спокойно ожидая продолжения. А продолжения может и не быть, это же я, могу резко одуматься, посчитать это непозволительным и, накинув обратно халат, скрыться в ванной комнате. Я могу! Может поэтому Джонни и не торопит меня, не собирается на меня давить, может, боится спугнуть, а может и не настаивает на дальнейшем.        Но… эта игра меня завела, во мне проснулась пошлая девочка, которая хочет помучить своего мужчину, может она и наградит его заветным подарком или нет.        Джонни прикусил нижнюю губу — «хоть чет новенькое от него, а то только смотрел». А затем прекратил и посмотрел в мои глаза.        «Черт, я засмущалась», — отвернулась, улыбаясь, уши загорелись от стыда за свои пошлые мысли, мне показалось, что Джонни, взглянув в глаза, обо всем узнал. И тихий смешок. «Сволочь!».       Успокоились.        Джонни наверно думал, что на этом и закончится все, но я решилась, мне хотелось немного пошалить, да и всё же он мой любимый мужчина, и сегодня мужской праздник.        Ещё смущенно улыбаясь, смотрела внимательно на Джонни. Моя улыбка стала загадочной, а взгляд интригующий, Джонни сразу заметил перемену. Руками потянулась к халату, сначала открыла одну половинку, а затем и вторую и халат приспустился пониже и покоился на талии.        Я сидела сверху, а Джонни был снизу подо мной. Заводит сильнее ощущение, что я почти оголила себя перед ним. С любопытством разглядываю его, наблюдая за реакцией Джонни.        — Ты прекрасна! — только смог выговорить.        — Ну и тогда одеваюсь, здесь прохладно, — только хотела накинуть на себя халат, так Джонни сразу отреагировал на мою уловку и приступил к действиям, руки оказались на талии и устремились вверх.       — Не думай.        — Какой балл по шкале?        — Сотка, — получила моментальный ответ, поулыбалась.        «Значит стоит», — во мне говорила похоть и неудовлетворённость, мое тело жаждало мужской ласки, сильных рук, страстных поцелуев и крепкого хуя. Хороший секс правда важен, хороший секс и полезен для организма, как для мужчины, так и для женщины. Я уже наверно позабыла, как заводить мужчину, удовлетворять. Завела руку позади и нащупала шорты, внутренняя часть бедра, тонкая ткань, и положила руку на паховую область ощущая возбуждение своего мужчины, — «Стоит, пока не в полной боевой готовности, но уже близок к этому».        Пора бы закругляться, пока наши шалости не переросли во что-нибудь другое, более опасное. Но вместо этого рука сама стала поглаживать напряженный член через тонкую ткань шорт. Джонни застонал.        — Я больше не могу… — приподнялся, отчего я съехала назад, ближе к члену, Джонни быстро снял с себя футболку и выкинул куда-то в сторону и повалил меня на кровать, тем самым перехватив инициативу и преимущество, теперь он сверху и руководит процессом.        «Я уже боялась, что он меня перевернет и трахнет, а что еще думать после таких слов?!»       Но Джонни наоборот стал дарить ласки и поцелуи, начиная так сдержанно, с животика, оставляя дорожку поцелуев. И все выше подымался. Мои руки легли на его плечи, и я уперлась в них, не давая подняться выше, уже к груди.        — Джонни-и! У меня давно никого не было и нам стоит остановиться, я не сдержусь уже.        Джонни приподнялся на руках.        — Как долго не было? — пожала плечами. — У меня где-то больше месяца.        — Ну, у меня значительно дольше.       — Монашка, — усмехнулся.        — Ну… Джонни… Блин! — толкнула рукой в его грудь, Джонни заулыбался, а затем положила руку на его затылок и притянула. Поцелуй. Страстный поцелуй.        Возбужденные. Между нами не было преград, если кто-нибудь из нас решится, то все перерастет в секс. Но только поцелуи, ласки и Джонни все-таки умудрился стянуть с меня лифчик, теперь и руками мнет грудь периодически целует в соски и проводит языком. Движения были уверенными, опытными. Когда возбуждение достигло апогея, но лишь ласками и поцелуями до оргазма и удовлетворения никогда не дойдет, мне захотелось проникновения, ощутить его в себе. Мне хотелось почувствовать удовлетворение, а не ощущать зарождающийся где-то в глубинах оргазм.        Джонни как-то предугадывал мои желания, то ли опытом, то ли правда хорошо чувствовал меня. Он уже стягивал с меня трусы, которые тоже непонятно куда улетели, наверно к лифчику. Вздрагиваю от проникновения. Смазки обильно хватало, палец легко скользил. В голове заиграли в фейерверки, но еще так легонький залп огней. Джонни внимательно наблюдал за моей реакцией. Добавил второй палец. Мне сильней захотелось ощутить его член. Массирует клитор. Тяжелое дыхание, на грани стона. Джонни спускается вниз, кладет мои ноги себе на плечи и языком проводит по пилотке. Окидываю без сил голову на подушку и не сдерживаю стон. Джонни активней начинает ласкать языком. Стон. Стон. Прикрываю глаза от наслаждения, а в голове уже больше залпов фейерверков и уже так красочно. Стон! Стон! Уже громче. Его руки уже легонько мнут мою грудь. Язык нашел самую чувствительную зону, ногами рефлекторно легонько сдавила голову Джонни, но сразу же расслабила, руку положила ему на голову, приказывая работать лучше языком, мое тело, действия показывали, что Джонни нашел самое чувствительное место и я получаю огромное удовольствие, что перестаю себя контролировать. Убираю руку, откидываю голову на подушку отдаюсь удовольствию. Стон! Учащенное дыхание. Своим языком довел меня до эйфории. Но для получения оргазма мне этого было мало.        — Джонни, прошу войди! — Джонни отстранился.       — Что ты сказала?        — Войди в меня, — еле слышно проговорила, уже не было сил, мне было хорошо, но хотелось получить оргазм от члена. Да и правильно, все-таки Джонни тоже должен расслабиться и получить удовольствие, а орального секса я не любитель, пробовала с бывшим, он сказал, что я хуево отсасываю, мы поссорились из-за этого и больше не пробовала. Ради Джонни, особенно после такого, я согласна пересилить и сделать ему оральный секс, но не факт, что получится прекрасный. А секс удовлетворит обоих.        — Ты уверена?        На вздохе проговорила согласие. «Да. Я готова! Трахни уже!»       Джонни теперь полностью голый, уже вновь располагался между моих ног.        — Подожди, — прервала момент проникновения. Джонни уже подумал, что я его прокатила и хотел возмутиться, но я рукой аккуратно обхватила его член и Джонни повременил с возмущениями, стал наблюдать за моими действиями. А мне правда захотелось прикоснуться к его члену рукой, ощутить этот размер в руках. Его член имел весомый размер, из моих кавалеров, которых было немного, он реально самый большой. От возбуждения член выделил много смазки, головка массивная, прикрыта кожицей, необрезанный, провела рукой вниз и вверх. Длинный и пухленький, ну нигде не соврал. Красивый. Слегка изогнутый. Но реально красивый. Впервые член красотой своей впечатлил, а не умениями его хозяина.       — Большой, — на лобке присутствовали недлинные волосы.        Джонни заулыбался.        — Тогда считай, что это у тебя первый раз.        Джонни направил член в вагину. Я попросту забыла, как дышать, полностью сфокусировалась на ощущениях. Это правда было как первый раз. Такое странное ощущение, словно дежавю какое-то. Смазки было предостаточно, член входил медленно-медленно, словно Джонни лишал меня девственности, я чувствовала, как стенки влагалища пропускали все глубже, заветное ощущение наполненности внутри. И доведя до конца, Джонни тихонько простонал, да он весь внутри меня. Не было никакой боли или дискомфорта, думаю, это из-за обилия смазки, а так всё-таки размер внушительный. Небольшая пауза, и Джонни начинает выходить и вновь заходить, но при этом выходил не до конца, а оставляя внутри крупную головку, словно дразнил ей.        — Я уже на пределе возбужден, поэтому долго не получится, — предупредил Джонни. Это и так было понятно, после стольких ласк, сколько я его терзала, мучила, у него там в ушах сперма булькает. Джонни уже начал более активно трахать. Я продолжала постанывать и, уже не стесняясь, стонала на всю спальню.        Мне захотелось немного понаслаждаться близостью, и пока Джонни не ушел в скачки, я притянула его к себе и поцеловала. Темп замедлился, теперь секс такой чувственный, нежный с поцелуями. Но это все было опасно, мы перешли к сексу, когда уже были недалеко от разрядки и эта задержка с поцелуями могла привести тому, что Джонни увлечется, член расслабится и выпустить своих сперматозоиды в меня. А мы еще и без презервативов, «зашибись»!       Отпустила Джонни. Он выпрямил руки, встал и набрал темп. Периодически мы тянулись друг другу за поцелуями. Стоны! Вздохи! Стоны! Крики! Поцелуй! Стон! Мужской Стон! Оргазм подходил, я уже чувствовала, что он уже на подходе. И по темпу Джонни тоже ощущалось, что он вот-вот и разрядится, но надеюсь, не в меня.       — Джонни! Только не в меня! — крикнула.        Я считала секунды и молилась, чтоб Джонни не пожадничал и вовремя вытащил. Ну не хочу я рано залететь и замуж по залету. Нет! Нет!        Четыре.       Три.       Два.       Один.       Джонни сунул на всю длину, и у меня вырывается протяжный стон и долгожданный оргазм, блять, разряд по всему телу, ощущаю, как миллион приятных мурашек по телу разбежались. Да-да! Я была в раю, такое наслаждение, секс хоть и недолгий, но приятный, хороший. Мышцы влагалища стали сокращаться и сильней давить на член, Джонни стал выходить из меня и уже на самом выходе сперма извергается. Блять! Попало немного, дальше Джонни успел вытащить и обляпать простыню и меня. Спермы было много.        — Ну, если будет сын назовем Алексом, — пошутил напоследок и без сил улегся рядышком, приходя в себя после прекрасного секса (надеюсь, ему понравилось).        — Сука! — это было не в адрес Джонни, а от сложившиеся ситуации.        — Не ругайся, я правда не хотел. Всё так критично? Я прям совсем вышел, там чуть-чуть было.        — Это неважно, если повезет, то ты вновь станешь отцом.        — Тоже неплохо. Все зависит от активности сперматозоидов? Ну ты поправку сделай на то, что я курю.        — Эту поправку, видать, ты уже сделал, — Джонни заулыбался.        — Хватит надо мной стебаться. Я правда не хотел, я не удержал их в себе.        — Я в ванну, — пошла в сторону ванной комнаты, нужно было подмыться, но вспомнила о том, что я голая. — Где мое белье?        — Сложно… Иди, я принесу.        Вновь лежала в теплой ванне. Дверь в ванную открылась, на пороге показался Джонни совершенно голый. На его теле было мало волос, гладкие ноги, грудь. Так еще и подтянутый, он хорошо сложенный, хотя не любитель спорта и здорового питания. Мой взгляд автоматически спустился на его член. «Твою мать, какая я пошлая!». Он был в спокойном состоянии. Пикантная картина. В одной руке держал свою одежду, а во второй принес мои вещи с нижним бельем. Джонни последовал ко мне, а я так и не отрывала взгляд от его члена и ничего не могла с этим поделать. Идет, а он потрясывается во время движения. Джонни остановился недалеко от ванны и положил на тумбочку вещи.        — Хватит на него смотреть.        Джонни повернулся ко мне и член был на моем уровне, и у меня проснулось желание подрочить, потянулась рукой и отпрянула, поняв, что рука с гипсом и никак не получится.        — Мог бы и прикрыться, а то ходит тут.       Джонни хмыкнул, наклонился ко мне и поцеловал в губы, левой рукой придерживая мою голову, а правая рука погрузилась в воду и прошлась по талии к бедрам и скользнула мне между ног, он попросту провел пальцем по клитору и отстранился.        — Я в душ.        Отмокать долго не стала. Джонни еще был в душевой кабинке, я бы зашла к нему, я чет в это утро была готова на всё, но меня останавливал гипс. Вот черт! Я прошла мимо душевой кабинки, там стеклянные стенки душа запотели, и когда обратно проходила, меня переполняли чувства любви, я на запотевшем стекле нарисовала сердечко. «Романтика бля…!». Джонни это увидел, и прислонился рукой к стеклу, в ответ я тоже прислонилась своей рукой, так было мило. Мелочь, но приятно.        Переодевшись в нижнее белье, я смотрела на себя в зеркале и размышляла: «что только что произошло?!». Джонни вышел из душа вытирая полотенцем свои волосы, второй край полотенца свисал и прикрывал его пикантное место. А я только туда и смотрела, я не понимала, что со мной происходит и как это контролировать, я бы и не прочь повторить. Смотрю в зеркало: «возьми себя в руки!». Джонни подошел ко мне сзади, полотенце уже на поясе, подошел вплотную, руки по талии, и прижимается ко мне. Мокрый. Смотрю на всё это в отражении. Как я под властью мужских татуированных рук.        И это же Джонни Депп!        Джонни Депп!        И у нас отношения!       Джонни оставляет поцелуй в плечо. 

****

      Перед завтраком мы прошлись по отелю, сделав небольшую экскурсию, в таких крупных отелях я проживала впервые и здесь находилось всё необходимое, можно было попросту не выходить из отеля. Я уже помирала от голода, мы искали второй ресторан европейской кухни, всего в отеле три ресторана, в одном мы уже были, другой ресторан азиатской кухни — нам не захотелось, мы решили посидеть в новом для нас ресторане. По пути еще разведали, что в отеле находятся бутики одежды, обуви, салон красоты есть.        Мы с Джонни прогуливались и заглянули в один из бутиков, получилось спонтанно: увидели, заинтересовало, зашли. Многие из-за резкого похолодания оживленно покупали теплые вещи. Увидев ценник на мужской свитер, теперь Джонни свитер не таким дорогим кажется, я б даже сказала, что мы дешево взяли. Вспомнив о нашем шопинге с Юсич, меня вновь задушила жаба, я точную сумму потраченную и не знаю даже, но явно там была приличная сумма, неудобно, что Джонни оплатил. Да и насчет свитера.        — Джонни, почему ты здесь свитер не купил? — взяла с вешалки серый свитер. — Если тебе было непринципиально фасон и цвет, то можно было что-нибудь здесь подобрать. А ты примерял свитер?        — Далеко было, — усмехнулся.        — Смысле далеко?! Тебе только спуститься нужно было, — посмешил меня, пока Джонни разглядывал ассортимент кофт (свитер), я поднесла к его спине свитер и приценилась по плечам, свитер был маленького размера.        — Ты мне опять уже что-то подобрала? — посмотрел себе за спину. — Свитер мне больше не нужен, а новый я еще не примерял.        — Маленький размер, плечи у тебя широкие, надеюсь со свитером не ошиблась. Когда пойдем гулять наденешь свитер, я что зря мучилась с выбором?       К нам подлетела продавец-консультант и сообщила, что именно такой кофты (свитер) большого размера нет, но есть другого фасона. Джонни сказал девушке, что мы только смотрим и не намерены ничего покупать. Уже на выходе увидела шапки-ушанки, зимние, теплые сразу же предложила Джонни примерить — тепло и никто не признает. Джонни, увидев шапку, быстро слился из магазина, отказываясь даже примерить.        В отеле кипела жизнь. Много гостей-иностранцев. Во время прогулки по отелю я побаивалась посторонних, но Джонни успокоил, сказав, что редко в таких международных отелях, где селятся в основном европейцы, позволят себе приставать к знаменитостям. Джонни сказал, что в Америке и в Европе на звезд спокойно реагируют и даже иногда не замечают их, а так только молодежь может выцепить, и то исподтишка фоткать не будут. Стала анализировать реакцию гостей и Джонни оказался прав, всем попросту срать. Теперь ощутила себя в безопасности. Максимум, если узнавали, то оглядывались, провожая взглядом, а кто-то улыбкой показывал, что узнал актера и проходил мимо.        Наконец мы нашли наш ресторан, заняв свободный столик, к нам сразу же подошел официант, представился и подал меню.        Секс с утра бодрит и подымает настроение. На Джонни сразу были видны эти перемены: слишком улыбчив, шутлив.        — Нам бы позавтракать, Евгений, — проговорил Джонни разглядывая меню.       — Извините, — официант Евгений растерялся. — Но завтрак закончился, сейчас мы обслуживаем по а-ля карт.        Джонни обратился ко мне:        — Мы когда-нибудь успеем на завтрак?        — Джонни, — не отрываясь от меню ответила. — Для того, чтоб успеть нужно раньше проснуться, но это не про тебя.        — На завтраках мы работаем по шведскому столу, завтраки до пол-одиннадцатого, — разъяснил официант.        — Евгений, спасибо, пока думаю вы можете идти, мы позовём, когда будем готовы сделать заказ.        — Подождите, — остановила официанта, — я уже определилась.        — Уже?! — изобразил удивление Джонни. — А… ну, да, вы же Т/И, Т/О, самые голодные, — и заулыбался, глядя на меня, я промолчала, я заметила, что официанта веселило наше общение с Джонни.        — Брать зеленый чай?        — Нет, я сегодня без чая, я, пожалуй, сок возьму и простой воды, а то я чай в таких количествах не употребляю. Напитки можете принести, а я пока определюсь с заказом, — заказав свой завтрак, отдала меню Евгению, и он ушел. Джонни посмотрел вслед официанту, опустил немного меню и наклонился немного ко мне, интуитивно последовала примеру. — Ну?! Как думаешь, он не заподозрил, что мы вместе?        Громко недовольно цокнула, Джонни заулыбался, я поняла, что меня подстебывает, потому что мой страх и осмотрительность слишком заметны.        — Что ж ты такой веселый? Как еще мое отчество вспомнил и правильно произнес, ах талантище!        — Поменьше иронии.        — Куда мы пойдем?        — Женщина, притормозите, вы только ворчали, что умираете с голода, еще еду не принесли, а уже собираетесь куда-то идти. Я так не могу, мне нужно определиться с завтраком, то есть с обедом.        — Что же ты такой болтливый? Знала, что секс тебе язык развяжет, я бы не дала.        Джонни тихонько посмеялся.        — А кто-то совершенно по-другому говорил в номере, — Джонни сбавил голос и стал меня пародировать. — «Ай, Джонни! Войди меня. А-а-а…»        Наступила ему на ногу, и Джонни ойкнул и заткнулся. Как раз официант принес напитки и спросил у Джонни о готовности сделать заказ, Джонни заказал немного и попросил, чтоб мне подали сразу же по готовности, а то я его съем. Джонни повеселил официанта — Евгения.        — Да не расстраивайся, у меня настроение хорошее.       — Я заметила.        Наши руки лежали на столе, Джонни не спеша пододвинул свою правую руку к моим. Прикосновение. Джонни накрыл своей рукой мою. Поднимаю свои глаза. Зрительный контакт. Карие глаза, они так горели. Улыбка. Усики. Он смотрел на меня радостными наполненным любовью взглядом. Я не могла сдержать улыбку, мне даже показалось, что сейчас расплачусь, попросту не сдержусь, такая резкая сентиментальность нахлынула на меня. Он правда любит меня! В голове всплыли все его признания, как он клялся задушить эти чувства, выгнать из сердца, но каждый раз возвращался к этому снова и снова, признание за признанием, бесконечные клятвы и обещание, что такой слабости больше не позволит себе. Эта война была проиграна. Сейчас он смотрит на меня и не боится показать свои чувства и не желает их убить.        — Я рад, что все так сложилось, знала бы, что я ощущаю, когда смотрю на тебя, держу твою руку. Еще пару дней назад я предположить не мог о таком, — Джонни взял мою левую руку и поднес к своим губам и вновь повторилось, перед глазами вновь предстала ночная дорога из аэропорта и поцелуи в каждый пальчик на руке.        Чем больше времени проходит, тем сильнее мы погружаемся в свои чувства. И на мой счет это происходит удивительным быстрым темпом, словно так и должно быть. С Джонни всегда было так, и находясь рядом с ним, ощущала близость родного человека, словно так запланировано судьбой, и душа чувствует это, нет никаких отталкиваний, нет сомнений. Мой человек! Моя любовь!       Я скользнула левой рукой по лицу Джонни одарила его своей лаской, одобрением, показывая свои чувства к нему. Джонни прикрыл глаза пытаясь прочувствовать момент. Скоро вся эта близость будет невозможной из-за расстояния. Сейчас нам было безразлично мнение окружающих, что они подумают, что они сделают, но более вероятно, что многие и не заметят нас, дальше своих проблем/дел/знакомых.       — Я тоже не могла предположить, что скажу тебе: люблю тебя. Мне казалось, что эти чувства бред, моя разыгравшая фантазия по принципу: запретный плод — сладок, но нет, я тоже любила и люблю, — голос дрогнул, чет не понимала, что со мной происходило, я говорила от души, но чтоб расплакаться, понимаю, что вот и слезы потекут. Смущенно прикрыла лицо руками, заулыбалась, мне было немного неудобно за эти слезинки, пальчиками провела по нижнему веку, пыталась взять себя под контроль. — Извини, я не умею красиво говорить, но это правда и…       — И не нужно, когда говоришь душой, автоматически складываются слова в красивые предложения. Я же говорил тебе, что ты искренняя, у тебя все на лице написано, — смущенно отвела взгляд, щеки загорели. — А теперь тебе неловко, — заулыбался Джонни.       Мы увлеклись и не заметили, как к нам подошел официант с подносом. Глубокой увлеченности не было, официант только обратил внимание, что рука известного актера лежала на руке незнакомой девушки и иногда большим пальцем поглаживал мою руку, и мы, глядя друг другу в глаза, мило беседовали. Евгений бросил короткий взгляд на наши руки, я на автомате резко выдернула руку, отчего Джонни не ожидал такого и вызвало недоумение, а затем недовольство, и официант поставил передо мной тарелку и пожелал приятного аппетита.        Мне очень хотелось есть, я накинулась на свой завтрак. Все было разложено красиво и украшено, как обычно в дорогих ресторанах: красиво и мало. Джонни пожелал приятного аппетита, и я начала свою трапезу.       — Что у тебя с учебой? — решил возобновить беседу.        — Ты правда сейчас хочешь поговорить насчет учебы?        — Как ни, крути учеба занимает половину твоей жизни. Дружишь ты основном с одногруппницами, пять дней в неделю ты посещаешь институт, ты курируешь группы, ты часто упоминаешь учебу прямо или косвенно, вот и спрашиваю.        — Ты и так все знаешь, долгов нет, все сдала, сейчас основном только начитка идет. В общем, я у тебя молодец, — заулыбались друг другу.        — А родители? Работают? Навестить не хотят?        — В ближайшие дни нет, а что такое?        «Слишком подозрительно!»       — Я просто поддерживаю разговор. Ну и познаю тебя и твоих родителей. Я вспомнил, что ты мало о родителях своих говорила.        — Разве?! — удивило меня. — Ты разузнал о моей семье всё, что мог, даже я меньше знаю о твоих родителях, вот ты редко говорил про свою маму, а про отца вообще ничего.        — Ну… у нас не всё так хорошо и гладко, как у вас. Вы даже несмотря на расстояние поддерживаете хорошие отношения, твой же старший брат живет далеко от вас и семью там завел. Да и ты говорила, что сначала нужно узнать семью твоей половинки и только потом решаться на серьёзные отношения.        — А мне значит не стоит познавать твою семью? Это говорил мой преподаватель по уголовному праву, Елена Николаевна, хорошая женщина, она нам — девушкам дала напутствие: перед началом серьёзных отношений (или брака) стоит познакомиться с родителями парня и посмотреть, как устроена их семья, как друг к другу относятся, ведь как ни крути эта модель семьи заложена в нас с рождения, мы будем ей придерживаться осознала или нет неважно, редко, когда чет иное выходит.        — Ты считаешь, что человек не может измениться? Перекроить себя?        Мне показалось, что его мои слова задели и даже обидели, или все же показалось? Мне все больше кажется, что у него напряженные отношения с матерью или с отцом, или с обоими, явно что-то есть. Его повышенный интерес к моей семье все больше настораживает и порождает много вопросов, и о его родителях мало знаю. Странно, что он сам пытается познать мою семью, родителей, а сам не раскрывается, хотя воспринял мои слова про семью.        — Джонни, конечно, это можно, но на такое единицы способны, ты должен здраво на себя посмотреть, определиться и стараться исправиться. Это очень большая сила воли нужна, не каждый способен.        Я смотрела на Джонни, я видела, что он как-то погрустнел, но не понимала из-за чего точно это произошло. Пару раз пыталась разузнать о его родителях, но Джонни кратко отвечал, мы тогда друзьями были, и я не настаивала, а теперь я вижу, что его что-то тревожит в этой области. Нужно будет узнать.        Джонни призадумался, на мои слова он посмотрел на меня взглядом надежды. Мне стало хуево, т.к. понимала, что случайно копнула и попала по живому. И мне от этого не по себе. Даже кусок в горло не лезет.        Неловкое молчание.        Мне пиздец как неудобно было, либо продолжать расспрос или придумать новую тему разговора.        Ситуацию спасло появление официанта с подносом еды.        — Приятного аппетита, — Джонни уже радостного хмыкнул и улыбнулся.        Дальше разговор не сразу начался, была небольшая пауза, лезть с расспросами в данный момент не хотелось, я решила удовлетворить его потребность.       — Мама сейчас большой теннис смотрит, там турнир очередной.        — Любит большой теннис? — повеселел вновь.       — Ну, да, как-то неожиданно заинтересовало её и полюбила этот спорт, уже, наверно, как лет пять наблюдает за всеми турнирами. Смотрит все матчи, болеет больше за красивую игру, но есть любимчики — это Федерер и Надаль. Я не особо фанат данного спорта, но если смотрим с ней, то я болею за Федерера, он красиво играет, головой думает, а Надаль, он на силу бьет, на подачи рассчитывает.        Об этом Джонни не знал, я никому не рассказывала, да и незачем это знать.        — Мне больше бейсбол нравится, я не скажу, что фанат, но нравится, не прочь посмотреть.       — Я не понимаю смысл бейсбола, чет бьют, бегают, падают. Знаю только, что если мяч за поле улетел, то это очень хорошо, — мои познания вызвали у Джонни легкий смех. — Ну, не смейся, а так не понимаю бейсбол и гольф. А отец охоту любит, раньше на кабанов охотиться ходил и на дичь, но сейчас основном по дискам стреляет на стрельбище, редко, когда на уток ездить стрелять. Напугало?        — Почему?        — Обычно всегда парней пугает тесть… будущий, а здесь еще и с ружьем.        — Да вполне нормально, у нас в стране у каждого второго оружие есть.        Я забыла, что в Америке с этим дело проще состоит.        — Значит тебе нечего бояться.        — Почему я должен бояться?        — У нас есть такое суждение…       Рассказала, что у нас принято считать, что зять с тещей не ладят, поэтому ходит много анекдотов на эту тему, шуток, приколов, также поведала про шутливое суждение, что если у тестя есть ружье, то лучше не обижать, а то либо того, либо под дулом доведут до загса.        — А-а, это в смысле, если девушка забеременеет, а поганец решится сбежать, то женят. Прикольно, но у нас нет ничего такого, шутят только, но внутри семьи. У нас могут сражаться за внимание родители жениха и родители невесты, есть такое, а так спокойно.        — Я смотрела некоторые американские комедии, где родители невестки не воспринимали зятя всерьез, но больше конфликт между тестем и зятем.        — Может, но я как-то не сталкивался.        — Тебя как принимали родители твоей девушки (бывших)?        — Не знаю, зачем ты такой вопрос задала, но я отвечу. В принципе… как-то… — Джонни задумался. — У меня никогда не было проблем с родителями второй половинки.        — Совсем? Со всеми?        Джонни заулыбался:       — Как тебе сказать… с кем я встречался, то родители не особо вмешивались в отношения своих дочерей. Например, так было: — мам, пап, я встречаюсь с Джонни. — а, этот тот актер? — да. — ну хорошо. А потом походу знакомились или даже нет.        — То есть вообще трудностей не было?        — Ну… нет, не помню… наверно, нет. Ты вообще к чему это все ведешь? Меня это настораживает.        Джонни ждет объяснений, понимаю, что я слегка увлеклась и довольно серьезную тему копнула. «Не рано ли я о таком заговорила? Хотя вряд ли Джонни испугается». Меня саму удивило, что я уже задумываюсь о том, как отреагируют родители, как Джонни познакомить с ними, одобрят ли родители мой выбор. Делаю глоток чая и думаю, как выкрутиться, не напугает ли Джонни моя активность в наших отношениях. Блин, со мной такого не было, я никогда не думала, как познакомлю своего (бывшего) парня со своими родителями, родители всегда знали, с кем я встречаюсь, но знакомились случайно походу дела, а с кем-то даже и не знакомила. Блин. Понимаю, что не выкрутиться, не съехать с темы. А пугать Джонни своим настроем, ну блин, я сама в шоке, что меня унесло в эту тему.       — Меня слегка занесло, — смешок. — Я чет представила, как может пройти знакомство с моим родителями, я не знаю, что на меня нашло, — смущенно заулыбалась, пытаясь сгладить обстановку, чтоб Джонни не напугать своими намерениями. — Я даже о своих бывших не задумывалась, как их познакомлю со своими родителями, как-то само получалось.        — Эта была здравая мысль — не знакомить своих бывших с родителями.        — Джонни, прекрати стебать моих бывших! Это как бы был и мой выбор.       — Ты была юна и неопытна, все совершают ошибки, — засмеялся.        — Джонни!!!        — Что там насчет родителей? Ты уже хочешь меня с ними познакомить?        — Да, нет конечно! Я хотела сказать, что для меня будет очень важно познакомить тебя с моими родителями и получить их одобрение, и знакомство с твоей семьей, с твоей мамой, детьми.        Образовалось молчание, Джонни призадумался о чем-то, к нам подошел официант, забрал грязную посуду и сообщил, что принесет десерт, я заказала еще чая.        — Я слышал, что русские девушки такие семейные, но чтоб настолько. Мне приятно слышать, что тебе важно познакомиться с моей мамой, наверно так же получить одобрение с ее стороны, ты наверно первая девушка, которая с первых минут отношений рвется познакомиться с моей мамой, — улыбается. — Так же важно для меня твое знакомство с моими детьми, если вы еще и подружитесь, это было бы отлично, я не хочу, чтобы между нами это напряжение чувствовалось. Поэтому я надеюсь, что ты постараешься найти общий язык с ними.       — Наверно это второй мой страх.        — Почему?       — А как еще вести себя, когда родители разводятся? Конечно будут обиды, поиск виновного. Плюс возраст, они могут не принять, так скажем, мой авторитет.        — Успокойся, ты уже себя загоняешь. Дети у меня хорошие, Джек, Лили, они взрослые уже, они поймут. Я понимаю, возможно, будут проблемы, обиды, но это поправимое. Вы поладите.        Джонни так спокойно рассуждал, иногда появлялась улыбка, особенно когда про детей упомянул. «Он их любит… хотя, как можно своих детей не любить? Хотя всякое бывает в жизни». Мне нравится его голос, его голос меня успокаивает, я даже заслушалась, словно ввел меня в гипноз любования им. Отдушина. Стала им восхищаться, с каждым днем, всё сильнее. Он офигенный мужик. Такой контраст, когда познакомились, он был обаятельным весельчаком и бунтарем, а сейчас, когда наши отношения перешли на другую ступень, он показывает себя с другой стороны: серьезный, рассудительный, понимающий, решительный, отзывчивый, просто здравый взрослый мужик. У меня душа радовалась, с таким мужчиной можно строить хорошие здоровые отношения. Но смущало меня одно — возраст. Мы хоть не дошли до этого, но меня волнует, что мои родители могут его не принять, мои родители в принципе не одобрили ни одну кандидатуру (моих бывших), то это не то, то другое. Я помню, как я злилась на них, ведь любила этого парня, или думала, что любила, уже запуталась в чувствах, если сравнивать, что я сейчас к Джонни чувствую, то это совершенно другое и это точно любовь, а что за резко нахлынувшие чувства с бывшими, не знаю, возможно просто хотелось отношений, и я влюблялась в то, что было. Родители мне говорили: он тебе не пара потому-то или вы не сможете быть вместе поэтому, и когда мы расставались я понимала, что мы расстались из-за этой херни, о которой родители меня предупреждали. С возрастом приходит опыт и родителям видней, и поэтому сейчас мне будет очень важно мнение родителей, но я понимаю, что отец категорически будет против Джонни из-за большой разницы в возрасте, и мама будет, но она помягче и её будет проще переубедить, а папа он такой, если уперся, то уперся.        Тема разговора ушла совершенно в другую сторону и наверно это хорошо, с Джонни мы об этом поговорим позже, пока слишком рано, мы в отношениях примерно девятнадцать часов. Потом как-нибудь скажу, чтоб готовился. С другой стороны, я дала намек, а Джонни не дурак, хотя… у мужчин с намеками плохо. Посмотрим. 

****

      — Я теперь могу спросить, куда мы пойдем?       — Спросить можешь, но не думаю, что я дам ответ, — мы с Джонни стали накидывать варианты. — Можно сходить куда-нибудь там… в музей, например, или в картинную галерею, можно будет прогуляться где-нибудь, если хвоста не будет и не так холодно.       Мы вернулись в свой номер. Я заставила Джонни сразу же примерить свитер, и аллилуйя, он подошел. Но Джонни его снял и подал его мне, сказал, чтоб одела его. Стою в недоумение.       — Что прости?       — Надень его, он теплый и с горлом, в нем тебе гораздо теплее будет. Если ты хочешь подольше погулять и не заболеть.       — А… ты?       — У меня есть, — Джонни достал из сумки свой темно-серый свитер с горлом, но без пуговиц и молний, и надел на себя.       Мне было приятно, да, Джонни позаботился обо мне, но почему именно так? Он мог сказать, купи себе теплых вещей все равно всякую хрень покупаете там с Линдси. Хоть что-нибудь полезное купите.       — Я правда для себя просил свитер, подумав, раз завтра холодно будет, то этот тонкий. Но увидев твою кофту без горла и пальто, которое тоже не особо закрывает горло, я решил, что тебе нужно что-то потеплее. Кофта и шарф, бери и одевайся.       Меня как-то эта здравая мысль не посетила, я пришла в пальто, а оно не для таких низких температур, плюс взяла кофту, она теплая, но без горла, и мы были в магазине и ничего из теплых вещей и не взяли. Ебанутые. Ладно хоть кто-то в семье нашей соображает. Под пальто слишком много не оденешь, на мне была моя футболка, футболка Джонни и сверху свитер. Из сумки достала шапку и перчатки, хоть про них не забыла. Одела пальто и замоталась теплым шарфом.       Встретились мы в гостиной, Джонни посмеялся над моим видом, а точнее, как я замоталась шарфом, что и нос, и рот и горло было скрыто.       — Я думаю, так же мы сможем заглянуть в банк и удачно совершить ограбление.       — Ну, хватит издеваться, — подошла к нему, сам-то вырядился: пальто горло нараспашку, у меня хоть немного открывает, а у него… сверху шарф, но он не такой теплый как у меня и шапка, которая меня посмешила. — Впервые вижу тебя в шапке, — поправила ему шарф, чтоб не было щелей, скрывал грудь и согревал.       Джонни молчал, улыбаясь наблюдал, как проявляла заботу о нем. Мои руки сами тянулись, исправлять, а скользящий взгляд анализировал его наряд.       — Ну, вроде все, — убрала свои руки, теперь он готов, покорять русский холод.       Подняла свой взгляд, Джонни смотрел на меня и по-доброму улыбался. Хотела уже отшагнуть от него и пойти к дверям, его рука потянулась к моему шарфу и приспустил его, открывая мое лицо. Внимание. Я понимала к чему ведут его действия, но брать на себя инициативу не стала. Мой взгляд спустился на его губы и задержался немного, сообщая о своем желании. И Джонни наклонился к моим губам, рукой скользнул по щеке и поцеловал. Я хотела этого, и при первом контакте, я подалась к поцелую. Мне хотелось обхватить его шею, но пальто сковывало мое движение. Я стала привыкать к гипсу и не замечаю его на своей руке, и Джонни пострадал, слегка не рассчитала силу и ему прилетело по шеи гипсом. Джонни прервал поцелуй.       — Извини, больно?       — Ты поаккуратней им машись.       — Блин, я его уже не замечаю.       — Я заметил, вовремя се… близости пару раз прилетело.       — Извини, считай, что это был экстремальный секс, — подмигнула, Джонни мои слова рассмешили.       Заметила, что телохранителя стало меньше, обычно либо в номер заходил или возле него нас уже встречал, но здесь мы с ним встретились только у машины во внутреннем дворике. Мы вышли и как вдохнула холодный воздух, у меня аж дыхание перехватило. Чет такой жесткий перепад был.       Я развернулась и уперлась в Джонни:       — Пошли в номер, нахрен надо! — Я конечно пошутила, но я была не против остаться в теплом номере, на улице было правда ужасно холодно.       — No-no-no, — радостный проговорил, перегородив мне дорогу. — Я Маяковского люблю, до музея мы доедем, — Джонни положил свои руки мне на плечи и развернул в сторону машины. Я натянула шарф на нос, хоть как-то теплее будет и пошла к машине.       Дворик это образно говоря, он состоял из ворот небольшого тесного туннеля, где максимум влезет две машины друг за дружкой. Слышимость прекрасная, особенно, когда говорят именно в этот дворик. Я только подошла к машине и повернула голову на звук.       Доносилось такое, те кто ближе к воротам стоял, было хорошо слышно, а кто подальше плохо, так же чувствовалось, что там кто-то стоит и их мелкие перебежки с одной стороны на другую видать, что стояли там и работник из Арарата велел разойтись с прохода. Я расслышала: « — Стойте, там какой-то движение! — Да-да, кто-то идет. — Что ты там видишь? *появилась голова, а за ней еще одна». Мы с Джонни увидели эти две головушки в шапках, Джонни слегка меня подтолкнул в машину, я поставила ногу на порожек машины и уже во внутрь салона машины захожу, а порожек оказался скользким, и нога соскальзывает, ударяюсь об порог ногой и руками, чтоб не пиздануться окончательно упираюсь в пол, Джонни успел за талию меня схватить и чуть со мной не завалился на меня сверху. Стою там с раскорячку, ржу, быстро подымаюсь и заползаю со смехом от своей неуклюжести в машину. И услышала напоследок ток: « — Там двое. Серое пальто. — Они садятся в машину». Руки грязные, смотрю на них и смеюсь. «Неуклюжая блин!».       — Что ж с тобой! Катастрофа!       — Ну, это все из-за тебя. Зачем ты меня впихивать стал, — смотрю на свои грязные руки, еще и гип слегка замарала.       — Есть салфетки или тряпка, девушке руки вытереть надо, — Джонни обратился к водителю, а тот обратился к Стэну, который рядышком сидел и попросил достать из бардачка влажные салфетки.       Стэн подал влажную салфетку, я намеревалась взять ее, но Джонни опередил.       — Че одну то дал? Давай две, она хорошо замарала, — Джонни вернулся на свое место, ко мне рядышком, я подала левую руку, ожидая получить свои салфетки, но место этого Джонни заботливо стал вытирать мне руки, при этом немного причитая — Моя катастрофа, опять умудрилась.       — Да, я сама! — Хотела выхватить салфетку, но Джонни не дал.       — Сама-сама, я сам! — ощущала себя каким-то ребенком, нога пульсировала от боли и коленка тоже. Джонни заботливо вытер мои руки и подал мне наиболее чистую салфетку, теперь сама дочиста вытерла руки.       — Блин, у меня нога болит.       — Что ж ты такая? Сильно?       — Ну, у меня нога соскользнула. Куда салфетку выкинуть?       — Там есть стаканчик пластмассовый с крышкой, вот туда положите, я потом приберусь.       Ворота открылись, и машина тронулась с места. Мне немного стыдно за свою неуклюжесть, надеюсь никто из посторонних не видел мое падение. Коленка и область икры пульсировала, видимо хорошо так ударилась. Мы выехали из дворика и меня поразило, дохрена людей, я столько не видела! Мы с Джонни молча из тонированных окон автомобиля смотрели на толпы, они стояли с двух сторон и тупо смотрели на проезжающую тонированную машину. Фанаты не знали, кто там едет, как реагировать. Машина стала выезжать на дорогу.       — Как думаешь, это твои фанаты разведали твое местонахождение или еще фанаты Мэнсона?       — Без понятия. Но их много… очень много, — Джонни сам был шокирован таким большим количеством фанатов.       — Ты с фанатами встречаться будешь?       — Не знаю, я как-то об этом не думал, я летел просто с другом выступить, и не о каких фан-встречей я и не рассчитывал.       — Подумай, а то возможно обидятся.

****

      Мы подъехали в музей Маяковского не опоздав, сегодня некоторые заведения из-за праздника имели сокращенный рабочий день, этот музей был один из таких заведений. Мы решили, что съездим туда, а потом может погуляем по парку, по аллеям.       В музей мы зашли вдвоем так как поблизости никаких фанатов не было замечено, и телохранитель остался в машине. Нас встретили две женщины, и немного пробыли в состояния шока. Джонни успел поздороваться, снял шапку, поправил волосы и стал рядом со мной ожидая, пока я милым женщинам все объясню. По лицам я поняла, что стоит им дать немного времени, чтоб они пришли в себя. Мне кажется в первую встречу, когда я очнулась, я также смотрела на Джонни. Немного подождав, я сказала, что мы пришли по времени, мы оплатили полную услугу, нам давался экскурсовод со знанием английского языка, и целый час музей принадлежал только нам. Час — это максимальное время, которое можно забронировать музей на экскурсию. Джонни прям очень нравился Маяковский, ему хотелось, как можно лучше о нем разузнать и погрузиться в эту атмосферу, поэтому взяли тщательную экскурсию. А что насчет меня, я не особый любитель Маяковского, его строчки сложны для запоминания, помню, как в колледже мучилась с изучением его стихов. Мне больше нравился Есенин, люблю его стихи, так же Ахматова, Пушкин и другие, но Маяковский в любимчики не входил, может после музея я пересмотрю, свои взгляды на его счет.       — Добрый день, Джонни Депп, я могу же так называть вас? Надеюсь вы не откажите и оставьте свой отзыв в качестве нашего гостя. Я — Екатерина и сегодня ваш экскурсовод.       И началась экскурсия, было очень интересно слушать Екатерину, она довольно хорошо рассказывала, Джонни задавал вопросы, она отвечала. Маяковский был интересной личностью, было интересно слушать о нем, но стихами своими так и не зацепил, Джонни узнав об этом, пытался переубедить меня, у него же такие прекрасные стихи, прям шедевры с глубоким смыслом. Порой мне кажется Джонни на десять ступеней выше меня по уму, то что он читал и вдохновлялся, считал шедевром, мне либо было сложно читать или попросту не находила ничего такого потрясающего, есть произведения, которые гораздо сильнее чем это, может Джонни правда связи с возрастом, опытности, начитанности лучше схватывает, видит глубокие мысли, или попросту у нас разные вкусы.       Первое к чему Джонни подошел, это к фотографии Америки 20-х годов. И остановился возле снимка, его особенно задел снимок расовой сегрегации, Екатерина рассказала, что поэт выступал против этого.       — В то время оно было тотальным. Даже железнодорожные перроны делили на две зоны — для белых и черных, — пояснил для меня Джонни.       — Я знаю, нам по всемирной истории рассказывали.       Затем перешли к любовной истории поэта и Элли Джонс, мы с ним внимательно слушали, Джонни об этой любви знал больше чем я, он засыпал вопросами Екатерину. Я помогала перевести смысл писем. Мы разглядывали ее фотографии, портрет. Я думала: «она же правда не красавица, но зацепила его, хотя и Маяковский не первый красавец, наверно есть (еще) мужчины, которых цепляет что-то иное в девушках».       Джонни внимательно разглядывал косы Элли Джонс, она их срезала сразу после отъезда поэта. Джонни впечатлил этот поступок.       Наше внимание привлекли алые сапожки, Екатерина рассказала, что Элли Джонс прихватила их из России, когда уезжала в Лондон. Они были красивые, Джонни даже сфотографировал их на телефон, до сих пор не понимаю почему именно эти алые сапожки.       Музей небольшой, но время пролетело, словно по щелчку. В конце экскурсии, перед нами открыли большую книгу и попросили Джонни оставить отзыв.       Джонни протянул мне ручку:       — Оставь тоже.       — А вы…? — поинтересовались женщины, видать их смутило знание русского языка и решили уточнить, кто я.       — Известная в Европе художница, — у меня попросту глаза на лоб полезли с его слов. — Вы еще не представляете, как вам повезло, скоро поймете, какую ценность вы приобрели, — Джонни так размыто намекнул, что никто из сотрудников не понял, а я поняла к чему он клонит, что это наш первый совместный отзыв, и я думаю со временем и правда этот отзыв ценность наберет.       — Что написать? — поинтересовалась у Джонни.       — Все что душе угодно.       Наш отзыв получился небольшим, первую часть написал Джонни на английском: «Я был полностью покорен вашим гостеприимством и такой близостью к гению Маяковского. Мое уважение, Джонни Депп» и подписал, вторую часть отзыва написала я на русском и тоже подписала. И возле своей подписи Джонни подрисовал два маленьких сердца, которые соединялись друг с другом, он, когда нарисовал, специально мне показал, я заулыбалась. Романтик, блин. Теперь ценность этого отзыва возросла еще в тысячу раз. Ведь это наше первое признание.       Меня попросили сфотографировать их рядом с Джонни. То чувство, когда ты не только девушка, но и фотограф. Они облепили Джонни, прижались к нему, такие счастливые. Мне уже кажется, что все бабы рядом с Джонни порхают от счастья. И они сделали подарок для Джонни, книгу об этой истории любви на английском и подарили два каталога — один с коллекцией фотографий Маяковского, второй — с фотоподборкой личных вещей. Джонни было как-то неудобно принимать, но женщины убедили его принять подарки, ссылаясь, что это не единственные экземпляры. Для поклонника Маяковского это был лучший подарок.

****

      Мы вышли на улицу и внимательно посмотрели по сторонам. На улице было тихо, снежок медленно пролетал и мимо нас проходили незаинтересованные прохожие. Было красиво и холодно. Стэн выглянул из машины и окликнул нас, посчитав, что мы их потеряли. Мы направились в сторону машины.       — Не хочешь прогуляться? — Джонни плелся за мной неся в руках свои подарки.       — Здесь?       — Ну да… — неуверенно сказал. — Здесь плохо? Вроде спокойно, на нас никто внимание не обращает.       — Куда поедем теперь? — Поинтересовался Стэн.       Джонни сунул ему в руки свои подарки:       — Отвези это в отель, и не повреди, это довольно ценная вещь для меня.       — Уже в отель? — удивленно спросил телохранитель.       — Ты да, а мы прогуляемся, а позже нас заберете.       — Но… — Стэн хотел возразить. — Джонни ты уверен? Город, то незнакомый, и ты видел толпы возле отеля.       — Они же возле отеля, а не здесь.       Решила вмешаться в их разговор и поддержать Джонни:       — Сейчас морозно, все равно долго не погуляем, не стоит беспокоиться.       Стэн посмотрел на меня, но не придумал ничего, чтобы ответить и только кивнул, направляясь к машине.       — Если, что звоните, — крикнул напоследок Стэн, и он сел и поехал. Проводив взглядом машину, взяла его под руку и пошли счастливые куда глаза глядят, по московским улочкам шли двое влюбленных, пока прохожие торопятся к празднику.       Поход в музей и история любви как-то нас вдохновило на беседу, Джонни восторгался влюбленными письмами, а я высказалась насчет внешности Элли Джонс: «она правда не красавица», Джонни отшутился ссылаясь, что у меня есть некие комплексы, раз я так тщательно оцениваю внешние данные (возможно он прав), сказав: «красота — субъективное понятие, для каждого свой эталон красоты, а для кого-то важна красота души». Джонни стал расспрашивать что мне не нравится в Маяковском, а я не могла дать ответ: «я к нему попросту безразлична», я знакома с его поэзией, есть стихи, которые нравятся, но он меня как-то не покорил. Мои ответ как-то еще сильнее раззадорило Джонни на расспросы. А после того, как я упомянула и про внешность его, я уже думала, что Джонни плюнет, скажет, что я ебнутая зацикленная на одной внешности и бросит меня. Но Джонни только хмыкнул и заулыбался словно говоря — ты неисправима.       — Ну не издевайся!       — Я ничего не говорил.       — Да, но ты своим поведением показал. Разве у тебя не было такого, что смотришь на фотографию человека и у тебя складывается впечатление о человеке: нравится/не нравится, опасаться этого человека или наоборот симпатизировать . На примере Маяковского где его фотографии, когда он смотрит в объектив, у него такой взгляд… тяжелый… это не передать ощущения, мне неуютно, мне наоборот хочется скрыться от него, и у меня складывается такое впечатление, что он такой грубый мужчина, сложным характером, брутальный мужчина. Его стихи лесенкой, сложны в запоминании, в колледже у нас у всех [у всей группы] были именно с его стихами проблемы.       — А мне наоборот, я уже не помню, как познакомился с его стихами, это было цепляющим, а насчет взгляда, он правда у него такой… запоминающийся, я б сказал уверенный, и если бы мы встретились нос к носу, то я бы отошел и пропустил его, и это не потому что взгляд содрогающий, вселяющий страх, а из-за уважения, его пронзительный уверенный взгляд даже если не знаешь его, что заставляет тебя уважать его.       Шли куда-то. Брели куда-то. Разговаривали о жизни Маяковского и его творчестве. Перекресток. Светофор. Аллея. Как мы здесь оказались вообще не понимала, куда вообще пришли — тоже. Мы так увлеклись обсуждением, что даже перестали контролировать свой «хвост»: «а есть ли он?». Но благо его не оказалось.       Я рассказала, что мне нравится Есенин, Ахматова, люблю Пушкина. Вспомнила ситуацию в колледже, кто-то из девчонок задал вопрос: «почему поэты такими ходоками? (любвеобильные), и нам преподаватель ответила: «ну… им же нужно откуда-то черпать вдохновение». Джонни в отчет лишь посмеялся.       Мы остановились, смотрим друг другу в глаза. Улыбается.       — Вот у вас — творческих людей, есть отмазка.       Джонни хмыкнул.       — Да, перестань, твой преподаватель чушь сморозила, — Джонни видать воспринял как тонкий намек относящий к нему, поэтому вы вызвало улыбку на его лице и попытался успокоить меня.       Я возобновила шаг и Джонни последовал за мной.       — Мне кажется она в чем-то была права, — почувствовала знак вопроса со стороны Джонни, не стала ожидать, когда же он озвучит. — Творческие люди, как и все люди нуждаются в эмоциональной подпитке, только гораздо сильнее, чем обычным людям.       — Разве?       — Да, рутина и обыденность не для вас.       — А для кого? Каждый проходит через рутину, — пауза и слышно, как хрустит под ногами снег. — Я слышу в твоем голосе эту неуверенность, что тебя тревожит?       Хрум.       Хрум.       «Как же громко он хрустит».       — Не знаю, я не состояла в отношениях с творческими людьми.       Хмыкнул.       — Отношения с творческими личностями ничем не отличаются от отношений с нетворческими личностями. Мы также влюбляемся, ухаживаем, добиваемся взаимности и у всех есть свои тараканы и принципы, кто-то более творчески подходит, кто-то наоборот добивается упорством и настойчивостью.       Я не понимала куда нас занес разговор. Мне попросту страшно его потерять, а я уже теряла его на стадии дружбы, а теперь я раскрыла ему свои чувства. А если вновь будет предательство? Предательство от Джонни я не переживу.       Мы шли вплотную, наши плечи соприкасались, но никто не попытался взять друг друга за руку. Джонни правда встревожен моему поведению, он чувствует мой страх, страх потери, но еще не может разобраться что это за страх.       С мыслей об наших отношениях перешла вновь на Маяковского, и так резко мысль переключилась: сейчас мы похожи на Маяковского и Элли. Джонни обратил внимание на мою улыбку. Мне кажется так и происходила их последняя встреча, были вместе, шли куда-то и взгляд потухший в пол, и душа в непонятных муках, и слов не хватало высказаться. А Джонни реально бы зашел за Маяковского, черное пальто, шляпа. Изумленно хмыкнула. Правда-правда. Жалко, что сейчас Джонни в шапке, хотя отлично для конспирации.       — Если на тебе была шляпа и черное пальто, то ты сошел за Маяковского.       Тишина.       «Сейчас скажет, что я идиотка с непонятными мыслями и бурной фантазией».       Джонни заулыбался:       — Теперь сильнее встревожен, что не успел выйти вовремя.       Резко остановилась, смотрю на него не понимая. «Что ты сморозил?». И смотрит улыбаясь. И тут до меня доходит. «Джонни! Неудачная шутка!».       — Блин! Джонни! Теперь обязательно куплю тест для определения беременности, а лучше два, — теперь я буду переживать. — Блин! Мог же промолчать?!       — Ну это будет забавно, если… — подняла руку и сжала в кулак, намекая Джонни замолчать об этом. — Ты сама провела грань между мной и Маяковским.       — Я только в одежде сравнила, ну и… почему-то подумала, что они с Элли могли так же прогуливаться с потерянностью в душе.       — Почему с потерянностью?       — Джонни! Ты сегодня уезжаешь, мы только вступили в отношения, а ты уедешь надолго. А я тут одна…! — вскрикнула от возникшей душевной боли, и слезы полились.       Прильнула к его груди, Джонни сразу почувствовала на себе сильные мужские руки прижимая меня к себе. Я не хотела, чтоб он уезжал на этой стадии отношений, ведь у нас только все зарождается, мы только окунаемся в эти чувства, а этот отрезок это самый приятный, и ты как дебил влюбленный только и хочешь проводить время и проводишь время со второй половинкой, а мы как раз на этой стадии разойдемся.       — Мы сейчас разойдемся… А вдруг наши чувства угаснут из-за расстояния?! Я не хочу!!! — вновь накрыла волна истерики и слез.       Я правда боялась, что мы убьем этим расстоянием наши зарождающиеся и хлипкие чувства любви.       Слезы стекают на его пальто.       — Не иссякнет моя любовь к тебе! Никогда! Всё-всё, перестань! Перестань себя накручивать, всё у нас будет хорошо. Сейчас отлично развиты системы связи, я буду писать, звонить тебе 24 часа, ты не физически, но будешь ощущать мое присутствие, я буду рядом. А летом встретимся.       Стала успокаиваться, почувствовала облегчение, но эта боль из-за его отъезда никуда не прошла, просто сейчас она поблекла.       Немного стало стыдно за эти слезы и слова. Смотрю на него своими влажными от слез глазами. Джонни расплывается в улыбке, я не сдерживаюсь и улыбнулась в ответ. Скатилась последняя слеза. Джонни снял перчатки и положил в карман.       — Разрешишь? — молча кивнула, Джонни взял руками за мое лицо и большими пальцами стер слезные дорожки, а затем поцеловал.

****

      Просто гулять без телохранителя и пристального внимания нам нравилось. Мы шли в обнимку прогулочным шагом по аллее после моего эмоционального взрыва, я не ожидала, я и не прочила, но Джонни зачитал стихи Маяковского, начал с любовных. Слушать русскую поэзию на иностранном языке было не обыденно, каким-то чуждым, но мне понравилось. Я больше ценила старание, эту отдачу.       — Мне еще никто и никогда не читал стихи.       — Я польщен занять это первое место.       Нас занесло в поэзию. Удивительно! Джонни стал расспрашивать про Есенина и просил прочитать свой любимый стих.       — Нет-нет, даже не пробуй меня уговорить, я не мастер рассказывать стихи, да и мои любимые грустные и не о любви, они не подходят.       — Расскажи, я тоже не артист художественных произведений (стихов).       — Как я буду портить стихами о печальной любви, такие минуты, проведенные с тобой?       Мне впервые прочитали стих на свидании, мне уже нравится встречаться с творческим человеком. Хотя осознаю, что это был спонтанный поступок, если бы не поход в музей, Джонни бы не решился. Крайне мере не замечала за ним такую черту. На улице было холодно, закругляться не хотелось, а погреться нужно было. Достала телефон и зашла в 2гис, стала смотреть где мы оказались и куда можно было зайти, поблизости оказался большой книжный магазин, предложила зайти туда погреться и попытать счастье найти стихи Есенина в переводе на английский язык, я физически не смогу перевести художественный текст на английский, разговорный и научный со словарем — запросто, но не художественный текст.       В большой зале магазина среди стеллажей книг, казалось, что мы совсем одни. Магазин закроется только через четыре часа — время у нас было. Консультант направил нас к русской поэзии и подсказал стеллаж с переводом, шансов было мало, что мы найдем Есенина в переводе или что-то подходящее.       Теперь только я, Джонни и книги. Стала водить пальцем по корешкам книг ища подходящего поэта. Мы взяли троих: Есенин, Ахматова и Маяковский. Джонни попросил, чтоб я его любимые стихи прочитала на русском. Сунула две книги в мужские руки, а сама открыла Есенина и стала читать любимый стих, хотя даже и смотреть не пришлось, оказалось, я уже выучила каждую строчку.       Но только начав, меня окунуло в этот стих, я остановилась и повернулась к Джонни. Мне захотелось отдачи, контакта со слушателем.       «Молодая, с чувственным оскалом,       Я с тобой не нежен и не груб.       Расскажи мне, скольких ты ласкала?       Сколько рук ты помнишь? Сколько губ?»       Положила левую руку ему на грудь и повела вниз, затем взяла его за руку и повела за собой, не отрываясь от рассказа стихотворения.       «Пусть твои полузакрыты очи       И ты думаешь о ком-нибудь другом,       Я ведь сам люблю тебя не очень,       Утопая в дальнем дорогом».       Стихотворение не позволяло, но на моем лице проскальзывала улыбка. Я не могла не улыбаться, глядя на Джонни, он такой сосредоточенный был, пытался разобраться в словах.       «Этот пыл не называй судьбою,       Легкодумна вспыльчивая связь, —       Как случайно встретился с тобою,       Улыбнусь, спокойно разойдясь».       …       «И ничто души не потревожит,       И ничто ее не бросит в дрожь, —       Кто любил, уж тот любить не может,       Кто сгорел, того не подожжешь».       Улыбнулась напоследок.       — Всё!       — А можно теперь перевод? — попросил Джонни.       — Сейчас найдем нужный стеллаж и если повезет, то прочитаю, а так в интернете очень мало в переводе, в хорошем переводе. Ты же понимаешь, да, что не получится в точности передать смысл?!       — Да, конечно! Но ты явно этого поэта прочувствовала и поняла, как его там…? Е-се-нин — [Коряво на русском проговорил]. Если сравнивать с Маяковским и более душевным кажется. Оно о печальной любви?       — Да…       Мы пришли к нужному стеллажу и удалось найти сборник стихов Есенина в переводе. И началось самое интересное. Организовался кружок поэзии, я читала стих на русском, а затем читала в переводе. Как-то не доводилось сравнивать, но русская поэзия в переводе, это полный кошмар. Самая романтическая прогулка в моей жизни. С кем я могла еще ходить по-книжному между полок и рассказывать Джонни стихи моих любимых поэтов. Я была под таким восторгом.       Загуляв на часик, консультанты стали на нас косо поглядывать, и от греха подальше, мы решили уйти, но при этом приобрести сборник стихов Есенина и в переводе за покупки пришлось расплачиваться мне (я не возражала), у Джонни в данный момент были только карточка, а она здесь не принимала. Я решила, что это будет от меня подарок ему на 23 февраля. Джонни немного подофигел от моей наглости или находчивости, купив книги, я решила подписать книги, покупать было лень, подошла к стеллажу с ручками. Там есть ручка и тетрадка, чтоб взять и проверить пишет она или нет, ну я протестировала ее на своей книге. Подписав русскими словами: «моему любимому дурашке, от ждуночки, [сердечки]». Подписав, обратно положила и мы ушли, из сотрудников никто и не видел этой наглости. Теперь осталось придумать, как уговорить принять этот подарок.

[2]

      Стэн позвонил Джонни поинтересовался нашим местонахождением, и сообщил, что наша музыкальная тусовка хочет замутить прощальный ужин в Москве в ресторане русской кухни, мы с Джонни решили поехать на этот ужин, мы сообщили место нахождения и стали дожидаться машины.       — Мы уже столько времени гуляем, — позади него разнесся женский смех, он оглянулся, компания девушек прошли мимо. — Так непривычно, что тебе не замечают.       — Радуйся, скоро и в Москве будут узнавать.       — Могла и не говорить об этом, я бы побыл еще в иллюзиях, — подъехала машина, Стэн помахал нам рукой, мы сели в нее и поехали.       Мы пришли и застали всех уже за большим круглым столом. Парни, увидев нас радостно вскрикнули: «мы знали, что вы придете!». За столом уже было подготовлены два свободных стула — «значит они правда нас ждали». Мы уселись, Стэн взял для себя стул и подсел справа от меня. Я оглядела всех, задержала взгляд на Шоне и переводчице, они миленько о чем-то беседовали. Посмотрела на Джонни, он как довольный кот поглядывал на всех, своим видом и ниспадающей улыбкой говорил, что у него самый лучший день. Хотя я и сама не отставала от него, улыбка с моего лица не сходила, я даже не сразу сообразила, что улыбаюсь бесконечно. Мы наверное были самые счастливые, наверно сразу же спалились, что у нас был секс, хороший утренний секс, а второе место занимали Мэнсон с Юсич, они оба довольно сдержаны и холодны, но сейчас чувствовалось потепление в их отношениях, все говорило и поворот друг другу корпус и взгляды и улыбки, возможно у них правда был небольшой кризис в отношениях (ссора) в момент приезда в Россию, но сейчас все наладилось и в их отношениях стала проглядываться влюблённая пара.       — Где были? — поинтересовался Твигги. — Мы хотели вас позвать в музыкальный магазин, а вы уже смотались.       — Гуляли, — ответил Джонни.       — Да, правда скажи где потерялись? — Мэнсон прям дотошно пытался выпытать у Джонни информацию при этом его взгляд был хитроваты. Образовалась небольшая пауза. Я засмотрелась на Мэнсона, мне кажется, он догадывался, что мы с Джонни утром согрешили, Мэнсон быстро перевел взгляд на меня, и я не успела беспалево отвести взгляд, и мы столкнулись, от чего я шугнула взгляд себе под нос на белую скатерть стола. Блин! Засмущалась. С этой затяжной паузой, уже внимание всех было приковано к нам, теперь мне кажется они все догадываются о нас.       — Да, никуда, погуляли по Москве, сходили в музей Маяковского. Всё.       — Смысле гуляли? — удивился Мэнсон. — Сами? Ножками? — Мэнсон спустил на стол два пальца и продемонстрировал нам ходьбу, Джонни подтвердил. — А фанаты где? Слишком спокойно пришли.       — Ну… — Джонни посмотрел на меня. — У нас уже своя методика прогулки разработана, как гулять по городу, чтоб фанаты не узнали.       — Фишка в одежде? — предположил барабанщик, но разу же осознал, что он сказал очевидную вещь. — В принципе правда отличная вещь одеться как-нибудь и слиться с толпой. Мне кажется это гениально!       — Ага, блять! Мы вот утром съездили погулять, уехали из отеля, вышли, вроде никого нет и как фанаты нахлынули откуда ни возьмись.       — Ну, так, вырядился, черное пятно в зимнем городе хорошо видно, — я попыталась сдержаться, но рассмеялась над подъебом Твигги в адрес Мэнсона. Это было правдой, Мэнсон во все черное, соблюдает стиль неформала, а наш город превратился в сказку, свежий выпаявший снег окутал дроги, крыши, машины.       Я не могла успокоиться почему-то так нашли эти слова:       — Извините.       И продолжаю смеяться, а настоящий смех он заразительный, мужчины улыбнулись подъебом Твигги, но мой смех заставил их подхватить смешинку.       — Прекращай Т/И, у тебя смех заразительный, — сказал Шон.       Благодаря этой смешинке, я скинула с себя дискомфорт, меня парни поддержали, я почувствовала отдачу от новой компании, и я почувствовала уверенность рядом с ними. Эта минута смеха настроила нас на душевную посиделку. Парни рассказывали, как сходили в лучший музыкальный магазин Москвы, рассказали, что видели и что можно здесь хорошее приобрести. Мэнсон теперь при каждой возможности пытался в ответ подъебать своего друга — Твигги, он этими подъебами пытался рассмешить именно меня, как сделал это гитарист его, но увы, до смеха не доходило.       Когда нам принесли меню, я поняла, что не знаю, что выбрать. Кухня была моей родной и как-то не было особого желания попробовать конкретно что-то. Я бы заказала маринованные грибочки, я их прям хотела, но я хотела и представляла уже вкус именно маминых маринованных грибов, а что тут достанется непонятно, у каждого хозяина своя маринованная продукция разная получается. «Блин, теперь маминых грибов хочу!». Так же меня пугали цены в ресторане, в Москве можно было еще выше цены найти, но все же студенческая жизнь дает о себе.       «Блять, чувствую себя белой вороной».       Взглянула на гостей все внимательно изучали меню. Пока все увлечены, решила осуществить переговоры с Джонни. Тихонько приподняла меню, прикрыв пол лица и тихонько шепчу Джонни.       — Джонни-и, у меня вопрос, — продолжал рассматривать меню, но кивнул головой показывая, что внимательно слушает меня. — Кто платит за ужин?       Я почувствовала, как за пульсировали мои уши от стыда. Раз. Два. Три. Проступает улыбка, меню его в руках приподымается. Улыбка шире. Это был хороший вопрос, как я считаю, я же не знаю, как у них распределяется. Понимаю, что Джонни улыбается надо мной, он уже спрятался за меню и засмеялся и я повторила за ним, только смех был тише. Наши знакомые переглянулись в недоумении.       — Вы точно в музей ходили? — высказал подозрения Мэнсон.       — Да… — «если Джонни сейчас скажет, что я у него спросила, то я провалюсь под землю со стыда». — Кто за ужин платит сегодня? — спокойно выдохнула.       — Брайан платит. — ответил радостно Шон, а Мэнсон заскрипел зубами.       Я только задумала и почему-то высказала в слух свой вопрос:       — А почему?       «Блять, не скажут мне, да иди ты! Это не твое дело?» — забоялась.       — Он карты проиграл, мы играем в покер и в каждом городе кто-то из проигравших оплачивает ужин или еще что-нибудь, — пояснил Твигги. — Выбирай побольше.       Потом пошли расспросы, что им лучше взять, хотя официанты были неподалеку, а все обращались ко мне: «а что это такое?», «стоит ли это взять?», «а это вкусно?». Я уже стала отмазываться, отправляя всех с вопросами к официанту. «Вот откуда я знаю, что здесь вкусно? Не я же готовлю!».       После того, как принесли еду, беседа перешла более деловую, парни обсуждали планы на следующий город. Я вела себя тихо, больше приступов смеха не было, тихонько наслаждалась ужином. С Джонни поговорили пару раз, основном тихонько посидели.       За нами приехала наша машина, мы с Джонни сели в нее и поехали. Часики тикали, время таяло на глазах, уже все готовились к полету, кроме Джонни. Я не хотела с ним прощаться. И когда мы сели машину, мужчины попрощались сказав, что встретятся теперь в аэропорту, я прильнула к Джонни, прижалась к нему сильно-сильно, не хотелось расставаться с ним. У отеля нас ждал сюрприз. Людей стало еще больше, видать уже все фанаты узнали проживание Джонни и Мэнсона. Еще на перекрестке образовалась пробка, машины стали в два ряда. Возле ворот дохрена людей, как туда заехать непонятно, такое количество сложно разогнать. Мы долго не могли сдвинуться с места. Машины отеля уже останавливались во втором ряду и выгружали пассажиров. Машина Мэнсона была позади нас, моргнул нам пару раз фарами и Мэнсон вышел из машины, я поняла его намек с фарами. За ним выскочила и Юсич, ну прям неубиваемая парочка.       — Что он…? — удивилась, Брайан прям бессмертный, мне было бы страшно в такую толпу выходить.       — Ты здесь останься, вы ее во двор доставите, Стэн! — скомандовал Джонни своему телохранителю, тот вышел и махнул рукой охране отеля вызывая их помочь.       — Джонни! Что ты собрался?!       Мне правда было страшно от такого количества людей, они просто могли его запросто разорвать. Я не хотела, чтоб он туда выходил. Страшно. Охрана вот фанатов уже от Мэнсона отталкивает. Джонни открыл дверь и вышел, в моих руках покоилась его шапка.       — Не беспокойтесь, они сейчас сами разойдутся, и мы заедем, — заверил водитель.       Поднялся фанатский гул. Сильнее жала в руках шапку. Я видела, как Джонни с трудом прошел до тротуара, три охранника просто протаптывали дорогу между толпой фанатов. Я беспокоилась. «Господи, хоть бы не разорвали и целый дошел».       Машина тронулась, потихоньку стали приближаться к воротам. Я внимательно смотрела через тонированные стекла машины на все это. По пути к отелю фанаты успевали сфоткаться с ним. Стэн стал расталкивать, уже более нагло проходил дальше, протаптывая дорогу для Джонни. Дойдя до ступенек, и две стороны фанаты смешались в единую полосу. Их уже никто не притеснял со всех сторон, Мэнсон и Джонни выделили время общение с фанатами. Конечно фотографии могли получить только переди стоящие, а те фотографировались, но не уходили, позади стоящие стали нервировать и пихаться, пошла новая давка. Это было реально опасно, как и для фанатов, так и для знаменитостей, плюс еще из-за этого столпотворения гости отеля не могли пройти в отель и им проходилось проходить через толпу фанатов.       Работник отеля расчистил дорогу от фанатов и сел к нам в машину на переднее место попросил доставить во внутрь отеля, открыв дверь я услышала:       — Джонни! Мэнсон! Джонни! — кричали фанаты.       — Да, прекратите толкаться! — кричали злобно охрана Арарата на фанатов.       — Прекратите! Если будете себя так вести, то Джонни уйдет, это небезопасно как для вас, так и для него! — еле слышно прозвучал голос Стэна и дверь закрылась, мы медленно незаметно проехали во двор.       Скрывшись от этого безумия, только машина остановилась я сразу же выскочила из нее, и взволнованная поспешила в холл. Стояла ждала появление Джонни, и наблюдала через стеклянные двери за этим безумием, гости, которые чудом добирались до отеля были злые и недовольные. Общение с фантами продлилась недолго, а все из-за безопасности, телохранители настояли на прекращении, такую толпу таким небольшим количеством было сложно контролировать. Джонни зашел таким раздраженным, что-то высказал Стэну эмоционально. Парни подошли ко мне.       — Как прошло?       — Лучше не спрашивай, — ответил раздраженно Джонни. — Еще и себя покалечат, — Джонни проговорил словно это предложение было вырвано из контекста. Сразу поняла, что Джонни о фанатах говорил и скорее всего этот фрагмент пришел из диалога со своим телохранителем.       Никто не изъявил инициативы подняться в номер, мы просто молча стояли и поглядывали на это через стеклянный вход. На улице охрана отеля пытался расчистить вход для гостей, и когда кто-то входил, то доносился крик охраны на фанатов: «что вы стали?! Я сказал шаг назад!». Жалоба от гостей дошла и до администратора отеля, и мужчина в панике разыскивал нас по отелю, увидев нас в холле быстро подошел и деликатно начал о проблеме рассказывать.       — Добрый день, я приношу извинения, но это ваши фанаты? — Мэнсон и Джонни измученным тяжелым взглядом посмотрели на него, тот продолжил. — Я все понимаю, но наши гости жалуются на дискомфорт, они не могут пройти, они не могут выйти из отеля. Вы не могли как-нибудь утихомирить фанатов?       — Мы их может утихомирить, только если не будем выходить на улицу, — высказал Мэнсон. — Мы только вышли из машины, там еще хуже стало. Ты еще за мной пошла! — Мэнсон уже обращался к Линдси. — Зачем? Сидела бы в машине, как Т/И. В твоем то положении.       «Так-так, впервые проскользнуло в словах Мэнсона на беременность Юсич» — на этих слова, я посмотрела на Джонни, то хитро заулыбался.       — Я не подумала! Машины остановились, ты вышел, я думала, мы уже через вора не пройдем, — начала оправдываться Юсич.       — Ну хоть кто-то мозгами соображает и спокойно зашел через ворота. Я ему [Джонни] знак подал, чтоб со мной вышел, и мы внимание на себя отвлекли.       — Ты мне ничего не сказал!       Всё! Очередной скандал между Юсич и Мэнсона разгорался. Мэнсон был зол. Администратор вновь напомнил о своей проблеме и получил от Мэнсона.       — Да, похуй! Ничего, сами разойдутся! Я пошел в номер вещи собирать! — когда Мэнсон в гневе, это очень страшно, особенно в его образе черного неформального пятна, администратор побледнел ему нельзя ссориться с гостями, а тут еще такой гость, и решил быстренько ретироваться. Мэнсон поступил так же пошел в своей номер, а Юсич как хвостик последовала за ним пытаясь извиниться перед ним. «Бля, Юсич извиняется. Что?!». Остались только мы втроем.       — Что будем делать? Как-нибудь договариваться с фантами будем?       — Как?! Ты же видела, что там происходит, — Стэн выразился так эмоционально, словно там какие-то боевые действия происходят. Хотя он такой крупный и довольно спокойный мужчина, а здесь явно что-то пугало.       — Не-е, выходить опасно и холодно, нужно что-то безопасное и это можно выполнить в отеле.       Мои рассуждения сразу натолкнули Стэна на мысль:       — У некоторых плакаты и всякое другая хрень есть, можно собрать у некоторых и распишитесь на них, потом так же отдадим и думаю люди начнут расходиться.       Мы с Джонни переглянулись, оценивая гениальную мысль телохранителя. Это самое оптимальное что мы могли сделать. Стэн сказал, пойдет договариваться с фанатами при этом взяв с собой охранника отеля, который должен перевести. Джонни сказал, что уговорит Мэнсона и пошел за ним.       Мы основались на предпоследнем этаже, здесь была еще одна зона отдыха, кожаная мебель, шкафы с книгами, солидно и мало людно, наверно это место подходило больше для переговоров и заключения сделок. Стэн пришел с большой стопкой в руках, возмущался на этих фанатов, которые не понимают не фига. Джонни только улыбнулся на слова телохранителя.       — А Брайан придет? — спросила у Джонни, мы уже минут как десять автографы расставляем, а точнее Джонни расставляет, а мы со Стэном развалились на диванах.       — Дай ему остыть.       И правда, только сказал Джонни, так появился Мэнсон, уже спокойный, но недовольный, сел рядом и стал расписываться.       — Охуеть, сколько тут?! Мы до отъезда справимся? — все-таки он не до конца остыл.       Время шло, кучка как-то не особо убавлялась, они как конвейер работали: Джонни берет плакат или фотографию из общей кучи, ставит автограф кладет в следующую стопку для Мэнсона, Мэнсон берет оттуда расписывается и кладет уже в стопку с готовыми. Мэнсон периодически бухтел, что эта стопка нихрена не заканчивается. Джонни молча, как мог быстрее завершить эту работу и уйти в свой номер. Но силы иссякли быстрее чем эта стопка.       — Ты сколько там набрал? — спросил Джонни у телохранителя. Джонни стал разминать руку.       — Впереди стоящих взял.       — Да, пиздец, блять! — от Мэнсона только мат и выходил, причем такой изморённый, чувствовалось в его голосе, как же он заебался. Меня его нытье как-то забавляло, я тихонько улыбалась.       — Такое ощущение, что Брайан на последнем издыхании расписывается. — тихонько смеюсь. — Один лишь мат.       — Да, пиздец блять! — подтвердил мои слова. Мы просто выпали со смеха. Брайан сам поулыбался, а то мог и меня послать.       Дальше уже на каком-то расслабоне все делали, никуда не спешили. Стэн готовую стопку сходил раздал, он сделал по-умному, они нашли одного ответствующего человека, который должен был дожидаться у ворот, они ему передавали через ворота стопку, а тот уже распределял по адресатам. Уже то ли устали или что первую стопку отдали и уже не так ожидание фанатов давило на них, но скорость снизилась. Мы с Джонни заказали чай, а Мэнсон ныл, что ему водяры литр нужно после такого. Все-таки Мэнсон забавный, если бы не его нытье и высказывания, было бы скучно.       Место было подобранно не особо удачно, мы заняли диванчики, посередине стоял большой кофейный столик и на нем парни расписывались, но столик был низким и уже не только рука, но и спина в таком положении стала ныть, а первый пострадал от этого самый длинный — Мэнсон, он часто потягивался, разминая спину.       Мне мучилась от скуки, я уже с дивана скатилась на пол, там, где столик стоял находился длинный ковер, я на нем и расположилась, пока мужчины рядом расписывались у меня чаепитие было, а администратор, видя, как наши мужчины усердно стараются, предложил десерт в качестве подарка, ну и ссору с Мэнсоном загладить. Но мужчина было не до сладостей, но я не отказалась и Стэн тоже. Оказалось, что Стэн любитель сладостей.       Обстановка: ковер, столик, диваны, не видела посторонних, я сидела на полу, ложкой черпала вкусный десерт и запивала чаем, было так по-домашнему. Но моя трапеза закончилась, а стопка нет. И Джонни паузу взял, отпил чаек свой.       — А давайте я на нескольких распишусь, и каким-нибудь счастливчикам достанется такой подарочек.       Я подумала, что это правда клево будет, фанат такой: «что это за хрень?», а потом, когда мы с Джонни раскроим свои отношения, фанаты очень обрадуется, мне кажется этот плакат или фотография станет уникальный.       — Ну, да, автограф от незнакомой девушки, — Мэнсон то ли не знал о нас или не уловил мою мысль, он просто постебался надо мной. А Джонни молча подал мне маркер. Я выбрала из стопки два плаката один с Мэнсоном, второй с Джонни и журнал где на главной обложке был Джонни, поставила автограф и к нам заходит Линдси. И я решила гулять, то гулять!       — Линдси! Поставь автограф свой на этих трех, — послышался смешок от Мэнсона. — Что такого?       — Зачем ей ставить автограф? — Мэнсон был в недоумении. Линдси начала его поддерживать, ссылаясь, что ей незачем ставить автограф и она этого никогда не делала. Я очень хотела, чтоб и она расписалась, это тоже об уникальности говорилось, и она ближе к фантам станет.       — На правах твоей девушки! — заявила Мэнсону.       — А ты на чьих правах? — подъстебнул меня Мэнсон.       Джонни спокойно наблюдал за нашей перепалкой, но эти слова друга заставили сделать заявление, которое меня просто шокировало. Твердым приказным тоном, так и говорил, чтоб уважали его выбор.       — Сегодняшнего дня она моя девушка!!! — тишина, я просто вахрене: «что ты творишь?!», мне казалось, словно меня раздели, хирак так и я голая перед этими людьми. Мне стало неудобно, невольно сжалась на этом диване, мне хотелось, чтоб меня меньше присутствовало здесь на этих минутах. В тоже время, Джонни так решительно произнес, вызывало гордость в нем. — С Ванессой расстаюсь.       Молчание. Мне кажется всем и Мэнсону стало неудобно, но зато Джонни вновь молча, решительно расписывался на плакатах. Я не знала, что мне делать, парни вновь погрузились в свое занятие, а я сижу такая, вроде уже официально его девушка, и в тоже время мне пиздец неудобно.       Удивило, что я получила поддержку от Линдси, она присела возле меня, положив свою руку на мою и выразила поздравление нам с Джонни.       — Это так неожиданно поздравляю!       «А мне пиздец как неожиданно!» — она закивала, понимая, что видит мою ошарашенность таким заявлением.       — Спасибо Линдси, — послышалось с другого бока от меня — Джонни, я только смогла кивнуть с благодарностью.       — Наверно это правда будет интересно, — она взяла маркер и стала расписываться и предложила оставить небольшое пожелание.

[3]

      Минут сорок мужчины расписывались на плакатах и фотографиях. Просто сорок минут! Да, это похвально и Мэнсон молодец, что пришел к нам, теперь времени осталось еще меньше, у них вылет 00-45, выехать сказали в начале двенадцатого ночи. У меня осталось четыре часа и все аэропорт, и Джонни улетит. Понимала, что время таяло, и никак не получалось замедлить время. Я нервничала, мне хотелось насладиться этими моментами, проведенными вдвоем, а все не получалось. А это официальное заявление от Джонни на отношения со мной. Блять, кто бы мог поверить?! Взял так и сказал. Поведение Мэнсона удивило, он как-то более холодно отнесся к этой новости, ни поздравил, ничего не сказал. А Линдси наоборот расцвела, словно ей сделали предложение и когда нам пришлось отойти Линдси уже более эмоционально меня поздравила, стала расспрашивать получился небольшой женский разговор.       В номере мы разошлись по своим спальням, я быстро собрала свои вещи и перенесла их в гостиную, чтоб не забыть и пошла помогать Джонни. Он сказал: «зная твою страсть к моим вещам, вот чемодан с чистой одеждой выбирай». И сам пошел в душ, ему нравилось стоять под горячем душем, после холодной улицы. Мне дали зеленый свет, я открыла чемодан, а там лежит коробка яркого цвета между вещами и знакомый логотип с надписью «Durex», было понятно, что там находится. Растерянно смотрю на нее и не знаю, что делать, сделать вид, что я это не видела или закрыть чемодан и отойди от него. Но меня привлек ее размер, мне стало интересно сколько в ней штук и вообще откуда у Джонни коробка с тридцатью двумя презервативами. Тою мать! Тридцать два! Просто заебись. Такую коробку я не видела. Дизайн упаковки был интересным, коробка мне понравилась, я стала крутить в руках и читать надписи на английском. Меня еще сильнее рассмешило, там читалось категория — приключения. Твою мать Джонни! Приключение! Не знала, что у презиков есть категории. Так же на коробке было написано «Pleasuremax», как было написано и показано, эти презервативы были с пупырышками и ребрами для лучшей стимуляции обоих партнеров. Я взрослая девушка, но мне до сих пор стремно покупать такие вещи, всегда думала: «бля, продавец подумает, что я шлю…», сейчас понимаю, что никто не осудит тебя за такие вещи, это естественно, и максимум, что подумают: «бля, у девушки будет секс, повезло». Я осознаю, но до сих пор купить презервативы для меня это стремно, в основном эта задача лежала на парне, поэтому даже не представляла, что у них есть разновидности. «Блять, Джонни ехал с большими надеждами!» — ржу, пытаюсь не смеяться в голос.       — Ты чего? — появился в дверном проеме Джонни на нем были только черные штаны. — Подай футболку там любую на твой выбор. Что ты смеешься?       Я уже завалилась набок и лежу на полу и смеюсь. Думаю, теперь поход за презервативами станет мой любимый, разузнаю все виды, все забавные названия.       — На Ромео! — поднялась и кинула ему в руки коробку с презервативами. — Свои ожидания прятать лучше нужно.       Джонни заулыбался, крутя в руках коробку.       — Я забыл про них со всем.       — Да-а?! А я уже начала думать, что ты специально ждешь пополнение, — стала выбирать для него футболку.       — Это Мэнсон всё! — поставил коробку на рядом стоящий комод.       — Еще интересней стало, — кинула в него черную футболку с надписью, Джонни стал одевать.       — Ты в чем меня подозреваешь? Думаешь, это был коварный план?       — Это был тупой план, у тебя были презервативы, а секс был без них. Джонни это дебилизм!       Мы засмеялись над абсурдной ситуацией.       — Ну да. Их Мэнсон подогнал к началу тура, считай, что поздравил меня так. Это же Мэнсон, — Джонни взял вновь презервативы, изучая их стал ко мне подходить и такой задумчиво хмыкнул. — Я такими не пользовался.       — Да, Джонни это называются презервативы, — не удержалась не подъебать, он присел рядышком на пол и стал меня щекотать за правый бок, я сразу же завалилась на пол и стала кричать, кататься и руками пытаясь остановить его руки. — Джонни, остановись! А-а! Ха-ха! Джонни! Прошу! У меня же гипс, сам будешь виноват если прилетит!       Джонни на меня слегка навалился и поцеловал.       — Давай повторим?       «Серьезно? Что ты сказал?».       Такого поворота я не ожидала. Ладно утром нас нахлынули чувства резко, это еще оправдать можно, но сейчас мы не возбуждены, здраво мыслим, секс был утром, это уже здравое решение на измену. Как бы он еще не расстался с Ванессой. Джонни видел, как я колебалась.       — Извини, я наверное недолжен был, — Джонни отстранился от меня, посчитав, что обидел меня своим предложением. — Погорячился.       — Джонни ты вроде говорил об эстетическом удовольствии, — припомнила его слова, уселась на пятую точку.       Обстановка накалилась, мы не знали, что друг другу сказать. Джонни считал, что облажался. Я считала, что обидела своим молчанием, нужно было помягче сказать что-нибудь.       В гостиной раздался шорох и голос Стэна, который нас попросту спас:       — Джонни?! Т/И?! Вы где? Я могу зайти?       Джонни сразу же вскочил и сбежал с этой комнаты позора:       — Ты уже вошел!       — Да, извините, если помешал. Тебе тут фанаты передали.       Я продолжала сидеть в спальни Джонни, смотря на эту коробку презервативов. И думаю: «какого хрена?! Он сейчас уедет, и я останусь без секса, и он тоже, а секс с ним мне понравился, да и раз был, что произойдет от второго раза?!».       — Ладно, я пошел, ну вы хотя бы табличку вешайте на дверь: «не беспокоить», если хотите уединиться.       — Стэн иди уже! — не выдержал намеки от телохранителя. — И табличку повесь!       После слов про табличку, я стала ожидать второго захода со стороны Джонни. Я была готова согласиться на близость. Подумав о сексе, теперь мозг только и твердил о нем: «да-да, нужен секс». Села на кровать, жду своего принца, а место этого слышу, как заработал телевизор. «Ебать! Джонни!». Понимаю, что меня только что прокатили и либо завершать операцию, или придется самой намекнуть на секс.       Вышла в гостиную, Джонни развалился на диване и бесконечно переключал каналы. Он даже на меня не посмотрел, когда прошлась и села рядышком. По телику никакой романтики, Джонни сидит такой поникший, я уже думала, что надежд никаких нет.       «Секс или нет?».       — Джонни… — тихонько проговорила, голову положила на спинку дивана и смотрю на своего мужчину, такой недовольный, обидели маленького мальчика. Пальчиками провожу по его волосам. Ноль внимания. Кладу на его руку свою. — Джонни… — сладко протянула.       И наконец добилась его внимания:       — Смотри, что мне подарили, — он откладывает пульт от телика, по экрану Африку показывают львов, как львица охмуряет своего льва — «что-то это мне напоминает», перевожу взгляд с телика на Джонни, а в его руке игрушка — чебурашка. — Смотри, какой клевый, — и улыбается мне.       Это было просто что-то! Я хотела его пригласить поиграть взрослые игры, а точнее хотела переспать с взрослым мужчиной, который сейчас держит милую игрушку и умиляется ей. Ну, как так?! У меня из головы все пошлости сразу ушли, и в голове прокрутился мультик чебурашки и крокодила Гены.       — Ой, какая прелесть! Он мне так нравится! — взяла игрушку в свои руки, давно хотела его купить, но чебурашка нынче дорогой.       Теперь двое взрослых умиляются маленькой игрушке. А по телику доносилось: «сейчас у львов брачные игры… так львицы соблазняют самца на спаривание…». Мы с Джонни сразу же перевели взгляд на телевизор, там уже само действие пошло. Джонни сразу же переключил на следующий канал.       Я решила, что нужно попробовать, отложила чебурашку, прилегла на плечо Джонни, тот спокойно продолжил переключать каналы. Пытаюсь дать намек на близость, а он всё, получил один раз отказ и больше не лезет. Целую в шею. Наблюдаю за реакцией, Джонни с пультом в руках перестал перещёлкивать. Ага. Подымаю выше, целую, следующий поцелуй в щечку, во мне проснулась львица, вот так же извиваюсь перед своим львом, а толку то… прикусила слегка мочку уха.       — Ты что делаешь?       — Соблазняю своего самца на близость.       — Серьезно?! — Джонни удивленно на меня посмотрел. — Я тебя не заставляю.       — Я тебя тоже. Но у нас осталось очень мало времени на все эти шалости.       Одним движением лихо оказалась сверху и сняла футболку, а на мне еще одна футболку только уже моя, Джонни засмеялся, я забыла, что сверху надела понравившуюся его футболку.       — Двойная защита? — смеется надо мной, быстро снимаю свою и перед его глазами моя грудь в бюстгальтере. Его глаза так аппетитна смотрели на меня, на мою грудь. Руки ложатся на мою талию. Ммм… Джонни переводи глаза верх, на меня. — Ты прекрасна! Но ты можешь остановиться?       — Что?! — я даже на русский перешла, я была ошарашена. — Ты шутишь?       — Нет, правда, если ты можешь остановиться и до следующей встречи… Так скажем, дотерпеть, то прошу прервать наш контакт.        Теперь я чувствую лохом.       — Ты специально?! — отскочила от него, я была так зла, я ощущала себя таким лохом, блять!       — Не злись прошу! Я понимаю, что я виноват, я начал все это, но я погорячился, для начала я должен с Ванессой расстаться.       Я чувствовала себя такой ебонашкой. Не могла его слушать, я себя такой шлюхой и полной дурой ощущаю. Джонни пытался извиниться и объясниться, но сейчас таким святым кажется до тошноты. Я была зла на него и стыдно перед ним за свой позор. Надела на себя футболку и поспешила к выходу.       — Не уходи! — все что услышала перед уходом.       Только сделала пару шагов по коридору, как из своего номера выскочил Мэнсон так же громко хлопнув дверью. Понятно, и у них ссора произошла. Я решила, что это знак и можно к Линдси зайти и пообсуждать наши ебнутые мужчин.       — Иди к своему! — с таким наездом сказала, Мэнсон приохренел слегка.       — А ты к своей!       И на этих словах мы разошлись по соседним номерам. Постучавшись в дверь, Линдси удивилась.       — Ой… Думала мой.       — Есть алкоголь?       — Да, что случилось? Проходи. Проверила Бета — black riptide, Дочь капитана, Мертвое Безмолвие.